Взаимосвязь религии и государства в современную эпоху

Размещено на http://www.allbest.ru/

Взаимосвязь религии и государства в современную эпоху

Е.В. Музыкина

Аннотация

Взаимосвязь религии и государства в современную эпоху

Е.В. Музыкина, MA in Religion (Andrews University, USA),

ст. преподаватель кафедры лингвистики и гуманитарно-социальных дисциплин, Заокский христианский гуманитарно-экономический институт, п. Заокский, Россия, m_yelena73@mail.ru.

Статья раскрывает основные уроки государственно-религиозных отношений на основе европейского опыта, приобретенного в процессе становления и развития секулярного общества в Западной Европе. Основное внимание автор уделяет четырем главным урокам процесса секуляризации данного региона: толерантности, пониманию государством своей миссии, превалированию гражданской идентичности, стремлению к инклюзивному государству. Статья рассматривает актуальность данных уроков для постсоветского пространства, в частности российского социума.

Ключевые слова: государство и религия, толерантность, мультикультурализм, идентичность, квазирелигия, секулярное общество

Содержание статьи

Современный мир отличается своей комплексностью и многоуровневостью. Кажется, что время простых и односложных понятий безвозвратно ушло в прошлое. При этом массовое сознание не покидает ощущение постоянно нарастающих изменений, которые пока не находят адекватных терминологических определений в академической среде. Понятийный аппарат переживает трансформацию, порой не всегда успевающую за реальностью, поскольку сама реальность выглядит еще достаточно размыто и нуждается в переосмыслении.

Тем не менее, в этом непрерывно бурлящем потоке под названием "общественная жизнь" предпринимаются определенные попытки осознать направление движения общества. Знание вектора направленности социально-политических изменений является насущной необходимостью, поскольку определяет конечную цель, а вместе с тем и дальнейшие действия, в том числе в такой тонкой сфере, как взаимодействие государства и религии.

Независимые государства постсоветского пространства, и в частности Россия, пережив взрыв религиозности и религиозной активности в 90-е годы прошлого века, и сегодня не перестают проявлять свою заинтересованность данной сферой общественной жизни. Широко признается необходимость развития цивилизованных форм взаимодействия государства, заявляющего о строительстве гражданского общества, и различных конфессий, представители которых проживают на территории государства и зачастую непосредственно являются его гражданами.

В современном обществе все острее ощущается потребность в механизмах, определяющих рамки взаимодействия государственных и общественных сил и выделяющих те области, где такое сотрудничество может принести наибольшую отдачу для духовного возрождения, утверждения общественного согласия и противодействия экстремистским тенденциям. В эффективности создания таких механизмов большую помощь может оказать мировой опыт и корректный анализ исторических перспектив, сложившихся в других странах. Выделение основных базовых тенденций, присущих любому гражданскому обществу в его взаимодействии с религиозной компонентой, может помочь в выработке эффективных механизмов, в которых нуждается конкретное государство. Поэтому данная статья призвана, в первую очередь, проследить те тенденции, которые сформировались в современных европейских странах в результате исторического взаимодействия государства и религии на их территории. На этой основе будет сделана попытка преломления данного опыта на сложившуюся в России ситуацию в отношениях между указанными акторами. государственное религиозное секулярное европейский

Начнем с того, что большинство философов и социологов все настойчивее говорят об эпохальной смене и переходе от общества секулярного к периоду его постсекулярного развития. Однако необходимо сделать одну существенную оговорку. Как указывает известный немецкий философ Юрген Хабермас "Постсекулярное общество" может сложиться только в государстве, прошедшем путь секулярного развития"¹. Поэтому полноправно апеллировать данной терминологией возможно только в отношении Западного сообщества, а именно развитых стран Европы, а также Канады, Австралии и Новой Зеландии. Важность данного замечания заключается в том, что сразу помогает понять отсутствие универсализма в развитии постсекулярного тренда в современном мире.

Что же пришлось пережить указанным сообществам на пути к современной действительности постсекуляризма? Как известно, приставка "пост" указывает на то, что некое событие следует позади мотивирующего слова. Мотиватором современных явлений стал секуляризм. Он затронул все сферы общественной жизни, по-разному проявившись в них. Так, в культурно-политической сфере данное явление представляло собой своего рода революцию по отношению к религии и религиозному. Брайн Уилсон, давая в 1960-х годах определение секуляризму, ставшее впоследствии классическим, писал, что секуляризация - это "процесс, в ходе которого религиозное мышление, практика и религиозные институты утрачивают свою социальную значимость"². Представляется, что под утратой социальной значимости имеется в виду вытеснение религиозного и религии из взаимосвязей общественной жизни в автономную сферу. Самоопределение религии, если так можно выразиться, всегда складывалось на основе диалектической и диалогической связи с областью внерелигиозного, т.е. определялось схемой "сакральное - профанное"³. Теперь же секуляризм заявляет о том, что никакого дуализма не существует, и мир стоит исключительно на светской основе. Участь религии - сойти на нет.

Эту гипотезу, как пишет Ю. Хабермас, принято основывать на трех логически взаимосвязанных и существенных выводах⁴. Во-первых, развитие научно-технического прогресса и расширение познавательной базы человечества детерминирует распространение антропоцентричного мировоззрения. Просвещенному наукой уму все сложнее мириться с теоцентричной картиной мира. Во-вторых, четкое разделение труда находит свое распространение не только в экономической области, но проникает и в социальную сферу. Здесь оно находит свое выражение в так называемой "функциональной дифференциации", которая ведет к появлению социальных субсистем. Одной из составляющих нового деления общества становится церковь, теряющая контроль над юридической, политической, общественной и культурной компонентой общественной жизни. Ей остается довольствоваться только своей непосредственной функцией "спасения душ". Это ведет к тому, что религиозное вероисповедание переходит в область частной практики отдельно взятой личности. В-третьих, эволюционное развитие общества от аграрного к индустриальному, а позднее к постиндустриальному, влечет за собой повышение уровня благосостояния и социальной защищенности индивидов. На фоне увеличения экзистенциальной безопасности снижается потребность в практиках, обещающих обуздать неконтролируемые ситуации при помощи потусторонних высших сил.

Таким образом, можно говорить о том, что "секулярный проект" был нацелен не на насильственное уничтожение религии, а на ее естественное "отмирание" как института. Этому должно было способствовать социально-политическое изменение, которое на фоне функциональной дифференциации провозглашало отделение церкви от государства. Это означало то, что теперь идентификация личности перетекает из сферы религиозной в исключительно социальную сферу, становясь всецело "гражданской".

На первый взгляд, размежевание государства и церкви стало своего рода "соломоновым решением" в условиях прошедшей по Европе Реформации, которая вызвала к жизни многочисленные протестантские конфессии, составившие серьезную конкуренцию некогда главенствующей Римско-католической церкви. Разгорелся конфликт, который порой выливался в открытое кровопролитие, в такие события, как Варфоломеевская ночь во Франции или Тридцатилетняя война (1618-1648 гг.). Поэтому адекватным ответом на религиозные войны стала секуляризация государства, происходившая длительное время и требовавшая выработки не только новой юридической базы, но и специфических культурных ценностей. В процессе своего секулярного развития европейские сообщества усвоили ряд уроков, которые остаются актуальными не только для ранних этапов их развития, но и для многих современных государств, разделенных по конфессиональному признаку.

Во-первых, это культурно-нравственный аспект, который во многом закладывает основы правового регулирования. В нем ведущая роль отводится толерантности. Причем уважение и терпимость в секулярном обществе Европы произрастали из ненависти по отношению к инаковой религии⁵. Умиротворение общества невозможно без развитого в обществе чувства терпимости по отношению к отличиям Другого. Такого рода толерантность не означает, что нужно, стиснув зубы, терпеть Другого без малейшего уважения, или с чувством снисхождения принимать его существование. Это означает признание за другим полного права не только находиться рядом, но и выражать свои религиозные убеждения и отправлять религиозные культы, согласно своим представлениям в рамках закона. Толерантность - это больше чем снисходительность и ни в коем случае не оценка чужой культуры. Это признание за другими права на убеждения, религиозные практики и образ жизни, которые мы сами можем отвергать.

Второй урок заключается в понимании государством своей миссии. Даже при устоявшемся принципе толерантности в обществе всегда будет возникать вопрос о том, где должна проходить грань между правом исповедовать свою веру, включая отправление соответствующих культов и обрядов, и правом быть избавленным от религиозных практик людей, принадлежащих к другим конфессиям. Другими словами, всегда будет существовать спор о переходе границы между позитивной и негативной религиозной свободой. Поэтому нейтральная позиция государства - важный урок, усвоенный европейскими государствами. Миссией государства как законотворческого аппарата является выработка условий для мирного сосуществования враждующих конфессий, а также мониторинг соблюдения ими определенных условий. Одной из таких успешных исторических попыток стало создание конституций, которые закрепляли не только принцип отделения церкви от государства, но также права и обязанности граждан государства, придерживающихся различных вероисповеданий.

Вместе с тем, третий урок, который необходимо упомянуть, заключается в том, что конституционное государство в состоянии обеспечить своим гражданам подлинную религиозную свободу только в случае сотрудничества религиозных сообществ непосредственно с государством и друг с другом на основе открытости. Данный принцип подразумевает в первую очередь превалирование гражданской идентичности, признание друг в друге членов единого политического сообщества в демократическом государстве. В данном сообществе граждане вырабатывают законы, которые помогают им как индивидам пользоваться правом сохранения своей культурной и религиозной идентичности.

Четвертый урок секулярной истории Европы скорее можно назвать гипотетическим, поскольку практика показывает, что реальность далеко отстает от умозрительных заключений, которые, тем не менее, не могли бы появиться ни в каких других условиях. Это идея инклюзивного гражданского общества, базирующегося на идеалах демократии. Данное общество в одинаковой степени представляет и защищает интересы всех граждан, обеспечивая им, с одной стороны, равные гражданские права, а, с другой - присутствие культурных различий, что должным образом дополняет друг друга. Подобную идею можно называть гипотетической на основании хотя бы того факта, что данное равновесие возможно лишь на условии полной включенности меньшинств в гражданское общество. Без этого, с точки зрения Ю. Хабермаса, невозможны два важных, взаимосвязанных процесса: чуткая открытость политического сообщества к включению культур иностранных меньшинств, с одной стороны, а с другой - ответная открытость "этих субкультур перед государством и стремление их представителей более активно участвовать в политической жизни"⁶.

Практическому воплощению последнего урока воспрепятствовали определенные тенденции, развившиеся в самом секуляризме. Вышеупомянутое включение меньшинств зачастую подразумевает слепую интеграцию их представителей в гражданское общество, безотносительно их культурного и религиозного происхождения. Развивается стремление волюнтаристски адаптировать культурные меньшинства к юридической системе. Сторонники данного направления аргументируют свою позицию тем, что сохранение культурных прав может привести к возникновению так называемых параллельных обществ⁷.

На другом полюсе полемики о сохранении культурных прав в противовес унифицированному гражданству стоят сторонники приспособления юридической системы к стремлению культурных меньшинств быть равноправными гражданами государства. Рассуждая об интеграции граждан в эгалитарное общество, сторонники данного направления, получившего название мультикультурализм, указывают на угрозу подчинения меньшинства императивам культуры большинства. То есть они говорят об угрозе насильственной ассимиляции, когда происходит принудительное отделение человека от той культуры, в которой он воспитан и которую впитал, что называется, с молоком матери.

Данный подход ярче всего проявляется в современных европейских государствах в отношении мусульман-иммигрантов, прибывающих в эти страны. В значительной степени этому способствует распространение культурных предрассудков, вскормленных еще в колониальную эпоху таким культурным явлением, как ориентализм. Согласно знаменитому определению Эдварда Саида, ориентализм - "это западный стиль доминирования, реструктурирования и осуществления власти над Востоком"⁸, то есть стиль идеологизированного мышления. Утверждение данной доминанты приводит к тому, что в постколониальных иммигрантских обществах Европы практикуется избирательное применение установленных конституционных принципов.

В свою очередь мультикультуралисты указывают на несоизмеримость различных мировоззрений, дискурсов и концептуальных схем как на препятствие на пути полноценной интеграции меньшинств. В определенной степени с ними можно согласиться. "Контекстуальность" присутствует в каждой культуре, диктуя свои стандарты рациональности и представления об истине. Однако это не значит, что теперь каждая культура предопределена существовать сама по себе и не способна на ведение диалога с другими культурами. Вопрос в данном случае касается развитости у представителей соприкасающихся культур того качества, о котором говорилось в первом уроке развития секулярного общества, - степени толерантности. Взаимное стремление к диалогу и поиску компромиссов может привести к прекращению конфликтов между культурами. И толерантное отношение к религиозным убеждениям других в первую очередь будет способствовать этому.

Встает законный вопрос о том, насколько вышеперечисленные уроки актуальны для современного постсоветского общества?

В первую очередь, необходимо еще раз заметить, что "секулярный проект" и идеал "секулярного человека" были ориентированы на представления о религии, базирующиеся на концепции христианской церкви Европы, с ее практиками и институтами (но не веры как таковой). Поэтому, "говорить о секуляризации можно лишь применительно к "христианскому миру" и, соответственно, к отраженным процессам в "зонах вестернизации" в других культурно-религиозных мирах. Секуляризация есть событие, происходящее внутри христианского в религиозном отношении пространства"⁹.

Однако если рассматривать религию как совокупность доктринальных и институциональных форм, а также явлений ментального и психологического порядка, то можно увидеть, что ряд светских идеологий претендовали на целостное видение мира и человека в противовес традиционной религии. Причем пика своего расцвета они достигают как раз на территории бывшего советского пространства, превращая после 1917 года секулярный проект из социально-антропологического в идеологический. Тогда происходит замена одной тотальной системы представлений на другую, квазирелигиозную систему.

В отличие от европейского секуляризма, где светское и религиозное существовали на паритетных началах и давали свободе религиозного выбора возможность развиваться, советское пространство на практике было территорией, далекой от толерантности к религии и религиозному. Отношения между религией и государством характеризовались скорее как антагонистические, основанные на соперничестве и репрессивности. Теоретически существовала конституция, предоставлявшая всем гражданам равные права и закрепившая демократический по своей сущности принцип свободы совести, при отделении церкви от государства. Но на практике квазирелигиозный проект был направлен скорее на физическое, а не на эволюционное искоренение религии и религиозности общества. Поэтому, когда пришел конец квазирелигиозной системе, это обозначило завершение процесса агрессивного преследования и систематического сопротивления религии. Вместе с тем, обозначился и провал того идеологического проекта квазирелигии, который был призван заместить религию perse.

Таким образом, несмотря на то, что в отношении постсоветского пространства можно говорить об определенной степени секуляризации в определенный исторический промежуток времени, все же данное явление обладало своими характеристиками, существенно отличающимися от классического европейского процесса. Несмотря на это, можно также говорить и о завершении этого феномена. С момента окончания борьбы с религией, попыток ее подмены и замены, и с наступлением времени безразличия к религии можно говорить о переломном этапе существования религиозной субстанции на одной шестой суши. Из функционально обусловленного пространства, определенного ей секуляризмом, религия вновь вступает на социокультурное поле и заявляет о себе в общественном пространстве. Ее возрождение становится одной из определяющих характеристик новой, постсекулярной эпохи. Поэтому законно ставить вопрос о том, как в дальнейшем будут развиваться отношения государство-религия на постсоветском пространстве.

Данный вопрос не является праздным, поскольку все чаще и чаще на страницах периодических изданий начинает мелькать выражение "ползучая клерикализация". Причем против роста влияния церкви на политическую и социальную жизнь страны остро выступают не только в России, но и в сопредельных независимых государствах, что порождает бурные дискуссии, а порой и агрессивные ответные выступления. Поэтому с особой очевидностью встает необходимость усвоить урок толерантного отношения к инакомыслию в современном обществе, будь то религиозному или нерелигиозному.

Этому будет способствовать, в первую очередь, четкое понимание и осознание комплексности и многомерности того общества, в котором приходится жить человеку XXI века. Реалии этого общества требуют выработать терпимое отношение к Другим. Концепция исключительности чего-либо или кого-либо скорее входит в противоречие с современной действительностью, а не является нормой для общества постмодерна, стоящего на принципах множественности. Современное российское общество на 43 % состоит из поколения постмодерна 10, живущего в многовариантном пространстве, испытывающем серьезное влияние глобализации. Происходит активное смешение культур и традиций, что приводит к разрушению привычных черно-белых стереотипов. И это не гипотетический процесс, а то, что нашло свое особое визуальное отражение на улицах городов сегодняшней России, и, в частности, в том, что напрямую связано с понятием "трудовые мигранты".

По данным Федеральной миграционной службы, на конец 2012 года на территорию России въехало около 14 миллионов человек, 77 % из которых составляли преимущественно граждане стран СНГ (Таджикистан, Узбекистан, Украина), прибывшие на заработки¹¹. Данное количество составляет всего 6-7 % трудового населения федерации. Тем не менее, приезжающие несут с собой свою культуру и традиции, которые порой коренным образом отличаются от традиционной русской. Многие из молодых людей, прибывших из стран Центральной Азии, в качестве самоидентификации предпочитают не этническую, а религиозную компоненту ("мы - мусульмане"), что порой порождает массу проблем из-за сложившихся в обществе стереотипов. Особенно остро это ощущается в Москве, где по оценкам экспертов четверть населения составляют те, кого называют "гастарбайтерами". Поэтому можно говорить о том, что перед современной Россией встали те же проблемы, решением которых в свое время занималась Европа, чей опыт может пригодиться сегодня в нашей стране.

В частности, необходимо обратить внимание на положительные и отрицательные результаты политики мультикультурализма. Сбрасывать со счетов различие мировоззрений прибывающей и принимающей сторон ни в коем случае нельзя. Поэтому необходимы шаги как по интеграции вновь прибывающих, так и по адаптации принимающих. На федеральном уровне выражаться они могут в обязательном тестировании по русскому языку для мигрантов, приехавших на работу. Это может и должно, в свою очередь, дать толчок общественной деятельности по подготовке мигрантов к прохождению данного экзамена, правовому обучению и ознакомлению с основами действующего законодательства РФ. Необходимо и тесное сотрудничество федеральных властей и общественных организаций с местными духовными управлениями мусульман на территории России, поскольку нельзя сбрасывать со счетов фактор проникновения и распространения экстремистских течений на волне трудовой миграции. Ислам в России, в отличие от Европы, является одной из традиционных религий, имеющей глубокие исторические корни и выработавшей свои традиции на определенных территориях. Тот новый поток приверженцев (зачастую номинальных) данной мировой религии, который в настоящее время вливается в Россию с территории Центральной Азии, начинает пробуждать интерес к исламу. Ортодоксальное освящение основ исламской веры и просветительская работа в данном направлении помогут снять большую часть напряжения, возникающего в обществе при упоминании религии, исповедуемой одной пятой населения планеты, и способствовать более терпимому отношению к инаковерию.

Поэтому еще одним важным шагом в воспитании чувства толерантности в современном обществе должно являться целенаправленное обучение и непредвзятое предоставление информации о той Другой религиозной культуре, которая уже прочно обосновалась в, казалось бы, неизменном привычном пространстве. Вопрос о том, что данный вид образования должен осуществляться со школьной скамьи, обсуждается в российском обществе уже с первой половины 2000-х годов. Согласно последнему проведенному "Левада-центр" исследованию по вопросу об отношении жителей РФ к идее религиозного воспитания детей и преподавания религиозных основ в школе, результаты распределились следующим образом¹². Оказалось, что 74 % населения не против того, чтобы их дети воспитывались в системе религиозных ценностей. Сторонники исключительно светского воспитательного процесса составили всего 20 %. При этом, более половины тех, кто поддерживает религиозное воспитание, считают, что этим должны заниматься только родители. Церкви доверяют воспитание детей 9 %. И 11 % высказались за то, чтобы основы религий преподавались в школе. То есть современное общество осознает необходимость повышения уровня осведомленности своих граждан в отношении многообразия религиозных культур, которые находятся вокруг них. Поэтому введение в школьную программу такого курса, как "Основы религиозной культуры и светской этики" может способствовать положительным сдвигам в обществе в сторону большей терпимости и уважения к Другим.

Все перечисленные выше практические мероприятия, касающиеся непосредственно общественной жизни, не смогут быть эффективно воплощены, если не будет учтен самый главный фактор в отношениях государство-религия. Это позиция собственно самого государства в отношении религии. Пойдет ли оно по пути конфессионального, неконфессионального или аконфессионального развития? Какое общество созидается? Станет ли основным вектор движения по пути строительства гражданской демократии, в которой найдется место для представителей любой конфессии, готовых сотрудничать с официальными политическими силами страны? Эти вопросы требуют четкого ответа, поскольку закладывают основу государственно-религиозных отношений. Понимание государством своей миссии и ее исполнение будет складываться именно в рамках той направленности развития взаимосвязи государство-религия, который будет избран и будет указывать законотворческую доминанту. И пока нет четкого понимания направления, страну и общество будут будоражить законы, вызывающие большие нарекания экспертного сообщества. Именно привлечение экспертов в области политико-религиозных отношений при обсуждении законопроектов в данной области должно стать непреложной практикой при формировании основ правового регулирования. Научное экспертное сообщество России и стран Содружества обладает достойным потенциалом, который необходимо использовать.

Подводя итоги, можно сказать, что социологам и политологам еще предстоит определить основополагающие принципы взаимодействия государства и религии на современном этапе развития общества. В одном можно быть уверенным: несмотря на либеральные заявления об отсутствии у религии в современном обществе тех культурных ресурсов, которые могли бы облегчить самоопределение сознания современной личности, именно религия уже сейчас берет на себя ключевую роль в формировании идентичности современного человека, со всеми вытекающими для государства последствиями. И для данной части земного шара религиозный фактор является даже более ощутимым, чем для Европы, поскольку стремится заполнить собой вакуум, образовавшийся в результате падения ценностей коммунистической идеологии. Данный вакуум не может существовать длительное время.

Поэтому на сегодняшний день можно говорить о том, что на постсоветском постсекулярном пространстве происходит рождение религии в новом качестве. Вместо совокупности определенных догматов и норм поведения, религия превращается в культурно-цивилизационный критерий принадлежности ¹³, который начинает определять политические тренды государств. Помочь направить это явление в созидательное для общества русло может тот опыт, который был наработан другими странами в данной области, в частности Западной Европой. Секулярное общество Европы усвоило, что без толерантности, четкого понимания государством своей миссии, превалирования гражданской идентичности и стремления построить инклюзивное государство - процесс может пойти по пути негативного развития, приводя к поляризации общества и его расколу по ключевым социально-этическим вопросам. Связано это с тем, что отношения, складывающиеся между государством и религией, являются той компонентой современного общества, которая многое определяет в жизни рядовых граждан.

Политологам и социологам еще придется уделить много времени исследованию данного процесса, для того чтобы выяснить его направленность. Верится, что выводы, к которым придут ученые-эксперты, найдут свое отражение в тех практических шагах, которые будут предприняты законодателями.

Литература

1. Хабермас Ю. Против "воинствующего атеизма". "Постсекулярное" общество - что это такое? [Электронный ресурс]: Доклад, прочитанный на семинарах международной ассоциации "Восстановление: диалоги цивилизаций" (Reset: Dialogues on Civilizations) в г. Стамбуле с 2 по 6 июня 2008 года. URL: http://www.russ.ru/pole/Protiv-voinstvuyuschego-ateizma (дата обращения 20.10.2012).

2. Wilson B.R. Religion in Secular Society: a Sociological Comment. Edinburgh: Morrison and Gibb, 1966. P. 14.

3. Кырлежев А.В. Постсекулярная эпоха. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/continent/2004/120/kyr16.html (дата обращения 23.10.2012).

4. Хабермас Ю. Указ. соч.

5. Moor M. Alarm bells in Muslim hearts [Электронный ресурс]. URL: http://www.signandsight.com/features/1309.html (дата обращения 05.11.2012).

6. Хабермас Ю. Против "воинствующего атеизма". "Постсекулярное" общество - что это такое? [Электронный ресурс]: Доклад, прочитанный на семинарах международной ассоциации "Восстановление: диалоги цивилизаций" (Reset: Dialogues on Civilizations) в г. Стамбуле с 2 по 6 июня 2008 года. URL: http://www.russ.ru/pole/Protiv-voinstvuyuschego-ateizma (дата обращения 20.10.2012).

7. Там же.

8. Саид Э. Ориентализм [Электронный ресурс]. URL: http://lib.rus.ec/b/333252/read (дата обращения 15.03.2010).

9. Кырлежев А.В. Постсекулярная эпоха. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/continent/2004/120/kyr16.html (дата обращения 23.10.2012).

10. Распределение населения по возрастным группам (на 1 января 2007 года). [Электронный ресурс]: Благотворительный фонд поддержки молодежных инициатив "Мое поколение". URL: http://www.moe-pokolenie.ru/412/389/ (дата обращения: 06.08.2013). От общей численности населения России в 142221 тыс. человек по данным на 1 января 2007 года была взята возрастная группа от 10 до 39 лет (62108 тыс.), которая в первую очередь может быть отнесена к поколению постмодерна.

11. Ежегодно в Россию приезжают до 14 млн. гастарбайтеров, сообщает ФМС. [Электронный ресурс]: РИА Новости. URL: http://ria.ru/society/ 20121102/908857122.html (дата обращения: 16.05.2013).

12. Граждане РФ оказались сторонниками религиозного воспитания детей, но без участия школы и РПЦ. [Электронный ресурс]: РИА Новый регион 2. URL: http://www.nr2.ru/society/426965.html (дата обращения: 24.04.2013).

13. Мчедлова М.М. Социокультурная реинтерпретация политики: потребности в новых гносеологических схемах и новых смыслах. Диалог цивилизаций и посткризисный мир: Доклады и выступления XI Юбилейной научно-практической конференции с международным участием, посвященной 50-летию РУДН. Москва, 25-27 ноября 2010г./ ред. Н.С. Кирабаева, Ю.М. Почты, В.Г. Иванова. М.: РУДН, 2010. С. 53.

Размещено на Allbest.ru