Федеративные институты римской и эллинистической монархии: сравнительный анализ

Размещено на http: //www. allbest. ru/

Историко-филологический факультет Благовещенский государственный педагогический университет г. Благовещенск, Россия

Федеративные институты римской и эллинистической монархии: сравнительный анализ

Эзри Григорий Константинович

магистрант

Аннотация

В статье сделана попытка сравнения федеративных институтов римской и эллинистической монархии. Возможность для такого сравнения обеспечивает наличие полисов на территории Римской империи и эллинистических монархий, которые создавались в значительных количествах этими государствами. Эллинистические государства, как и Римское, объединяли значительные территории, поддерживали на них городское самоуправление, что способствовало федерализации этих государств.

Ключевые слова: федерация, эллинизм, полис, эллинистический полис, ассоциированное государство, субъект федерации

1. Федерализм и институты эллинистической монархии

Македонский царь Филипп I создал Коринфский союз в 337 г. до н.э., объединив этим Грецию в федерацию под гегемонией Македонии и македонского царя. В 334 г. до н.э. Александру Македонскому пришлось подавлять восстание в Фивах: часть греков не устраивала гегемония Македонии. Царь Александр устроил жесткую расправу в Фивах, потребовал, чтобы другие полисы выдали антимакедонски настроенных представителей политической элиты.

Обеспечив признание Грецией македонской гегемонии, македонский царь начал войну против Персии. Александру Великому удалось победить в ходе военных действий огромную Персидскую империю, обладающую значительными материальными и людскими ресурсами. Победа Александра Македонского (331 г. до н.э.) знаменовала собой начала эпохи эллинизма. После смерти великого полководца его военачальники разделили его империю на несколько частей, которые были названы эллинистическими монархиями [3].

Создание эллинистических монархий на Востоке породило такой феномен как эллинистический полис. Эллинистический полис подробно описан в монографии д.и.н. А.Г. Кошеленко «Греческий полис на эллинистическом Востоке». Исследователь отметил следующее. В эпоху эллинизма полисы пользовались реальной автономией (автономия ряда полисов начала исчезать только после окончания эпохи эллинизма в образовавшемся Парфянском царстве). Полисы обладали писаными конституциями, введенными в действия эллинистическими монархами.

Полисы юридически и административно не входили в состав сатрапий, а отношения гражданских общин полисов с царем регламентировались договорами. Полисы имели свои городские советы, магистратов, часто и Народные собрания, временами монархи для контроля за настроения в полисе назначали эпистата, равного по статусу главному городскому магистрату [1, c. 222-265].

Важным является вопрос о суверенитете эллинистических полисов. В историографическом введении к своей работе историк А.Г. Кошеленко отметил, что ряд зарубежных исследователей (Г. Глотц, В. Фоулер, П. Клоше) считал, что гражданскую общину в полис превращает суверенитет, без суверенитета, стало быть, нет и полиса. В отсутствии суверенитета, по мнению этих историков, и заключается отличие эллинистического полиса от классического. С их точки зрения полис перестал существовать после создания Филиппом I Коринфского союза. Другие историки (М. Хадас, А. Момильяно, Х. Бенгтсон, Ч.Б. Уэллес) считали, что между эллинистическим и классическим полисом принципиальной разницы нет, а эллинистический полис они рассматривали как переходное звено от Древней Греции к Римской империи [1, c. 65-66].

А.Г. Кошеленко проанализировал тезис Э. Бикермана о том, что превращение македонян в граждан полиса приводила к потере их для царской армии, так как их мобилизация приводила бы к нарушению суверенитета полиса. Полис мог лишь в исключительных случаях посылать вспомогательные отряды, но не предоставлять рекрутов, призванных индивидуально. А.Г. Кошеленко отметил, что этот тезис спорен по ряду причин. Во-первых, сам Э. Бикерман показал, что полисы не имели даже теоретического суверенитета. Во-вторых, в армиях эллинистических царей служили по большей части македоняне и греки, которые одновременные являлись гражданами городов и держателями клерухий. Служба в армии не приводила к тому, что македоняне переставали быть македонянами [1, c. 238-239].

Земля, которой владели полисы, находилась в собственности царя по праву ее завоевания. Эллинистический монарх подписывал договоры с гражданскими общинами полисов, предоставляя городским общинам землю (хора города), которую раздавали в качестве клер гражданам за несение военной службы. Если у умершего гражданина-воина не было родственников, которые могли бы наследовать участок земли, то земля возвращалась царю [1, с. 222-265].

Таким образом, эллинистические полисы пусть и не обладали суверенитетом, но имели реальную автономию, собственные конституции, их положение регламентировалось договорами, заключенными с царями, они имели свои выборные органы власти, свои политические элиты в лице македонян и греков, собственное гражданство. Стало быть, полисы являлись квазигосударственными образованиями, обладавшими автономиями, субъектностью. Это говорит о том, что в составе эллинистических монархий полисы являлись федеративными регионами.

Отдельного внимания заслуживают гражданско-храмовые общины Вавилонской сатрапии (государство Селевкидов), также описанные в монографии д.и.н. А.Г. Кошеленко «Греческий полис на эллинистическом Востоке». Вавилоняне, как отметил историк, шли на третьем месте в государственной иерархии этносов вслед за македонянами и греками. Македоняне и греки проникали в состав гражданско-храмовых общин вавилонских городов. Данная группа городов тоже пользовалась автономией. Граждане гражданско-храмовые общины Вавилонии не были вовлечены в структуру государственного управления (государственные должности занимали только македоняне и греки).

Гражданско-храмовые общины пользовались двумя главными привилегиями: в отличие от условной собственности граждан полисов, их собственность была частной, они не платили налогов с заключенных сделок. Кроме того, как и полисы, гражданско-храмовые общины тоже имели внутренне самоуправление. Этого достигли за счет передачи части храмовых должностей (связанных с распределением прибавочного продукта) в руки местной вавилонской знати (а жрецы продолжали отправлять культ) [1, c. 240-246].

Таким образом, вавилонские гражданско-храмовые общины, как и полисы, пользовались автономией, но не являлись квазигосударственными образованиями. Гражданско-храмовые общины сохраняли свои исторически устоявшиеся правовые особенности (за счет сохранения собственных правовых установлений, не являвшихся частью государственных, им и удавалось не платить налог на заключаемые сделки в царскую казну). Стало быть, вавилонские города тоже обладали субъектностью, являлись федеративными регионами.

2. Федерализм и институты римской монархии

В Ранней Римской империи субъектами федерации являлись как провинции, так и полисы. Это было связано с тем, что полисы (даже завоеванные) воспринимались римским правительством как государства, у них сохранялось собственное гражданство, собственные органы власти, но данная группа полисов находилась в подчиненном положении перед римской администрацией (как, собственно, и эллинистический полис). Полисы имели разный статус: общины с римским, латинским правом, колонии, муниципии и так далее. В римских провинциях существовали провинциальные советы (собрания жрецов), которые обладали надзорной функцией над деятельностью римской администрацией и право напрямую обращаться к императору [2, 468-507, 513-555].

Наместники римских провинции тоже фактически возглавляли субъекты федерации: на местах их приходилось иметь дело с местными политическими элитами, которые имели право на участие в управлении регионами (провинциями), им фактически подчинялись войска, расквартированные в провинции, наместники (как и крупные военачальники) стремились стать императорами. С фактическим превращением полисов в муниципии и административными реформами Диоклетиана и Константина структура империи претерпела изменения. Города фактически перестали быть субъектами, а субъектный статус приобрели диоцезы, префектуры, а также территории, доставшиеся при разделе империи тому или иному императору.

Константин I упорядочил создавшуюся структуру: один император и четыре префектуры. В 395 г., после смерти императора Феодосия I, Римская империя окончательно распалась на Запад и Восток. Римская империя стала представлять собой федерацию Запада и Востока. Эти федерации сами по себе продолжали оставаться федерациями. «Варваризация» Рима и создание германских королевств (до падения Рима 476 г.) не изменили общей картины: германские королевства (ранее поселения федератов) продолжали оставаться, с формальной точки зрения, частью как Рима как субъекты федерации, в каждом из которых был представитель римских властей.

Федерация была выгодна императорам, которые стремились подчинить Сенат себе и ослабить его влияние на государственные дела. С этой целью императоры разделили провинции и бюджет на «императорский» и «сенатский», переподчинили наместников провинций и армию себе, создали провинциальные советы и увеличивали количество самоуправляемых городов, чтобы ориентировать на себя местные политические элиты. Местные политические элиты подчинялись императору и римской администрации.

Конечно, наместники провинций управляли регионами (провинциями) в административном и военном плане, соприкасались с местными политическими элитами, стремились стать императорами. Безусловно, были прецеденты, когда наместники и крупные военачальники становились императорами, более того, это было нормальной для Империи практикой. Но это означало повышение их статуса. В принципе, этих аргументов, как кажется, достаточно, чтобы считать наместников провинций руководителями субъектов федерации, но есть еще более весомый аргумент, позволяющий считать наместников провинций руководителями субъектов федерации.

Дж. Креигтон (J. Creighton) в своей монографии «Британия. Создание римской провинции» описал прецеденты, когда наместником провинции был монарх. Когда Иудея вошла в состав Рима, в ней в разное время правили Гиркан II, Ирод Великий, Архелай, Ирод Агриппа. В Мавритании в 25-40 гг. н.э. (современный Марокко и часть Алжира) правил Юба II (бывший правитель соседней Нумидии) [4, с. 16-18].

Конвертация провинции в княжество - милость императора, но сам факт ее возможности многое говорит о статусе наместника провинции. Другой вариант - ассоциированное членство в Римской федерации. Такие государства не воспринимались как полноправные союзники, они всегда находились на более низкой в политической ступени. Ассоциированные государства признавали auctoritas римского императора.

По терминологии Дж. Крегтона - это «государства-сателлиты, союзные или клиентские королевства», политические элиты таких государств были ориентированы на Рим [4, с. 14]. Статус наместника провинции, таким образом, был равен статусу правителя ассоциированного государства, то есть наместник провинции по своему статусу был равен монарху зависимого государства, а ассоциированные государства хотя и де-юре обладали суверенитетом, но де-факто были политически и экономически частью Римской империи.

Дж. Крейгтон в своей монографии процитировал историка Браунда (D. Braund), который связал равенство по статусу наместников провинций и правителей дружественных княжеств, двусмысленное положение дружественных княжеств (точно не ясно, входили ли зависимые княжества в состав Империи) и возможность местной автономии, которая реализовывалась через города [4, с. 16]. В этой связи термин «ассоциированное членство в Римской федерации» или «ассоциация с Римом» кажется удачным, так как подчеркивает фактическое политическое, экономическое, отчасти и военное единство Рима с ассоциированными государствами, но также подчеркивает их независимость с правовой точки зрения.

3. Сравнительный анализ

Общее.

А) Государство Селевкидов и Римская империя являлись конституционно несимметричными федерациями. В государстве Селевкидов был различен статус полисов (квазигосударств) и гражданско-храмовых общин. Первые, как и вторые пользовались автономией и имели собственные институциализированные политические элиты, однако автономия первых носила политико-правовой характер, а вторых экономико-правовой. В Римской империи несимметричность обеспечивалась как различным правовым статусом полисов (колонии, общины с латинским, римским правом и так далее), так и субъектным статусом провинций.

Б) Схожим был статус полисов в составе эллинистических монархий и Римской империи. Такой тип полисов именуется эллинистическим: эллинистический полис стал связующим звеном от Древней Греции к Римской империи.

В) Субъекты федераций не имели государственного суверенитета. В эллинистических монархиях и Римской монархии суверенным было государство, воплощением суверенитета, государства был монарх.

Различное.

А) Римская империя в перспективе, если бы не случилось падение Западно-Римской империи, могла бы стать симметричной федерацией. Во всяком случае, такая тенденция существовала: полисы становились муниципиями, большая часть населения империи стала гражданами, Рим взрастил в провинциях местные политические элиты. Эллинистические монархии в плане федерализма не получили развития. Они изначально не были федерациями в полном смысле этого слова: на их территории находились полисы, которые являлись субъектами федерации, но были и нефедеративные регионы образца сатрапий и номов, администрацию которых назначали цари.

Полисы, входившие в состав эллинистических монархий, были по своей сути симметричными, различалась лишь степень контроля над ними, эта степень зависела от их политической ориентации. Города Вавилонии являлись исключением, они превращали государство Селевкидов в несимметричную федерацию, хотя это отменяет наличия в ней таких нефедеративных регионов как сатрапии.

Б) Действительно, полисы Римского Востока по своей сути являлись эллинистическими, так как были завоеваны у эллинистических государств. Полисы Римской империи имели автономию, городской совет (курию), городских магистратов, но в них не собирались Народные собрания. Значение Народного собрания, как отметил А.Г. Кошеленко, в течение эллинистической эпохи падало, в полисах в Парфянском государстве такого органа власти уже не было [1, с. 252-254].То есть, полисы к концу эпохи эллинизма сохраняли олигархические органы власти, но лишались демократических.

В) Жители эллинистических монархий делились на неравноправные группы: македоняне, греки, вавилоняне (в государстве Селевкидов), все остальные. Как отметил А.Г. Кошеленко, только малая часть вавилонян и всех остальных получила права гражданства [1, c. 222-265]. В Риме тоже было деление на римских граждан, граждан других полисов и неграждан, однако в Риме гражданство всем провинциалам даровал император Каракала в 212 г., тем самым уравняв большую часть жителей империи в правах и обязанностях. Рим, в отличие от эллинистических монархий, преодолевал отсутствие гражданства у своих жителей.

Вывод

эллинистический монархия римский федерализация

Римская империя и эллинистические монархии создавали полисы, тем самым стимулировали процесс местного элитообразования. Полисы порождали необходимый царской и императорской власти тип человека - гражданина и подданного.

Другая немаловажная особенность римских и эллинистических федераций - это процесс их создания, в ходе которого происходило объединение, собирание территорий, превращение их в субъекты. На тех территориях, где не было полисов, они создавались, где они имелись, встраивались в механизм огромного государства, как и территории, не имевшие (квази)государственного статуса.

Основой создания федераций как в рамках эллинистической монархий, так и Римского государства был полис. Это были полисы, потерявшие суверенитет, но сохранившие самоуправление, собственное гражданство и собственные политические элиты. Создание новых полисов приводило к образованию местных институциализированных политических элит.

Список литературы

1. Кошеленко, Г.А. Греческий полис на эллинистическом Востоке. М., из-во Наука, 1979. 295 с.

2. Машкин Н.А. Принципат Августа. Происхождение и социальная сущность. Из-во АН СССР. Москва, Ленинград, 1949. 720 с.

3. Павловская, А.И. Греция и Македония в эпоху эллинизма [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.kulichki.com/~gumilev/HEU/heu1210a.htm (дата обращения: 16.04.16).

4. Creighton, J. Britannia. Creation of the Roman province. Routledge: Taylor and Francis Group. London - New York. 2006. 193 p.

Размещено на Allbest.ru