Размещено на http://www.allbest.ru/

Гражданско-правовая защита права собственности в римском праве

древний рим виндикация иск

Виндикация имеет долгую историю, начиная с Древнего Рима и вплоть до нашего времени. Наукой уже достаточно хорошо изучены многие аспекты виндикационного иска, хотя на практике по-прежнему остаются нерешенными некоторые проблемы [3, c. 102].

Для обозначения права собственности в Риме пользовались термином dominium, а примерно с конца республиканского периода - также proprietas. К термину dominium обычно прибавляли ех iure Quiritium, т.е. по праву квиритов, римских граждан. Этим добавлением обозначали, что право собственности (главным образом на землю) первоначально принадлежало римскому народу, а затем в виде права частной собственности римским гражданам. Право квиритской собственности было недоступно для перегринов и не распространялось на провинциальные земли.

Земли вокруг Рима, а затем и вообще италийские, равно как рабы и скот, служившие для обработки земли, были наиболее ценными в хозяйстве римского крестьянина, были его основными средствами производства. Названные важнейшие вещи носили наименование res mancipi (этот термин происходит от слов manus - прука и capio - беру, однако, как видно из названных категорий res mancipi, нельзя сказать, что это такие вещи, которые можно забрать в руки; mаnu capere означало «захватить своей рукой», своевольно, видимо, в самые отдаленные времена происходил односторонний захват этих вещей). Другие вещи, кроме перечисленных, назывались res nес mancipi [4, c. 78].

Практическое значение этого деления вещей состояло в том, что приобретение права собственности на вещь, принадлежащую к числу res mancipi, не могло происходить путем неформальной передачи такой вещи собственником другому лицу. Для этой цели требовалось совершение манципации - торжественного обряда, предполагавшего наличие передаваемой вещи или ее символа (например, комка земли как символа земельного участка). Манципация стояла в произнесении особых формул в присутствии пяти свидетелей и весовщика, взвешивании на весах металла (а именно куска меди, служившего платой за приобретаемую вещь). Так же широко применялось - in iure cessio («уступка на суде»), т. е. посредством мнимого судебного спора.

Формы mancipatio и in iure cessio имели место во всех отраслях частного права (включая и право семейное). В этих формальностях, которые требовались при отчуждении res mancipi, некоторые исследователи усматривают общественный контроль, т. е. пережиток эпохи общественной собственности, а отсюда делают вывод, что право индивидуальной собственности на res mancipi возникло позднее, чем на другие вещи. Однако в сохранившихся источниках римского права нет надежных данных для суждения о происхождении деления вещей на res mancipi и res nес mancipi. Введение такого сложного обряда, как манципация, некоторые исследователи объясняют тем, что римский законодатель в интересах сохранения крепкого крестьянского хозяйства стремился сложной формой отчуждательной сделки предупредить легкомысленное отчуждение самого необходимого в хозяйстве имущества.

Ко времени абсолютной монархии различие res mancipi и res пес mancipi отпало. Составители кодификации Юстиниана даже произвели соответствующие изменения классических текстов, например, слово mancipatio заменили словом traditio, означавшим неформальную передачу вещи.

Когда римское общество утратило прежний патриархальный характер, когда хозяйственная жизнь стала более развитой, оборот - более оживленным, подвижным, соблюдение сложных форм манципации и in iure cessio стало крайне затруднительным. Нередки стали такие случаи, когда при отчуждении res mancipi вещь просто (без всяких формальностей) передавалась отчуждателем (например, продавцом) приобретателю (покупателю). Однако по цивильному праву получалось, что, поскольку не исполнена ни манципация, ни in iure cessio, вещь (несмотря на ее передачу и даже несмотря на уплату приобретателем покупной цены) продолжала оставаться в собственности отчуждателя (продавца) [5, c. 12].

Такой вывод не соответствовал принципам действующего права, так как приводил к тому, что продавец, получивший за проданную и переданную вещь ее цену, мог истребовать вещь обратно от покупателя, а возможность такого результата нарушала прочность деловых отношений, вселяя неуверенность и подрывая стимулы к совершению приобретательных сделок. Положение было исправлено без отмены цивильного требования сложных формальных способов приобретения res mancipi, а в порядке регулирования претором дела защиты частных прав.

Собственность обеспечена петиторной защитой. Иными словами, защищая собственность, истец доказывает свое право на вещь, а ответчик опровергает наличие у истца данного права. «Петиторная» - термин современный, объясняется он тем, что вопрос о праве собственности решался путем иска, petitio, в отличие от владения (possessio), защита которого в современном праве именуется посессорной, то есть владельческой.

Защита собственности в рабовладельческом обществе была чрезвычайно разнообразна по своим источникам (обычай, цивильное, преторское право), по своим видам и направленности. Способы защиты собственности изменялись и приспособлялись к тем видам собственности, которые она принимала в классическом и позднейшем праве Юстиниана. В настоящей работе будут рассмотрены типичные виды защиты собственности.

1.2 Понятие виндикации. Истец и ответчик по виндикационному иску

Виндикация вещи (rei vindicatio) представляет собой главное цивильное средство защиты собственности. Этот иск предоставлялся собственнику для истребования вещи, владение которой им утрачено. Название «виндикация» происходит от выражения vim dicere - «объявлять о применении силы»; в древности вернуть свою вещь дозволялось с помощью самоуправства: «где нахожу свою вещь, там ее и виндицирую». В сугубо правовом понимании виндикация - это вещный иск, в котором невладеющий собственник требует от владеющего несобственника реституировать свою вещь. Ответчиком по виндикации может быть тот, кто обладает вещью в момент предъявления иска. Другими словами, необходимо, чтобы у ответчика была возможность выдать вещь (facultas restituendi). Лицо, не имеющее такой возможности, не может быть ответчиком по виндикации.

Виндикационный иск носил исторически процессуальное наименование rei vindicatio (от vim dicere - объявлять о применении силы), регламентированного правом поведения собственника по розыску и возвращению своей вещи - где нахожу свою вещь, там и виндицирую ее (ubi rem meam invenio, ibi vindico).

Параллельно развивалось и материально-правовое понятие виндикации как требования невладеющего собственника к владеющему несобственнику о возврате ему вещи (restituere rem).

Виндикационный иск имел различные формы в разные эпохи: lege agere sacramento in rem (законный иск о вещи пocpeдством присяги), agere in геm per sponsionern (вещный иск посредством спонсии) и agere in rem per formulam petitoriam (вещной иск посредством петиторной формулы).

В процессе виндикационного иска обе стороны - невладеющий собственник и владеющий несобственник - одновременно исполняют роли и истца, и ответчика. Оба одинаково претендуют: «MEUM ESSE АIO» («Я заявляю, что вещь принадлежит мне»), и судебная власть не имеет возможности не решить спор в пользу одного из них, даже если ни одна сторона в процессе не является истинным собственником [6, c. 28].

Выясняется, кто из претендентов относительно лучше управомочен на вещь, а не наличие абсолютного права. Поэтому возможно повторение процесса. Претендент рискует суммой присяги (а в древности -- подвергнуться санкции за клятвопреступление), но сама форма процесса не нацелена на установление абсолютной принадлежности вещи. Это обстоятельство согласуется с тем, что спор о принадлежности вещи переходит на второй стадии процесса в спор о неправомерном поведении, которое один из претендентов, очевидно, допустил в социально и сакрально значимом месте (in iure). Сама идентичность заявленных претензий исключает праведность одной из них и предполагает последующую смену предмета разбирательства. Когда новый предмет спора установлен, претор присуждал владение вещью (или фрагментами вещи, символизирующими целое, - «vindicia») одной из сторон: «vindicias diceba».

Примечательно, что поручителей в том, что вещь будет восстановлена победителю процесса вместе со всеми плодами и приращениями, полученными после litis contestatio, - praedes litis et vindiciarum - получает противник, тогда как претор заботится лишь об обеспечении уплаты суммы присяги. Форма временной принадлежности вещи не имеет значения для процесса, в котором идея исключительной власти над вещью отрицается самим фактом множества претендентов. Вещь будет присуждена опосредственно, когда выявится, чья виндикация была противоправной. Право на вещь принадлежит одной из сторон, и магистрат не вмешивается в это отношение.

Разрыв между средством защиты и подлежащим материальным правом отражает как неразвитость индивидуальной свободы, когда претензия «MEUM ESSE» не имела значения частной собственности, так и квазиполитический характер господства патриархальной семьи над имуществом, который исключал возможность прибегнуть к государству как всеобщему авторитету для решения спора о принадлежности вещи. Конфликт принимает форму личного противостояния представителей семейств, которые, вооружившись символом управления - жезлом (festuca), в ритуальной форме демонстрируют исключительность своего права распоряжаться вещью. В этом контексте обсуждаться может только правомерность такого - относительного в условиях принадлежности вещи семейству - полномочия, индивидуальный характер которого допускает посредничество гражданского общества квиритов, - meum esse ex iure Quiritium. Эта распорядительная власть, значимая только в отношениях оборота (commercium), соотносится с субъектами волеизъявления по поводу вещи так, что индивидуальное право, которое становится предметом спора, зависит от серии сделок и целой сети личных отношений, связывающих участников гражданского оборота. Текучесть и разнообразие этих отношений определяет невозможность учесть в процессе между двумя лицами весь комплекс установленных связей. Процесс об индивидуальной подвластности вещи в обороте, при исключении из этой сферы субъекта абсолютной и абстрактной принадлежности - семейной группы (familia), - обречен на неадекватность.

Судебное определение неизбежно ограничивается фиксацией относительных преимуществ одной из сторон, тем самым оставляя открытой возможность пересмотреть дело.

Чувство частной, индивидуальной принадлежности вещей (зародыш позднейшего права собственности) появляется впервые, без сомнения, по отношению к вещам движимым; недвижимость (земля) первоначально находится в таком или ином коллективном обладании. Убитая тем или иным лицом дичь, выловленная рыба, созданное трудом оружие естественно как вещь, принадлежащая тому, кто ее добыл, создал. Сознание «эта вещь моя» возникает здесь просто и психологически неизбежно. Также естественно, что человек будет защищать свою вещь от покушений со стороны других и будет стараться вернуть ее собственной силой, если ею кто-либо уже завладел. Однако, это чувство принадлежности движимых вещей, как показывает опыт истории, долгое время еще не имеет юридического характера права собственности в таком виде, как она известна праву более развитому. Если моею вещью владеет другое лицо, если я требую мою вещь от него, то в старом (например, древнегерманском) праве это мое требование юридически опирается не на то, что это вещь моя, а на то, что она была у меня украдена отнята и т. д. и что владелец или сам виновник этого преступления, или косвенно (тем, что владеет похищенной у меня вещью) является его участником. Не столько право истца на вещь, сколько деликт ответчика служит основанием иска.

По-видимому, так же было и в древнейшем римском праве: право на движимые вещи защищалось при помощи деликтных исков; присущий праву собственности, к движимым вещам или вовсе не применялся или же, если применялся, то не был иском о собственности, а также имел деликтный характер.

Право на движимые вещи на этой стадии еще не имело свойства прочной юридической связи между лицом и вещью, связи, которая уже сама по себе могла бы служить основанием иска.

Истцом в виндикационном иске выступал собственник, утверждавший, что требует свою вещь - rem suam esse. Ответчиком признавался всякий владелец вещи в момент возбуждения спора. Отношение между сторонами устанавливалось при содействии магистрата, позднее судьи, выяснявшего, кто из сторон владеет спорной вещью (независимо от оснований владения), и, следовательно, кто явится ответчиком в процессе о собственности.

Officium autem iudicis in hac actione in hoc erit, ut iudex inspiciat an reus possideat: nec ad rem pertinebit, ex qua causa possideat. Обязанность же судьи при этом иске будет состоять в том, чтобы он рассмотрел, владеет ли ответчик, и к делу не относится, на каком основании он владеет.

Материальное содержание виндикации раскрыто было при формулярном процессе в так называемой петиторной формуле, которая выдавалась претором истцу и направлялась прежде всего на реституцию вещи (restituetur). Текст этой формулы был примерно такой:

Si paret fundum Capenatem, quo de agitur, ex iure Quiritium A i A i i esse neque is fundus A° A° restituetur, quanti si fundus erit, tantam pecunlam iudex N m N m A° A° condemnato: si non paret absolvito (Гай. 4. 48-51). - Если окажется, что Капенатское имение, о котором идет спор, принадлежит по квиритскому праву Авлу Агврию и это имение не возвращается ему, то сколько будет стоить это имение, в такой сумме пусть судья присудит Нумерия Негидия в пользу Авла Агерия; если не окажется, пусть освободит.

Интенция этого иска прямо ставила вопрос о принадлежности предмета спора истцу на праве собственности, а также уточняла и индивидуализировала предмет, о котором идет спор - Капенатское имение. Истец должен был установить тождество принадлежавшего ему и отыскиваемого им предмета. Это доказательство могло иногда быть достаточным, чтобы избавить от дальнейшего ведения процесса, при безнадежности шансов ответчика. Вот почему юристы прибегали, прежде чем предъявлять виндикацию, к личному иску против того, у кого находился спорный предмет, с требованием предъявить его для осмотра истцом. Этот иск носил личный характер и назывался actio ad exhibendum.

Si fugitivus servus nummos crediderit, an condicere tibi dominus possit, quaeritur... vindicarf nurnmi possunt, si extant, aut si dolo malo desinant possideri, ad exhibendum agi (D. 12. 1.11. 2). - Спрашивается, если беглый раб доверил тебе деньги, может ли собственник требовать у тебя... деньги могут быть виндицированы, если находятся налицо, или если по злому умыслу перестали быть во владении, то надо действовать, требуя предъявления [их].

Речь идет не о деньгах, как родовом понятии, а об определенных денежных знаках, о вещах индивидуализированных (species), путем запечатания их в конверт, вложения в шкатулку и т.п. Достаточно осмотреть конверт или шкатулку, чтобы по описанию собственника, обокраденного беглым рабом, установить тождество, с отыскиваемым предметом. Вот почему Ульпиан говорит об иске о предъявлении.

Этим иском пользуется собственник для определения, является ли сторона, с которой он начнет петиторное производство, владеющей.

Практически круг ответчиков по виндикации был очень расширен, и Ульпиан говорит, что наряду с владельцами этот иск охватил и простых держателей - нанимателей, арендаторов, поклажепринимателей и т.д., которые отвечали и по искам из заключенных ими договоров, и по искам собственника. По-видимому, это тяжело отразилось на их положении, так как понадобился особый закон (нач. IV в. н.э.), предоставивший держателям, у которых вытребовался участок, называть суду лиц, от имени которых они осуществляли держание, с тем, чтобы тяжесть процесса была перенесена на последних.

В некоторых случаях ответчиком по виндикации могло оказаться лицо, вообще не обладающее вещью, например, если лицо ввиду предстоящего виндикационного иска умышленно сбыло с рук находившуюся у него вещь, против него подавался виндикационный иск, как будто оно владеет этой вещью (так называемый fictus possessor, мнимый владелец).

Предметом иска являлась вещь со всеми плодами и приращениями (res cum omni causa).

Ответчик мог отказаться вступить в спор о собственности, так как invitus nemo rem cogitur defendere - никто против воли не принуждается отстаивать вещь. Но тогда он должен был выдать вещь истцу; если это была недвижимость, претор предоставлял истцу интердикты quern fundum, а для движимых - отдавал приказ о допущении к отобранию или отводу - duci vel ferri pati. Наконец, упомянутая выше actio ad exhibendum в качестве личного иска не допускала уже уклонения ответчика. В праве Юстиниана к уклоняющемуся от выдачи предмета ответчику применялось принуждение manu militari.

1.3 Доказывание. Фиктивные владельцы. Присуждение

При вступлении ответчика в процесс за ним оставалась возможность оспаривать приводимые истцом доказательства своего права собственности. При договорных способах приобретения ответчик мог оспаривать основания и способы приобретения не только истца, но и всех предшественников, восходя до законного начала владения -- iustum initium possessionis. Истцу приходилось воспроизводить всю историю переходов права собственности от начала завладения. Средневековые юристы называли поэтому доказательство в виндикационном иске дьявольским (probatio diabolica). Правда, благодаря введению приобретательной давности, это доказывание законных переходов могло ограничиваться пределами законных сроков давности.

Таким образом, виндикационный иск предполагал доказательство истцом своего права собственности (а также того факта, что ответчик к началу процесса владеет вещью или является fictus possessor). Ответчик мог задержать выдачу вещи, пока истец-собственник не возместит ему причитающейся суммы издержек, понесенных на вещь (так называемое ius retentionis, право удержания вещи, осуществляющееся в форме эксцепции против виндикационного иска). Ввиду того, что такое доказательство было нередко затруднительно, собственники прибегали иногда вместо виндикационного иска к actio in rem Publiciana при которой требовалось лишь доказательство добросовестного владения.

В праве Юстиниана виндикационный иск допускался не по признаку владения вещью, а как личный, против так называемых фиктивных владельцев. Так назывались две категории ответчиков. С одной стороны, к владельцам были приравнены те, которые до litis contestatio прекратили свое владение путем, например, отчуждения, разрушения и т.п., чтобы не отвечать перед собственником - qui dolo desiit possidere, кто умышленно перестал владеть. С другой стороны, к этой же категории были отнесены лица, симулировавшие свое владение, чтобы ввести истца в заблуждение при предъявлении виндикации - qui dolo liti se obtulit.

Основной целью иска было, как указывает петиторная формула, возвращение вещи (restitutio) в соответствующем состоянии, со всеми плодами и приращениями rem cum omni causa, с обязанностью возмещения ущерба от гибели, повреждения и ухудшения, а также представление обеспечения на случай возможного ущерба (cautio).

Однако при возвращении вещи истцу судья обязывал последнего возместить добросовестному ответчику издержки, понесенные им на вещь.

Sumptus in praedium quod alienum esse apparuit, a bona fide possessore facti neque ab eo qui praedium donavit neque a domino petl possunt verum (exceptione doli posita) per officium iudicis aequitatis ratione servantur, scilicet si fructuum ante litem contestatam perceptorum summam excedant etenim admissa compensatione superfiuum sumptum meliore praedio facto dominus restituere cogitur (D. 6.1. 48). - Расходы, понесённые добросовестным владельцем на имение, которое оказалось чужим, не могут быть требуемы ни с того, кто подарил имение, ни с собственника однако [путем ввода эксцепции об умысле] они охраняются по обязанности судьи в силу соображений справедливости; так, если они превосходят стоимость плодов, собранных до засвидетельствования спора, поэтому собственник принуждается производить зачет, возместить излишний расход в соответствии с улучшением его имения.

Нужно отметить, что формула петиторного иска не содержала никаких указаний по данному вопросу и, как видно, обязанность истца возмещать добросовестному владельцу его издержки сложилась под влиянием соответствующего взгляда Папиниана, опиравшегося на соображении справедливости.

В соответствии с общей тенденцией формулярного процесса и формулой петиторного иска ответчик по виндикации мог быть присужден к уплате истцу определенной денежной суммы (condemnatio pecuniaria), а не к выдаче самой вещи. Поэтому важно было сделать из оценки предмета (aestimatio litis) средство побудить ответчика к выдаче вещи. Истец давал оценку вещи под присягой.

Eius rei quae in rem actionem petita tanti aestimata est, quanti in Iitem actor iuraverit, dominium statim ad possessorem pertinet: transegisse enim cum eo et decidisse videtur eo pretuio quod ipse constituit - Право собственности на вещь, которую не требуют путем иска о вещи и которая была оценена во столько, во сколько на суде присягнул истец, тотчас переходит к владельцу: ведь истец представляется заключившим с ним (ответчиком) мировую по той цене, которую установил сам.

Таким образом, создавалась конструкция процессуальной продажи объекта виндикации истцом ответчику, чтобы оправдать сохранение последним объекта спора за собой.

ГЛАВА 2. НЕГАТОРНЫЙ ИСК

2.1 Негаторный иск (actio negatoria)

Одним из способов защиты вещного права, перешедших из Римского права в современное, является негаторный иск. В латинском варианте он назывался actio negatoria, что в буквальном переводе означало - отрицающий, отрицательный иск.

Негаторным (отрицательным) иском назывался иск, который предоставлялся цивильному собственнику вместе с серией исков для защиты права собственности для того, что бы опровергнуть наличие параллельных прав на его имущество, ограничивающих его право собственности. Имелось в виду, что владение не утрачивалось, но появлялись помехи, притеснения в осуществлении правомочий собственности, причиняемые третьими лицами либо же самим собственником.

Таким образом, этот иск принадлежал владеющему собственнику и был направлен против всяких серьезных и реальных посягательств с чьей-либо стороны на его собственность в виде присвоения права сервитутного или сходного пользования (прохода или проезда через его участок, пристройки к его стене своих сооружений). Примеры такого нарушения приводит профессор В.А. Кнокутский, специалист в области римского частного права - «проход или проезд через его участок, пристройки к стене своих сооружений».

Собственник отрицал за ответчиком такое право (почему иск и назывался негаторным). Интенция формулы негаторного иска была выражена в отношении ответчика отрицательно - «si paret Numeratio Negidio non esse eundi, agendi...» (если окажется, что Нумерию Негидию не принадлежит право прохода, прогона...).

Негаторный иск являлся абсолютным иском, то есть мог быть предъявлен против любого нарушителя права. Такое выделение римскими цивилистами негаторного иска в качестве абсолютного несколько излишне, поскольку само правоотношение собственности является абсолютным, то есть такое правоотношение, в котором собственник вещи осуществляет триаду правомочий собственности, а на всех остальных возлагается пассивная обязанность воздержаться от действий, нарушающую право собственника. Следовательно, и способы защиты права собственности являются абсолютными [6, c. 47].

Что же касается субъектного состава участников данного правоотношения, то следует заметить, что негаторный иск мог предъявить только собственник, чье право нарушено. Защиты владения ни титульного, ни беститульного римское право не знало. Нарушителем права, поскольку, как мы уже выяснили, правоотношение собственности является абсолютным, мог стать любой, кто создавал какие-либо помехи или стеснения для осуществления своих прав собственником, не связанных с нарушением владения.

Целью требований заявителя негаторного иска являлось восстановление в своем праве, а в случае необходимости и возмещение убытков.

На истце лежало бремя доказывания своего права собственности, а также факта нарушения ответчиком этого права. Свободу своей собственности он не должен был доказывать, ибо это всегда предполагалось, а за ответчиком оставалось право доказывать свое право на ограничение полноты прав истца. Истец при этом мог требовать гарантии своей собственности от нарушений в будущем - cautio de non amplius turbando. Связанные с нарушением выгоды ответчика и нанесенные убытки подлежали возвращению и возмещению истцу. В случае оспаривания размеров возмещения на помощь приходила оценка спора (litis aestimatio) по аналогии с виндикацией. Кроме того, истец мог требовать возмещение убытков, причиненных действиями ответчика и возвращения нарушенной выгоды. В случае же возникновения споров по поводу размеров возмещения, оценка спора происходила по аналогии с виндикационным иском.

За ответчиком оставалось право доказывать свое право на ограничение свободы собственности истца, аргументировать свое смежное либо личное право на вещь.

Судья, выслушав доводы сторон и оценив их аргументы, выносил решение в пользу одной из сторон, которое могло иметь следующие последствия (в частности, Мануэль Хесус Гарсиа Гарридо, один из известнейших современных испанских юристов, специалист по Дигестам Юстиниана и римской казуистике, полагает, что решение это являлось именно обвинительным). Во-первых, вещь объявлялась свободной от каких-либо смежных прав, во-вторых, вещь должна была быть возвращена в то положение, в котором она находилась до нарушения прав собственника, допущенных проигравшей стороной. И в-третьих, победитель спора получал обеспечение, которое давало гарантию от дальнейших посягательств на его право, которое называлось caution de non amplius turbando.

Таким образом, мы видим, что негаторный иск представлял собой средство защиты права собственности, для собственника вещи (о владельцах нам ничего римское право не сказало), от посягательств, которые не были связаны с лишением владения, но, тем не менее, препятствовали собственнику в осуществлении своего права. Помимо возврата вещи в предшествующее положение до нарушений, предполагалось возмещение убытков, и того, что мы теперь называем упущенной выгодой.

2.2 Actio prohibitoria

Некоторые ученые выделяют в отдельный вид прогибиторный иск (action prohibitoria) - иск о воспрепятствовании на будущее. Этот иск существовал параллельно с негаторным и во многом был с ним схож.

Права собственника в римском частном праве защищаются также специальными исками об установлении границ имения (action finium regundorum), а также посредством рассмотренных выше исков, которые предупреждают об угрозе ущерба (actio aquae pluviae arcendae, cautio damni infecti, operis novi nuntiatio).

Формула иска о воспрещении - actio prohibitoria - начиналась интенцией: si paret A° A° ius esse prohibendi N ° N ° uti frui - если окажется, что Авлу Агерию принадлежит право воспрещения Нумерию Негидию пользоваться и извлекать плоды... Здесь интенция выражена положительно в пользу истца, который требовал свободы своей собственности и доказывал только свое право воспрещения вмешательства со стороны ответчика. Последний мог выставлять возражение и доказывать свои полномочия подобно преторскому собственнику против иска квиритского собственника.

Третьи лица могли и не нарушать права собственности чужого имущества, но своим поведением мешали нормальному использованию его. Например, лицо возводит дом такой высоты, что затемняет окна соседнего дома. Собственник последнего имел право на предъявление прогибиторного иска, т.е. иска о воспрещении (prohibere - воспрещать, запрещать, воспрепятствовать). Суд обязывал ответчика устранить нарушения и не допускать их в будущем.

Actio prohibitoria (прогибиторный иск) можно назвать «иском о воспрепятствовании на будущее». Он существовал параллельно с негаторным иском и во многом был схож с ним. Разница состояла в том, что предъявить его можно было тогда, когда нарушение права собственности еще не произошло, но случится в будущем. Поэтому условия предъявления этих исков практически совпадали, за исключением того, что нарушение еще не состоялось, но, очевидно, будет совершено.

Истец доказывал свое право запрещать ответчику совершать действия, которые нарушают его интересы. Ответчик мог противопоставлять exceptio (возражение) о том, что у него есть право действовать определенным образом [8, c. 85].

Решение суда состояло в запрете на совершение действий, которыми могут быть нарушены права собственника.

2.3 Публицанов иск. Личные иски

Публицианов иск (actio Publiciana), также называемый фиктивным иском (actio fictia), был предположительно введен претором Публицием в 67 г. до н. э. Этот иск использовался для защиты бонитарного (преторского) собственника и лица, которое приобрело собственность от несобственника, не зная об этом. Посредством иска с фикцией мог защитить свои права добросовестный владелец вещи, который имел все права на вещь, но владел вещью менее 10 лет (т. е. меньше срока приобретательной давности). Фикция заключалась в том, что претор предписывал судье предположить, что срок давности уже истек и владелец вещи стал ее собственником. Иск с фикцией применялся только к вещам, годным к давностному владению (не мог применяться к похищенной вещи или вещи, отобранной насильно).

Actio Publiciana (публициановский иск) был создан в I в. до н.э. для защиты бонитарного собственника и лица, добросовестно приобретшего вещь от несобственника. Выше (п. 193) изложены причины появления и общий характер этого иска. Необходимо добавить, что это был петиторный иск (иск о праве), существенно отличавшийся от владельческих интердиктов. В последних допускались только возражения о порочности владения противника (но не об отсутствии у него права), в публициановском же иске ответчик, у которого требовали спорную вещь, мог доказывать свое право на нее. Поэтому классическая юриспруденция разделяла фигуры добросовестного владельца и публициановского собственника, ставя право последнего наряду с квиритской собственностью. Считалось, что находившаяся у него вещь in bonis alicuius est, в противоположность полной собственности res alicuius est ex iure Quiritium -- вещь является чьей-либо собственностью по квиритскому праву.

Преторский эдикт, которым был введен публициановский иск, реконструированный впоследствии юристами, гласил:

Si quis id quod mancipio datur traditum ex iusta causa et nondum usucaptum petet, iudicium dabo. - Я дам иск, если кто-нибудь потребует в исковом порядке то, что передается в манципационном порядке и что было [ему] передано на законном основании и еще не приобретено по давности.

Из текста этого эдикта видно, что он одинаково защищал бонитарного собственника и добросовестного владельца, получивших вещь, относившуюся к числу res mancipi, путем traditio. Классическая же юриспруденция расширила действие иска и на случай приобретения res пес mancipi.

В публициановском иске допускалась фикция, что владелец провладел давностный срок. В остальном требовалось соблюдение тех же реквизитов, которые были установлены для давности. В частности, истец должен был быть добросовестным владельцем и основывать свое владение на законном основании, способном оправдать переход права собственности. Доказательство этих моментов (владение, bona fides, iustus titulus) дополнялось еще особым требованием относительно объекта добросовестного владения: он должен был быть вещью, годной к давностному владению (res habilis), которое не допускалось в отношении вещей ворованных или насильно отнятых.

Publiciana actio nоn ideo comparata est, ut res domino auferatur: eiusdem rel argumentum est... exceptio si ea res possessoris поп sit: sed ut is, qui bona fide emit, possessionemque eius rel ex ea causa nactus est, potius rem habeat. - Публицианов иск был создан не для того, чтобы отнять вещь у собственника, и доказательством этого является эксцепция: «если эта вещь не принадлежит владельцу», а для того, чтобы добросовестный покупатель, получивший эту вещь по этому основанию во владение, лучше сохранял за собой вещь.

В этом тексте подчеркивается значение публицианова иска не только для добросовестных владельцев, но и для собственников, в деле охраны и возвращения им их вещей от третьих лиц, и указываются элементы иска -- iustus titulus (купля), bona fides и possessio. Таким образом публицианов иск, наряду с виндикацией, служил делу охраны той же собственности.

Кроме указанных выше исков, которые могли предъявляться против любого нарушителя права собственности, эта последняя защищалась и рядом исков, направленных лично против нарушителя в соответствии с особым характером его действий. Сюда относились многочисленные иски из правонарушений -- actio furti, actio legis Aguiliae, actio iniuriarum и др.

Личные иски также были направлены на защиту права собственности. Сюда следует отнести иски из правонарушений. Иски против кражи предусматривали уплату двойной стоимости украденной вещи. По закону Аквилия лицо, причинившее вред чужому имуществу, должно было уплатить высшую цену испорченной вещи.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Защита права собственности - это совокупность предусмотренных гражданским законодательством средств, применяемых в связи с нарушениями, совершенными против этих прав, и направленных на защиту или восстановление имущественных интересов их владельцев. Система защиты прав собственности и других вещных прав состоит из четырех относительно самостоятельных направлений в зависимости от того, на что непосредственно они направлены.

Защита права собственности в соответствии с нормами римского частного права конкретизировалась многими специальными исками, предусматривавшими судебную гарантию от определенных посягательств на владение, пользование, распоряжение вещью. Основных случаев было два: защита права собственности по поводу владения вещью от несобственников, посягавших на это, и защита права использования вещи от неправомерных на то посягательств.

Виндикационный иск - это внедоговорное требование невладеющего собственника к фактическому владельцу имущества о возврате последнего. Сущностью виндикационного иска является возврат собственнику конкретного индивидуального определенного имущества, выбывшего из его владения вне его воли.

В римском частном праве виндикационный иск представлял собой иск собственника о признании его права собственности на вещь и о передаче ему на этом основании его вещи. Юристы того времени придерживались принципа неограниченной виндикации: собственник мог истребовать свою вещь у всякого, кто незаконно ею владеет. Бремя доказывания ложилось на собственника имущества, именно он должен был обосновать свое право на спорное имущество. Так как в римском частном праве действовала презумпция добросовестности и законности владения, вытекающая из самого факта реального господства лица над вещью. Ответчику нужно было только заявить себя как фактического владельца без необходимости обоснования своего права на спорную вещь.

Негаторный иск есть внедоговорное требование владеющего вещью собственника к третьему лицу об устранении препятствий в осуществлении правомочий владения, пользования и распоряжения имуществом.

Публицианов иск (actio Publiciana) был создан в I в до н. э. для защиты бонитарного собственника и добросовестного владельца. Публицианов иск допускал фикцию, что приобретатель провладел давностный срок и стал собственником

Кроме указанных выше исков, которые могли предъявляться против любого нарушителя права собственности, эта последняя защищалась и рядом исков, направленных лично против нарушителя в соответствии с особым характером его действий.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫX ИСТОЧНИКОВ

1. Гражданский кодекс Республики Беларусь: Закон Республики Беларусь, 7 дек. 1998 г., № 218-З // КонсультантПлюс. Беларусь: Комментарии Законодательства [Электронный ресурс]. - Минск, 2015.

2. Курс лекций по римскому частному праву/ Сост. Максимов О.В. - Архангельск: МИУ, 1997 г. - 101 с.

3.Римское право/ Новицкий И.Б. - Москва: “ТЕИС”, 1996 г. - 245 с.

4.Римское частное право: элементарный курс/ Черниловский З.М. - Москва: Новый Юрист, 1997 г. - 224 с.

5.Римское частное право: Учебник/ Под ред. Новицкого И.Б., Перетерского И.С. - Москва: Юристъ, 1997 г. - 544 с.

6.Основы римского права: конспект лекций/ Скрипилев Е.А. - Москва: Ось 89, 1998 г. - 208 с.

7.Хрестоматия по всеобщей истории государства и права: учебное пособие/ Под ред. Черниловского З.М. - Москва: 1994 г. - 413 с.

8.История древнего Рима./ Машкин Н.А. - Москва: 1949 г. - 727 с.

Размещено на Allbest.ru