Уголовная ответственность за убийство, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. "л" ч.2 ст. 105 УК РФ)

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Уголовная ответственность за убийство, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ)

Специальность 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

На правах рукописи

Панасенко Сергей Николаевич

Москва - 2012

Работа выполнена на кафедре уголовно-правовых дисциплин Московского института экономики, политики и права.

Научный руководитель: доктор юридических наук, доцент Дмитренко Андрей Петрович.

Официальные оппоненты: Минязева Татьяна Федоровна, доктор юридических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Российский университет дружбы народов», заведующий кафедрой уголовного права и процесса;

Решетников Александр Юрьевич, кандидат юридических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Российская академия правосудия», доцент кафедры уголовного права.

Ведущая организация: Федеральное государственное казенное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации»

Защита состоится «20» апреля 2012 года в 14 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 521.005.02 при НОУ ВПО «Институт международного права и экономики им. А.С. Грибоедова» по адресу: 111024, Москва, шоссе Энтузиастов, д. 21, ауд. 501

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке НОУ ВПО «Институт международного права и экономики им. А.С. Грибоедова»

Автореферат разослан «20» марта 2012 года.

Учёный секретарь Диссертационного совета кандидат юридических наук, доцент Н.К. Потоцкий.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

убийство экстремистский преступление вражда

Актуальность темы исследования. На протяжении последних пятнадцати лет динамику и структуру преступности в России определяют не столько традиционные причины и условия, сколько многочисленные криминогенные факторы, которые вытекают из современных кризисных явлений в социально-экономической и духовно-нравственной сферах. Так, все более заметное место в общей структуре преступности стали занимать так называемые преступления экстремистской направленности С 2004 г. (зарегистрировано 130 преступлений экстремистской направленности) до 2010 г. (зарегистрировано 651 преступление экстремистской направленности) их рост составил свыше 500%., что стало логическим следствием масштабной эскалации экстремизма, который за достаточно короткий срок превратился в одну из главных проблем современной России.

В Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. отмечается, что на обеспечение национальных интересов негативное влияние будет оказывать дальнейшее развитие националистических настроений, ксенофобии, сепаратизма, национального экстремизма, в том числе под лозунгами религиозного радикализма См.: Пункт 10 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. (утв. Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537) // Российская газета. 2009. 19 мая.. В этом же документе указываются и основные цели обеспечения национальной безопасности, в том числе защита конституционного строя и сохранение гражданского мира, политической и социальной стабильности в обществе за счет постоянного совершенствования правоохранительных мер по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию актов терроризма, экстремизма и других преступных посягательств Пункты 35 и 36 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г..

Особое место в структуре преступлений экстремистской направленности занимают убийства, как посягательства на жизнь человека, которая, как известно, является самым ценным и невосполнимым благом. При этом, кроме непосредственных преступных последствий, убийство, выступающее практикой претворения в жизнь экстремистских идей и взглядов, опасно и тем, что вызывает новое насилие, наполняя общественные отношения враждой, ненавистью и недоверием, порождая ответные агрессивные акты.

Следует отметить, что при общем снижении количества регистрируемых убийств (за последние 10 лет более чем на 50%) статистические данные об их совершении по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы показывают прямо противоположную динамику (за последние 10 лет рост свыше 100%). Так, 8 февраля 2011 г. в Москве состоялось расширенное заседание коллегии Главного следственного управления Следственного комитета РФ по городу Москве, на котором, в числе прочего, была озвучена статистика по преступлениям экстремистской направленности. Как заявил исполняющий обязанности руководителя ведомства В. Яковенко, в 2010 г. было совершено 105 преступлений данной категории, что превышает показатели 2009 г. (согласно статистике МВД РФ, в 2009 г. в Москве было зарегистрировано 69 преступлений экстремистской направленности). Помимо этого, В. Яковенко особо отметил, что в 1,5 раза выросло число убийств, совершенных по экстремистским мотивам Интернет-ресурс: http://xeno.sova-center.ru.

В юридической литературе и в судебно-следственной практике до настоящего времени возникает немало дискуссионных вопросов по поводу квалификации убийств, совершенных по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы. Относительная распространенность данной категории уголовных дел, а также трудности в практической деятельности судебно-следственных органов, обусловливают необходимость всестороннего исследования применения п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ. В связи с этим можно сделать вывод, что заявленная тема диссертационного исследования достаточно актуальна и обладает высоким потенциалом последующего практического применения положений, которые будут сформулированы по итогам его проведения.

Степень научной разработанности темы исследования. Квалификации убийств в науке уголовного права традиционно уделяется много внимания. В развитие понимания убийства и практического применения норм об ответственности за убийство немалый вклад внесли такие видные ученые как Н. И. Загородников, М. Н. Гернет, А. А. Герцензон, А. А. Жижиленко, Г. А. Мендельсон, А. А. Пионтковский, Э. Ф. Побегайло, Н. С. Таганцев, М. Д. Шаргородский.

Квалифицированные виды убийств становились предметом исследования Л. А. Андреевой, М. К. Аниянц, Ю. М. Антоняна, М. И. Бажанова, С. В. Бородина, А. И. Бородулина, А. Н. Красикова, Л. Л. Кругликова, А. Н. Попова, Т. А. Плаксиной, А. И. Стрельникова и др.

Проблемам мотива и цели убийства в уголовном праве были посвящены работы О. С. Ивченко, А. Г. Мустафазаде, Е. И. Думанской.

Убийства, совершенные по мотиву национальной, расовой, религиозной, политической ненависти или вражды отдельно рассматривали А. Ф. Минекаева, Н. Г. Рахматуллина, А. П. Данилов.

Вопросы о понятии, сущности экстремизма и отдельных проблемах юридической ответственности за него отражены в работах Ю. М. Антоняна, Н. Н. Афанасьева, С. В. Борисова, В. А. Бурковской, И. В. Воронова, Б. Н. Гальперина, А. С. Грачева, А. В. Жеребченко, Б. Д. Завидова, А. Г. Залужного, Н. Г. Иванова, О. В. Кнительшот, В. С. Ковалева, А. А. Козлова, Д. Е. Некрасова, А. Ю. Пиджакова, А. М. Семенцова, Р. М. Узденова, С. Н. Фридинского, А. Г. Хлебушкина и др.

Обстоятельные исследования, проведенные этими и другими авторами, внесли существенный вклад в разработку уголовно-правовой характеристики и мер предупреждения убийств, совершаемых по мотивам ненависти или вражды. Вместе с тем, необходимо отметить, что значительная часть из названных трудов была выполнена на основе утратившего силу законодательства. Кроме того, диссертационных работ, посвященных исследованию убийства экстремистской направленности, на сегодняшний день в юридической литературе нет, хотя указанными нами учеными затрагивались отдельные аспекты рассматриваемой проблемы.

Объектом диссертационного исследования является совокупность общественных отношений, связанных с законодательным закреплением и практической реализацией уголовно-правовой нормы, регламентирующей ответственность за убийство, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы.

Предметом исследования выступает непосредственно уголовно-правовая норма, предусматривающая ответственность за убийство экстремистской направленности (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а также судебно-следственная практика и научные работы по исследуемой проблематике.

Общей целью диссертации является изучение и комплексное исследование теоретических вопросов ответственности за убийство, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, а также внесение соответствующих предложений по совершенствованию действующего уголовного законодательства и практики его применения в рассматриваемой части.

Достижение указанной цели предполагает постановку и последовательное решение следующих задач:

- раскрыть содержание политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы как мотива убийства;

- определить социально-правовые основания признания мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы квалифицирующим признаком убийства;

- осуществить юридический анализ убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ;

- разработать рекомендации по квалификации убийства экстремистской направленности и отграничению этого состава преступления от смежных составов преступлений;

- сформулировать предложения de lege ferenda и рекомендации теоретического и практического характера по совершенствованию правоприменительной деятельности органов следствия и судов;

- исследовать проблемы предупреждения убийств, совершаемых по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, и предложить пути их решения.

Методологической основой диссертационного исследования является диалектический метод научного познания, предполагающий изучение явлений и процессов объективной действительности в их развитии и взаимосвязи, в рамках которого использованы общенаучные методы познания, комплексный и системный подходы. Характер диссертационного исследования обусловил также применение таких методов познания, как исторический, сравнительно-правовой, статистический, анализа и синтеза, кроме того, использовались конкретно-социологические методы: анкетирование и исследование документов.

Теоретической основой исследования являются научные труды отечественных и зарубежных авторов в области философии, социологии, психологии, уголовного права и криминологии.

Нормативную базу диссертационного исследования составили Конституция Российской Федерации, международные правовые акты, действовавшее и действующее уголовные законодательства, иные нормативные акты в сфере конституционного, гражданского и других отраслей права, ведомственные нормативные акты.

Эмпирическую базу исследования составили:

- данные, полученные в результате изучения 245 уголовных дел по фактам совершения преступлений экстремистской направленности, в том числе 40 уголовных дел по фактам совершения убийств, совершенных по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы;

- статистические сведения относительно преступлений экстремистской направленности, в том числе убийств, совершенных по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, на период с 2001 г. по 2011 г.;

- результаты опроса 164 сотрудников правоохранительных органов и научных работников по основным теоретическим аспектам, связанным с проблемами правовой регламентации и практической реализацией уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за убийство экстремистской направленности;

- результаты опроса 185 жителей Карачаево-Черкесской Республики, Краснодарского края, Республики Дагестан, Республики Ингушетия, Республики Калмыкия, Ставропольского края относительно общественной опасности убийства экстремистской направленности и эффективности применения антиэкстремистских уголовно-правовых норм с двойной превенцией, а именно ст. 280 УК РФ, ст. 282 УК РФ, ст. 282.1 УК РФ и ст. 282.2 УК РФ;

- результаты обобщения информации, опубликованной на протяжении с 1998 г. по 2011 г. в таких печатных и интернет-изданиях, как: «Российская газета», «Московский комсомолец», «Комсомольская правда», «Аргументы и факты», «Новая газета», «Новые известия», «Новое время», «Кавказский узел», «Коммерсантъ», «Lenta.ru», «Газета. Ru», «Newsru.Com», «РосБизнесКонсалтинг», «РИА Новости», «Известия» и др.

Научная новизна диссертации состоит, прежде всего, в том, что ее тема еще не была объектом самостоятельного монографического исследования. Кроме того, опираясь на анализ действующего уголовного законодательства, практики его применения и существующих точек зрения, автор предпринял попытку провести комплексное исследование проблемы убийства экстремистской направленности с учетом разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях экстремистской направленности».

На основе проведенного исследования сформулированы следующие основные положения, выносимые на защиту:

1. Вывод о том, что социальным основанием признания мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы квалифицирующим признаком убийства является его органическая связь с дополнительным объектом уголовно-правовой охраны, а именно общественными отношениями, обеспечивающими безопасность общества и государства, как политической формы организации этого общества.

2. Установление повышенной уголовной ответственности за убийство экстремистской направленности, соответствует научно-обоснованным критериям дифференциации уголовной ответственности:

а) указанное отягчающее обстоятельство существенно влияет на степень общественной опасности убийства, и это влияние имеет обязательный характер;

б) мотивы политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы являются относительно распространенными в социальной действительности, однако не сопровождают большинство убийств в целом;

в) квалифицирующий признак, предусмотренный в п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, нельзя рассматривать как относящийся исключительно к характеристике личности виновного. Его повышенная общественная опасность обусловлена причинением вреда дополнительному непосредственному объекту, а именно, общественными отношениями, обеспечивающими безопасность общества и государства, как политической формы организации этого общества;

г) установление повышенной уголовной ответственности за убийство, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы не только не противоречит Конституции Российской Федерации, общепризнанным принципам и нормам международного права, а также действующему федеральному законодательству, но, напротив, осуществлена во исполнение их предписаний и в полном соответствии с ними;

д) доказывание рассматриваемого мотива, как квалифицирующего признака убийства, не вызывает неразрешимых трудностей у правоприменительных органов.

3. Вывод о том, что неопределенность понятия «социальная группа» позволяет правоприменителю толковать его неоднозначно, что не в полной мере соответствует конституционному принципу равенства всех перед законом и судом (ст. 19 Конституции Российской Федерации), в соответствии с которым запреты и иные установления, закрепляемые в законе, должны быть определенными, ясными, недвусмысленными, а также провозглашенному в Конвенции о защите прав человека и основных свобод принципу правовой определенности, поскольку лишает гражданина возможности в разумных пределах предвидеть негативные последствия своего поведения. По мнению диссертанта, такое положение требует законодательных мер по доработке редакции рассматриваемого квалифицирующего признака убийства. По результатам проведенного исследования п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ предлагается de lege ferenda изложить в следующей редакции: «совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы по признакам пола, языка, происхождения, места жительства, имущественного или должностного положения».

4. Вывод о том, что лица, не достигшие возраста 16 лет не обладают той психологической и социальной зрелостью, которая позволяет им в полной мере осознавать общественный смысл и характер деяний, направленных против основ конституционного строя и причиняющих вред общественным отношениям, обеспечивающим безопасность государства.

На этом основании обосновывается необходимость повышения возрастного порога привлечения к уголовной ответственности за преступления экстремистской направленности, в том числе и за убийство, предусмотренное п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, до 16 лет.

5. Предложение о разъяснении на уровне судебного толкования следующего правила: «По смыслу закона, если виновный совершил убийство двух или более лиц, квалификация по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, не исключает возможность одновременной квалификации этого же убийства по другим пунктам ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающим иной мотив или цель преступления».

6. Предложения по квалификации убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ:

а) с позиции юридической оценки квалифицированного убийства по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ важно определить как реальную (осознаваемую), так и не реальную (не осознаваемую) принадлежность потерпевшего к конкретной социальной группе, поскольку определяющее значение имеет отнесение потерпевшего к такой группе с позиции виновного;

б) ненависть или вражда независимо от их содержания, ставшие следствием противоправной или антисоциальной деятельности какой-либо социальной группы или отдельных ее членов, не может составлять содержание мотива преступления, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как преступления экстремисткой направленности. Резко отрицательное (непримиримое) отношение к противоправному (антиобщественному) поведению по своему содержанию является не «крайней», экстремисткой, а нормальной реакцией человека, поскольку задачей всего общества и конституционной обязанностью государства является борьба с такого рода проявлениями;

в) ошибка в личности потерпевшего, как носителя соответствующего признака, по поводу которого виновный испытывает ненависть или вражду, не должна влиять на квалификацию содеянного по признакам состава преступления, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ;

г) при юридической оценке умышленного причинения смерти признание наличия состояния аффекта, вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными противоправными или аморальными действиями потерпевшего, исключает возможность квалификации содеянного по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

7. Вывод о том, что на эффективность предупреждения убийств экстремистской направленности существенное влияние оказывает применение антиэкстремистских уголовно-правовых норм с двойной превенцией, а именно ст. 280 УК РФ, ст. 282 УК РФ, ст. 282.1 УК РФ и ст. 282.2 УК РФ. Для того чтобы они стали высокоэффективным средством противодействия насильственным преступлениям экстремистской направленности, в том числе и убийствам, представляется необходимым нейтрализовать факторы, снижающие их эффективность.

8. Вывод о том, что решение о декриминализации незаконного приобретения и ношения газового и холодного оружия не отвечает целям предупреждения насильственной преступности, в том числе преступлений экстремистской направленности. В данной связи представляется целесообразным внесение изменений в ч.1 и ч.4 ст.222 УК РФ, направленных на восстановление уголовной ответственности за незаконное приобретение и ношение холодного и газового оружия, а также на расширение предмета данного преступления указанием на «огнестрельное оружие ограниченного поражения».

9. Характерность состояния опьянения виновных для преступлений экстремистской направленности, связанных с посягательством на жизнь и здоровье (согласно проведенному исследованию - свыше 70%), позволило сделать вывод, что важным направлением совершенствования системы профилактики убийств, совершенных по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, является борьба с алкоголизмом. По мнению диссертанта, необходимо усилить ответственность лиц, совершивших преступления в состоянии опьянения, путем внесения соответствующих изменений в ч. 1 ст. 63 УК РФ.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Изложенные в диссертации положения, выводы и предложения могут быть использованы: в законотворческой деятельности по совершенствованию действующего уголовного законодательства; в правоприменительной деятельности судебных и правоохранительных органов в целях разрешения проблемных ситуаций, возникающих в процессе применения положений уголовного закона, предусматривающих уголовную ответственность за совершение убийств по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы; в преподавании курса уголовного права; в научно-исследовательской работе при дальнейшей разработке проблем, связанных с анализом убийств.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации нашли отражение в трех научных публикациях, докладывались автором на научно-практических конференциях и семинарах.

Материалы исследования используются в учебном процессе кафедры уголовно-правовых дисциплин Московского института экономики, политики и права, а также в практической деятельности правоохранительных органов, о чем свидетельствуют соответствующие акты внедрения.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, содержащих шесть параграфов, заключения и списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются его цели и задачи, методологические основы, научная новизна и практическая значимость, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации полученных результатов и структуре работы.

Первая глава, именуемая «Правовой анализ мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы как квалифицирующего признака убийства», включает в себя два параграфа.

В первом параграфе «Содержание и сущность политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы как мотива убийства» в целях определения теоретических основ работы излагаются результаты исследования содержания и соотношения таких категорий, как «ненависть», «вражда», а также «политический», «идеологический», «расовый», «национальный» и «религиозный», «социальная группа».

Соглашаясь с мнением ряда ученых, автор приходит к выводу, что поскольку слово «мотив» использовано законодателем во множественном числе, то убийство, предусмотренное п. «л», ч. 2 ст. 105 УК РФ с субъективной стороны может характеризоваться не одним, а несколькими побуждениями из числа указанных. При этом отмечается, что нельзя согласиться с точкой зрения, что данный квалифицирующий признак убийства в обязательном порядке предполагает установление именно нескольких «мотивов» из обозначенных в п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

По мнению диссертанта, ненависть или вражда независимо от их содержания, ставшие следствием противоправной или антисоциальной деятельности какой-либо социальной группы или отдельных ее членов, не может составлять содержание мотива преступления, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как преступления экстремисткой направленности. Резко отрицательное (непримиримое) отношение к противоправному (антиобщественному) поведению по своему содержанию является не «крайней», экстремисткой, а нормальной реакцией человека, поскольку задачей всего общества и конституционной обязанностью государства является борьба с такого рода проявлениями.

Автор приходит к выводу, что очевидная неопределенность понятия «социальная группа» позволяет правоприменителю толковать его неоднозначно, что противоречит конституционному принципу равенства всех перед законом и судом (ст. 19 Конституции Российской Федерации), в соответствии с которым запреты и иные установления, закрепляемые в законе, должны быть определенными, ясными, недвусмысленными, а также провозглашенному в Конвенции о защите прав человека и основных свобод принципу правовой определенности, поскольку лишает гражданина возможности в разумных пределах предвидеть негативные последствия своего поведения. По мнению диссертанта, такое положение требует законодательных мер по доработке редакции рассматриваемого квалифицирующего признака убийства. Возможным решением этой проблемы, могло бы быть использование понятия «социальная группа» только в контексте с исчерпывающим перечнем определенных и существенных отличительных признаков такой группы, вызывающих ненависть либо вражду виновных.

По результатам проведенного исследования п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ предлагается изложить в следующей редакции: «совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы по признакам пола, языка, происхождения, места жительства, имущественного или должностного положения».

По результатам проведенного автором социологического опроса, с этим утверждением согласились 52 % респондентов.

Диссертант отмечает, что с позиции юридической оценки квалифицированного убийства по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ важно определить как реальную (осознаваемую), так и не реальную (не осознаваемую) принадлежность потерпевшего к конкретной социальной группе, поскольку определяющее значение имеет отнесение потерпевшего к такой группе с позиции виновного.

Во втором параграфе «Социально-правовые основания признания мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы квалифицирующим признаком убийства», автор делает вывод, что социальным основанием признания мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы квалифицирующим признаком убийства является его органическая связь с дополнительным объектом уголовно-правовой охраны, а именно общественными отношениями, обеспечивающими безопасность общества и государства, как политической формы организации этого общества.

Диссертант обосновывает, что установление повышенной уголовной ответственности за убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, соответствует критериям дифференциации уголовной ответственности.

По результатам проведенного автором социологического опроса, с этим утверждением согласились 65 % респондентов.

Изучение содержания санкций основного состава убийства и убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, позволило соискателю сделать вывод, что научно-обоснованные правила пределов изменения типового наказания квалифицирующими признаками в целом законодателем были соблюдены.

Вторая глава, именуемая «Уголовно-правовая характеристика убийства, совершенного по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы», включает в себя два параграфа.

В первом параграфе под названием «Уголовно-правовая характеристика объективных признаков убийства, совершенного по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы» диссертант делает вывод, что имманентным признаком любого преступления экстремистской направленности является выход за пределы прав и законных интересов отдельной личности и создание угрозы безопасности общества и государства в целом. Признаки расы, национальности, происхождения, отношения к религии или принадлежности к какой-либо социальной группе по своей сути выступают основаниями для объединения людей в большие социальные группы. И в данной связи действия, направленные на умышленное причинение смерти лицу по мотивам национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, определяют стремление преступника посягнуть на межгрупповую гармонию, согласие и взаимопонимание в обществе, что само по себе выражает угрозу целостному существованию общества и государства.

Оговаривается, что разрешение вопроса о содержании дополнительного объекта убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, связано с определением объекта преступлений экстремистской направленности в целом. Им, по мнению диссертанта, являются общественные отношения, обеспечивающие безопасность общества и государства, как политической формы организации этого общества.

Автором аргументируется позиция, что ошибка в личности потерпевшего, как носителя соответствующего признака, по поводу которого виновный испытывает ненависть или вражду, не должна влиять на квалификацию содеянного по признакам состава преступления, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Изучение судебно-следственной практики по делам об убийстве, предусмотренном п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, показывает, что виновные нередко избирают такое место, а равно способ и обстановку убийства, которые однозначно указывают на проявляемые при этом ненависть или вражду (например, заведомо избирают публичный способ убийства, выкрикивая при этом фразы, указывающие на мотивы содеянного). В таких случаях совершаемые насильственные действия, как правило, имеют целью привлечь внимание населения к подобного рода акциям и возбудить межнациональные ненависть или вражду. Публичность, как правило, выражается в совершении деяния в общественном месте (на территории городских парков, улиц или в общественном транспорте) в присутствии значительного числа людей. По мнению диссертанта, в таких случаях действия виновных в зависимости от обстоятельств содеянного необходимо квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, ст. 280 УК РФ или ст. 282 УК РФ.

Во втором параграфе «Уголовно-правовая характеристика субъективных признаков убийства, совершенного по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы» автор делает вывод, что осознание лицом общественной опасности квалифицированного состава убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, складывается из осознания его многообъектности, то есть из понимания того, что совершение данного преступления связано с посягательством не только на жизнь человека, но и на основы конституционного строя Российской Федерации, а, следовательно, и на ее безопасность.

По мнению диссертанта, вменение квалифицирующего признака убийства по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ возможно только в том случае, когда несовершеннолетний реально осознавал, что своими действиями причиняет вред не только основному непосредственному объекту - общественным отношениям, обеспечивающим безопасность жизни человека, но и объекту дополнительному - общественным отношениям, обеспечивающим безопасность общества и государства, как политической формы организации этого общества. Указанное требует признания того факта, что лица, достигшие возраста 14 лет обладают той психологической и социальной зрелостью, которая позволяет им в полной мере осознавать общественный смысл и характер не только действий, связанных с посягательством на жизнь человека, но и действий, которые направлены против основ конституционного строя и причиняют вред общественным отношениям, обеспечивающим безопасность государства.

На этом основании автор обосновывает вывод о необходимости повышения возрастного порога привлечения к уголовной ответственности за преступления экстремистской направленности, в том числе и за убийство, предусмотренное п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, до 16 лет.

По мнению диссертанта, разъяснение Пленума Верховного Суда РФ, данное в абзаце 2 пункта 3 постановления № 11 от 28 июня 2011 г. «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности», согласно которому квалификация убийства по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ исключает возможность одновременной квалификации содеянного по другим пунктам, предусматривающим иной мотив или цель преступления (например, из хулиганских побуждений), порождает противоречие в сопоставлении с разъяснением Пленума Верховного Суда РФ, данным в пункте 5 постановления № 1 от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» о квалификации убийства по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, под которым предлагается понимать действия виновного, состоящие в одновременном или последовательном лишении жизни нескольких человек независимо от того, связаны ли совершаемые убийства единством умысла, мотива, намерений и т. д.

Соискателем предлагается на уровне судебного толкования закрепить следующее правило: «По смыслу закона, если виновный совершил убийство двух или более лиц, квалификация по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, не исключает возможность одновременной квалификации этого же убийства по другим пунктам ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающим иной мотив или цель преступления».

Третья глава, именуемая «Проблемы квалификации и предупреждения убийства по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы», включает в себя два параграфа.

В первом параграфе под названием «Проблемы квалификации убийства по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы» диссертант делает вывод, что при юридической оценке умышленного причинения смерти признание наличия состояния аффекта, вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными противоправными или аморальными действиями потерпевшего, исключает возможность не только квалификации содеянного по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, но и применение п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ при назначении наказания по ст. 107 УК РФ.

Отмечается, что данный вывод влечет за собой ряд значимых положений в части юридической оценки действий лиц, разделяющих экстремистские идеи и взгляды. Так, если лицо, испытывающее ненависть в отношении определенной социальной группы, и даже открыто ее проявляющее (например, путем ношения соответствующей одежды, размещения надлежащей символики на принадлежащем ему транспортном средстве и т. п.) подвергнется насилию, издевательствам либо иным противоправным или аморальным действиям со стороны потерпевшего (представителя такой группы), которые вызовут состояние сильного душевного волнения, то ответные действия лица, выразившиеся в причинении смерти потерпевшему, не могут квалифицироваться по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство экстремисткой направленности. Несмотря на разделяемые лицом экстремистские убеждения и то обстоятельство, что они явились поводом к конфликту, как представляется, мотивом такого преступления будет являться месть, порожденная аффектированным состоянием психики виновного. Аналогичным же образом должен решаться вопрос и при установлении привилегирующих обстоятельств, предусмотренных ст. 108 УК РФ.

Анализ редакции п. «б» ч. 3 ст. 205 УК РФ позволил соискателю сделать обоснованный вывод о наличии в данной уголовно-правовой норме состава убийства (ст. 105 УК РФ). Отмечается, что состав убийства (за исключением его квалифицированного вида, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и квалифицированный состав террористического акта, предусмотренный п. «б» ч. 3 ст. 205 УК РФ, соотносятся между собой как норма-часть и норма-целое. В соответствии с правилом квалификации при конкуренции части и целого, совокупность преступлений отсутствует, общественно-опасное деяние квалифицируется по норме-целому.

Таким образом, при совершении террористического акта по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, повлекшего умышленное причинение смерти человеку, содеянное должно квалифицировать только по п. «б» ч. 3 ст. 205 УК РФ. При этом экстремистские мотивы совершенного преступления должны учитываться в соответствии с п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ.

Такой подход получил свое отображение в п.9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» № 1 от 9 февраля 2012 года, в соответствии с которым «…в случае, если террористический акт повлек умышленное причинение смерти человеку (либо двум и более лицам), содеянное охватывается пунктом «б» части 3 статьи 205 УК РФ и дополнительной квалификации по статье 105 УК РФ не требует» Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» № 1 от 9 февраля 2012 года // СПС Консультант-Плюс..

В этой связи автор отмечает наличие определенной парадоксальной ситуации, когда санкция ч. 2 ст. 105 УК РФ за убийство при отягчающих обстоятельствах предусматривает наказание в виде смертной казни, а за такое же убийство, имевшее место при совершении самого террористического акта, такое наказание не предусмотрено (хотя оно и не применяется в настоящее время).

Во втором параграфе «Проблемы предупреждения убийств, совершаемых по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы», автор делает вывод, что повысить эффективность предупреждения убийств экстремистской направленности возможно путем применения антиэкстремистских уголовно-правовых норм с двойной превенцией, а именно ст. 280 УК РФ, ст. 282 УК РФ, ст. 282.1 УК РФ и ст. 282.2 УК РФ. Как представляется, для того чтобы они стали высокоэффективным средством противодействия насильственным преступлениям экстремистской направленности, в том числе и убийствам, представляется необходимым нейтрализовать факторы, снижающие их эффективность: просчеты, допущенные при конструировании данных норм, а также недостаточную информированность населения об их существовании, содержании и практике применения.

Рациональное регулирование миграционных потоков на государственном уровне, а равно повышение эффективности применения ст. 322.1 УК РФ об ответственности за организацию незаконной миграции, представляется одним из обязательных условий решения проблемы предупреждения преступлений экстремистской направленности, в том числе убийств, совершаемых по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, представляется необходимым.

По мнению диссертанта, решение о декриминализации незаконного приобретения и ношения газового и холодного оружия было поспешным, недостаточно обоснованным и в современных условиях не отвечает целям предупреждения насильственной преступности, в том числе преступлений экстремистской направленности. В данной связи представляется целесообразным восстановить уголовную ответственность за незаконное приобретение и ношение холодного и газового оружия, расширив предмет данного преступления указанием на «огнестрельное оружие ограниченного поражения».

Характерность состояния опьянения виновных для преступлений экстремистской направленности, связанных с посягательством на жизнь и здоровье (согласно проведенному исследованию - свыше 70%), позволило соискателю сделать вывод, что важным направлением совершенствования системы профилактики убийств, совершенных по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, является борьба с алкоголизмом. По мнению диссертанта, необходимо усилить ответственность лиц, совершивших преступления в состоянии опьянения, путем внесения соответствующих изменений в ч. 1 ст. 63 УК РФ. По результатам проведенного автором социологического опроса, с этим утверждением согласились свыше 80 % респондентов.

В заключении изложены выводы и предложения, отражающие результаты проведенного исследования.

Основные положения диссертации опубликованы в следующих работах

1. В изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства и образования и науки Российской Федерации:

1. Панасенко С.Н. Проблемы отграничения убийства экстремисткой направленности от смежных составов преступлений // Российский криминологический взгляд. 2010. № 4. С. 395-398 (0,6 п.л.).

2. Статьи, опубликованные в иных рецензируемых научных изданиях:

2. Панасенко С.Н. Проблемы определения понятия «социальная группа» при квалификации убийства по мотиву экстремизма (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ) // Значение норм ФЗ о полиции для осуществления современной уголовной политики. Сборник научных статей. - М. 2011. С. 246-254 (0,5 п.л.).

3. Панасенко С.Н. О минимальной возрастной границе наступления уголовной ответственности за совершение убийства экстремистской направленности (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ) // Проблемы юридической техники и правоприменения уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Материалы научно-практического семинара. - Рязань, 2012. С. 61-65 (0,6 п.л.).

Размещено на Allbest.ur