Систему предупреждения преступности, как известно, составляют общесоциальные, специально-криминологические и индивидуальные меры, воздействующие на соответствующие детерминанты. Изучение коррупционной преступности соучастников требует от нас концентрации основных усилий именно на индивидуально-превентивных мерах, поскольку только учет личностных особенностей таких граждан может способствовать их исправлению и дальнейшему отказу от совместной преступной деятельности.

В юридической литературе приводится множество определений индивидуального предупреждения преступлений. Одни ученые связывают его с работой, направленной на конкретное выявленное лицо - криминотип - с целью изменения его поведения в сторону нормотипа [1, с. 19]. Другие под индивидуальным предупреждением понимают "деятельность государственных и образованных в соответствии с законом негосударственных органов, организаций и их представителей по выявлению лиц, от которых по объективно установленным данным, можно ожидать совершения преступлений, и оказания на них и окружающую их социальную микросреду позитивного корректирующего воздействия" [2, с.452]. Представляется, что второе определение индивидуального предупреждения преступлений более полно отражает его сущность, поскольку, с одной стороны в нем называются субъекты данного вида деятельности, а с другой - упоминается воздействие не только на лиц, от которых можно ожидать совершения преступлений, но и на их социальную микросреду.

Индивидуальное предупреждение коррупционных преступлений, совершаемых в соучастии, имеет определенные особенности, обусловленные специфическим набором личностных характеристик таких преступников и комплексом детерминантов, отличающих этот вид преступности от других ее видов.

Наиболее ярко особенности коррупционного поведения соучастников проявляются в типологии данных преступников. Из всех имеющихся в науке вариантов наиболее подходящей для соучастников коррупционных преступлений нам представляется типология Г.М. Миньковского [3, с.7]:

1) активные (особо опасные) - преступники, устойчивое преступное коррупционное поведение которых носит профессиональный характер, а благоприятные для совершения преступлений ситуации они активно создают сами (58,9%) [4];

2) привычные (пассивно-опасные) - преступники, устойчивое преступное коррупционное поведение которых вытекает из повседневного образа жизни, а преступление совершается под воздействием ситуации, специально ими создаваемой (65,4 %) [4];

3) неустойчивые (относительно опасные) - преступники, отличающиеся частичной криминогенной зараженностью и совершающие коррупционные преступления не в силу стойких антиобщественных установок, а из-за включенности в такие группы, образ жизни которых находится на грани социально приемлемого и антиобщественного. При изменении жизненных обстоятельств в лучшую сторону и эффективном воспитательном воздействии они способны воздержаться от коррупционных действий (52,8 %) [4];

4) ситуативные (незначительно опасные) - преступники, совершающие коррупционные преступления под воздействием неблагоприятного стечения жизненных обстоятельств, в силу нежелания или невозможности поменять установленный "порядок" решения проблемы, либо не нашедшие социально приемлемого выхода из нее (29,4%) [4].

Индивидуально-превентивные меры, применяемые к перечисленным типам преступников, должны существенно отличаться друг от друга, учитывая степень общественной опасности соучастников. Для активного и привычного типов личности преступников, скорее всего, наиболее адекватным будет привлечение их к ответственности за ранее совершенные коррупционные преступления, сопряженное с увольнением в связи с утратой доверия работодателя, поскольку личности данных граждан вряд ли поддаются позитивному корректирующему воздействию (в отличие от неустойчивого и ситуативного типов) [5, с.166]. Смена места работы лишит их возможности использовать свое служебное положение для незаконного обогащения или противоправного решения служебных вопросов путем подкупа ответственных работников [6, с.38]. Личности же неустойчивого и ситуативного типов в большинстве случаев поддаются коррекции при оказании на них и окружающую их социальную микросреду позитивного корректирующего воздействия.

Для определения алгоритма индивидуально-превентивных действий в отношении соучастников коррупционных преступлений, следует сформулировать основные детерминанты последних. С точки зрения содержания, наибольший интерес для нашей работы представляют социально-психологические детерминанты совместного коррупционного поведения преступников. Проведенное нами эмпирическое исследование показало, что в основе коррупционных действий соучастников лежат традиции, привычки, потребности, интересы, формирующие мотивацию преступного поведения личности под непосредственным влиянием социальной психологии общества (см. табл.1). Следовательно, коррупционное поведение соучастников складывается в процессе социализации граждан [7, с.52], в сфере межличностных отношений и непосредственных коммуникативных связей с другими людьми в ходе их общения, детерминируется сложным взаимодействием объективных и субъективных факторов, социальной средой и личностью самого преступника [8, с.11].

коррупционное преступление соучастие

Таблица 1. Результаты опроса экспертов и осужденных за коррупционные преступления, совершенные в соучастии, по определению социально-психологических факторов, оказывающих преимущественное влияние на совершение коррупционных преступлений (при ответе допускалось несколько вариантов, %)

В юридической литературе социально-психологическим детерминантам коррупционных преступлений уделено достаточно внимания [9; 10]. Мы же, не ставя перед собой задачи их подробного анализа, лишь отметим, что они определяют "криминогенные свойства специфических явлений (социальных традиций, настроений, ценностных ориентаций, правосознания) и механизмов (общественного мнения, межличностного общения, моды, психологического влияния, внушения, подражания, конформизма)" [11, с.668]. Приведенные в таблице 1 результаты опроса экспертов [4] и осужденных соучастников коррупционных преступлений, отбывающих наказание в виде лишения свободы на определенный срок [12], подтверждают необходимость учета данных детерминантов при индивидуальном предупреждении коррупционных преступлений, совершаемых в соучастии. Особое внимание при разработке конкретных индивидуально-воспитательных алгоритмов работы с преступниками следует уделять личному вкладу каждого из соучастников в совершение коррупционного преступления, определяемому путем изучения форм соучастия и видов соучастников.

Следует учитывать, какие формы соучастия в коррупционном преступлении имеют место: простое соучастие или соучастие с распределением ролей, организованная группа или преступное сообщество. При соучастии с распределением ролей, в отличие от преступного поведения одного лица, "влияние окружения на индивида, выступающего в роли исполнителя преступления, всегда конкретизировано как по субъекту, который такое влияние оказывает, так и по объекту, на который посягает исполнитель. Независимо от функциональной роли соучастника (организатор, подстрекатель, пособник) он всегда оказывает определенное влияние и на решение, принимаемое исполнителем, и на характер и объем его противоправных действий" [13, с.34]. Задача индивидуального предупреждения в данном случае должна заключаться в ослаблении или полной нейтрализации указанного влияния.

При сложном соучастии такого рода влияние имеет определенные особенности в зависимости от роли соучастника с одной стороны, и от характера будущих действий исполнителя деяния - с другой.

Е., медицинская сестра массажного кабинета муниципального учреждения здравоохранения организовала через посредника получение Г., заместителем главного врача по медицинской части лечебного учреждения и председателем клинико-экспертной комиссии о годности (по медицинским показаниям) для получения лицензии на право ношения огнестрельного оружия, взятки в виде денег за незаконные действия в пользу взяткодателя. Действия Е. судом квалифицированы по ч.3 ст.33 и ч.2 ст.290 УК РФ [14].

В данном случае Е. выступила в качестве организатора, поскольку она организовала совершение через посредника получение взятки Г.

Действия пособника, в отличие от действий организатора преступления, направлены на создание условий, устранение препятствий и т.д. для совершения исполнителем преступления.

И., помощник начальника отделения подготовки, призыва и набора граждан на военную службу по контракту отдела военного комиссариата Волгоградской области по Алексеевскому и Нехаевскому районам по просьбе начальника этого же отделения А. оказывал последнему содействие в получении взяток за освобождение лиц, подлежащих призыву на военную службу, от ее прохождения, пообещав денежное вознаграждение. В период с 1 ноября 2010 г. по 28 ноября 2011 г.И. совершил четыре эпизода пособничества в получении взятки А., а также два эпизода посредничества во взяточничестве [15].

Аналогичный случай нашел отражение в приговоре Иркутского районного суда Иркутской области по ст.289 УК РФ.

В результате действий М., помогавшей К., главе местной администрации, в незаконном участии в предпринимательской деятельности, К. через М., как свое доверенное лицо, и как учредителя ООО, получила возможность участвовать в управлении этой организацией, осуществляющей предпринимательскую деятельность. М тем самым как пособником были устранены препятствия совершения К. данного преступления [16].

Что же касается действий подстрекателя, то они так же, как действия организатора и пособника (например, при даче взятки) оказывают определенное влияние и на решение, принимаемое исполнителем, и на характер и объем его противоправных действий.

Так, Ш. осуществлял подстрекательские действия, направленные на умышленное создание у Щ. стойкого убеждения в необходимости передачи Г. денег за отказ от участия в аукционе, чем совершил преступление, предусмотренное ст. 204 УК РФ [17].

Другой вариант подстрекательства к совершению преступления, предусмотренного ст.291 УК РФ:

К., находясь в г. Ростове-на-Дону, склонил путем уговоров Л. к покушению на дачу взятки М., оперуполномоченному отдела по борьбе с экономическими преступлениями Ростовского ЛУВДТ [18].

При совершении коррупционных преступлений группой лиц по предварительному сговору имеет место не сложившаяся до конца психологическая структура. Такие группы "отличаются как произвольной, так и целенаправленной активностью е? членов". [19, с.289]. Предварительный сговор здесь может возникать по предложению или инициативе одного из соучастников.

К. и Б., инспекторы Межрегиональной Общественной организации потребителей, в период с 24.08.2009 г. по 30.10.2009 г. в г. Санкт-Петербурге совершили группой лиц по предварительному сговору 8 преступлений, связанных с незаконным получением лицом, выполняющим управленческие функции в иной организации, денег за совершение бездействия в интересах дающего, в связи с занимаемым этим лицом служебным положением. В соответствие с распределением ролей, после предъявления удостоверений Б. требовала в магазинах от продавцов передачи незаконного вознаграждения в виде денежных средств за отказ составления акта проверки по выявленным нарушениям и получала такое вознаграждение за свое и К. незаконное бездействие. Впоследствии К. и Б. совместно распоряжались полученными деньгами по своему усмотрению [20].

Задача индивидуального предупреждения в подобных случаях заключается в том, чтобы нейтрализовать влияние инициатора преступления, особенно если предварительный сговор направлен на совершение нескольких преступлений.

Определяя меры индивидуального предупреждения при такой форме соучастия, как организованная группа, необходимо учитывать, что групповые интересы "образуют трансформированные под влиянием группы личные интересы ее участников" [13, с.36]. Стабильность и сплоченность группы, специфика психологических связей между участниками позволяют считать их единым самостоятельным субъектом преступления [19, с.284].

М., мастер пункта коммерческого осмотра вагонов ст. Карымская, определил состав организованной группы с собственным участием и участием Л., руководителя этого же пункта. М. осуществлял руководство группой, разрабатывая план ее деятельности и конкретные способы незаконного получения денег, определяя свою роль и роль Л., давая ему указания, распределяя незаконно полученные доходы. Всего данной организованной группой было совершено 5 преступлений, предусмотренных п. "а" ч.4 ст. 204 УК РФ [21].

При данной форме соучастия по сравнению с двумя ранее указанными, индивидуальное предупреждение коррупционных преступлений осуществлять гораздо труднее. Однако при наличии информации о совершении коррупционных преступлений организованной группой стоит осуществлять меры индивидуального предупреждения коррупционных преступлений в отношении рядовых участников такой группы, подверженных влиянию ее организатора. При совершении коррупционных преступлений организованной группой в составе трех и более соучастников нужно выбирать наиболее слабого в психологическом плане соучастника, который сильнее других подвержен влиянию организатора данной группы. В отношении него необходимо проводить мероприятия, направленные не только на его собственный отказ от дальнейшего совершения преступления, но и на выявление других соучастников, их дальнейших планов, для предупреждения возможных преступлений в будущем.

Таким образом, конкретные меры индивидуального предупреждения коррупционных преступлений, совершаемых в соучастии, зависят от типа личности соучастника, социально-психологических детерминантов совместного преступного коррупционного поведения, а также от выполняемых соучастником функций (вида соучастника) и формы соучастия.

Литература

1. Бурлаков, В.Н. Криминогенная личность и индивидуальное предупреждение преступлений: автореф. дис. … д-ра юрид наук. СПб., 1998.

2. Криминология / под ред.А.И. Долговой. М., 2003.

3. Миньковский, Г.М. Личность преступника и методы ее изучения // Актуальные проблемы советской криминологии: тезисы докладов на научной конференции (1-2 марта 1973 г., г. Москва). М., 1973. С.6-9.

4. Приводятся результаты опроса, проведенного автором статьи в феврале-апреле 2012 г. Всего опрошено 309 экспертов.

5. Заблоцкая, А.Г., Алексеева, А.П. Значение точного определения понятия коррупции для борьбы с ней // Организованная преступность, терроризм, коррупция в их проявлениях и борьба с ними / под ред. профессора А.И. Долговой. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2005. С.166-168.

6. Егорова, Н.А. Принципы дифференциации и унификации уголовной ответственности за управленческие преступления // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2010. № 3 (14). С.37-42.

7. Кузнецова, Н.Ф. Проблемы криминологической детерминации. М., 1984.

8. Номоконов, В.А. Преступное поведение: детерминизм и ответственность. Владивосток, 1989.

9. Антонян, Ю.М. Типология коррупции и коррупционного поведения [Электронный ресурс] // Интервью: [сайт]. URL: http://antonyanjm. narod.ru/inter3.html (дата обращения: 4.09.2013).

10. Алимпиев, С.А. Детерминанты преступности коррупционной направленности // Вестник Южно-Уральского государственного университета Расшифровать. 2009. № 19. С.10-13.

11. Лунеев, В.В. Курс мировой и российской криминологии: В 2 т. Т.1. Общая часть. М., 2012.

12. Опрос осужденных за коррупционные преступления проведен автором статьи при организационной поддержке ФКУ "Научно-исследовательский институт Федеральной службы исполнения наказаний" по специально разработанной и направленной в адрес данного учреждения анкете. Всего опрошено 93 осужденных, отбывающих наказание в УФСИН России по Владимирской области, Липецкой области, г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Приморскому краю, Республике Коми, Самарской области и др.

13. Бурчак, Ф.Г. Соучастие. Социальные, криминологические и правовые проблемы. Киев, 1986.

14. Приговор Магаданского городского суда Магаданской области от 7 июля 2010 г. [Электронный ресурс] // ИПС "Актоскоп": [сайт]. URL: http://actoscope.com/dvfo/magadanobl/magadansky-mag/ug/1/prigovor-po-ch-2-st-290-uk-rf-15102010-2418161/ (дата обращения: 20.06.2013).

15. Уголовное дело № 2-102/2012 // Архив Волгоградского областного суда.

16. Приговор Иркутского районного суда Иркутской области от 6 сентября 2010 г. [Электронный ресурс] // Судебные и нормативные акты РФ: [сайт].

17. Приговор Буйского районного суда Костромской области по делу № 1-174 [Электронный ресурс] // Росправосудие: [сайт]. URL: https: // rospravosudie.com/court-bujskij-rajonnyj-sud-kostromskaya-oblast-s/act105583643/ (дата обращения: 21.11.13).

18. Приговор Железнодорожного районного суда г. Ростова-на-Дону от 27 октября 2011 г. [Электронный ресурс] // Судебные и нормативные акты РФ: [сайт]. URL http://sudact.ru/regular/doc/bBlBQ5vEVMof/? regulartxt=+%D1%81%D1%82. +33+%D1%81%D1%82. +291&regularcase_doc=&regular-judge=&regular-doc_type=1008&regulardate_from=&regular-date_to=&regular-workflow_stage=10&regulararea=1008&regular-court=&_=1382107186926&snippet_pos=136#snippet (дата обращения: 21.11.13).

19. Арутюнов, А.А. Соучастие в преступлении по уголовному праву Российской Федерации: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2006.

20. Приговор Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 18 марта 2011 г. [Электронный ресурс] // Росправосудие: [сайт]. URL: https: // rospravosudie.com/court-kirovskij-rajonnyj-sud-gorod-sankt-peterburg-s/act-100160268/ (дата обращения: 21.11.13).

21. Приговор Карымского районного суда Забайкальского края от 5 июня 2012 г. по уголовному делу № 1-179/2012 [Электронный ресурс] // Росправосудие: [сайт]. URL: https: // rospravosudie.com/court-karymskij-rajonnyjsud-zabajkalskij-kraj-s/act-106687707/ (дата обращения: 21.11.13).

Размещено на Allbest.ru