Правовые основы массовых репрессий

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Репрессивные органы

Во время Великой Отечественной войны система судопроизводства, закрепленная в Конституции, и даже судебная практика конца 30-х гг. были, в сущности, отменены. Органами правосудия в годы войны стали общие народные суды и военные трибуналы, причем в военных трибуналах принцип выборности судей был открыто заменен их назначением.

После завершения войны многие чрезвычайные судебные и административные меры были отменены. Например, указом Верховного Совета СССР от 26 мая 1947 г. была отменена смертная казнь. Вновь вводилась выборность судей и судебных заседателей, сокращалось количество трибуналов, которые сохранились после войны в армии, на флоте, в МВД, МГБ и частично на транспорте.

Верховный Суд избирался Верховным Советом СССР сроком на 5 лет (первые послевоенные выборы прошли в 1946 г.). Остальные суды избирались, как провозглашал Основной Закон, всеми трудящимися гражданами СССР сроком на 3 года и были ответственны и подотчетны вышестоящим органам. Суды всех ступеней были на деле послушными органами административно-репрессивного аппарата, а выносимые ими приговоры были заранее согласованы и предопределены.

В 1945-1946 гг. активизировалась деятельность прокурорского надзора. В 1946 г. была введена должность Генерального прокурора СССР, который назначался Верховным Советом сроком на 7 лет. Генеральный прокурор назначал прокуроров республик и утверждал прокуроров нижестоящих уровней.

С 1943 г. функции управления в области охраны государственной безопасности и общественного порядка осуществляли НКВД СССР (до 1946 г. - нарком Л.П. Берия, затем - С.Н. Круглов) и НКГБ СССР (нарком В.Н. Меркулов, затем - В.С. Абакумов). В 1946 г. они были переименованы соответственно в Министерство внутренних дел СССР и Министерство государственной безопасности СССР.

Влияние этих структур на внутриполитическую жизнь страны в 40-е - начале 50-х гг. было огромным и всеобъемлющим, существовала налаженная система тотального шпионажа, подавления малейших проявлений инакомыслия. Методы работы репрессивного аппарата изменились по сравнению с периодом 20-30-х гг., превратив его в отлаженный карательный механизм, важнейший регулятор отношений в обществе, послушное орудие верховной власти.

В сферу компетенции НКВД (МВД) и НКГБ (МГБ) официально входило не только обеспечение государственной безопасности, охрана общественного порядка и социалистической собственности. Задачи этих ведомств состояли также в управлении автомобильным транспортом, шоссейными и грунтовыми дорогами, в руководстве многими научными исследованиями, делом геосъемки и картографии, лесной охраны, переселенческим делом, пожарной охраны, органами ЗАГС, даже архивами и др.

Но главное, в ведении МВД и МГБ по-прежнему находилась огромная система ГУЛАГа, где день и ночь трудились сотни тысяч абсолютно бесправных и безымянных заключенных (после войны их имена были заменены номерами). 19 апреля 1943 г. Президиум Верховного Совета СССР по указанию Сталина ввел особый вид наказания - «каторжные работы» сроком до 20 лет, функционировавшее с 1934 г. по сентябрь 1953 г. Особое совещание при министре внутренних дел СССР - внесудебный репрессивный орган, все решения которого принимались с ведома и одобрения «вождя» - взяло на себя после войны прерогативы военно-полевых судов и активно использовало каторжные работы как меру наказания, постоянно пополняя армию бесплатных работников.

В первое послевоенное десятилетие в СССР отсутствовали какие-либо массовые общественные движения. Все находилось под контролем партии, государственного аппарата и репрессивных органов. Все крупные антисоветские «дела» были спровоцированы МВД и МГБ. Идеологический контроль давил любое проявление небюрократической инициативы. Исключениями являлись вновь присоединенные к СССР западные области, где велась партизанская война против советской власти. Наиболее активные очаги были в Западной Украине (бендеровское движение) и в Литве. В этих районах с повстанческим движением удалось покончить лишь к середине 50-х гг.

После войны в СССР вернулась незначительная часть российских эмигрантов первой волны, в основном из Франции и Китая, а также некоторых других стран. Несмотря на добровольность возвращения, многие из них подверглись репрессиям и гонениям.

В ходе освобождения Красной Армией стран Восточной Европы и во время боевых действий в Маньчжурии было захвачено немало бывших белогвардейцев и деятелей антисоветских организаций, часть из которых являлись активными, пособниками немцев и японцев.

Большой резонанс в стране получили и показательные процессы, проведенные в декабре 1945 г. - январе 1946 г. в Киеве, Минске, Риге, Смоленске и других городах над немецкими военными преступниками, виновными в злодеяниях на советской земле, и над пособниками оккупантов. Из 88 обвиняемых, среди которых были 18 генералов вермахта и СС, 66 были повешены.

Одновременно репрессиям подверглись десятки тысяч попавших в плен советских офицеров, которые из фашистских лагерей были отправлены в лагеря советские.

Происшедшее сразу после смерти Сталина перераспределение обязанностей внутри руководящей верхушки партии и страны привело к слиянию в марте 1953 г. МВД и МГБ в единое Министерство внутренних дел, которое возглавил Л.П. Берия. После устранения Берии в середине 1953 г. пришедшие к власти наследники «вождя» постарались прежде всего поставить под свой контроль деятельность именно репрессивного аппарата государства, понимая, какую опасность для них может представлять эта гигантская карательная машина, действовавшая долгие годы только по личным указаниям и распоряжениям Сталина. После июльского (1953) пленума ЦК партии было упразднено Особое совещание при министре внутренних дел, ликвидированы трибуналы в войсках МВД, восстановлен нормальный порядок расследования и судебного рассмотрения дел. 13 марта 1954 г. произошло разукрупнение МВД СССР - был образован Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР. В ведении МВД СССР осталась только охрана общественного порядка (административный надзор, милиция, пожарная охрана, ЗАГС у. т. п.).

Помимо репрессивных органов важную функцию в государственном управлении выполняла система государственного контроля, действовавшая с 1940 по 1957 г. Возглавляемый до 1953 г. Л. 3. Мехлисом Наркомат (с 1946 г. - министерство) государственного контроля стал, по сути, главным фискальным учреждением в стране. В его функции входил контроль за исполнением решений руководства во всех отраслях народного хозяйства страны и финансовой дисциплиной. Громоздкий бюрократический аппарат МГК, занимавшийся выявлением злоупотреблений и, главное, поиском виновных и привлечением их к судебной ответственности, действовал независимо от других государственных структур, выполняя указания партийного руководства.

2. Система судебных и несудебных органов

В целях проведения массовых репрессивных акций в конце 20-х начале 30-х гг. в СССР была создана хорошо отлаженная и материально обеспеченная система судебных и несудебных органов. Высшими судебными инстанциями были Верховный суд автономной республики, Верховный суд союзной республики и Верховный суд СССР. Наряду с общими судебными инстанциями сохранялись специальные суды: военные трибуналы, линейные суды железнодорожного и водного транспорта.

Параллельно с репрессиями крестьянства карательные органы в 1929-1933 годы осуществляли акции, направленные прежде всего против интеллигенции.

Новая разрушительная волна массовых репрессий обрушилась на ни в чем не повинных людей в 1937-1938 годы. Провозгласив защиту социализма от его «врагов», Сталин действовал как злейший и коварный враг. Никакой белый террор, никакая война не могли бы нанести такой урон народу, который нанес он, защищая свою личную абсолютную власть.

Для дальнейшей активизации деятельности судебных и несудебных органов 14 сентября 1937 года ЦИК СССР принял постановление «О внесении в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик изменений по рассмотрению дел о контрреволюционном вредительстве и диверсиях». Согласно этому постановлению, кассационное обжалование по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 58-7 УК РСФСР и ст. 69-5 УК БССР (вредительство) и 58-9 УК РСФСР и ст. 71 УК БССР (диверсия), не допускалось, а приговоры о высшей мере наказания (расстрелы) приводились в исполнение немедленно.

Особенно активизировалась деятельность НКВД БССР и областных «троек» с июля 1937 года, когда, согласно указанию «сверху», на местах были составлены списки на весь «контрреволюционный» элемент. Вслед за этим в Беларуси, Западно-Сибирском крае и других регионах страны начались массовые операции по осуществлению арестов и фальсификации «контрреволюционных дел». Смысл этих акций сводился к «созданию» так называемых «всесоюзных контрреволюционных организаций»: контрреволюционно-диверсионной, антисоветской повстанческо-террористической, эсеровской шпионской, контрреволюционной националистической фашистской, Польской организации войсковой и многих других.

Приказ №00485 был утвержден Политбюро ЦК ВКП(б) 9 августа 1937 г. (П51/564), 11 августа подписан Ежовым и после этого вместе с закрытым письмом «О фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной, пораженческой и террористической деятельности польской разведки в СССР», также предварительно одобренным Сталиным и подписанным Ежовым, был разослан во все местные органы НКВД.

Необходимость одновременного издания этих двух документов была продиктована некоторыми особенностями предстоящей операции. Предыдущий оперативный приказ №00447, изданный 30 июля 1937 г., вышел без всякого сопроводительного письма. Он не требовал такого подкрепления.

Во-первых, потому, что ему предшествовала месячная интенсивная подготовка (учет контингентов, подлежащих аресту, переписка по составам «троек», корректировка лимитов на аресты и расстрелы и т.п.).

Во-вторых, и это важнее, приказ этот был по своей направленности совершенно ясен не только руководителям, но и рядовым работникам НКВД, которым предстояло его осуществлять. Он был направлен против привычных для них категорий лиц - кулаков, уголовников, членов бывших политпартий, духовенства и т.д., то есть именно против тех, кто всегда считался в СССР «враждебным элементом» и кого они арестовывали и осуждали многие годы. Не нов был и способ осуждения (местные «тройки»), опробованный частично в 1920-е гг., а повсеместно - в эпоху коллективизации.

Таким образом, приказ №00447 выглядел скорее естественным завершением, «последней точкой» в деле уничтожения «традиционных» врагов советской власти, чем чем-то принципиально новым. В приказе поражали разве что заданность цифр и их масштаб (за четыре месяца по Союзу следовало арестовать, провести следствие и исполнить приговоры в отношении почти 300 тысяч человек).

Совсем иначе должен был восприниматься приказ №00485. Несмотря на то, что речь там велась не о поляках как таковых, а о польских шпионах, все-таки из него следовало, что под подозрением оказывается едва ли не все польское население СССР, а это довольно трудно увязывалось с официально провозглашаемыми государством интернационалистскими лозунгами. К тому же среди сотрудников НКВД было немало поляков. Не могли не вызвать вопросов и отдельные формулировки, касающиеся категорий лиц, подлежащих аресту, например: все перебежчики или все бывшие военнопленные. Не те из них, кто подозревается во враждебной деятельности, а именно все. В практике ОГПУ-НКВД такого рода директива была новацией.

Определенный итог развитию судоустройства подвёл Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации», введенный в действие с 1 января 1997 г. Стоит заметить, что он устанавливает 2 системы судов-федеральные и субъектов Федерации. К первым отнесены Конституционный суд РФ, арбитражные суды и суды общей юрисдикции. Среди последних предполагается создание специализированных федеральных судов по рассмотрению гражданских и административных дел. К судам членов РФ отнесены конституционные (уставные) суды и мировые судьи. Решение уставного суда субъекта РФ, принятое в пределах его полномочий, не может быть пересмотрено иным судом.

репрессивный судопроизводство право законодательный

3. Гумационирование репрессивных систем

Областные и городские управления НКВД получали разнарядки на выявление заданного числа «врагов народа». Разными путями, в том числе с использованием заблаговременно накопленных доносов секретных осведомителей и общественных «помощников», срочно полученных новых «признательных» показаний ранее арестованных и т.п., составлялись списки уже конкретных людей под «разнарядку». Затем они арестовывались.

А начиналось все обычно так. Центр давал разнарядку на выявление определенного числа «врагов народа». На основании этого УНКВД давало соответствующие «задания» по районам и ждало на очередной месяц или квартал новых «конкретных» цифр.

Существовали специальные бланки отчетности. Все там по графам: сколько, из каких слоев «изъять», каких национальностей, отдельно военных, служителей культа и т.д. Дело доходило до того, что в общую численность обозначенных в разнарядке лиц, которых необходимо было арестовывать, сразу включалось уже число и тех, кто должен быть расстрелян. Перевыполнять «норму» разрешалось, но за недовыполнение следовало встречное наказание - вплоть до высшей меры «социальной защиты». Поэтому широко бытовала практика, когда арестованных тут же в «подходящем» месте - в лесу, в овраге, на кладбище - расстреливали, а потом, уже задним числом, оформляли дела с «признательными» показаниями.

Для активизации этой «работы» между городскими и районными отделами НКВД было развернуто «социалистическое соревнование» по принципу «кто больше арестует» врагов народа» по указанным категориям». По итогам 1937 года среди горотделов НКВД БССР первое место занял слуцкий во главе с лейтенантом госбезопасности Таракановым.

Целью репрессий были, конечно, не только изоляция или уничтожение неугодных. Надо было с помощью пыток и истязаний сломить их волю, заставить дать ложные показания в совершении «контрреволюционных преступлений», назвать себя «врагами народа». При соблюдении законных методов и форм следствия это было невозможно. Поэтому И.В. Сталин от имени ЦК ВКП(б) санкционировал применение физических методов воздействия, о чем свидетельствовала шифрованная телеграмма, направленная 10 января 1939 года секретарям обкомов, крайкомов, начальникам управлений НКВД. В ней, в частности, утверждалось: «ЦК ВКП(б) разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК ВКП(б)… ЦК ВКП(б) считает, что метод физического воздействия должен обязательно применяться и впредь…»

Благодаря многочисленному аппарату НКВД машина террора работала безотказно. Люди, которые служили там, были разные и несут неодинаковую ответственность за преступления, совершенные тоталитарным режимом. Одни из них, сознавая, что перед ними не враги, а люди, невинно пострадавшие, пытались хоть чем-то помочь арестованным, но сами становились жертвами произвола. Другие понимали, кому они служили, против кого боролись, и старались выбивать нужные признания любой ценой.

Вся страна, была покрыта густой сетью тюрем и следственных изоляторов НКВД. Как правило, они дислоцировались во всех областных центрах и столицах союзных и автономных республик. В Москве, Ленинграде и Минске (их было 4) находилось свыше десятка тюрем и изоляторов специального назначения. В целом по стране этих карательных учреждений насчитывалось не менее 800-900 (точное количество установить не представляется возможным).

Учитывая то, что в период проведения массовых арестов, особенно в период 1937-1938 годов, органами НКВД БССР производились аресты нескольких тысяч человек, то возникала необходимость незамедлительного этапирования осужденных и подследственных к местам отбытия наказания.

С сентября 1939 года «работы» у органов НКВД БССР снова резко прибавилось. Потянулись на Восток эшелоны с депортированными жителями Западных областей республики. В этом потоке только в Сибири оказалось более 60 тысяч белорусов, поляков, евреев, представителей других национальностей. С учетом граждан, репрессированных несудебными и судебными органами в административном порядке, эта цифра превышает 85 тысяч человек. Изучение архивных документов и материалов органов госбезопасности, МВД, судов и прокуратуры Российской Федерации, неофициальных документов, воспоминаний бывших политзаключенных позволяет сделать предварительный вывод, что на территории Западно-Сибирского края.

Установить точное количество репрессированных сегодня не представляется возможным, т.к. большое количество граждан республики в 1930-1940-е годы были повторно привлечены к уголовной ответственности в местах отбытия наказания. Наибольшее количество наших сограждан, как удалось установить из официальных и неофициальных источников, отбывали наказание в лагерях: Архангельском, Дмитровском, Воркутинском, Печорском, Котласском, Соликамском, Семипалатинском, Томском, Асиновском, Мариинском, Кузнецком, Красноярском, Тайшетском, Енисейском, Магаданском, Уссурийском и других.

Массовые репрессии в 1920-1940-е годы носили явно выраженный плановый характер и осуществлялись карательными органами под непосредственным руководством ВКП(б) в крайне жестокой и бесчеловечной форме в отношении ни в чем не повинных граждан. Они были противозаконными, противоречили основным гражданским и социально-экономическим правам человека, обернулись трагическими последствиями для сотен тысяч людей.

Список литературы

1. Гринберг М.С. Уголовное право и массовые репрессии 20-х и последующих годов // Государство и право. 1993. №1. С. 63-64.

2. Елисеев А. Правда о 1937 годе. Кто развязал «большой террор»? - М.: Эксмо, 2008. - 352 с.

3. Иванов В.А. Органы государственной безопасности и массовые репрессии на Северо-Западе в 30-50-е гг. СПб., 1996

4. Каганович Л. Двенадцать лет строительства Советского государства и борьба с оппортунизмом: Доклад, прочитанный в Институте сов. строительства и права Комм, академии 4 ноября 1929 г. // Советское государство и революции права. 1930. №1

5. Кабанов П.А. Виктимология тоталитаризма: понятие, предмет, структура, задачи // Следователь. 2008. №4. С. 52-55.

6. Кудрявцев В.Н. Трусов А.И. Политическая юстиция в СССР. СПб., 2002

7. Курицын В.М. История государства и права России. 1929-1940. М., 1998

8. Наумов Л.А. Сталин и НКВД. - М.: Яуза; Эксмо, 2007.

9. Рассказов Л.П., Упоров И.В. Использование и правовое регулирование труда осужденных в российской истории. - Краснодар, 1998.

10. Сборник документов по истории уголовного законодательства. М., 2008

Размещено на Allbest.ru