Вина как уголовно-правовая категория и ее влияние на квалификацию преступлений

Небрежность с точки зрения практического преломления имеет два основных подвида: «бытовая» небрежность и «профессиональная и техническая» небрежность. Поскольку людям свойственно невнимательно относиться к возможному причинению вреда средствами повышенной опасности, зачастую «профессиональная и техническая» небрежность применительно к реальным следственным ситуациям включает лишь минимальную или даже «потенциальную» психическую компоненту, превращаясь в объективное вменение. Отмечается, что зарубежному уголовному законодательству также свойственно использование видов вины с «минимумом» психологического признака. Однако общей тенденцией является последовательное «наполнение» неосторожности реальной субъективной составляющей и отрицание презюмируемой вины.

Аргументируется, что немедленное изменение формулировки ч. 3 ст. 26 УК РФ в пользу наказуемости лишь осознанного нарушения правил безопасности нецелесоообразно, поскольку сопряжено с трудностями в том числе социального характера - освобождение от уголовной ответственности во многих «сомнительных» случаях в условиях современной России вряд ли будет воспринято положительно. Первоначально изменения должны коснуться практики назначения наказания за преступления, совершенные небрежно, и лишь затем постепенный отказ от презумпции осознанности нарушения правил безопасности.

Во втором параграфе «Вопросы квалификации неосторожных преступлений, связанных с нарушением специальных правил» рассматривается вопросы квалификации неосторожных преступлений, запрещенных статьей Особенной части Уголовного кодекса с бланкетной диспозицией, а также если имеет место неосторожное сопричинение.

В начале параграфа на примере практики расследования частых случаев зажатий пассажиров электропоездов исследуются реальные возможности учета субъективного критерия небрежности при привлечении к уголовной ответственности по статье с бланкетной диспозицией. Констатируется, что установление вины в данной категории сводится правоприменительными органами к поиску Местной инструкции и к определению факта невыполнения ее. При этом суды не только не учитывают реальные возможности помощника машиниста неукоснительно следовать положениям инструкции, но и не выносят частные определения, несмотря на то, что в заключениях экспертиз часто содержатся указания на эффективные меры повышения безопасности.

На примере практики расследования случаев наезда железнодорожного транспорта на людей аргументируется, что адресаты бланкетных статей могут указывать на различную степень внимательности и предусмотрительности в однородных ситуациях, что является причиной различной квалификации схожих действий. Так от составителей поездов требуется определять скорость поезда с учётом возможного тормозного пути и близости потенциальной опасности. А локомотивная бригада должна лишь внимательно следить за свободностью пути, поскольку Правила технической эксплуатации не предусматривают обязанности машиниста снижать скорость даже в потенциально опасных ситуациях. Соответственно при причинении вреда при маневровых работах составителю обычно выносится обвинительный приговор, а при наезде движущегося по штатному расписанию поезда чаще констатируется невиновное причинение вреда.

Резюмируется, что для «профессиональной» небрежности определяющим является нормативный момент, так как любая такая деятельность связана со следованием должностным инструкциям. Поэтому содержание адресатов бланкетной нормы корреспондирует содержанию вины и влияет на привлечение к уголовной ответственности. На основании обобщения и анализа практики расследования преступлений на железнодорожном транспорте доказывается, что в результате объективный критерий небрежности часто становится относящимся к абстрактному человеку и в значительной степени зависит от добросовестности руководства предприятия в сфере возложения обязанностей. С целью преодоления указанных проблем предлагаются соответствующие изменения в правоприменительную практику и постановления Пленума Верховного Суда РФ.

Далее в параграфе отмечается, что для неосторожных преступлений, связанных с профессиональной деятельностью или с выполнением должностных обязанностей существует частная особенность причинной связи - общественно опасные последствия обычно являются следствием упущений нескольких лиц, вовлеченных в управление и обслуживание технических систем и процессов. На основе обобщения судебной и следственной практики констатируется, что обычно это не учитывается при привлечении к уголовной ответственности. Виновным признается лишь работник (реже работники), ответственный за безопасность в соответствии с ведомственными нормативными актами, с чьим деянием общественно опасные последствиями находятся в ближайшей причинно-следственной связи.

Указывается, что существующее положение дел во многом объясняется тем, что в рамках общего учения о вине такие институты как причинно-следственная связь, признаки небрежности и неосторожное сопричинение исследуются отдельно. Причем выводы, сделанные по одной теме, исключают возможность применения в правоприменительной практике рекомендаций по другой. Так, признак необходимости причинной связи делает невозможным привлечение к ответственности всех лиц, чьи деяния составляют единую причинно-следственную цепь в неосторожном преступлении, поскольку последняя обычно носит ярко выраженный опосредованный характер. Но привлечение к уголовной ответственности лишь последнего звена работников является причиной того, что нормы Уголовного кодекса, касающиеся нарушения безопасности профессиональной деятельности, имеют слабое превентивное воздействие и не в состоянии обеспечить поддержание режима общественной безопасности. Поэтому привлечение к уголовной ответственности должно касаться как низовых работников, непосредственно совершивших нарушение, так и руководителей всех уровней. В отношении последних возможно как минимум привлечение к уголовной ответственности за нарушение правил охраны труда.

Также серьезной трудностью для установления неосторожного сопричинения является объективный признак небрежности - «должен предвидеть». В полном соответствии с рекомендациями, даваемыми уголовно-правовой литературой, суд при назначении наказания учитывает, какие конкретно обязанности были возложены должностными инструкциями на каждое причастное к происшествию лицо. Однако формулирование вины с упором на положения ведомственных нормативных актов создает слишком простую конструкцию, которая часто исключает дифференциацию ответственности и наказания сопричинителей. Особенно это проявляется при расследовании преступлений, предусмотренных ст. 143 УК РФ, где факт возложения обязанности обеспечивать безопасность является практически единственным критерием определения виновного лица.

Делаются и аргументируются следующие выводы. Предпочтение должно отдаваться исследованию всех причин и условий, а также их причиняющей роли в наступлении общественно опасных последствий с «вычленением» и последующей квалификацией действий каждого из сопричинителей вреда. При нарушении правил безопасности причинная связь может носить ярко выраженный опосредованный характер, однако ее следует признать достаточной для обоснования уголовной ответственности. Практическая реализация этих рекомендаций связывается с изданием отдельного постановления Пленума Верховного Суда РФ по вопросам неосторожного сопричинения, базовые положения которого предлагаются в конце параграфа.

В заключении сформулированы основные выводы, полученные при проведении диссертационного исследования.

ПУБЛИКАЦИИ

Основные положения диссертационного исследования отражены в 10-ти публикациях автора общим объемом 4,5 п.л. (личный вклад автора 3,8 п.л.).

I. Статьи, опубликованные в изданиях, включенных в Перечень российских рецензируемых научных журналов, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней доктора и кандидата наук

1. Кораблева С.Ю. К вопросу о видах неосторожности в российском уголовном праве // Вестник МГЛУ. Выпуск 23 (656). Юридические науки. Право и юстиция в современной России. - М., ИПК МГЛУ «Рема». - 2012. (0,8 п.л.)

2. Кораблева С.Ю., Акимочкин В. И. Виды умысла и их влияние на квалификацию // Бизнес в законе. - 2012. - № 2. (0,8 п.л.)

3. Кораблева С.Ю. Место косвенного умысла в российском уголовном праве // Юридическое образование и наука. - 2009. - № 3. (0,6 п.л.)

4. Кораблева С.Ю. Проблемы доказывания легкомыслия на досудебных стадиях уголовного процесса // Бизнес в законе. - 2009. - № 1. (0,6 п.л.)

5. Кораблева С.Ю., Шамаков А.Н. Проблемы ответственности за причинение вреда пассажиру // Мир транспорта. - 2009. - № 2. (0,5 п.л.)

II. Другие публикации по теме диссертации в периодических научных изданиях и сборниках

6. Кораблева С.Ю. Понятие аффектированного умысла в условиях законодательной терминологической двойственности // «Актуальные проблемы права и государства»: материалы Международной заочной научно-практической конференции (11 июня 2012 г.). - Новосибирск: Изд. «Сибирская ассоциация консультантов», 2012. (0,3 п.л.)

7. Кораблева С.Ю. Соотношение вины и иных признаков субъективной стороны преступления // «Перспективные разработки науки и техники - 2011»: материалы VII Международной научно-практической конференции (7-15 ноября 2011 г.). Том 22. Право. Пшемысль: nauka i studia, 2011. (0,3 п.л.)

8. Никишина С.Ю. Два схожих преступления - два разных приговора (влияние социальной ситуации на процесс доказывания вины при наезде на человека). // Транспортное право. - 2008. - №2. (0,5 п.л.)

9. Никишина С.Ю. Проблемы доказывания вины при нарушении инструкций по безопасности движения железнодорожного транспорта. // Актуальные проблемы правопорядка: сборник научных статей. Вып. 14.- М.: Юридический институт МИИТа, 2007. (0,3 п.л.)

10. Никишина С.Ю. Особенности доказывания субъективной стороны преступления // Актуальные проблемы правопорядка: сборник научных статей. Вып. 10. М.: Юридический институт МИИТа, 2006. (0,6 п.л.)

Размещено на Allbest.ru