Понятие "предмет доказывания" в российском уголовном процессе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российский государственный университет правосудия, Россия, г. Воронеж

Понятие "предмет доказывания" в российском уголовном процессе

Белоусов И.В.

Аннотация: В статье проведен анализ основных точек зрения на содержание понятия «предмет доказывания в уголовном процессе» применительно к российскому законодательству. Прослежена история их формирования. Предлагается авторское определение понятия «предмет доказывания», под которым следует понимать установленную нормами уголовного закона и конкретизированную нормами уголовно-процессуального права информационную модель преступления, включающую все юридически значимые факты и обстоятельства, подлежащие обязательному установлению для принятия процессуально-значимых решений.

Ключевые слова: уголовный процесс, предмет доказывания

Понятие предмета доказывания относится к числу важнейших в теории уголовно-процессуального права, так как от правильного определения исчерпывающего перечня фактов и обстоятельств, которые должны быть установлены при разрешении конкретного уголовного дела, а также при принятии отдельно взятого процессуального решения, в конечном итоге, зависит и выполнение задач уголовного процесса. Это утверждение является общепризнанным, в той или иной форме оно неоднократно встречается практически во всех трудах, связанных с данным уголовно-процессуальным институтом. Как отмечают Л.Д. Кокорев и Н.П. Кузнецов, «…назначение предмета доказывания состоит в том, чтобы определить круг фактов и обстоятельств, которые должны быть установлены как для разрешения уголовного дела в целом, так и для принятия отдельных процессуальных решений [1. с.50 ]. Важность правильного определения предмета доказывания по уголовным делам неоднократно подчеркивалась в разъяснениях Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации, где последовательно указывалось на необходимость исследования всех юридически значимых обстоятельств дела, выявления причин и условий, способствующих совершению преступлений [2. с.268, 289-290, 383.].

Само понятие «предмет доказывания» прочно вошло в российскую науку лишь в конце XIX - начале ХХ века. Исследованию проблем, связанных с этим институтом, придавали большое значение такие классики отечественной юриспруденции, как И.Я. Фойницкий, С.И. Викторский, М.В. Духовской, С.В. Познышев, Н.Н. Розин, В.К. Случевский и др. Именно в этот период впервые возникла достаточно острая дискуссия по вопросу о возможности предварительного определения круга обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу при совершении конкретного преступления.

Так, М.В. Духовской утверждал, что «объем и количество доказательств, потребных для данного дела, определить apriori нельзя, но некоторые указания можно дать и по этому поводу» [3. с.215.]. По мнению Н.Н. Розина, «…для дела имеют значение только обстоятельства, выполняющие содержание этого дела и, именно, входящие в состав его юридических элементов. Этим намечается самый предмет доказывания (thema probandi) и устанавливаются пределы судебного исследования…. В области уголовного правосудия пределы судебного исследования устанавливаются не сразу. Так, они еще неясны в период предварительного производства, часто идущего ощупью и лишь намечающего содержание обвинения. Более отчетливы они в стадии предания суду и, в особенности, в стадии судебного следствия, но и на последнем … они могут изменяться» [3. с. 218.]. На противоположной позиции стоял С.И. Викторский, утверждавший, что «для того, чтобы судейское внимание не разбегалось, а могло сосредоточиться на нужном предмете, прежде всего, необходимо установить границы судебного исследования, почему не все факты и подлежат доказыванию» [4. - с.72.]. Ярко выразил свое отношение к данной проблеме И.Я. Фойницкий, утверждавший, что «учение о предмете доказательств обнимает вопросы: 1) какие обстоятельства подлежат доказыванию на суде уголовном, и 2) какие доказательства допускаются для установления их. …Установить такие пределы необходимо: 1) в интересах подсудимого и прочих участвующих лиц. Подсудимому крайне важно знать наперед, против чего ему нужно защищаться, ибо защита против неопределенных и неожиданных обвинений всего затруднительнее. Обвинитель равным образом для успеха своей деятельности заинтересован в твердом установлении того положения, которое он должен доказать (thema probandi). Даже для свидетелей и прочих лиц, к делу так или иначе причастных, весьма важно, чтобы судебное исследование ограничивалось обстоятельствами, выяснение которых необходимо для правосудия, не распространяясь без нужды на посторонние предметы, напр., на их интимную жизнь; 2) в интересах правосудия. Правильность судебного решения в значительной степени условливается тем, чтобы внимание суда было сосредоточено на деле и чтобы суд не отвлекался от существенного для него посторонними и ничтожными для дела обстоятельствами: non multased multum; 3) в интересах экономии и практических нужд процесса. Судебные дела должны находить себе возможно скорейший конец, и общество может расходовать на них только ограниченный объем личных и имущественных средств…»[3. с. 211-212.]. Весьма близок к этой точке зрения был и Л.Е. Владимиров, полагавший, что «вопрос о том, какие предметы составляют quid probandum (то, что подлежит доказанию) в отдельном случае, разрешается так или иначе, смотря по тому, что требуется уголовным законом для состава данного преступления, какие обстоятельства принимаются во внимание при индивидуализировании виновности подсудимого. …Кто желает составить себе ясное представление о том, что входит в quid probandum по данному делу, должен взять вопросный лист, в котором поставлены вопросы о виновности уголовно-правовой квалификацией преступления. Таким образом, quid probandum есть вопрос того или другого отдельного уголовного случая, определяемого так или иначе в кодексе. Точное определение quid probandum совершается, следовательно, на основании материального уголовного права; судопроизводство, как способ исследования, исполняет программу, начертанную уголовным законом». [5. с. 180-181.]

Вместе с тем, как отмечает Н.С. Алексеев, предмет доказывания в уголовном судопроизводстве многие годы не привлекал к себе внимания процессуалистов. Действовало устоявшееся мнение, что определить его по отношению ко всем уголовным делам невозможно, поскольку в каждом случае он зависит от особенностей конкретного уголовного дела [6. с. 149]. Так, А.Я. Вышинский полагал что «следствие и суд сами должны, в зависимости от конкретных условий и обстоятельств, определить пределы расследования, сами должны решать в каждом конкретном случае, что важно, что полезно, что необходимо включить в поле своего внимания, сделать предметом исследования. Все попытки заранее определить, какие обстоятельства могут иметь значение для дела и какие не могут, обречены на неудачу, особенно в уголовных делах, где сложность и запутанность положений встречаются чаще, чем в гражданских делах». [7. с. 236-237]

Ошибочность такой позиции была преодолена, и с середины 50-х гг. прошлого века развернулась интенсивная разработка общего понятия предмета доказывания в уголовном судопроизводстве. Теоретическая разработка этой проблемы содействовала включению в уголовно-процессуальное законодательство норм об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу.

Действительно, каждое преступление и, следовательно, каждое уголовное дело уникально и неповторимо, как неповторимо любое другое явление. Данное утверждение не подлежит оспариванию и об этом говорит подавляющее большинство авторов, так или иначе обращавшихся к данной тематике. [8. с.22.]. Ни одно преступление не повторяет другое с абсолютной точностью, как не существует во вселенной и двух абсолютно одинаковых песчинок.

Однако базирующиеся на этом бесспорном положении утверждения о невозможности заранее определить перечень обстоятельств, с необходимостью подлежащих доказыванию по всем уголовным делам, независимо от их индивидуальных особенностей, встречаются достаточно редко и, как представляется, не состоятельны.

Вопрос о возможности предварительного определения круга обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, достаточно давно и однозначно разрешен уголовно-процессуальной наукой. Об этом прямо свидетельствует установленный уголовно-процессуальным законом перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию (ст. 73 УПК РФ).

Однако, несмотря на более чем столетнюю историю исследования проблем, связанных с институтом предмета доказывания, до сего дня в отечественной уголовно-процессуальной науке нет единого понимания сущности этого правового явления. Понятие и содержание предмета доказывания различными авторами трактуются весьма неоднородно. О различии подходов к определению сущности и содержания предмета доказывания говорили В.Д. Арсеньев, В.А. Банин, Ф.Н. Фаткуллин, Н.Г. Стойко, А.Р. Белкин, А.П. Рыжаков и многие другие.

Как отмечает С.Н. Чурилов, «неоднозначное толкование понятия предмета доказывания дезориентирует как обучающихся в вузах, так и практических работников правоохранительных органов, сдерживает раскрытие истинного значения предмета доказывания в решении целого ряда криминалистических задач». [9. с.10.]

Приведем некоторые из определений понятия «предмет доказывания». Так, В.Г. Танасевич определял предмет доказывания как «систему обстоятельств, выражающих свойства и связи исследуемого события, существенные для правильного разрешения уголовного дела и реализации в каждом конкретном случае задач судопроизводства». [10. с.139.].

А.П. Рыжаков развивает это, явно упрощенное определение, полагая, что «…предмет доказывания - это полный перечень обстоятельств, в обязательном порядке подлежащих установлению и подтверждению (их наличия либо отсутствия) с использованием доказательств по каждому направляемому в суд уголовному делу» [11. с.29-30]. Данное утверждение было справедливым лишь отчасти, хотя бы в силу того, что уже в то время законом (УПК РСФСР) был установлен дополнительный перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по делам несовершеннолетних - ст. 392 и по делам о применении принудительных мер медицинского характера - ст. 404. Это возражение не утратило своего значения и после принятия УПК РФ, который во многом воспроизводит нормы УПК РСФСР. Кроме того, А.П. Рыжаков, в цитируемой работе, выделяет с одной стороны - предмет доказывания, предусмотренный данной нормой, с другой стороны - предмет доказывания по прекращенному по реабилитирующим основаниям уголовному делу [11. с.29-30], что противоречит его же тезису. Более того, думается, что дополнительный перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию, присущ и ряду уголовных дел иных категорий, например, делам о преступлениях, совершенных в соучастии, делам о неоконченных преступлениях. Нельзя согласиться и с мнением А.П. Рыжакова о предмете доказывания по уголовным делам как «…о перечне обстоятельств, в обязательном порядке подлежащих установлению и подтверждению с использованием доказательств по каждому направляемому в суд уголовному делу». Развивая свою точку зрения, он утверждает, что «нельзя ставить знак равенства между предметом доказывания, предусмотренным данной нормой, с одной стороны, и предметом доказывания, наличие которого подразумевается статьями главы 8 УПК (возбуждение уголовного дела), а равно предметом доказывания по прекращенному по реабилитирующим основаниям уголовному делу, с другой» [11. с.29-30]. Но любое уголовное дело не может быть возбуждено без наличия достоверных данных о такой совокупности признаков, которые дают возможность для вероятностного вывода о существовании события преступления.

Вызывает возражения и определение А.П. Рыжаковым предмета доказывания как «полного перечня обстоятельств…». Данную точку зрения в свое время подвергла справедливой и аргументированной критике П.С. Элькинд. По ее мнению «нельзя… согласиться с утверждением о том, что действующее законодательство «детально определяет предмет доказывания». Правильнее, по-видимому, полагать, что законодатель формулирует родовые свойства данного правового института, предоставляя правоприменительным органам возможность их конкретизировать с учетом обстоятельств каждого уголовного дела и определенных составов преступлений» [12. с. 79].

Попытку разграничить понятия «предмет доказывания» и «фактические основания для принятия решений по уголовным делам» предпринял А.В. Смирнов.[13. с.69-73].

Напротив, Я.О. Мотовиловкер считал, что в предмет доказывания, наряду с фактами, на которых основано обвинение, входят и факты, которые его опровергают. Именно в этом он видел несовершенство редакции ст. 68 УПК РСФСР и предлагал говорить в ней не о событии, а о наличии или отсутствии события преступления.[14. с.46].

Эту позицию, с которой, думается, необходимо согласиться, частично подтверждает УПК РФ, п.п. 5 и 7 ч.1 ст. 73 которого прямо и вполне определенно вводят в круг обстоятельств, подлежащих доказыванию, обстоятельства, которые исключают преступность и наказуемость деяния и которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания. Причем представляется немаловажным уточнение законодателя, что в равной мере подлежат доказыванию как реабилитирующие, так и нереабилитирующие обстоятельства.

Определение предмета доказывания по уголовным делам Я.О. Мотовиловкера во многом повторяет дефиницию, данную еще М.С. Строговичем: «То, что доказывается, что подлежит установлению по уголовному делу при помощи доказательств, называется предметом доказывания. Таким образом, предмет доказывания - это те факты и обстоятельства уголовного дела, которые подлежат установлению при помощи доказательств для того, чтобы дело могло быть правильно разрешено». Аргументируя свое определение, М.С. Строгович отмечал, что «нет ничего более вредного для правосудия, для раскрытия истины по делу, как односторонний обвинительный уклон, однобокий подход к исследуемым фактам и обстоятельствам, когда собирается и фиксируется то, что подтверждает или отягчает обвинение, и игнорируется то, что опровергает обвинение или смягчает его». [15. с.153-155].

Думается, что в данном случае формулировки несколько неудачны, так как размывается суть вопроса. При буквальном понимании приведенных высказываний их продолжением выступает признание факта невозможности заранее определить круг обстоятельств, подлежащих доказыванию вообще и по отдельным категориям уголовных дел, в частности, хотя само содержание работ данных авторов не дает оснований для такого умозаключения.

Несмотря на определенные различия в рассмотренных суждениях, все указанные авторы, за исключением А.П. Рыжакова, придерживаются точки зрения о единстве предмета доказывания и его неизменности для всех уголовных дел. Однако некоторые авторы высказывают мнение о необходимости выделения самостоятельных предметов доказывания по отдельным категориям уголовных дел, по делам о применении принудительных мер медицинского характера и т.д. Так, С.Н. Чурилов отмечает, что «…представляются вполне обоснованными попытки авторов сконструировать частные предметы доказывания для уголовных дел о преступлениях определенных видов и категорий в соответствии с уголовно-правовой и криминалистической классификациями преступлений» [9. с.12.

Эту позицию подверг критике В.А. Банин, утверждавший, что «мнение о множественности предметов доказывания входит в противоречие с идеей выделения в качестве абстрактной категории общих для всех уголовных дел направлений доказывания, связанных с задачами процесса по реализации материально-правовых отношений уголовной ответственности» [16. с.9]. Думается, что именно эта точка зрения отражает содержание предмета доказывания как уголовно-процессуальной категории. Близка к этому мнению и П.А. Лупинская, которой принадлежит развернутое определение понятия «предмет доказывания», под которым она понимает круг всех юридически значимых фактических обстоятельств, которые предусмотрены в уголовном и уголовно-процессуальном законе и подлежат доказыванию для принятия решений по делу в целом или по отдельным процессуально-правовым вопросам [17. с.133].

Опираясь на позицию данных авторов, думается, следует говорить лишь о наличии определенных особенностей обстоятельств, подлежащих доказыванию по отдельным видам уголовных дел, в соответствии с уголовно-правовой и криминалистической классификациями преступлений, несколько расширяющих единый предмет доказывания.

На основании изложенного представляется возможным дать следующее определение: предмет уголовно-процессуального доказывания - это установленная нормами уголовного закона и конкретизированная нормами уголовно-процессуального права информационная модель преступления, включающая все юридически значимые факты и обстоятельства, подлежащие обязательному установлению для принятия процессуально-значимых решений. Думается, что данное определение наиболее полно отражает сущность исследуемого уголовно-процессуального института.

Выделение в предложенном определении понятий «факт» и «обстоятельство», как самостоятельных категорий, видится вполне оправданным в силу того, что данные элементы хотя и несут очень близкую смысловую нагрузку, однако имеют и некоторые отличия, носящие не только этимологический, но и уголовно-процессуальный характер. Так, термин «факт» означает действительное, вполне реальное событие, явление; то, что действительно произошло, происходит, существует [18. с.452]. Термин «обстоятельство» определяется как явление, сопутствующее какому-нибудь другому явлению и с ним связанное, условие, определяющее положение, существование кого-, чего-нибудь, обстановку [18. с.252].

Следует указать, что в предлагаемом определении использовано примененное О.Н Шекшуевой словосочетание «модель преступления». [19. с. 58] Однако О.Н. Шекшуева относит свое определение к понятию «предмет познания в уголовном процессе», что, вполне естественно, меняет смысл, вкладываемый в содержание предлагаемой дефиниции.

Именно поэтому, думается, необходимо прояснить позицию по данному вопросу. О.Н. Шекшуева приходит к выводу что «объект уголовно-процессуального познания формирует направление исследования, его цели и задачи, а также необходимые методы познания. Но для познающего субъекта необходим некий идеальный образ (предмет познания) познаваемого им явления объективной действительности, познание которого будет достаточным для проникновения в сущность этого явления. Предмет уголовно-процессуального познания на каждом этапе расследования различен и зависит от тех задач, которые решаются исследователем на этом этапе. Предмет доказывания является частью предмета уголовно-процессуального познания и содержит перечень тех обстоятельств, перечисленных в ст. 68 УПК (РСФСР), которые необходимо познать по каждому уголовному делу» [19. с. 58].

Подобную позицию подверг критике Н.П. Кузнецов. Он совершенно справедливо утверждал, что нельзя согласиться с мнением о том, что понятие «предмет познания» шире, чем «предмет доказывания» и включает в себя помимо названных в законе обстоятельств, входящих в предмет доказывания, иные, установление которых необходимо для правильного разрешения дела, в частности, доказательственные факты, обстоятельства, позволяющие должным образом оценить доказательства, и т.п. [1. с.50-51].

Действительно, принятие точки зрения О.Н. Шекшуевой приводит к тому, что следует, во-первых, предположить существование имеющих значение для дела обстоятельств, не входящих в предмет доказывания, и, следовательно, не нуждающихся в доказательствах, устанавливаемых каким-то иным, непроцессуальным путем, а во-вторых, допустить существование обстоятельств, которые правоприменитель обязан познать в рамках уголовного дела, но не имеющих значения для его разрешения.Данное положение представляется совершенно неприемлемым. Часть 1 ст. 75 УПК РФ прямо устанавливает, что «доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса». Включение же обстоятельств, не имеющих значения для дела, в объем исследования приводит к непроизводительной затрате сил, средств и времени, загромождает дело излишними материалами, отвлекает внимание следователя и суда от установления фактов, необходимых для принятия правильного решения, и, в итоге, затягивает предварительное расследование и судебное разбирательство.

предмет доказывание уголовный

Список литературы

1. Кокорев Л.Д. Уголовный процесс: доказательства и доказывание / Л.Д. Кокорев, Н.П. Кузнецов. - Воронеж, 1995. - 272 с.

2. Комментарий к постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам / Под общ. ред. В.М. Лебедева, Б.Н. Топорнина. - М., 1999. - 412 с.

3. Хрестоматия по уголовному процессу России: Учебное пособие / Автор-сост. Э.Ф. Куцова. - М., 1999. - 272 с.

4. Викторский С.И. Русский уголовный процесс: Учебное пособие / С.И. Викторский. - М., 1997. - 448 с.

5. Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах / Л.Е. Владимиров. - Тула, 2000. - 464 с.

6. Алексеев Н.С. Доказывание и его предмет в советском уголовном процессе / Н.С. Алексеев // Актуальные проблемы советского государства и права в период строительства коммунизма. - Л., 1967. - С. 428-463.

7. Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве / А.Я. Вышинский. - М., 1950. - 308 с.

8. Орлов Ю. К. Основы теории доказательств в уголовном процессе. Научно-практическое пособие / Ю. К. Орлов. - М.: «Проспект», 2000. - 144 с.

9. Чурилов С.Н. Предмет расследования преступления: проблемы, пути решения: Учебно-практическое пособие / С.Н. Чурилов. - М., 2002. - 76 с.

10. Теория доказательств в советском уголовном процессе. Изд. 2-е, испр. и доп. / Отв. ред. Н.В. Жогин. - М., 1973. - 736 с.

11. Рыжаков А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средства / А.П. Рыжаков. - М.,1997. - 416 с.

12. Горский Г.Ф. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе / Г.Ф. Горский, Л.Д. Кокорев, П.С. Элькинд. - Воронеж, 1978. - 304 с.

13. Смирнов А.В. Разграничение понятий предмета доказывания и фактических оснований для принятия решений по уголовным делам / А.В. Смирнов // Вестник ЛГУ. Экономика, философия, право. - Л., 1984. - Вып. 2.- №11. - С.69-73.

14. Мотовиловкер Я.О. Установление истины в советском уголовном процессе / Я.О. Мотовиловкер. - Ярославль, 1974. - 71с.

15. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса / М.С. Строгович. - М., 1968. - Т. I. -468. с.

16. Банин В.А. Предмет доказывания в советском уголовном процессе (гносеологическая и правовая природа) / В.А. Банин. - Саратов, 1981. - 158 с.

17. Уголовный процесс: Учебник для вузов / Под общ. ред. П.А. Лупинской. - М., 1995. - 544 с.

18. Ожегов С.И. Словарь русского языка / С.И. Ожегов. Под ред. Н.Ю. Шведовой. - М., 1985. - 912 с.

19. Шекшуева О.Н. Некоторые аспекты теории доказательств в уголовном процессе. Учебное пособие. - 2-е изд. / О.Н. Шекшуева. - М., 2001. - 160 с.

Размещено на Allbest.ru