Стратегические направления деятельности органов внутренних дел по обеспечению криминологической безопасности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Стратегические направления деятельности органов внутренних дел по обеспечению криминологической безопасности

Лебедев Семен

Аннотация

В статье анализируются основные стратегические направления деятельности российских органов внутренних дел как субъекта обеспечения криминологической безопасности, раскрывается содержание превентивных стратегий правоохранительной деятельности, аргументируется приоритетность развития криминологической защиты в деятельности органов внутренних дел, ее эффективности для практики контроля над преступностью и повышения авторитета органов внутренних дел.

Ключевые слова: стратегия правоохранительной деятельности, криминологическая безопасность, правоохранительные органы, органы внутренних дел, предупреждение преступности.

In article the main strategic activities of the Russian lawenforcement bodies as a subject of ensuring criminological safety are analyzed, the content of preventive strategy of law-enforcement activity is revealed, the priority of development of criminological protection in activity of law-enforcement bodies, its efficiency for practice of control over crime and increases of authority of lawenforcement bodies is reasoned.

Keywords: strategy of law-enforcement activity, criminological safety, law enforcement agencies, law-enforcement bodies, prevention of crime.

Определение стратегии деятельности органов внутренних дел по обеспечению криминологической безопасности связано с необходимость переосмысления сформировавшихся веками взглядов на преступность и систему ее превенции. Разумеется, прежде всего, эти обстоятельства обусловлены самой преступностью, ее очевидными качественными отличиями от традиционных в своей совокупности характеристик предшествующих эпох. Соответственно, в относительно новых криминологических условиях объективно нарастает беспокойство людей за свою безопасность от подобных криминальных угроз, что требует от правоохранительных сил адекватных мер социальной защиты.

Не секрет, что органы внутренних дел в силу своего прямого назначения призваны обеспечивать общественную безопасность и контролировать соблюдение всеми людьми установленного общественного порядка. Казалось бы, такие правоохранительные функции, по сути, и есть одновременно стратегические направления обеспечения криминологической безопасности, поскольку, только контролируя общественный порядок и обеспечивая общественную безопасность, можно в итоге добиться необходимого уровня криминологической безопасности [1]. Однако проблема заключается в том, как оптимально обеспечивать эту безопасность и как оптимально контролировать общественный порядок, чтобы добиться действительно эффективного предупреждения преступности и защиты от ее проявлений. Решение этих проблем, в основном, определяет направленность формирования новой стратегии органов внутренних дел по обеспечению криминологической безопасности, которая должна отвечать основам государственной политики в сфере контроля над преступностью в новых условиях развития России.

Государственная политика, в свою очередь, основывается на коллективном государственном разуме и коллективной государственной воле, которые призваны сформировать новую, отвечающую духу времени, эффективную систему предупреждения преступности. Думается, что сегодня государственный разум предполагает необходимость осознания того, что все правоохранительные силы должны быть нацелены на защиту людей от преступности. Именно идеология защиты должна быть положена в основу системы предупреждения преступности и, одновременно, в общую концепцию уголовной политики государства.

На первый взгляд, в необходимости правоохранительной защиты населения никто не сомневается. По крайней мере, она является главной декларируемой задачей органов внутренних дел [2]. Однако, как это ни печально констатировать, декларируемая защита населения от различного рода криминальных угроз в реальной работе органов внутренних дел большей частью смещается от собственно защиты людей в сторону государственной репрессии, направленной на преступников. Кстати, это далеко не только российская практика. Официальные свидетельства деятельности полиции любого государства связаны именно с тем, сколько преступников задержано, сколько преступлений раскрыто, сколько злодеев изобличено в совершении преступлений и т.д., и т.п. [3].

В то же время, ни один сотрудник органов внутренних дел не сможет ответить на вопрос, скольких людей полиция защитила от преступности? Такой статистики нет, и вряд ли она возможна. Ведь если полиция действительно защитила человека, общество, государство от криминального посягательства, то, соответственно, преступление не совершено, и в официальную статистику такая информация попасть не может. Как же оценивать тогда в прямом смысле слова п р а в о о х р а н и т е л ь н у ю деятельность полиции, тем более в изменившихся криминологических условиях жизни общества?

Между тем, такой показатель есть и о нем всегда говорится применительно к оценке защищенности общества от преступности. Другое дело, что он, к сожалению, не носит официального характера. Тем не менее, показатель этот, как никакой другой, отличается своей универсальностью. Более того, он достаточно активно апробирован за рубежом. Имя этому показателю - общественное мнение. Справедливости ради следует отметить, что, конечно же, одного общественного мнения для профессиональных оценок эффективности антикриминальной деятельности полиции, конечно, недостаточно. Тем не менее, оно весьма ярко свидетельствует о социальном спокойствии населения, которое, в свою очередь, во многом определяется и реальной преступностью, и реальной правоохранительной работой по защите от нее соотечественников.

Специалисты знают о развивающейся в нашей стране системе мониторинга общественного мнения о деятельности полиции и состоянии преступности. Начало ей положило изучение общественного мнения о деятельности органов внутренних дел, организованное в 1989 г. Научным центром Академии управления МВД СССР. Отчасти ныне эта работа продолжается в рамках деятельности Всероссийского научноисследовательского института МВД России. Кроме того, сегодня МВД России ориентируется в своей работе на исследования общественного мнения о деятельности полиции и состоянии преступности, проводимые независимыми социологическими институтами и учреждениями [4].

Результаты этих исследований отражают:

- состояние защищенности граждан от противоправных посягательств;

- социальные риск и опасения граждан;

- степени виктимности населения по различным видам преступлений;

- характеристику взаимоотношений органов внутренних дел с потерпевшими и заявителями (оперативность реагирования на заявления, сообщения граждан о преступлениях и происшествиях);

- состояние эффективности работы органов внутренних дел по обеспечению защищенности граждан от противоправных посягательств, исполнению государственных функций и оказанию государственных услуг;

- степень влияния средств массовой информации и личного опыта граждан на оценки качества работы органов внутренних дел.

Перечисленные обстоятельства во многом дополняют реальную криминологическую картину правоохранительной деятельности. Они же призваны определять приоритетные направления деятельности органов внутренних дел в современных условиях. Кроме того, результаты изучения общественного мнения позволяют сосредоточить особое внимание на анализе сложных процессов, характеризующих особенности взаимодействия между обществом и МВД, на повышении авторитета сотрудника полиции, обеспечении доверия и поддержки полиции гражданским обществом [5].

Многие социальные исследования страха населения перед преступностью свидетельствуют о том, что его показатели не сильно меняются на протяжении десятилетий [6]. Проведенное специалистами Российского государственного социального университета в октябре прошлого года изучение общественного мнения в 85 субъектах Российской Федерации, показало, что, несмотря на значительное количество людей, положительно относящихся к деятельности полиции, большинство граждан по-прежнему опасаются стать жертвами пьяных водителей (68%); воров (57%); хулиганов (57%); наркоманов (56%); вооруженных бандитов (54%); грабителей (54%); рецидивистов и явных уголовников (53%) и др. [7]. По данным изучения подобного общественного мнения в Европе, в частности в Великобритании, показатель страха населения перед преступностью, занимает 5 - 6 позиции в ряду всех социальных страхов населения.

Однако реальна ли на самом деле такая преступность, перед которой испытывает страх население, и реален ли сам страх, который население испытывает перед этой преступностью. Достаточно сказать, что в Великобритании при населении в 60 миллионов человек ежегодно регистрируется около 6 миллионов тяжких и особо тяжких преступлений. Соответственно, уровень преступности здесь составляет приблизительно 9-10 тысяч тяжких и особо тяжких преступлений на 100 тысяч населения.

В России регистрируемый показатель преступности ежегодно составляет приблизительно около 2,5 млн. преступлений. Причем подчеркнем, что это статистика всех преступлений, а не только тяжких и особо тяжких. В России, как известно, проживает чуть больше 140 млн. человек. Официальный уровень преступности в России - приблизительно 1,7 тыс. всех преступлений на 100 тысяч человек населения. Как видим, этот показатель в 4,5 раза ниже, чем в Великобритании.

Можно привести данные аналогичной статистики преступности в Германии, где ежегодно регистрируется приблизительно 7 миллионов тяжких преступлений. При этом, судя по общественному мнению названных стран, сотрудники полиции Германии и Великобритании не сильно переживают по поводу общего количества преступлений, которые они регистрируют, в отличие от традиционного для российских органов внутренних дел нивелирования показателей уголовной статистики в угоду, якобы, общественному мнению, а по сути, - мнению вышестоящего руководства. криминологическая безопасность стратегический

Реальные же показатели состояния преступности в Великобритании с учетом коэффициента латентности превышают официальные данные в 4 раза, в Германии, соответственно, в 6 раз. В России, по разным оценкам наших криминологов, реальная преступность, как минимум, в 10, а то и в 20 раз выше официальных статистических показателей общего количества регистрируемых преступлений. Если сопоставить названные

«интернациональные» показатели преступности, то нетрудно подсчитать, что с учетом коэффициента латентности, реальный показатель преступности во всех странах (в том числе в России) примерно одинаков. Он составляет приблизительно от 30 до 40 тысяч преступлений на 100 тысяч человек населения, проживающих в той или иной стране. То есть, практически треть населения в наших странах совершают преступления и, соответственно, являются преступниками, формально представляющими угрозу общественной безопасности. Другое дело, что далеко не все они попали в поле зрения уголовной юстиции.

В то же время, как свидетельствует зарубежная криминологическая практика, ни демонстрируемые населению официальная, ни публикуемая от случая к случаю в специальных источниках реальная (с учетом латентности) статистические картины преступности на состояние общественного спокойствия особо не влияют. Иначе почему население стран с официально большим (по сравнению с российским) количеством преступлений испытывает меньшую (опять-таки, по сравнению с российской) тревогу перед преступностью? Для криминолога ответ на данный вопрос очевиден - потому, что полицейские структуры этих стран (в отличие от российской полиции), невзирая на состояние своих национальных «преступностей», всегда находятся рядом с населением, показывают всем свою реальную готовность и способность защитить людей от любых посягательств.

Потому и наша полиция должна постоянно демонстрировать населению то, как она защищает людей, а не то, как умело хватает преступников и помещает их в камеру. Такая активная пропаганда защиты полицией населения от преступности, безусловно, способна значительно снизить опасения населения за свою безопасность и безопасность своих близких перед преступностью.

В связи с этим вся идеология, а вместе с ней и стратегия обеспечения органами внутренних дел криминологической безопасности должны быть переориентированы с поиска криминальных угроз на действительно реальную, а не декларируемую защиту населения о преступности. Отсюда и решение рассматриваемой криминологической проблемы связано не столько с нивелированием масштабов самой преступности, сколько именно с обеспечением надежного контроля над ней, способного удерживать преступность в закономерных для нее количественных (статистических) границах и не позволяющего превратиться преступности в действительно реальную по своим качественным последствиям угрозу национальному спокойствию.

Таким образом, с учетом обозначенной концепции обеспечения криминологической безопасности можно с уверенностью утверждать, что стратегическими направлениями деятельности органов внутренних дел должны стать:

а) определение реального состояния защищенности личности, общества

и государства от преступных посягательств;

б) выявление, анализ и оценка реальных угроз криминологической

безопасности;

в) выявление, устранение или нейтрализация источников угроз

криминологической безопасности (причин и условий преступности);

г) оказание воздействия на реализованные угрозы криминологической безопасности (совершенные преступления) путем их выявления, регистрации, раскрытия, розыска преступников, расследования и направления материалов в суд, назначения адекватного общественной опасности преступления и оптимального для преступника уголовного наказания и его реализации;

д) оказание воздействия на потенциальные угрозы криминологической безопасности путем их предупреждения и минимизации (профилактики, предотвращения, пресечения);

е) обеспечение криминологической защиты объектов преступного

посягательства;

ж) проведение виктимологической профилактики в отношении

потенциальных и реальных жертв преступных посягательств.

При этом и определение состояния защищенности населения, и выявление угроз криминологической безопасности требуют, прежде всего, коренного пересмотра сложившихся стереотипов отношения сотрудников полиции к регистрации преступлений. К сожалению, за более чем пятилетний период реформирования органов внутренних дел так и не была

решена задача объективной оценки криминальной ситуации. В разработанной специалистами дорожной карте дальнейшего реформирования органов внутренних дел констатируется: «Стало ясно, что без изменения системы учета и регистрации заявлений и сообщений о преступлениях и правонарушениях, поступающих в органы внутренних дел, без качественного улучшения организации реагирования на них, без отказа от укоренившихся стереотипов оценки эффективности деятельности полиции, стимулирующих сотрудников на укрытие противоправных фактов, манипуляцию со статистикой в целях создания картины мнимого благополучия оперативнослужебной деятельности, цель реформы достигнута не будет» [8]. И далее: «Оптимизация системы МВД предполагает глубокий анализ того, какие службы, подразделения центрального аппарата, региональных органов внутренних дел следует развивать, какие преобразовывать, от каких отказаться. Во многом это зависит от системного видения преступности, ситуации с общественной безопасностью, мнения граждан. Оптимизация предполагает поиск внутренних резервов, определение региональных особенностей развития служб и подразделений, особенностей организации работы в крупных городских агломерациях и сельской местности. Оптимизация должна строиться исходя из оперативного и гибкого реагирования на складывающуюся оперативную обстановку» [9].

Стратегическим направлением деятельности органов внутренних дел по-прежнему остается предупреждение преступлений и правонарушений. По сути, именно эта работа является наиболее эффективной гарантией обеспечения криминологической безопасности. В то же время не без сожаления приходится констатировать, что наше государство, правоохранительная система, а вместе с ними и большая часть общества никак не хотят отказаться от идеи жестокого подавления преступности, постоянно настаивая на активизации борьбы с ней, а порой даже войны, не скупясь на лозунги и призывы покончить с этим злом и т.д., и т.п. На протяжении десятилетий эти лозунги ложились в основу множества программ усиления борьбы с преступностью, а воз, как говорится, и ныне там. Приходится сожалеть о том, что за пустыми призывами к подобной борьбе практически сводится на «нет» социальная функция действительной охраны людей от преступных посягательств. В погоне за злодеями и поисками всякого рода криминальных угроз о человеке, требующем защиты, часто забывают.

Руководители правоохранительных ведомств должны не только осознавать, что главной их задачей должна стать организация защиты населения от любых форм криминального произвола, но активно проводить такую политику в своих структурах [10]. Сколько бы мы преступников не переловили, на что, собственно, сегодня нацелены силы полиции, обиженных людей это не успокоит. Другое дело, когда полиция реально защитила человека от криминального посягательства. Именно здесь решается еще одна задача - возрождение подорванного авторитета сотрудника органа внутренних дел, что также положительно скажется на эффективности контроля над преступностью.

Криминологическая защита населения предполагает активное развитие органами внутренних дел такого стратегического направления обеспечения безопасности, как виктимологическая профилактика. Само возникновение и существование виктимологии оправдывается именно тем, что она не только поставляет необходимый для предупреждения преступности фактический материал, но и призвана обогатить арсенал профилактических мер новыми возможностями, обусловленными лучшим знанием защитных ресурсов потерпевших, обстоятельств причинения им вреда [11].

Сегодняшняя виктимологическая профилактика во многих высокоразвитых странах нацелена на активное использование антивиктимогенного потенциала населения и осуществляется по следующим направлениям:

- подготовка личности (разработка алгоритмов оптимального поведения в криминогенных ситуациях и специальный тренинг);

- повышение уровня защищенности должностных лиц, чьи служебные функции сопряжены с риском подвергнуться преступному посягательству;

- сведение к минимуму виктимогенных ситуаций, их предотвращение и пресечение, информирование граждан о виктимогенных «ситуацияхловушках» с тем, чтобы они по возможности избегали таковых; - защита и реабилитация потерпевших от преступлений.

Виктимологическое предупреждение преступности является одним из наиболее гуманных и перспективных. Оно не требует серьезных материальных затрат и, базируясь на присущем всем людям стремлении к самозащите, обладает как бы внутренним источником развития. Это направление закономерно находит сегодня поддержку ученых и общественности. Появилось множество популярных статей и пособий, посвященных самостоятельной защите людей, их собственности от преступных посягательств. Кстати, с учетом важности и эффективности виктимологической профилактики сегодня в учебные планы вузов МВД России включено изучение самостоятельной учебной дисциплины - виктимологии.

Учитывая изложенные концептуальные подходы к стратегии обеспечения криминологической безопасности органами внутренних дел, образовательные учреждения, занимающегося подготовкой полицейских кадров, должны адаптировать к данной концепции обеспечения криминологической безопасности населения от преступности и систему подготовки будущих практических работников. Как поймать преступника, как изобличить преступника, как поместить преступника в места лишения свободы - об этом у нас достаточно полно написано в теоретических работах, и это умеют делать все полицейские. Но вот защитить конкретного человека от преступника, помочь ему защититься самому, если рядом в данный момент не оказалось сотрудника полиции, - в этом сейчас состоит основная стратегическая задача органов внутренних дел.

В этой связи сотрудник полиции обязательно должен быть обучен методике общения с различными группами населения, от самых маленьких - в детских садах, до самых старых - в домах престарелых. Должна быть налажена соответствующая социальная реклама, инициатором которой, опять-таки, должна выступать полиция. Это должна быть пропаганда, которая нацеливает людей на повышение собственной бдительности перед преступностью и разработку собственных средств защиты от нее.

Если принимать во внимание высказанные аргументы, целесообразно изменить не только названия, но и, соответственно, содержание научнопрактических форумов, посвященных совершенствованию правоохранительной деятельности. К примеру, они должны звучать не как проблемы «борьбы с преступностью в сфере экономики», «борьбы с коррупцией», «борьбы с организованной преступностью», «борьбы с преступлениями несовершеннолетних», а как, соответственно, проблемы «контроля над ювенальной преступностью», «контроля над наркоманийной преступностью», «контроля над вооруженной преступностью», «контроля над миграционной преступностью», «защиты населения от насильственных преступлений», «…от терроризма», «…от краж», «…от сексуальных угроз» и т. д. Необходимо насыщать эти семинары реальными сообщениями специалистов о том, как защищать людей от преступности и о том, как самим людям защищаться от преступлений. Именно в этом случае мы достигнем необходимого авторитета сотрудников органов внутренних дел и выполним ту самую декларируемую задачу, которая написана на наших новых полицейских знаменах.

Литература

1. Бабаев М.М., Рахманова Е.Н. Права человека и криминологическая безопасность. М., 2004; Воронов А.М. Проблемы теории и практики обеспечения общественной безопасности Российской Федерации: Монография. М. ВНИИ МВД России, 2006; Кардашова И.Б. Обеспечение национальной безопасности МВД России: Монография. М. ВНИИ МВД России, 2007; Лебедев С.Я. Криминологическая безопасность в системе национальной безопасности России. Российский криминологический взгляд. 2006. № 3; Плешаков В.А. Криминологическая безопасность и ее обеспечение в сфере взаимовлияния организованной преступности и преступности несовершеннолетних. М. Академия МВД России, 1998; Рахманова Е.Н. Защита прав человека от криминальных угроз в условиях глобализации: криминологический и уголовно-правовой анализ. М. Университетская книга, 2008;

2. Федеральный закон от 07.02.2011 N 3-ФЗ "О полиции", ст.ст. 1,

2. Консультант плюс - http://www.consultant.ru/popular/police/. 3. Калачев Б.Ф., Кобец П.Н. Проблемы борьбы с преступностью в системе обеспечения внутренней безопасности Российской Федерации. М. ВНИИ МВД России, 2006.

4. Приказ МВД России № 1246 от 30 декабря 2007 г. «О повышении эффективности изучения общественного мнения об уровне безопасности личности и деятельности ОВД РФ на основе использования вневедомственных источников социологической информации».

5. Работа полиции и отношение к полицейским. Как россияне относятся к полицейским? Как оценивают их работу? ФОМ, 2014. http://fom.ru/Bezopasnost-i-pravo/11784.

6. Гольберт В. Преступность и внутренняя безопасность в условиях позднего капитализма, реального и постсоциализма // http://deviantology.spb.ru/etc/publications / Golbert-

Prestupnost_i_vnutrennaya_bezopasnost.pdf.

7. https://82.mvd.ru/news/rubric/1437

8. «Дорожная карта дальнейшего реформирования органов внутренних дел РФ». Общественная палата Российской Федерации 14 сентября 2012 г. www.oprf.ru

9. Там же п.п. 3.1.

10. Об этом часто упоминалось в научной литературе и ранее. См., например: Берекашвили Л.Ш., Игнатов В.П. Обеспечение прав человека и законности в деятельности правоохранительных органов. Учебное пособие с альбомом схем. М. Щит-М, 2004. Обеспечение и охрана прав и свобод личности в деятельности органов внутренних дел Российской Федерации: Учебное пособие под ред. И.П.Левченко, Л.К. Суворова. М. ЮИ МВД РФ,

2000 и др.

11. Ривман Д. В. Виктимологические факторы и профилактика преступлений. Л., 1975; Франк Л. В. Потерпевшие от преступления и проблемы советской виктимологии. Душанбе, 1977; Полубинский В. И. Виктимологические аспекты профилактики преступлений. М., 1980; Квашис В.Е. Основы виктимологии. М., 1999. Минская В.С., Чечель Г.И. Виктимологические факторы и механизм преступного поведения. Иркутск: Иркутский университет, 1988; Вишневецкий К.В. Криминогенная виктимизация социальных групп в современном обществе. М. ЮНИТИ-ДАНА, 2010 и др.

Размещено на Allbest.ru