Особенности уголовной ответственности за террористическую деятельность в РФ

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Актуальностью данной работы является проблема государства в мало развитой защите и охране общества. Терроризм в настоящее время представляет реальную угрозу безопасности не только отдельных государств, но и международного сообщества и является не только «внутренним», но и международным преступлением. Террористический акт, как преступное деяние представляет повышенную общественную опасность, а проблема содержания ст. 205 УК вызывает серьезные дискуссии в литературе, в настоящее время вопрос о совершенствовании данной нормы остается открытым.

Серьезные проблемы, связанные с толкованием уголовно-правовых норм об ответственности за террористический акт и преступления, содействующие террористической деятельности, существуют в практике их применения. Поэтому исследование способов совершенствования нормы о террористическом акте, научных основ квалификации террористического акта и преступлений, содействующих террористической деятельности (уточнение понятий «терроризм», «террористический акт», «преступления, содействующие террористической деятельности», «террористическая деятельность») представляет особую актуальность и значимость.

Объектом исследования выступают: социально-политическое (общеправовое) содержание терроризма; уголовно-правовое определение террористического акта; формы законодательного противодействия терроризму; практика применения уголовного законодательства в сфере противодействия терроризму.

Предметом исследования являются: уголовно-правовые нормы российского законодательства об ответственности за террористический акт и преступления, содействующие террористической деятельности; международные правовые акты, законодательство государств-участников СНГ и российское законодательство о терроризме; материалы судебно-следственной практики по исследуемым вопросам.

Целями данной работы являются: обоснование социальной обусловленности уголовно-правовых норм об ответственности за террористический акт и преступления, содействующие террористической деятельности; юридический анализ их признаков; решение спорных вопросов их квалификации и разграничения; совершенствование законодательной конструкции состава террористического акта и судебно-следственной практики по данной категории дел.

Названные цели обусловили постановку следующих задач:

- проанализировать и выделить основные черты и особенности этого явления, его тенденции, раскрыть уголовно-правовое содержание, дать определение и виды террористического акта;

- проанализировать объективные и субъективные признаки террористического акта;

- обосновать пути совершенствования уголовного законодательства РФ об ответственности за террористический акт;

1. Понятие террористического акта

В русском языке понятие террористический акт толкуется главным образом как устрашение, насильственное действие, насилие или угроза действием (насилием).

В современной юридической литературе под терроризмом (от лат. terror - страх, ужас) принято понимать использование насилия или угрозы его применения в отношении отдельных лиц, группы лиц или различных объектов с целью достижения политических, экономических, идеологических и иных выгодных террористам результатов.

Терроризм - одно из сложнейших и динамичных явлений современности. Реакцией Федерального закона от 27.07.06 №153 ФЗ ст.205 УК РФ «Терроризм» была переименована в «Террористический акт». Террористический акт -- это совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях - (в ред. Федерального закона от 05.05.2014 N 130-ФЗ).

Из понятия «террористический акт» вытекают следующие определения:

Взрыв -- это сопровождающееся сильным звуком воспламенение чего-нибудь вследствие мгновенного химического разложения вещества и образования, сильно нагретых газов.

Поджог -- намеренное, с преступным умыслом вызывание пожара где-нибудь, имеет в своей первооснове пожар, т. е. неконтролируемое горение, причиняющее материальный ущерб, вред жизни и здоровью граждан, интересам общества и государства.

Иные действия -- это различные по характеру действия, способные повлечь за собой такие же последствия, как и при взрыве или поджоге: использование радиоактивных, ядовитых и сильнодействующих веществ, производство массовых отравлений, распространение эпидемий и эпизоотии, устройство аварий и катастроф, вывод из строя жизнеобеспечивающих объектов, нарушение технологических либо производственных процессов, блокирование транспортных коммуникаций и т.п.

Изменение наименования статьи связано, прежде всего, с толкованием понятий «терроризм» и «террористический акт». Терроризм - понятие многомерное, и имеет более широкий смысл - вид деятельности, тогда как террористический акт представляет собой конкретное действие и является частью понятия терроризм.

2. Развитие уголовной ответственности за терроризм на современном этапе развития уголовного законодательства

В конце XX в. терроризм претерпел серьезные изменения, что, однако, не повлекло адекватного реагирования со стороны российского законодателя, хотя отдельные сдвиги все же произошли. Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. (далее - УК), также рассматривая терроризм как преступление против общественной безопасности, расширил его состав. Статья 205 УК «Терроризм»), расположенная в гл. 24 «Преступления против общественной безопасности», определяла терроризм как совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, если эти действия совершены в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти, а также как угрозу совершения указанных действий в тех же целях. Технико-юридическое исполнение диспозиции данной статьи, как, впрочем, и предшествовавших, имело серьезные погрешности, на что указывали многие исследователи. В частности, серьезное сомнение вызывала обоснованность отнесения устрашения населения к категории целей терроризма, поскольку устрашение играет роль инструмента для достижения целей терроризма, а не является самой целью.

Волна терроризма, захлестнувшая Россию, вынудила законодателя расширить сферу правового регулирования противодействия терроризму, включив в нее не только уголовно-правовые вопросы, но и целый ряд других (режим контртеррористической операции, преступления террористического характера, террористическая деятельность и др.), ранее не подвергавшихся правовому регулированию. С принятием Федерального закона «О борьбе с терроризмом» 1998 г. начался второй этап постсоветского периода. Этот Закон определил терроризм как насилие или угрозу его применения в отношении физических лиц или организаций, а также уничтожение (повреждение) или угрозу уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающие опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, осуществляемые в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения, или оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их неправомерных имущественных и (или) иных интересов; посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или политической деятельности либо из мести за такую деятельность; нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующихся международной защитой, а равно на служебные помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой, если это деяние совершено в целях провокации войны или осложнения международных отношений.

Закон не корреспондировался с соответствующими нормами УК в части определения понятия терроризма и связанных с ним преступлений, а также содержания террористической деятельности. С принятием данного Федерального закона в отечественном законодательстве сложилась парадоксальная ситуация: одновременно действовали две законодательно закрепленные нормы, определяющие терроризм и содержащие разные его дефиниции. Кроме того, Закон относил преступления, предусмотренные статьями УК: 205 (терроризм), 206 (захват заложника), 207 (заведомо ложное сообщение об акте терроризма), 277 (террористический акт), к преступлениям террористического характера. Так, юридически «терроризм» превратился в «преступление террористического характера». К этому следует добавить непоследовательность отечественного законодателя в обращении с терминологическим аппаратом. В УК использовалось понятие «террористический акт», а в Федеральном законе - «террористическая акция». Хотя ст. 28 Закона предусматривала приведение уголовного законодательства в соответствие с данным Законом, однако этого сделано не было.

Главным недостатком представляется то, что Закон рассматривал терроризм не как социально-политическое явление в целом, а только отдельные его проявления, ограничиваясь при этом репрессивной направленностью в ущерб превентивным методам. За рамками терроризма по смыслу его определения остались деяния, не связанные непосредственно с совершением террористической акции, например пропаганда его идей, вербовка, вооружение, обучение террористов и ряд других аспектов. На это обстоятельство указывалось в заключении Президента Российской Федерации на проект Федерального закона «О борьбе с терроризмом».

В качестве террористического акта рассматривалось посягательство только на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность (ст. 277 УК). Вместе с тем, исходя из положений ст. 12 Конституции Российской Федерации, определяющей, что органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти и, следовательно, их руководители не являются государственными деятелями, в соответствии с диспозицией ст. 277 УК совершение террористического акта в отношении таких лиц было "невозможно" в принципе. Кроме того, прекращение государственной или иной политической деятельности конкретного лица может быть целью преступного посягательства, совершаемого не только в интересах терроризма, но и исходя из коммерческих интересов либо из мести, не связанной с государственной или политической деятельностью данного лица. Однако в силу диспозиции ст. 277 УК это должно квалифицироваться как террористический акт.

Таким образом, данный подход не охватывал все возможные цели при совершении подобных террористических актов, например, склонить к совершению того или иного поступка или воздержаться от его совершения, допускал смешение средств и целей.

Одновременно анализ диспозиций статей УК, имеющих отношение к пресечению терроризма, показывал, что в случае физического насилия или угрозы его применения не в отношении лица, выполняющего государственную или общественную деятельность, а в отношении его близких с целью заставить это лицо осуществить действие или бездействие, выгодное террористам, такое преступление не может быть квалифицировано как террористический акт. Кроме того, и в самом УК были юридические неточности: разовая акция в виде посягательства на жизнь государственного деятеля в соответствии со ст. 277 являлась террористическим актом, а разовая акция, но в виде взрыва, по смыслу ст. 205 была уже терроризмом.

В процессе подготовки Федерального закона «О внесении изменений в отдельные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму» часть отмеченных ошибок удалось устранить. Вместе с тем остался ряд нерешенных проблем, связанных с правовой квалификацией терроризма. Так, события в Чеченской Республике показали, что терроризм может угрожать не только общественной, но и государственной безопасности. Поэтому трудно согласиться с теми авторами, которые считают, что объектом терроризма выступает только общественная безопасность, т.е. отношения, обеспечивающие безопасность неопределенного числа членов общества. Как представляется, объектами террористических посягательств в самом общем смысле выступают отношения, осуществляемые субъектом принуждения, главным образом в области властно-распорядительных полномочий органов государственной власти и местного самоуправления, охраняемые правом. Прежде всего здесь речь идет о незаконном вмешательстве во властно-распорядительные полномочия органов государственной власти и местного самоуправления, т.е. нарушается безопасность государства, происходит посягательство на основы конституционного строя. Однако террористический акт может совершаться и в отношении физического лица (их групп) или юридического лица (как объединения физических лиц), например политической партии. Таким образом, может нарушаться безопасность государства, общества и (или) личности.

Исходя из сказанного, можно сформулировать следующее, что с каждым годом органы государственной власти стараются усовершенствовать защиту общества. В основном упор идет на развитие уголовно-правовых норм российского законодательства об ответственности за террористический акт и преступления, содействующие террористической деятельности. На данный момент наказываются лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет или наказываются лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет или пожизненным лишением свободы, в зависимости от деяний и последствий террористического акта.

3. Уголовно-правовой анализ террористического акта. Объект террористического акта

Объект преступления - сложный, проблемный и важнейший институт уголовного права. Еще А.Н. Трайнин заметил, что каждое преступление, независимо от того, выражается оно в действии или бездействии, всегда есть посягательство на определенный объект. Не существует преступления, которое ни на что не посягает, т.е. нет преступления без объекта. Общественная опасность преступления определяется объектом, на который оно посягает: чем ценнее объект, тем выше степень общественной опасности. Объект преступления имеет принципиальное значение при классификации преступлений в Особенной части УК РФ, их квалификации и отграничении (например, ст. 205 и ст. 281; ст. ст. 277 и 295, 317 УК РФ).

Теория объекта преступления как общественных отношений (правоотношений), считавшаяся долгое время единственно верной, и сегодня имеет многочисленных сторонников. Мы также поддерживаем понимание объекта преступления (объекта уголовно-правовой охраны) как совокупности общественных отношений, складывающихся между людьми в процессе их жизнедеятельности и охраняемых уголовным законом. Любое преступление в конечном счете направлено на нарушение общественных отношений, и именно ради их охраны уголовно-правовая норма введена в закон. Нарушая заповедь нормы, преступник ей самой ущерб не причиняет.

Общим объектом всех преступлений выступает вся совокупность охраняемых уголовным законом от преступных посягательств наиболее важных, ценных, социально значимых общественных отношений, которым при совершении преступлений причиняется вред или создается реальная угроза причинения вреда. Это понимание объекта в обобщенном виде дано в ч. 1 ст. 2 УК РФ. Из данного положения мы и будем исходить при определении родового, видового и непосредственного объектов террористического акта.

В науке уголовного права наряду с общим объектом выделяют родовой (специальный), видовой (групповой) и непосредственный объекты, которые положены в основу деления Особенной части УК РФ на разделы, главы и статьи. Каждый последующий из этих объектов уже предыдущего по объему, является его частью и характеризуется дополнительным признаком.

Родовым объектом преступлений (в том числе террористического акта), являются общественные отношения, содержание которых составляют общественная безопасность в широком смысле слова, т.е. совокупность общественных отношений по обеспечению защищенности безопасных условий функционирования общества и общественного порядка, здоровья населения и общественной нравственности, экологической безопасности, безопасности движения и компьютерной информации, а также общественный порядок в широком смысле слова, т.е. система общественных отношений, сложившихся в соответствии с социальными нормами, в том числе с нормами права и правил общежития.

По мнению некоторых авторов, родовым объектом преступлений против общественной безопасности является общественная безопасность как совокупность общественных отношений, обеспечивающих безопасное использование источников повышенной опасности, безопасное проведение разработки недр земли, строительства, безопасное и надлежащее пользование оружием, боеприпасами и взрывчатыми веществами, по мнению других - общественная безопасность как защищаемая нормами уголовного права система общественных отношений, обеспечивающая защиту личности, общества и государства от условий и факторов, создающих угрозу их жизненно важным интересам. Безопасность - неотъемлемое условие существования и прогрессивного развития личности, общества и государства, однако общественная безопасность в первую очередь предполагает состояние защищенности жизненно важных интересов общества и личности как ее составляющей, и только потом государства.

Видовым объектом террористического акта являются общественные отношения, содержание которых составляет общественная безопасность в узком смысле слова, т.е. совокупность общественных отношений по обеспечению защищенности жизни и здоровья граждан, имущественных интересов физических и юридических лиц, общественного спокойствия, нормальной деятельности государственных и общественных институтов.

Содержание общественной безопасности законодательно (нормативно) не раскрывается. Общественная безопасность в силу сложного характера может иметь различное по объему содержание и в литературе понимается обычно в двух смыслах (уровнях) - широком и узком. Так, по мнению В.С. Комиссарова, общественная безопасность в широком смысле слова (как составная часть родового объекта посягательств, предусмотренных разделом IX УК РФ) характеризуется состоянием защищенности, понимается как безопасные условия функционирования общества и общественного порядка, здоровья населения и общественной нравственности, экологическая безопасность, безопасность движения и компьютерной информации. Общественная безопасность в узком смысле слова (как видовой объект посягательств, предусмотренных главой 24 УК РФ) выражается в состоянии защищенности жизни и здоровья граждан, имущественных интересов физических и юридических лиц, общественного спокойствия, нормальной деятельности государственных и общественных институтов.

Общественная безопасность - это не только состояние защищенности (отсутствие опасности) общества и его основных благ от угроз и источников опасности, но и снижение, ослабление, устранение и предупреждение опасности и угрозы жизни и здоровью людей, материальным ценностям, окружающей среде и деятельности различных институтов общества и государства от общественно опасных форм поведения человека, а также поддержание достаточного для нормального функционирования общества уровня их защищенности.

Основной непосредственный объект террористического акта - это те конкретные общественные отношения, которые поставлены под охрану уголовного закона и которым причиняется ущерб преступлением. При совершении террористического акта таковыми являются общественные отношения, содержание которых составляет общественная безопасность.

Исходя из вышесказанного можно сделать вывод, что причинение вреда материальным предметам или физическим лицам - не главная цель террористов, а своего рода способ достижения намеченной цели - воздействия на принятие выгодного террористам решения органами власти или международными организациями. Для террористов не важно, причинен ли вред, например, зданию или транспорту, чиновнику или прохожему, - главное, чтобы это получило широкий общественный резонанс, который позволит достичь террористических целей.

При этом террористический акт затрагивает интересы не конкретно определенных лиц, а лишь интересы тех, кто оказывается в зоне их преступных интересов.

4. Объективная сторона террористического акта

Терроризм представляет собой настолько сложное, многоплановое явление, что формулирование четкого, оптимального определения понятия «терроризм» стало по-настоящему серьезной проблемой. Ученые, занимающиеся проблемой терроризма, и практики, специализирующиеся в области уголовного права, не могут прийти к согласованному мнению. Однако наиболее серьезной проблемой является существующая на данном этапе несогласованность подходов к определению терроризма в российском законодательстве. В рамках данной статьи попытаемся проанализировать понимание терроризма, которое отражается в ст. 205 Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 г. (по состоянию на 10.05.2007 г.) и в Федеральном законе РФ «О противодействии терроризму» 2006 г.

Уголовный кодекс РФ в ч. 1 ст. 205 трактует терроризм как «совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, если эти действия совершены в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях». Иными словами, объективная сторона терроризма заключается в совершении действий, которые порождают общую опасность (опасность должна быть реальной и угрожать неопределенному кругу лиц). Кроме того, предполагается публичный характер исполнения террористических актов. Терроризм немыслим без широкой огласки и открытого предъявления своих требований, террористические акты всегда совершаются с намерениями вызвать страх у населения и властей. Поэтому терроризм характеризуется еще и преднамеренным созданием обстановки страха, подавленности, напряженности. Как справедливо отмечает Ю.М. Антонян, «о терроризме можно говорить лишь тогда, когда смыслом поступка является устрашение, наведение ужаса». Причем особенность терроризма состоит в том, что «страх возникает не сам по себе в результате получивших общественный резонанс деяний и создается виновным не ради самого страха, а ради других целей и служит своеобразным рычагом целенаправленного воздействия, при котором создание обстановки страха выступает не в качестве цели, а в качестве средства достижения цели».

Рассматривая объективную сторону терроризма, профессор В.С. Комиссаров указывает, что это преступление «характеризуется направленностью на причинение физического вреда неопределенно широкому кругу лиц, и общеопасный способ связан, прежде всего, с причинением вреда личности, а уже во вторую очередь - с уничтожением или повреждением материальных объектов. К тому же причинение вреда материальным объектам по своей сути является не чем иным, как формой психологического давления на людей, способом их устрашения. Адресуется это не отдельной, конкретной личности, а обществу в целом». Учитывая то обстоятельство, что при совершении террористических актов «общеопасное насилие применяется в отношении одних лиц или имущества, а психологическое воздействие в целях склонения к определенному поведению оказывается на других лиц (представителей власти, международные организации, физических, юридических лиц или группы лиц)», можно утверждать, что насилие здесь влияет на принятие решения не непосредственно, а опосредованно.

С учетом изложенного видоизменение основного состава терроризма насущно необходимо и должно осуществляться путем введения оценочной категории «имущественный ущерб в крупном размере», с последующей формализацией границ усмотрения указанием в примечании к статье нижнего предела этого ущерба в стоимостном эквиваленте. Размер указанного ущерба может быть определен на основе средних показателей, определяемых путем анализа складывающейся судебной практики, строящихся на факторах, «носящих исключительно социальный характер, на потребностях и интересах общества, а также общественном правосознании, правовом обычае и правовой традиции».

5. Субъективная сторона террористического акта

Российская действительность неумолимо свидетельствует о том, что термин «терроризм», известный ранее как что-то далекое и неопределенное, прочно вошел в нашу жизнь. Многоликости терроризма и его жестокости противопоставляется реакция государства с применением наиболее радикальных средств уголовно-правового характера. При этом борьба с терроризмом не может обойтись без точной правовой оценки целей, лежащих в его основе.

В своем ежегодном послании Федеральному Собранию в 2005 г. Президент России Владимир Путин указал, что «укрепление правопорядка неотделимо от устранения источников террористической агрессии на территории России. За последние годы нами было сделано достаточно много серьезных шагов в борьбе с террором. Но иллюзий быть не должно - угроза еще очень сильна, мы еще пропускаем очень чувствительные удары, преступники совершают еще ужасные злодеяния, целью которых является устрашение общества. И нам нужно набраться мужества и продолжить работу по искоренению террора. Стоит только проявить слабость, мягкотелость - потерь будет неизмеримо больше и они могут обернуться общенациональной катастрофой».

Вопросы уголовно-правовых характеристик терроризма и его квалификации находятся в фокусе многих современных исследователей. При этом справедливо отмечается, что если признаки объективной стороны терроризма достаточно полно исследованы, то признаки субъективной стороны, в частности цель терроризма, все еще нуждаются в продолжении всесторонних исследований наукой уголовного права.

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. не содержал состава терроризма, а предусматривал уголовную ответственность лишь за террористический акт, под которым понималось:

1) убийство государственного или общественного деятеля либо представителя власти, совершенное по политическим мотивам (ст. 66 Уголовного кодекса РСФСР);

2) убийство представителя иностранного государства с целью провокации войны или международных осложнений (ст. 67 Уголовного кодекса РСФСР).

Уголовный кодекс РФ 1996 г. впервые не только указал понятие терроризма, но и определил его цели. Кроме этого, Федеральный закон РФ от 25 июля 1998 г. № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом» также впервые закрепил криминологическое понятие терроризма и его целей.

Статья 205 Уголовного кодекса РФ (в первоначальной редакции) в качестве целей терроризма называла нарушение общественной безопасности, устрашение населения либо оказание воздействия на принятие решений органами власти.

Федеральный закон РФ "О борьбе с терроризмом" (в первоначальной редакции) определял, что целями терроризма являются:

1) нарушение общественной безопасности;

2) устрашение населения;

3) оказание воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их неправомерных имущественных и (или) иных интересов;

4) прекращение государственной или иной политической деятельности государственного или общественного деятеля;

5) провокация войны или осложнение международных отношений.

Как видно, на момент принятия Уголовного кодекса РФ 1996 г. и Федерального закона РФ «О борьбе с терроризмом» 1998 г. законодатель не выработал единой концепции, связанной с пониманием целей терроризма.

Принятие Федерального закона РФ от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму», практически полностью отменившего положения Федерального закона РФ «О борьбе с терроризмом», повлекло за собой корректировку как самого понятия терроризма, так и его целей. Под целями терроризма стало пониматься противоправное воздействие на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями.

Окончательно вопрос о соотношении целей терроризма, содержащихся в Уголовном кодексе РФ и Федеральном законе о терроризме, был решен совсем недавно Федеральным законом РФ от 27 июля 2006 г. № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму».

Статья 205 Уголовного кодекса РФ стала именоваться «Террористический акт», а цели террористического акта (как проявления терроризма в конкретном общественно опасном преступном деянии) и в Уголовном кодексе РФ, и в Федеральном законе РФ «О противодействии терроризму» стали определяться единообразно, как воздействие на принятие решения органами власти или международными организациями.

Как видно, содержание целей терроризма, изложенное в первоначальной редакции норм Федерального закона «О борьбе с терроризмом», не соответствовало целям терроризма, закрепленным в Уголовном кодексе РФ, и выходило за их пределы. С позиций уголовного права цели терроризма по Федеральному закону «О борьбе с терроризмом» были изложены достаточно непоследовательно, поскольку смешивались с целями других составов преступлений, в частности с составом посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 Уголовного кодекса РФ). Однако в криминологии к терроризму относятся не только собственно террористические акты (ст. 205 Уголовного кодекса РФ) и посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 Уголовного кодекса РФ), но и такие преступления, как похищение человека, захват заложника и некоторые другие, суть которых состоит в устрашении.

6. Субъект террористического акта

Исполнитель - важная фигура в террористической деятельности, совершенной в соучастии. Поведение исполнителя террористической деятельности влияет на юридическую оценку содеянного остальными соучастниками. Отсутствие исполнителя исключает соучастие в преступлении. По окончанию действий исполнителя определяется степень завершенности преступления. Исполнитель - это лицо, прежде всего выполняющее объективные и субъективные признаки состава преступления, предусмотренные законом.

Единой и завершенной теоретической и законодательной концепции понятия исполнителя преступления в российском уголовном праве до настоящего времени не выработано.

Исполнитель террористической деятельности - это лицо, непосредственно совершившее хотя бы одно из преступлений, предусмотренных ст. ст. 205, 205.1, 205.2, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ. Как исполнитель террористической деятельности может выступать одно лицо, которое полностью совершает деяния, охватываемые объективными признаками конкретных составов преступлений (как террористического характера, так и других преступлений). Однако не исключена ситуация, когда одно преступление совершается совместными усилиями нескольких исполнителей (соисполнителей). Например, при террористическом акте каждый принимает участие в установке взрывного устройства, вызвавшего в дальнейшем взрыв. Возможно и распределение ролей, когда каждый из соисполнителей выполняет объективную сторону деяния частично. Например, один субъект оказывает психологическое воздействие на жертв террористического акта, а второй в это время устанавливает взрывные устройства по периметру помещения, однако оба учиняют эти действия с целью устрашения населения и воздействия на органы власти, но и, конечно же, с целью совершения террористического акта. В составах преступления, где закон перечисляет различные, но юридически равнозначные общественно опасные деяния, исполнителем признается лицо, которое совершило хотя бы одно из упомянутых в законе посягательств. Так, исполнителем преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ, следует признать субъекта, который совершил взрыв, поджог или иные действия, устрашающие население.

Приготовительные действия к террористическому акту могут совершать организатор, подстрекатель и пособник, действия, образующие оконченный террористический акт, - только исполнитель. Отсюда непосредственное причинение вреда объектам посягательства также связано с действиями исполнителя.

Исполнителем террористического акта может быть признано всякое лицо, непосредственно совершившее взрыв в общественном месте, поджог зданий, как жилых, так и административных и т.п., разрушение дамб, затопление площадей, повреждения объектов жизнеобеспечения населения.

Исполнителями террористического акта должны быть признаны должностные лица, военнослужащие и работники правоохранительных органов, непосредственно принимающие участие в совершении террористического акта.

Зачастую исполнителями террористического акта являются члены различных преступных группировок, бандитских, экстремистских, националистических и религиозных. При совершении террористического акта членами банды, членами незаконного вооруженного формирования или иного преступного сообщества деяние должно квалифицироваться по совокупности ст. 205 и соответственно ст. ст. 208 - 210 УК РФ.

Совершение взрыва, поджога или иных действий исполнитель может совершить непосредственно сам, или с помощью другого лица, или путем посредственного причинения (использование малолетнего, не достигшего установленного законом возраста уголовной ответственности, невменяемого или других обстоятельств).

Террористические организации в лице руководителей, вдохновителей, наставников, «воспитателей» и «учителей» привлекают и используют для совершения террористической деятельности психически нездоровых (невменяемых) и малолетних лиц. Данные организации применяют к своим «ученикам» всевозможные инструменты физического и психологического насилия и воздействия (наказание избиением, жертвоприношение, зомбирование, «духовное воспитание» и т.д.). Исходя из этого, можно сделать вывод, что в террористической деятельности возможно и посредственное причинение.

Соучастником террористической деятельности может быть такое лицо, которое, действуя сознательно, предвидело общественную опасность не только своих действий, но и действий других лиц. В случае отсутствия этого субъективного признака лицо нельзя привлечь к ответственности за соучастие в террористической деятельности.

Посредственный исполнитель, как указывалось, для осуществления своих корыстных намерений может использовать в качестве непосредственного исполнителя преступления несовершеннолетнего или невменяемого, внушив ему решимость совершить какую-либо террористическую деятельность или содействуя осуществлению замысла, возникшего у несовершеннолетнего или невменяемого, с тем чтобы использовать результат этого замысла в своих корыстных целях.

Такое исполнительство внешне похоже на подстрекательство, ибо создается видимость совместности действий двух или более лиц. Но поскольку на деле здесь осуществляется замысел посредственного причинителя, такое участие рассматривается как посредственное исполнение террористической деятельности. В данном случае, по мнению М.И. Ковалева, «у невменяемого исполнителя отсутствуют предпосылки субъективной стороны состава преступления»94. Этот признак может отсутствовать и у несовершеннолетнего, если он не сознавал порочности, противоправности и общественной опасности своего поведения и характер действий посредственного причинителя.

Исполнитель может частично выполнить действия, охватывающие объективную сторону состава террористического преступления, предусмотренного в Особенной части Уголовного кодекса, и необязательно исполнение им, как указывают некоторые авторы, всех действий, определяющих состав конкретного преступления. Для исполнительства достаточно, чтобы соучастник непосредственно участвовал в совершении действий, содержащих признаки конкретного состава, описанного в законе. Однако нельзя согласиться и с расширенным толкованием исполнительства. Некоторые авторы рассматривают в качестве исполнителей лиц, не выполнивших самостоятельных действий, входящих в составы террористической деятельности, но фактически оказавших ту или иную помощь другим его участникам. Здесь исполнительство расширяется за счет действий, характерных для пособничества или заранее не обещанного укрывательства.

Анализируя действия соисполнителей террористической деятельности, следует исходить из того, что это всегда активные действия, которые, соединяясь с аналогичными действиями другого лица, обеспечивают совершение взрыва, поджога и иных террористических преступлений. Можно также признать соисполнителем лицо, которое вело себя пассивно или бездействовало, если по условиям соглашения это было необходимо.

Обязательность активных действий для исполнителя или соисполнителя в террористической деятельности вытекает из объективной стороны состава данного преступления. Бездействие при совершении террористической деятельности возможно в сочетании с активными действиями, но само по себе оно характерно для пособничества.

Если другие соучастники террористической деятельности - организатор, подстрекатель и пособник - после выполнения своих функций также принимают участие в непосредственном совершении взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели людей, а также непосредственно принимают участие в совершении иной террористической деятельности, предусмотренной ст. ст. 205.1, 205.2, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ, они должны быть признаны исполнителями этой деятельности. Исполнительская деятельность такого соучастника с учетом его организаторской или подстрекательской деятельности представляет повышенную общественную опасность, что должно приниматься во внимание при определении степени его ответственности и назначении наказания.

Если исполнитель террористического преступления по определенным обстоятельствам (смерть, невменяемость, добровольный отказ, деятельное раскаяние и т.п.) не подлежит уголовной ответственности или освобождается от нее, то ответственность остальных соучастников террористической деятельности не исключается. Соучастники могут привлекаться к уголовной ответственности за покушение на совершение террористического преступления, если исполнитель, скажем, на стадии неоконченного покушения, добровольно отказался от совершения преступления. Вместе с тем в ч. 5 ст. 34 УК РФ говорится об ответственности соучастников за приготовление к преступлению и покушение на него лишь в том случае, если исполнитель не довел преступление до конца по не зависящим от него обстоятельствам. О добровольном отказе исполнителя речи не идет. Поэтому неясно, каковы в этом случае пределы ответственности соучастников террористической деятельности. Бесспорно, что этот вопрос имеет принципиально немаловажное значение и требует законодательного разрешения. По нашему мнению, независимо от того, не довел ли исполнитель террористическое преступление до конца по не зависящим от него обстоятельствам либо вследствие добровольного отказа, остальные соучастники подлежат уголовной ответственности за фактически содеянное ими.

Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод, что террористический акт - многообъектное деяние, которое имеет основной непосредственный объект - общественные отношения, обеспечивающие общественную безопасность, и альтернативные дополнительные непосредственные объекты.

Заключение

уголовный преступление террористический соучастие

Понятие «терроризм» следует рассматривать в трех аспектах:

1) международно-правовом,

2) социально-политическом (общеправовом),

3) криминологическом (как вид преступности).

Международный терроризм - более широкое (собирательное) понятие, чем понятие «террористический акт» (ст. 205 УК), которое, по сути, является лишь одним из проявлений международного терроризма. Понятию международного терроризма в УК соответствует не только террористический акт (ст. 205), но и другие преступления, содействующие террористической деятельности (например, ст. 205, 206, 208, 211, 277, 360), которые, однако, не сформулированы законодателем как международный терроризм. Это свидетельствует об определенном несоответствии в понимании терроризма в международном и национальном законодательстве и необходимости их сближения.

Исследование уголовного законодательства о терроризме в России в своей ретроспективе, сравнительно-правовой анализ норм об ответственности за деяния террористической направленности показывает, что антитеррористическое законодательство России на протяжении всей своей истории эволюционно модернизировалось. Вместе с тем оно не было лишено также отрицательных черт в силу двух причин:

1) объективного воздействия политической власти (господствующего класса) на формирование уголовного законодательства и ее стремления признать террористическими «выгодные» ей преступные деяния (в российской истории терроризм являлся орудием (методом) политической борьбы, а следовательно, и частью политической стратегии);

2) существующие нормы уголовного права не могли охватить всего многообразия проявлений террористической деятельности.

Исходя из сказанного, можно сформулировать следующие предложения по совершенствованию нормативного правового определения терроризма:

1. Признать терроризм особым видом преступления, представляющим исключительную опасность для государства, направленным против основ конституционного строя, посягающим на безопасность государства, общества и личности, выделив в УК все террористические составы преступлений в самостоятельный раздел VIII.1 «Преступления против безопасности личности, общества и государства», определив нормативно и закрепив для целей уголовного законодательства понятия «личная», «общественная» и «государственная» безопасность;

2. Признать деяния (финансирование заведомо террористической организации, вербовка, вооружение, обучение и использование террористов, организация незаконного вооруженного формирования для совершения террористической акции) специфическими формами приготовления, организации, подстрекательства и пособничества, внеся соответствующие дополнения в УК, предусмотрев ужесточение санкций за подобное содействие. При этом в качестве отягчающих вину обстоятельств рассматривать факт установленной организационной связи физического лица с террористической организацией;

3. Установить, что террористический акт образуют предусмотренные УК преступления, когда они преследуют террористические цели, а в число возможных объектов террористических посягательств, с учетом замечаний, сделанных выше, включить физическое лицо. Рассматривать при этом террористический акт как сложное преступление, имеющее два объекта преступных посягательств. Первичный объект - личные и (или) общественные отношения (объект воздействия - физическое лицо, их группа или организация, материальный объект). Вторичный - отношения в области обеспечения государственной безопасности (объект управления тот или те, кто могут принять решение и совершить действие либо бездействие, необходимое террористам);

4. Установить, что в случае доказательства в процессе судебного разбирательства террористических целей преступного посягательства физическое лицо признается террористом (когда речь идет о террористических актах) или организация признается террористической (когда речь идет о террористической деятельности или деятельности террористического характера), это будет являться отягчающими вину обстоятельствами. Или можно ввести общую норму, устанавливающую конкретные пределы ужесточения соответствующих мер пресечения.

5. Несмотря на достаточно последовательное изложение законодателем новой редакции ст. 205 Уголовного кодекса РФ «Террористический акт», можно предложить обоснованную с позиции методологии цели редакцию ч. 1 ст. 205 Уголовного кодекса РФ: «Совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, направленное на нарушение общественной безопасности и устрашение населения с целью оказания воздействия на принятие решений органами власти и (или) международными организациями, а также угроза совершения указанных действий с той же целью».

6. Видоизменение основного состава терроризма насущно необходимо и должно осуществляться путем введения оценочной категории «имущественный ущерб в крупном размере», с последующей формализацией границ усмотрения указанием в примечании к статье нижнего предела этого ущерба в стоимостном эквиваленте. Размер указанного ущерба может быть определен на основе средних показателей, определяемых путем анализа складывающейся судебной практики, строящихся на факторах, «носящих исключительно социальный характер, на потребностях и интересах общества, а также общественном правосознании правовом обычае и правовой традиции».

Литература

1. Адельханян Р.А. Преступность деяния по международному уголовному праву. М.: МЗ-ПРЕСС, 2002. - 344с.

2. Антонян Ю.М. Криминология. Избранные лекции. М.: Щит-М, 2004. - 654с.

3. Антонян Ю.М. Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М.: Щит-М, 2001. - 345с.

4. Бавсун М.В., Николаев К.Д. Проблемы юридической оценки преступлений против общественной безопасности, сопряженных с убийством // Российская юстиция. 2010. № 1. - С.32.

5. Баймакова Н. Место добровольного отказа от преступления в УК РФ // Мировой судья. 2009. № 4. - С.23.

6. Бурчак Ф.Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву. Киев,: 1969. - 199с.

7. Векленко В., Зайцева Е. Спорные вопросы квалификации преступлений, совершенных с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия // Уголовное право. 2009. № 2. - С.37.

8. Горбунов Ю.С. Об определении понятий «террор» и «терроризм» // Журнал российского права. 2010. № 2. - С.32.

9. Гринько С.Д. Борьба с терроризмом и захватом заложника (уголовно-правовые и криминологические проблемы): Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону: 1998. - 190с.

10. Гыскэ А.В. Борьба с преступностью в системе обеспечения внутренней безопасности российского общества. М.: Прогрессивные биомедицинские технологии, 2001. - 99с.

11. Гыскэ А.В. Современная российская преступность и проблемы безопасности общества (политический анализ). М.: Норма, 2010. - 410с.

Размещено на Allbest.ru