Применение оружия и предметов, используемых в качестве оружия как квалифицирующий признак разбоя: проблемы квалификации и применения

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Юридический Институт Байкальский Государственный Университет

Кафедра уголовного права, криминологии и уголовного процесса

Применение оружия и предметов, используемых в качестве оружия как квалифицирующий признак разбоя: проблемы квалификации и применения

Куварина Дарья Александровна магистрант

Аннотация

В статье дается анализ квалифицирующего признака разбоя (разбойного нападения), предусмотренного ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), как совершение разбоя с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия. Дано определение оружия в соответствии с законодательством об оружии, исследован термин «применение оружия и предметов, используемых в качестве оружия», изучены работы отдельных исследователей о возможности разграничения данных понятий и установлении дифференцированной уголовной ответственности за совершение. Сделан вывод о необходимости понимание «применения оружия и предметов, используемых в качестве оружия» в широком смысле, а так же о целесообразности включения данного понятия в судебную практику Пленума Верховного Суда РФ о краже, грабеже и разбое, что будет способствовать более единообразному применению данного понятия на практике и позволит избежать судебных ошибок.

Ключевые слова: разбой; квалификация; оружие; предметы, используемые в качестве оружия; применение оружия и предметов, используемых в качестве оружия

Уголовная ответственность за разбой (разбойное нападение) установлено ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации [1] (далее - УК РФ). Часть 2 ст. 162 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за совершение разбоя, совершенного с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. Данный вид разбоя выступает квалифицированным по отношению к основному составу и за его совершение УК РФ предусматривает более строгое наказание. Вместе с тем, применение данного квалифицирующего признака порождает сложности при практическом применении данной статьи, что может повлечь следственные и судебные ошибки, а также вызывает споры среди ученых. Дискуссия вызвана, прежде всего, вопросами причисления того или иного предмета или устройства к оружию, либо же к предметам, которые используются в качестве оружия, а также вопросы вызывает термин «применение». Рассмотрим данную проблему подробнее.

Понятие и виды оружия, а также нормативное регулирование оборота оружия регулируется Федеральным законом Российской Федерации от 13 декабря 1996 г. №150-ФЗ «Об оружии» [2] (далее - Закон об оружии). В соответствии с нормами указанного закона, под оружием понимаются устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели (например, огнестрельное, холодное, метательное, пневматическое, газовое оружие), за исключением сигнального оружия, конструктивно предназначенного только для подачи световых, дымовых или звуковых сигналов.

В теории уголовного права существуют различные мнения относительно содержания понятия «оружие». В частности, отдельные исследователи полагают, что законодателем подразумевается, что речь идет о любом оружии, как перечисленном в Законе об оружии, так и не упомянутом в нем. Так, при квалификации действий виновного по ч. 2 ст. 162 УК РФ, отдельные исследователи полагают, что следует руководствоваться положениями Закона об оружии и на основании экспертного заключения устанавливать, является ли примененный при нападении предмет оружием, предназначенным для поражения живой или иной цели. То есть в данном случае вопрос о том, является ли предмет преступления оружием, будет решаться экспертным путем на основании изучения конструктива предмета преступления и понятия и признаков оружия, предусмотренных законом. Кроме того, действия виновного при наличии всех признаков преступления должны дополнительно квалифицироваться по ст. 222 УК РФ [8]. В свою очередь, при квалификации действий виновного с аналогичным признаком, но по другим статьям УК РФ, в частности, по п. «г» ч. 2 ст. 206, п. «г» ч. 2 ст. 211 УК РФ, под оружием понимают любой его вид - огнестрельное, холодное, газовое, боевое, в том числе не указанное в Законе об оружии [8].

На наш взгляд, следует согласиться с мнением Н.Н. Бугера. Исследователь полагает, что по анализируемым признакам к оружию следует относить любые устройства и предметы, единственное требование: они должны соответствовать понятию и признакам оружия, указанного в Закона об оружии, то есть быть конструктивно предназначенными для поражения живой или иной цели (огнестрельное, холодное, метательное, газовое, пневматическое или иное оружие как самодельного, так и заводского изготовления) [5, С. 56-57]. Кроме того, на наш взгляд, понимание оружия и предметов, используемых в качестве оружия должно быть единым для любого состава преступления и уголовно-правового явления, то есть не должно быть различного понимания оружия в зависимости от того, по какой статье УК РФ квалифицируются действия виновного. В противном случае будет нарушен принцип единообразия применения законодательства.

Кроме того, и в доктрине уголовного права, и в практической деятельности рассматривается содержание термина «применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

В практической деятельности следует обратиться на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Указанное Постановление содержание и объем понятия «применение оружия или предметов, используемых в качестве орудия» не раскрывает, указывает лишь на отдельные обстоятельства, когда указанный квалифицирующий признак исключается (демонстрация оружия; использование не заряженного; совершение преступления с применением неисправного оружия или его имитацией; а также в том случае, когда преступник не имел намерения использовать указанные предметы для причинения телесных повреждений).

В доктрине на данную ситуацию имеются различные точки зрения. В частности, Е.В. Благов полагает, что понятие «применение» как квалифицирующий признак разбоя означает приведение в действие поражающих свойств оружия или предметов, используемых в качестве оружия [4, С. 36], т. е. лицом, совершившим преступление была предпринята попытка с помощью указанных предметов и устройств дополнительно совершить посягательство телесную неприкосновенность потерпевшего, причинить ему физический вред именно путем применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

Несколько иной позиции придерживается А. Романков, который полагает, что понятие «применение» как квалифицирующий признак разбоя заключается не только в непосредственном использовании качеств оружия и использование его поражающих свойств с целью причинения физического ущерба человеку, но и угрозу их применения [9, С. 45].

Следует отметить, что позиция А. Романкова схожа с позицией Верховного суда РФ, зафиксированной в Постановлении от 15 ноября 2007 г. № 45 «О судебной практике по уголовным дела о хулиганстве и иных преступлениях, совершённых из хулиганских побуждений». Верховный Суд РФ разъясняет, что «под применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, следует понимать умышленные действия, направленные на использование лицом указанных предметов как для физического, так и для психического воздействия на потерпевшего, а также иные действия, свидетельствующие о намерении применить насилие посредством этого оружия или предметов, используемых в качестве оружия» [3]. Таким образом, применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия Пленумом понимается максимально широко - не только прямое применение предмета преступления по прямому назначению с целью поражения живой цели, но и намерение его применения. Полагаем, что данный подход целесообразно применить и при вменении «применения» в качестве квалифицирующего признака разбоя.

На практике возникает вопрос о правомерности отнесения газового оружия при его использовании непосредственно к оружию или к предметам, используемым в качестве оружия. Следует отметить, что на практике данный вопрос в большинстве случаев решается в пользу последней категории. Некоторые исследователи полагают, что вопрос о квалификации действий виновного при применении газового оружия следует решать после вынесения экспертом заключения о поражающих свойствах и характере воздействия на потерпевший конкретный экземпляр газового оружия. В тех случаях, «когда признаков опасности для жизни и здоровья потерпевшего не обнаружено, содеянное образует состав насильственного грабежа или покушение на это преступление» [9, С. 45]. Вместе с тем, анализ ст. 1 Закона об оружии позволяет сделать однозначный вывод о том, что газовое оружие закон относит именно к оружию по конструктивному признаку временного поражения живой цели.

Если же оружие было применено способом, не связанным с его поражающими свойствами, предлагается квалифицировать эти действия как применение предметов, используемых в качестве оружия. Так, нанесение ударов рукояткой пистолета (в том числе газового) расценивается как применение предмета, используемого в качестве оружия. Поскольку газовое оружие при обычных условиях применения не предназначено для нанесений повреждений, опасных для жизни и здоровья человека, то оно может быть признано оружием в случае, если было использовано опасным способом либо снаряжено нервнопаралитическим или отравляющим веществом [7, С. 91].

Представляется, что, по смыслу закона, применение предметов, используемых в качестве оружия, при совершении преступления по степени опасности должно быть равнозначно применению оружия и значительно отличаться от невооруженного насилия. Мы поддерживаем мнение В.В. Яровенко, который считает «оружие» и «предметы» аналогичными понятиями, а их общественную опасность - равноценной. Свой вывод он основывает на отсутствии дифференциации ответственности за их применение [11, С. 90], таким образом опровергая мнение Ф. Гребенкина о том, что степень общественной опасности при совершении, например, разбоя зависит «от орудий или средств совершения преступления по сравнению с применением предметов, используемых в качестве оружия» [6, С. 26].

Е.В. Зайцевой проведено анкетирование 164 респондентов: из них группа правоприменителей составляет 134 человека (в их число вошли: следователи - 94, оперативные работники подразделений ОВД - 30, специалисты экспертно-криминалистического центра - 7, судьи - 3), группа экспертов - 30 респондентов (10 докторов и 20 кандидатов юридических наук по специальностям 12.00.08 и 12.00.14). Как показало анкетирование респондентов, единого мнения на этот счет не имеется. Так, на вопрос: «Как Вы считаете, применение оружия и применение предметов, используемых в качестве оружия, обладают одинаковой степенью общественной опасности?» в группе правоприменителей 48 % ответили утвердительно, 47,0 % - отрицательно, 5 % из их числа ответили, что это зависит от конкретной ситуации. Среди экспертов мнения разделились следующим образом: положительно ответили 20 %, отрицательно - 73 %, в зависимости от ситуации - 7 %. Однако на вопрос: «На Ваш взгляд, оружие и предметы, используемые в качестве оружия в отягчающем обстоятельстве «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия» выступают как равнозначные понятия?» - мнения экспертов распределились иначе: да - 46 %, нет - 46 %, в зависимости от конкретных условий - 8 % [7, С. 91].

По мнению многих респондентов, применение оружия опаснее в силу специфики самого предмета, а также того, что наличие оружия свидетельствует о тщательной подготовке к совершению преступления и наличии прямого умысла виновного. Применение предметов, используемых в качестве оружия, как правило, является следствием внезапно возникшего умысла, кроме того, по характеру нанесенных повреждений такие предметы менее опасны.

Однако мы не можем согласиться с данным подходом. Исходя из анализа решений судов по уголовным делам, применение предметов, используемых в качестве оружия, по своим последствиям преимущественно равноценно применению оружия - по форме причинения вреда жизни и здоровью человека. Так как из предметов, используемых в качестве оружия, в большинстве случаев используется нож, имеет смысл обратиться к психологическому портрету преступника. «Не каждый по своим физическим и психологическим параметрам способен в определенной обстановке нанести удар ножом» [10, C. 6], а решиться совершить преступление из огнестрельного оружия значительно легче. Действительно, лицо, вооруженное огнестрельным оружием, отличается степенью решимости к совершению преступления, меньшей агрессивностью, но большей уверенностью в своих действиях вследствие ощущения превосходства над невооруженной жертвой. Именно этим объясняется опасность преступника, вооруженного огнестрельным оружием. Простота совершения преступления в данном случае является ключевым моментом. С другой стороны, если применяется оружие или предмет, его заменяющий, с целью причинить вред жизни и здоровью, то для самой жертвы не принципиально, чем причиняется вред, важно, что он причинен. Если рассматривать вопрос о заранее обдуманном или внезапно возникшем умысле, то это можно установить только относительно каждого конкретного преступления и личности преступника. Именно неоднозначностью решения данных вопросов, на наш взгляд, обусловлено такое распределение мнений среди респондентов.

Применение предметов, используемых в качестве оружия, по своим последствиям преимущественно равноценно применению оружия - по форме причинения вреда жизни и здоровью человека.

Подводя итог исследованию, проведенному в данной статье, необходимо сделать вывод о том, что квалифицирующий признак разбоя «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия» следует вменять не только в случае непосредственного использования указанных предметов для физического воздействия на потерпевшего и причинения ему вреда (физическое насилие), то есть по прямому назначению в соответствии с конкретной целью применения оружия, предусмотренного законодательством - поражением живой цели, но и в случае угрозы применения данных предметов, которое можно рассматривать как психическое насилие. Таким образом, необходимо при квалификации содеянного исходить из широкого понимания признака «применение». Данный подход целесообразно закрепить в Пленуме Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».

В целом, вопрос о применении оружия и предметов, используемых в качестве оружия как квалифицирующего признака разбоя, требует своего дальнейшего исследования.

разбой оружие судебный

Список литературы

1. Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 17.04.2017 г. № 71-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.

2. Об оружии: Федеральный закон от 13.12.1996 г. № 150-ФЗ (ред. от 06.07. 2016 г. № 374-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 51. Ст. 5681.

3. О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2007 № 45 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 1.

4. Благов Е.В. Преступления в сфере экономики: лекции. М., 2010.

5. Бугера Н.Н. Уголовно-правовая оценка применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2015. № 3 (33). 55-62.

6. Гребенкин Ф. Общественная опасность преступления и ее характеристики // Уголовное право. 2006. № 1. С. 22-26.

7. Зайцева Е.В. Проблемы квалификации преступлений, совершаемых с применением оружия // Вестник КРСУ. 2014. Т. 14. № 2. С. 90-93.

8. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

9. Романков А. Применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, как квалифицирующий признак разбоя / Уголовное право. 2002. № 1. С. 45.

10. Скобликов П. Либерализация оборота огнестрельного оружия // ЭЖ-Юрист. 2011. № 32. С. 5-11. 11

11. Яровенко В.В. Общественная опасность отдельных видов оружия и уголовная ответственность за него // Административное и муниципальное право. 2012. № 3. С. 86-91. 12

Размещено на Allbest.ru