Проблемы и перспективы рассмотрения споров третейскими судами

Третейским судьей может быть избрано (назначено) физическое лицо, давшее согласие на исполнение обязанностей третейского судьи и обладающее в совокупности следующими признаками:

- способность обеспечить беспристрастное разрешение спора сторон;

- отсутствие прямой или косвенной заинтересованности в исходе дела;

- независимость от сторон третейского разбирательства.

Также в законе указаны некоторые требования непосредственно к личности и квалификации кандидата в третейские судьи.

По общему правилу, третейскими судьями могут стать совершеннолетние граждане способные обеспечить беспристрастное разрешение спора сторон при отсутствии прямой или косвенной заинтересованности в исходе дела и независимые от сторон третейского разбирательства. Закон не препятствует иностранным гражданам и лицам без гражданства выступать в качестве третейских судей.

Однако третейским судьей не может быть физическое лицо, которое:

- не обладает полной дееспособностью;

- состоит под опекой или попечительством;

- имеет неснятую или непогашенную судимость;

- привлечено к уголовной ответственности.

Третейским судьей не может выступать гражданин, полномочия которого в качестве судьи суда общей юрисдикции или арбитражного суда, адвоката, нотариуса, следователя прокурора или другого работника правоохранительных органов были прекращены в установленном порядке за совершение проступков, не совместимых с его профессиональной деятельностью.

В связи с тем, что возможностями по проверке сведений, препятствующих избранию (назначению) гражданина судьей третейского суда, не располагают ни стороны, ни постоянно действующие третейские суды, согласно п. 1 ст. 12 Закона, кандидат в третейские судьи самостоятельно должен сообщить о наличии обстоятельств, препятствующих выполнению им обязанностей третейского судьи.

Третейским судьей также не может быть физическое лицо, которое в соответствии с его должностным статусом, определенным федеральным законом, не может быть избрано (назначено) третейским судьей. Речь идет о должностных лицах, которым законодатель запрещает заниматься другой деятельностью кроме научной, преподавательской и иной творческой.

Третейское разбирательство гражданских дел является юрисдикционной деятельностью, что предполагает соблюдение минимальных стандартов этой деятельности и глубокого знания норм процессуального права. Поэтому законодателем было установлено требование о том, что третейский судья, рассматривающий спор единолично, должен иметь высшее юридическое образование. В случае коллегиального разрешения спора высшее юридическое образование должен иметь председатель состава третейского суда. Дополнительные требования к квалификации третейского судьи, могут быть согласованы сторонами или определены правилами третейского разбирательства.

И, наконец, согласно третьему аспекту, предоставление сторонам права отвода судьи призвано гарантировать беспристрастность третейского разбирательства и равноправие сторон. Закон о третейских судах устанавливает основания для отвода (ст. 11), сторона, заявляющая отвод, обязана его мотивировать. Следовательно, немотивированный отвод исключается. Как отвод, так и самоотвод подлежат удовлетворению или неудовлетворению по результатам рассмотрения заявления об отводе или самоотводе.

Отметим, что полномочия третейского судьи могут быть прекращены по соглашению сторон, в связи с самоотводом третейского судьи или отводом третейского судьи по основаниям, а также в случае смерти третейского судьи. Также полномочия третейского судьи прекращаются после принятия решения по конкретному делу.

Однако в законодательстве содержатся весьма неопределенные критерии оснований для прекращения полномочий третейского судьи по соглашению сторон, а также для самоотвода третейского судьи. В частности, предусмотрено, что основанием прекращения полномочий третейского судьи являются юридическая или фактическая неспособность третейского судьи участвовать в рассмотрении спора. Возникает вопрос о том, что такое «юридическая неспособность» или «физическая неспособность» третейского судьи рассматривать спор. Представляется, что под юридической неспособностью понимается наличие таких обстоятельств, игнорирование которых приводит к нарушению законодательства о третейских судах и иного законодательства (т.е. этот критерий носит объективный характер). Что касается фактической неспособности третейского судьи участвовать в рассмотрении спора, то этот критерий имеет субъективный характер и подразумевает такие обстоятельства, которые носят личностный характер (например, тяжкая болезнь третейского судьи).

Полномочия третейского судьи могут быть прекращены, если он не участвует в рассмотрении спора в течение неоправданно длительного срока. Возникает вопрос, а что такое «неоправданно длительный срок». Очевидно, что ответ на этот вопрос может быть дан в зависимости от конкретных обстоятельств дела. Говорить же о сроках, которые могли бы быть измерены конкретными календарными рамками, невозможно, поскольку данная категория является оценочной, т.е. может быть основана на субъективном мнении правоприменителя, который оценивает данную ситуацию.

Неопределенной является и категория «иные причины», по которым третейский судья не участвует в рассмотрении спора. Такая неопределенность открывает возможности для предельно широкой трактовки оснований, по которым неучастие в рассмотрении спора может рассматриваться как причина или повод для прекращения полномочий третейского судьи.

Все это дает участникам судопроизводства необходимую свободу действий в выборе состава третейского суда, а также самим третейским судьям.

В случае прекращения полномочий третейского судьи другой третейский судья избирается (назначается) в соответствии с правилами, которые применялись при избрании (назначении) заменяемого третейского судьи.

Правовыми последствиями нарушения порядка формирования состава третейского суда, несоблюдения установленных законодательством и соглашением сторон требований к третейским судьям будут отмена итогового решения третейского суда, а также отказ в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

2.3 Процедура третейского разбирательства дела

Термин «третейское разбирательство» означает процесс разрешения спора между тяжущимися в третейском суде, а также процедуру принятия решения третейским судом по результатам разрешенного спора. Следует отметить, что процедура разрешения спора и принятия решения третейским судом менее жесткая, нежели соответствующая процедура (гражданский процесс, арбитражный процесс) в государственном суде. Совокупность важнейших отличий третейского процесса от гражданского (арбитражного) процесса заключается в том, что у сторон третейского разбирательства есть возможность устанавливать в определенной (весьма значительной) степени правила проведения разбирательства. Следует отметить и то, что в третейском судопроизводстве отсутствует тот спектр средств доказывания, который существует в государственном суде.

Третейский суд при разрешении спора не связан теми строгими формальными правилами, которые характерны для государственного судопроизводства. Третейское разбирательство производится, прежде всего, по тем правилам, которые устанавливаются обеими сторонами при достижении соглашения о передаче дела на рассмотрение третейского суда.

Кром того, третейский процесс строится на ряде основополагающих начал - принципах третейского разбирательства. Перечень принципов третейского судопроизводства впервые был закреплен в ст. 18 Закона о третейских судах. Анализ текста Закона о третейских судах позволяет сделать определенные краткие выводы об их содержании с учетом особенностей третейского разбирательства.

Говоря о законности при рассмотрении дел в третейском суде, необходимо подчеркнуть, что она обеспечивается правильным применением законов и других нормативных правовых актов, а также соблюдением третейскими судьями правил, установленных законодательством о третейском судопроизводстве. Гарантиями законности в третейском судопроизводстве являются право оспаривания решения третейского суда в арбитражном суде, возможность отмены решения третейского суда при определенных условиях, право подачи заявления в арбитражный суд о принудительном исполнении решения путем выдачи исполнительного листа.

Конфиденциальность третейского разбирательства заключается в том, что третейский судья не вправе разглашать сведения, ставшие известными ему в ходе третейского разбирательства, без согласия сторон и их правопреемников, он также не может быть допрошен в качестве свидетеля о сведениях, ставших ему известными в ходе третейского разбирательства (такое определение конфиденциальности дано в ст.22 Закона о третейских судах).

Независимость третейских судей основана на том, что какое-либо постороннее воздействие на них, вмешательство в их деятельность запрещается, что создает, в свою очередь, возможность для судей быть беспристрастными. Независимость третейских судей обеспечивается рядом юридических механизмов. В частности, в соответствии с п. 2 ст. 22 Закона о третейских судах третейский судья не может быть допрошен в качестве свидетеля о сведениях, которые стали известны ему в ходе третейского разбирательства. Экономические же гарантии этого принципа - это особая, очень серьезная проблема, без решения которой сама идея разрешения гражданских дел в третейском суде может быть полностью дискредитирована в глазах общества. Очевидно, что зависимость третейского судьи от стороны (скажем, определяемая наличием трудового соглашения между третейским судьей и участником спора) снижает возможность принять беспристрастного и справедливого решения по делу.

Диспозитивность заключается в возможности сторон третейского разбирательства распоряжаться принадлежащими им материальными и процессуальными правами. Так, говоря о праве распоряжаться материальными правами, можно сослаться на ст. 1 ГК РФ, устанавливающую, что граждане и юридические лица приобретают и осуществляют гражданские права своей волей и в своих интересах.

Состязательность в третейском разбирательстве означает, что каждая сторона обладает равными возможностями при рассмотрении дела и ни одна из сторон не должна пользоваться преимуществами по сравнению с другой стороной. Иллюстрацией принципа состязательности в третейском производстве может служить ст. 26 Закона о третейских судах, устанавливающая, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые ссылается как на обоснование своих требований и возражений.

Равноправие сторон в третейском разбирательстве выражается в равных возможностях и гарантированных правах на защиту своих интересов. В концентрированном виде принцип равноправия изложен в п. 1 ст. 27 Закона о третейских судах, провозглашающем, что каждой стороне должны быть предоставлены равные возможности для изложения своей позиции и защиты своих прав и интересов.

Указанные принципы обусловлены частной, негосударственной природой третейского суда, что, однако, не мешает некоторым из них иметь межотраслевой характер (отдельные принципы свойственны и иным формам судопроизводства - гражданскому, арбитражному, уголовному). Так, например, разбирательство и в государственных, и в третейских судах ведется на началах равенства сторон, состязательности, диспозитивности.

Однако в большей степени принципы третейского судопроизводства носят отраслевой характер и отражают особенности именно третейского процесса.

Характеризуя третейское разбирательство, необходимо отметить его стадии. Условно третейский процесс можно разбить на следующие стадии: 1) заключение сторонами арбитражного соглашения (оговорки); 2) предъявление иска и подготовка дела к слушанию; 3) рассмотрение дела по существу и вынесение решения; 4) исполнение решения.

Как уже ранее упоминалось, заключение третейского соглашения служит необходимым условием для осуществления третейского судопроизводства. Основанием же начала такого процесса служит исковое заявление.

Под иском (исковым требованием) подразумевается некий правовой инструмент, использование которого позволяет начать процедуру судебного (третейского) разбирательства. С содержательной точки зрения иск представляет собой требование одного лица (истца) о защите нарушенного или оспоренного другим лицом (ответчиком) права. Иск выступает в качестве средства защиты нарушенного или оспоренного гражданского права и является единственным правовым инструментом, к которому вправе прибегнуть заинтересованное лицо в третейском процессе.

Однако в третейском судопроизводстве подача искового заявления не всегда обязательно является исходной точкой процесса. В третейских судах процедуры могут начинаться не с подачи искового заявления, а с выбора сторонами третейских судей. Указанное обстоятельство весьма существенно отличает третейское разбирательство от гражданского (арбитражного) процесса.

После своего формирования и до начала слушания дела состав третейского суда часто проводит предварительные заседания, предназначенные, прежде всего, для решения вопросов организации слушания.

Существует ряд вопросов, которые должны быть решены в самом начале третейского разбирательства. К ним относятся, прежде всего, компетенция состава арбитража, выбор применимого права, исковая давность, размер возмещения убытков и некоторые другие. Без принятия решения по ним арбитраж в ряде случаев просто не может продолжаться. Предварительное решение может быть вынесено по требованию обеих сторон либо по инициативе самого состава арбитража.

Рассмотрим вопрос ознакомления с материалами дела. Правила третейского судопроизводства обычно предусматривают обязательность направления каждой стороне всех документов, предоставляемых суду другой стороной. Стороны обязаны направлять копии всех документов, предоставляемых суду, другой стороне, но может быть допущена ошибка, или одна из сторон проявит недобросовестность и другой участник спора лишиться возможности учесть все обстоятельства дела и эффективно защищать свои интересы. Некоторые третейские суды содержат в своих регламентах положения о том, что обязанность направлять все документы по делу лежит на секретариате третейского суда. Данная практика заслуживает положительной оценки.

Целесообразно было бы включить в правила третейских институтов, действующих в России, нормы, которые позволят сторонам получить доступ к материалам дела, и тем самым устранят надуманные неудобства при подготовке к третейскому разбирательству.

Сторонами в третейском судопроизводстве являются участвующие в деле лица, спор которых о субъективном праве или охраняемом законом интересе третейский суд должен рассмотреть и при наличии возможности разрешить. Стороны в третейском разбирательстве имеют право, как лично защищать свои интересы, так и через своих представителей. Также в процессе разбирательства дела могут участвовать соистцы или соответчики.

Проблемой состава участников третейского судопроизводства однозначно является привлечение третьих лиц в процесс. Лица, которые имеют интерес в деле и не являются сторонами основного спора, относятся к третьим лицам. Третьи лица, в свою очередь, делятся на лиц, предъявляющих самостоятельные требования на предмет спора, и не предъявляющих таких требований.

Для вступления в дело третьих лиц, как заявляющих самостоятельные требования, так и не заявляющих, требуется согласие обеих сторон и, естественно, самих третьих лиц. Причем согласие должно быть выражено в письменной форме. Представляется, что проблема вступления в дело третьих лиц теоретически вполне решаема. Однако на практике ситуация не выглядит столь однозначной. Так, проблемы могут возникнуть, если третье лицо, не заключавшее третейского соглашения и не участвовавшее в третейском разбирательстве, обжалует решение третейского суда. Действующее законодательство не предусматривает возможности обжалования решения третейского суда третьим лицом, о правах и обязанностях которого принято это решение. Между тем подобный институт - институт обжалования третьими лицами, не участвовавшими в судебном разбирательстве, - судебных актов, которыми принято решение о их правах и обязанностях, издавна хорошо известен гражданскому процессу и арбитражному процессу. Так, например, в соответствии со ст. 42 АПК РФ лица, не участвовавшие в деле, о правах и обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт, вправе обжаловать этот судебный акт, а также оспорить его в порядке надзора. При этом такие лица пользуются правами и несут обязанности лиц, участвующих в деле. Отсутствие соответствующих норм в законодательстве о третейских судах фактически блокирует возможность тех лиц, в отношении прав и обязанностей которых принято решение третейского суда, опротестовать такое решение. Возникает вопрос: применима ли в данном случае для восполнения пробела по этому вопросу аналогия закона? Предполагается, что нет. По общему правилу, если лицо не связано третейским соглашением, оно не вправе быть участником третейского процесса, включая стадию опротестования соответствующего решения. Если же третейским судом принято решение о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в третейском разбирательстве, то такое третейское решение невозможно будет исполнить в принудительном порядке.

Решением всех этих проблем было бы законодательное закрепление свободного участия третьих лиц в третейском процессе, без согласия сторон, пусть и в ущерб конфиденциальному характеру судопроизводства, но во благо справедливому разрешению дела.

Еще одной немаловажной проблемой третейского разбирательства, неоднократно обсуждаемой в юридической науке, является проблема правопреемства, связанная с переменой лиц в обязательстве. Закон о третейских судах не регулирует вопросы, связанные с развитием процесса в связи с правопреемством, возникающим по материальным правоотношениям, которые повлекли возникновение спора, переданного на рассмотрение третейского суда. Исключение в упомянутом законе сделано в отношении ликвидации организации, являющейся стороной третейского разбирательства, и смерти, объявления умершим или признания безвестно отсутствующим гражданина, являющегося стороной третейского разбирательства: в этом случае третейское разбирательство прекращается, о чем третейским судом выносится соответствующее определение. Толкуя указанную норму, мы приходим к выводу, что наследники умершего гражданина, будучи его правопреемниками по материальным отношениям, не являются таковыми по отношениям процессуального характера, складывающимся в третейском судопроизводстве. Для того чтобы вступить в третейский процесс по спорному материальному правоотношению, в котором наследники являются правопреемниками, им необходимо заключить третейское соглашение с противостоящей стороной. Однако в этом случае третейское разбирательство не будет продолжением прекращенного дела. Таким образом, в данном случае можно констатировать автономность третейской оговорки не только от недействительности материального договора, но и от правопреемства в материальном договоре: действие оговорки прекращается с выбытием стороны третейского соглашения, которое не влечет правопреемства.

В данном вопросе разумным является такой подход, который предполагает, что новый субъект гражданского оборота каковым является правопреемник, должен самостоятельно определять формы и способы защиты своих гражданских прав. Особенно важным в этом контексте оказывается довод о том, что третейское разбирательство основано исключительно на доверительном характере отношений заинтересованных лиц к третейскому суду, который должен разрешить возникший спор. Представляется справедливым, чтобы субъект гражданского спора не был связан чьими-либо обязанностями в этом требующем особого доверия вопросе даже в том случае, если это правопредшественник по материальным обязательствам.

Основная функция третейского разбирательства споров заключается в том, чтобы исследовать доказательства дела, выслушать аргументы сторон относительно спора и этих доказательств и вынести свое решение в зависимости от того, чьи доказательства являются боле убедительными. Российское законодательство предусматривает возможность обращения третейского суда или стороны, с согласия третейского суда, к компетентному государственному суду с просьбой о содействии в получении доказательств, которая может быть исполнена судом на основе правил, касающихся обеспечения доказательств, в том числе судебных поручений. Это важный момент, поскольку ни один законодательный акт не устанавливает обязательность выполнения требований третейского суда и его запросы о предоставлении документов могут исполняться только в добровольном порядке.

Кроме того, немаловажной проблемой является использование в третейском разбирательстве свидетельских показаний. В связи с тем, что уголовная ответственность за дачу заведомо ложных показаний свидетелем установлена только для судебных процессов в государственных судах, этот вид доказательства скорее можно отнести к пояснениям сторон по делу, ведь с точки зрения достоверности это доказательство имеет примерно ту же силу.

Отметим, что доказательствами могут являться любые фактические данные, на основании которых может быть установлено наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, и иные обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора.

Для изложения сторонами своих позиций на основе представляемых доказательств и для проведения устных прений осуществляется устное слушание дела. Стороны могут договориться о разбирательстве спора на основе только письменных материалов без проведения устного слушания. Состав суда может, однако, назначить устное слушание, если представленные материалы окажутся недостаточными для разрешения спора по существу. Нужно отметить, что практически все регламенты третейских судов допускают возможность рассмотрения споров на основании представленных сторонами документов.

Слушание проводится при закрытых дверях. Лица, не являющиеся участниками третейского разбирательства, могут присутствовать на слушании с разрешения состава третейского суда и с согласия сторон. В ходе слушания ведется протокол. Устное слушание завершается после того, как состав арбитража сочтет, что все обстоятельства, связанные со спором, достаточно выяснены.

После представления доказательств сторонам предоставляется возможность для прений и заключительных выступлений, после чего слушание дела прекращается и заседание закрывается. Оно может быть вновь открыто только в чрезвычайных обстоятельствах, например, когда после завершения слушания, но до вынесения решения по существу спора, появились новые доказательства, имеющие существенное значение для дела.

В российском Законе о третейских судах допускается как принятие обеспечительных мер третейским судом, так и обращение истца в государственный суд для этих целей. Допускается замена одной обеспечительной меры другой по ходатайству истца или ответчика. Вопрос о замене разрешается третейским судом в судебном заседании не позднее следующего дня после дня поступления в суд данного ходатайства. Следует отметить, что институт обеспечения иска входит в конфликт с принципами третейского разбирательства, основанными на добровольном подчинении сторон юрисдикции третейского суда. Однако это вынужденная мера, предусмотренная законодателем. Это объясняется тем, что меры по обеспечению иска осуществляются, как правило, против воли одной из сторон, а потому их реализация происходит обычно в принудительном порядке.

После предоставления всех необходимых доказательств и представления обеими сторонами своей позиции по спору, рассмотрение дела по существу заканчивается, и третейский суд переходит к важнейшей части судебного заседания - вынесению решения.

Изучив особенности процедуры третейского судопроизводства, можно сделать вывод, что законодательство не охватывает весь круг возникающих в ходе процесса вопросов. Постоянно действующие третейские суды конкретизируют нормы права в своих регламентах, суды же ad hoc при возникновении спорных вопросов вынуждены использовать процессуальное законодательство по аналогии.

2.4 Решение третейского суда. Правовые проблемы производства по делам об оспаривании решений третейских судов и об исполнении решений третейских судов

Основное назначение деятельности третейских судов по защите нарушенных прав и законных интересов напрямую зависит от юридической силы выносимых ими актов. Речь в данном случае идет о решении третейского суда, под которым понимают выносимый в особом порядке правоприменительный юрисдикционный акт относительно гражданско-правовых споров, обязательный для сторон третейского разбирательства, могущий быть обеспеченным принудительной силой государства и содержащий признание существования или отсутствия между сторонами определенного правоотношения.

Правовая природа решения третейского суда может быть проанализирована с различных позиций, основой которых являются сложившиеся в правовой науке взгляды на природу третейского разбирательства. Арбитражное решение в рамках договорной (консенсуальной) теории рассматривается как новый договор, который заключается третейскими судьями - представителями сторон. В результате рассмотрения дела и вынесения решения третейским судом происходит новация основного правоотношения, ставшего предметом третейского разбирательства, в новое правоотношение, права и интересы сторон которого защищаются государством в упрощенном порядке (принудительное исполнение решения третейского суда).

С позиций процессуальной теории решение третейского суда рассматривается как акт, выражающий властное предписание, акт, имеющий такое же юридическое значение, как и судебное решение. В отличие от договора арбитражное решение может быть пересмотрено, изменено апелляционным судом (по законодательству некоторых стран это допускается), и это решительно подтверждает, что оно является судебным решением, а не договором.

Представители смешанной теории отстаивают во многом сходную позицию, что правовые последствия решения третейского суда, связывающие стороны, вытекают из воли самих сторон, выраженной в третейском соглашении. Но вместе с этим последствия вынесения решения и его исполнения относятся ими к области процессуального права. По мнению Л.П. Ануфриевой, переплетение договорно-правовых и процессуально-правовых элементов не имеет хаотичного характера, в результате чего можно было бы со всей оправданностью говорить о смешанности различных входящих в правовую природу рассматриваемой категории составляющих, и не образует простую «сумму» элементов. Сочетание этих двух граней имеет взаимообусловленный, сущностно детерминированный характер, в котором прослеживаются определенные приоритеты, а именно - сначала гражданско-правовые, т.е. материально-правовые (договорные), а затем, на последующих его стадиях, - процессуально-правовые элементы.

Как отмечается в литературе, в современном праве наибольшее распространение получил последний подход, ставящий решение третейского суда по своему значению выше частноправового акта, но ниже решения государственного суда, не придавая ему некоторых свойств законной силы решения суда.

Форма и содержание решения третейского суда определены в ст. 33 Закона о третейских судах. Структура решения третейского суда близка с государственным судебным решением, это связано с унификацией юрисдикционных актов.

Решение третейского суда излагается в письменной форме и подписывается третейскими судьями, входящими в состав третейского суда, в том числе третейским судьей, имеющим особое мнение. Если третейское разбирательство осуществлялось коллегиально, то решение может быть подписано большинством третейских судей, входящих в состав третейского суда, при условии указания уважительной причины отсутствия подписей других третейских судей.

Требования к форме и содержанию решений третейского суда также установлены ст. 33 закона о третейских судах.

После принятия решения каждой стороне должен быть вручен либо направлен экземпляр решения, оформленного в соответствии с Законом о третейских судах.

Исследование природы третейского решения было бы неполным без анализа вопроса о его законной силе. Прежде всего, необходимо ответить на вопрос о том, когда же вступает в законную силу решение третейского суда. Закон о третейских судах не регламентирует момент вступления решения третейского суда в законную силу, поэтому в науке высказаны разные позиции по этому вопросу. Так, О.Ю. Скворцов полагает, что решение третейского суда вступает в законную силу немедленно после принятия, т.е. подписания третейскими судьями полного текста решения. С ним соглашается М.Э. Морозов и отмечает, что решение третейского суда вступает в законную силу с того момента, когда оно считается принятым, поскольку именно с этой даты у сторон появляется обязанность исполнять решение и обращаться за его оспариванием и принудительным исполнением. А.И. Зайцев полагает, что невозможность принесения на принятые третейскими судами решения каких-либо жалоб делает вступление их в законную силу незамедлительным по принятии.

Применительно к решению третейского суда гораздо более верным было бы использование вместо выражения «вступило в законную силу» выражение «стало обязательным для сторон».

Обязательность свойственна решению третейского суда, но его содержание отличается от того же свойства решения государственного суда. Вынесенное решение становится обязательным только для сторон, передавших спор в третейский суд, соответственно действие свойства обязательности, возникшее из частного соглашения, не может распространять свое действие на лиц, его не подписывавших.

Еще одно важное свойство решения третейского суда - законность, прямо не установлено в законе о третейских судах. Если решение третейского суда нарушит какие-либо нормы права, то государство все равно будет его признавать, не сможет его отменить или отказать в выдаче исполнительного листа. Механизм проверки решения третейского суда государственным судом не предусматривает его анализа на законность. Установление в третейском разбирательстве принципа законности следует понимать лишь в узком его значении. Если нарушение принципа законности не влечет негативных последствий и не подрывает правовой силы решения, то свойство законности в решении третейского суда проявляется в усеченном виде.

Правовые свойства решения третейского суда закон не связывает с необходимостью какой-либо легитимизации решения третейского суда в государственном суде. Однако осуществление третейским судом юрисдикционной деятельности невозможно без участия со стороны государства. Это, прежде всего, связано с тем, что третейское разбирательство происходит на суверенной территории; выносимый в результате правоприменительный акт должен быть включен в правопорядок государства по месту рассмотрения спора, а в большинстве случаев и по месту исполнения решения.

Приобретение решением третейского суда своей силы и правовых свойств не связано с процедурой проверки этого решения государственным судом, но оно может их утратить в результате его отмены.

Решение третейского суда может иметь дефекты и различные процедуры их нивелирования. Вынесение дополнительного решения регулируется ст. 34 Закона о третейских судах и возможно в отношении требований, которые были заявлены в ходе третейского разбирательства, однако не нашли отражения в решении. Допущенное упущение может быть исправлено третейским судом лишь по заявлению стороны третейского разбирательства, если стороны не договорились об ином. Требование о вынесении дополнительного решения может быть заявлено в течение 10 дней после получения решения третейского суда с уведомлением об этом другой стороны. Заявление о вынесении дополнительного решения рассматривается тем же составом третейского суда в течение 10 дней после его получения. По результатам рассмотрения принимается либо дополнительное решение, которое является составной частью решения третейского суда, либо определение об отказе в удовлетворении заявления о принятии дополнительного решения.

Разъяснение решения необходимо в тех случаях, когда имеют место неясности в содержании резолютивной части решения, т. е. исполнение данного решения вызывает затруднение в связи с неопределенностью его толкования. По собственной инициативе суд не может производить разъяснение решения. Порядок обращения за разъяснением решения идентичен порядку обращения за дополнительным решением.

После вынесения третейским судом решения наступает период его добровольного исполнения в срок, в нем указанный. Если такой срок не установлен, то оно подлежит немедленному исполнению. С момента истечения этого срока у сторон возникает право обратиться в государственный суд за принудительным исполнением решения.

Судебное производство по приведению третейского решения к принудительному исполнению по своему характеру является дополнительным производством. Если в рамках основного производства (при разрешении дела в третейском суде) рассматриваются и разрешаются вопросы материально-правовых взаимоотношений сторон, то в рамках дополнительного производства рассматриваются вопросы процессуального характера. Именно этим обстоятельством и объясняется запрет компетентным государственным судам пересматривать решения третейского суда по существу дела.

В пункте 1 ст. Закона о третейских судах устанавливаются правила, позволяющие заинтересованным лицам реально исполнить решение, принимаемое третейским судом, в том случае, если обязанная сторона уклоняется от его исполнения. Исходя из общих принципов третейского разбирательства, оно должно исполняться добровольно. Однако в том случае, если решение третейского суда добровольно не исполняется в установленные сроки, оно может быть исполнено в принудительном порядке.

Сам третейский суд не обладает полномочиями по осуществлению принудительного исполнения принятого им решения. Основой принудительного исполнения решения третейского суда является выдача компетентным государственным судом (судом общей юрисдикции или арбитражным судом) исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. Исполнительный лист является разновидностью исполнительных документов, предусмотренных ст. 7 Федерального закона «Об исполнительном производстве».

Инициатором возбуждения процедуры исполнительного производства может быть лишь лицо, в пользу которого третейским судом вынесено решение, иные лица не вправе обращаться с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

Закон о третейских судах не устанавливает обязательных требований к содержанию заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. Такие требования содержатся в процессуальном законодательстве. В этом заявлении должны быть указаны: наименование арбитражного суда, в который подается заявление; наименование и состав третейского суда, принявшего решение, место его нахождения; наименование сторон третейского разбирательства, их место нахождения или место жительства; дата и место принятия решения третейского суда; требование заявителя о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. Конечно же, заявление должно быть подписано подающим его лицом.

Порядок возбуждения процедуры выдачи исполнительного листа регулируется также гражданским (арбитражным) процессуальным законодательством. Так, в соответствии с п. 3 ст. 236 АПК РФ заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда подается в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения или месту жительства должника либо, если место нахождения или место жительства неизвестно, по месту нахождения должника -- стороны третейского разбирательства.

Процедура рассмотрения заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда обычная. Это означает, что стороны третейского разбирательства должны быть извещены о времени и месте судебного заседания. Впрочем, их неявка в судебное заседание при условии их надлежащего уведомления не является препятствием для рассмотрения заявления.

Процедура рассмотрения заявления происходит путем исследования доказательств, представленных в компетентный суд и подтверждающие изложенные в заявлении требования о выдаче исполнительного листа. Это означает помимо прочего и возможную необходимость исследования материалов дела, рассмотренного третейским судом.

Заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда рассматривается судьей компетентного суда единолично. В отличие от иных категорий дел, рассматриваемых судьей в течение более длительных сроков, заявление о выдаче исполнительного листа должно быть рассмотрено в течение одного месяца со дня поступления заявления в компетентный суд.

Процессуально решение о результатах рассмотрения заявления о выдаче исполнительного листа оформляется в виде определения независимо от того, какое решение принимает компетентный государственный суд: выдать исполнительный лист или отказать в его выдаче. Это определение подлежит немедленному исполнению.

Перечень оснований для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, указанный в ст.426 ГПК РФ и в ст.239 АПК РФ, практически дословно совпадает с теми основаниями, которые предусмотрены для отмены решения третейского суда.

Согласно ст. 40 Закона о третейских судах, заинтересованные участники третейского разбирательства вправе оспаривать решение третейского суда.

Законом установлен трехмесячный срок для обращения с заявлением об оспаривании, который начинается со дня получения стороной решения третейского суда. Установленный в ст. 40 Закона о третейских судах трехмесячный срок является процессуальным сроком и при наличии уважительных причин его пропуска может быть по ходатайству заинтересованной стороны восстановлен компетентным судом (ст. 117 АПК РФ, ст. 112 ГПК РФ). При этом ходатайство о восстановлении пропущенного срока должно быть подано в компетентный государственный суд, в котором совершается необходимое процессуальное действие.

Государственные суды осуществляют лишь контрольную функцию в отношении решений, принимаемых третейскими судами, однако и выполнение этой функции строго ограничено законом, не должно выходить за пределы проверки процедуры деятельности третейских судов, и касается только самых важных процессуальных вопросов (формирование третейского суда, соблюдение прав участников третейского разбирательства, соблюдение условий третейской оговорки и т. д.). Вторгаться же в существо принимаемых третейским судом решений, так же как и переоценивать фактические обстоятельства, на которых основано решение третейского суда, государственные суды не вправе.

Заявление об отмене решения третейского суда подается в арбитражный суд субъекта Российской Федерации, на территории которого принято решение третейского суда, в срок, не превышающий трех месяцев со дня получения оспариваемого решения стороной, обратившейся с заявлением, если иное не установлено международным договором Российской Федерации или федеральным законом.

Все основания оспаривания и отмены решений третейского суда, закрепленные в российском законодательстве, заключены в исчерпывающем перечне. Если обратиться к ст. 421 ГПК РФ и ст. 233 АПК РФ, можно выделить две их группы.

К первой группе относятся основания, когда решение третейского суд отменяется только в том случае, если об этом указывает сторона, подавшая заявление об отмене и, более того, представившая доказательства, которые лежат в основании ее заявления. Сделано это может быть лишь в случаях - если заявитель докажет, что: 1) третейское соглашение недействительно вследствие его противоречия федеральному законодательству; 2) решение третейского суда принято по спору, который не предусмотрен третейским соглашением либо не подпадает под его условие, или решение третейского дуда содержит постановления по тем вопросам, которые выходят за пределы третейского соглашения; 3) состав третейского суда или третейское разбирательство не соответствовали императивным положениям законодательства о третейских судах; 4) сторона, против которой было принято решение третейского суда, не была должным образом уведомлена об избрании или назначении состава третейского суда или о времени и месте заседания третейского суда либо по другим причинам не могла представить третейскому суду свои объяснения. Во всех указанных случаях государственный суд при проверке заявления об отмене решения третейского суда связан доводами и доказательствами, содержащимися в заявлении заинтересованного лица, и не вправе выйти за их пределы.

Вторая группа оснований, по которым решение третейского суда может быть пересмотрено государственным судом, включает два основания: 1) спор, который рассмотрен третейским судом, не может быть предметом третейского разбирательства; 2) решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права. Данное основание сформулировано весьма неудачно, ведь легального определения и перечня основополагающих принципов российского права в нормативно-правовых актах не имеется, что может повлечь за собой неоднозначную трактовку данного основания судами. Вместе с тем под основополагающими принципами права следует понимать некий фундамент, основу, общую характеристику всего права. То есть основополагающие принципы российского права - это конституционные принципы права, реализующиеся и воплощающиеся во всем законодательстве.

Наиболее объективную точку зрения к содержанию понятия «основополагающие принципы российского права» предлагает В.В. Ярков. При определении круга основополагающих принципов российского права он указывает на пять критериев: 1) под таковыми понимаются принципы именно российского права в целом, а не его отдельных отраслей; 2) принципы, сформулированные в гл. 1 и 2 Конституции Российской Федерации, где закреплены основы конституционного строя Российской Федерации и права и свободы человека и гражданина; 3) принципы, зафиксированные в обязательных для России международно-правовых документах, например Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод; 4) решение должно приводить к результатам, несовместимым с действующим правопорядком; 5) принципы могут формулироваться как в Конституции Российской Федерации, так и одновременно в нормах федерального законодательства, однако при этом не должны иметь характера нарушения частных правил, закрепленных в федеральных законах.

Обсуждаемость данного вопроса в научных кругах и постоянный поиск однозначной доктрины по данному вопросу, на наш взгляд, весьма важны, поскольку неопределенность того или иного юридического понятия становится причиной субъективизма в правоприменении. Абстрактная формулировка, закрепленная в законе в качестве основания для принятия юридически значимого решения, неизбежно влечет диссонансы в судебной практике.

Представляется, что перед отечественным правоведением стоит задача - сформировать «доктрину основополагающих принципов российского права» на основе теории правовых принципов, что с прагматической точки зрения намного облегчит практику применения законодательства о третейских судах.

Приведем пример из судебной практики.

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Строгонова М.В., судей Дубинской В.К., Донковцевой Э.С., при секретаре И., заслушав в открытом судебном заседании по докладу Дубинской В.К. дело по частной жалобе управляющего дополнительным офисом Р.К. на Определение Зюзинского районного суда г. Москвы от 24 февраля 2010 г., которым постановлено в удовлетворении заявления Р. о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения Третейского суда при Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств Тульской области от 19.08.2009 по делу о взыскании солидарно с поручителя Д. в пользу Р. отказать полностью, установила: решением Третейского суда при Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств Тульской области от 19.08.2009 исковые требования Р. удовлетворены частично. Взысканы солидарно с Д. в пользу истца сумма кредита, проценты за пользование кредитом, неустойка за просрочку выплаты, третейский сбор и расходы по оплате госпошлины. Решение названо подлежащим немедленному исполнению.

Р. обратился в суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение указанного решения третейского суда. Поданное заявление взыскатель просил рассмотреть в его отсутствие, в суд не явился.

Должник о дне слушания дела судом извещался, в суд также не явился.

Судом постановлено вышеприведенное определение, об отмене которого просит заявитель по доводам, изложенным в частной жалобе.

Проверив материалы дела, обсудив доводы частной жалобы, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие сторон, извещенных о дне и времени слушания, и пришла к выводу о том, что определение вынесено законно, оснований к его отмене не имеется.

В соответствии со ст. 426 ГПК РФ суд отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что: 1) спор, рассмотренный третейским судом, не может быть предметом третейского разбирательства в соответствии с федеральным законом; 2) решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права.

Отказывая в выдаче исполнительного листа, суд правильно исходил из того, что решение нарушает основные принципы российского права, что выразилось в формулировании резолютивной части о солидарном взыскании с единственного должника, без упоминания остальных лиц, с которых производится взыскание. Отсутствие в резолютивной части решения исчерпывающих сведений о конкретном обязательстве, по которому обязан должник, сведений о солидарных ответчиках, при выдаче исполнительного листа вызовет затруднения при исполнении решения, что противоречит основополагающим принципам гражданского законодательства РФ. С этим выводом суда коллегия полностью согласилась, поскольку он вытекает из верного применения норм материального и процессуального права.

Суд, в частности, справедливо отметил, что согласно ст. 429 ГПК РФ для исполнения решения о солидарном взыскании судом выдается несколько исполнительных листов (по числу должников) с указанием в каждом из них размера общей (солидарной) задолженности и всех должников по требованию. Приведенные положения процессуального права сочетаются с понятием солидарной ответственности, содержащимся в ст. 322 ГК РФ, которая предполагает множественность лиц на стороне должника.

В поданной частной жалобе представитель заявителя дает иное толкование норм процессуального и материального права, которое коллегия полагает ошибочным. Постановленное третейским судом решение действительно противоречит требованиям ст. 322 ГК РФ, называет обязательство по выплате солидарным, но не указывает иных должников, с которыми это обязательство является общим.

Ссылки кассатора на то, что суд нес обязанность по истребованию каких-либо материалов из третейского суда, по обращению за разъяснением по вопросу исполнения решения, коллегия полагает несостоятельными. Бремя доказывания своего права на получение исполнительного листа лежит на лице, обратившемся за этим документом. Суд в силу ст. ст. 14 и 50 ГПК РФ не занимается собиранием доказательств, он лишь разрешает ходатайства по истребованию доказательств и оказывает содействие сторонам в получении таких доказательств. Таким образом, доводы частной жалобы не содержат правовых оснований к отмене определения, постановленного в полном соответствии с требованиями закона.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 374 ГПК РФ, судебная коллегия оставила без изменения Определение Зюзинского районного суда г. Москвы от 24 февраля 2010 г., частную жалобу без удовлетворения.

Как мы видим из приведенного примера, нарушение основополагающих принципов российского права, как основание отказа в удовлетворении требований, несмотря на спорный характер понимания данного термина, на практике может быть применен судом весьма точно и обоснованно.

Теперь обратимся к примеру из арбитражной практики.

ООО «Сельскохозяйственное предприятие «Рассвет» (далее - ООО «Рассвет») обратилось в арбитражный суд с заявлением об отмене решения Независимого арбитражного (третейского) суда при Торгово-промышленной палате Ставропольского края от 09.04.2008.

Определением от 05.12.2008 в удовлетворении заявления отказано в связи с отсутствием предусмотренных ст. 233 АПК РФ оснований для отмены третейского решения.

В кассационной жалобе ООО «Рассвет» просит отменить определение. Заявитель указывает, что суд не оценил доводы о нарушении процедуры третейского разбирательства, в частности, принципов состязательности (третейский суд допустил одновременное изменение истцом основания и предмета иска) и равноправия сторон (измененное требование принято без расчета взыскиваемой суммы). При принятии решения третейского суда нарушены основополагающие принципы российского права: принцип законности (в размер взыскиваемых с заявителя убытков включен налог на добавленную стоимость; при взыскании упущенной выгоды суд не учел затраты, которые должен был понести истец для получения выгоды; не учел отсутствие доказательств принятия им разумных мер к уменьшению убытков). Суд не принял во внимание исполнение ООО «Рассвет» всех обязательств перед истцом до начала рассмотрения дела в третейском суде, в связи, с чем права истца не нарушены. Суд не исследовал размер убытков, не выяснил, имелась ли у истца реальная возможность получить выгоду, принимались ли какие-либо меры для уменьшения убытков, действительно ли имели место убытки как следствие непередачи обществом «Рассвет» истцу в 2006 г. определенного количества пшеницы. Указанные нарушения при рассмотрении дела третейским судом повлекли нарушение принципов наступления гражданско-правовой ответственности, а, следовательно, и принципа неприкосновенности собственности, принципа обеспечения и восстановления и защиты, только нарушенных прав, принципа законности, согласно которому защита прав одних лиц не должна приводить к нарушению прав других лиц.

ООО «ПСП» в отзыве просит жалобу отклонить, полагая, что оспариваемое определение соответствует закону. В судебном заседании представитель истца поддержал доводы отзыва.

Изучив материалы дела и выслушав представителя ООО «ПСП», Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что жалоба не подлежит удовлетворению.

Как видно из материалов дела, решением Независимого арбитражного (третейского) суда от 09.04.2008 удовлетворен иск ООО «ПСП» к ООО «Рассвет» о взыскании 858028 руб. 15 коп. убытков, в том числе 78002 руб. 56 коп. налога на добавленную стоимость (л.д. 11 - 13). Решение мотивировано тем, что ООО «Рассвет» не исполнило установленные договором от 26.09.2005 обязательства по передаче пшеницы обществу «ПСП».