История римского права

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«ТИХООКЕАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

КАФЕДРА «КАФЕДРА ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ»

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

ИСТОРИЯ РИМСКОГО ПРАВА

Выполнил: студент группы ГрП(б)з-51

Заочной формы обучения

Ф.И.О. Иванов Сергей Николаевич

№ зачетной книжки 100431966

Проверил: Махарадзе Наталья Сергеевна

Хабаровск

2016

Введение

Несмотря на многовековой процесс изучения наследия Древнего Рима, предмет римского права остается актуальным и по сей день. Значение римского права проявилось и проявляется до сих пор в самом явлении его восприятия, как основы национального права, во всем мире.

Римское право характеризуется непревзойденной по точности разработкой всех существенных правовых отношений простых товаровладельцев (покупатель и продавец, кредитор и должник, договор, обязательство).

По одному известному выражению, римляне “трижды покоряли мир”. Первый раз - легионами, второй - христианством, третий раз - правом.

Кодификация римского права

Изобилие и разнохарактерность нормативного материала предопределили в императорский период потребность в объединении и систематизации накопившегося материала. Римским юристам необходимо было создать единую и функционально дееспособную систему правовых норм, и так, путём кодификации, были сведены воедино, по крайней мере все накопившиеся к этому времени в необъятных количествах правовые нормы специфически ориентированного императорского законодательства вместе со всеми императорскими рескриптами и исходившей от него правовой практики.

Первые кодификационные попытки были предприняты частными лицами, составлявшими сборники императорских конституций. Так, известны два сборника императорских конституций, составленные в конце III в. -- начале IV в.н.э.: Codex Gregorianus, объединивший конституции от Адриана (I1 в.н.э.) до конца III в.н.э. и Codex Hennogenianus, дополнивший первый сборник последующими конституциями, До Константина (начало IV в.н.э.).

В первой половине V в.н.э. была осуществлена первая официальная кодификация: император Феодосии II издал Codex Theodosianus (Феодосиев кодекс), в котором были собраны и систематизированы императорские конституции, начиная с Константина. Кодекс делился на 16 книг, книги -- на титулы, внутри которых отдельные конституции расположены в хронологическом порядке. Конституции, появившиеся после издания кодекса, получили название Феодосиевых Новелл.

Работа по подготовке этой первой функционально приемлемой кодификации, цель которой заключалась в том, чтобы «показать всем и каждому, что он должен и что ему разрешается должен», имела менее чем скромный результат: всего лишь некое собрание императорских конституционных норм периода после правления Константина Великого. Другими словами, этот кодекс представлял собой свод общих законов. В этом смысле вся работа по кодификации явилась всего лишь продолжением двух предшествующих комплектов отдельных конституций. После разделения (в V в.н.э.) Римской империи на две части (восточную и западную) западная половина оказалась под властью германских завоевателей. На ее территории образовались королевства: Вестготское, Остготское, Бургундское.

В этих королевствах продолжало действовать римское право, причем короли издавали в помощь судам сборники, включающие извлечения из названных выше кодексов -- leges, а также из сочинений наиболее известных юристов -- ius (Гая, Павла, Папиниана). Таковы сборники: LexRomana Wisigothorum (для Вестготского королевства), Edictum THeodorid (для Остготского королевства). Lex Roinana Burgundionum (для Бургундского королевства). Следует назвать также некоторые частные сборники, содержащие компиляцию leges и ius. Таковы: Fragmenta Vaticana, сборник, названный по месту открытия (в начале XIX в.) в Ватиканской библиотеке, относящийся к концу IV или началу V в.н.э .и содержащий отрывки из Папиниана, Павла, Ульпиана, в сопоставлении с императорскими конституциями; Collatio legum Romanarum et Mosaicarum - также начала V в.н э., сопоставление текстов Гая, Папиниана, Павла, Ульпиана, Модестина и императорских конституций с Моисеевым законодательством и др. В середине V столетия до н. э. римская кодификация права получила название «Законов XII таблиц». В течение многих веков они считались в Риме основным источником права - публичного и частного (fons omnis publici privatique juris).

Свое название Законы получили в связи с тем, что были написаны на 12 деревянных досках, выставлявшихся на городской площади. Никто поэтому не мог «отговариваться незнанием закона». По некоторым сведениям, от всякого вступающего в ряды Граждан юноши требовалось знание законов наизусть. Считалось, что без этого нельзя выполнять обязанности гражданина, в особенности судейские. Законы XII таблиц были в своей основе записью обычного права. Больше всего в ней нуждались плебеи (для защиты от произвола патрицианских судей). Кодификация права была для них этапом в борьбе за уравнение с патрициями.

Сами законы до нас не дошли. Они известны лишь в отрывках, которые сохранились в сочинениях древних авторов, в особенности юристов, - Цицерона, Ульпиана, Гая и др.

Среди этих источников особое место занимает сочинение юриста II века н. э. Гая, автора «Институций» - учебника для римских юридических школ. Его случайно обнаружил историк Нибур в 1816 году в итальянском городе Вероне. «Институций» Гая были найдены под текстом сочинения богословского содержания. Неизмеримо большее значение по сравнению с кодификацией Феодосия II имеет кодификационная работа, проведенная в первой половине VI в.н.э. при Юстиниане. В это время зарождаются планы воссоединения восточной части империи с западной, находившейся тогда в руках варваров. Кроме того, интересы государства требовали единства права, определенности и ясности его содержания.

Господствующий класс был заинтересован в том, чтобы явно устаревшие нормы были отменены и право было обновлено. В соответствии с этим Юстиниан поставил перед собой задачу собрать накопившийся огромный материал, притом не только leges (императорские законы, как было при предыдущих кодификационных работах до Феодосия II включительно) но также и ius (сочинения классиков). Весь материал имелось в виду привести в соответствие с потребностями эпохи, устранить противоречия, отбросить все устаревшее. Руководящими началами, естественно, должны были служить укрепление императорской власти и обеспечение эксплуатации рабов (рабство на Востоке сохранилось дольше, чем на Западе).

Для выполнения кодификации назначались особые комиссии. Активное участие в кодификации принимали выдающиеся юристы того времени -- Трибониан (начальник императорской канцелярии и заведующий редактированием законов) и Феофил (профессор Константинопольской школы права).

Работа началась с собрания императорских законов. Комиссия, образованная для этой цели в 528 году, составила уже в 529 году так называемый Кодекс первого издания (не дошедший до нас). В 530 году была образована комиссия для кодификации ius, сочинений классиков. В 533 году был составлен и обнародован сборник извлечений из сочинений классических юристов под названием Digesta (собранное) или Pandectae (все вмещающее) .

Этот сборник, получивший обязательную силу, состоял из 50 книг, разделенных на титулы и фрагменты. В том же 533 году был обнародован элементарный учебник римского права -- Институции, получивший вместе с тем силу закона. Институции Юстиниана состояли из четырех книг, разделенных на титулы; в основу их содержания были положены Институции Гая. Параллельно с этими кодификационными работами Юстиниан разрешил в законодательном порядке ряд наиболее спорных вопросов гражданского права. Эти законы, известные под названием “50 решений”, были использованы в целях пересмотра только что изданного кодекса. В результате этого пересмотра в 534 году появился кодекс нового издания (сохранившийся), состоявший из 12 книг, разделенных на титулы.

При составлении Дигест и отчасти кодекса кодификационные комиссии допускали изменения подлинного текста классических произведений и делали вставки. Такие изменения комиссия по составлению Дигест производила, основываясь на предоставленном ей праве устранять все ненужное и Устаревшее. Внесенные комиссией изменения и вставки носят наименование “интерполяции”. Например, поскольку к VI в.н.э. многие обряды, термины, даже целые институты устарели, кодификаторы заменяли их современными. Так, в древнейшем римском праве, для того чтобы передать в собственность другому лицу земельный участок, раба рабочий скот, совершали торжественный обряд так называет мой манципации (см. ниже, разд.У, гл. III, § 1, п. 4). Ко времени Юстиниана этот обряд давно вышел из употребления, и для того чтобы передать какую-либо вещь в собственность другому, эту вещь просто передавали в фактическое владение приобретателя. Поэтому кодификаторы, встречая термин mancipatio, нередко заменяли его термином traditio. Иногда интерполяции были более сложными. Но имя Юстиниана было связано прежде всего с навсегда вошедшим в мировую историю его фундаментальным трудом в области римского права «Corpus Juris Civilis» («Свод римского гражданского права», или «Кодификация Юстиниана»). Огромное значение этого правового документа объясняется тем, что его созданием автору удалось вдохнуть жизнь в существовавшую тогда систему римского права. Кодификация приняла в своё лоно не только императорское законодательство, но также и все наиболее важные конструктивные элементы трудов известных римских учёных- правоведов.

Устремления юстиниановского периода (первая половина VI в.) были направлены на осуществление грандиозной и непосильной задачи восстановления единства Римской империи. К этой цели сводилась политика и в области законодательства.

Законодательная политика ставила задачей из двух императорских законов (leges) и работ классических юристов (ius) - создать свод законов, пригодных для применения в новых политических и экономических условиях. Для того чтобы старые источники права превратить в живые источники нового права, нужно было создать из хаоса текстов, законов, конституций одно стройное целое. Перед юристами была поставлена еще задача использовать все, что дало развитие права за три столетия, прошедшие между эпохой, т.е. отразить изменения, которые претерпело римское право при пересадке его с Запада на Восток, под греческими, восточными и христианскими влияниями, а также и тех изменений, которые происходили на Востоке под влиянием западной после классической литературы. Таким образом, свод законов Юстиниана является в основном компиляцией из преобразованных, переделанных и обобщенных. Кодификация Юстиниана отличается от предыдущих кодификаций несравненно более высокой творческой силой. В ней обнаруживается источников и более обильное их использование, но и гораздо более тщательная обработка избранных текстов. Собранный в Дигестах материал состоял из трех больших групп:

а) из сочинений классиков, относящихся к цивильному праву (так называемые libri ad Sabinum; такое название дано потому, что Сабину принадлежал комментарий к цивильному праву);

б) из сочинений классиков, посвященных преторскому эдикту (libri ad edictuin);

в) из сочинений Папиниана и некоторых других, не попавших в две первые категории. Составление Институций, Дигест, Кодекса не могло, разумеется, остановить дальнейшее развитие жизни и устранить потребность в издании новых законов. Юстинианом был издан (после окончания кодификационных работ) ряд законов, которые известны под названием Новелл (т.е. новых законов). Новеллы объединены в сборник уже не Юстинианом, а позднее (до нас дошли некоторые частные собрания).

В Восточной империи в течение примерно пяти веков после кодификации Юстиниана составленные им сборники служили базой научной и практической работы. По мере изменений в социально-экономической жизни и возникновения новых потребностей вносились поправки и производилась переработка отдельных частей Юстиниановой кодификации, например Базилики императора Льва Мудрого, конец IX -- начало Х в., и др.

На Западе в раннее средневековье имела применение не Юстинианова кодификация, а названные выше сборники отдельных королевств (особенно lex Romana Wisigothoruin). Только в Италии после уничтожения Остготского королевства применялись Институции, Кодекс, Новеллы. Дигесты до середины XI в. на Западе не были известны. Около середины XI нашли рукопись Дигест (VI или VII в. н. э.), названную позднее флорентийской. Эта находка дала толчок для оживления римского права (прежде всего в Болонье с ее знаменитой юридической школой).

Большое значение юридического труда Юстиниана, представлявшего собой единый правовой документ и состоявшего из Дигест, Кодекса, Институций и Новелл, заключается, прежде всего, в том, что вошедшие в него Дигесты, а позже также Кодекс и Институции, стали играть роль основных источников для ренессанса римского права в Европе в эпоху Позднего средневековья. Однако значение этого огромного юридического труда в качестве правового источника, пусть даже и в сокращенном и значительно переработанном виде, оказало непосредственное влияние также и на греческое право. Во время правления византийского императора Лео Мудрого (886-911гг.) появился греческий вариант переработки законодательства с использованием соответствующих текстовых фрагментов, но эта работа проводилась не на базе латинских оригинальных текстов, а на основе более ранних переработок, выполнявшихся на византийской почве. Последнее слово в этом искажении (а это было именно искажение юстинианского источника)- появление в 1345г. справочника, основу которого составляли выдержки из выдержек из «Corpus Juris Civilis». Этот справочник состоял из шести книг и поэтому назывался Hexabiblos («Шестикнижник»).

Этим справочником греческие граждане начали пользоваться после того, как турки в 1453 г. завоевали Константинополь, и продолжали им пользоваться в качестве действующего закона вплоть до 1941 г., когда они, наконец, приняли кодификацию, соответствовавшую современному гражданскому праву.

С точки зрения всемирной истории Свод римского гражданского права «Corpus Juris Civilis» имело огромное значение в качестве источника права по той причине, что он создал предпосылки для реконструирования самого метода формирования римского права, которое на протяжении почти целого тысячелетия было непревзойденным образцом во всех вопросах, имевших прямое отношение к всестороннему охвату всех сфер жизни и деятельности общества, к практической функциональной дееспособности правовых норм, наконец, к самой утонченности юридической техники. И все это было создано в эпоху высокоразвитой античной культуры.

Виды пактов в римском частном праве

В классической юриспруденции, на основании опыта полученного из обязательственных сделок в рамках ius gentium (права народов), в которых обязательство возникает из взаимного согласия двух сторон, стало постепенно формироваться представление, что во всякой двусторонней сделке делового оборота силой, создающей обязательство, является соглашение достигнутое между сторонами. В одних случаях для возникновения обязательства достаточно одного такого соглашения, в других же (в сделках ius civile т.е. частного квиритского права, частного права римских граждан) необходимо, чтобы оно было облечено в торжественную форму или сопровождалось исполнением определенных действий.

В конце классической эпохи contrahere, contractus начинают приобретать новое, субъективное значение согласиться, соглашение и относиться к лишь обязательствам, возникающим по соглашению сторон, но в тоже время больше не применяются к прочим обязательствам, возникающим в результате хотя и законного действия, но о котором стороны не договаривались. римский произведение юстиниановский право

В этом новом значении договора как источника обязательства термин contractus был усвоен Юстиниановым собранием и современной юридической наукой. Контрактам противостояли пакты, которые, по общему правилу не пользовались исковой защитой. Отличие пактов от консенсуальных контрактов состоит в том, что к последним относятся только четыре определенных договора. Категория же пактов охватывает разнообразные соглашения за пределами защищенных ius civile контрактов. Пакт (как и contractus) есть соглашение, притом соглашение неформальное. Однако в отличие от контракта пакт, как правило, есть соглашение, не пользующееся исковой защитой. В преторском эдикте, правда, было сказано: “pacia conventa servabo”, т.е. я буду признавать, сохранять заключенные пакты (откуда ведет происхождение афоризм: pacta sunt servanda -- соглашения надо соблюдать, не нарушать, D. 2.14.7.7). Однако признание пактов со стороны претора выражалось, как правило, не в предоставлении иска, а только в обеспечении возможности сослаться на pactum в порядке возражения (так называемая exceptio pacti).

С течением времени все же некоторые категории пактов в виде исключения получили и исковую защиту. Признание пактов было вызвано тем, что по мере развития торговли и промышленности в рабовладельческом обществе в повседневную практику вошло множество неформальных соглашений, не подходящих ни под один из установленных типов контрактов. Оставить новые виды неформальных соглашений без исковой защиты в некоторых случаях было нельзя, так как это не соответствовало бы требованиям развивавшегося оборота и подрывало бы устойчивость деловых связей.

В преторском эдикте, либо путем присоединения их (в качестве оговорки) к какому-либо контракту, либо путем признания в императорском законодательстве. Этот факт наделения некоторых пактов исковой защитой послужил основанием для разделения их на pacta vestita (защищенные) и pacta nuda (голый пакт).

Так возникли две категории пактов: 1) pacta nuda, “голые” пакты, т.е. не снабженные (“не одетые”) иском, и 2) Pacta vestita, пакты “одетые”, снабженныеиском. Последние в свою очередь делятся на: а) pacta adiecta -- пакты, присоединение к договору, защищаемому иском; б) pacta praetoria -- акты, получившие защиту от претора, и в) pacta legitima -- кты, получившие исковую защиту от императоров, в императорском законодательстве.

Присоединенные контракты (раста adiecta). Pacta adiecta -- это дополнительные к какому-нибудь защищаемому иском договору (контракту) соглашения, имеющие целью внести какие-либо видоизменения в юридические последствия главного договора, в частности возложить на ту или другую сторону в договоре какие-либо дополнительные обязанности.

Как правило, такие добавочные пакты присоединялись к главному договору непосредственно при его заключении; например, лицо, продававшее земельный участок, тут же условливалось с покупателем, что проданный участок не передается немедленно, а остается на известный срок в арендном пользовании продавца. В случае нарушения подобного рода пакта, присоединенного к купле-продаже, давался иск из основного договора (т.е. продавцу -- actio venditi, покупателю -- actio empti).

Не исключалась возможность присоединения к договору дополнительного пакта и по прошествии некоторого промежутка времени после заключения договора (exintervallo). Однако пакт, присоединенный к договору по истечении некоторого времени, защищался иском только в том случае, если по своему содержанию он был направлен на то, чтобы сделать положение должника более льготным, а не более тяжелым; например, пакт об отсрочке исполнения или об уменьшении размера процентов и т.п. защищался иском, хотя бы он был присоединен к основному договору только через некоторое время после заключения договора; напротив, пакты о приближении срока исполнения, об увеличении размера процентов и т.п., заключенных ex intervallo, исковой защитой снабжены не были. К числу пактов, “одетых” претором и потому называемых pacta praetoria, принадлежат, например, constitutuffl debiti,receptum.

Constitutum debiti называлось неформальное соглашение, по которому одно лицо обязывалось уплатить другому лицу уже существующий долг (и тем самым подтверждало долг, откуда идет название самого пакта: constitutum debiti -- подтверждение долга). С помощью этого пакта можно было обязаться уплатить или свой (существующий) долг, или же долг другого лица. Заключая constitutuin debiti, можно было и изменить содержание договора. Подтверждение собственного долга имело тот смысл, что ярким путем уточнялся срок платежа, причем, как правило, должник получил одновременно отсрочку исполнения. Подтверждение чужого долга понималось как принятие обязательства уплатить чужой долг (т.е. как одна из форм поручительства).

Под названием receptum в преторском эдикте были объединены три категории пактов, по существу не имевшие между собой ничего общего:

а) receptum arbitrii -- соглашение с третейским судьей; Два лица, пришедшие между собой к соглашению о передаче своего спора на разрешение третейского судьи (arbiter), заключали с намеченным арбитром пакт, по которому арбитр обязывался рассмотреть порученное дело; такое соглашение с арбитром и называлось receptum arbitrii. Третейский судья, взявшийся рассмотреть спор и уклонившийся затем от исполнения пакта без уважительных причин, подвергался штрафу.

В качестве уважительных причин неисполнения принятого арбитром обязательства рассмотреть дело признавались следующие: болезнь арбитра; возложение на него публичных обязанностей, не позволяющих исполнить обязанности арбитра; враждебные отношения, сложившиеся после заключения receptum между арбитром и спорящими лицами, и др.

б) receptum nautarum, cauponum stabulariorum -- соглашение с хозяином корабля, гостиницы, постоялого двора о сохранности вещей проезжих; Receptum nautarum, cauponum, stabulariorum. На практике нередко наблюдались случаи, когда хозяева кораблей (nautae), содержатели трактиров и гостиниц (caupones), постоялых дворов (stabularii) и т.п. имели связь с ворами и Разбойниками, которыми изобиловали и водные, и сухопутные пути сообщения. Между тем лица, которым приходилось проржать по морю или по дорогам на суше и пользоваться услугами хозяев кораблей, трактиров, постоялых дворов и т.п., они вынуждены доверять им и оставлять у них на хранение свои вещи (например, лошадь в стойле). Настоятельно необходимо было хотя бы несколько сократить случаи обворовывания проезжавших на кораблях или останавливавшихся я трактирах, постоялых дворах и т.п. и способствовать большей безопасности путешествий (тем более, что находиться в названных предприятиях были вынуждены и лица, принадлежавшие к верхушке господствующего класса). Для этой цеди преторский эдикт установил повышенную ответственность хозяев названных предприятий за целость вещей их клиентов.

Хотя передача путешественником багажа, лошади и пр. на хранение содержателю подобного рода предприятия, в котором оказался путешественник, происходила автоматически причем отказаться от принятия вещей путешественника на хранение содержатель такого предприятия не имел права, однако здесь усматривали неформальное соглашение, пакт (в виде receptum, т.е. принятия), по которому на хозяина предприятия возлагалась повышенная ответственность: она имела место даже в том случае, если вещь пропала или причинен иной вред и без вины принявшего вещь. Хозяева названных предприятий освобождались от ответственности только в том случае, если ущерб наступал вследствие стихийного бедствия. Для защиты путешественника, потерпевшего от кражи, порчи вещей, с которыми он пришел на корабль или в трактир, претором давалась actio in factum о возмещении ущерба, понесенного собственником вещи.

в) receptum argentariorum -- соглашение с банкиром об уплате третьему лицу известной суммы за контрагента банкира, заключившего пакт. Receptum argentarii.

Так называлось неформальное соглашение, по которому банкир, или меняла, принимал на себя обязательство перед своим клиентом уплатить его долг известному третьему лицу. В силу этого соглашения банкир не становился должником третьего лица: третье лицо оставалось кредитором только клиента банкира, к клиенту третье лицо и должно было направлять свою претензию; но если у должника не оказывалось средств для оплаты, он предлагал своему кредитору получить с банкира, заключившего receptum с должником (клиентом); если банкир отказывался платить, клиент получал против него actio recepticia.

Пакты, получившие юридическое признание (исковую защиту) в законодательстве позднейшей империи, называются oacta legitima. Права кредиторов, возникавшие из этих соглашений, защищались посредством condictio ex lege, кондикционного иска (вытекавшего из соответствующего закона). В качестве примеров императорских пактов можно назвать compromissum, pactum donationis.

Под compromissum разумеется соглашение лиц, между которыми имеется спор относительно права, о передаче этого спора на разрешение третейского судьи (соглашение с самим третейским судьей называлось receptum arbitrii).

В классическую эпоху выполнение соглашения сторон о разрешении спора третейским судом обеспечивалось или тем, что спорная вещь либо денежная сумма передавалась третейскому судье с тем, чтобы он передал ее тому , в чью пользу будет разрешен спор, или же посредством стипуляции. За неисполнение решения арбитра на виновную сторону налагался штраф. Императорское законодательство дало непосредственную исковую защиту pactum compromissi.

Pactum. donationis -- неформальное соглашение о дарении.

Дарением называется договор, по которому одна сторона, даритель, предоставляет другой стороне, одаряемому, вещь (или иной составной элемент своего имущества, например право требования) с целью проявить щедрость в отношении одаряемого (animus donandi). Дарение может состоять в передаче права собственности на вещь, в платеже денежной суммы, в установлении сервитута и т.д. Частным случаем дарения было дарственное обещание, т.е. обещание что-то предоставить, совершить известные действия и т.д. В классическом праве дарственное обещание имело обязательную силу только в том случае, если оно было облечено в форму стипуляции; неформальное дарственное обещание не порождало обязательства. Помимо этого формального требования еще в республиканский период для сохранения имущества в руках богатых семейств было установлено ограничение размера дарения (закон Ценция, 204 г. до н.э.), за исключением дарений, совершаемых в пользу ближайших родственников. Максимальный размер дарения, допущенный Цинциевым законом, неизвестен (не дошел до нас). Цинциев закон принадлежит к числу так называемых leges imperfectae т.е. таких законов, в которых не предусматриваются юридические последствия их нарушения. Для проведения закона в жизнь претор стал давать exceptio leges Cinciae (возражение против иска об исполнении дарственного обещания противоречащего Цинциеву закону). В императорский период (в начале IV в. н.э.).

Цинциев закон утратил значение. Императорским законодательством было введено требование совершать так называемую судебную инсинуацию дарственных актов, т.е. требовалось заявить их перед судом с занесением в реестр. Первоначально требование публичности дарения относилось к дарению на любую сумму, но Юстиниан ограничил применение insinuatio лишь дарениями на сумму свыше 500 золотых и установил, что дарения на меньшие суммы получают силу независимо от каких-либо формальностей. Тем самым pactum donationis получил исковую силу. Ввиду того, что даритель не только не получает от дарения никакой utilitas (хозяйственной выгоды), но даже теряет нечто, ибо дарение предполагает обогащение одаряемого за счет имущества дарителя и, следовательно, имущество дарителя в этом случае уменьшается, ответственность дарителя за возможную эвикцию подаренной вещи, за обнаруженные в ней недостатки и пр. ограничивалась только случаями допущения дарителем dolus и culpa lata.

Дарение своеобразно еще в том отношении, что при известных обстоятельствах допускалась односторонняя отмена дарения. Так, патрон мог отменить дарение, совершенное в пользу вольноотпущенника, в случае неблагодарности одаренного. Эта норма является частным отражением зависимости, в которой находились вольноотпущенники по отношению к патронам и которая нередко переходила в эксплуатацию вольноотпущенника. Юстиниан установил уже в качестве общего правила для всех случаев дарения, что неблагодарность одаренного служит основанием отмены дарения. В качестве примеров неблагодарности в законе Юстиниана названы: нанесение тяжелой обиды, создание опасности для жизни дарителя, причинение ему значительного имущественного вреда. Патрон, не имевший детей в момент совершения дарения в пользу вольноотпущенника, имел право потребовать дар обратно в случае последующего рождения у него детей. Можно добавить, что к числу пактов, первоначальная защита которым была предоставлена претором и потому называемых pacta praetoria, принадлежали:

1. клятвенное соглашение (pactum de jurejurando), по которому, например, в ответ на требование кредитора о производстве платежа лицо, ответственное по этому требованию, но не считающее себя должником, заявляло: “Поклянись, что я тебе должен, и я поверю”.

Если кредитор приносил клятву, обязательство признавалось неоспоримым и могло быть осуществлено в принудительном порядке уже на сновании одного только клятвенного соглашения;

2. соглашение об установлении денежного долга (pactum de pecunia constituta) применялось в случаях, когда ответчик признавал предъявленный к нему иск об уплате долга, но просил об отсрочке платежа, и истец на отсрочку соглашался. Если бы впоследствии должник уклонился от платежа, соответствующая сумма могла быть взыскана в силу состоявшегося соглашения с увеличением её размера от 1/3 до 1/2 по усмотрению претора.

3. принятие (receptum) выражалось в трех различных формах, сходных не по существу, а лишь вследствие примененного к ним общего наименования:

4. принятие платежа (receptum argentariorum) применялось в случаях, когда банкир обязывался уплатить чужой долг;

5. принятие имущества судами, постоялыми дворами, конюшнями (receptum nautorum, cauponum, stabulariorum) означало, что хозяева этих объектов брали на себя ответственность за принятое от их клиентов имущество независимо от того, будет ли ущерб вызван виной или случаем;

6. арбитрирование (receptum arbitrii) состояло в том, что по соглашению со спорящими сторонами разрешение спора принимал на себя избранный ими арбитр, и его решение, не исполненное сторонами добровольно, приводилось в исполнение по приказу претора.

Пакты, получившие исковую защиту в императорском законодательстве, назывались pacta legitima (законные пакты). Это были соглашения, защита которых была закреплена в правовых нормах, исходивших от императора.

Виды исков:

а) «Если раб убил с ведома господина, то он возлагает ответственность в полном объеме на господина, ибо считает, что убил сам господин; если без ведома господина, то имеется личный ноксальный иск и господин не обязан отвечать за злодеяния раба свыше причинившего вред» Из институции Гая Книги III «Об обязательствах» видно, что незаконно убивающим считается тот, по умыслу или по вине которого совершается убийство, и нет никакого другого закона, по которому должно бы взыскать штраф за убыток, причиненный непротивозаконным образом; вследствие этого не подвергается наказанию тот, кто причинил вред как-нибудь случайно, без вины и умысла. Да и при том не только тело убитого оценивается в иске этого закона, но если, например, кто убьет раба и собственник понесет убыток, превышающий стоимость самого раба, то и это берется во внимание, например, убили моего раба, назначенного кем-либо наследником, прежде, чем он по моему приказанию вступил торжественно во владение наследствам. В этом случае берется во внимание не только стоимость его самого, но и потерянного наследства. На случай преступления, совершенного сыновьями и рабами, если они например, совершили кражу или нанесли обиду, установлены ноксальные иски по которым отцу или господину предоставляется или принять на себя последствия совершенного преступления в виде вознаграждения, или же выдать виновного головой.

б) «Если кто-то причинил вред, будучи побуждаем к этому другим лицом, то Прокул пишет, что не отвечает ни тот, кто побуждал, так как не он убил, ни тот, кого побудил, так как он не причинил вреда противоправно; поэтому должна быть дана эксцепция, то есть в переводе - возражение, протест, особое мнение против того, кто побуждал». Из институции Гая Книги IV Возражения «Об исках», видно, что эксцепции имеют место в тех исках, которые не направляются на лицо. Если ты, например, страхом или злым умыслом склонил меня дать тебе манципированным образом какую-либо вещь в собственность и будешь ее у меня требовать, то мне дается возражение, посредством| которого ты устраняешься, если я докажу, что ты заставил меня согласиться под влиянием угроз и обмана. Например, иск из сделки, давался не только против того лица, которое принуждало, но также и против всякого, кто получил что-либо от такой сделки (actio quod metus causa).Такие иски назывались actiones in rem scriptae (подобные вещным искам).

в) «Если кто-то, нагруженный сверх меры, сбросил тяжесть и убил раба, то применяется Аквилев закон: от него самого зависело не возлагать на себя такого груза. Ибо если кто-то свалился и задавил чужого раба тяжестью груза, который он нес, то Пегас говорит, что на него возлагается ответственность по Аквилиеву закону, если он нагрузил себя сверх меры или слишком неосторожно переходил скользкое место». Из институции Гая Книги III «Об обязательствах» видно, что иск о вреде, незаконно причиненном, действительно установлен Аквилиевым законом, в первой главе которого постановлено, что, если кто незаконно убьет чужого раба или чужое четвероногое домашнее животное, тот обязывается уплатить господину высшую рыночную стоимость убитого за этот год.

г) «Если свободный человек, который добросовестно служил как раб, дал мне деньги, чтобы я отпустил его на свободу, и я это выполнил, то спрашивается, может ли он предъявить ко мне кондикцию после того, как будет доказано, что он был свободным? И Юлиан в 11-й книге пишет, что отпущенный на свободу может предъявить требование о возвращении денег». Кондикции - это личные иски, в которых мы выражаем требование дать что-либо или сделать что-либо. Римские юристы делили обязательства на две или на четыре группы.

Согласно классификации Гая, обязательства делились на две группы: обязательства, вытекавшие из договора (ex contractu) и обязательства, вытекавшие из правонарушения (ex delictu). Но к этим двум группам Гай (а следом за ним и кодекс Юстиниана) добавляет еще две группы: обязательства, вытекающие как бы из договора и обязательства, вытекающие как бы из деликта. Это понятие как бы (guasi) относится к таким соглашениям, которые напоминают договор, или к действиям, напоминающим правонарушение (деликт), но ни договором, ни деликтом не являются. Обязательство, возникающее из неосновательного обогащения - это обязательство о возврате уплаченного по ошибке, или о возврате недобросовестно приобретенного.

Оно также напоминает обязательства, вытекающие из договора, но таковым не является. Предметом condictio indebiti является обогащение получившего платеж, т.е. поступившие в состав имущества (или сохранившиеся в имуществе благодаря платежу) ценности или их эквиваленты. Quod indebitum per errorem solvitur, aut ipsum aut tantundem repetitur - если по ошибке платят недолжное, то можно истребовать обратно или уплаченное, или такое же количество. Таким образом, отпущенный на свободу свободный человек может предъявить требование о возвращении денег, то есть имеет право предъявить кондикцию после того, как будет доказано, что он был свободным

Possessio ad interdicta - Владение для защиты. Для установления владения необходимо выяснить causa possessionis, т.е. основание, которое привело к обладанию лица данной вещью: покупка, получение вещи по договору, даже кража и т.д. Античная собственность имела форму государственной собственности, вследствие чего право отдельного индивида на нее ограничивалось простым владением (possessio). Под институтом владения (possessio) понималось всякое фактическое господство лица над вещью, соединенное с желанием осуществлять эту власть для себя. Для полноты картины необходимо отметить, что римскому праву известны были и случаи предоставления держателям владельческой защиты. Такими, так называемыми производными владельцами, признавались закладоприниматели, секвестраторы (т.е. хранители спорного имущества), а также прекаристы (т.е. лица, получившие имущество в безвозмездное пользование в качестве «милости» собственника, причем отношения прекариста и собственника не рассматривались классическим римским правом как юридические). Их владение отличалось от подлинного владения тем, что оно защищалось (откуда другое название производного владения - possessio ad interdicta ), но не вело к приобретению права собственности по давности владения («настоящее», suo nomine (от своего имени-лат.) владение называлось поэтому также владением для давности - possessio ad usucapionem).

Отрывок из Дигеста Юстиниана: «С моей крыши ветром снесло черепицу, и она нанесла ущерб соседу.

Сила ветра есть сила божественная». В данном случае хозяин дома, с крыши которого упала черепица от ответственности не освобождается. В римском праве существовал перечень случаев, когда возникали обязательства. Например, различались такие виды деликтов: iniura (личная обида, оскорбление, повреждение конечностей человеческого тела) и furtum (кража). Личная обида называлась штрафом, в зависимости от характера обиды и личностей обидчика и обиженного. Кража наказывалась штрафом, в двойном размере по сравнению со стоимостью украденной вещи, если недозволенное действие не входило в перечень частных деликтов, но было похоже на частный деликт, то оно входило в категорию «как бы деликт» и порождало «обязательства как бы из деликта». Термином «обязательства как бы из деликта» (правонарушения) обозначались некоторые обязательства, вытекающие из недозволенных действий, но не попавшие в список частных деликтов. Частным деликтом, т.е. частным правонарушением, в отличие от уголовного преступления, в Риме называлось такое правонарушение, которое рассматривалось как нарушение прав и интересов частного лица и потому порождало обязательство совершившего деликт уплатить штраф, возместить убытки потерпевшему. Например, если на подоконнике какого-либо здания что-то поставлено так, что угрожает падением и причинением вреда, то любой гражданин мог предъявить иск против хозяина дома или квартиры по категории «как бы деликта», и возникало соответствующее обязательство данного хозяина, вытекавшее из «как бы деликта». 4 Наследники по цивильному праву Наследование по закону в римском праве Если собственник не оставил завещание, которым определена судьба принадлежащего ему имущества, на случай его смерти, то это имущество переходило к лицам, указанным в законе XII таблиц.[3] Наследование по закону происходило всякий раз, когда из-за отсутствия завещания оно всецело определялось порядком, закрепленным в нормах действующего права. Наследниками по закону признавались лица, состоявшие в родстве с наследодателем.

Римляне различали агнатское родство, основанное на общей подвластности, и когнатское родство, основаное на общности по кровному происхождению. По мере разрушения патриархальных связей агнатское родство всё более вытесняется когнатским, а в последствии и вовсе выходит из употребления. Цивильное право подразделяло законных наследников на три очереди: -Свои наследники, которые входили в семью родственников, а получив наследство, продолжали обладать имуществом, которое и раньше было в сфере данной семьи. Своими считались наследники, становившиеся в результате смерти наследодателя юридически самостоятельными лицами. -Агнаты - это лица, которые в прошлом были связаны с наследодателем отношениями подвластности. Если имелось несколько агнатов, то к наследованию призывался ближайший , то есть стоявший в кровном отношении к умершему ближе, чем прочие агнаты. - Когнаты, то есть кровные родственники умершего, а так же бывший родственник вольноотпущенника в качестве его патрона. Как и во второй очереди, ближайший когнат вытеснял более отдаленного. Заключение Римское право складывалось в обстановке острой социальной борьбы, в которой приходилось от многого отказываться, сохраняя самое лучшее. Это и сформировало такие его черты, как строгость, жесткость правовой регламентации, рационализм и житейская мудрость.

Подобные качества предопределили становление строгой юридической системы, связанной широкими принципами, объединяющими правовые нормы. Даже на высшей ступени развития римское право не пришло к признанию того, что всякое законное соглашение двух сторон об установлении какого-либо обязательства само по себе имеет юридическую силу. Простота хозяйственной жизни, натуральная форма хозяйства, слабое развитие меновых отношений - всё это не давало чувствовать в повседневной жизни неудобства формализма. По мере роста территории Римского государства, развития его хозяйства, расширения обмена картина меняется.

Для менового хозяйства договор перестает быть исключительным, редким явлением: он проникает в повседневную практику каждого хозяйства. В определенных случаях, охватывающих самые частые в жизни типы сделок, допустили полное устранение каких-либо формальных моментов, признав юридическую силу за простым, неформальным соглашением, даже не сопровождающимся передачей вещи, по поводу которой договаривались стороны.

Возникновение юридической силы подлежащих защите договоров римские юристы приурочили к тому моменту, когда одна из сторон уже выполнила принятое на себя обязательство. Под влиянием тех же потребностей развивающейся хозяйственной жизни получили исковую защиту также некоторые неформальные соглашения - пакты.

Список использованной литературы

1. Бартошек М. Римское право: понятия, термины, определения.- М.: 1989.

2. Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. СПб., 1910. С.188-189; Римское частное право / Под ред. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М., 1994. С.162-163; Покровский И.А. История римского права. С.347; Хвостов В.М. Система римского права. С.279.

3. Дождев Д.В. Римское частное право. М., 1996.

4. Иоффе О.С., Мусин В.А. Основы римского гражданского права. Л., Изд-во Ленинградского университета, 1974 г.

5. Институции Гая (рус. пер.) М.,1997г.

6. Новицкий И.Б. Основы римского гражданского права. М., Юридическая литература, 1972 г.

7. Новицкий И.Б. Перетерский И.С. Римское частное право. М. Юрист, 2004. С. 312

8. Перетерский И.С. Дигесты Юстиниана. М., 1956.

9. Санфилиппо Ч.Курс римского частного права/Под. ред. Л.В.Дождева/ М., Изд-во БЕК , 2010 г.

Размещено на Allbest.ru