Свобода оценки доказательств: проблемы законодательной модели принципа

Размещено на http://www.allbest.ru/

Свобода оценки доказательств: проблемы законодательной модели принципа

К.И.Лавренова

РГУП Воронежской области «Российский государственный университет правосудия» Россия, г.Воронеж.

Анализ состояния современной модели принципов уголовного процесса приводит к необходимости обратить внимание на положения, относящиеся к доказыванию, которые составляют содержательную сторону уголовно-процессуальной деятельности, и выражены, в том числе, через принцип свободы оценки доказательств (ст. 17 УПК РФ).

Оценка доказательств, будучи одним из элементов процесса доказывания, сопровождает другие два элемента - собирание и проверку доказательств. Вместе с тем она логически завершает процесс доказывания в целом. В соответствии с ч. 1 ст. 17 УПК РФ субъектами оценки доказательств законодатель считает судью, присяжных заседателей, прокурора, следователя и дознавателя. Подобный подход, на наш взгляд, обусловлен тем, что обоснование выводов по уголовному делу, а также принятие процессуальных решений входят в круг полномочий указанных лиц. Однако даже с этих позиций приведенный перечень является не полным, поскольку в нем отсутствуют руководитель следственного органа и начальник подразделения дознания, которые наделены правом, давать указания, определяющие ход расследования, осуществляя при этом оценку доказательств, имеющихся в уголовном деле. доказывание уголовный процессуальный

Возможность оценки доказательств иными субъектами доказывания, которые отстаивают в уголовном процессе свой личный или представляемый интерес, законодателем не предусмотрена. В специальной литературе подобный подход подвергается критике [1, с. 428], которая аргументируется общими положениями теории доказательств, предполагающими участие в доказывании всех субъектов, чей процессуальный статус предусматривает право тем или иным способом представлять доказательства. Думается, что в пользу указанной точки зрения можно привести следующие аргументы.

Во-первых, состязательная форма современного уголовного процесса предполагает равенство сторон обвинения и защиты (ст. 15 УПК РФ), что применительно к доказыванию конкретизируется путем предоставления подозреваемому, обвиняемому, защитнику [6, с. 115], а также потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику и их представителям возможности участвовать в собирании доказательств или объектов, которые впоследствии могут быть признаны доказательствами (ч. 2, 3 ст. 86 УПК РФ).

Во-вторых, отсутствие у них легальной возможности оценивать доказательства выглядит не логично в связи с реализацией указанными лицами иных прав (например, заявлять ходатайства, обжаловать действия и решения лица, ведущего производство по уголовному делу, участвовать в судебном заседании и т.д.), где неизбежно осуществляется оценка доказательств, с целью аргументации своей позиции. Если заинтересованные участники уголовного процесса реализуют свое право на участие в доказывании посредством предоставления предметов и документов [7, с. 95], то презюмируется, что они находят имеющиеся в уголовном деле материалы недостаточными для принятия законного, обоснованного и мотивированного решения. В случае реализации указанными субъектами права, предусмотренного ст. 123 УПК РФ, они исходят из того, принятое решение либо совершенное процессуальное действие является сомнительным с точки зрения допустимости доказательств, полученных посредством их производства или принятия.

В-третьих, отсутствие в числе субъектов оценки доказательств частного обвинителя, который самостоятельно поддерживает обвинение в судебном заседании путем; представления доказательств и участия в их исследовании; изложения суду своего мнения по существу обвинения, а также по другим вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства; реализации права высказывать суду предложения о применении уголовного закона и назначении подсудимому наказания и т.д. (ч. ч. 4, 5, 6 ст. 246 УПК РФ) выглядит очевидным законодательным пробелом.

Мы разделяем точку зрения В.М. Быкова о необходимости существенного расширения законодательного перечня субъектов оценки доказательств [2, с. 66-69], и предлагаем изложить часть 1 статьи 17 УПК РФ в следующей редакции: «Участники уголовного процесса оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью».

В качестве основы оценки доказательств в уголовном процессе традиционно позиционируется внутреннее убеждение, которое рассматривается с одной стороны, как метод соответствующей познавательной деятельности, а с другой - как ее результат. При этом следует отметить, что подобный подход разделяется не всеми учеными-процессуалистами, часть из которых толкуют его исключительно как результат оценочной деятельности [3, с. 117]. Мы полагаем, что внутреннее убеждение является, прежде всего, методом оценки доказательств, который имеет универсальный характер, т.к. четко регламентирован законом в статусе принципиального положения и является единым для всех стадий уголовного процесса. Императивность рассматриваемого метода подчеркивается Конституционным Судом РФ, указавшим, что «статья 17 УПК РФ, предписывая осуществлять оценку доказательств по внутреннему убеждению, не содержит каких-либо положений, допускающих возможность произвольной оценки доказательств. Напротив, в ней содержится указание судье, присяжным заседателям, прокурору, следователю и дознавателю при оценке доказательств не только исходить из своего внутреннего убеждения и совести, но и основываться на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствоваться законом, что должно исключать принятие произвольных, необоснованных решений» [4].

Внутреннее убеждение основывается на нормах уголовно-процессуального закона, регламентирующих предмет доказывания (ст. 73 УПК РФ), средства доказывания (ст. 74 УПК РФ), а также правила оценки доказательств (ст. 88 УПК РФ). Если же в его основе лежит нечто другое, то результатом познавательной деятельности будет вынесение незаконного, необоснованного и несправедливого приговора.

Например, Белгородским областным судом был отменен приговор в отношении О., поскольку в ходе судебного исследования доказательств он дал достаточно правдивые, последовательные и логичные показания о действиях З., которых в присутствии Ш. отобрал у него кошелек и нанес несколько ударов в лицо. Судом было установлено, что указанные показания, равно как и показания свидетеля Ш. не были проверены судом первой инстанции и вообще не нашли отражения в приговоре. Кроме того, суд не оценил надлежащим образом имеющееся в материалах уголовного дела экспертное заключение, в соответствии с которым у подсудимого О. были обнаружены множественные телесные повреждения.

Приведенный пример, на наш взгляд, свидетельствует о том, что игнорирование объективных фактов, являющееся нарушением объективности процесса формирования внутреннего убеждения приводит к необъективности всего процесса познания, и, как следствие, к постановлению неправосудного приговора. Вместе с тем немаловажную роль в формировании внутреннего убеждения играет и субъективная составляющая, что связано с субъективными особенностями познающего лица, которое имеет определенные социальные установки, нравственную позицию, ролевую общественную функцию, собственное отношение к толкованию права и принципа законности. Именно в этой связи закон предписывает познающему субъекту оценивать доказательства, руководствуясь законом и совестью.

Такой субъективный критерий оценки доказательств как совесть неоднозначно воспринимается специалистами. Некоторые трактуют это положение закона как внутренний критерий соблюдения правил, обеспечивающих независимость и свободу при выражении своего убеждения, уверенность в беспристрастности и справедливости своего решения [5, с.30]. Другие, подвергают его критике на том основании, что использование на законодательном уровне сложной с социальных и этических позиций категории, является неуместным [8, с.106]. Нельзя не согласиться с тем, что понятие «совесть» является достаточно абстрактным уже в силу того, что каждый индивид вкладывает в его содержание собственные представления о базовых этических принципах, соответствующие его мировоззрению, уровню культуры и интеллекта. Мы полагаем, что в данном случае имеет место искусственная адаптация нравственной категории к правовой сфере, в связи с чем, считаем ее использование в тексте УПК РФ не оправданным.

Совершенно очевидно, что сложность понимания сущности принципа свободы оценки доказательств обусловлена с разночтениями в понимании указанных понятий - внутреннего убеждения и совести. Дальнейшее изучение данного принципа, разработка теоретических основ оценки доказательств в сочетании с совершенствованием практической уголовно-процессуальной деятельностью являются важными как для уголовного судопроизводства, так и для правосудия в целом.

Список литературы

1. Петрухин И.Л. Оценка доказательств // Теория доказательств в советском уголовном процессе. М.: Юридическая литература, 1973. 584с.

2. Быков В.М. Свобода оценки доказательств по уголовно-процессуальному кодексу РФ // Право и политика. 2004. № 9. С. 66 - 69.

3. Селина Е.В. Конституционные положения о свободе оценки доказательств по уголовному делу // Современное право. 2016. № 10. С. 116-118.

4. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шулятьева А.В. на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 17 УПК РФ: Определение Конституционного Суда РФ от 27 мая 2004 года № 183-О «// СПС КонсультантПлюс (Дата обращения: 10.04.2017 г.).

5. Ищенко П.П., Ищенко Е.П. Ключевые проблемы уголовного судопроизводства // Lex russica. 2016. № 9. С. 29-39.

6. Стародубова Г.В. Участие адвоката-защитника в доказывании по уголовным делам // Судебная власть и уголовный процесс. 2012. № 1. С. 113-118.

7. Стародубова Г.В. Методы и управление процессом установления истины в уголовном судопроизводстве: дис. … канд. юрид. наук. Воронеж, 2008.

8. Яцишина О.Г. Внутреннее убеждение как основание свободы оценки доказательств в российском уголовном процессе: Монография. Челябинск, 2006. 219с.

Размещено на Allbest.ru