Анализ норм УПК РФ позволяет отнести судью (суд) к субъектам принятия решения в стадии возбуждения уголовного дела. Однако процессуальная деятельность данного субъекта имеет свою специфику в силу принципа состязательности сторон, в соответствии с которым суд выполняет функцию разрешения дела и не является участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения, а следовательно, не вправе осуществлять уголовное преследование.

Являясь субъектом принятия процессуальных решений в стадии возбуждения уголовного дела, суд правомочен рассматривать жалобы на действия (бездействие) и решения прокурора, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания и дознавателя в случаях и порядке, которые предусмотрены статьей 125 УПК РФ. Мировой судья правомочен принимать решение по поступившему к нему заявлению о привлечении к уголовной ответственности лиц по делам частного обвинения в порядке ст.319 УПК РФ.

Вопрос относительно определения роли суда в осуществлении судебного контроля, в научной литературе, является дискуссионным.

Н.А. Колоколов полагает, что деятельность суда носит в этом случае превентивный характер и направлена на недопущение ограничения прав и законных интересов человека и гражданина [1, С.18].

По мнению других авторов, судебный контроль является ограничением полномочий органов предварительного расследования, поскольку дублирует их, но при этом обладает наибольшей юридической силой [2, С.59].

Позволим не согласиться с последней точкой зрения, поскольку судебный контроль, прокурорский надзор и ведомственный контроль не подменяют друг друга, а выполняют свою роль в реализации контрольно-надзорного механизма процессуальной деятельности органов уголовной юстиции.

Как отмечает А.А. Дядченко, процессуальный контроль является систематической процессуальной деятельностью, направленной на обеспечение объективности, всесторонности, полноты расследования, а также законности, обоснованности и своевременности действий подчиненных сотрудников [3, С. 19].

По мнению В.В. Хатуаевой и Р.А. Боташева, критериями, позволяющими разграничить формы процессуального контроля и надзора, являются:

1) задачи, выполняемые в стадии возбуждения уголовного дела тем или иным органом или должностным лицом;

2) законодательно регламентированные полномочия соответствующих субъектов уголовно-процессуальной деятельности;

3) положение, занимаемое каждым из них в системе органов государства [4, С.51].

Отметим также, что одним из основных отличий судебной контроля является то, что он может быть осуществлен только в случае поступления заявления (жалобы) в суд, в то время как прокурорский надзор и ведомственный контроль осуществляется на любом этапе проверки сообщения о преступлении, в том числе - по инициативе прокурора, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания или руководителя следственного органа, соответственно.

В порядке ст.125 УПК РФ могут быть обжалованы два вида действий (бездействий) и решений дознавателя, органа дознания, следователя и руководителя следственного органа.

К первому виду относятся действия (бездействия) указанных должностных лиц, право на обжалование которых, непосредственно закреплено в УПК РФ. Так, в соответствии с ч.5 ст.144 УПК РФ может быть обжалован отказ в приеме сообщения о преступлении; в соответствии с ч.1 ст.125 и ч.5 ст.148 УПК РФ - постановление об отказе в возбуждении уголовного дела; в соответствии с ч.2 ст.145 УПК РФ - постановление о возбуждении уголовного дела или о передаче сообщения по подследственности.

Ко второму виду относятся решения и действия (бездействия), которые, по мнению заявителя, причиняют ущерб конституционным правам и законным интересам граждан или ограничивают их доступ к правосудию.

По официальным данным Управления Судебного департамента в Воронежской области, в 2015 году федеральными судами общей юрисдикции Воронежской области рассмотрено 1711 жалоб в порядке ст.125 УПК РФ, из которых 50 было удовлетворено (в 2014 году - 1435, удовлетворено - 60; в 2013 году - 1353, удовлетворено - 46) [5]. Анализ данных свидетельствует о том, что, несмотря на снижение процента жалоб, по которым действия должностных лиц были признаны незаконными или необоснованными, их общее количество с каждым годом увеличивается.

Одной из причин увеличения количества обращений в суд, по нашему мнению, явилось принятие Федерального закона РФ от 04.03.2013 г. № 23-ФЗ, которым были внесены существенные изменения в ст.144 УПК РФ, в соответствии с которым расширен круг участников, имеющих право приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа впорядке, установленном главой 16 УПК РФ, а также расширен предмет судебного обжалования.

Значительное количество обращений в суд связано с необоснованным принятием решения об отказе в возбуждении уголовного дела.

В целях принятия законного решения по данной категории жалоб считаем необходимым выяснение судом следующих обстоятельств:

1) соблюдение норм, регламентирующих процессуальный порядок рассмотрения сообщения о преступлении;

2) принятие решения об отказе в возбуждении уголовного дела уполномоченным должностным лицом;

3) наличие оснований для принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела;

4) достоверность сведений, послуживших основанием для принятия данного решения.

При этом следует отметить, что в ходе рассмотрения жалобы суд не вправе предопределять последующие действия должностного лица, которым было вынесено данное решение, а также предрешать его выводы.

В случае подтверждения указанных в жалобе доводов, судья выносит постановление о признании отказа в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным и направляет его для исполнения руководителю следственного органа или начальнику органа дознания, уведомляя о принятом решении заявителя.

В связи с тем, что постановление судьи направляется не субъекту принятия решения, а соответствующему руководителю, считаем целесообразным поручатьповторную проверку другому дознавателю, следователю. В противном случае, нельзя исключить возможности повторного нарушения, так как должностное лицо, принявшее решение впервые, будет стремиться, в первую очередь, обосновать законность и справедливость принятого им ранее решения. Данное предположение основано на том, что УПК РФ не устанавливает обязанности для органов предварительного расследования уведомлять суд о результатах повторно проведенной проверки. Таким образом, в случае повторного принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела, оно может быть признано незаконным и необоснованным только в результате повторного обращения лица с соответствующей жалобой в суд.

Аналогичным представляется процессуальный порядок рассмотрения жалобы на незаконное решение о возбуждении уголовного дела. Предметом проверки данной категории жалоб являются соблюдение порядка вынесения данного решения, полномочия должностного лица, вынесшего данное решение, наличие или отсутствие повода и основания для вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, а также обстоятельств, вследствие которых производство по делу может быть исключено.

При этом также необходимо отметить, что судья не вправе давать правовую оценку деяния подозреваемого, имеющимся в материалах сведениям, которые имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, относительно их содержания полноты и сведений. Тем самым, может быть разрешен дискуссионный вопрос о соотношении понятий "судебный контроль" и "осуществление правосудия", по поводу которого в научной литературе имеются противоположные точки зрения. Согласно одной из них, данные понятия являются тождественными, так как правосудием считается любая процессуальная деятельность, связанная с производством по уголовным делам, независимо от стадии уголовного процесса [6, С.32]. Другая точка зрения сводится к разделению рассматриваемых понятий, в связи с тем, что судебный контроль и правосудие направлены на достижение различных целей [7, С.22].

Учитывая изложенное, считаем необходимым согласиться со второй точкой зрения, так как в ходе осуществления судебного контроля не разрешаются и не предопределяются вопросы, связанные с виновностью лица в совершении преступления, не дается правовая оценка его деяния.

Как уже было отмечено, мировой судья не вправе возбуждать уголовное дело, поскольку сам факт принятия такого решения является началом уголовного преследования в отношении лица, то есть реализации функции, выполнение которой судом не осуществляется в силу сущности принципа состязательности сторон. В этой связи дискуссионным является вопрос о том, кто выступает в данном случае субъектом возбуждения уголовного дела.

По мнению Е.В. Хаматовой, дела частного обвинения считаются возбужденными в силу самого факта направления заявления в суд. Поскольку никакие государственные органы и должностные лица, исходя из сути частного обвинения, не наделены правом подачи такого заявления, то заявление потерпевшего играет роль постановления о возбуждении уголовного дела [8, С.148-149].

В то же время, как считает В.М. Лебедев, поскольку суд возбуждает уголовное дело не по собственной инициативе, а по заявлению, то последнее выполняет рольобвинительного акта, который обязывает суд принять дело к рассмотрению и принять по нему законное и обоснованное решение. В данной ситуации возбуждение уголовного дела судом не противоречит принципу состязательности уголовного процесса [9, С.143].

Таким образом, если не рассматривать понятия "возбуждение уголовного дела" и "уголовное преследование", как основание и его обязательное следствие, факт возбуждения мировым судьей уголовного дела частного обвинения не будет противоречить принципу состязательности. Считаем, что это допустимо только в том случае, если решение о возбуждении уголовного дела принимается не в отношении конкретного лица, а по факту поступившего заявления.

В отличие от возбуждения уголовного дела публичного и частно-публичного обвинения, мировой судья отражает в своем решении факт поступления заявления, которое будет являться поводом. Соответственно, единственным требованием для принятия такого решения, будет являться законность, то есть соответствие заявления требованиям ч.5 ст.318 УПК РФ. В этой связи, считаем невозможным сопоставление заявления потерпевшего с обвинительным актом (постановлением, заключением), так как заявление потерпевшего носит исключительно обвинительный характер и не содержит перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты, краткое изложение их содержания и т.д.

В этом случае отсутствует необходимость формулировки потерпевшим обвинения, квалификации деяния, что считается большинством мировых судей обязательным требованием. Достаточно лишь описать событие преступления. Таким образом, мировой судья не будет связан своим собственным решением при последующем рассмотрении уголовного дела, как это происходит в настоящее время. При этом лицо, в отношении которого поступило заявления, сохраняет за собой предусмотренный УПК РФ комплекс прав, обеспечивающий формирование позиции своей защиты.

Особенностью рассмотрения дел частного обвинения является возможность примирения сторон, в случае которой уголовное дело подлежит прекращению. При этом необходимо отметить, что примирение сторон возможно и до принятия заявления мировым судьей. В этом случае, в соответствии с ч.5 и 6 ст.319 УПК РФ мировой судья обязан разъяснить такое право заявителю.

Анализ статистических данных деятельности мировых судей в Воронежской области за 2015 год свидетельствует о том, что по результатам рассмотрения заявления потерпевших, значительное количество именно таких решений было принято мировыми судьями. Так, за указанный период, по 420 рассмотренным заявлениям, обвинительный приговор был вынесен только по 127 из них (в 2014 году - из 439 по 134). По реабилитирующим основаниям прекращено 48 уголовных дел (в 2014 году - 43). Таким образом, по результатам рассмотрения заявлений потерпевших, в 42% случаев производство окончено в связи с примирением сторон (в 2014 году - 40%) [10].

При этом необходимо отметить, что УПК РФ не возлагает обязанности на мировых судей предпринимать иные, не указанные в ст.319 УПК РФ меры по примирению сторон. Целесообразно предположить, что активную позицию в примирении сторон должны выполнять адвокаты, но их участие в производстве по делам частного обвинения не носит массовый характер, поскольку, в отличие от дел публичного обвинения, их услуги являются платными. В связи с этим, если исходить из практики рассмотрения заявлений потерпевших по делам частного обвинения, у мирового судьи возникает необходимость принимать активные меры, направленные на примирение сторон.

возбуждение уголовное дело полномочие суд

По мнению Е.Л. Комбаровой, выполнение мировым судьей активных действий по примирению сторон не противоречит принципу состязательности и равенству сторон в процессе, так как судья не выступает в пользу какой-либо из сторон, призывая их примириться; окончательное принятие решения о примирении остается за сторонами, их никто не вправе заставить или принудить к этому [11, С.292].

Учитывая сложившуюся практику, можно согласится с данной точкой зрения. При этом необходимо отметить, что процессуальный порядок примирения сторон нуждается в дополнительной разработке и закреплении в УПК РФ. Следует учитывать, что примирение является достижением согласия обеих сторон. Прекращение производства по заявлению потерпевшего до принятия его к рассмотрению судьей, не влечет за собой необходимость возбуждения производства по делу, аследовательно - уголовного преследования в отношении конкретного лица. Если согласие о примирении достигнуто уже после принятия заявления, то прекращению подлежит производство не по заявлению, а по уголовному делу. В последнем случае, лицо, в отношении которого было возбуждено производство, будет отнесено к категории лиц, привлекавшихся к уголовной ответственности, несмотря на то, что уголовное дело было прекращено, так как примирение сторон не является реабилитирующим основанием прекращения уголовного дела.

В этой связи, на мировых судей должна быть возложена не только обязанность разъяснения прав заявителю и лицу, в отношении которого подано заявление, но и возможные правовые последствия принятия процессуальных решений.

Литература