Развитие учения о свидетелях и свидетельских показаниях в гражданском процессе

В процессуальной теории свидетели относятся к участникам процесса, оказывающим содействие в осуществлении правосудия. Однако данная проблема не столь прямолинейна. Она находится в области диспозитивных и состязательных начал гражданского судопроизводства, во многом определяющих правовое положение свидетеля в процессе, что находит отражение в обязанностях, возлагаемых на свидетеля и правах, которыми он наделяется в процессе.

В параграфе втором «Обязанность свидетельствовать в суде. Права свидетеля» рассматриваются вопросы, определенные в названии данного раздела работы.

В древнем отечественном судопроизводстве свидетели выступали сторонниками тяжущихся, и назначением их было «подкрепление» стороны, представившей свидетеля. В этом смысле они являлись «частным средством» самих тяжущихся, что соответствовало частно-обвинительной форме процесса, не предполагающей обязанности свидетельствовать в суде.

Свидетельствование стало приобретать характер обязанности во второй половине XV века. Но эта обязанность имела частноправовой характер, поскольку возникала у свидетелей перед стороной, а не судом. Публично - правовая обязанность свидетельствовать возникла с утверждением в России следственной формы судопроизводства в конце XVII века. Свидетели наделялись официальным статусом участников процесса. К даче показаний они могли быть принуждены судом, то есть фактически являлись свидетелями не сторон, а суда. Переход к состязательной форме процесса в середине XIX века логически должен был привести к возвращению свидетелям статуса «частных средств» самих тяжущихся. Однако законом устанавливалась публичная обязанность граждан давать свидетельские показания в суде по частноправовым спорам, что, надо полагать, было продиктовано интересами укрепления авторитета суда как государственного института.

Формально состязательная форма судопроизводства была присуща и советскому процессуальному праву. Вместе с тем суду вменялось в обязанность всемерно стремиться к уяснению действительных прав и обязанностей сторон. Такой концептуальный подход предопределял публичную обязанность свидетельствовать в суде, а также установление ответственности, сначала административной, а затем уголовной за неисполнение данной обязанности. Фактически в тот исторический период лица, вызываемые в суд для дачи показаний, являлись средством распоряжения суда.

При реформировании законодательства, завершившегося принятием ГПК РФ, был осуществлен переход к состязательной форме судопроизводства. В соответствии с этим установлено, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается; свидетели представляются сторонами; суд самостоятельно не разыскивает и не принимает во внимание доказательства, которые не заявлены сторонами. В этом смысле вызываемые в суд для дачи показаний граждане выступают свидетелями сторон и оказывают им содействие в отстаивании их прав и законных интересов. Но законом определяется публично-правовая обязанность свидетельствовать, возникающая у свидетеля перед государством в лице суда. Таким образом, в действующем законодательстве представлена двуединая конструкция, определяющая правовое положение граждан, вызываемых в суд для дачи показаний, как свидетелей сторон, так и одновременно свидетелей суда, оказывающих содействие в осуществлении правосудия.

Свидетель обязан явиться по вызову суда и дать правдивые показания (ст. 70 ГПК). Публично-правовой характер обязанности предполагает применение к нарушителю мер государственного принуждения и установление мер ответственности в виде правовых санкций за неисполнение соответствующей обязанности. В диссертации обосновывается вывод о том, что штрафные санкции за неявку свидетелей в суд являются мерами не гражданской процессуальной, а административной ответственности, а также о том, что привод свидетелей должен рассматриваться как исключительный способ государственного принуждения.

Отказ свидетельствовать в суде относится законом к преступлениям против правосудия (гл. 31 УК). Основываясь на провозглашенных Конституцией РФ принципах справедливости и соразмерности ограничений прав и свобод конституционно значимым целям, а также, принимая во внимание диспозитивный метод гражданского процессуального регулирования, особенность правовых отношений, являющихся предметом судебного разбирательства, можно прийти к заключению о необходимости декриминализации отказа от дачи свидетельских показаний в гражданском процессе и установлении за данное деяние административной ответственности.

Права свидетелей в гражданском процессе неоднородны по своему характеру и целевой направленности. В работе исследуется содержание прав свидетелей, к числу которых относятся: право быть допрошенным в месте своего пребывания, если свидетель не в состоянии явиться по вызову суда; право давать показания на родном языке или на любом свободно избранном языке общения и пользоваться услугами переводчика; право пользоваться письменными материалами при даче показаний; право на возмещение расходов, связанных с вызовом в суд, и на получение денежной компенсации в связи с потерей времени; право обжаловать определения суда.

Параграф третий «Свидетельский иммунитет» посвящен исследованию проблем освобождения от обязанности свидетельствовать в суде.

Свидетельский иммунитет объективируется в двух формах: 1) в форме привилегии, проявляющейся в праве отказаться от дачи свидетельских показаний; 2) форме запрещения допроса свидетелей об определенных обстоятельствах. Форма свидетельского иммунитета обусловливается характером отношений свидетеля и лиц, участвующих в деле, должностным положения свидетеля, предметом свидетельства.

Исторически институт свидетельского иммунитета возник в форме привилегии, дающей возможность отказаться в определенных случаях от свидетельства, и был известен ещё римской правовой системе. В отечественном праве положение о свидетельском иммунитете впервые появилось в УГС. Право отказаться от дачи показаний предоставлялось определенным категориям родственников тяжущихся, а также лицам, имеющим выгоду от решения дела в пользу той или другой стороны.

В соответствии с ГПК РСФСР 1923 г. никто не имел права отказаться от свидетельства, за исключением случаев, когда требуемые сведения являлись государственной или служебной тайной. ГПК РСФСР 1964 г. не предусматривал права свидетелей отказаться от дачи показаний. Это являлось отражением доминирующих в тот период воззрений относительно принципов осуществления правосудия, в том числе принципа объективной истины, а в соответствии с этим прав и обязанностей свидетелей как участников процесса. Институт свидетельского иммунитета в отечественном законодательстве был возрожден с принятием Конституции РФ, закрепившей право не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом (ст. 51 Конституции РФ).

ГПК РФ установлен круг лиц, которым предоставлено право отказаться от дачи свидетельских показаний, а также лиц, не подлежащих допросу по определенным обстоятельствам в силу их должностного положения (ст. 69 ГПК). В диссертации анализируются законодательные основания освобождения от обязанности свидетельствовать в суде, на основании чего формулируются выводы по данной правовой проблеме, в частности о необходимости расширения круга субъектов, на которых должен распространяться свидетельский иммунитет.

Глава четвертая «Свидетельские показания как средства установления фактических обстоятельств дела» состоит из трех параграфов.

В параграфе первом «Определение понятия показания свидетелей» анализируется содержание данного понятия и формулируется его дефиниция.

В дореволюционной процессуальной теории понятие показаний свидетелей, как правило, предлагалось в общей форме (А.Х. Гольмстен, Е.В. Васьковский). В советской правовой науке определение этого понятия было дано в 1950-е годы. Под свидетельскими показаниями понимались сведения о фактах, находящиеся в определенной связи с искомым фактом (П.В. Логинов, К.С. Юдельсон). В более поздней, а также современной литературе показания определяются как сообщения о фактах (М.А. Гурвич, О.В. Иванов, М.А. Фокина).

Представление о свидетельских показаниях только как сведениях о фактах или сообщениях о фактах недостаточно точно отражает сущность данного понятия. Показания - это сообщение, содержащее сведения о фактах, имеющих значение для дела. С формальной юридической точки зрения закон не отождествляет сведения о фактах с понятием свидетельских показаний, являющихся средством доказывания и средством установления обстоятельств дела. Сведения о фактах как доказательства могут быть получены из свидетельских показаний (ст. 55 ГПК). Из этого следует, что собственно сведениями о фактах не исчерпывается содержание понятия показания свидетеля.

В диссертации предлагается определение понятия показания свидетелей, отражающего его основные признаки - форму показаний, их субъект, предмет свидетельства, процессуальную структуру. Показания свидетеля - это устное сообщение юридически незаинтересованным лицом сведений об относимых к делу обстоятельствах, о которых оно осведомлено лично или из известных источников, полученных судом в установленном законом порядке.

Параграф второй «Предмет свидетельских показаний» содержит положения, касающиеся фактов и иных обстоятельств, имеющих значение для дела, устанавливаемых с использованием свидетельских показаний.

В общем правовом смысле о предмете свидетельских показаний можно говорить как об относимых к делу фактах и обстоятельствах, хотя в своих смысловых значениях данные понятия полностью не идентичны и последнее является более широким. В процессуальной теории неоднозначно решается вопрос о правовом характере относимых к делу фактов (обстоятельств) (А.Ф. Клейнман, Л.П. Смышляев). Наиболее точно отражающим существо проблемы представляется суждение о том, что отношение к гражданскому делу имеют четыре группы фактов: юридические факты, имеющие материально-правовое значение; доказательственные факты; юридические факты, имеющие процессуально-правовое значение; факты, установление которых необходимо для выполнения воспитательных и предупредительных задач правосудия (М.К. Треушников).

Предмет свидетельских показаний составляют и некоторые сопутствующие обстоятельства (факты), целью установления которых является проверка законности получения доказательств и определение их достоверности. Это касается, например, случаев использования в процессе материалов внесудебного медицинского освидетельствования, оценки стоимости имущества и др.

Отдельные обстоятельства не могут составлять предмет свидетельских показаний. Данные ограничения связаны с определяемым законом правилом допустимости доказательств, а также распространяются на факты, для установления которых требуются специальные познания. По общему правилу не входят в предмет свидетельских показаний общеизвестные факты. Однако общеизвестность фактов может оспариваться, а значит, их наличие или отсутствие возможно доказывать при рассмотрении дела в порядке апелляционного и кассационного производства, в том числе с помощью свидетельских показаний. Не составляют предмет свидетельских показаний факты, имеющие преюдициальное значение.

В параграфе третьем «Содержание и процессуальная форма свидетельства в суде» анализируется структура свидетельских показаний.

Содержание свидетельских показаний составляют собственно сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

В диссертации обосновывается вывод о том, что нет достаточных оснований для включения в содержание свидетельских показаний суждений свидетелей об обстоятельствах дела. Суждение - это мнение о фактах, событиях, лицах, выражающее определенную точку зрения, отношение к чему-либо или к кому-либо. Мнение может проявляться в форме утверждения или предположения. Оно содержит оценку фактов, и в этом состоит отличие мнения от знания. Суждения не являются сведениями (информацией) о фактах, следовательно, не могут выступать в качестве доказательств по делу. Конечно, они содержат информацию, но не о самой действительности, а о том, какой образ действительности сложился у свидетеля. Поэтому, например, доказательством заботливого отношения родителей к ребенку не может являться личное суждение об этом свидетеля. В качестве доказательств выступают сведения о фактах, на основе которых у свидетеля сформировалось такое мнение. Свидетельствуют ли данные факты о соответствующем отношении - об этом суд должен вынести собственное суждение. В судопроизводстве посторенние умозаключений относительно обстоятельств дела - это прерогатива суда, а не свидетелей.

В содержание свидетельских показаний не входят сведения о личности свидетеля, его отношении к сторонам и другая информация о фактах (обстоятельствах), не составляющих предмет свидетельских показаний. Поэтому видится целесообразным выделение двух взаимосвязанных, но самостоятельных понятий: 1) выступление свидетеля в суде; 2) показания свидетеля. Первым понятием охватывается вся информация, которую свидетель сообщает суду до начала допроса и в процессе допроса. Второе - включает только сведения о фактах, входящих в предмет доказывания. В этом значении свидетельские показания являются средствами установления обстоятельств дела.

Данные понятия необходимо различать не только исходя из соображений теоретического, но и практического характера. В частности, это имеет значение для правильной квалификации такого деяния, как дача заведомо ложных показаний. С уголовно-правовой точки зрения ложными показаниями являются только не соответствующие действительности сведения об обстоятельствах, составляющих предмет доказывания по делу. Недостоверные сведения об иных обстоятельствах не могут квалифицироваться как ложные показания в правовом значении, и не образуют соответствующего состава преступления.

Процессуальная форма судебных доказательств характеризуется наличием двух признаков: 1) допускаемым законом источником сведений о фактах, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела; 2) установленным законом порядком передачи и получения доказательственной информации. При отсутствии данных признаков сведения о фактах не приобретает процессуальной формы показаний свидетелей как средств доказывания и установления обстоятельств дела. Наличием соответствующей процессуальной формы обусловливается юридическая сила доказательств.

Глава пятая «Юридическая сила свидетельских показаний» состоит из трех параграфов.

Параграф первый «Общие положения о юридической силе доказательств» посвящен анализу теоретических и законодательных положений, относящихся к данной проблеме.

В гражданском судопроизводстве понятие юридической силы доказательств приобрело правовое значение с принятием ГПК РФ. В Кодексе указывается, что доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда (ст. 55 ГПК). Появление данной нормы связано с положением, содержащимся в ст. 50 Конституции РФ, в соответствии с которым при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

Нельзя признать обоснованным высказываемое в процессуальной науке суждение о том, что юридическая сила доказательства определяется относимостью и достоверностью информации о фактах. Доказательства в процессе выполняют несколько функций, являясь средствами: 1) обоснования утверждений сторон о наличии или отсутствии фактов; 2) получения судом знания об обстоятельствах дела; 3) обоснования выводов суда об обстоятельствах дела. Представляемые сторонами доказательства могут не обладать необходимыми для судебных доказательств свойствами, но, тем не менее, они вовлекаются в сферу судопроизводства. Суд при принятии и исследовании доказательств оценивает каждое из них с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, достаточности и взаимной связи (ст. 67 ГПК). Следовательно, о доказательствах можно говорить в двух аспектах. Во-первых, как обо всех представляемых, исследуемых и оцениваемых доказательствах в суде. В данном значении наличие собственно доказательства не определяется его свойствами. Во-вторых, как о доказательствах, на которых может основываться вывод суда об искомых обстоятельствах дела. В этом значении наличие доказательства определяется свойствами его содержания (относимостью, достоверностью, достаточностью), а также допустимой процессуальной формой.

Понятие юридической силы связанно с процессуальной формой доказательства, а не его содержанием. Процессуальная форма - это установленная законом форма существования доказательственной информации. Она определяется не только предписанием закона относительно внешней формы содержания доказательства (показания свидетелей, письменные доказательства и др.), но и нормативно установленным порядком получения доказательственной информации. Под получением доказательств в гражданском процессе следует понимать извлечение сведений о фактах: 1) из надлежащего источника; 2) субъектом, которому такое право предоставлено законом; 3) в соответствии с процессуальными правилами, установленными законом. При несоблюдении данных условий получения доказательства оно не приобретает соответствующую процессуальную форму, и значит юридическую силу.

Юридическая сила выражает формально-правовую способность доказательства служить средством установления обстоятельств дела и обоснования выводов суда об этих обстоятельствах, но не предопределяет фактическую способность доказательств подтвердить или опровергнуть факты, имеющие значение для дела. Данная способность зависит от их доказательственной силы. В этом смысле можно говорить о том, что судебное доказательство должно обладать признаками как юридической, так и доказательственной силы.

Показания свидетелей имеют юридическую силу при условии: 1) получения доказательственной информации от надлежащего свидетеля; 2) получения сведений об обстоятельствах дела установленным законом способом, а именно посредством допроса.

В параграфе втором «Получение показаний от надлежащего свидетеля как условие их юридической силы» предметом рассмотрения является одно из необходимых условий, наличие которого определяет возможность использование свидетельских показаний в качестве законных средств установления обстоятельств дела.

Свидетелем может являться любое лицо, которому известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела. ГПК РФ не устанавливает ограничений в части допуска к свидетельству лиц в зависимости от возраста, физического, психического состояния, отношения к сторонам и другим основаниям. Вместе с тем в определенных случаях свидетели могут являться ненадлежащими источниками судебных доказательств.

Не подлежат допросу в качестве свидетелей некоторые категории лиц по определенным обстоятельствам - представители, защитники, судьи, священнослужители (ч. 3 ст. 69 ГПК). Допрос таких свидетелей возможен только с их согласия, а также с согласия лица, в отношении которого устанавливаются соответствующие факты. Отдельным лицам законом предоставлено право отказаться от дачи свидетельских показаний (ч. 4 ст. 69 ГПК). Из смысла закона вытекает, что не имеют юридической силы доказательства, полученные путем допроса указанных групп свидетелей против их воли. Под дачей показаний против воли следует понимать свидетельствование под принуждением или под влиянием заблуждения.

Принципиально возможность государственного принуждения свидетелей к даче показаний предусмотрена законом. Применение мер принуждения допустимо ко всем свидетелям в гражданском судопроизводстве, за исключением свидетелей, относящихся к указанным выше категориям. Принуждение их к даче показаний в той или иной форме является основанием для признания свидетельских показаний не имеющими юридической силы.

Заблуждение свидетеля относительно обстоятельств дела не влияет на юридическую силу свидетельских показаний. Однако свидетельствование под влиянием заблуждения гражданина относительно его права отказаться от дачи показаний по определенным обстоятельствам, которое возникло в силу того, что ему не было разъяснено судом данное право до начала допроса, должно рассматриваться как получение доказательств с нарушением закона.

Ненадлежащим является свидетель, если он не может указать источник своей осведомленности, так как в этом случае сообщаемые им сведения не являются доказательствами в силу закона (ст. 69 ГПК).

Ненадлежащим источником доказательства выступает свидетель, личность которого не установлена судом. Установить личность свидетеля требуется, поскольку свидетельские показания - это персонифицированная доказательственная информация, что предполагает ее получение из известного источника. В противном случае доказательства должны рассматриваться как полученные из неизвестного источника, что является незаконным.

Ненадлежащим является свидетель, которому до начала допроса не была разъяснена обязанность давать правдивые показания, и не предупрежденный об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Установление уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и предупреждение об ответственности выступает в качестве формального правового способа обеспечения гарантии достоверности свидетельских показаний. Наличию гарантий достоверности закон придает значение необходимого свойства свидетельских показаний как правового средства установления обстоятельств дела и обоснования выводов суда.

В параграфе третьем «Способ получения свидетельских показаний как условие их юридической силы» исследуется порядок и правила получения показаний свидетелей в гражданском процессе.

Законным способом получения свидетельских показаний является допрос свидетелей. Под допросом понимается определяемое правовыми нормами процессуальное действие, направленное на получение свидетельских показаний, совершаемое: 1) уполномоченным законом лицом; 2) с соблюдением установленных правил совершения данного действия.

В древних юридических памятниках не содержится определенных сведений о порядке получения свидетельских показаний. В более поздних актах встречаются упоминания о том, что свидетели допрашиваются судьей. Свидетели устно излагали свои показания, которые записывались в судные записи. Подробно и последовательно порядок допроса свидетелей был урегулирован в середине XIX века. Многие из содержавшихся в УГС положений нашли отражение в последующем законодательстве, в том числе, современном. Свидетели вызывались по просьбе тяжущихся. Допрос производился в открытом судебном заседании в присутствии сторон. Получение свидетельских показаний допускалось до начала судебного разбирательства, если в дальнейшем допрос мог оказаться невозможным. Допрос мог производиться в порядке судебного поручения. В этих случаях протокол допроса свидетеля оглашался при рассмотрении дела по существу в судебном заседании. Нарушение данного правила влекло отмену решения. Каждый свидетель допрашивался отдельно. Еще не допрошенные свидетели не могли присутствовать при допросе других свидетелей. До начала допроса выяснялась личность свидетеля и его отношение к сторонам. Свидетели приводились к присяге. Сначала допрашивались свидетели со стороны истца, а затем ответчика. Показания давались устно в виде свободного рассказа. Письменные показания свидетелей не допускались. Допрос свидетелей, не владеющих русским языком, осуществлялся через переводчика. После изложения показаний судьи и стороны могли задать свидетелю вопросы. Каждый допрошенный свидетель должен был оставаться в зале суда до окончания допроса всех других свидетелей, если ему не позволялось удалиться раньше. Показания заносились в протокол судебного заседания, который подписывался свидетелем.

ГПК РСФСР 1923 г. характеризовался меньшей степенью конкретизации порядка допроса свидетелей. ГПК РСФСР 1964 г. отношения, связанные с получением свидетельских показаний, по примеру дореволюционного законодательства урегулировал значительно более подробно, сохранив при этом принципиальный подход к решению данной проблемы. ГПК РФ в части допроса свидетелей практически повторяет содержание предшествующего закона.

Первым необходимым условием допроса как законного способа получения свидетельских показаний является его проведение уполномоченным лицом. По общему правилу допрос свидетелей осуществляется судом (судьей), рассматривающим дело по существу в судебном заседании. Закон допускает отдельные исключения из этого правила. Свидетель может быть допрошен нотариусом до возбуждения дела в суде при обеспечении доказательств, а также судом, не рассматривающим дело по существу, в порядке судебного поручения. Не обладают юридической силой свидетельские показания, полученные не путем допроса, а иным способом.

Вторым условием юридической силы свидетельских показаний является соблюдение установленных законом процессуальных правил, в своей совокупности составляющих порядок получения свидетельских показаний посредством допроса. Данные правила различны по правовому значению.

Одну группу образуют правила, состоящие в требовании устной формы получения свидетельских показаний и процессуальном их закреплении в протоколе судебного заседания (протоколе допроса свидетеля). Устная форма допроса свидетеля является одной из гарантий реализации сторонами своих прав в судебном доказывании. Иная форма показаний является незаконной. Проблема закрепления свидетельских показаний с точки зрения их юридической силы возникает, прежде всего, применительно к показаниям, полученным в порядке обеспечения доказательств и выполнения судебного поручения. При рассмотрении дела по существу протоколы допроса используются как производные письменные доказательства, заменяя собой первоначальные, которыми являются собственно свидетельские показания в устной форме. Поскольку закон содержит императивное требование относительно изложения показаний в определенном процессуальном документе - протоколе, постольку их закрепление в иной форме означает, что суд, рассматривающий дело, получает в свое распоряжение доказательство, не предусмотренное законом.

Развитие средств коммуникации позволяет оптимизировать деятельность суда по получению свидетельских показаний. Не противоречит смыслу закона получение показаний свидетелей посредством видеосвязи в режиме видеоконференции.

Другую группу образуют установленные законом правила совершения отдельных процессуальных действий при осуществлении допроса, несоблюдение которых не влияет на юридическую силу свидетельских показаний (удаление свидетелей из зала судебного заседания до начала допроса, допрос каждого свидетеля в отдельности, показания в форме свободного рассказа, постановка вопросов и др.). Данные правила допроса установлены в целях получения от свидетелей наиболее полной и достоверной информации, имеющей значение для дела. В этой связи настоящие правила соотносятся не с юридической, а с доказательственной силой свидетельских показаний.

Глава шестая «Доказательственная сила свидетельских показаний» состоит из пяти параграфов.

В параграфе первом «Показания свидетелей в системе формальных доказательств» рассматриваются теоретические и законодательные положения о силе свидетельских показаний в историческом аспекте.

В процессуальной науке о силе доказательств традиционно говорится применительно к теории формальных или законных доказательств. Основной смысл этой теории состоял в законодательном установлении определенных критериев, которым должны соответствовать доказательства для того, чтобы они были убедительными для суда, а, следовательно, достаточными для того, чтобы считать факт установленным. При ограниченных познавательных возможностях суда теория формальных доказательств имела определенное положительное значение.

История развития отечественного законодательства дает основания полагать, что такое явление как сила доказательств и, в частности, свидетельских показаний, обусловленная их внешними признаками, было известно уже на начальных этапах становления судопроизводства. Сила свидетельских показаний определялась количеством свидетелей, представляемых сторонами для утверждения о спорных обстоятельствах. Число свидетелей, необходимое для того, чтобы их показания имели силу полного доказательства, различалось по степени важности дела. Сила свидетельских показаний связывалась не только с их количеством, но и с требованием согласованности свидетельств между собой. Одним из дополнительных условий приобретения свидетельскими показаниями силы доказательств являлось принесение свидетелями присяги в «справедливости» своих показаний. В определенные исторические периоды сила свидетельских показаний ставилась в зависимость от социального положения лиц, свидетельствующих в суде. В западноевропейском законодательстве качество и число свидетелей также являлось фактором, определяющим силу доказательств.

При подготовке проекта УГС предполагалось предусмотреть в законе определенные положительные правила, касающиеся силы свидетельских показаний. Однако, поскольку за основу судопроизводства принимались принципы состязательности и свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению суда, было установлено, что сила свидетельских показаний определялась судом, исходя из достоверности свидетеля, ясности, полноты и вероятности его показаний, а не формальных признаков. Суду вменялось в обязанность приводить в решениях основания, по которым свидетельские показания принимались им за доказательства.

В параграфе втором «Понятие доказательственной силы свидетельских показаний» раскрывается содержание данного понятия, а также обосновывается вывод о том, что оно применимо в современной процессуальной теории и законодательстве.

Под доказательственной силой свидетельских показаний следует понимать способность доказательства подтвердить или опровергнуть факты, обосновывающие утверждения сторон, иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела и в силу этого являться средством обоснования выводов суда об обстоятельствах дела. Данная способность доказательств зависит от свойств доказательств, определяемых их содержанием. Свойствами, сообщающими доказательственную силу свидетельским показаниям, прежде всего, являются их относимость и достоверность.

Традиционно под относимостью доказательств понимается наличие связи между сведениями о фактах, содержащимися в доказательствах, и собственно фактами, подлежащими установлению по делу (А.С. Козлов). Под достоверностью доказательств понимается соответствие сведений об обстоятельствах дела действительности (О.В. Иванов). Относимость и достоверность являются имманентными свойствами свидетельских показаний как средств доказывания, определяющими их доказательственную силу в том смысле, что отсутствие таких свойств лишает их объективной способности подтвердить или опровергнуть факты, составляющие предмет свидетельства.

Доказательственная сила показаний определяется не только данными объективными свойствами, но и субъективными (индивидуальными) качествами свидетельского показания. Любой информации, в том числе и доказательственной применительно к цели ее использования присуще такое свойство как полезность. Полезность доказательственной информации обусловливается ее объемом, необходимым и достаточным для получения знания о фактах соответствующего действительности. Под объемом информации следует понимать не только ее фактическое количество, но и ценность, являющуюся выражением полезности для целей судопроизводства. Поскольку доказательственная информация может иметь различную полезность применительно к конкретной правовой ситуации, постольку только с помощью формально относимого и достоверного доказательства не всегда возможно получить необходимые знания об искомых обстоятельствах. Поэтому доказательственная сила свидетельских показаний определяется не только свойствами относимости и достоверности, но и объемом содержащейся в них информации, имеющей значение для дела.

Одной из основных проблем, сопутствующих судопроизводству на протяжении всей истории существования этой формы разрешения правовых конфликтов, является проблема достоверности свидетельских показаний, в которой тесно переплетаются аспекты не только юридического, но и морального (нравственного), а также психологического свойства.

В параграфе третьем «Моральные аспекты правдивости свидетельства в суде» исследуется возможное влияние складывающихся в обществе представлений о нормах морали на отношение к свидетельству.

Исторически для русской культурной традиции с точки зрения соотношения законного и морального приоритетным являлось начало нравственное, стремление апеллировать не к закону, а к совести, состраданию и христианскому милосердию. Для отечественной философской школы характерным является представление о нравственности как об абсолютном благе. В этой связи ложь характеризуется как деяние сугубо аморальное (И.А. Ильин, В.С. Соловьев). Вместе с тем с позиции бытового осмысления, преломляющегося через призму социально-экономических условий жизни, неправда, оцениваемая сообразно нормам христианской морали как деяние порочное, во многом воспринималась как явление присущее реалиям бытия и сообразно этому находила свое жизненное оправдание.

Есть основания полагать, что отечественной культурной традиции присуще представление о лжи в ее субъективно - нравственном аспекте, т.е. как об аморальном деянии собственно лгущего человека. Напротив, для западной культуры характерно морально-правовое представление о лжи как нарушении прав обманываемого человека, одной из форм насилия над личностью (В.В. Знаков). Морально-правовое понимание лжи зиждется на аксиоме об обязательности моральных и правовых норм. Особенностью субъективно-нравственного восприятия лжи является то, что оно отражает ориентацию личности на свои собственные нравственные представления. В этой связи не всякое умышленное искажение фактов человек склонен рассматривать как собственно ложь и деяние аморальное. Едва ли возможно провести четкие границы между российскими и западными традициями в понимании лжи, однако само по себе наличие различных типов восприятия этого явления не следует игнорировать.

В диссертации приводятся данные опросов, проведенных с целью выяснения отношения к лжесвидетельству, которые в целом совпадают с результатами других исследований в этой области. Полученные результаты позволяют предположить, что нередко отношение ко лжи основывается не на представлении об обязательности правовых норм, предписывающих необходимость дачи правдивых показаний, а на нравственном представлении о справедливости. Значительная часть респондентов допускают возможность сообщения суду ложной информации или умолчания о фактах «ради спасения» несправедливо обвиняемого человека. В большой степени субъективно-нравственное отношение к свидетельству проявляется в ситуации, когда свидетеля и лицо, в отношении которого даются показания, связывают личные отношения. Между теми, кто допускает и не допускает возможность неправдивого свидетельства, не наблюдается статистически значимого различия в оценке собственной правдивости как нравственном качестве. Разумеется, на результаты любых социологических исследований оказывают влияние всевозможные факторы, поэтому их нельзя абсолютизировать и, тем более, основываясь на полученных данных, делать категорические выводы. Однако они могут служить в качестве определенных ориентиров при анализе данной проблемы.

Параграф четвертый «К вопросу о психологии свидетельских показаний» посвящен изучению факторов психологического характера, могущих повлиять на достоверность свидетельских показаний.

Первые исследований в области психологии свидетельских показаний появились еще в XVIII-ХIХ вв. (Т. Посошков, И. Гофбауэр, И. Фрейдрейх, И. Бентам). Повышенный интерес к изучению проблемы психологии свидетельских показаний возник с появлением науки экспериментальной психологии в конце ХIХ - начале ХХ вв. К этому периоду относятся исследования зарубежных ученых (А. Бине, Г. Гросс, Ф. Лист, В. Штерн и др.) и отечественных юристов (А. Кони, Е. Кулишер, И. Щегловитов и др.). Исследователи приходили к выводу о том, что на точность показаний влияют как объективные, так и субъективные причины. Объективные связывались с условиями, при которых происходило восприятие события, продолжительностью времени и т.п. Субъективные - с особенностями собственно свидетеля (полом, возрастом, душевным здоровьем, типом организации высшей нервной деятельности и др.). Изучались особенности поведения свидетеля в суде при даче показаний (специфика речи, манера выражать мысли), типология лжи (сознательная, бессознательная и др.). На основе научных данных выдвигались различные предложения относительно повышения точности оценки свидетельских показаний.

В советской правовой науке долгое время данной проблематике практически внимания не уделялось, причина чего, надо полагать, находилась в области общественной идеологии. Лишь в 1970-1980 гг. тема психологии свидетельских показаний, в том числе, психологии лжи вновь зазвучала на страницах юридической литературы (А.А. Закатов, А.Р. Ратинов, И.М. Зайцев, А.А. Ивашков и др.).

Одной из важных и одновременно дискуссионных проблем является определение содержания понятия ложь, выявление признаков, по которым можно судить о сходстве и различии таких понятий как ложь, обман и неправда. Принимая во внимание высказанные в науке суждения, соотношение этих феноменов, их проявление при даче свидетельских показаний можно представить следующим образом. Обман может выступать: а) как цель, которую преследует одно лицо в отношении другого; б) совершаемое действие; в) результат этого действия. Целью обмана является введение в заблуждение относительно определенных обстоятельств, создание у лица неправильного представления (мнения) о чем-либо. Суд может быть введен в заблуждение свидетелем относительно обстоятельств дела не только путем заведомо ложных показаний, но и посредством иных способов обмана: 1) сообщения частично искаженной информации; 2) умолчания об известных обстоятельствах; 3) сообщения неполной информации; 4) действий, сочетающих умолчание и искажение информации; 5) передачи правдивой информации, но сообщаемой таким образом, что в нее нельзя поверить; 6) действий, не относящихся к вербальным утверждениям. Результат обмана проявляется в том, что у его адресата формируется ошибочное представление о действительных фактах и обстоятельствах. Ложь является одним из способов обмана, и может быть определена как сознательное искажение известной субъекту истины с целью введения в заблуждение другого лица. Неправда отличается от лжи тем, что здесь отсутствует элемент преднамеренности в сообщении не соответствующих действительности сведений.

Представляет интерес проблема, касающаяся психологических аспектов выбора таких способов обмана, как ложное утверждение и сознательное сокрытие информации (умолчание). В работе обосновывается предположение о том, что недобросовестный свидетель в большинстве случаев может предпочесть совершение обмана в форме умолчания о фактах. Данное предположение основывается на следующих обстоятельствах: 1) у лжи существует явная негативная презумпция, умолчание ассоциируется с деянием менее предосудительным, поскольку зачастую не расценивается как собственно обман; 2) умолчание пассивно и оно воспринимается как не явный обман, поэтому чувство вины, которое может испытывать обманывающий, меньше, чем при прямой лжи; 3) умолчать проще, чем сообщать ложную информацию, так как «успешная» ложь предполагает построение логически согласованной цепочки неистинных утверждений, точное их запоминание, дабы не быть уличенным в обмане, впав в противоречия; 4) умолчание легче оправдать в случае раскрытия правды, например, сославшись на забывчивость.

Одним из направлений в области психологии свидетельских показаний является распознавание лжи по вербальным и невербальным признакам (П. Экман и др.). Представляется, что данная проблема не имеет окончательного решения в силу субъективного характера эмоциональных процессов, что не позволяет принять их внешнее проявление в качестве объективных признаков обмана. Кроме того, голос, мимика, и т.п. не являются непроизвольными эмоционально-сигнальными системами, они могут контролироваться. Вместе с тем исследования в этой сфере имеют известное практическое значение, поскольку выявленные признаки возможного обмана могут помочь в правильном построении допроса свидетеля. Однако в судопроизводстве существует целый ряд факторов, наличие которых затрудняет обнаружение обмана - допрос свидетеля по прошествии значительного времени после наступления события; возможность подготовиться к допросу и др.

В параграфе пятом «Правовые проблемы обеспечения достоверности показаний» высказываются суждения относительно возможных правовых способов повышения гарантий правдивости свидетельских показаний.

Традиционным правовым способом обеспечения достоверности показаний свидетелей является применение мер уголовной ответственности за лжесвидетельство. Такого рода ответственность предусматривалась еще в римском праве. Нормы об уголовной ответственности за дачу ложных показаний исторически существовали и в отечественном законодательстве. Современный УК РФ также предусматривает уголовно-правовые санкции в отношении лжесвидетелей. Данный способ обеспечения правдивости показаний является общепринятым в зарубежной законодательной практике (США, Франция, Японии и др.). Несмотря на внешнюю очевидность и широкую распространенность такого способа, его универсальность и эффективность не может быть оценена однозначно высоко. К такому выводу приходили классики уголовно-правовой науки еще в XVIII в. (Ч. Беккариа), об этом же свидетельствуют современные исследования в данной области (В.А. Блинников, А.И. Жиляев и др).

На протяжении всей истории развития законодательства предпринимались попытки поиска дополнительных правовых инструментов понуждения к даче правдивых показаний. Так, со времен Русской Правды существенное внимание уделялось нравственному аспекту обеспечения достоверности показаний, что выражалось в установлении правила принесения свидетелями присяги. Институт присяги свидетелей в отечественном законодательстве просуществовал до 1918 г. В это время присяга была заменена предупреждением свидетелей об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. В юридической литературе предлагается дополнительно к предупреждению об уголовной ответственности предусмотреть принесение свидетелями присяги или торжественного обещания говорить в суде правду (А.Р. Ратинов, В.И.М.А. Фокина). В настоящее время принесение свидетелями присяги предусмотрено только при рассмотрении дел Конституционным Судом РФ. В диссертации приводятся аргументы в пользу того, что введение присяги свидетелей в гражданском судопроизводстве имеет положительную сторону с точки зрения обеспечения достоверности показаний.

Для предотвращения лжесвидетельства, выявления показаний не соответствующих действительности важное значение имеет порядок допроса свидетеля, эффективность его проведения судом. Небезосновательно полагать, что определенные улучшения в этой части способны повлиять на качество свидетельских показаний. Видится целесообразным высказываемое в литературе предложение (А.Г. Коваленко) о предоставлении лицам, участвующим в деле, права заявлять ходатайства, а самому свидетелю просьбу о допросе в отсутствие каких-либо участников процесса или иных находящихся в зале судебного заседания граждан. Также представляется возможным вернуться к законодательной практике собственноручного подписания свидетелями протокола, содержащего данные ими показаниями, что повышает фактическую ответственность свидетеля за достоверность сообщаемых им сведений.

В диссертации критически оценивается мнение о том, что при допросе целесообразно применять методы психологического внушения, эмоционального воздействия на свидетеля, различные способы его убеждения (А.Н. Васильев, Л.М. Карнеева). Представляется, что тактические приемы и методы допроса не могут использоваться с целью оказания давления на свидетеля. Значение имеет установление психологического контакта между судом и свидетелем, что способствует получению достоверных и полных свидетельских показаний.

В правовой науке проблема достоверности показаний связывается с возможностью проведения в гражданском судопроизводстве экспертизы для определения способности свидетелей к даче показаний, проверки их достоверности (Е.Р. Россинская), в том числе психофизиологической экспертизы посредством полиграфа («детектора лжи») (Т. Алиев, М. Ульянова и др.). В работе обосновывается вывод о том, что проведение экспертизы в отношении свидетелей при рассмотрении гражданских дел с какими-либо целями не имеет ни юридических, ни фактических оснований.

Анализ факторов, могущих повлиять на правдивость свидетельствования, приводит к заключению о том, что проблема повышения гарантий достоверности показаний во многом находится в плоскости общих положений судебного доказывания в гражданском судопроизводстве. Одним из таких положений является наличие взаимной связи свидетельских показаний с объяснениями сторон и третьих лиц. Эта взаимосвязь обусловливается рядом обстоятельств: 1) свидетели представляются сторонами с целью обоснования своих требований и возражений; 2) в силу особенностей споров, являющихся предметом судебного разбирательства, свидетелями нередко выступают граждане, связанные личными отношениями со сторонами; 3) закон не обязывает стороны давать правдивые объяснения относительно фактов, по которым допрашиваются представленные ими свидетели.

Данные обстоятельства могут оказывать влияние на достоверность свидетельских показаний, поэтому видится необходимым ввести законодательное запрещение на представление сторонами и третьими лицами заведомо ложных сведений о фактах, имеющих значение для дела. В диссертации обосновывается вывод о том, что такой запрет не противоречит принципу состязательности гражданского процесса.

Глава седьмая «Доказательственное значение (допустимость) показаний свидетелей» состоит из трех параграфов.

В параграфе первом «Развитие правовых представлений об ограничении использования свидетельских показаний в гражданском судопроизводстве» рассматриваются проблемы доказательственного значения свидетельских показаний в историческом аспекте.

С распространением письменной формы совершения сделок и оформления различного рода актов свидетельские показания постепенно утрачивали свое доминирующее значение в качестве средств доказывания в гражданском процессе. Российское законодательство первой половины XIX в. содержало ряд норм, ограничивающих возможность использования свидетельских показаний в судопроизводстве. В период реформирования законодательства в середине XIX в. идея об ограничении применения свидетельских показаний нашла свое дальнейшее развитие.

Допустимость доказательств в гражданском процессе проявлялась в нескольких аспектах: 1) как предопределенность средств доказывания (письменных доказательств) нормами материального права, которыми устанавливались формы совершения сделок и других обязательств; 2) как придание приоритетного доказательственного значения письменным актам по сравнению со свидетельскими показаниями, если установлению подлежали факты, для удостоверения которых требовалась письменная форма; 3) как придание законом большего доказательственного значения официальным письменным актам по сравнению с неофициальными письменными документами.

Абсолютно предустановленными являлись письменные доказательства предусмотренной законом формы, когда с соблюдением данной формы письменного акта связывалась возможность возникновения права. Наличие юридически значимых событий могло доказываться исключительно письменными актами определенной формы. Относительно предустановленными письменные доказательства выступали тогда, когда несоблюдение письменной формы акта не влияло на возникновение соответствующих прав. Наличие юридически значимых событий могло доказываться любыми письменными или другими предметными доказательствами, а в совокупности с ними и свидетельскими показаниями.

При доказывании событий, которые требовали письменной формы удостоверения, но не связанных с удостоверением прав, могли использоваться любые письменные или другие предметные доказательства, а вместе с ними и свидетельские показания. Для установления событий, которые требовали письменной формы удостоверения, связанных или не связанных с удостоверением прав, с согласия тяжущихся требуемое законом письменное доказательство могло заменяться свидетельскими показаниями. Исключение составляли отдельные случаи, касающиеся укрепления имущественных прав на недвижимое имущество, когда требовалось обязательное оформления письменного акта определенной формы.

Содержание формальных письменных актов, связанных со способами укрепления прав на имущество, не могли опровергаться неформальными письменными документами и свидетельскими показаниями. Содержание формальных письменных актов, не связанных со способами укрепления имущественных прав, в определенных случаях могли опровергаться неформальными письменными актами и свидетельскими показаниями. Содержание любых формальных письменных актов могло опровергаться свидетельскими показаниями с согласия сторон. Допускалось опровержение формальных актов укрепления имущества третьими лицами, права и интересы которых данными актами нарушались, без каких-либо ограничений в средствах доказывания, в том числе и свидетельскими показаниями.

Формальные письменные акты не являлись абсолютно неопровержимыми. Обстоятельства, связанные с подложностью документов, утратой актами юридической силы, их незаконностью допускалось доказывать неформальными письменными доказательствами и свидетельскими показаниями. Неформальные письменные акты опровергались любыми доказательствами, включая показания свидетелей. Свидетельские показания допускались для проверки и разъяснения событий, предшествовавших и сопровождающих написание, исполнение как формальных, так и неформальных письменных актов.