Историко-правовые особенности становления российской системы административного управления на Северо-Восточном Кавказе (конец XVIII – первая половина XIX вв.)

Важнейшую часть политики царского правительства на Северо-Восточном Кавказе составляли вопросы, связанные с устройством системы административного управления краем. Началом этой деятельности можно считать появление Указа Екатерины II от 5 мая 1785 г. «О составлении Кавказского наместничества...», согласно которому оно образовывалось из двух крупных административных единиц: Кавказской губернии и Астраханской области. Главным городом губернии был объявлен Екатериноград.

Первые проекты административного устройства Северо-Восточного Кавказа начали реализовываться в начале XIX в., где управление покорным населением осуществлялось военно-полицейскими методами. В состав Дагестанского округа вошли три провинции: Бакинская, Кубинская и Дербентская. Каждая провинция состояла из магалов или округов. С самого начала управление горцами осуществлялось царским правительством военно- полицейскими методами, хотя оно и старалось действовать в этом случае достаточно осторожно. Практика административных нововведений рассматривалась царизмом как одно из мощных средств осуществления политического давления на коренное население края. Оно демонстративно различало общества, добровольно покорившиеся ему либо завоеванные им силою оружия. В первом случае традиционный образ управления горцев сохранялся, в другом - управление ими вручалось во власть временных русских чиновников.

Другой важной задачей царского правительства на первоначальном этапе административных преобразований в Дагестане и Чечне являлось формирование достаточного количества русских чиновников, обладавших необходимой компетенцией, знавших местные языки и обычаи горцев. Без этого, по мнению российского правительства, невозможно было решить проблему постепенной политической интеграции горских народов в состав России. В политической перспективе контингент из русских чиновников на Кавказе должен быть заменен чиновниками из числа прорусски настроенной части коренного населения.

Во втором параграфе «Особенности процесса формирования системы управления краем» рассматриваются особенности процесса формирования системы управления краем.

Из официальной переписки между военным ведомством России и Кавказским командованием конца 20-х - начала 30-х гг. XIX в. заметно достаточно оживленное обсуждение вопроса о необходимости выработки мер для «правильного» административного устройства присоединяемого к империи края. В начале 30-х гг. XIX в. в царском правительстве прочно укоренилась мысль, что несправедливое и несообразное с понятиями коренного населения Дагестана и Чечни управление не только не способствует скорому усмирению горских народов, но, наоборот, ведет к усилению их вооруженного противостояния России. Главными недостатками системы административного устройства в крае, в понимании российского правительства, являлись следующие: отсутствие единой системы управления горцами; неопределенность прав и обязанностей должностных лиц; смешение законов российских, мусульманских и грузинских; неуравнительность в распределении податей и беспорядки в системе финансового управления. Наконец, было осознано, что горцы будут судить о политических целях правительства «по действиям ближайшего начальства».

С начала 30-х г. XIX в. в феодальных владениях Дагестана уже учреждались должности русских офицеров с полномочиями официальных представителей царской администрации и помощников местных владетелей по делам внутреннего управления ханствами. В целом власть царской администрации распространялась на все феодальные владения Дагестана. С помощью русских войск дагестанские владетели, с одной стороны, стали сильнее и еще более утвердили свое влияние на подвластные территории, с другой стороны, их владельческие права были в различной степени урезаны. Последнее обстоятельство явилось одной из главных причин «ханского» восстания 1818-1820 гг.

После его подавления и расправы над наиболее активными участниками царизм полностью подчинил себе политическую волю феодальных владетелей Дагестана и получил возможность для принятия радикальных мер в дальнейших административных преобразованиях края.

В отношениях со многими обществами горных районов царское правительство в течение многих лет довольствовалось одними только проявлениями внешних признаков покорности населения и не решалось вмешиваться в сложившуюся у них веками систему местного управления. Кроме того, в районах Дагестана и Чечни, где отсутствовала наследственная феодальная власть, политика царизма встречала гораздо больше препятствий в реализации политических задач, так как ему приходилось иметь дело не с отдельными владетельными лицами, через которых можно было бы влиять на остальное общество, а с массой свободного узденства, управляемой выборными органами общинного управления.

Строить отношения с отдельными сельскими обществами Дагестана и Чечни царское правительство временами пыталось через посредничество некоторых влиятельных в горах лиц. Всех горцев, обличенных в «важных уголовных преступлениях», предписывалось предавать военному суду на основании Свода Уголовных законов России. Данный порядок управления предполагалось сохранить в виде меры временной, до окончательного утверждения образования Кавказского края. Повсюду, где это было возможно, вводилась система приставского управления завоеванными районами Дагестана и Чечни, где власть вручалась представителям прорусски настроенной части горского населения либо офицерам Отдельного Кавказского Корпуса.

В третьем параграфе «Подготовка и проведение административно-судебной реформы в 30-40 гг. XIX века» освещаются вопросы подготовки и проведения административно-судебной реформы в 30-40 гг. XIX века.

Как отмечалось выше, Кавказское командование стремилось смягчить переход горцев к новой для них системе административного управления. Вводившаяся временная система административного управления должна была уравновешивать как интересы горцев, так и интересы царских властей, что на практике достигнуть было не так уж просто. Если же учесть, что вводившееся управление являлось по характеру военно-полицейским, то становится ясным, что о действительном балансе интересов сторон говорить не приходилось. Если в Южном Дагестане административные преобразования царизма носили умеренный характер, то этого нельзя сказать о тех же преобразованиях, проводившихся им в Северном Дагестане и равнинной Чечне, где введение системы военно-административного управления было первоочередной задачей. На Левом фланге Кавказской линии, в состав которого входило управление Северным Дагестаном и Чечней, проживали общества ауховцев, ичкеринцев, качкалыковцев, шатоевцев, акинцев и чабырлоевцев.

Главное Чеченское приставство подразделялось на три частных приставства. В ведение главного пристава включались все чеченские общества, располагавшиеся на равнине от р. Ачхой-мартан до р. Мичик и Ичкерийских гор. Центром Главного Чеченского приставства являлась крепость Грозная.

Лезгинское приставство подразделялось на четыре части. В его состав вошли общества салатавцев, гумбетовцев, андийцев. Генерал Граббе включил в состав приставства и ауховское общество, которое по истечении некоторого времени должно было влиться в состав Главного Кумыкского приставства. Местом пребывания Лезгинского пристава было определено селение Мехельта Гумбетовского общества.

По проекту П.Х. Граббе в обязанности главных и частных приставов входило: 1) приводить в исполнение все требования и распоряжения начальства; 2) доносить по команде о всех замыслах неблагонамеренных; 3) охранять общественное спокойствие; 4) производить уравнительную раскладку повинностей по аулам; вести перепись по аулам, саклям жителей; 5) взыскивать за маловажные(незначительные) проступки по народным обычаям, арестовывать и представлять начальству уличенных в важнейших преступлениях «для побуждения горцев к исполнению приказаний». При каждом главном приставе содержались специальные отряды вооруженных горских милиционеров. Таким образом, мы видим, что в обязанности главных приставов в основном входило исполнение административно-полицейских функций .

Ногайцы, принадлежавшие шамхалу Тарковскому, были переселены на правый берег реки Сулак.

Еще одним крупным административным преобразованием являлось переподчинение гражданского и военного управления в Черномории командующему войсками на Кавказской линии. Сделано это было по предложению генерала Головина в начале мая 1840 г.

Основную тенденцию в решении данного вопроса следует видеть в стремлении царского правительства к постепенному вытеснению из общественного быта горцев адатной системы, шариатских законов и введение в действие норм российского права.

В составе Каспийской области, как отмечено выше, образовывался особый военный округ с центром в Дербенте. Город служил местопребыванием дербентского военно-окружного начальника. Он же являлся одновременно уездным городом, уезд которого образовывался из провинций: Дербентской, Табасаранской и Каракайтагской. К Дербентскому военному округу причислялись : шамхальство Тарковское ханства Аварское, Кюра-Кази- Кумухское и Мехтулинское, а также «земли лезгин», не входившие в управление начальника Левого фланга Кавказской линии. На всей этой территории действовала власть военно-окружного начальника.

Судебная система в Закавказском крае включала уездные суды, составлявшие «первую ступень» по делам тяжебным на сумму иска свыше 15 руб. серебром. Уездные суды были учреждены во всех уездах Каспийской области. Они состояли из судьи и коронных заседателей от податных сословий.

Вторую «ступень» суда, в качестве ревизионной и апелляционной инстанции, составляли палаты Уголовного и Гражданского суда. В каждом уезде учреждалась должность уездного прокурора, в обязанность которого входило осуществление надзора за производством дел в уездных полицейских и судебных органах. Уездные прокуроры полностью зависели от Главноуправляющего краем, так как все вопросы, связанные с их назначением или снятием с должности, решались им по представлению губернского или областного прокурора.

Проведение административно-судебной реформы способствовало наступлению в крае определенных позитивных перемен, хотя в Дагестане и Чечне продолжала сохраняться система военно-народного управления, а с другой стороны, реформа 1840 г. привнесла все пороки действующей российской административно-судебной системы.

ГЛАВА III. Эволюция Российской административно-правовой системы на Северо-Восточном Кавказе в 40- 60 гг. ХIХ века.

§1. Государственно-правовая политика России на Северо-Восточном Кавказе в 40-50 гг. XIX. Новое крупное преобразование системы управления Закавказским краем в рассматриваемый период началось с реформирования высших органов военной и гражданской части на Кавказе. В 1844 г. должность Главнокомандующего войсками на Кавказе была упразднена и учреждено Кавказское Наместничество. Первым наместником Кавказа был назначен новороссийский генерал- губернатор граф М.С. Воронцов. По Указу от 23 июля 1845 г. все вопросы по управлению Закавказским краем и Кавказской областью уже не вносились на рассмотрение Комитета министров, а передавались в компетенцию Кавказского комитета, находившегося под полным контролем наместника. Наместнику Кавказа были присвоены также особые права в отношении определения и увольнения чиновников. Учреждение Кавказского наместничества, по замыслу императора, должно было обеспечить не только проблему военного и гражданского управления краем, но и решить множество других вопросов.

Согласно Положению об управлении Дербентской губернией земли Северного и Нагорного Дагестана оставались, как и прежде, в заведывании командующего там войсками. Положение оговаривало, что военное управление сохранится до тех пор, пока не представится возможность или включить их в состав Дербентской губернии, или учредить из них отдельное гражданское управление.

Если проанализировать административные преобразования, произведенные российским правительством в Закавказском крае в 1847 г., можно заметить, что система управления Дербентской губернией все же отличалась от системы управления в других губерниях, скажем, в Кутаисской или Эриванской. Здесь вместо губернского правления была учреждена канцелярия губернатора: вместо должности уездного начальника для управления г. Дербентом был назначен комендант; вместо участковых начальников для управления полу покорным и мирным населением Южного Дагестана, входившим в состав Дербентского уезда, были назначены особые приставы. Кайтаг, Табасарань, Казикумух, входившие в состав губернии, продолжали управляться своими старшинами, беками, уцмиями и ханами.

25 июля 1849 г. вступил в действие Указ, согласно которому в Закавказском крае образовывалась новая Эриванская губерния. Она образовывалась посредством отделения в ее состав «некоторых частей» от губерний Тифлисской и Шемахинской. В связи с образованием новой губернии были сделаны изменения в штатах и окладах служащих гражданских управлений Тифлисской, Шемахинской, Кутаисской и Дербентской губерний Закавказского края.

§2. Российская администрация на Северо-Восточном Кавказе в 40-50 гг. В связи с новыми административными преобразованиями Закавказского края изменился и существовавший там порядок управления государственными имуществами. Одна из главных причин преобразований в этой части управления Закавказским краем - это необходимость борьбы с участившимися случаями насильственного и самовольного завладения частными лицами казенной земельной собственности, с декабря 1849 г. палаты Государственных имуществ в Тифлисе и Шемахе упразднялись. Вместо них для общего управления делами государственных имуществ Закавказья и «для хранения сведений о состоянии сих имуществ» при Главном Управлении Закавказского края учреждалась экспедиция Государственных имуществ.

Все обязанности по управлению государственными имуществами в Дербентской губернии возлагались на военного губернатора и его особого помощника.

В то время, как в одной части Северо-Восточного Кавказа, входившей в состав Закавказского края, происходила достаточно интенсивная работа по преобразованию системы военно-народного управления в другой его части, которая подпадала под военное управление начальника Левого фланга Кавказской линии, сохранялась прежняя административная система.

Утверждение здесь новой системы управления, а речь идет о территории Чечни и Северного Дагестана, напрямую зависело от успехов войны царизма с горскими народами и от степени их покорности новым властям. В декабре 1857 г. все население Левого крыла линии было подчинено управлению начальников четырех новообразованных округов: Кабардинского, Военно-Осетинского, Чеченского и Кумыкского. В каждом округе учреждалась должность особого начальника в чине полковника или генерал-майора, подчиненного командующему войсками на Левом крыле Кавказской линии.

В каждом округе для «разбирательства жалоб и тяжб» учреждались так называемые Народные Суды. Они состояли из постоянных членов по примеру уже существовавшего чеченского суда в кр. Грозной. Так, в состав «Народных судов» входили: начальник того или иного округа, в качестве председателя, главный кадий и несколько депутатов, назначаемые от населения всех сельских обществ, входивших в состав округа. Круг действий начальника округа, его помощников, а также компетенции Народных судов, учреждаемых на Левом крыле линии, не определялись. Все они переходили в непосредственное подчинение командующего войсками на Левом крыле линии и обязаны были выполнять его прямые указания.

Преобразования в системе военного управления, произведенные царским правительством на Левом крыле в период с 1856 по 1857 гг., нашли свое итоговое отражение в «Положении об управлении Кавказской Армией» от 1 апреля 1858 г., вводившемся в виде опыта на три года .

§3. Развитие права на Северо-Восточном Кавказе в первой половине Х1Х века. В гражданском праве Дагестана одним из важнейших был вопрос о праве собственности на землю. Сложившимися к XVIII в. видами земельной собственности, как уже отмечалось, являлись: феодальная, крестьянская, общинная и мечетская (вакф). Полной правоспособностью обладали феодалы, тухумы, сельский сход, крестьянские дворы в союзах сельских общин. Обычное право признавало за ними право продажи, передачи по наследству, дарения, завещания.

Содержание норм обычного права в сфере гражданского права обусловлено совокупностью действия многих внешних и внутренних факторов, которые не могут быть сведены лишь к неопределенному понятию «адат». Юридические формы обладания какими-то объектами возникают именно в видах определения прав претендентов по какому-либо признаку, например, по началу приоритета захвата. При распределении прав на обладание землей между лицами, обрабатывающими участки, при конфликтах из-за малоземелья пришлось бы прибегнуть к тому же принципу или создать особые формы общего обладания, при которых был бы возможен для всех желающих доступ к обработке и пользованию землей.

Несомненно, что представления горцев о формах общего владения были не так уж чисты и определенны, как полагают защитники позиции общинного землевладения. Оценивая его идеалистически, некоторые исследователи, как правило, имеют в виду кажущуюся справедливость и отдельные подробности раздела земли, выражающиеся в точном равнении ее качеств, долей, кусков, клиньев и т.д. Все свойства оценки раздела - результат опасения каждого домохозяина быть обделенным и неспособным возвыситься до действительно общего обладания, при котором больше заботятся о доходности земли и о справедливости распределения продукта, чем о равенстве обладания объектом.

Земельные отношения у народов Дагестана отличались большей сложностью, что было обусловлено рядом исторических, географических и иных факторов. Наиболее крупным собственником среди дагестанских правителей был шамхал. Во владении шамхалов находилась вся Прикаспийская равнина и часть предгорья Дагестана.

Пользование общинными землями регулировалось нормами обычного права. Пахотные земли делились по жребию между всеми хозяйствами или редко - тухумами через 1-3-5-7-10 лет. Общинные сенокосы либо делились между всеми хозяйствами ежегодно, либо на них в установленное джамаатом время члены его заготавливали себе сено. Пастбищами пользовались либо сообща всем джамаатом (или целой группой общин), либо (в крупных селениях) они делились по кварталам селения. Лесом, там, где его было много, можно было пользоваться свободно, где мало - он строго охранялся и им пользовались по решению джамаата в определенное время года. Ряд специалистов (например, М.А. Агларов) оперирует следующей схемой: собственность была изначально коллективной, т.е. принадлежала тухуму. Имелось несколько видов тухумных земель: земли, которые сохранялись за отдельными тухумами и после их переселения из родовых (тухумных) в территориально-тухумные и территориальные села. Это наиболее архаическая форма, когда земли, полученные в результате раздачи общинных земель по тухумам, входившим в состав соседских общин, которые, в свою очередь, делились по семьям (хозяйствам). Иногда участками, приобретенными отдельным тухумом, его члены пользовались по очереди, не деля по семьям.

При сдаче земли в аренду на сезон или на несколько лет условия такого соглашения зависели от сторон: адат не содержал здесь каких-либо норм. Была установлена ответственность за причинение вреда, вызванного потравами полей. Собственник скота, потравившего угодья, обязан был возместить убытки их владельцу (бекам, аулам, частным лицам). Совершенно ясно, что в обычном праве адат не составляет исключение, в нем не проводится различий между натуральными, гражданскими, уголовными, договорными и внедоговорными обязательствами.

Отсутствие такого деления ответственности объясняется общинным характером жизни населения, а отнюдь не неспособностью провести столь тонкие юридические различия. В общинной модели жизнеустройства, а именно в сельских обществах Дагестана, предпочтение отдавалось единственному типу обязательств - перед джамаатом. Неисполнение их по договорам представляло в той или иной степени причинение ущерба обществу и поэтому требовало определенного наказания, которое носило скорее социальный, нежели экономический характер.

Изучение договорных отношений в сельских обществах на протяжении длительного времени было затруднено в связи с грубыми ошибками, допущенными авторами - эволюционистами конца XIX в. По их мнению, обязанности человека вытекали главным образом из его социального положения, а не были обусловлены его волей. Развитие теории позволило, однако, доказать наличие договорных отношений в традиционных обществах.

Основываясь главным образом на результатах исследования по Дагестану, мы можем утверждать, что договорные отношения, основанные на свободном волеизъявлении субъектов, не только существовали, но были широко распространены при общинном жизнеустройстве. Подтверждением этому является практика многих горских джамаатов, где и сегодня в некоторых случаях заключаются договоры в основном обменного характера

Различая консенсуальный и реальный договоры, адатное право выявляет здесь три фундаментальных отношения: человек-человек, человек-вещь, человек-бог (два первых отношения могут быть подкреплены клятвой, обрядом вступления во владение). При неисполнении одной из сторон договорных обязательств принудительное их осуществление обеспечивалось путем использования гарантий. В адатах различие между общественной взаимопомощью и юридической солидарностью было весьма условным. Договоры по адату заключались в устной и редко в письменной форме и предусматривали обязанность возмещения их нарушителями причиненного ущерба. Так, в устной форме договаривались об условиях найма личного или общественного пастуха. В аулах практиковалась передача во временное пользование одной или нескольких дойных коров тем, кто отправлялся на высокогорные пастбища в весенне-летний период. Должник был обязан возвратить скот с приплодом и определенное словесным договором количеством масла и сыра.

Договоры заключались, как правило, в присутствии уполномоченного лица (кадия и дибира). Никаких письменных записей не велось, в случае спора сторон относительно выполнения договорных обязательств, если соглашение не было достигнуто путем примирения, то применяли общие принципы правовых санкций адата. Кроме того, потерпевшая сторона получала даже моральное право обращения в шариатский суд. Заключаемые «по собственному условию» договоры изменялись очень редко. Общий характер договорных отношений был обусловлен ясностью предмета договора, известностью договаривающихся субъектов и их статуса. Упоминание об условиях исполнения договоров выводит на проблему юридической ответственности их сторон.

В шариате много сказано о торговле, торговых сделках, о купле-продаже. При этом особое внимание обращается на совершеннолетие вступающих в сделку сторон, на наличие у них законного права собственности на продаваемые предметы и права распоряжения ими. Высказывается также требование, чтобы продающий заранее назвал недостатки, имеющиеся в предлагаемом им товаре. Если же недостаток или повреждение были сокрыты, но затем обнаружены и доказаны человеком, купившим товар, то заключенную ранее торговую сделку дозволялось расторгнуть. Торговые сделки рекомендовалось совершать в присутствии свидетелей. При этом желательно, чтобы каждая из вступающих в сделку сторон имела своих свидетелей.

§4. Эволюция системы органов власти и управления 50-60 гг. XIX века.

Кавказский край, как и прежде, делился в военно-административном отношении на 5 главных отделов. Начальство над всеми родами войск, распоряжение всеми военными средствами, а также гражданское управление в районе каждого отдела (кроме Кутаисской губернии - М.Д.) согласно Положению сосредоточивалось в руках командующих войсками.

Для управления мирными горцами Положение вводило систему местных военных учреждений, согласно чему главные отделы Кавказской линии в порядке военного управления делились на участки или округа.

По значительности покорного населения в пределах Левого крыла линии «разделение этого края есть преимущественно административное», находим мы в одном из пунктов рассматриваемого Положения. Все его пространство в этом смысле разделялось, как и ранее, на четыре округа: Кабардинский, Военно-Осетинский, Чеченский и Кумыкский, для управления каждым из которых учреждались должности особых начальников, подчинявшихся непосредственно командующему войском Левого крыла.

В Прикаспийском крае так же, как и на Левом крыле Кавказской линии, разделение на участки проводилось только в административном плане. В военном отношении не устанавливалось никакого особого разграничения края. Положение предоставляло командующему войсками Левого крыла линии право поручать кому-либо из командиров полков и других соединений, расположенных в крае, защиту местного края и командование войсками, действующими против Шамиля.

Согласно Положению о военном управлении Прикаспийского края его земли разделялись на три отдела: Северный Дагестан, включавший в себя Салатавию, Сулакскую линию и земли всего «лежащего за нею пространства до Каспийского моря»; Средний Дагестан - из передовой линии от Агач-калы до Цудахарских ворот Даргинского округа, Мехтулинского ханства с частью Шамхальства Тарковского и Сюргинского общества; Южный Дагестан, который включал в себя Казикумухское и Кюринское ханства и Самурский округ.

Таким образом, после преобразований, произведенных в Прикаспийском крае, Главнокомандующий Кавказской Армией Барятинский мог смело начинать свое знаменитое трехстороннее, концентрическое наступление в горы Чечни и Дагестана, последний оплот сопротивления Шамиля царской России.

Административные преобразования, проведенные царским правительством на Северо-Восточном Кавказе в течение 1859 г., позволили ему уже в следующем году провести необходимые мероприятия по устройству более стройной системы управления краем. Вследствие изменившегося положения дел в Дагестане, связанного с окончанием войны с Шамилем, необходимо было внести новые изменения в управлении Прикаспийским краем.

Высшей судебной и апелляционной инстанцией в Дагестане объявлялся Дагестанский Народный суд. Так же, как и в случае с образованием Кубанской и Терской областей, все преобразования на Северо-Восточном Кавказе, связанные с образованием Дагестанской области, вводились в виде опыта до 1 января 1863 года.

Административные преобразования на Северо-Восточном Кавказе активно проводились и в течение всей первой половины 60-х гг. XIX в. Однако рассмотрение этого периода выходит за рамки данного исследования.

В заключении подводятся основные итоги и суммируются выводы исследования.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ И ВЫВОДЫ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ АВТОРА

Статьи в журнале, рекомендованном ВАК РФ:

1. Джамалудинов М.Д. Сражение в селении Аргвани летом 1839 г.// Известия Дагестанского государственного педагогического университета.- Махачкала, 2009. №3 (8), -0,5 п.л.

2. Джамалудинов М.Д., Шигабудинов Д.М. Административно-судебная реформа в Закавказье и Дагестане в начале 40-х гг. XIX в. // Известия Дагестанского государственного педагогического университета.- Махачкала, 2010. №4, - 0,5 п.л. (в соавторстве).

3. Джамалудинов М.Д., Шигабудинов Д.М. Дербентская губерния в составе Кавказского наместничества (к вопросу об административных преобразованиях России в Дагестане во второй половине 40-х гг. XIX в.). // Известия Дагестанского государственного педагогического университета.- Махачкала, 2011. №2 (15), (в соавторстве).

Статьи, опубликованные в других научных изданиях:

4. Джамалудинов М.Д. Интеграционные процессы в экономике Дагестана и Чечни в 20-50 гг. XIX в. // В кн.: Исторические связи народов Дагестана и Чечни. /Тезисы докладов научно-практической конференции. Махачкала, 2006.-0,5 п.л.

5. Джамалудинов М.Д. Политика России по распространению православного христианства на Северном Кавказе в первой половине XIX века. //Ученые записки Российского государственного социального университета.- М., 2009. №6 (54) -0,5 п.л.

6. Джамалудинов М.Д. История государства и права Дагестана. Учебно-методический комплекс к учебному курсу. - Махачкала, 2011- 5,6 п.л.

7. Джамалудинов М.Д. Основные особенности становления Российской системы административного управления на Северо-Восточном Кавказе. // Актуальные проблемы юридической науки глазами молодых ученых-юристов: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Махачкала, 2011.-0,4 п.л.

Размещено на Allbest.ru