Размещено на http://www.allbest.ru/

Дисциплина: История философии права

Античная философия права

Начало философствования у греков связано не с понятийно-логическими построениями, а с образно-метафорическими рассуждениями, явно идущими от традиций древнего мифологического осмысления мира. В морально-правовой философии сначала проблемы и морали, и права были растворены в рассуждениях античных мыслителей о космосе, логосе, судьбе. При этом часто понятия морали и права смешивались. С одной стороны, это свидетельствовало о близости этих форм регуляции человеческого поведения, с другой - о неспособности древней мысли углубиться в их суть и строго их разграничить. Уже в эпоху Гомера (конец II тыс. до н.э.) греки оперируют такими понятиями как правда, справедливость (дике), обычай, обычное право (темис), номос (закон). У Гомера божественная по своей природе справедливость выступает в качестве объективного основания и критерия правового. То, что соответствовало тогдашним взглядам на справедливость, воспринималось как право. Гесиод (VII в. до н.э.) утверждает, что корни и основы справедливости и закона едины. Позднее представления о взаимосвязи справедливости и права были развиты в творчестве "семи мудрецов": Солона, Фалеса, Хилона и др. (VI в. до н.э.) Они доказывали необходимость соблюдения "меры" и "середины во всех делах и поступках. Эти понятия считались олицетворением справедливости и нравственной основы человеческого поведения, а также положений законодательства.

Пифагор и его последователи (VI-V до н.э.) стояли у истоков представления: жизнь людей должна быть приведена в соответствие с выводами философии о справедливости и праве, о "надлежащей мере" и правилах человеческих взаимоотношений. Пифагорейцы были авторами положения, весьма важного для всех последующих естественно-правовых представлений: "справедливое состоит в воздаянии другому равным". Это определение не что иное, как философская абстракция и интерпретация древнего принципа талиона ("око за око, зуб за зуб").

моральная правовая античная философия

Творчество Сократа (ок., 470-399 гг. до н.э.) - это поворотный пункт античного философско-правого сознания. Сократ видал свое призвание в укреплении основ морали и права. В лице Сократа сам апполонический номос восстал против интеллектуального беззаконния софистов и дионисийского разума циников. Им были выдвинуты два типа основ морали и права - объективные и субъективные.

В рассуждениях Аристотеля (384 - 322 ст. до н. э,) тесно переплетены между собой правовая и этическая проблематика. Это обусловлено пониманием того, что благо государства и состояние правопорядка зависят от моральных качеств его граждан. В "Этике" Аристотель исследует, наряду со специфической этической темой, и ряд собственно политико-правовых проблем. Так, соотношение этики, политики и права отчетливо проявляется при рассмотрении проблемы справедливости. Политика, право и законы под справедливостью имеют в виду всю добродетель, то есть политическую справедливость. Характеризуя справедливость как некую равномерность, Аристотель говорит о "специальной справедливости", различая при этом два вида ее проявления: справедливость распределяющую и справедливость уравнивающую. Эти два понятия очень важны для понимания правовых взглядов философа, так как речь идет по существу об объективном смысле той специальной равномерности, которая обязательна для справедливого закона.

Мыслителем, который предпринял попытку систематизировать христианские идеи, свести их в единое непротиворечивое целое, стал Фома Аквинский (Аквинат) (1225 - 1274). Его философско-правовые воззрения изложены в трактате "Сумма теологии", "О правлении государей", а также в комментариях к "Политике" и "Этике" Аристотеля. Закон у него выступает как общее правило. Он должен выражать общее благо всех членов общества и устанавливаться всем обществом или теми, кому оно доверило попечение о себе. Важная характеристика закона - его обнародование. Без обнародования он не может быть ни правилом, ни мерилом человеческого поведения. Аквинат классифицирует законы на вечные, естественные, человеческие и божественные.

ФИЛОСОФИЯ НОВОГО И НОВЕЙШЕГО ВРЕМЕНИ

На смену эпохи Средневековья пришла эпоха Возрождения или Ренессанса (ХIV - ХVI в. в.), характеризуемая, прежде всего, началом революционной переоценки религиозно-политических ценностей. Новые концепции государства и права исходили из иных предпосылок, чем это было в Средние века.

Современная наука о государстве и праве начинается с флорентинца Николо Макиавелли. (1469-1527), ставившего перед собой цель создать стабильное государство в условиях нестабильной общественно-политической ситуации того времени в Европе. Макиавелли выделяет три формы государственного правления - монархию, аристократию и демократию.

По его мнению, все они нестойки и только смешанная форма правления дает государству самую большую устойчивость. Примером для него служит Рим эпохи республики, где консулы были элементом монархическим, сенат - аристократическим, а народные трибуны - демократическим. Вклад Макиавелли в развитие философско-правовой теории состоит в том, что он: отверг схоластику, заменив ее рационализмом и реализмом; заложил основы философско-правовой науки; продемонстрировал связь политики и форм государства с социальной борьбой, ввел понятия "государство" и "республика" в современном значении; создал предпосылки для построения модели государства, основанной на материальном интересе человека.

Задачу философии права Нового времени голландский юрист Гуго Гроций (1583-1645) Гроций и его сторонники усматривали в раскрытии рационалистическими способами абсолютного, неизменного, равного для всех народов и времен права, данного самой природой, а потому стоящего выше положительное права. Понятие права у Греция имеет два значения. В первом значении право - это моральное качество, которое позволяет человеку иметь определенные вещи или совершать определенные поступки (право в субъективном смысле). Во втором значении понятие права тождественно понятию закона (право в объективном смысле). Гроций считал, что законы естественного права берут начало в самой природе разума, а потому такие же вечные, как и разум. По его учению, даже сам Бог не может изменить начал естественного права. Государство же Гроций определял как вечное, полное и верховное общество, образованное для охраны человеческого права и для общей пользы.

Наиболее последовательно идеи раннего Просвещения отразились в философско-правовых взглядах Джона Локка (1632 - 1704), который по праву считается творцом политической доктрины либерализма. Важнейшие взгляды Локка изложены в основных его произведения "Опыт о человеческом разумении" (1686) и "Два трактата о государственном правлении" (1689). В учении Локка идеи естественного права и договорного происхождения государства интерпретируются в духе утверждения неотчуждаемых прав и свобод личности, разделения власти и правовой организации государственной власти, господства права в общественной и политической жизни. В естественном (догосударственном) состоянии, согласно Локку, господствует естественный закон, закон природы, требующий мир" и безопасности для всего человечества.

Естественное состояние, по Локку, характеризуется полной свободой касательно своего имущества и личности и таким равенством, при котором всякая власть и всякое право являются взаимными, никто не имеет больше другого.

В XX в. развитие философско-правововых исследований приобретает широкий размах. Преемственность с прежними философско-правовыми учениями (неокантианство, неогегельянство) заметно дополняется новыми идеями и подходами, разработкой целого ряда новых концепций (онтологического, экзистенциалистского, антропологического и т.д. толка).

В этой связи весьма показательно то обстоятельство, что основные философско-правовые концепции (в частности, концепции "возрожденного" естественного права, "природы вещей", неогегельянства, неокантианства, экзистенциализма, онтологической философии права и т.д.) разрабатывались представителями юридической науки.

Эта тенденция заметно усилилась во второй половине XX в. Правда, авторы соответствующих философско-правовых концепций юридического профиля значительно расходятся между собой в понимании предмета, целей и задач философии права, в своих методологических подходах к праву, в своих философских трактовках соотношения права и закона, оценках позитивного права и т.д.

Философию права как фундаментальную юридическую науку трактует В. Кубеш. Предмет философии права определяется им как нормативная идея права, в которой заключен диалектический синтез идей справедливости, свободы человека, безопасности и целесообразности. Философия права, согласно Кубешу, должна заниматься как общефилософскими проблемами, так и собственно юридическими (вместе с юридической догматикой, социологией права, психологией права и правовой политикой). Основные задачи философии права, полагает он, состоят в исследовании мира права, в раскрытии его сущности, в определении значимости фундаментальных знаний о праве для отдельных юридических дисциплин, в создании научного правового мировоззрения

Несколько другой круг общих проблем права стоит в центре философско-правовой концепции немецкого юриста А. Кауфмана [См.: Kaufmann A. Rechtsphilosophie im Wandel: Stationen eines Weges. Frankfurt am Main, 1972.].

Речь у него идет прежде всего о таких проблемах, как человек в праве, право как мера власти, соотношение естественного права и правового позитивизма, преодоление правового релятивизма, природа правового государства, судейского государства, государства закона и т.д. Философия права, утверждает он, призвана исследовать "природу вещей" и онтологическую структуру права, глубинный смысл вины и наказания за вину, смысл права как сопротивления несправедливости. В целом современная философия права, по Кауфману, должна разрабатываться как "правовая философия надежды"

Как науку о правовых ценностях и антиценностях разрабатывает философию права другой немецкий юрист К. Бринкман [См.: Brinkmann K. Lehrbuch der Rechtsphilosophie. Bonn, 1975.]. В качестве высшей ценности у него выступает справедливость, лишь в соотнесенности с которой только и можно определить правовые ценности и антиценности и соответственно - правовой порядок и неправовой порядок. При этом он различает постигаемые через веру нормы справедливости метафизического типа, восходящие к Богу как абсолютному началу, и нормы справедливости рационального типа.

Философию права, подчеркивает Бринкман, необходимо развивать как самостоятельную юридическую дисциплину, отличную от общей теории права и социологии права, которые склонны к позитивистскому оправданию действующего права, поскольку они не задаются вопросом о должном и справедливом праве.

Советская и постсоветская философия права

Революция 1917 г. властно выплеснула упрямое нежелание видеть в праве систему регуляции, обусловленную внутренними потребностями функционирования и развития дифференцированного социума как такового, а не только классово-антагонистических фаз общественной истории. Декрет о суде № 2421 от 22 ноября 1917 г. упразднял прежнюю юстицию и устанавливал, что новые суды могут обращаться к дореволюционным законам лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию.

Ставка на чистоту и ясность сознания раскрепощенного пролетария вытекала из представлений о том, что идеология как ложное общественное сознание вырабатывается социальными верхами и может заражать эксплуатируемые низы, но рабочий класс самостоятельно не плодит социальных иллюзий.

Классическая философско-правовая тема метаполитического обоснования юридических норм и методов регуляции была объявлена исчерпанной, а вместе с ней теория права потеряла установку на поиск общезначимых критериев адекватности правовой политики.

Уже одним этим с высших теоретических уровней юриспруденции мышление было вытеснено идеологией.

Партия и государство все шире присваивали правотворческие и правоприменительные полномочия. Предсказание Энгельса о постепенном перемещении управления с людей на вещи осуществлялось "наизнанку", посредством "овеществления" управляемых. "Отдельное лицо, тем паче должностное лицо, - всегда исполнитель, даже когда является наиболее ответственным организатором", - провозгласил Д.И. Курский, народный комиссар юстиции в 1918-1928 гг. За несколько лет расхождение государственной и правовой политики с теоретическими выкладками Маркса и Энгельса стало бесспорным и вопиющим1.

В середине 20-х гг. теоретический скандал постарался завуалировать М.А. Рейснер. Он ставил себе в заслугу конкретизацию "буржуазного" психологического учения Петражицкого на классовом базисе, в результате чего на месте "интуитивного права вообще" сложился марксистский образ классового права, "которое в виде права интуитивного вырабатывалось вне каких бы то ни было официальных рамок в рядах угнетенной и эксплуатируемой массы". Таким образом, в 1917 г. объективное пролетарское право уже как бы существовало в адекватной форме спонтанного правосознания.

Рейснер высказал точно передающие атмосферу эпохи соображения о соотношении права и власти. Классы вступают на арену общественной жизни со своими односторонними притязаниями, компромисс которых образует общий правопорядок на почве того или иного понимания справедливости. Напротив, принципом власти выступает целесообразность. Ради нее власть может отмести любые соглашения и компромиссы, достигнутые в правовом пространстве социального бытия. "Выражение власти, - утверждал "коммунистический Петражицкий", - есть приказ, выражение права - договор. Власть есть свобода, право - связанность чужим правом"3. За этим противопоставлением справедливости и эффективности, права и свободы, за отождествлением последней с насилием стоит чудовищная утрата не только нравственных ценностей и последних элементов юридического мировоззрения, но и достижений разработки категории свободы в мировой и русской философской мысли. С другой стороны, признание неправовой природы пролетарского государства просто подкупает своей откровенностью. О праве и власти Рейснер рассуждал нецивилизованно, но по пролетарски очень последовательно.

Е.Б. Пашуканис применял методологические схемы "Капитала" и выводил право из отношений товарного обмена.

По Пашуканису, человека делает юридическим субъектом рыночная экономика, поэтому сохранение юридической формы общественных отношений после революции - не более чем симптом недостаточной зрелости и цельности коммунистических преобразований. В свое время Пашуканис дорого заплатил за недооценку роли права при социализме, но он, по крайней мере, не скрывал правового нигилизма и не мудрствовал лукаво о праве "высшего типа".

В советской теории права 20-30-х гг. известен пример и более философичного оправдания права за отведенными ему марксистским учением формационными границами. П.И. Стучка, старавшийся, в отличие от Пашуканиса, придать феномену "пролетарского права" теоретический вес, экспериментировал в русле идеи Маркса о правовой природе вещей. В трактовке Стучки фундаментальным правообразующим атрибутом признавалось не равноправие субъектов, а классовый характер общества, что оправдывало сохранение юридической регуляции вплоть до предрекаемого отмирания классов. Классоцентризм разрушал центральную идею философии права - идею о праве как социальной геометрии свободы множественных равноправных субъектов. Однако автор все же старался избежать крайностей отождествления права и закона, что удерживает его построения на самом краю философской культуры.

В то время в умах господствовал отсроченный до полной победы коммунизма правовой нигилизм. В правосфере не искали критериев прогрессивности общества. Наоборот, праву диктовали, каким ему быть. Быть же ему надлежало революционно намагниченным (фразеология Вышинского), благодаря чему гражданское право сближалось с административным и уголовным, и все они становились прикладными отраслями государственного права. Государство творило объективное право, а объективное право, будучи обеспечено государственным принуждением и спроецировано на плоскость практики, творило субъективное право и правоотношения.

Именно такой порядок правообразования предусматривался каноническим советским определением права 1938 г.: право есть совокупность норм, выражающих волю господствующего класса и обеспеченных государственным принуждением. Ленинская версия юридического нормативизма и позитивизма достигла своего пика. Утвердился новый тип юридической идеологии - легизм индустриальной эры.

Синченко Г.Ч. высказывает довольно образное мнение, что 1938-й год можно формально считать годом, который в СССР прервал нитевидный пульс философско-правового мышления. По вершинам "Маркс-Энгельс-Ленин-нормативистская дефиниция права" замкнулся сорокалетний четырехугольник философско-правового штиля.

В 70-х годах прошлого века начинается возрождение отечественной философии права. В 1973 г. юристы учинили акцию протеста против диктатуры нормативизма в собственной науке, известную как дискуссия сторонников "узкого" и "широкого" понимания права. Философским подтекстом полемики было противостояние юридического позитивизма и исторического материализма, в недогматическом прочтении которого виделась желанная и достаточная мировоззренческая и общеметодологическая платформа теории права. В 1974 г. талантливый автор "Понятия морали" О.Г. Дробницкий иносказательно провел мысль о том, что правовая регуляция структурирована в значительно более глубоких, нежели классовые антагонизмы, пластах общественных отношений. В 80-е годы философские искания распространились в отраслевые юридические дисциплины.

Начало коренного и болезненного перелома практически во всех областях материальной и духовной жизни пришлось, как известно, на середину 80-х гг. На рубеже 90-х гг. многим перестала казаться крамольной мысль о том, что научно-коммунистический план общества нельзя рассчитать заново. Для жизни обществу потребовался новый социальный проект, для проекта - новый способ расчета параметров, для этого способа - новое понимание жизни. Круг замкнулся: обществу пришлось учиться смотреть на жизнь свежим взглядом. У правоведов резко повысился интерес к немарксистским формам философии, а философы начали иначе относиться к юриспруденции и к нарождающимся правовым структурам гражданского общества.

В позднем Советском Союзе философско-правовое самосознание особенно ярко вспыхнуло у правоведов. Как профессионалы, они готовы принять лишь такую философию права, которая "вырастает" на фундаменте всего юридического знания.

Опустив подробности, современные отечественные трактовки философии права можно свести к двум типам: юридическому и интегративному.

Наиболее правдоподобна по моему мнению интегративная двухуровневая модель, предложенная в последних работах С.С. Алексеева и В.С. Нерсесянца. На первом уровне философия права выступает в качестве исконно философской дисциплины, рассматривающей право под углом зрения универсальной философской системы или историко-философских разработок, а на втором является интегрированной философско-правовой областью знаний, "когда на основе определенной суммы философских идей осуществляется научная проработка правового материала". Следовательно, философия права - это особая область двунаправленного движения к пункту конкретности истины о праве: от философского всеобщего через правовое особенное и от правового особенного через философское всеобщее.

Чем ближе к цели, тем менее важно, какой у тебя диплом, и тем более важно, что у тебя за душой сверх диплома: "Разумное - это дорога, на которой никто не выделяется" (Гегель).

Список использованных источников

1. Алексеев С.С. Философия права.

2. Ильин И.А. Путь к очевидности.

3. Нерсесянц В.С. Философия права.

4. Новгородцев П.И. О своеобразных элементах русской философии права

Размещено на Allbest.ru