Автоматизированные системы управления в принятии юридически значимых решений

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автоматизированные системы управления в принятии юридически значимых решений

В окружающей нас действительности всё более отчётливо проявляются сигналы, подаваемые со стороны научно-технического сообщества о чрезмерно возросшей роли техники в нашей жизни. В повседневности начала XXI мы уже устойчиво привыкли к эксплуатации компьютерных систем и электронных средств связи. Мало кто может представить себе свой рабочий день без мобильного телефона, электронной почты, компьютера с доступом в Интернет. Вместе с тем лет двадцать назад подобное мало кто мог предвидеть. Внедрение в массовый оборот вчерашних изобретений занимает всё меньше времени от момента возникновения идеи до момента её практической реализации. Можно сказать, что время стремительно ускоряется с развитием человеческой цивилизации.

Вместе с тем улучшение качества жизни отнюдь не способствует гармонизации общественных отношений. Человек остаётся человеком, со всеми его слабостями и недостатками. В существующей парадигме самоокупаемости научных исследований зачастую забывается о морально-этической стороне изобретения, его последующего существования и самого аспекта пользования созданными технологиями. В ориентации капитала на извлечение сиюминутной прибыли забывается практика долгосрочных социально-экономических прогнозов развития общества. Гуманитарное знание остаётся невостребованным, а техническое - сугубо прикладным, лишённым теоретических посылок и глубокого осмысления [1, C. 266].

Наверно благодаря этому с каждым годом количество правонарушений растёт, как бы сигнализируя о выходе человека за пределы дозволенного. Всё больший удельный вес в структуре правонарушений начинает занимать неосторожная преступность техногенного характера [Кобзева, Т.1. С. 128]. Эксплуатация человеческих изобретений зачастую сопряжена с риском для окружающих. В цивилистике для обозначения подобного феномена даже используется специальный термин: «источник повышенной опасности» [3, C. 243]. Поэтому как бы парадоксально это не звучало: но средства, создаваемые для облегчения повседневной жизнедеятельности человека одновременно являются большой опасностью для нас самих.

В особенности это касается информационно-коммуникативных технологий. К примеру, взять государственную программу «Информационное общество (2011-2020)»[4], согласно которой на развитие технической инфраструктуры российского сегмента сети Интернет будет затрачено немалое количество бюджетных средств. При этом на политическом уровне только лишь задаются вопросом: а какая же законотворческая инициатива по регулированию Интернет будет наиболее эффективной и целесообразной? Известны призывы ограничить, заблокировать, оградить, ввести цензуру, не имеющие под собой никакой конкретики и реальных средств для реализации [5, C. 54]. Можно констатировать, что законодатели далеки от истинного понимания природы информационной среды, которую планируют создавать. В лучшем случае познания ограничиваются перечнем устройств доступа в глобальную компьютерную сеть и некоторыми способами передачи информации[6, С. 179].

Однако та же проблема использования глобальной компьютерной сети Интернет в противоправных целях имеет системный характер и не может быть решена без серьёзных научных исследований, путём ситуативного нормотворчества. Думается это вообще невозможно в рамках какой-либо конкретной отрасли права. Даже попытка выделения самостоятельной отрасли - информационного права не смогла решить большинства возникших проблем. Образно говоря, новая отрасль права даже не смогла «оторвать» информацию от своего материально носителя, т.е. дать мгновенный ответ на интересующие всех вопросы: какова правовая природа информации, какими методами стоит регулировать её оборот и т.д. Вместе с тем перед юриспруденцией ставятся всё новые и новые вопросы[7, С. 21.]. Более взвешенным нам видится комплексный подход лежащий в плоскости теории права и отраслевых наук.

Так, в общетеоретическом плане, т.е. вопросом одинаково важным для всех отраслей российского права сегодня является явная недостаточность исследования проблемы «правосубъектности» автоматизированных систем управления. По нашему мнению, уже в обозримом будущем с данного термина неизбежно придётся снять кавычки. Вполне закономерно, что в рамках государственной политики при принятии тех или иных управленческих решений, определении целей и задач намечаемых правовых реформ, действует масса иных «отвлекающих» факторов: социальные проблемы, экономический кризис, террористическая угроза, коррупция, наконец [8, C. 461]. Но в условиях, когда человечество стремится к созданию искусственного интеллекта, этот вопрос как никогда актуален. Рассмотрим в связи с этим несколько конкретных примеров.

Когда мы говорим о чём-то наподобие искусственного интеллекта понятно, что вопрос касается, прежде всего, ответственности. К примеру, сегодня активно проводятся эксперименты по внедрению автопилота в системы управления автомобилем. Возможно, что в ближайшие двадцать лет дело дойдёт и до практической реализации. Весьма проблемной может стать ситуация дорожно-транспортного происшествия по «вине» такой системы управления [9, C. 41]. Когда мы имеем в виду автоматизированную систему управления (АСУ), то соответствии с ГОСТ 34.003-90 , подразумеваем единство персонала и комплекса средств автоматизации его деятельности, реализующих информационную технологию выполнения установленных функций. Понятно, что в таком случае вину нести будет всё-таки водитель такого транспортного средства. Практика функционирования автопилотов в гражданской авиации как бы подтверждает эту гипотезу и одновременно вооружает нас неким достаточно проверенным методом решения указанной проблемы. Но давайте зададимся вопросом: какова вероятность того, что может быть смоделирован некий алгоритм АСУ способный нанести вред законным интересам владельцев (пользователей) таких систем, без их непосредственного участия? Вопрос отнюдь не праздный, ибо давно и устойчиво интересует военных в плане возможности создания военной робототехники, полностью автономной от воли человека (оператора). Оказывается, ответ на этот вопрос расположен даже не в будущем, а в недавнем прошлом. В октябре 2010 года экстренные службы скорой помощи и МЧС (пожарные) вынуждены были обжаловать многочисленные штрафы, наложенные на них ГИБДД в установленном порядке, за нарушение скоростного режима и проезда на запрещающие сигналы светофора[10]. Вполне понятно, что объективно у вышеперечисленных субъектов административных правонарушений имелось право пренебречь правилами дорожного движения, поскольку они исполняли социально-значимые функции: спешили устранить возгорание, либо спасти жизнь пациенту. Однако автоматизированная система обработки данных, основанная на фоторадарах фиксации административных правонарушений осталась «безучастной» к обстоятельствам, исключающим противоправность деяния, и вынесла свой вердикт. Можно, конечно, возразить, что здесь конкретный человек (должностное лицо) в силу халатности допустил подобную ошибку. Но нет! Роль человека в рассматриваемом нами алгоритме работы АСУ была сведена к подписанию и упаковке распечатанных автоматически постановлений административных правонарушений в почтовые конверты и заклеиванию последних. По сути, в данной АСУ не человек контролировал машину и принимаемые ей решения, а наоборот, машина использовала человека, для реализации тех функции, на которые сама не способна.

Системы автоматизации деятельности правоохранительных органов, несомненно, облегчают несение службы сотрудникам правоохранительных органов, где реализуются различные информационные учёты с автоматическим планированием каких-либо оперативных мероприятий[11, С. 15]. Однако не стоит целиком и полностью полагаться на их «непогрешимость».

Подобные случаи свидетельствуют не об исключительности неосторожно-халатного поведения, а о прочном симбиозе человека и машины, в которой живое существо занимает подчинённую роль, слепо повинуясь (доверившись) её приказам. Так в октябре 2015 года пожилая бразильянка Регина Мурмура, путешествуя с мужем на автомобиле, поплатилась жизнью, за ошибку навигатора, который «проложил ей маршрут не в туристический город Нитерой, а в одноименный криминальный район Рио-де-Жанейро»[12].

В заключение хотелось бы отметить, что развитие информационных технологий сделало возможным опосредованное взаимодействие между людьми с использованием технических устройств. Те, в свою очередь, способны самостоятельно (в автоматическом режиме) выполнять ряд заданных функций, охватываемых волей их обладателя. Например, собирать сведения о своем владельце и давать ему необходимые «умные» советы, совершать автоплатежи за коммунальные услуги и выполнять иные рутинные задачи. Здесь уже встаёт вопрос о безопасности персональной информации каждого гражданина и пользователя компьютерных систем. В связи с этим самостоятельный смысл приобретает процесс идентификации автоматизированной системой управомоченного пользователя и неуправомоченного. В частности на этом критерии построена конструкция состава преступления, предусмотренного ст. 159.6 УК. Заметим, что мошенничество традиционно понималось как обман одного человека другим. Однако в случае с рассматриваемым составом непосредственное информационное взаимодействие между людьми отсутствует. Речь идёт скорее об «обмане» компьютерной системы, под которым мы понимаем все недостатки информационной безопасности, т.е. недостатки отдельно взятой технологии. Ведь передача имущества или имущественных прав, причинение имущественного ущерба основывается на алгоритме действия, запрограммированном создателем (поставщиком услуг), и сознательном выборе такой технологии пользователем (потребителем) с учётом её недостатков. Проводя условные параллели с уголовным правом можно сказать, что пользователь действительно не желает, но при этом сознательно допускает возможность ущемления собственных имущественных интересов или же относится к таким последствиям безразлично. И как следствие, небрежное отношение к защите собственных персональных данных, либо их невольное разглашение может привести к тому, что подобными сведениями воспользуется мошенник для совершения юридически значимых действий от имени жертвы в собственных корыстных целях. В зарубежной литературе такой феномен получил название identity theft («кража личности»)[13].

Поскольку технические параметры автоматизированных систем всё время упрощаются (имеет место миниатюризация компьютерных устройств), то существует реальный риск того, что всю АСУ вполне можно будет уместить в рамках одного карманного устройства. Это, в конечном счете, ставит вопрос о значении и масштабе делегирования правосубъектности от человека-владельца к техническому устройству-исполнителю, что требует осмысления подобных правоотношений в теории права, так как неизбежность этого подтверждают существующие системы автоматической обработки данных, способные уже сегодня оказывать влияние на принятие юридически значимых решений без участия человека.

Библиографический список

автоматизированный управление правоприменительный

1. Дорожинская Е.А. Реформирование юридического образования в России: современные проблемы и перспективы // Философия образования. 2013. № 6 (51). С. 264-270.

2. Российское уголовное право. Общая и особенная части. Учебник. В 3 томах. / Под ред. Лопашенко. - Москва, 2014. Сер. Уголовное право. Том 1. Общая часть (2-е изд., испр. и доп.). - 720 с.

3. Дорожинская Е. А. Гражданское право. Учеб. пособие для дистанц. обучения по специальности 021100 “Юриспруденция”. - Новосибирск, Издательство: Сиб. акад. гос. службы, 2005. - 276 с.

4. Амиянц К.А., Захарян О.А., Чемеринский К.В. Уголовно-правовая политика: понятие и содержание // Правовая политика и правовая жизнь. 2015. № 2. С. 53-59.

5. Приходовский М.А. Персонификация доступа в Интернет как ключевой элемент безопасности: юридические и технические аспекты // Современные наукоемкие технологии. - 2014. - № 12-2. - С. 179-180.

6. Ефремова М.А. Уголовная ответственность за преступления, совершаемые с использованием информационно-телекоммуникационных технологий: монография. - М., 2015. - 200 с.

7. Крупницкая В.И., Розумань И.В. Уголовная политика государства в сфере противодействия экстремизму // Проблемы правового обеспечения безопасности личности, общества и государства. Сборник статей по материалам ежегодной международной научно-практической конференции. 2015. С. 459-466.

Размещено на Allbest.ru