Истоки и реалии криминальных процессов в современной России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Истоки и реалии криминальных процессов в современной России

Sources and realities of criminal processes in modern Russia

Попов Михаил Юрьевич

доктор социологических наук, профессор кафедры

философии и социологии

Краснодарского университета МВД России

Аннотация

Статья посвящена историко-криминогологическому анализу истоков преступности, нарушений правовых норм, в том числе и коррупции в Советском Союзе, а также на всем постсоветском пространстве. Автор полагает, что эти явления имеют достаточно глубокие исторические корни и получили свое дальнейшее развитие в современной России. Оцениваяя с оптимизмом перспективы правового оздоровления российского общества, автор предлагает, помимо государственного и общественного контроля за исполнением законов, защитить отечественное образование от его дегуманизации.

Ключевые слова: преступность, перестройка, коррупция, теневая экономика, рыночные отношения, духовный кризис.

Summary

Article is devoted to the historical kriminogologichesky analysis of sources of crime, violations of precepts of law, including corruption in the Soviet Union, and also in all former Soviet Union. The author believes that these phenomena have rather deep historical roots and gained the further development in modern Russia. Estimating with optimism of prospect of legal improvement of the Russian society, the author offers besides the state and public control over performance of laws, to protect domestic education from its dehumanization.

Keywords: crime, reorganization, corruption, shadow economy, market relations, spiritual crisis.

Процесс формирования правопорядка в современном российском обществе имеет хотя и не продолжительную, но весьма насыщенную событиями историю. Как мы полагаем, ее начало ведется с середины 1980-х годов, которые в отечественной историографии официально именуются как «перестройка», когда руководству Советского Союза пришло осознание бесперспективности соперничества с Западом, в первую очередь, в экономической и в военной сферах, и несостоятельности той модели общественного развития, которая реализовывалась в нашей стране с октября 1917 года, в результате чего в политической, экономической и социальной жизни СССР стали закладываться основы традиционной демократии и рыночных отношений.

В этих специфических исторических условиях отсутствия, с одной стороны, четкой правовой базы для эффективного проведения реформ и, с другой, мифологизированного и вульгаризированного в массовом сознании представления о западном обществе стали формироваться стихийные рыночные отношения, которые сопровождались неправовыми практиками. И этот симбиоз стал, по нашему мнению, одним из оснований криминализации социума, сначала практически на всем советском, а затем и на постсоветском пространстве. О ее реальных масштабах трудно судить с учетом того обстоятельства, что в криминальные практики оказалась включенной, вольно или не вольно, большая часть населения нашей страны трудоспособного возраста, независимо от своей принадлежности к какой-либо социальной группе или своего социального статуса. Конец 1980-х, а также весь период 1990-х и начала 2000-х г.г. был отмечен глубоким системным политическим, экономическим, социальным кризисом, а также коррупцией, проникшей во все структуры российского общества.

Характерной особенностью этого времени стал не менее глубокий духовный кризис общества, сопровождающий его переход в качественно новое состояние, требующее трансформации практически всей структуры индивидуального и массового сознания наших соотечественников от идеологических установок и нравственных ценностей советского общества к новым духовным ориентирам его постсоветского периода развития.

Немало западных и отечественных исследователей современной истории нашей страны задавались вопросами о причинах столь высоких темпов происшедших в России перемен и их грандиозных масштабах, приравненных нами к потрясениям, пережитым всем цивилизованным миром, а не только населением Российской империи после Великой Октябрьской Социалистической революции 1917г. Ведь, если избавиться от идеологической мишуры и исторических фальсификаций тандема, состоявшего из официальной советской идеологии и марксистской исторической науки, это событие по своему влиянию на ход мировой истории может быть сравнимым только с буржуазными революциями в Европе ХУ11-ХУ111 веков, и, в первую очередь, с Великой французской революцией.

Новая российская власть, к нашему великому сожалению, в период возрождения демократии в современной России оказалась в плену стереотипов мышления своих предшественников - революционных марксистов-ленинцев, очернявших на протяжении 70-ти лет советской власти отечественную историю и прославлявших свои, порой весьма сомнительные достижения. И это не случайно, ибо строилась эта демократия усилиями и при непосредственном участии государственной и региональной коммунистической партийной элиты, взявшей на вооружение демократические лозунги, но реализовавшей их с использованием тех политтехнологий, которыми они пользовались в годы советской власти, особо не задумываясь, насколько они приемлемы в новых условиях.

Как и их политические предшественники, первые российские руководители-демократы столь же энергично критиковали советскую власть, но в пику своим предшественникам прославляли достижения российской экономики, культуры, науки и техники до 1917г., не отдавая себе отчета в том, что одной из причин падения прежнего режима стало преднамеренное пренебрежение опытом предшествующих поколений, отказ от принципа преемственности традиций, в первую очередь, в культурной и духовной сферах (вспомним хотя бы слова из Интернационала: « Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем»).

Кризис духовности постсоветского российского общества, по нашему мнению, был также спровоцирован конституционно закрепленным новой властью тезисом о деидеологизации российского общества, который был принят вопреки здравому научному смыслу его лидерами, не способными в тот важный исторический момент понять, что общество без идеологии не способно не только развиваться, а функционировать. В результате доминирующей объединяющей практически все население страны идеей стала идеология выживания, для реализации которой каждый вырабатывал свою жизненную стратегию, не ограничивая себя рамками законопослушного экономического поведения, что подтверждается социологическими исследованиями, проведенными коллективами Институтами социологии и социально-политических исследований РАН, вследствие которых большинство опрошенных не только считали допустимым ради достижения поставленной цели нарушить закон или дать взятку, получать зарплату в конвертах для сокрытия доходов, но и совершали эти действия [1; 2; 3]. Следует признать, что это в какой-то степени позволило многим нашим соотечественникам выжить в условиях обвалов финансовой системы в нашей стране в первой и во второй половинах 1990-х годов.

В результате российское общество на протяжении достаточно продолжительного времени жило, выражаясь языком экономистов, в режиме двойной бухгалтерии: когда социально активная и наиболее предприимчивая часть населения, помимо официальных источников доходов, имела дополнительные, и весьма приличные, скрываемые от налоговых органов. И именно последние позволяли им обеспечивать себе достойное существование в условиях глубочайшего системного кризиса, в котором на протяжении пятнадцати лет находилась Российская Федерация. Не случайно именно на первую половину 1990-х г.г. приходится резкий рост количества владельцев легковых автомобилей, среди которых доминировали, поначалу, устаревшие модели, а также продаж современной бытовой техники, мебели, зарубежного туризма. Но по мере адаптации россиян к новым экономическим условиям, которые именовались рыночными отношениями, уже на пороге 2000-х г.г. в российское общество столкнулось с глубоким социальным расслоением, когда его нижняя ниша оказалась занятой наименее социально защищенной частью населения, представленной пенсионерами, бюджетниками низового звена (работниками образования, медицины, культуры, науки, военнослущихих и пр.) и безработными. Среди последних оказались сотрудники производственной сферы в результате стагнации отечественной промышленности, кадровые военные, невостребованные выпускники вузов, других учебных заведений. Верхняя же ниша оказалась занятой представителями государственной и региональной элиты, а также приближенной к ним части бизнес- сообщества, обогатившейся в результате приватизации государственной собственности, доступа к бюджетным средствам, многочисленных финансовых афер.

В результате в социально-экономической сфере российского общества образовалась своеобразная пирамида, в основании которой обосновалась его беднейшая часть, а в вершине - политическая и бизнес элиты, доходы которых многократно превышали доходы беднейшей части населения. Но и те, и другие, начиная уже со второй половины 1980-х г.г., стали питательной средой для криминалитета. Низшие люмпенизированные и маргинальные слои влились в криминальную среду, осуществляя мелкомасштабную теневую экономическую деятельность, скрытую от официальной статистики, перебивались случайными заработками, другие опустились до бродяжничества, попрошайничества, занялись проституцией или же пополнили криминальные группировки, бандформирования. Элита же, обладая значительно большим ресурсным потенциалом, использовала его для создания криминальных схем и структур, действующих не только внутри страны, но и за ее пределами. Своеобразной прослойкой между этими криминализированными нижними и верхними слоями выступали представители коррумпированной части правоохранительных органов, силовых структур, которые «крышевали» малый и средний бизнес, обеспечивали правовое «прикрытие» элитному бизнесу.

Масштабы криминализации постоветского общества оказались настолько велики, что доходы теневого бизнеса оказались совместимыми с уровнем ВВП страны, и государственная власть осознала реальную угрозу собственной безопасности перед лицом криминала, сраставшегося с властными структурами. Но криминализация России стала только одним из симптомов системного кризиса, в котором она оказалась, и характеризуется исследователями как аномия, вызванная, по мнению С.Г. Кара-Мурзы, переменой устоявшихся порядков - процесса всегда болезненного. Но когда господствующие политические силы начинают ломать всю систему жизнеустройства, это наносит народу столь тяжелую травму, что его сохранение ставится под вопрос. Целые социальные группы в таком состоянии перестают чувствовать свою причастность к обществу, происходит их отчуждение, новые социальные нормы и ценности отвергаются членами этих групп. По мнению автора, пусковым механизмом этого процесса стала «культурная травма», нанесенная населению радикальными изменениями [4, с.11]. Как полагает Штомпка П., возникает она, во-первых, на биологическом, демографическом уровне коллективности, проявляясь в виде биологической деградации населения, умственных отклонений, снижения рождаемости и роста смертности. Во-вторых, воздействуя на социальную структуру, она может разрушать сложившиеся каналы социальных отношений, социальные системы, иерархию. В третьих, она может воздействовать на культурную ткань общества, И она, как полагает исследователь, наиболее важна, потому что обладает сильнейшей инерцией, продолжает существовать дольше, чем другие виды травм, так как ценности теряют ценности,… нормы предписывают непригодное поведение [5].

И наиболее ярко, как нам представляется, все вышеназванные признаки травмы (в интерпретации этого термина С. Г.Кара-Мурзой и П.Штомпкой) социума проявились в российском обществе в сфере правового поведения населения, отклонения в котором дополнялись еще такой формой социальной аномии, как коррупция, потому что эти две формы социальных девиаций сложились в отечественной традиции и неформальных деловых отношений достаточно давно. В первую очередь, этот посыл относится к коррупции, которая имеет глубокие исторические корни, что мы отмечали неоднократно в ряде своих публикаций [6; 7]. В отношении такой формы криминала, как теневая экономическая деятельность, следует отметить, что она пустила свои корни в советское время так называемой плановой экономики, когда в нашей стране параллельно с официальной экономикой, в структуре которой процветали приписки, а фактически фальсификации результатов производственной деятельности не только предприятий, но и целых отраслей экономики (а по большому счету, всего народного хозяйства Советского Союза, которое на протяжении всех пятилеток демонстрировало опережающие темпы развития, что, естественно, не соответствовало действительности), получили в послевоенное время своеобразную «прописку» цеховики, спекулянты, нередко действовавшие под «прикрытием» силовых структур.

Их легализация на завершающем этапе «перестройки» и в постсоветское время послужило, в какой-то мере, толчком для развития малого и среднего предпринимательства (« челноки», торгово-закупочные фирмы) в новой России, а если кому особенно повезло, то и открыло дорогу в большой бизнес.

По нашему мнению, факторами, в немалой степени стимулирующими криминализацию не только российского общества, а и большей части пост-советского пространства, стало фактическое отсутствие правовой базы для формирования институтов демократии и нормативного поведения в экономической, социальной и в других сферах жизни общества, что мы неоднократно констатировали в своих исследованиях 1990-х, 2000-х г.г. [8; 9].

В результате, после формирования необходимой для эффективного функцио-нирования в рамках общепринятых демократических стандартов различных сфер жизнедеятельности российского общества правовой базы, на что, по нашим подсчетам, ушло не менее десяти лет активного, но не всегда эффективного по разным причинам, в том числе, и коррупционного происхождения, правотворчества отечественных законодателей на всех уровнях, в нашей стране сложилась достаточно основательная правовая база для обеспечения законопослушного поведения населения. Конечно, она далека от совершенства, на что обратил внимание Президент России в своем Послании Федеральному собранию Российской Федерации 4 декабря 2014 года в части, касающейся создания более благоприятных условий для развития среднего и малого бизнеса, а также ужесточения контроля за использованием государственных средств при реализации экономических проектов, при осуществлении гос. закупок для Министерства обороны [10], а фактически для всех силовых структур, области наиболее закрытой для общественного контроля и поэтому объективно относящейся к зоне коррупционных и криминальных рисков. Позитивной оценки заслуживает и заявление Президента об амнистии капиталов, вывезенных в свое время из страны в случае их возвращения в Россию.

Следует отметить, что на протяжении текущего пятилетия, несмотря на продолжающуюся критику оппозиции, российской властью предпринимаются энергичные усилия, направленные на противодействие криминальным практикам и коррупции в экономической, финансовой, хозяйственной, управленческой сферах., что приносит положительные результаты. В этом отношении заслуживают внимания неоднократные заявления Президента на форумах различного уровня в текущем году, что он лично не допустит нарушения законов и коррупции со стороны представителей власти, независимо от их статуса.

По нашему глубокому убеждению, декриминализация российского общества, хотя и не высокими темпами, но происходит неуклонно, в чем мы видим коллективную заслугу представителей властной элиты и гражданского общества. Но этот процесс может растянуться на долгое время, если властью не будут предприняты решительные усилия по противодействию процессу дегуманизации системы отечественного образования, наблюдаемому в нашей стране на протяжении продолжительного времени, что негативно отражается на формировании массового сознания, правовой социализации, как минимум, нескольких поколений наших соотечественников, которые, как отмечают многочисленные социологические исследования, до настоящего времени не преодолели нигилистического отношения к органам власти, некоторым ее институтам, в том числе и к правовым нормам. Продолжающееся до настоящего времени выхолащивание из образовательного пространства предметов социально-гуманитарного блока стимулирует формирование прагматичной личности, не обремененной духовными ценностями и, как правило, лояльно относящейся к нарушению правовых норм. И стоит только сожалеть о том, что в Послании Президента России Федеральному Собранию в разделе, касающемся проблем отечественного образования, по этому поводу ничего не было сказано, хотя в своих выступлениях на Валдайском Форуме, перед представителями Отечественного Фронта В. В. Путин этой теме уделял свое внимание.

криминогологический преступность общество

Литература

1. Изменяющаяся Россия: вызовы и возможности. ИСПИ РАН. Т.1.М., 2003.

2. Российская повседневность в условиях кризиса. ИС РАН. М., 2009

3. Горшков М.К. Российское общество какое оно есть (опыт социологической диагностики). М., 2011.

4. Кара-Мурза С.Г. Аномия в России: причины и проявления. М., 2013

5. Штомпка П. Социальное изменение как травма //Социологические исследования. 2001, № 1.

6. Попов М.Ю.Российская модернизация и коррупция, М.,2011.

7. Попов М.Ю. Генезис коррупции в современном российском обществе // Социально-гуманитарные знания. 2010, №4.

8. Попов М.Ю. Криминогенные процессы в современном российском обществе: причина, динамика, перспективы. 2-е изд. Краснодар, 2010.

9. Попов М.Ю. Правовая социализация личности как ресурс становления социального порядка в российском обществе. М.,2006.

10. Российская газета. 5декабря 2014, № 278(6350).

Literature

1. The changing Russia: calls and opportunities. ISPI Russian Academy of Sciences. T.1.M., 2003.

2. The Russian daily occurrence in the conditions of crisis. IS Russian Academy of Sciences. M, 2009.

3. Pots M. K. The Russian society what it is (experience of sociological diagnostics). M, 2011.

4. Kara-Murz S.G. Anomiya in Russia: reasons and manifestations. M, 2013

5. Shtompka P. Social change as trauma//Sociological researches. 2001, No.1.

6. Priests M.Yu.Rossiysky modernization and corruption, M., 2011.

7. M. Yu priests. Genesis of corruption in modern Russian society//Social and humanitarian knowledge. 2010, No. 4.

8. M. Yu priests. Criminogenic processes in modern Russian society: reason, dynamics, prospects. 2nd prod. Krasnodar, 2010.

9. M. Yu priests. Legal socialization of the personality as a resource of formation of a social order in the Russian society. M., 2006.

10. Russian newspaper. 5dekabrya 2014, No. 278(6350).

Размещено на Allbest.ru