Криминальная оппозиция в исправительных учреждениях и следственных изоляторах: лидеры, структура, функции

Размещено на http://www.allbest.ru/

Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний

Криминальная оппозиция в исправительных учреждениях и следственных изоляторах: лидеры, структура, функции

Кутякин Сергей Алексеевич, кандидат наук, доцент, доцент

Аннотация

криминальный оппозиция осужденный смотрящий

В статье раскрывается содержание деятельности лидеров криминальной оппозиции отрицательно характеризующихся осужденных и лиц, заключенных под стражу, дается криминологическая характеристика и раскрывается функциональное содержание их деятельности. На основе проведенных исследований автор приходит к выводу о том, что криминальная оппозиция в исправительных учреждениях и следственных изоляторах представляет собой сформировавшуюся в местах лишения свободы России социальную систему, обладающую всеми признаками преступной организации.

Как видно из материалов проведенного нами анкетирования сотрудников ФСИН России, не менее одной трети исправительных учреждений на территории Российской Федерации относится к так называемым, «черным зонам» [1]. «Черные зоны» имеют структурированную криминальную оппозицию из числа отрицательно характеризующихся осужденных, непосредственно или опосредованно управляемую «ворами в законе» [2]. Ключевой фигурой криминальной оппозиции являются «смотрящие». Большинство опрошенных нами сотрудников ФСИН (60,51 %) подтверждают наличие «смотрящих» в исправительных учреждениях. Криминальная оппозиция вне мест лишения свободы, также имеет свое организационное оформление. Вся территория Российской Федерации распределена между «ворами», как субъектами управления, ответственными за положение дел в отдельных регионах и в находящихся на их территории исправительных учреждениях. Каждый областной, краевой и республиканский центр имеет своего «смотрящего» из числа «воров» или подчиняющихся им преступных авторитетов. Отсутствие в какой-либо из областей «вора» компенсируется тем, что «вор» из соседней области может курировать сразу несколько сопредельных регионов. «Воры» - кураторы регионов своей властью назначают «смотрящих» за находящимися на их территории местами лишения свободы. Следует сказать, что при определенных обстоятельствах «смотрящий» за учреждением может быть выдвинут осужденными инициативно, без назначения «сверху», или оставлен прежним «смотрящим» вместо себя в случае его освобождения или перевода в другое исправительное учреждение. Однако и в том и в другом случаях кандидатура вновь назначенного «смотрящего» за зоной непременно согласовывается с «вором» - куратором региона. Таким образом, должность «смотрящего» за исправительным учреждением является, по-своему, «номенклатурной» и требует обязательного утверждения в «вышестоящих инстанциях». По своему социальному статусу в преступной среде кандидат на должность «смотрящего» обычно относиться к элитным слоям криминальной иерархии. В уголовном мире эта категория осужденных именуется «бродяги», «босота», «путевые парни», «братва», «арестанты», «пацаны». Возраст кандидата должен быть, как правило, не менее 25 лет. Обязательным требованием к кандидатуре «смотрящего» за зоной является наличие у него тюремного опыта. В основном эти лица судимы за кражи, разбойные нападения, преступления против личности. То есть, статья уголовного кодекса, по которой отбывает наказание потенциальный «смотрящий», должна быть «авторитетной», уважаемой в преступном мире. По крайней мере, она не должна являться препятствием к занятию им высокого положения в криминальной среде. Как правило, «смотрящий» за зоной обязан иметь непорочащее его социальное и криминальное прошлое. Он не должен служить в армии, работать в государственных структурах, вести на воле законопослушный образ жизни. Более того, ведение на свободе «босяцкого» (т.е. преступного) образа жизни рассматривается в криминальной среде как одно из необходимых качеств кандидатуры «смотрящего» за зоной. Биография кандидата должна быть «прозрачной» и незапятнанной фактами, вызывающими сомнение в его авторитете в преступном мире. Как правило, его хорошо знают по «прошлой» жизни как порядочного, строго придерживающегося ««воровских»» понятий и преступных традиций, арестанта. Этот человек пользуется заслуженным уважением среди всех лиц, содержащихся в исправительном учреждении. Он умеет вести себя как в обществе осужденных, так и в общении с представителями администрации. Его поведение всегда построено таким образом, что бы исключить всякую возможность ущемления чувства его собственного достоинства, принижения его авторитета перед другими людьми. Испугаться, потерять свое лицо, уступить обидчику - нет ничего страшнее для этой категории осужденных. Впрочем, и вне мест лишения свободы «воры» и преступные авторитеты стараются не допустить случаев, способных стать причиной понижения их статуса в криминальной иерархии. За это они будут бороться всеми силами, используя любые средства.

Вот характерный пример отстаивания своих «прав» одним из «хранителей» преступной субкультуры. В середине 90-х годов двадцатого века, в одном из районов Москвы проживал преступный авторитет по кличке «Черт». Однажды он заявился в один из наркопритонов этого района и потребовал от его содержателей укол героина «без очереди». «Черт» не придал значения тому, что здесь уже находились двое кавказцев, тоже желающих получить свою порцию наркотика. Горячих кавказских парней возмутило такое поведение «пришельца» и они схватились за ножи. «Черт» вынужден был ретироваться. Впрочем, как оказалось ненадолго. Через некоторое время дверь квартиры распахнулась и на пороге вновь возник «Черт», но уже с ручным пулеметом Дегтярева. Приказав двум кавказским парням следовать за ним, «Черт» вывел их из дома в расположенный неподалеку школьный двор. Благо, это было время летних каникул. Там он и привел в исполнение смертный приговор, в упор расстреляв своих обидчиков. Одному незадачливому кавказскому наркоману оторвало голову, другого просто перерезало пополам.

Потеря статуса в криминальной среде, особенно среди содержащихся в местах лишения свободы осужденных, неизбежно влечет за собой потерю всех привилегий, связанных с этим статусом. В свою очередь, понижение неформального статуса очень сильно ухудшает жизненный уровень осужденного и в без того, нелегких условиях выживания в исправительном учреждении. Поэтому, одним из отличительных качеств лидера является умение «обходить острые углы» и сглаживать конфликты, как среди осужденных, так и в отношениях с администрацией исправительного учреждения. «Первостепенное значение имеют при этом социально-психологические и индивидуальные качества осужденного - лидера, его соответствие этой роли» [3]. Основное личностное свойство таких людей - высокая интроверсия (индивидуальность) при ярко выраженной активности и эффективном контроле над собственным поведением. Люди скрытного типа легко становятся лидерами преступных организаций. «Немногословные, умные, настороженные, они бывают агрессивными и расчетливыми, стремятся обладать компрометирующими сведениями о своем ближайшем окружении с тем, чтобы оно постоянно испытывало чувство вины и находилось в зависимости от обладателя такой информации»[4].

Особое значение придается способностям будущего «смотрящего» за зоной грамотно, аргументировано и логично отстаивать свою точку зрения перед оппонентами. Ценится также умение находить компромиссные, взаимоприемлемые и взаимовыгодные варианты разрешения различных конфликтных ситуаций, в том числе и с участием представителей администрации. Причем, конфликтные ситуации «разруливаются» «смотрящим» за зоной исключительно на основе норм неформального права, именуемых «понятиями». Особенно сложно этого достичь, когда «понятия», по которым живет большинство осужденных, вступают в противоречие с нормами позитивного права или с требованиями администрации исправительного учреждения. В этих случаях «смотрящему» за зоной важно уметь, путем переговоров, минимизировать последствия таких конфликтов и обеспечить сохранность имеющихся у осужденных различных неформальных привилегий и послаблений режима отбывания наказания. Ведь чем больше привилегий и послаблений режима в исправительном учреждении, тем меньше карательного воздействия на осужденных со стороны администрации учреждения. Жизнь в таком учреждении становится для осужденных более комфортной как с физиологической, так и с психологической точек зрения. Умение «смотрящего» добиться ослабления карательного воздействия закона на осужденных неизбежно приводит к росту его авторитета в преступной среде. Кандидат на должность «смотрящего» за зоной должен иметь способности решать задачи и этого уровня [5].

Небезынтересен тот факт, что, попав в так называемую «красную зону», «воры» и иные авторитеты, зачастую, не хотят в нее «подниматься». Как правило, они требуют от администрации их отправки в другую колонию. Объясняется это тем что, в «красных» зонах администрация не желает «делиться» властью с неформальными структурами самоуправления осужденных. «Воры» и авторитеты осознают, что, «поднявшись» в «красную» зону, они обязаны «сломать» ее и добиться утверждения в ней неформальной власти криминальной оппозиции, конкурирующей с властью администрации. Однако, в случае фиаско, «воры» рискуют своим авторитетом. За свою неспособность установить в зоне власть криминальной оппозиции «вор» отвечает перед сходкой и даже может быть исключен из «воровского» сообщества. В «красной» зоне жизнь «по понятиям» практически невозможна. Единственной территорией, где действуют неформальные законы, является ШИЗО и ПКТ. Там и предпочитают содержаться наиболее активные представители криминальной оппозиции, не желая выполнять унизительные для них требования: ходить строем; питаться за общим столом; носить единую форму одежды; осуществлять уборку территории и т.п. Для сохранения собственного авторитета «ворам» и «смотрящим» иногда выгоднее «закрыться» в ШИЗО, нежели уравняться в своем поведении и образе жизни с другими, более низшими категориями осужденных. Таким образом, даже вынужденный «подняться» в «красную зону» авторитет, практически сразу вольно или невольно, оказывается в условиях изоляции, что позволяет ему сохранить свою честь и достоинство перед окружающими. Здесь, он всеми правдами и неправдами начинает добиваться своей отправки в другое учреждение. Следует сказать о том, что в данном случае интересы администрации и авторитета по его этапированию из зоны, как правило, совпадают. Администрация не хочет, чтобы «вор» «мутил в зоне воду» и устанавливал криминальные порядки. В свою очередь «вор» не желает рисковать своим статусом и осложнять себе жизнь «бесславным» прозябанием в условиях ШИЗО и ПКТ. Обычно, во избежание волнений и беспорядков его отправляют в другое исправительное учреждение. Несмотря на это, способность к самопожертвованию ради общего блага обязательно должна присутствовать у кандидата на должность «смотрящего» за зоной.

Следует сказать, что обязанности «смотрящего» за зоной может выполнять «вор» или «положенец», находящийся в данный момент в исправительном учреждении. Такое право ему дает высокое статусное положение в криминальной иерархии. «Положенцы» назначаются в тех местах, где нет «воров в законе», и они слагают свои полномочия по прибытии кого-либо из «воров» [6]. Однако их деятельность в этом качестве принципиально не отличается от деятельности обычного, рядового «смотрящего» за зоной. Все различия между ними сводятся лишь к разнице в их преступных «званиях».

«Смотрящие» за зоной (тюрьмой, следственным изолятором) несут ответственность перед «ворами», утвердившими их на эту должность, за положение дел в учреждении в целом. Необходимо сказать о том, что кандидатура «смотрящего» за зоной должна устраивать руководство учреждения и, как правило, согласовывается с ним в негласном порядке. Это подтверждают и результаты проведенного нами исследования. На вопрос, согласовывается ли кандидатура «смотрящего» с администрацией исправительного учреждения, ответили: да - 26,03 %; нет - 32,46 %; как правило, согласовывается - 23,5 %; как правило, не согласовывается - 12,45 % опрошенных сотрудников ФСИН. Кандидатура «смотрящего» за зоной согласовывается только в «красных» зонах, а в «черных» - нет, ответили 5,56 % опрошенных сотрудников ФСИН. Таким образом, большинство опрошенных нами сотрудников ФСИН (55,09 %) подтверждают факт согласования кандидатуры «смотрящего» за зоной с руководством исправительного учреждения. Как правило, это делается это путем проведения приватных переговоров между представителями криминальной оппозиции и высшими чинами администрации, отвечающими за безопасность и оперативно-розыскную деятельность. Проведенные нами исследования показали, что на вопрос, на каком уровне согласовывается кандидатура «смотрящего» за зоной, ответы распределились следующим образом: с начальником ИУ - 30,33 %; с заместителем начальника ИУ по безопасности и оперативной работе - 45,25 %; начальником оперативного отдела ИУ - 22,91 %; руководством ГУФСИН-УФСИН - 1 % опрошенных сотрудников ФСИН. По нашему мнению, эти данные подтверждают заинтересованность отдельных руководителей в существовании «подконтрольных» им структур криминальной оппозиции. Вопрос этот достаточно деликатный, а потому сам факт переговоров и их содержание, ни той, ни другой стороной, как правило, не афишируются. Администрация исправительного учреждения предпочитает видеть на должности «смотрящего» за зоной лояльного, умного и склонного к компромиссам человека. Зачастую оперативными подразделениями учреждений, предпринимаются попытки установить с ним отношения конфиденциального характера. От «смотрящего» за зоной требуют гарантий недопущения в зоне преступлений, грубых нарушений режима отбывания наказания, выполнения производственных планов, соблюдения порядка в жилых секциях, в местах общего пользования, и т.п.. В свою очередь «смотрящий» получает возможность относительно свободно управлять тюремной общиной и администрация ему в этом не препятствует. Так, например, в исправительных учреждениях УФСИН России по Воронежской области в 2010 году отбывали наказание 7 лидеров уголовной среды имеющих неформальный статус «смотрящих за зоной». По свидетельству директора ФСИН России А.А. Реймера «оперативные аппараты лишь наблюдают за их поведением, мероприятий по их нейтрализации и развенчанию не проводят» [7]. Однако необходимо помнить о том, что такое «взаимовыгодное» сотрудничество таит в себе немало опасностей для администрации исправительного учреждения. Следует учитывать тот факт, что суть политики «блатных» по отношению к «ментам» по их «понятиям» сводится к одному - «мента» можно купить или обмануть. «Воевать» же с «ментами» контрпродуктивно. От этого страдает все тюремное сообщество, включая и его правящую верхушку. Раскрывая внутреннее содержание поведенческих аспектов особо опасных лидеров в местах лишения свободы Ю.М. Антонян пишет, что: «… один из принципов не писанной системы преступного сообщества предписывает им избегать открытых конфликтов с администрацией» [8]. Поэтому «воры» и преступные авторитеты, находясь в состоянии непрерывной идеологической войны с администрацией, стараются не доводить эту войну до открытых столкновений. Тем не менее, лояльная политика «смотрящего» за зоной по отношению к администрации исправительного учреждения действует лишь до тех пор, пока это выгодно криминальной оппозиции. В значительной степени толерантность «смотрящего» обусловлена его боязнью изоляции от основной массы осужденных в ШИЗО или ПКТ, что делает невозможным выполнение им своих управленческих функций. В случае водворения «смотрящего» в ШИЗО или ПКТ он одновременно теряет свою должность и высокий статус в криминальном сообществе исправительного учреждения. В результате страдает не только его честолюбие, но и статусное, а также материальное положение. Лицо, отстраненное от должности «чиновника» криминальной оппозиции, одновременно лишается всех привилегий связанных с этой должностью. Призванный заботится о благе всего тюремного сообщества, «смотрящий» за зоной, как правило, не забывает и о своем собственном обогащении. Ему, как и любому чиновнику, не чужды взятки и подношения со стороны подчиненных и просителей из числа «рядовых» осужденных. В среде «криминальных чиновников», как и в среде чиновников государственных, действует некий общий закон потенциальной коррупции, который можно сформулировать следующим образом - каждый чиновник, обладающий правом принятия решения в пользу того или иного лица, становится владельцем своеобразной административной валюты. Размеры этой административной валюты определяются статусом чиновника. Статус, как административная валюта - одна из самых, если не самая, конвертируемая. При желании или необходимости статус может быть довольно просто обращен в деньги, товары или услуги. В исправительном учреждении, как в капле воды, отражаются все проблемы нашего общества. Проблема взяточничества и использования своего должностного положения в личных целях среди власть имущих не обошла стороной и лидеров преступного мира. Это подтверждают и результаты проведенного нами исследования. Так, на вопрос, какую цель преследуют «воры» и иные преступные авторитеты в конечном итоге, были получены следующие ответы: личное обогащение - 33,63 %; пополнение «воровского общака» - 15,96 %; борьба с «беспределом» и притеснениями осужденных, создание достойных условий отбывания наказания - 7,05 %; установление в ИУ «воровского» порядка и, как следствие этого, пользование всеми благами лидера - 49,95 %; «воры» живут по принципу каждый сам за себя - 22,16 %; паразитируют за счет других осужденных - 33,28 %; хотят денег и власти - 4,83 %; хотят создания комфортных условий отбывания наказания для себя и других осужденных - 7,33 %; побыстрее освободиться - 3 % опрошенных сотрудников ФСИН.

Говоря о структуре криминальной оппозиции мы можем представить себе ее в виде некой общей универсальной схемы, присущей, практически, всем исправительным учреждениям, независимо от их вида, которые относятся к так называемым «черным» зонам.

Как уже говорилось ранее, главенствующее положение в этой структуре занимает «вор», «положенец» или «смотрящий» за зоной. Несмотря на их, относительно разный, криминальный статус, выполняя обязанности «смотрящего» за зоной, эти лица обладают равнозначными правами и обязанностями, обусловленными, прежде всего, своей должностью. В свою очередь, «смотрящий» за зоной назначает «смотрящих» нижестоящего уровня. Нижестоящие «смотрящие» курируют определенные объекты внутри учреждения: производственную зону; отряды; ШИЗО и ПКТ; локально-профилактические участки; пищеблок; комнату свиданий и передач; банно-прачечный комплекс; медицинскую часть; церковь, если она имеется. Так же «смотрящий» за зоной назначает «смотрящих», отвечающих за определенные направления нелегальной коммерческой деятельности криминального сообщества внутри исправительного учреждения. К ним, в первую очередь, относится «смотрящий» за «общаком». Далее по криминальной иерархии следуют «смотрящий» за игрой и «смотрящий» за «барыжничеством» в исправительном учреждении. В некоторых случаях, в зависимости от специфики учреждения и нахождения в нем особых объектов, в структуру криминальной оппозиции могут быть включены «смотрящие» за этими объектами. Например: «смотрящий» за локальным участком для содержания осужденных - инвалидов, «смотрящий» за цехом по производству мебели, «смотрящий» за авторемонтными мастерскими и т.п.

Похожий порядок организационно-структурного построения криминальной оппозиции действует в следственных изоляторах и тюрьмах [9]. Причем, специфика СИЗО и тюрем отражается и на структуре их неформального управленческого аппарата. «Смотрящий» за СИЗО или тюрьмой назначает «смотрящих» за корпусными отделениями и «смотрящего» за «общаком». В свою очередь, «смотрящие» за корпусными отделениями назначают «смотрящих» за камерами. Примерную структуру криминальной оппозиции действующей в СИЗО и тюрьмах можно представить в виде следующей схемы.

В отличии от тюрем и других исправительных учреждений специфика СИЗО обусловливает содержание в них весьма разнообразного сообщества людей. Заключенные под стражу различаются по половому, возрастному, уголовно-правовому, криминологическому и целому ряду других признаков, как формального, так и неформального характера. «Воры» обращают пристальное внимание на эти учреждения, так как там содержатся будущие «кадры» криминальной оппозиции - впервые арестованные и осужденные преступники. Образно говоря, СИЗО являются огромными форсунками, впрыскивающими в уголовно-исполнительную систему России человеческое топливо, необходимое для формирования и успешного функционирования криминальной оппозиции в исправительных учреждениях. От того, насколько это топливо окажется качественным и заранее подготовленным зависит эффективность деятельности криминальных структур власти.

На «смотрящих» в СИЗО возлагается ответственность за привитие заключенными «правильных» взглядов и поступков, обучение их арестантской этике, морали и нравственности. Особенно ярко это проявляется в так называемых «общаковых» камерах. Криминальная оппозиция в таких камерах носит наиболее организованный и структурированный характер. Ее влияние на остальных сокамерников практически неограниченно. Однако не все камеры СИЗО являются «общаковыми». Существуют камеры, которые считаются «красными» или «обиженками» в силу специфики содержащегося в них контингента. Содержащиеся в «красных» камерах лица, заключенные под стражу и осужденные формально выключены из системы криминальной оппозиции. Камеры, где содержатся «обиженные», хотя и не являются «общаковыми», тем не менее, имеют своего «смотрящего», который подчиняется «смотрящему» за корпусом или за СИЗО в целом.

В каждой «общаковой» камере назначается «смотрящий», ответственный за положение дел в камере. На него возлагается обязанность вести пропаганду криминального образа жизни в СИЗО, давать наставления по дальнейшему поведению сокамерников в исправительном учреждении. В этом ему помогают содержащиеся в камере «блатные». По большей части, эта работа проводится среди молодежи и первоходочников. «Общаковые» камеры подразделяются по выполняемым функциям: одни обязаны «греть» (оказывать материальную помощь) больничные камеры, другие «греют» карцеры, третьи обеспечивают деньгами, одеждой, продуктами питания, табачными изделиями и другими необходимыми вещами «путевых арестантов», этапируемых в «крытую» (тюремный режим) и другие исправительные учреждения, находящиеся за пределами региона. Особое внимание, в плане материального обеспечения, уделяется авторитетам и лицам, направляемым в лесные исправительные учреждения. Для этих целей в СИЗО и тюрьмах собираются «общаковые» деньги, хранящиеся в специально оборудованных тайниках. Так, например, 22 сентября 2010 года в ходе проведения оперативно-режимных мероприятий в следственном изоляторе № 75/1 УФСИН по Забайкальскому краю в оборудованном тайнике были обнаружены и изъяты предметы, запрещенные к хранению: денежные средства в сумме 25000 рублей, сотовый телефон. По оперативным данным изъятые денежные средства предназначались для криминального «общака» [10].

«Смотрящий» за камерой назначает «коневода», «смотрящего» за пайками и «шнифтового». В обязанности «коневода» входит поддержание регулярной связи с другими камерами. Обычно это осуществляется путем перебрасывая нитки или бечевки через оконную решетку в окно соседней камеры. Реже для нелегальной межкамерной связи используется канализация, через которую так же протягивают нитку или бечевку. С помощью этого нехитрого способа из камеры в камеру «гоняют коня» с записками и небольшими, тщательно упакованными и запаянными в целлофан посылками с чаем и сигаретами. Иногда в посылку упаковываются мелкие запрещенные предметы: деньги, наркотики и т.д. Любую получаемую «общаковую» корреспонденцию «коневод» передает «смотрящему» за камерой. В случае если письмо или посылка имеет конкретного адресата, то «коневод» вручает их ему лично. Обычно на должность «коневода» назначают людей хотя и не пользующихся авторитетом, но обладающих ловкостью, смекалистостью и находчивостью. «Коневод» трудится на общее благо, постоянно рискуя быть наказанным администрацией за установление запрещенной межкамерной связи. За это его уважают сокамерники.

«Смотрящий» за пайками также назначается на должность «смотрящим» за камерой и отвечает за равное и справедливое разделение между сокамерниками казенной пищи. Во время выдачи пищи «смотрящий» за пайками находится возле «кормушки» и следит за порядком распределения казенных порций. В этом заключается его главная обязанность.

«Шнифтовой» осуществляет аудиовизуальный контроль за всеми передвижениями в коридоре СИЗО, куда непосредственно выходит дверь камеры. Его основная задача состоит в том, чтобы вовремя предупредить сокамерников о заходе в камеру сотрудников администрации СИЗО. С этой целью «шнифтовой», в дверное время суток, находится возле дверного глазка, откуда ведет наблюдение за коридором и передвижениями по нему сотрудников администрации. Также в задачу «шнифтового» входит воспрепятствование наблюдению за камерой через дверной глазок. С этой целью он подходит близко к двери и загораживает обзор камеры своим телом. Обычно это делается когда заключенные «гоняют коня», «чифирят» и занимаются другими запрещенными делами. Вот как описывает обязанности «шнифтового» И. Миронов: «Шнифтовой» - глаза и уши хаты. Глаза заключаются в том, что он курсует о всех передвижениях на продоле. Уши заключаются в том, что он курсует о всех звуках на продоле. … его ответственность заключается в том, что при залете в хату мусоров, он морозит тормоза»[11].

«Смотрящему» за камерой подчиняются неформальные лидеры и члены «семей» заключенных, содержащихся с ним в одной камере. Такие лица называются «семейниками». Они вместе питаются, во всем помогают друг другу, имеют свой «общак» и своего лидера. Как уже отмечалось нами ранее, сплачивание заключенных под стражу и осужденных в микроколлективы - «семьи» позволяет им легче выжить и обезопасить себя от «беспредела» как со стороны других заключенных и осужденных, так и со стороны администрации.

Примерная структурная организация криминальной оппозиции в СИЗО выглядит следующим образом:

В камерах СИЗО начинается и процесс стратификации содержащихся там лиц, выясняется «кто есть кто». Отсюда уходят на этап уже с определившимся статусом, который имеет, как правило, пожизненное значение для человека. Примечателен тот факт, что в камерах, где лица, заключенные под стражу, содержатся более длительный период, их самоорганизация принимает ярко выраженные структурированные формы, с четким распределением прав и обязанностей, возникновением в арестантской среде начальников и «подчиненных». К таким камерам относятся, в первую очередь, камеры для лиц, в отношении которых ведется следствие и судебное разбирательство. В камерах, где находятся осужденные, ждущие отправки на этап и в карантинных камерах, где содержатся вновь прибывшие новички, самоорганизация выражена слабо. Это обусловлено небольшими сроками содержания лиц в этих камерах. Вот что пишет по этому поводу очевидец: «В карантинной камере, поскольку сами заключенные не особенно стремятся к поддержанию порядка, администрация пыталась назначить дежурных. В общем, это происходило не без успеха, потому что уборка была весьма примитивной, с помощью веника, без всякого мытья. А вот в камере, где сидят подследственные, уже после карантина, самоорганизация заключенных происходит гораздо лучше. То есть, вырабатывается пирамида взаимоотношений: кто-то находится на верху этой пирамиды, кто-то в середине, кто-то внизу. И поэтому рамки самостоятельности там уже гораздо в большей степени сужены. Кто-то диктует, посвящает новичков, идет распределение мест, дележ посылок и прочее…»[12]. Основанный на понятиях неписаный арестантский кодекс чести повседневно и ежечасно довлеет над заключенными, регламентирует их внутреннюю жизнь, межличностные отношения. За всем этим обязан постоянно наблюдать «вор» или «смотрящий».

В обязанности «смотрящего» за СИЗО так же входит организация связи с женскими камерами и камерами, в которых содержатся несовершеннолетние. Он ответственен за оказание находящимся там лицам материальной помощи, моральной поддержки. Путем межкамерной переписки, перекрикивания, личных встреч во время судебно-следственных действий, он и другие представители криминальной оппозиции дают наставления и обучают несовершеннолетних законам и правилам, по которым живет криминальная тюремная община.

Криминальная оппозиция и администрация мест лишения свободы осуществляют свою деятельность в рамках единого социального феномена, каковым является тюрьма в общем понимании этого слова. В связи с этим, законы диалектики обусловливают единство и борьбу противоположностей указанных субъектов, существующих в тесной взаимосвязи и взаимозависимости[13]. Каждая из этих управленческих структур хочет власти и порядка, но уже по своим правилам, которые продиктованы с одной стороны законом, а с другой стороны «понятиями». Поэтому нередки случаи, когда «смотрящие» за зоной используют свои властные полномочия для поддержания дисциплины среди основной массы осужденных. Зачастую с их стороны принимаются решительные меры к тем лицам, которые ведут себя грубо по отношению к администрации. Тем не менее, следует сказать, что подобная практика поддержания порядка «смотрящими» за зоной при всей ее внешней привлекательности является одной из разновидностей их борьбы за фактическую власть в учреждении. Известны случаи, когда администрация исправительного учреждения делегировала функцию обеспечения режима отбывания наказания преступным авторитетам. Обычно это влекло за собой ослабление власти администрации, что в свою очередь, приводило к ее неспособности управлять осужденными[14]. Последствиями такого «самоуправления» были массовые беспорядки, групповые неповиновения, побеги. Как образно выражается по этому поводу В.М. Анисимков: «Матерому волку, например, никто никогда не разрешит стеречь овечье стадо»[15].

Между лидерами криминальной оппозиции отдельных учреждений и лидерами криминальной оппозиции на воле существует постоянная связь. Как правило, для этого используются мобильные телефоны. Вместе с тем, криминальная оппозиция использует любые другие способы установления связи как внутри исправительного учреждения, так и за его пределами. Так, например, в спецблоке тюрьмы № 2 УФСИН России по Владимирской области была налажена проводная телефонная связь между камерами, в которых содержались лидеры отрицательной направленности. Этим достигается информационное обеспечение управленческой функции лидеров, а также информационное обеспечение устойчивой деятельности криминальной оппозиции в целом. При всем многообразии передаваемой и получаемой информации, суть ее сводиться к одному - обеспечение безопасности, эффективного функционирования и дальнейшего развития криминальной оппозиции как управленческой структуры.

Вывод

Проведенный в рамках данной статьи анализ структуры, функций и содержания деятельности криминальной оппозиции отрицательно характеризующихся осужденных позволяет сделать заключение о том, что она представляет собой сформировавшуюся в местах лишения свободы России социальную систему, обладающую всеми признаками преступной организации.

Список литературы

1. Более подробно о «красных» и «черных» зонах см.: Тюрьмы и колонии России / Под ред. Г.Б. Мирзоева - М.: Лига Разум. 1998. - 319 с.

2. Кутякин С.А. Проблемы противодействия криминальной оппозиции в уголовно-исполнительной системе России: научная значимость и задачи исследования. Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2012. № 17. С. 64-68.

3. Особо опасные лидеры в ИТУ и воспитательное воздействие на них / Под общ. ред. Ю.М. Антоняна. - М.: ВНИИ МВД СССР, 1989. С. 6.

4. Иванцов С.В. Личностные свойства лидеров организованных преступных формирований. "Юридическая психология", 2008, N 4.

5. Кутякин С.А. Криминологическая и структурно-функциональная характеристика деятельности «смотрящих» в ИУ-СИЗО. Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2007. № 4. С. 15-21.

6. Скобликов П.А. Нормы криминальной («воровской») субкультуры в урегулировании имущественных споров. / Вестник МВД России № 2-3 (55-56) С. 93-99.

7. Выступление генерал-полковника внутренней службы Реймера А.А. на расширенном заседании коллегии ФСИН России 19 февраля 2010 года.

8. Особо опасные лидеры в ИТУ и воспитательное воздействие на них / Под общ. ред. Ю.М. Антоняна. - М.: ВНИИ МВД СССР, 1989. С. 43.

9. Кутякин С.А. Криминологическая и структурно-функциональная характеристика деятельности «смотрящих» в ИУ-СИЗО. Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2007. № 4. С. 15-21.

10. Воровской общак пополнит государственный бюджет. Официальный сайт ФСИН России. 23 сентября 2010 / http://www.fsin.su/news/index.php?ELEMENT_ID=5983

11. Миронов И.Б. Замурованные: Хроники кремлевского централа. М.: Вагриус, 2009. - 416 с. С. 281.

12. Уголовная Россия. Тюрьмы и лагеря. Серия сборников документов и материалов с социологическим комментарием. Выпуск первый. Тюремный мир глазами политзаключенных. М.: Общественный центр «Содействие», 1993. С. 131.

13. Гришин Д.А., Кутякин С.А. Государственное регулирование противодействия организованной преступности в уголовно-исполнительной системе России. Рязань. 2013 г. С. 13-14.

14. Кутякин С.А. Противодействие «воровской общине» в исправительно-трудовых лагерях СССР (1930-1960 гг.). История государства и права. 2008. № 3. С. 34-35.

15. Анисимков В.М. Тюремная община: «вехи» истории. Историко-публицистическое повествование. - 1993. - С. 50.

Размещено на Allbest.ru