Размещено на http://www.allbest.ru/

Общая характеристика задержания подозреваемого

Введение

Актуальность темы исследования. Одна из основных определяющих черт правового государства - верховенство закона, которое выражается в признании и соблюдении прав человека, недопустимости вмешательства в дела человека без обоснованной необходимости, защита личности от всякого рода принуждения, в том числе и уголовного, как одного из наиболее сильно влияющих на свободу человека и реализацию им своих прав.

Применение мер уголовно-процессуального принуждения требуется для предупреждения, пресечения и быстрого раскрытия преступлений. В числе подобных мер находится и задержание подозреваемого. Данная мера является мерой принуждения, существенно ограничивающей свободу человека, который формально еще не является участником уголовного процесса, и значительным образом влияет на возможности человека в реализации своих прав, поэтому тщательная разработанность и соблюдение процедуры задержания подозреваемого является необходимым условием соблюдения принципа законности.

Меры процессуального принуждения относятся к уголовно-процессуальным институтам, в наибольшей мере подвергшимся изменениям в последние годы. Сокращение сроков задержания, введение судебного порядка заключения под стражу и продления сроков содержания под стражей, изменение правил содержания под стражей и другие реформы демонстрируют стремление к совершенствованию уголовно-процессуального законодательства, приведению его в соответствие с положениями Конституции Российской Федерации 1993 г. и международных правовых актов.

Задержание лиц, подозреваемых в совершении преступлений, часто сопряжено со значительными трудностями, что объясняется недостаточной его правовой регламентацией. У практических работников зачастую нет четкого представления о сущности подозрения в уголовном процессе, единого мнения по вопросу о том, что следует понимать под «иными данными», предусмотренными ч. 2 ст. 91 УПК РФ, как самостоятельным основанием для задержания лиц, подозреваемых в совершении преступлений и т.д. Указанные обстоятельства не способствуют единообразному и правильному применению этой меры процессуального принуждения, что нередко порождает ошибки в следственной практике, влекущие нарушения прав и законных интересов личности.

Целью работы является исследование задержания подозреваемого в уголовном процессе.

Для достижения поставленной цел необходимо решить следующие задачи:

- Охарактеризовать понятие и юридическую природу задержания подозреваемого;

- Дать краткий очерк развития института задержания подозреваемого;

- Определить место правового института задержания подозреваемого в уголовном судопроизводстве;

- Рассмотреть фактическое задержание и процессуальное положение лица, подозреваемого в совершении преступления;

- Установить условия, мотивы и основания задержания лица по подозрению в совершении преступления;

- Проанализировать процессуальный порядок задержания и реализации прав подозреваемого.

Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся в сфере задержания подозреваемого в уголовном процессе РФ.

Предметом исследования выступают нормы уголовно-процессуального права, закрепляющее положения о задержании подозреваемого.

Методологическую основу составили общенаучные методы: диалектический (взаимосвязь теории и практики), анализ, синтез. Также применялся логико-юридический метод.

Теоретическую основу исследования составляют научные труды авторов, посвященные рассматриваемой проблематике.

При подготовке работы нормативную базу исследования составили Конституция РФ, уголовно-правовое и уголовно-процессуальное законодательство, другие законы, судебная практика, ведомственные нормативные акты, регулирующие деятельность правоохранительных и иных органов по рассматриваемой проблеме.

Структурно работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка источников.

1. Понятие и юридическая природа задержания подозреваемого

задержание подозреваемый уголовный

Несомненно, широкое толкование понятия «задержание» не позволяет четко очертить момент начала применения меры принуждения в различных отраслях права, разграничить процедуры принуждения. Видимо, с этим связано Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 2 февраля 2004 г. № 44-004-3, где признается законным задержание подозреваемого в совершении преступления в порядке ст. 91 и 92 УПК РФ, которое было осуществлено до возбуждения уголовного дела Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 2 февраля 2004 г. № 44-004-3 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2004. № 9. С. 17 - 18.. Ранее свою позицию высказал Конституционный Суд Российской Федерации. Он указал, что понятие «задержанный» должно толковаться в его конституционно-правовом, а не в придаваемом ему УПК РСФСР более узком смысле. В этой части мнение Конституционного Суда Российской Федерации не подлежит сомнению, т.к. ч. 1 ст. 22 Конституции Российской Федерации закрепляет: «Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность». Данная норма должна реализовываться в любой правоохранительной деятельности, и в административно-правовой, и в уголовно-процессуальной. Однако далее Конституционный Суд делает акцент на уголовном процессе: «В целях реализации названного конституционного права предлагается учитывать не только формально процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование» О проверке конституционности отдельных положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. // Российская газета. 2000. 4 июля.. Иными словами, Конституционный Суд предлагает считать «задержанным» в уголовно-процессуальном смысле еще до того, как уголовный процесс начался, когда еще не оформлен законный повод и не проверены основания для возбуждения уголовного дела. Видимо, авторитетность такого источника порождает мнение о том, что задержание «...допустимо производить как после, так и до возбуждения уголовного дела. Во всяком случае, в отношении задержания по п. 1 ст. 91 УПК РФ никакой другой не находящийся в противоречии со здравым смыслом вывод невозможен» Томин В.Т., Поляков М.П., Александров А.С. Комментарий к УПК РФ (Вводный). М., 2012. С. 56..

В отличие от Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях «Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 09.03.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 20.03.2016) // «Собрание законодательства РФ», 07.01.2002, № 1 (ч. 1), ст. 1., который использует понятие «административное задержание» (ст. 27.3), тем самым обозначая отрасль, где применяется принуждение, УПК Российской Федерации «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 02.03.2016) // «Собрание законодательства РФ», 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921. оперирует понятием «задержание подозреваемого». Как видим, в этом обороте нет указания на отрасль применения, поскольку лицо может подозреваться в совершении и административного, и уголовного, и других правонарушений. Думается, в этой нечеткости кроются законодательные, теоретические и практические проблемы рассматриваемого института. Причем проблемы связаны и с термином «задержание», и с термином «подозреваемый». Это словосочетание в целом порождает вопросы, поскольку предполагается, что на момент задержания задерживаемый уже обладает процессуальным статусом. Это противоречит п. 2 ч. 1 ст. 46 УПК РФ, по смыслу которой лицо становится подозреваемым после его задержания в соответствии со ст. 91 и 92 настоящего Кодекса. Хотя ради справедливости следует отметить, что редакция ст. 91 и 92 УПК РФ подводит к мысли о первичности подозрения и вторичности действий принудительного характера.

В п. 1, 3, 4 ч. 1 ст. 46 УПК РФ появление процессуального субъекта - подозреваемого - обусловлено наличием процессуальных документов: соответственно постановлением о возбуждении уголовного дела (п. 1), постановлением о применении меры пресечения до предъявления обвинения (п. 3), уведомлением о подозрении в совершении преступления (п. 4). И лишь в отношении п. 2, если четко следовать букве закона, о таком требовании речь не идет. Согласно ст. 91, 92 и п. 11, 15 ст. 5 УПК РФ подозреваемый появляется в связи с действиями (задержанием в смысле, определенном законодателем), произведенными представителями правоохранительных органов. Причем важно отметить, что эти действия могут реально осуществлять не только лица, наделенные процессуальными полномочиями по предварительному расследованию преступлений (дознаватель, следователь), но и иные представители органов дознания. Например, в органах внутренних дел - сотрудники вневедомственной охраны, выехавшие на проверку сработавшей сигнализации. И все же применительно к п. 2 ст. 46 УПК РФ в одном месте законодатель упоминает процессуальный документ, связанный с задержанием. В п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ говорится о праве следователя давать органу дознания письменное поручение об исполнении постановления о задержании. Иными словами, в абсолютном большинстве случаев, обозначенных в законе, наделение лица, в отношении которого ведется уголовное преследование, статусом подозреваемого связано с наличием процессуального документа.

Из этого ряда выпадают случаи, связанные с задержанием не по постановлению следователя, случаи так называемого фактического задержания, когда подозреваемый (в смысле, установленном законодателем в п. 11 ст. 5 УПК РФ) появляется с момента лишения лица свободы передвижения. Закономерно возникает вопрос: почему законодатель отошел от общего правила в данном случае, и действительно ли при таком фактическом задержании лицо приобретает статус подозреваемого?

Отвечая на первый вопрос, напомним ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы». Поскольку некоторые международные нормы применимы ко всем формам задержания, включая административное задержание, «Руководство по справедливому судопроизводству» делает основной упор на нормы, применимые к уголовным процессам Международная амнистия. Руководство по справедливому судопроизводству. М.: Права человека, 2013. С. 29.. Статья 3 Всеобщей декларации прав человека Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948) // «Российская газета», 10.12.1998., ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах Международный Пакт от 16.12.1966 «О гражданских и политических правах» // «Бюллетень Верховного Суда РФ», № 12, 1994. и др. провозглашают право каждого человека на личную свободу. Главным следствием права на свободу является защита против произвольного или незаконного задержания. Понятие фактического задержания введено в уголовный процесс и регламентировано специальной нормой. И несмотря на то, что на этот момент уголовное дело может быть не возбуждено, а значит, и отсутствуют процессуальные документы, законодатель вынужден был признать фактическое задержание задержанием подозреваемого и наделить последнего процессуальным статусом. То есть необходимость следования международным правовым нормам заставила законодателя пренебречь отечественными уголовно-процессуальными формами в угоду соблюдению прав и законных интересов личности.

Ответ на второй вопрос базируется на традиционном понимании значения уголовно-процессуальной формы, которая и способствует установлению обстоятельств дела, и обеспечивает соблюдение прав и законных интересов субъектов уголовного судопроизводства, т.е. создает оптимальные условия для достижения целей правосудия. Несомненно, соблюдение прав и законных интересов субъектов уголовного судопроизводства имеет приоритетное значение перед раскрытием преступления, однако не следует забывать предмет обсуждения: в рамках уголовного судопроизводства (а оно в нашем примере еще не начато) речь нужно вести не о личности вообще, а о личности, наделенной процессуальным статусом, к которой применяется уголовно-процессуальное задержание. Решение о наделении процессуальным статусом может принять только полномочный субъект, и оно должно быть оформлено процессуальным документом (вновь приходится напоминать о письменной форме досудебного производства). Этих важнейших факторов на момент фактического задержания вне рамок уголовного дела нет. Не улучшает ситуацию и предложение зачитывать права в момент фактического задержания, т.к. еще не известно, что совершено - административное правонарушение или преступление, или же человек оказался не в то время не в том месте. Кроме того, достаточно абсурдно предположить, что задерживающие будут зачитывать все права, закрепленные в ч. 4 ст. 46 УПК РФ. Но в подобном случае налицо явное нарушение прав подозреваемого. Напрашивается единственный вывод: при фактическом задержании не может быть подозреваемого в его уголовно-процессуальном смысле.

Теперь о самом действии. В п. 11 и 15 ст. 5, ч. 1 ст. 92 УПК РФ задержание связывается с «моментом... фактического лишения свободы передвижения лица, подозреваемого в совершении преступления». Представляется, что указанная формула предполагает двоякое толкование. Этот момент может приходиться и на момент захвата предполагаемого правонарушителя, и на момент составления протокола задержания, которым документируется факт задержания. В теории и на практике, к сожалению, получила распространение точка зрения, согласно которой начало уголовно-процессуального задержания связывается с моментом захвата.

Эта позиция вполне приемлема с точки зрения ст. 14 проекта Закона о полиции, однако совсем не соответствует основным положениям уголовного судопроизводства. Во-первых, исходя из тезиса о том, что главной формой осуществления уголовного судопроизводства является уголовно-процессуальное правоотношение, в котором осуществляется уголовно-процессуальная деятельность, отметим: первое уголовно-процессуальное правоотношение возникает при поступлении информации о совершенном или готовящемся преступлении в органы, уполномоченные решать вопрос о возбуждении уголовного дела. Это связано с любым из поводов, закрепленных в ст. 140 УПК РФ. В используемом нами примере это первое уголовно-процессуальное отношение возникает после фактического задержания, после доставления лица в орган внутренних дел. Все, что осуществляется правоохранительными органами до этого момента, находится вне рамок уголовного процесса. Во-вторых, появление большинства участников уголовного судопроизводства возможно только после возбуждения уголовного дела. Особенно это касается лица, в отношении которого ведется уголовное преследование. Напомним, на момент фактического задержания в смысле п. 11, 15 ст. 5 УПК РФ уголовное дело не возбуждено. В-третьих, основные субъекты уголовного судопроизводства появляются в результате принятия соответствующего решения, которое должно быть задокументировано, это происходит после возбуждения уголовного дела. Ранее в уголовно-процессуальной литературе было высказано подобное мнение: «...уголовно-процессуальное задержание начинается с составления процессуального документа и направления подозреваемого в помещение для задержанных в целях исключения для него возможности скрыться, помешать ходу расследования или совершить новое преступление. Такое задержание сопровождается личным обыском и оформляется специальным протоколом... Все эти меры могут иметь место лишь при наличии уже возбужденного уголовного дела» Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве: монография. Омск: Омская академия МВД России, 2013. С. 57.. При этом решение должно исходить от должностного лица, принявшего дело к своему производству и отвечающего за законность, обоснованность и мотивированность своих решений и действий. Сказанное позволяет прийти к единственному выводу: на момент захвата правонарушителя на месте происшествия ни о каком уголовно-процессуальном задержании речи быть не может. А отсюда и второй вывод: подозреваемый как процессуальный субъект появляется гораздо позднее.

В соответствии с ч. 1 ст. 92 УПК РФ после доставления подозреваемого должен быть составлен протокол задержания. В рассматриваемом случае фактического задержания (в смысле п. 15 ст. 5 УПК РФ) протокол задержания является первым после постановления о возбуждении уголовного дела процессуальным документом, исходящим от должностного лица, уполномоченного осуществлять уголовно-процессуальное задержание. В отличие от протокола следственного действия (ст. 166 УПК РФ) в нем отражается не только само действие, но и законность задержания, результаты личного обыска задержанного, а также делается отметка о том, что подозреваемому разъяснены права, предусмотренные ст. 46 настоящего Кодекса. Последнее важно не только для реализации прав подозреваемого, но и завершает формирование его процессуального статуса. Таким образом, первым процессуальным документом, знаменующим появление подозреваемого как процессуального субъекта, является названный протокол. Он содержит в себе два юридических факта: факт уголовно-процессуального задержания и факт появления уголовно-процессуального субъекта.

Определившись с моментом уголовно-процессуального задержания и моментом наделения лица процессуальным статусом подозреваемого, было бы логично связать с этим и начальный момент отсчета 48-часового срока задержания, т.к. срок тоже должен быть процессуальным. Однако здесь вступает в действие другой фактор: необходимость соблюдения прав и свобод личности, предусмотренных Конституцией РФ. В тех случаях, когда фактическое задержание не воплотилось в уголовное дело ввиду отсутствия оснований для возбуждения дела или наличия препятствий для этого (например, случаи, предусмотренные примечаниями к ст. 206, 222 и др. УК РФ), срок задержания становится административно-правовой категорией и к уголовному процессу отношения не имеет. Если фактическое задержание при наличии для этого условий (есть законный повод, достаточные основания, отсутствуют препятствия для возбуждения уголовного дела, вынесено соответствующее постановление уполномоченным должностным лицом) переросло в уголовно-процессуальное задержание, то исчислять срок задержания следует в соответствии с п. 11 ст. 5 УПК РФ, т.е. с момента фактического задержания. Кстати говоря, используемое законодателем словосочетание впервые появилось в Указе Президиума Верховного Совета СССР «Об утверждении Положения о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления» от 13 июля 1976 г. В ст. 3 Положения было сказано: «Срок задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, исчисляется с момента доставления этого лица в орган дознания или к следователю, а если задержание указанного лица производится на основании постановления о задержании, вынесенного органом дознания или следователем, то с момента фактического его задержания».

2. Развитие института задержания подозреваемого

Первое упоминание о задержании лица встречается в некоторых источниках древнерусского права. Так, например Русская правда (XII - XIII вв.) содержит несколько статей, посвященных задержанию. Статья 38 Краткой редакции Русской Правды (относится разными исследователями ко времени от середины XI в. до 30-х годов XII в.) и ст. 40 Пространной редакции Русской Правды (первая четверть XII в.) предусматривают «задержание застигнутого на месте преступления вора с удержанием его там же до света и последующим сведением на княжий двор» Российское законодательство X - XX вв. / Под общ. ред. О.И. Чистякова. М.: Юрид. лит., 1991. Т. 1. С. 49, 67..

Псковская судная грамота, датированная 1462 г. (со ссылкой, что дата ее «списания» - 1397 г.), доставление лица в суд называет «ездом», который поручается приставам из числа княжеских ли слуг, или же псковичей. Предоставленные полномочия давали им право «сковать» или «расковать» ответчика (ст. 64) Там же. С. 336, 338..

Истец (потерпевший), как правило, после подачи челобитной (иска) князю, посаднику или дружиннику выступал и в качестве инициатора и исполнителя задержания (ст. 34, 35 Псковской судной грамоты, ст. 114 Русской правды) Там же. С. 337, 338.

Анализ данных источников позволяет сделать вывод о том, что Русская правда и Псковская судная грамота впервые упоминают о задержании лица как о действии, сущность которого состояла во взятии под стражу лица, попавшего под подозрение, с целью выяснения обстоятельств преступления. В силу того что судопроизводство указанного периода не имело разграничения на уголовное и гражданское, а процесс носил состязательный характер, проходящий в устной форме, т.е. проходил при активном участии сторон в форме своеобразного спора (обе стороны назывались истцами, чаще всего они пользовались почти одинаковыми судебными правами), огромным недостатком законодательства, на наш взгляд, являлся тот факт, что задержание лица документально никак не закреплялось Ретюнских И.А. Процессуальные проблемы задержания лица по подозрению в совершении преступления: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 13 - 15.. Вместе с тем тогда же получили закрепление физический захват лица и его доставление лица.

Следующее упоминание о задержании лица по подозрению в совершении преступления мы находим в Судебнике 1497 г., который предусматривал уже два вида процесса: состязательный (суд) и инквизиционный (розыск). Теперь в ведомство государственных органов переходит инициатива при производстве тех или иных действии, направленных на привлечение виновного лица к ответственности. Законодатель для этого вводит должность недельщика, наделенного специальными правами и обязанностями по розыску лица, его доставлению, а также допросу. Недельщик также имел право арестовать ответчика, действуя при этом добросовестно, не потакая никому. За розыск недельщику полагалось денежное вознаграждение, которое взималось со стороны, подавшей иск Кутафин О.Е., Лебедев В.М., Семигин Г.Ю. Судебная власть в России: история, документы. М.: Мысль, 2013. Т. 1. С. 22, 149, 162..

Последующий Судебник 1550 г. окончательно закрепил переход к розыскной форме процесса, сделав основным видом доказательств собственное признание вины. Статьи 53, 54 и 55 устанавливали обязанности недельщика по поимке «татей или разбойников» и предусматривали наказания недельщику за недобросовестное выполнение требований закона Там же. С. 183..

С принятием Судебника 1589 г., судопроизводство было поделено на две стадии: следствие и вершение (вынесение приговора). На недельщика теперь возлагалась досудебная подготовка, одной из составных частей которой было доставление ответчика - хождение («езд») за ним Там же. С. 22, 149 - 150..

Анализ Судебников указывает, что постепенно происходило становление института задержания лица по подозрению в совершении преступления. С принятием данных источников права главным, по нашему мнению, становится тот факт, что инициатива при производстве розыска и задержания лица теперь переходит в подведомственность государственных органов. Вместе с тем данные источники права не формулируют основной понятийный аппарат и правовой статус задержанного, а само задержание подозреваемого выступает лишь как способ лишения лица свободы с целью обеспечения его участия в розыске.

Уложение 1649 г. в целом по-прежнему не разграничивало процедуры задержания лица и избрание меры пресечения - заключение под стражу. Само лицо, подозреваемое в совершении преступления, продолжает именоваться по-разному: «вор», «тать», «злодей», «разбойник», а задержание по своей форме продолжает выступать как способ лишения лица свободы с целью обеспечения его участия в розыске. Вместе с тем введенная Уложением систематизация, регламентирующая в том числе и порядок задержания лица, является своеобразным прорывом в развитии института задержания в целом. После выделения отдельных его видов и особого порядка производства по ним задержание теперь выступает в двух основных ипостасях: как способ лишения лица свободы с целью обеспечения его участия в розыске и как метод предупреждения совершения преступлений лицами, в отношении которых имелись сомнения в их добропорядочности Ретюнских И.А. Процессуальные проблемы задержания лица по подозрению в совершении преступления: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 18..

В 1718 г. Петр I учреждает полицию, которая вправе была применять личное задержание как полицейскую меру безопасности независимо от совершения задержанным какого-либо преступления или проступка. Так, в 1737 г. полицейским офицерам было поручено ловить и задерживать подозрительных людей, не имевших официального заработка или состояния и часто посещающих питейные заведения Там же. С. 19.. При выявлении преступления или проступка полиция пользовалась правом на задержание, которое рассматривалось как способ воспрепятствования уклонению подозреваемого от следствия и суда. Однако деятельность полиции по производству розыска была ограниченна. Так, в 1730 г. вышло специальное указание о том, что воров и разбойников, которые будут пойманы в Москве и приведены в полицмейстерскую канцелярию, записав их данные, сразу же отсылать в сыскной приказ, не производя розыска.

7 ноября 1775 г. центральный документ губернской реформы Екатерины II «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи» впервые освещает проблему содержания под стражей лица без выдвижения против него какой-либо официальной претензии (обвинения), т.е. фактически находящегося под подозрением. Кроме того, рассматриваемый источник права разрешает создание Совестного суда, целью которого в том числе являлось рассмотрение жалоб на незаконное заключение под стражу. Так, лицо, содержащееся более трех дней в тюрьме без объявления причины этого или без допроса (за исключением обвинявшегося в оскорблении царской особы, измене, воровстве и разбое), могло подать жалобу на незаконный арест в Совестный суд, который обязан был не позднее суток ее рассмотреть и принять решение о правильности ареста либо освобождении на поруки. В сущности, указанной нормой задержанный (арестованный) впервые за весь период развития законодательства, регулирующего порядок задержания лица, получает право на обжалование решения о его изоляции.

Устав благочиния 1782 г. ввел разграничение розыскной, следственной и судебной сфер, а также суда уголовного и суда полицейского. Согласно данному источнику права, функции полиции теперь ограничивались следующим: обнаружением преступлений и проступков, предупреждением преступлений и проступков, задержанием преступников, исследованием обстоятельств преступления на месте его совершения, обнаружением и закреплением доказательств и передачей уголовных дел после проведенного расследования в суд, за исключением дел о малозначительных проступках, которые полиция имела право рассматривать самостоятельно. Задержание теперь всецело становится прерогативой полиции: полицейский, задержав подозрительное лицо, доставлял его к частному приставу. Так, ст. 102 Устава благочиния предписывала частному приставу приведенного преступника тотчас допросить и провести дознание. После исследования обстоятельств дела частный пристав заключал подозреваемого под стражу.

Изданный в 1832 г. Свод законов Российской империи учредил смешанную форму уголовного процесса, стал делить следствие на предварительное и формальное. В ходе предварительного следствия предусматривалось «взятие и представление обвиняемого к следствию», т.е. удержание и привод для допроса лица, в отношении которого имелась улика, основанная «на обстоятельствах, возбуждающих сильное подозрение». Подозрение в совершении преступления теперь становилось поводом для задержания лица и доставления его в полицию с целью допроса и выяснения обстоятельств дела. Приводом «заподозренного» лица заканчивалась первая часть расследования, после чего с допроса обвиняемого начиналось следствие формальное.

Поворотным моментом в истории российского права принято считать реформу 1864 г. Изданный 1864 г. «Устав уголовного судопроизводства» разделил предварительное расследование на две части: дознание и предварительное следствие. Полномочия полиции по применению задержания определялись в ст. 51, 257 УУС, согласно которым законодатель закрепил нормы, регламентирующие кратковременный арест полицией. Так, ст. 51 УУС предусматривала основания привода подозреваемого к мировому судье: когда застигнутый при совершении проступка неизвестен полиции и не представит удостоверения о своем имени, фамилии и месте жительства; когда по делам о преступных действиях, за которые в законе положено заключение в тюрьму или наказание более строгое, есть повод опасаться, что обвиняемый скроется или уничтожит следы преступного действия.

В целях исключения расширения полномочий полиции и ограничения случаев необоснованного взятия под стражу в ст. 257 УУС перечислялись ситуации, когда полиция принимала меры к пресечению способов уклонения подозреваемого от следствия: 1) подозреваемый застигнут при совершении преступного деяния или тотчас после его совершения; 2) потерпевшие от преступления или очевидцы прямо укажут на подозреваемое лицо; 3) на подозреваемом или в его жилище будут найдены явные следы преступления; 4) вещи, служащие доказательством преступного деяния, принадлежат подозреваемому или оказались при нем; 5) он покушался на побег или пойман во время или после побега; 6) подозреваемый не имеет постоянного места жительства или оседлости Кутафин О.Е., Лебедев В.М., Семигин Г.Ю. Судебная власть в России: история, документы. М.: Мысль, 2013. Т. 1. С. 428..

К концу XIX в. назрела необходимость пересмотра Судебных Уставов 1864 г. В новом проекте Устава уголовного судопроизводства 1900 г. законодатель ввел специальное постановление о необходимости немедленного, в течение суток, извещения полицией следователя и прокурора о взятии какого-либо лица под стражу. Однако, поскольку само сообщение о задержании лица и постановка его в положение подозреваемого не ограничивала срока нахождения этого лица в данном правовом статусе, окончательно данное положение было урегулировано в «Законе о преобразовании местного суда» от 15 июня 1912 г., в соответствии с которым лица, задержанные по ст. 51 УУС, должны быть в течение 24 часов с момента задержания либо освобождены, либо приведены к мировому судье. Однако данное положение не распространялось на лиц, задержанных в порядке ст. 257 УУС.

Таким образом, в результате судебной реформы, проводимой Александром II, наряду с актуальностью преобразования следственной части, встал вопрос гарантий против злоупотребления полицией при производстве личного задержания. Так, законодатель вводит новую процедуру уведомления надзорных органов при производстве задержания. Теперь, произведя задержание и составив постановление, полиция должна была сообщить об этом представителю прокурорского надзора, на котором лежала обязанность контролировать законность и обоснованность задержания. Само же задержание фактически стало самостоятельной мерой оперативного реагирования полиции на совершенное преступление, которая применялась в строго ограниченных случаях до прибытия судебного следователя.

22 марта 1903 г. было издано «Уголовное уложение по преступлениям государственным», которое расширило права офицеров жандармерии и чинов полиции по применению задержания как меры процессуального принуждения: «При производстве дознаний лица, производящие оные, могут заключать под стражу обвиняемых и в таких преступных деяниях, которые влекут за собой наказание ниже исправительного дома, если эта мера представляется необходимой для предупреждения сношений обвиняемых между собой или сокрытия следов преступного деяния» Кутафин О.Е., Лебедев В.М., Семигин Г.Ю. Судебная власть в России: история, документы. М.: Мысль, 2013. Т. 1. С. 431..

Изданные Временным правительством законодательные акты не получили системного юридического оформления в силу революционных событий ноября 1917 г. В большинстве своем продолжали действовать изданные ранее законы. Можно сказать, что на этом закончился очередной - третий - этап в истории правового института задержания подозреваемого, ознаменовавшийся тем, что в уголовно-процессуальном законодательстве был впервые употреблен термин «подозреваемый», сформулированы основания появления подозрения, а само задержание стало рассматриваться применительно к определенной форме расследования - дознанию, производимому полицией до прибытия судебного следователя, т.е. фактически как самостоятельная мера принуждения. Важнейшим правовым источником этого периода стал Устав уголовного судопроизводства 1864 г., объединивший в одном нормативном акте основания задержания, порядок его производства и обжалования, правила проведения допроса задержанного, основания освобождения из-под стражи, судебный и прокурорский надзор за законностью задержания. Из этого можно сделать вывод о том, что из разрозненных элементов, апробированных и зарекомендовавших себя на практике, был сформирован, хотя и не в окончательном виде, но в значительной мере, институт задержания подозреваемого, представляющий собой совокупность юридических норм, регулирующих определенные общественные отношения. К недостаткам правовых норм, регулирующих порядок задержания указанного периода, следует отнести отсутствие в законе закрепления правового статуса подозреваемого и его процессуальных прав, а также четкого различия между «задержанием» и «арестом».

И УПК 1922 и 1923 гг., и Основы уголовного судопроизводства 1924 года рассматривали задержание прежде всего как меру предварительного характера. Закон наделял полномочиями ее применения только органы дознания, которые в свою очередь не имели самостоятельного права подвергать подозреваемого аресту. Судья или следователь вправе были сразу же принять решение об аресте, поэтому не наделялись полномочиями задерживать подозреваемого.

После образования СССР возникла необходимость в приведении в соответствие законодательства союзных республик. С этой целью 31 октября 1924 г. Постановлением Президиума ЦИК СССР были утверждены Основы уголовного судопроизводства, которые в основном переняли предусмотренный УПК РСФСР порядок задержания.

После убийства С.М. Кирова руководство страны приняло новый политический курс, направленный на всеобщую борьбу против т.н. врагов народа, что, соответственно, привело к резкому увеличению репрессивных мер. В связи с этим Постановлением ЦИК СССР от 1 декабря 1934 г. был установлен упрощенный порядок расследования и рассмотрения дел о преступлениях террористической направленности. Приказом НКВД СССР от 27 мая 1935 г. № 00192 была объявлена Инструкция тройкам НКВД по рассмотрению дел об уголовных и деклассированных элементах и о злостных нарушителях положения о паспортах, которая предусматривала создание «троек» для предварительного рассмотрения уголовных дел в отношении перечисленных лиц. Органы милиции обязаны были представить «тройке» постановление о задержании лица с указанием причины задержания, следственные материалы (протоколы допросов, вещественные доказательства), если таковые имеются, и краткое заключительное постановление. Из указанного перечня очевидно, что после задержания лица расследование практически не производилось, задержанного вместе с предельным минимумом документов направляли на рассмотрение «тройки», которая решала его судьбу в течение 10 дней с момента ареста и при отсутствии возражений прокурора немедленно приводила решение в исполнение.

5 июня 1937 г. Прокуратурой СССР был издан специальный Циркуляр № 41/26 «О повышении качества расследования», предписывающий органам дознания и предварительного следствия при допросе граждан, подозреваемых в совершении преступления, не допускать наименования их «подозреваемыми» и вообще устранить из следственной практики фигурирование на следствии лица в положении «подозреваемого» Социалистическая законность. 1937. № 7. С. 115 - 116..

Размах внесудебных репрессий снизился только после принятия в ноябре 1938 г. Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», которым «тройки» и «двойки» были ликвидированы.

Постепенное возвращение к более тщательной правовой процедуре расследования было прервано начавшейся в июне 1941 г. Великой Отечественной войной. По ряду дел вновь был предусмотрен упрощенный порядок производства, а по отдельным из них предварительное расследование не производилось вовсе. В районах боевых действий и местностях, где было объявлено военное положение, военное командование, военные органы дознания и прокуратуры получили право задерживать гражданских лиц, подозреваемых в совершении общеуголовных преступлений: хищений социалистической собственности, разбоев, убийств и некоторых других Указ Президиума Верховного Совета от 22 июня 1941 г. «О военном положении». Ст. 7 // Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 29. С. 1. - Документ утратил силу..

Итак, в период с 1922 по 1958 гг. была произведена первая полная кодификация уголовно-процессуального законодательства, результатом которой стало принятие Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Задержание было отнесено к ведению милиции, выполнявшей функции органа дознания, и, по сути, впервые подверглось тщательной регламентации: были указаны цели, основания, срок и порядок извещения о задержании. Задержание и заключение под стражу, получило четкое разграничение в законе.

С появлением 25 декабря 1958 г. Закона Союза ССР «Об утверждении Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик» начался следующий этап становления института задержания подозреваемого. Согласно указанному Закону процесс задержания был отнесен к числу неотложных следственных действий, проводимых органом дознания для установления и закрепления следов преступления. Правом производить задержание был наделен и следователь, что позволило кардинально изменить сложившуюся практику необоснованных арестов. В этой связи был предусмотрен 24-часовой срок для уведомления прокурора о задержании, а общий срок задержания составил 72 часа. Предусматривались права подозреваемого в случае его задержания и применения в качестве меры пресечения заключение под стражу.

27 октября 1960 г. принят Закон РСФСР «Об утверждении Уголовно-процессуального кодекса РСФСР» Закон РСФСР от 27.10.1960 «Об утверждении Уголовно-процессуального кодекса РСФСР» (вместе с Кодексом) // «Ведомости ВС РСФСР», 1960, № 40, ст. 592. - Документ утратил силу.. УПК РСФСР рассматривал подозреваемого как лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления, либо к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения. Он был наделен рядом прав, а органы дознания и предварительного следствия - определенными обязанностями, в том числе при задержании. Так, в протоколе задержания подозреваемого должны были указываться основания и мотивы задержания, объяснения задержанного, а перед допросом ему разъяснялись его права и объявлялось, в совершении какого преступления он подозревается, о чем делалась отметка в протоколе.

Следует отметить, что достаточно длительный период времени оставалось без внимания право граждан на судебное обжалование задержания. Существенным в развитии данного положения стала принятая 22 ноября 1991 г. Декларация прав и свобод человека и гражданина, которая провозглашала право обжалования в суде решений, повлекших за собой нарушение закона или превышение полномочий, а также ущемляющих права граждан, в том числе при производстве задержания. Однако при внесении в соответствии с Декларацией изменений в УПК РСФСР законодатель в статье 11 ограничился формулировкой о наделении арестованного правом на судебную проверку законности и обоснованности содержания под стражей, а в ст. 220.1, 220.2 прямо указано на возможность обжалования в суде меры пресечения - заключения под стражу. Несмотря на то что УПК РСФСР не содержал конкретной нормы о судебном обжаловании задержания, Пленум Верховного Суда РФ своим Постановлением от 29 сентября 1994 г. № 6 «О выполнении судами Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 апреля 1993 г. № 3 «О практике судебной проверки законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей» отметил, что жалоба лица, задержанного по подозрению в совершении преступления, его защитника или законного Представителя относительно законности и обоснованности задержания должна приниматься судом к производству и разрешаться по существу в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством.

28 февраля 1996 г. Россия подписала Конвенцию о защите прав человека и основных свобод 1950 г., которая закрепила право любого задержанного на незамедлительное доставление к должностному лицу, осуществляющему судебные функции, для разбирательства, в ходе которого суд будет решать вопрос о законности задержания.

Подводя итоги исторического этапа с 1958 до 2001 гг., необходимо сказать, что его важным достижением было принятие Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1958 г., концептуальные положения которых перешли в УПК РСФСР 1960 г. и были доработаны: отнесение задержания к неотложным следственным действиям; определение подозреваемого как самостоятельного участника уголовного процесса и предоставление ему права на защиту.

Начало последнему этапу становления института задержания было положено принятием 22 ноября 2001 г. УПК РФ «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 02.03.2016) // «Собрание законодательства РФ», 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921, вступившего в действие с 1 июля 2002 г. Указанным источником права были введенные ряд изменений, так был установлен предельный 48-часовой срок задержания лица по подозрению в совершении преступления, возможный без судебного решения; задержание лица по подозрению в совершении преступления получило более детальную регламентацию; достаточно подробно был урегулирован порядок задержания и уведомления об этом соответствующих лиц, основания освобождения подозреваемого; определен порядок обжалования любых действий и решений органа дознания, дознавателя, следователя; предусмотрено право на реабилитацию незаконно задержанных.

Однако, по мнению автора, становление правового института задержания подозреваемого на сегодняшний день не завершено, поскольку отдельные его составляющие по-прежнему нуждаются в дальнейшем совершенствовании.

Анализ становления правового института задержания подозреваемого в уголовно-процессуальном законодательстве России позволяет сделать следующие выводы:

1. Развитие правового института на разных этапах отечественной истории определялось уровнем и качеством правового регулирования статуса задержанного лица по подозрению в совершении преступления, а также обеспечением его прав.

2. Условно в становлении правового института задержания можно выделить семь основных этапов, однако эволюция этого института права на сегодняшний день еще не завершена, и говорить о рассматриваемом институте как об окончательно сформировавшемся преждевременно, поскольку отдельные его составляющие по-прежнему нуждаются в дальнейшем совершенствовании.

Размещено на Allbest.ru