Государственная идеология как основа модернизации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Государственная идеология как основа модернизации

Соколова Р.И.

Все происходящее в России с 1990-х гг. осуществлялось под знаком "возвращения в мировое цивилизованное общество" и выражалось часто в краткой формуле "модернизация", которая понималась как универсальный процесс вестернизации. В отличие от этого в мире возникали новые модели модернизации, свойственные незападным странам, осознавшим важность собственного пути на основе своего культурно-исторического опыта. Такой поворот наметился в связи с осознанием того, что модернизация не может быть чисто технологической, поскольку инновационное развитие представляет собой лишь один из элементов, который может способствовать экономической и социальной модернизации. Иными словами, модернизация есть нечто большее, чем быстрое экономическое развитие или стремительные социальные перемены. модернизация цивилизация тойби

В широком смысле модернизация - глобальный феномен мировой истории, суть которого - в постоянном стремлении любой цивилизации к обновлению. Известный британский ученый А.Дж. Тойнби выразил эту тенденцию в концепции "вызов и ответ", согласно которой общество может столкнуться с проблемой жизни и смерти. При этом оно может не найти в себе сил для ответа, но может и ответить на вызов энергично и доходчиво, и тогда его жизнь продлевается. Для понимания возможностей подобного ответа необходимо обратиться к цивилизационным основам модернизации.

Как показывает цивилизационный анализ, многие сущностные характеристики (экономические, социальные, этические и т.д.) не выявляют полностью внутреннего смысла той или иной цивилизации. В каждой цивилизации, несмотря на присутствие нескольких разнородных традиций, пересекающихся и взаимодействующих между собой, остается некий нерастворимый осадок, не сводимый к той или иной традиции. Он формируется на глубинной культурно-религиозной основе и образует то, что принято характеризовать как культурную матрицу, коренное начало, протоядро, генотип или генетический код. Генетический код, в конечном счете, определяет внешние проявления, обеспечивает самовоспроизведение культуры во множестве ее вариантных воплощений, сохраняя при этом цельность, т.е. наличие устойчивых характеристик и признаков. Значение генетического кода, незаметное в периоды спокойного социального существования, которым можно даже пренебречь, резко возрастает в ситуации кризиса. Тогда он оказывает жесткое сопротивление и не дает окончательно распасться культуре и социальной общности, тем самым выполняя важную интегрирующую функцию.

Западная и восточная цивилизации с разными генетическими кодами, воплощавшими их уникальное специфическое своеобразие, изначально были как два полюса человеческого развития. В этих крайних точках сформировались два различных варианта высокоорганизованного общества, в своем развитии двигавшиеся в диаметрально противоположных направлениях. Они выражали два взгляда на жизнь, будучи противоположностями одной реальности. Примат западной цивилизации - прагматическая истина, не предполагающая восхождения к истокам духовной традиции. Вечная, абсолютная истина - душа восточной цивилизации.

Генетический код западной цивилизации определил путь развития, основанный на бесконечном ускорении технологического прогресса. Источник этой доминанты лежал в иудео-христианской традиции, провозгласившей господство человека над природой, противопоставившей субъект и объект. В силу различных исторических обстоятельств произошло абстрагирование от всего, что является сферой духовного, а преимущественное значение получило исследование именно объекта, соответственно приоритетное развитие получили естественные науки. Мысль, интеллект, логический ум рассматривались как высшее средство постижения истины. Безусловной ценностью стало научное познание в противовес другим формам постижения реальности.

Западная цивилизация отвергла духовный путь, ведущий от внешнего существования к внутреннему. Ее идеалом стала активная преобразующая деятельность, а сама она сделалась воплощением постоянного обновления, прогресса. Результат развития этой цивилизации с ее традициями научной рациональности - систематическое развитие науки в Новое время, подлинная революция в техническом освоении природы, в создании технико-организационной основы телесного благополучия, в производстве материальных вещей. Тем самым сформировалась развитая проектная культура, ориентированная на научно-технический прогресс.

Однако при этом сохраняла свое значение и каноническая культура, уходящая своими корнями в религию, в освященную веками традицию. Несмотря на все буржуазные революции, реформацию и т.д., кардинального слома традиции не было. Таким образом, при всей односторонности развития западной цивилизации ее генетический код оставался неразрушенным. Это обстоятельство дало Западу возможность осуществить модернизацию в собственном специфическом смысле слова, т.е. как глубокое, качественное и многоуровневое преобразование, охватывающее одновременно все сферы общественной жизни (экономическую, политическую, социальную и культурную), включая и преобразование ценностных систем общества. Но это было органическое преобразование - результат естественного внутреннего развития на основе своего генетического кода, следовательно, со всеми ему присущими особенностями. Такой модернизации свойственны длительность, относительная постепенность и поэтапность.

Субъект модернизации, т.е. слои, ее осуществлявшие, органично выросли из недр общества. Они умели привлекать сторонников из противоборствующих классов, снимать противоречия, формировать положительный социальный консенсус, обеспечивать поддержку значительного большинства населения. В результате поэтапного реформирования сложилось так называемое "социальное государство", т.е. развитая система социальной защиты граждан, правда, в последнее время находящаяся в кризисе, что означает исчерпанность ресурсов модернизации и необходимость перехода к постмодернизации.

Генетическому коду восточной цивилизации присущи иные черты. В нем особое значение получило все то, что относится к духовной сфере. Религии восточной цивилизации ориентированы прежде всего на самосовершенствование души и тела, на поиск гармонии с окружающей природой. Мир воспринимался как единое целое. Главное место отводилось духовному опыту, духовной интуиции. Высокая духовность как постоянное и тотальное стремление к абсолюту - важнейшее достижение восточной цивилизации, которой доступно понимание истинных ценностей, открывающих горизонты совершенства, гармонии и красоты.

Преимущественное развитие в восточной цивилизации получила каноническая культура, поэтому ее историческое движение предстает как относительно сплошная линия в отличие от скачкообразного развития на Западе. Смена формаций происходила здесь в результате последовательных реформ, всякие нововведения органично вписывались в старое и растворялись в нем.

Существенная черта восточной цивилизации - ее безразличие к абстрактным, аморфным идеям. Всякое понятие, всякий символ имеет для нее значение лишь постольку, поскольку передает практическую значимость объекта. Это ее свойство вылилось в замечательную способность заимствовать у Запада все, имеющее практическую ценность, все полезное, что сыграло решающую роль в превращении догоняющей модернизации в постмодернизацию, осуществившуюся в некоторых странах восточной цивилизации. Модернизаторская активность обязательно сочеталась с национальными традициями и ценностями и не затрагивала генетического кода цивилизации. Модернизаторская идеология содержала несколько элементов, одни из которых играли стабилизирующую и охранительную роль, другие были направлены на реформы, на преобразования и играли мобилизующую роль. А господство канонической культуры помогало быстро и гармонично вводить в свою культуру западную институционально-техническую инфраструктуру при одновременном усилении издавна существовавших моделей культуры, религии, традиций.

Таким образом, обе цивилизации имели неразрушенный генетический код, хотя и были очень разными. Если сравнивать результаты их развития, то увидим: преобладание духовного начала в восточной цивилизации оказалось более могущественным и действенным фактором в процессе модернизации. Не случайно Запад с его поклонением идеалу рациональной науки, принципу индивидуализма на фоне катастрофического оскудения духовности и нравственности оказался в духовном кризисе, подтачивающем фундамент западной цивилизации. Это вынуждает его обращаться за помощью к Востоку. При этом тяга к иным духовным, культурным моделям происходит не в последнюю очередь под влиянием экономических стимулов, ибо оказалось, что духовность есть необходимая предпосылка материального благосостояния.

Генетический код российской цивилизации формировался на восточнославянской основе с доминированием православия и в то же время при сильном влиянии ордынских, византийских и западноевропейских традиций. Это обстоятельство делало ее генетический код не таким устойчивым как в западной и восточной цивилизациях. В России сложилась принципиально иная система общественного сознания и хозяйственного развития, имевшая в истории свое самоценное значение со своими критериями прогресса, пониманием духовности, моделью демократии. Упор делался на развитие духовно-нравственных начал, гармоничное развитие человека и природы, нестяжательство материальных благ. Исходя из собственных традиций, на основе своего генетического кода, Россия достигла впечатляющих результатов в своем развитии.

Однако с позиций западноевропейских понятий она оценивалась как страна отсталая, а ее самобытность трактовалась как недоразвитость. Подобные попытки оценивать одну систему, прибегая к шкале координат, сложившейся в другой системе, не только в корне неправильны, но и безнравственны. Нам и сегодня говорят, что единственный выход для нас - присоединиться к Западу, который со своим маниакальным прозелитизмом безнадежно не понимает и не принимает не только российской, но и вообще восточной социальной организации, пытаясь ее упорно втиснуть в якобы универсальные, безразличные к культурному контексту формы "демократической организации". Он навязывает свои абстрактные, аморфные ценности, предлагая их взамен моральных и религиозных ценностей, которые на протяжении веков поддерживали дух народа.

Россия однажды уже становилась на путь восприятия западной цивилизации. В силу своего промежуточного положения Россия как Евразия имела альтернативные ориентиры. Однако Петровская эпоха сделала свой выбор в пользу Запада с его романо-германской традицией, но органического вхождения в западную цивилизацию и органической переработки транспортируемых ценностей не получилось. И сегодня есть серьезные основания полагать, что опять не получится, так как было и есть только механическое их восприятие. Почему так происходит?

При восприятии иной культуры неизбежно проявляются определенные закономерности. Любая культура, воспринимающая тексты иных культур, интерпретирует их с той или иной степенью деформированности представляемых смыслов. Воспринимающая культура ставится в условия более неблагоприятные: ей приходится в разных направлениях тратить свои силы на согласование элементов двух разных культур, выискивать подходящие друг к другу элементы. В результате происходит огромная трата сил и ресурсов, наступает ее резкое ослабление.

Внутри культуры, подвергающейся широкому внедрению чуждых элементов, теряются интегрирующие свойства, что делает ее весьма уязвимой перед лицом мощного натиска инонациональных сил. Дело в том, что ни один культурный объект в принципе не подлежит реформированию, так как при этом разрушается мифология, на которой он основан (Э.Тейлор). Соответственно разрушается и порождаемая ею социальность.

Все эти закономерности настолько ярко выражены в современной России, что с полным основанием проводимые преобразования в стране можно квалифицировать как псевдо- или квазимодернизацию. Во-первых, эта "модернизация" осуществляется под сильным давлением опыта других стран по образцам, целям и задачам, зародившихся в иных условиях. Она обусловлена скорее внешними факторами, чем внутренними предпосылками и потребностями развития. Во-вторых, это неорганическая модернизация, принимающая зачастую крайне уродливые формы из-за того, что одни элементы общества резко выдвинулись вперед, другие едва нарождаются, а третьи вовсе отсутствуют. Так, например, конструирование "демократических" институтов совершенно не учитывало не только отсутствие институтов гражданского общества, но и особенности исторической культуры России. Не принимается во внимание и то, насколько изменения и новации вписываются в национальные институты, принимаются ли они значительной частью общества. В-третьих, новым экономическим механизмам не соответствует тип личности, формирующийся в веках на основе генетического кода. Стремление к нестяжательству, заложенное в глубинах подсознания, и культивируемая в нынешнем обществе страсть к обогащению дают психологическую сшибку, которая негативно отражается на здоровье людей.

Имевшие место в истории России квазимодернизации (петровская, большевистская и современная) постоянно обнаруживают одну и ту же идеологическую схему, которую эскизно можно обозначить следующим образом. Всем им было свойственно квазисакральное представление о будущем, несущем с собой качественно новое, лучшее, если не совершенное состояние человечества, т.е. это были разные варианты революционного сознания; наличие резко выраженного редукционизма, при котором многосложная феноменология кризиса (вызов времени) хотя и регистрируется, тем не менее сводится через универсализацию какого-либо отдельного фактора действительности к одному-единственному конфликту (красные-белые, демократы-консерваторы); создание мифа, включающего безусловные начала утопического социального идеала, с помощью которого дело получает высшее призвание квазисакрального, хотя одновременно и светски политического достоинства (стать Западом, построить коммунизм, войти в мировую цивилизацию).

России, чтобы ответить на "вызов времени" и осуществить модернизацию, необходимо решать одновременно две очень разные, но взаимосвязанные задачи - восстановить свой генетический код и преодолеть технологическое отставание, при этом сочетая постепенность в одних вопросах и быстроту в других, чтобы из русла квазимодернизации перейти в русло догоняющей модернизации, держа курс на постмодернизацию, т.е. на такую модель модернизации, где экономическое развитие тесно увязано с ролью культурно-мировоззренческих факторов. Что касается догоняющей модернизации, то здесь следует сделать следующее уточнение. Модернизация может быть и догоняющей, если она стремится сочетать модернизаторскую активность с национальными интересами и ценностями. Если же догоняющая модернизация ограничивается созданием инфраструктуры, обслуживающей добычу полезных ископаемых и деятельность иностранных предпринимателей, ее правильнее назвать колонизацией в чистом виде.

Технологическая отсталость - объективная проблема. В ситуации сильнейшего, непрекращающегося давления со стороны Запада, сменившего акценты с насильственных методов на политическое, технологическое, информационное, экономическое давление, дальнейшее сохранение отсталости чревато большими опасностями. Поэтому преобразования, вынужденные проходить в очень неблагоприятных условиях - жизненная необходимость.

Образцы таких преобразований можно брать и у Запада, как это делают многие незападные успешные страны мира, а способы формировать на основе собственных традиций или в крайнем случае заимствовать на Востоке, где особенности модернизации более созвучны нашим генетическим чертам (духовность, социальная корпоративность).

По мере ослабления влияния мирового Центра и повышения удельного веса Китая и других региональных центров в мировой экономике и политике появляется все больше возможностей для поиска самостоятельного пути развития, социального и духовно-идеологического творчества у более слабых в настоящее время цивилизационных центров. Источником конкурентоспособности становится способность порождать новые смыслы, новые мировоззренческие проекты, инновации, моделировать и строить будущее.

Россия же опять оказалась в положении догоняющей и не только в экономике и технологиях, но и в общественных знаниях, т.е. стала аутсайдером как в инновациях, так и в идеологии. Человек и общество, безусловно, испытывают потребность в некоем духовном водительстве, только по инерции называемом идеологией. На самом деле речь может идти о мировоззрении, которое шире сложившегося в политической науке понимания идеологии, ибо оно есть результат исторической эволюции нравственных и общественных идеалов. Мировоззрение смотрит на жизнь как на единое целое, как на органическую и более организованную систему. Равновесие между ее составными частями необходимо сохранять как и в любом живом организме, чтобы обеспечивать возможность развития и постепенного совершенствования. Мировоззрение, опирающееся на такие первоосновы, как семейные, хозяйственные и национальные инстинкты народа, способствует порождению сообщества единомыслящих людей без утраты индивидуальности, поскольку оно адекватно традициям народа, его психологии, вере. Такое мировоззрение, представляющее, в сущности, ценностную систему общества, является необходимым интегратором и регулятором общества, позитивная роль которого несомненна. Основой для формирования единого мировоззрения России является общность исторических судеб ее народов. Его опорные пункты созданы нашей историей, жизнью народа и сформулированы в трудах выдающихся отечественных мыслителей. Когда речь идет о способах воплощения высших нравственных целей, ничего нельзя ожидать от будущего и настоящего, взятых изолированно от прошлого. Постулаты, обращенные в будущее, можно рассматривать и как заветы прошлого, как естественный результат правильно понятого наследия. История, как хорошо сказал об этом Мишель Фуко, есть передача слова и примера, носитель традиции, критическое осознание настоящего, расшифровка предназначения человечества в соответствии с таким пониманием истории. От того, удастся ли российскому обществу объединиться на этой высокой нравственной основе, на базе общего понимания добра и зла, справедливости и блага, могут быть решены и конкретные экономические, практические вопросы модернизации.

Именно поэтому в центр общественного внимания целесообразно выдвинуть понятие органической национально-государственной идеологии, которая воплощает в себе целостное мировоззрение, выходит за узкие техницистско-механицистские рамки и указывает на иные перспективы существования российского государства. Такая идеология - его мощный невостребованный ресурс. Другими словами, сохранив себя как Идею, как мировой проект, историческая Россия может выйти из сегодняшнего кризиса, чему, в первую очередь, могут способствовать изменения в духовном и идеологическом пространстве страны.

Таким образом, дееспособность российского государства и перспективы его модернизации в решающей степени зависят от его духовно-идеологического фундамента. Как справедливо отмечает М.Н. Грачев, "Россия нуждается в духовном обновлении, в своего рода революции сознания, без которой любые модернизации в обществе будут либо отвергаться основной массой людей, либо приобретать самые несуразные формы. Принимая во внимание, какую роль в жизни российского общества всегда играла идеология, духовное начало, ожидать полной деидеологизации общественного сознания было бы просто наивно. Как показывает опыт догоняющей модернизации новых индустриальных стран, их правящие круги учитывали значение идеологии в деле социально-экономических преобразований и отнюдь не ратовали за деидеологизацию" http://grachev62.narod.ru/krasnov/ch_20.htm..

В связи с этим возникает теоретически значимый и политически острый вопрос о том, является ли Россия единой цивилизацией или совокупностью нескольких. Ряд исследователей склонны считать, что события 1990-х годов в России узаконили соседство на одной территории славянско-православной и тюрко-мусульманской цивилизаций. Признание этого ставит под вопрос научную обоснованность попыток представить основой культурно-исторической идентичности народов Российской Федерации единую "российскую цивилизацию", которая никогда не существовала.

Цивилизационная структура российского государства и общества отражает многовековое взаимодействие различных культурно-исторических типов, каждый из которых внес определенный вклад в строительство общей государственности. Среди них выделяется доминирующий тип - русская цивилизация, которая является одной из древнейших духовных цивилизаций мира. Опираясь на ценности своей цивилизации, русский народ сумел создать величайшее в мировой истории государство, объединить другие народы, не нарушая их самобытности, и создать великую культуру. Русская цивилизация всегда была ядром, становым хребтом российской государственности и выполняла функцию интегрирующего стержня, сохраняющего российский суперэтнос и задающего вектор его дальнейшего развития.

В данном контексте понятие "ядро" не является только метафорой или простым дополнением к таким понятиям, как государство, нация, цивилизация, оно задает перспективу рассмотрения данной проблематики. Это понятие занимает центральное, основополагающее место в новейшей теории систем, отражает структурные и функциональные качества самоорганизующейся, успешно действующей системы. Укрепление ядра - главный фактор устойчивости любой системы, в том числе системы межнациональных отношений в российском государстве. Историческим и научным фактом является то, что государства национальны в своем происхождении и в своем ядре. Это подтверждают и результаты переписи населения 2010 г.: русскими себя считают 80,90%, доля второй по численности нации - татар составляет 3,87%.

Между тем, право русского народа на статус государствообразующего, как отмечает израильский публицист Авигдор Эскин (Иерусалим), игнорируется, подлежит нападкам с целью принижения народной души. Эскин А. Диктатура зловещания // Литературная газета. - М., 2013. - № 27, 3-9 июля. Завуалированной формой этого является широко распространенное акцентирование многонациональности и многоконфессиональности российского государства при полном игнорировании его русского ядра, что вполне согласуется с западным сверхконцептом "постнационального общества" как результата глобализации. В реальности это означает, что отсутствует действительный субъект государственной деятельности, субъект модернизации. В таком случае возникает вопрос: как данная ситуация согласуется с поисками всесильной "национальной идеи", тоска по которой разлита во многих публикациях? И как можно рассуждать о национальной идее вне ее преемственности с русской идеей, которая являлась исторической формой национальной идеи и провозглашала стремление к единению людей? Как можно забывать о том, что история России - это и есть история ее национальной идеи, которая в свернутом и преобразованном виде содержит в себе весь предшествующий исторический опыт и огромную роль русского народа в нем? Национальная идея не выдумывается народом, а открывается ему в меру его исторического развития, становясь путеводной звездой, открывающей народу истинное направление его эволюции. Как отмечал И.А. Ильин, национальная идея - "это не только отдаленный идеал-образец, далекая цель, но и внутренняя сила, которая всегда была и находила свое выражение и сейчас является движущим и определяющим мотивом, в будущем должна стать руководящей и остаться таковой навсегда." Ильин И.А. Собр. Соч. В 10 т. Т.6.Кн.2. - М., 1996. - С.615. Национальная идея находит свое сознательное или полубессознательное воплощение в общественных целях и идеалах, в надличностных смыслах, которые нуждаются в оживлении и в адаптации к новому историческому опыту. Поэтому никакие технологии не смогут привести Россию к счастливому преображению, если не будет понята ее истинная национальная идея, если не будет постигнут смысл ее бытия, без которого наступает гносеологическая инкапсуляция человека, т.е. ограниченность его видения мира, склонность абсолютизировать и универсализировать единичное, частное.

Если абстрагироваться от идеальных коннотаций национальной идеи и посмотреть в сам ее корень, то это, в сущности, есть формула выживания российского государства в постоянно меняющемся мире. История России - это история военных угроз, переменных успехов и поражений, нового собирания сил, нового чрезмерного напряжения. И сегодня ничто принципиально не изменилось, более того, ситуация значительно усугубилась. Современный мир сегодня полон новых угроз, рисков и кризисов, которые становятся многофакторными, взаимно влияют друг на друга, приобретают комплексный характер. Поэтому понятие "выживание" сейчас нагружено иным смыслом, чем просто сохранение биологического существования или поддержание жизни на минимально допустимом уровне. Выживание - это способность общества, государства проявлять адаптивные свойства в соответствии с меняющимися условиями жизни, а также давать своевременные ответы на вызовы и угрозы как внешние, так и внутренние. Это значит, что стратегии выживания, воплощенные в национальной идее, не могут не только противостоять стратегии модернизации - роста, развития, процветания и достоинства, а наоборот, они включают их в себя, олицетворяя собой идеальную сторону национальной идеи.

Именно поэтому так актуален вопрос об органической национально-государственной идеологии, соединяющей в себе постулаты истинной национальной идеи с общественными задачами сегодняшнего дня. В рамках органической теории идеология является базисом, а не надстройкой, так как единство общественного организма вытекает из тех его представлений, ценностей, которые лежит в фундаменте общества, переплетены с ним, пронизывают наподобие нервной системы человеческого организма его "социальную ткань" и составляют основу этого фундамента. Органическая идеология уходит вглубь истории народа, его менталитета, его культуры, образа жизни и традиций, поэтому национальную идеологию нельзя ни придумать, ни "экспортировать" извне. Она - результат творчества самого народа.

Такая идеология помогает людям с разными интересами прийти к осознанию общих ценностей, способствует установлению в обществе атмосферы согласия и созидания. Благодаря органической идеологии государство может правильно определить свое место на международной арене, адекватно реагировать на глобальные вызовы современности. Государство, лишенное органической идеологии единства, беззащитно: ему могут быть навязаны любые, даже губительные для него реформы, что нередко и происходило в России в последние два десятилетия. Стремление создать деидеологизированное (свободное в том числе и от органической идеологии) государство неминуемо ведет к развалу механизма государственного управления, социально-экономической катастрофе, деградации духовно-нравственных отношений.

В эпоху невиданной смысловой свободы и прогрессирующей децентрализации всех сфер общественной жизни в России, мысли об органической государственной идеологии могут показаться кому-то "несвоевременными". Однако отрицать органическую идеологию как таковую - значит отрицать государство не только как форму исторической самоорганизации общества, но и как основного агента модернизации. Существенным фактором в обеспечении единства российского народа, без которого не может быть успешной модернизации, и может стать единая национально государственная идеология, ибо идеология в этом смысле (а не в политическом, узкопартийном) - это функция от идеала, т.е. представление о наиболее развитом, совершенном, идеальном состоянии общества, человека; это своего рода компас или маяк. В долгосрочном, стратегическом плане идеологический фактор играл и играет не менее, а во многих случаях более важную роль, чем научно-техническое и экономическое развитие.

Несмотря на то, что органичная государственная идеология всегда связана с глубокими историческими корнями общественной жизни она, тем не менее, безусловно, испытывает на себе влияние современных знаний, общественных и нравственных устоев. Она формируется в конкретных условиях и теоретически оформляется с учетом исторического времени и национальных традиций. Эффективно функционировать в обществе способна лишь та идеология, которая выражает интересы и потребности подавляющего большинства народа.

Если государство обладает национально-государственной идеологией, которая имеет историческую преемственность, то это означает продолжение самобытного исторического бытия государства в качестве самодостаточного субъекта истории. Каждое государство является в этом смысле носителем определённых онтологических смыслов - логосов, содержащихся в ее национальном самосознании, в её национальной идее, базовых ценностях. Раскрытие этих смыслов в истории - есть историческое оправдание национального бытия. Основанием политики, вытекающей из такого понимания смысла государства, не может быть отвлечённый прагматизм, демократизм, либерализм, общечеловеческие ценности, или здравый смысл. Истинные начала национальной политики - метафизичны, онтологичны, националистичны и глубоко духовны Молотков А.Е. Миссия России. - СПб., 2007. - С.23..

В заключение можно отметить, что каким бы ни было отношение к идеологии и ее роли в деле модернизации, все это остается малопродуктивным, если понимание идеологии остается в рамках привычных представлений, сложившихся в предшествующие десятилетия. Сохраняющаяся технологическая, социальная и идейная неустроенность России заставляет заново переосмыслить природу, сущность и место идеологии в государстве и обществе.

Размещено на Allbest.ru