О состоянии и средствах защиты в целях гуманизации условий содержания под стражей до судебного разбирательства и в местах лишения свободы

Размещено на http://www.allbest.ru/

О состоянии и средствах защиты в целях гуманизации условий содержания под стражей до судебного разбирательства и в местах лишения свободы

Моника Платек

1. Эффективные средства защиты - защита прав человека

Права человека лежат в основе международного правового порядка, частью которого является Казахстан, причем особое внимание уделяется правам и свободам лиц, находящихся в местах заключения. Казахстан не является частью Совета европейского правового порядка, однако многие правовые положения, установленные ООН, имеют обязательную силу в Казахстане.

Я буду говорить о том, как ООН и Европа решают вопрос относительно того, как сделать права человека инструментом для создания эффективной правовой системы.

Права человека состоят из тех довольно ограниченных прав и свобод, которые регулируют отношения между индивидуумом и органом власти, и накладывают определенные ограничения на объем допустимых полномочий органа власти. Сущность этих прав закреплена в процедурах, гарантирующих их исполнение. Обеспечение прав человека происходит только при наличии соответствующих процедур. Это означает, что они должны быть ясными, четкими, быстрыми, дешевыми/бесплатными и легкодоступными. Закон не обеспечивает права и свободы одним своим названием «закон». Он должен предусматривать четкие, ясные, легкие и открытые процедуры и формулировать их без каких-либо предубеждений так, чтобы избежать различных толкований. Проект закона охватывает области, важные для соблюдения прав человека, но, несмотря на очевидное усилие, в нем в целом пропущены процедуры, гарантирующие реализацию признанных прав и свобод лиц, содержащихся под стражей.

Полномочия производить арест являются необходимыми для охраны государственного правопорядка.

Полномочия по лишению свободы являются неотъемлемыми полномочиями судебной власти, а полномочия по его осуществлению возложены на сотрудников, осуществляющих задержание и работающих в местах лишения свободы. Это делается в целях исполнения закона и отправления правосудия. Право на личную свободу является фундаментальным правом человека. Оно необходимо для того, чтобы пользоваться другими правами человека, и является предпосылкой для демократического устройства государства и общества. Для реализации прав человека необходимо четко очертить рамки государственной власти. Эффективные средства защиты прав человека и процедуры жизненно необходимы для обеспечения четких рамок полномочий. Возложенные на официальные органы полномочия также требуют от них необходимые практические и тактические навыки для реализации их полномочий с должным соблюдением очерченных рамок (см. Права человека и правопорядок. ООН, Женева, 1997, стр. 70-71 (Human Rights and Law Enforcement: UN Geneva 1997:70-71).

В демократических обществах закон закрепляет и защищает фундаментальные ценности общества. Человеческое достоинство является самой важной из таких ценностей. Проверка степени уважения этой ценности заключается в том, каким образом общество провозглашает о своем обращении с лицами, лишенными свободы. Это выражается в ст. 10 Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП): «Все лица, лишенные свободы, имеют право на гуманное обращение и уважение достоинства, присущего человеческой личности».

Европейская конвенция о защите прав человека (ЕКЗПЧ), подписанная всеми государствами Совета Европы, прямо и четко выражает, что права и свободы должны сопровождаться эффективными средствами защиты, закрепленными в законодательстве и на практике. В ст. 13 ЕКЗПЧ говорится дословно следующее: «Каждый, чьи права и свободы, как указано в настоящей Конвенции, были нарушены, должен иметь эффективное средство защиты перед национальным органом власти, даже если нарушение было совершено лицами, действовавшими в силу занимаемой должности». Очевидно, что ст. 13 ЕКЗПЧ обеспечивает только те права, которые закреплены в самой Конвенции, и требует адекватных эффективных средств защиты на местном уровне. Она рассчитывает на механизмы и процедуры, которые демократические общества могут задействовать с целью обеспечения соблюдения прав человека для своих граждан, которые будут защищены системой уголовного правосудия, закреплены в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве, политике назначения наказаний, а также уголовной политике и практике. Методология, сопровождающая проверку эффективности таких мер, должна подвергаться тщательному и критическому изучению. Это касается формулировки норм законодательства, предусмотренных законодательством институтов и процедур, а также правовой, культурной и политической инфраструктуры, сопровождающей повседневную практику, сложившуюся в определенной стране.

В классическом тексте Лона Фуллера «Мораль закона» (Йельский университет, 1964 г.) (Lon Fuller: The Morality of Law(Yale, 1964)) приводятся отличительные характеристики хорошего закона. Он должен быть универсальным, одинаково распространяться на всех граждан, быть доступным для тех, кому необходимо им воспользоваться, ясным и непротиворечивым, стабильным, и государственные чиновники должны следовать ему. Принимая во внимание эти правила, при рассмотрении британского дела «Меркур Айлэнд Шиппинг Корп. против Лафтон» Палата лордов признала, что «отсутствие ясности является деструктивным для правопорядка; это не честно в отношении тех, которые желают сохранить правопорядок; это поощряет тех, которые желают подорвать его». (Merkur Island Shipping Corp v Laughton [1983] 2 AC 570, 612.)

Далее следуют требования, которые вытекают из выражения «предписанный законом». Первое, к закону должен предоставляться адекватный доступ: гражданин должен быть в состоянии иметь адекватное для конкретных обстоятельств указание на правовые нормы, применимые к рассматриваемому делу. Второе, отдельная норма не может считаться «законом», если только она не сформулирована с достаточной степенью точности, позволяющей гражданину регулировать свое поведение: он/она должны быть в состоянии - при необходимости, после соответствующей консультации - предвидеть возможные последствия рассматриваемого действия в той степени, в которой это разумно при сложившихся обстоятельствах.

2. Информация, интеграция и обучение как способы защиты прав человека

В Своде принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, принятом Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 г. (далее - Свод принципов) принцип 13 гласит: «Любому лицу в момент ареста и в начале задержания или заключения или вскоре после этого органом, ответственным за арест, задержание или заключение, соответственно, доводятся до сведения и разъясняются его права, и как оно может осуществить эти права». Принцип 33 Свода принципов подчеркивает необходимость средств защиты: «Задержанное или находящееся в заключении лицо или его адвокат имеют право направить в органы, ответственные за управление местом задержания или заключения, и в более высокие инстанции, а в случае необходимости - соответствующим органам, уполномоченным рассматривать жалобы или предоставлять средства защиты, - просьбу или жалобу относительно обращения с данным лицом, в частности в случае пыток или другого жестокого, бесчеловечного или унижающего человеческое достоинство вида обращения. В тех случаях, когда ни задержанное или находящееся в заключении лицо, ни его адвокат не имеют возможности осуществить его права, такое право может быть осуществлено членом семьи задержанного или находящегося в заключении лица».

Свод принципов подчеркивает необходимость соблюдения конфиденциальности, необходимость рассмотрения просьбы или жалобы без промедления и дачи ответа без неоправданной задержки, а также необходимость обеспечения свободы от преследований за подачу просьбы или жалобы (Принцип 33.2-4).

Это также категорически подчеркивается в Принципе 2, содержащемся в Принципах эффективного предупреждения и расследования внезаконных, произвольных и суммарных казней, который гласит: «С целью предупреждения внезаконных, произвольных и суммарных казней правительства обеспечивают строгий контроль, включая четкую систему контроля над всеми должностными лицами, в обязанности которых входит задержание, арест, содержание под стражей и в тюремном заключении, а также над должностными лицами, имеющими полномочия в соответствии с законом применять силу и огнестрельное оружие».

Формулировка закона играет существенную роль. Важно, чтобы используемые в законе слова создавали конкретную картину того, каким образом этот закон должен применяться. Это необходимо делать для того, чтобы избежать потока различных толкований и бездействия в результате отсутствия понимания того, каким образом должен реализовываться закон. Процедуры контроля, обеспечивающие применение закона, должны способствовать внедрению практики, которая соответствовала бы букве и духу закона. Это необходимо делать с помощью различных мер, которые подтверждают открытость и качество службы.

Открытость требует правового и социального контроля. Качество службы достигается установлением высоких профессиональных стандартов, соответствующих Конституции Казахстана, международным пактам и рекомендациям, и достижением их посредством обучения и переобучения сотрудников, персонала и специалистов, задействованных в любой области системы уголовного правосудия.

Страны Совета Европы располагают еще одним целевым документом, а именно - Европейскими правилами содержания в пенитенциарных учреждениях. Европейские пенитенциарные правила от 11 января 2006 г. (ЕПП-2006) четко говорят о том, что работа в пенитенциарных учреждениях является государственной службой и общественной услугой и осуществляется с соблюдением высоких норм профессионального и личного поведения (правило 72.4). Они устанавливают условия, необходимые для достижения открытости и превосходной работы сотрудников пенитенциарных учреждений.

Органы управления пенитенциарными учреждениями должны постоянно информировать общественность о целях пенитенциарной системы и о работе, проводимой персоналом пенитенциарных учреждений, для лучшего понимания общественностью роли пенитенциарных учреждений в обществе (правило 90.1). Это лишь первый шаг к открытости. Независимая система контроля - следующий шаг. Привлечение граждан к добровольной работе в пенитенциарных учреждениях (правило 90.2) обеспечивает понимание качества работы сотрудников. Это также способствует тому, что общество знает о природе мест заключения. Администрации пенитенциарных учреждений должны поощрять директоров тюрем к проведению регулярных встреч с представителями гражданского общества, включая неправительственные организации, и, по возможности, разрешать проведение различных программ (для примера, перечислим несколько возможных: программы «Закон улицы», проводимые польскими студентами, изучающими право, для задержанных и заключенных в пенитенциарных учреждениях; группы «Анонимные алкоголики»; программы, в рамках которых бывшие заключенные делятся своими историями успешной жизни без преступлений с заключенными, отбывающими наказание; религиозные группы; программы «ангел-хранитель», в рамках которых бывшие заключенные помогают лицам, находящимся в местах лишения свободы, подготовиться к освобождению; программы посредничества, в рамках которых посредник проводит процедуру примирения между заключенными и жертвами преступлений с целью помочь заключенным восполнить урон, нанесенный их деяниями, и т.д., при этом не забывая про обучение, социальную работу в сотрудничестве с внешними организациями и др.). В то же самое время основополагающий принцип гласит, что содержание под стражей должно быть организовано таким образом, чтобы способствовать возвращению лиц, лишенных свободы, в общество (правило 6). Именно поэтому поощряется сотрудничество с внешними социальными службами и, насколько возможно, участие гражданского общества в жизни заключенных (правило 7). Но самое главное, все пенитенциарные учреждения должны на регулярной основе инспектироваться государственными органами и проверяться независимыми структурами (правило 8).

Стандарты качества также требуют строгих ограничений, применяемых на стадии возвращения под стражу и тюремного заключения. Большая часть злоупотреблений происходит в полиции и во время возвращения под стражу. Рекомендация Совета Европы Рек.(2006)13 «Об использовании процедуры возвращения под стражу, условиях ее осуществления и предоставлении защиты против злоупотреблений» (Рек.(2006)13) налагает обязательство по обеспечению того, чтобы возвращенные под стражу лица содержались в условиях и подвергались режиму, соответствующему их правовому статусу, основанному на презумпции невиновности. Согласно данной Рекомендации также требуется обеспечение эффективных механизмов защиты против возможных нарушений этих правил. Построение эффективного механизма защиты этих прав остается на усмотрение государства. Рек.(2006)13 указывает на необходимость судебной санкции и надзора в течение не более одного месяца с момента наступления необходимости продления срока содержания под стражей (правило 17). Она также требует наличия оперативных процедур рассмотрения жалоб как внутри учреждения содержания под стражей, так и за его пределами, и конфиденциального доступа к соответствующему уполномоченному органу, в ведении которого находится рассмотрение оснований для жалобы. Эти методы должны применяться в дополнение к любому праву возбудить судебное разбирательство (правило 44 Рек.(2006)13).

Эффективные средства защиты также обеспечиваются надлежащим профессиональным исполнением со стороны персонала во всех инстанциях системы уголовного правосудия, причем особое внимание должно уделяться содержанию под стражей. ЕПП-2006 четко устанавливает, что сотрудники пенитенциарных учреждений выполняют важную общественную функцию, и поэтому порядок их набора, профессиональной подготовки и условия работы должны обеспечивать им возможность поддерживать высокие стандарты обращения с заключенными (правило 8). В этой связи необходимо тщательно подбирать персонал, заботиться о его надлежащей подготовке, которая должна проводиться как в начале, так и на постоянной основе (правила 76-83).

3. Эффективные средства защиты в решениях Европейского суда по правам человека

защита право заключение суд

Европейский суд по правам человека в г. Страсбург в своих решениях прекрасно иллюстрирует взаимосвязь между законом и практикой. Закон на бумаге остается только на бумаге до тех пор, пока не будет эффективных мер по его реализации.

В стране должны быть эффективные средства защиты. Не должно быть так, чтобы человека отправляли обращаться в Европейский суд или другие международные органы. Требования относительно исчерпания местных процедур, в действительности, ориентированы на усиление местных процедур и правовых инструментов для того, чтобы позаботиться о качестве обязательного закона определенной страны.

Цель правила об исчерпании внутренних средств защиты, упомянутого в ЕКЗПЧ (§ 1 ст. 35), заключается в том, чтобы дать возможность Договаривающимся государствам рассматривать дела в рамках их собственной правовой системы, прежде чем отвечать за свои действия перед международным органом (см., среди многих других авторитетных источников, дело «Егмез против Кипра» (Egmez v. Cyprus), №30873/96, § 64, ЕСПЧ 2000-XII). Обязательство об исчерпании внутренних средств защиты требует, чтобы в отношении своей жалобы согласно Конвенции заявитель обычным образом воспользовался средствами защиты, которые являются эффективными, достаточными и доступными. Чтобы считаться эффективным, средство защиты должно быть в состоянии напрямую исправить оспариваемое состояние дел (см. дело «Балогх против Венгрии» (Balogh v. Hungary), №47940/99, § 30, 20 июля 2004 г.). В случае наличия нескольких средств защиты требование об исчерпании должно применяться таким образом, чтобы были отражены практические реалии позиции заявителя для обеспечения эффективной защиты прав и свобод, гарантированных Конвенцией (см. дело «Аллгемайне Голд-унд-Силбершайдинштальт А.Г. против Объединенного Королевства» (Allgemeine Gold-und Silberscheideanstalt A.G. v. the United Kingdom), № 9118/80, решение Комиссии от 09 марта 1983 г., Решения и Отчеты (РО) 32, стр. 165), а также более недавнеее дело «Крумпел и Крумпелова против Словакии» (Krumpel and Krumpelovб v. Slovakia), №56195/00, § 43, 5 июля 2005 г.). Более того, заявитель, воспользовавшийся средством защиты, которое очевидно является эффективным и достаточным, не должен прибегать к другим средствам защиты, которые также имелись в наличии, но, по всей вероятности, не были бы более успешными (см. дело «Войчик против Польши» (Wуjcik v. Poland), №26757/95, Решение Комиссии от 7 июля 1997 г., РО 90-А, стр. 28); дело «Ассенов и другие против Болгарии» (Assenov and Others v. Bulgaria) 28 октября 1998 г., § 86, Отчеты судебных решений, 1998-VIII); дело «Аквилина против Мальты» [ГК] (Aquilina v. Malta [GC]), №25642/94, § 39, EСПЧ 1999-III); и дело «Гюнайдин против Турции» (реш.) (Gьnaydin v. Turkey (dec.)), №27526/95, 25 апреля 2002 г.) (дело «Викторко против Польши» (Wiktorko v. Poland), 14612/02).

Европейский суд подчеркивает, что ст. 13 Конвенции гарантирует наличие на национальном уровне средства защиты для исполнения существа предусмотренных Конвенцией прав и свобод в любой форме, в какой они могут быть закреплены внутренней системой правопорядка. Действие ст. 13, таким образом, требует предоставления внутреннего средства защиты для того, чтобы разобраться по существу с «сомнительной жалобой» в рамках условий Конвенции и предоставить соответствующее удовлетворение заявленного требования. Объем обязательств Договаривающихся государств, согласно ст. 13, варьируется в зависимости от природы жалобы заявителя; однако средство защиты, требуемое по ст. 13, должно быть «эффективным» как на практике, так и в рамках закона (см., среди прочих авторитетных источников, дело «Кудла» (Kudіa), цитируемое ниже, § 157) (дела «Красуски противПольши» (Krasuski v. Poland), 61444/00) и «Кангаслуома против Финляндии» (Kangasluoma v. Finland), 48339/99).

О необходимости доступных, четких, легких, дешевых, надежных и быс-трых средств защиты говорится во многих решениях Европейского суда по правам человека (далее - Суд). Суд постановил, что в случаях, когда человек заявляет о том, что согласно Конвенции его права и свободы были нарушены, ст. 13 гарантирует ему средство защиты перед национальным органом для того, чтобы по его заявлению было принято решение и, если это представляется закономерным, чтобы он получил соответствующую компенсацию (дело «Класс и другие против Германии(Klass and others v. Germany), 5029/71).

Такой «уполномоченный орган» не обязательно должен быть во всех случаях судебным в буквальном смысле. Но он должен обладать компетенцией рассматривать данное дело, и должна существовать гарантия надежного доступа к этой инстанции и возможности получения компенсации. Суд последователен в своем толкованием ст. 13, заявляя что она требует наличия средства защиты во внутреннем законодательстве в отношении жалоб, которые могут рассматриваться как «сомнительные» по условиям Конвенции (см. решение по делу «Бойле и Райс против Соединенного Королевства» (Boyle and Rice v. the U.K) от 27 апреля 1988 г., серия А, №131, § 54). Каждый раз Суд определяет, предоставила ли правовая система конкретного государства заявителю «эффективное средство», которое позволило бы компетентному «национальному органу» рассмотреть жалобу и предоставить надлежащее удовлетворение (см. дело «Камензинд против Швейцарии» (Camenzind v. Switzerland) от 16 декабря 1997 г., § 53, Отчеты 1997-VIII).

Это значит задать следующие вопросы: как это сделать, как узнать, как это сделать, когда будет получен ответ? Каждый раз это требует визуализации процесса, который должен иметь четкие процедуры и средства защиты для реализации прав и свобод, закрепленных в законе.

Суд вновь и вновь заявляет, что концепции законности и правопорядка в демократическом обществе требуют, чтобы меры, затрагивающие фундаментальные права человека, в отдельных случаях подвергались какой-либо процедуре перед независимым органом, обладающим компетенцией рассматривать причины принятия таких мер и соответствующие доказательства (см., среди прочих авторитетных источников, дело «Ротару против Румынии» [ГК] (Rotaru v. Romania [GC]), № no. 28341/95, ECПЧ 2000-V). При выяснении того, было ли соблюдено это условие, применимые процедуры должны рассматриваться комплексно (см. решение по делу «АГОСИ против Соединенного Королевства» (AGOSI v. the United Kingdom) от 24 октября 1986 г., Серия А, №108, стр. 19, § 55); дело «Джокела против Финляндии» (Jokela v. Finland), №28856/95, § 45, ECПЧ 2002-IV, с учетом соответствующих изменений № no. 28856/95, § 45, ECHR 2002-IV). При таких обстоятельствах процедура должна гарантировать участвующему в ней лицу, по крайней мере, возможность быть выслушанным лично и принятие во внимание его/ее видения. Компетентный орган должен также предоставить основания принятого решения в письменной форме (дело «Тисиак против Польши» (Tysiac v. Poland), 5410/03).

Объем обязательств Договаривающихся государств, согласно ст. 13, варьируется в зависимости от природы жалобы заявителя; однако средство защиты, требуемое по ст. 13, должно быть «эффективным» как на практике, так и в рамках закона (см., среди прочих авторитетных источников, дело «Кудла против Польши» [ГК] (Kudіa v. Poland [GC]), №30210/96, § 157, ECПЧ 2000-XI). Более того, существует близкое родство между требованиями ст. 13 Конвенции и правилом об исчерпании внутренних средств защиты, предусмотренном в § 1 ст. 35 Конвенции. Цель последнего заключается в предоставлении Договаривающимся государствам возможности предотвратить либо исправить нарушения, заявленные против них, прежде чем эти обвинения будут представлены в Суд (см., среди прочих авторитетных источников, дело «Селмоуни против Франции» [ГК] (Selmouni v. France [GC]), №25803/94, § 74, ECПЧ 1999-V) (дело «Боржонов против России» (Borzhonov v. Russia), 18274/04).

Недостаточно иметь возможность апеллировать в Суд, стране необходимо иметь в наличии орган, в который можно незамедлительно обратиться (дело «Сильвер и другие против Соединенного Королевства» (Silver and others v. UK)). Отказ в предоставлении эффективных внутренних средств защиты в отношении плохого обращения со стороны полиции нарушает ЕКЗПЧ (дело «Читаев и Читаев против России» (Chitayev and Chitayev v. Russia), 59334/00).

Отсутствие во внутреннем законодательстве средства защиты, разрешающего задержанному оспаривать его содержание в одиночной камере нарушает ст. 13 ЕКЗПЧ (дело «Рамирез Санчез против Франции» (Ramirez Sanchez v. France), 59450/00). Это имеет отношение к таким базовым правам как праву на эффективное расследование обвинений в плохом обращении, которое зачастую приводит к нарушению базовых прав не подвергаться пыткам, нечеловеческому и унижающему человеческое достоинство обращению (дело «Маммадов (Джаджалоглу) против Азербайджана» (Mammadov (Jajaloglu) v. Azerbaijan), 34445/04). Отсутствие эффективных средств защиты в отношении пересмотра и оспаривания продолжительности уголовного разбирательства нарушает ЕКЗПЧ (дело «Де Клерк против Бельгии» (De Clerc v. Belgium), 34316/02). Нарушение ст. 15 ЕКЗПЧ происходит тогда, когда во внутреннем законодательстве отсутствует норма по нематериальному ущербу, даже если будет установлена гражданско-правовая ответственность полиции (дело «Баббинс против Соединенного Королевства» (Bubbins v. UK), 50196/99). Средства, доступные заявителю в рамках внутреннего законодательства для подачи жалобы относительно продолжительности разбирательства, являются «эффективными» в значении ст. 13 Конвенции, если они «предотвращают заявленное нарушение, либо его продолжение, или предоставляют адекватное удовлетворение ущерба, понесенного в результате какого-либо нарушения, которое уже произошло». Таким образом, ст. 13 предлагает альтернативу: средство защиты является «эффективным», если его можно использовать либо с целью ускорения процесса принятия решения судами, рассматривающими это дело, либо с целью предоставления стороне в судебном процессе адекватной компенсации за задержки, которые уже имели место быть. Тот факт, что предоставляемое средство защиты имеет чисто компенсаторную природу, не является решающим, вне зависимости от того, было ли рассматриваемое разбирательство уже прекращено или все еще ведется (см. дело «Кудла» (Kudіa), процитированное выше, §§ 158-159; дело «Калдас Рамирез де Арреллано против Испании» (реш.) (Caldas Ramirez de Arrellano v. Spain (dec.)), №68874/01, ECHR 2003-I); дело «Мифсуд против Франции» (реш.) [ГК] (Mifsud v. France (dec.) [GC]), №57220/00, ECПЧ 2002-VIII; дело «Паулино Томаш против Португалии» (реш.) (Paulino Tomбs v. Portugal (dec.)), № no. 58698/00, ECПЧ 2003-VIII); дело «Красуски против Польши» (Krasuski v. Poland), 61444/00).

Размещено на Allbest.ru