Эволюция социально-политического строя Византии. Гражданский кодекс Наполеона 1804 г.

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

1. Эволюция социально-политического строя Византии

История византийского государства и права неразрывно связаны с основными тенденциями эволюции Римского государства. С одной стороны, ее история отличалась преемственностью с формами организации власти и права в Риме, а с другой - демонстрировала уникальную специфику. Здесь соприкоснулись традиции античности и эллинистических монархий. Некоторым исследователям Византия представляется одним из вариантов ориентальной (восточной) деспотии, другим - своего рода гибридным обществом, в котором переплелись черты западной и восточной цивилизаций. Именно из несовместимости этих черт некоторые историки выводят причины упадка и гибели Византийской империи. Значительные расхождения присутствуют и при оценке типа Византийского государства. Одни исследователи характеризуют его как раннефеодальное, а другие - как позднеантичное.

В III в. обозначился социально-политический кризис Римской империи, который показал невозможность эффективного управления государством из одного политического центра. Это обусловило возникновение тетрархии (четверовластия), когда Римская империя для удобства управления была разделена Диоклетианом на две части: западную с центром в Риме и восточную. Резиденция императора стала располагаться в г. Никомедии, находившемся на северо-западном побережье Малой Азии.

Развитие византийского права было тесно связано с процессом феодализации византийского общества и Становлением сословного строя. Свободное население подразделялось на почтенных и смиренных. Это деление закрепляло степень причастности к государственной службе и наличие привилегий. Юридическая сословная структура накладывалась на должностное подразделение. Высшим являлось сословие сенаторов, которые делились на сиятельных, знатнейших и почтенных. Звание сенатора было наследственным, но могло быть пожалованным и императором в качестве персональной заслуги. Членам этого сословия предоставлялись обширные финансовые и судебно-правовые привилегии. Они освобождались от уплаты основных государственных налогов, не могли быть арестованными и заточенными в тюрьму, осужденными без разрешения императора и согласия Сената. К ним не могли применяться наиболее тяжкие и позорящие наказания. Наряду с привилегиями сенаторы приобретали и обязанности. Так, в знак своей преданности императору они должны были ежегодно подносить ему подарки, обязаны были проживать в столице и не могли покидать ее без уведомления, не могли отказываться от выполнения государственных поручений. Вторым по значению и масштабам предоставляемых привилегий было сословие куриалов, куда входили крупные чиновники. Они тоже обладали финансовыми и судебными привилегиями. Мелкие земельные собственники и горожане составляли плебейское сословие. Торговое и ремесленное население объединялось в цеха, обладавшие статусом юридической корпорации.

Особым сословием в Византии было духовенство. Оно освобождалось властью от некоторых государственных натуральных повинностей, но уплачивало денежные повинности. Помимо нескольких групп свободного населения в Византии существовали и категории зависимых. От Римской империи было унаследовано рабство, претерпевшее существенную трансформацию. Рабы рассматривались уже не как вещи, а как ограниченные в правах и лишенные свободы люди. Убийство раба приравнивалось к убийству свободного человека плебейского сословия. В IV в. были разрешены браки рабов и свободных. Однако рабы были полностью лишены доступа к государственным должностям.

Основную массу зависимого населения составляли колоны. Институт колоната стал основным способом превращения бывших рабов в феодально-зависимое население. Таким образом, анализ социальной структуры византийского общества доказывает наличие сложившихся феодальных отношений. Для Византии в целом характерна очень медленная феодализация общества: вплоть до XI- -XII вв. там существовали рабы. Они составляли низшее сословие социальной иерархии, не обладая правосубъективностью.

Немного выше рабов стояли византийские крестьяне, податное сословие, которое было весьма неоднородным. Среди них выделяют позднеантичных колонов - земельных арендаторов по срочным контрактам первого этапа византийской государственности, которые могли быть как лично свободными, так и приписными к земле. При этом в IV в. преобладала первая категория колонов, а к VI в. - вторая. Элевтеры были формально свободными крестьянами-общинниками, однако впоследствии вынужденно заполняли прекарные грамоты и становились крепостными. Апоры - обедневшие общинники, жившие за счет сдачи в аренду своей земли более зажиточным соседям по общине. Мортиты, наоборот, брали землю в аренду, выплачивая арендодателю «десятину» с выращенного урожая. С третьего этапа развития византийской государственности среди крестьян начинают преобладать парики - крепостные крестьяне, которых относили к казенным или частным - в зависимости от принадлежности тому или иному господину. Когда с XI в. в Византии появилась прония - условное земельное держание, дававшееся феодалу за воинскую службу, количество частных париков увеличилось. Примерно на одном социальном уровне с крестьянами стоял городской плебс, который не обладал полной правосубъектностью - в отличие от знатных и почетных горожан - судовладельцев, торговцев-ростовщиков, обладавших почетными званиями, привилегиями, ставившими их в ряд с высшими сословиями.

Куриалы, сборщики налогов в Византии, составляли привилегированный слой общества. К ним относились члены городских курий - советов византийских городов. Невзирая на привилегию собирать налоги с податных лиц, некоторые налоги в казну куриалы и сами были обязаны платить.

Что касается сословия динатов - «могущественных», то они обладали полным «налоговым иммунитетом». Динаты также не несли никаких трудовых повинностей в пользу государства, что приближало их к двум основным высшим сословиям Византии - сенаторам и духовенству. Духовенство любого уровня в Византии не платило никаких налогов в казну, и это делало привилегии церкви весьма ощутимыми. Сенаторское сословие подразделялось на 18 разрядов. Каждый из этих разрядов относился к категории крупных землевладельцев, пользовавшихся полной имущественной правосубъектностью и свободных от налогообложения. Сенаторы имели свои военные отряды, свою систему штрафов по отношению к крепостным и параллельно замещали высшие государственные должности, составляя оплот византийской бюрократии.

На первом этапе византийской государственности, в V - VI вв., сенат по западно-римской традиции еще играл важную роль в государстве (жители Византии называли себя «ромеями», т.е. римлянами, хотя официальным языком был греческий). Но впоследствии сенат эту роль утрачивает. На смену ему приходит синклит (совет) при Василевсе, куда входили высшие государственные чиновники: квестор, возглавлявший синклит и выполнявший функции министра юстиции; префект столицы, управлявший Константинополем; два префекта претория, один из которых управлял Восточной частью империи, а другой - Балканами и др.

Поскольку в Византии существовала огромная бюрократия, то в ней было и около 60-ти государственных министерств - «секретов». Рангов чиновников в Восточной римской империи насчитывалось примерно столько же, сколько и главных «секретов». Для бюрократического аппарата Византии была характерна развитая система коррупции и фискалитета. Местное управление не было неизменным. В IV - VII вв. в Восточной римской империи сохранялась позднеримская административно-территориальная система, когда во главе двух префектур стояли префекты, входившие по должности в синклит. Префектуры подразделялись на диоцезы, которых насчитывалось семь, во главе с викариями. Диоцезы подразделялись на пятьдесят с лишним провинций во главе с начальниками провинций, а самым низшим звеном служили округа, также возглавляемые окружной администрацией. При такой системе управленческие полномочия глав префектур, диоцезов, провинций и округов сочетались с судебными, но были отделены от военных. Когда же в VII в., в связи с необходимостью защиты государства от арабов, прежняя система уступила место фемному строю (фема - военно-административный округ), то глава фемы, стратиг, был наделен всеми властными полномочиями, включая судебные и военные.

В Восточной римской империи судебные учреждения подразделялись на светские и церковные. Суд был не вполне отделен от администрации. Высшим светским судом был суд императора, рассматривавший по первой инстанции дела о государственной измене и других особо тяжких преступлениях. В основном же этот суд служил апелляционной инстанцией на приговоры и решения, вынесенные в низших судах. Императорский синклит также являлся судебной инстанцией высшего уровня, рассматривая как первая инстанция тяжкие преступления (преимущественно государственные). Дела с участием придворных находились в ведении протовестиария. А главы отдельных «секретов» рассматривали дела, касавшиеся их отрасли, и с участием лиц, заинтересованных в разрешении конфликта. Так, глава финансового секрета рассматривал спорные дела, где сторонами выступали купцы, судовладельцы.

Церковные суды были строго централизованы: суду патриарха Константинополя подчинялись суды митрополитов. Ниже стояли суды архиепископов, еще ниже - епископские суды. Их компетенция сводилась к юрисдикции в сфере религии, нравственности, а также в брачно-семейной сфере. В сферу деятельности церковных судов Византии попадали и все дела с участием духовенства. На местном уровне до VII в. судебную деятельность в основном осуществляли главы административных единиц. Но, например, в провинции, наряду с ее главой, высшим судьей был претор. С введением фемного строя судебную деятельность в фемах стали осуществлять стратиги.

Право Византии.

В Византии существовала развитая система права. Она была представлена обширным законодательством в виде императорских указов, жалованных грамот, сборников законов и комментариев к ним, а также сводов судебной практики. В период с IV по VIII вв. основными источниками права страны были кодекс Феодосия и свод Юстиниана. Кодекс Феодосия был одной из первых попыток систематизации римского права. Он включал только действовавшие тогда нормы права в виде императорского законодательства. Всеобъемлющая систематизация развернулась уже после падения Западной Римской империи в 528--534 гг. по указанию византийского императора Юстиниана. Он стремился ликвидировать крайнюю разобщенность и беспорядочность прежнего законодательства, а также регламентировать законом ряд вопросов, которые не освящались старыми нормами права. Для реализации этих планов необходимо было, прежде всего, унифицировать многообразные источники права.

Развитие византийского права во многом определялось преемственностью с римскими правовыми традициями, получившими здесь самобытное преломление. Трансформация римского права была обусловлена «огосударствленным» характером права Византии, феодализацией византийского общества, а также влиянием христианской морали. Руководство кодификационными работами осуществлял известный тогда юрист Трибониан. Они завершились созданием ряда крупных сборников римского права. Позднее они стали рассматриваться в качестве единого Свода законов Юстиниана. Первая его редакция была издана 7 апреля 529 г. Сборник состоял из 12 книг, которые распадались на титулы, а те, в свою очередь, делились на фрагменты.

Важнейшую часть кодификации Юстиниана составляли Дигесты, в которых цитировались Ульпиан, Павел, Юлиан, Модестин. Источник был составлен на латыни, но многие изречения и даже целые цитаты приведены на греческом. Первоначальный текст документа не сохранился. Самая ранняя, дошедшая до нас копия относится к концу VI в. Основным содержанием Дигест были фрагменты, посвященные частному праву. Кроме того, здесь содержались рассуждения относительно общих вопросов правосудия, деления права на частное и публичное, понимания закона. Частичное освещение получило в этом источнике и международное право.

Дигесты отразили тенденцию слияния преторского и цивильного права и устранение многих формальностей последнего (деление вещей на манципируемые и неманципируемые). Придав Дигестам силу закона, император запретил их комментировать и ссылаться на старые законы и сочинения римских юристов. В VI в. по инициативе императора Юстиниана был составлен Свод гражданского права - Corpus juris civilis, и вплоть до VIII в. он оставался ведущим источником права в Восточной римской империи. Но массивный, состоявший из четырех частей - Институций, Дигест, Кодекса и Новелл, - Свод был очень труден для применения в судейской практике. Поэтому в 726 г. по указанию императора-иконоборца Льва Исаврийского происходит переработка Свода Юстиниана. Созданная законодателями Эклога представляла собой сокращенный, исправленный переработанный с учетом времени Corpus juris civilis, который с радостью восприняли судьи Византии. Эклога состояла из 18-ти титулов, подразделявшихся на статьи, в которых содержались нормы гражданского, брачно-семейного, уголовного, процессуального, канонического права. Эклога была очень популярной не только в Византии, но и в славянских странах, поскольку в ней юридически четко было изложено действовавшее тогда право. Однако из-за краткости Эклоги многие нормы права не получили в ней своего отражения.

Вследствие этого в конце 20-х гг. VIII в. параллельно с Эклогой был создан Земледельческий закон, который славяне называли «Славянским», т.к. он представлял собой запись норм славянского обычного права с дополнением их нормами византийского законодательства. Славянский закон регулировал преимущественно сельскохозяйственную сферу правоотношений, например, ответственность преступника за кражу зерна, за потраву посевов и пр. Морской закон определял порядок фрахта судна и перевозки грузов морским путем. Военный закон регламентировал ответственность за преступления при прохождении воинской службы. Моисеев закон считался своеобразным нравственным кодексом в Восточной римской империи.

Вообще влияние канонического (церковного) права на жизнь византийского общества было огромно. В период с VI по XI вв. в Византии интенсивно составлялись номоканоны - сборники светского и канонического права. Но по существу номоканоны были источниками церковного права, т.к. в них преимущественно входили постановления патриархов Константинопольских и каноны вселенских соборов. По мнению византийских канонистов Властаря и Вальсамона, номоканоны обладали высшей юридической силой, поскольку содержали предписания обеих властей - светской и церковной.

Когда в IX в. к власти в Византии пришла династия василевсов иконопочитателей, то по инициативе императора Василия I была осуждена Эклога как «переработка божественного догмата божественного Юстиниана». Одновременно с осуждением нормативного акта, написанного иконоборцами, иконопочитатели составляют свой вариант переработки Свода гражданского права Юстиниана.

В 879 г. был издан Прохирон - краткое пособие для судей, преследовавшее цели облегчить порядок правоприменительной деятельности в государстве. Он был более полным, нежели Эклога, и содержал 35 титулов, подразделявшихся на статьи. Прохирон содержал в себе нормы Свода Юстиниана, законодательные новеллы, а также ряд положений «осужденной» Эклоги, преимущественно из области уголовного законодательства.

По сравнению с Эклогой Прохирон был куда менее удачной попыткой систематизации действовавшего в Византии права. Это почти сразу же осознали его составители, и поэтому между 884 и 886 гг. от имени Василия I и его сыновей-соправителей - Льва и Александра - была издана Эпанагога («переработанное повторение»). По сути это был улучшенный вариант Прохирона, включавший в себя оригинальные новеллы в области публичного права о взаимоотношениях православной церкви и государства. Точность формулировок и безупречная логика построения Эпанагоги снискали ей авторитет в правовых кругах Византии.

В 888 - 889 гг. Лев Мудрый, сын Василия I, унаследовавший престол, издал Василики, или «царские законы», явившиеся своеобразной энциклопедией византийского права. Василики включали в себя 60 книг, удобно систематизированных и доступных пониманию даже не юристов. Этот свод византийского права явился последней официальной систематизацией норм права Восточной римской империи.

Частные нормативные источники права Византии - это Хрисовулы, издававшиеся императорами и предоставлявшие привилегии отдельным лицам либо монастырям. К частным сборникам относят также Книгу Эпарха, изданную в X в. и содержавшую преимущественно нормы о ремесленно-торговом укладе византийских городов. Шестикнижие Арменопула, изданное в XIV в., является частным сборником норм гражданского и уголовного права, который действовал как признанный источник права на территории Бессарабии вплоть до начала XX в.

Под влиянием римского права развивалось обязательственное право Византии. Все обязательства, как и в римском праве, делились в зависимости от источника их происхождения: из деликтов или из договоров. Основными видами являлись договора: купли-продажи, мены, найма, займа, хранения, поклажи, товарищества и др. Сделки заключались в основном в письменной форме. Закон ограничивал максимальный размер процентной ставки при заключении договора займа до 12%.

В семейно-брачных отношениях господствовали нормы православного христианского права. Основанием для заключения законного брака было достижение юношами 14-летнего возраста, а девушками -- 12-летнего. Кроме того, необходимыми условиями являлись: согласие на брак жениха и невесты, их родителей или опекунов, отсутствие родства и другого брака. Развод допускался, но в ограниченных случаях. В течение жизни человек мог заключать брак не более трех раз.

Наследование осуществлялось как по закону, так и по завещанию. Уголовное право Византии носило сословный характер. Важнейшими факторами, определившими тенденции его развития, стали правовая доктрина христианства, библейские тексты, новое представление о государстве и статусе императора. Преступление рассматривалось как проявление греховной природы человека. Исходя из их доктрины предустановленной греховности наказание рассматривалось в качестве воздаяния за грехи. Лица моложе 7 лет и умалишенные освобождались от ответственности. Не влекли за собой уголовного наказания и неумышленные преступления, а также совершенные в состоянии аффекта. Рецидив, наоборот, усиливал наказание. Основными видами преступлений являлись: государственные (наказывались смертной казнью), религиозные (наказывались смертной казнью, членовредительством или телесными наказаниями), имущественные (карались в основном штрафами и телесными наказаниями, реже - смертной казнью), против семьи и нравственности (наказывались смертной казнью или телесными наказаниями), против личности (спектр наказаний - от штрафов до смертной казни). По мере развития феодальных отношений усиливается репрессивный характер уголовного права. Сокращается доля штрафов и возрастает значение смертной казни. В качестве дополнительных наказаний применяются острижение и изгнание. Тюремное заключение в качестве самостоятельного наказания не упоминается в византийских источниках.

Таким образом, византийское право развивалось параллельно с государственностью и достигло высоко уровня развития, продемонстрировав преемственность с традициями античного права.

2. Гражданский кодекс Наполеона 1804 г.

Законодательство Революции XVIII в. коренным образом преобразовало французское частное право в его принципах. Однако техническая сторона права, многочисленные конкретные правоположения, касавшиеся реализации имущественных, обязательственных, личных прав, оставались на предреволюционном уровне и весьма запутанными. Накануне Революции Франция подразделялась в правовом отношении на две области: писаного права и кутюмного права. Писаное право, в основе своей рецепированное римское право, господствовало на Юге страны. Кутюмное право, зафиксированное в XVI в., доминировало в Центре и на Севере. Помимо различия источников и разного отношения к законодательству, писаное и кутюмное право различались институционно: одно отдавало приоритет частным правомочиям, другое -- семейной собственности, в первом признавался институт главы семейства, во втором -- наличествовало примерное равенство супругов в общих делах и т. п. Сохраняли значение королевские ордонансы, каноническое право, феодальные обычаи. По образному выражению Вольтера, в XVIII в. право приходилось "менять так же часто, как переменяешь лошадей".

Кодификация, которая бы имела централизованное значение, развивалась медленно. Самый крупный шаг был сделан во второй четверти XVIII в. под руководством известного правоведа канцлера Дагессо. По его мысли, задачей модернизации права должно было стать "сведение всех кутюмов к одному". Реализована эта задача была только частично: Ордонанс о дарениях (1731), Ордонанс о завещаниях (1735), Ордонанс о субституциях (1748) были в большей степени собраниями процессуальных правил. Они не отменили действия всех других источников права и только повышали в гражданской юстиции преобладающее значение Парижского кутюма. Требование единого кодекса гражданских законов, ясных и простых, было одним из важных в общественной критике "старого режима". Как одну из политических задач провозгласила Конституция 1791 г. создание "кодекса гражданских законов, общих для всего королевства" (ст. 1).

Разработка кодекса.

К конкретной работе над кодификацией гражданского права Комитет гражданского, уголовного и феодального законодательства, созданный Национальным конвентом, приступил только в январе 1793 г. Разработка уголовного кодекса представлялась тогда более настоятельной задачей; вместе с тем она была и более простой. Руководил кодификационными работами Ж.Ж.Р. Камбасерес, видный правовед, впоследствии сподвижник и политический союзник Наполеона.

В августе 1793 г. Камбасерес представил Конвенту проект гражданского кодекса. Он был составлен в духе исторических традиций французского частного права, сочетая римское и кутюмное право, одновременно закрепляя важнейшие революционные преобразования. Излишняя юридичность проекта показалась бесполезной левому крылу Конвента, которое вело политическое наступление на конституционный строй и Республику. Поэтому, частично принятый, проект был отложен.

Второй проект был разработан новым законодательным комитетом Конвента в сентябре 1794 г. В проекте было всего 297 статей, с тем чтобы "отделить принципы от их развития и изложения" (как было сказано во вступительной записке). Такая политико-правовая декларация в сфере частного права была бесполезна для практики. К тому же после термидорианского переворота политическая ситуация вновь изменилась, и проект был отвергнут.

Третий проект, составленный по поручению Директории, Камбасерес представил в Законодательный корпус в июне 1796 г. Проект был "образцом в отношении метода и точности" (как его назвали позднее), конкретен и обладал всеми кодификационными достоинствами. Он был в целом одобрен, но в действие введены только две первые статьи. Государственно-политические преобразования в стране вновь отложили завершение столь важной и настоятельной правовой проблемы. Это, в частности, вызывало обоснованное недовольство крестьянства и многочисленной буржуазии, опасавшейся за посягательство на свои собственнические права, завоеванные в ходе Революции. Правительство Наполеона Бонапарта рассматривало поэтому завершение кодификации гражданского права как одну из важнейших задач. В августе 1800 г. была сформирована новая комиссия для подготовки кодекса в духе "равенства, справедливости и естественных оснований". Комиссию составили четверо известных правоведов, судей высшего, Кассационного суда: Ф.Д. Тронше, Ж.М. Порталис, Ф.Ж. Бито, Ж. Малевиль. К январю 1801 г. проект был в основном готов. Составители многое взяли в своей работе из предыдущего опыта, в частности из проекта 1796 г., опирались на известную им дореволюционную юридическую литературу. Соответственно духу общей стабилизации, который диктовался режимом Консульства, составители во многих вопросах вернулись на позиции предреволюционного права, сохраняя революционные преобразования только в общем отрицании феодального режима, а также в принципах гражданского равенства. Консерватизм составил одну из важнейших черт общего подхода комиссии к делу кодификации. "Законы должны щадить обычаи, -- писал Порталис в объяснительной записке к проекту. -- В нынешние времена мы слишком полюбили перемены и реформы; если в области установлений и законов века невежества служили ареной злоупотреблений, то века философии и просвещения слишком часто являлись ареной крайностей".

Проект встретил оппозицию в Трибунате. Это, в частности, стало одной из конкретных причин его реорганизации и утверждения новой законодательной процедуры в Конституции 1802 г. Начиная с сентября 1802 г. по февраль 1804 г. прошло утверждение проекта в Законодательном корпусе. Обсуждение заняло свыше 100 заседаний Государственного совета, которым руководили или Камбасерес, зала лично Наполеон. Наполеону принадлежала важная роль в отстаивании общих начал проекта и в ряде поправок, внесенных в будущий кодекс. В частности. Первый консул настоял на признании права на развод по обоюдному согласию, на запрещении поисков отцовства для внебрачных детей, на некоторых имущественных и процессуальных привилегиях солдатам, на большей охране и гарантиях для недвижимой собственности. "Не имеет большого значения, -- говорил Наполеон, -- как тот или иной распорядится несколькими брильянтами или картинами, но судьба территориальной собственности не может быть безразлична для общества". Наполеон оказал особое влияние на то, чтобы кодекс был составлен подобно "геометрическим теоремам", ясным и простым языком. Хотя позднее он поставил под сомнение благотворность для прав собственности "слишком простых правил, предусматривающих всякий спорный случай".

21 марта 1804 г. отдельные законопроекты (всего 36), посвященные отдельным институтам и областям права, были инкорпорированы воедино и опубликованы под названием Гражданского кодекса французов (2281 ст.). Все старые законы, ордонансы, кутюмы, частные статусы объявлялись утратившими силу. Этим завершилась кодификация частного права.

Система и доктрина кодекса.

Гражданский кодекс 1804 г. был разработан в традиции французской цивилистики ХУП-ХУШ вв. Главной особенностью этой традиции было взаимное переплетение кутюмного и римского права. Такую задачу и сознательно поставили себе составители: "Мы совершали, если дозволено так выразиться, полюбовную сделку между писаным правом и кутюмами всякий раз, когда нам возможно было согласовать их правоположения или видоизменить одни посредством других, не прерывая единства системы и не покушаясь на общий их дух". Такая традиция позволила сделать новые институты права действительно едиными для всей страны.

Общая схема кодекса была позаимствована составителями из трудов крупнейших французских правоведов XVIII в. -- прежде всего Ф. Буржона (автора трактата "Обычное право Франции и кутюмы Парижа", 1747). Для разделов об обязательном праве большое значение имели труды Р. Ж. Потье "Пандекты Юстиниана в новом порядке" (1748) и К. Ж. Оливье "Принципы римского гражданского права". Посредством этих трудов, а также собственной позиции составителей, римское и кутюмное право стали первыми по важности источниками доктрины и собственно текстов ГК.

Содержание первых титулов кодекса, а также принципиальных правоположений, касавшихся гражданских прав и прав собственности, было сформулировано самими составителями, опираясь на принципы революционного законодательства и "Декларации прав человека и гражданина". Текст этих разделов во многом воспроизводил соответствующие нормы из проектов 1793-1796 гг. Хотя в главном революционное законодательство повлияло на то, что н е включалось в кодекс из старого права.

Еще одним важным источником правоположений ГК стали королевские ордонансы, изданные в ХУП-ХУШ вв. Некоторые из них -- о дарениях, о субституциях, об актах гражданского состояния, о пользовании водами и лесами -- были без значительных перемен включены в соответствующие разделы кодекса. В целом, главными источниками доктрины и текста нового ГК стали предреволюционная догматика, которая, в свою очередь, представляла сплав римского и кутюмного права, и революционное законодательство.

Кодекс был построен по институционной системе. Эта система, восходящая к "Институциям" Юстиниана, была классической для распространенной во Франции школы рецепированного римского права. ГК был разделен на 3 книги: 1) О лицах, куда были включены разделы о гражданских правах вообще, актах гражданского состояния, семейном и опекунском праве; 2) Об имуществах и о различных видоизменениях собственности, где были собраны институты вещного права; 3) О различных способах, которыми приобретают собственность, включившая наследственное право, обращение имуществ в семье, договоры и иные обязательства. Институционная схема была существенно переработана: третья книга внутренне строилась с учетом уже пандектной систематизации обязательств. Но главное заключалось в том, что составители придавали традиционной систематизации новый естественно-правовой и рациональный смысл: "Три вещи необходимы и достаточны человеку в обществе, -- говорил Камбасерес, обосновывая такую структуру еще для проекта 1793 г., -- быть хозяином своей особы, иметь имущества для удовлетворения своих нужд и мочь располагать к наибольшему своему интересу своей особой и своими имуществами. Все гражданские права сводятся, итак, к правам вольности, собственности и заключения договоров".

В большей степени институционной была система изложения правовых норм. Многие статьи не были собственно регулирующими правовые ситуации, а научающими: что такое движимое и недвижимое, что такое договор, те или другие виды обязательств и т. п. Это сделало кодекс в значительной степени дидактическим сочинением по праву, за что его впоследствии упрекали. Но такая дидактика одновременно сделала кодекс весьма понятным даже для не очень сведущих в праве.

Составители ГК ориентировались на старую французскую традицию цивилистики. Исходя из этого, они абсолютизировали частное право. Право по закону (т. е. вытекающее из предписаний закона) в кодексе было уравнено с правом, вытекающим из частной сделки. Закон не мог вторгаться в содержание частных соглашений, в сферу частных прав. Многие нормы кодекса имели излишне общий характер. Это привело к тому, что многое отдавалось составителями на усмотрение судьи. В частности, судья сохранил право истолковывать правовые споры, основываясь на "обычаях мест", "обыкновениях употребления" и т. п.

Гражданство и правоспособность.

В кодексе устанавливалось единое понятие французского гражданства и связанного с ним единства прав на основе полного равенства. В этом заключалось главное антифеодальное качество нового правопорядка. (Равенство правоспособности не было абсолютным, оно было соответственно своему времени: правоспособность женщин была ограничена семейным правом и преимущественными возможностями мужчин быть участниками оборота.) Гражданство в смысле пользования политическими правами отграничивалось от гражданства в частноправовом смысле. Гражданскими правами (т. е. правоспособностью) наделялся каждый, имевший или приобретший особое "свойство Француза", которое сообщал конституционный закон. Гражданство можно было не только приобрести, но и утратить. Хотя, в отличие от принципов конституций 1791-1793 гг., ГК установил только частно-правовые (не политические) основания к утрате гражданства; не допускалась потеря гражданства через приговаривание к наказаниям. Однако, как бы в компенсацию, вводился институт гражданской смерти (ст. 17), который повторял политическую смерть "старого режима". Права иностранных граждан во Франции были отличны от французов. Они определялись конкретными соглашениями с той или другой страной, и были уже или шире в зависимости от прав, предоставленных французам в этой стране. От иностранного гражданина также требовалось обязательное поручительство француза в случае обращения в суд; это было еще одним важным ограничением, правоспособности иностранцев.

Гражданская дееспособность наступала в 21 год. После этого ограничения дееспособности были возможны только в рамках брачно-семейных отношений или вследствие опеки. Предусматривалась и возможность полного лишения дееспособности, названная по традиции римского права интердиктом. Широкие полномочия в этой инициативе были предоставлены суду и родственникам, что вделало такую опеку институтом архаичным и даже реакционным в правовом смысле.

Вещные права.

В сравнении с правом эпохи "старого режима" круг вещных прав (т. е. форм обладания, пользования и распоряжения имуществами) был сокращен. Признавались только права собственности, правомерного использования и пользования в порядке сервитута.

Центральным институтом вещного права было право собственности. Его понимание в ГК было важным новшеством: "Собственность есть право пользоваться и распоряжаться вещами наиболее неограниченным порядком, лишь бы только это не производило такого использования, которое запрещено законами и уставами" (ст. 544). Согласно доктрине кодекса, собственность имела: 1) абсолютный характер: права владельца практически ничем не ограничивались и допускались только изначально предписанные законом ограничения. Основываясь на положении Декларации 1789 г. и почти в тех же выражениях, кодекс закрепил 2) неприкосновенность и неотчуждаемость собственности. Еще одной важнейшей чертой собственности было предельно 3) широкое понимание режима собственности, исходя из почти абсолютного права акцессии (присоединения). Этот последний элемент собственности имел выраженно архаичный характер, заранее предполагая преимущество земельной собственности. Отдельные права не могли быть предметом коммерческого оборота (права пользования недрами, пространством были неразрывны с собственностью на участок земли).

Кодекс выделял три вида собственности в зависимости от субъекта права: 1) индивидуальная, 2) государственная, или общественное обладание, 3) общинно-коммунальная. Преобладающее внимание уделялось частной собственности. Однако оговаривалось, что некоторые объекты могут быть только в государственной (порты, крепости и т. п.) или только в коммунальной собственности.

Все вещи делились на 4 группы. Ранее господствовавшее в праве Франции подразделение на наследственные и на благоприобретенные теряло силу. В общем важнейшим было новое деление на вещи движимые и недвижимые, однако последовательно оно не было проведено, и по-прежнему значение сохранял порядок приобретения и отчуждения вещи. Первой группой признавалась собственно недвижимость (земля, дом -- любой стоимости и размера). Второй -- принадлежащие недвижимости в силу своего предназначения (мебель и убранство в доме, скот для обработки земли и т. п., висящие на деревьях плоды). Третьей группой были прочие движимые вещи. Четвертую составили особо ценные движимые вещи (деньги, драгоценности, частные бумаги, предметы роскоши, коллекции). Подразделение вещей было существенным для разных требований в отношении отчуждения, разных операций с ними, заклада и т. п. Собственники недвижимости располагали большими преимуществами. Собственность на землю предоставляла также права и на "то, что ниже и выше" данного участка (ст. 552). Т. е. собственник имея практически неограниченные права использования своего участка, его обустройства, разработки недр. Недвижимость подвергалась только особой форме заклада ее -- антихреза, причем должник сохранял право пользования даже в случае просрочки платежа. Недвижимость занимала привилегированное положение при сделках с нею: если продавец терпел значительный ущерб в силу бедственных условий (свыше 60% стоимости), то сделку можно было расторгать в одностороннем порядке. Такие гарантии в особенности должны были обеспечить права мелких земельных собственников -- крестьян, которые были главной фигурой социальной жизни той эпохи.

Вторым по важности видом вещных прав стал узуфрукт (букв. пользование плодами). Институт этот был разработан еще в римском праве. Однако в ГК он означал, по сути, особое право, примерно равнозначное наследственной аренде дореволюционной эпохи. Узуфруктуарий не был собственником, его права ограничивались использованием земли или вещи (например, сада, дома). Но он мог продать свой узуфрукт, заключать с ним другие сделки, передавать его по наследству, завещать. Права узуфруктуария охранялись даже перед собственником, который не мог произвольно лишить пользователя его права; если собственник продавал весь объект в целом, то право-пользование сохранялось и при новом собственнике. Такая замаскированная аренда также была архаичным институтом (особенно, когда под узуфруктом понималось право пользования гражданскими доходами, т. е. по сути земельной ренты).

Третьим видом вещных прав было пользование вещью. Конкретное число случаев было невелико; сельскохозяйственная аренда и проживание в доме. В отличие от узуфрукта это право не могло быть ни переуступлено, ни сдано в поднаем. Пользователь имел право использовать свое право только в личных интересах или для семьи, но не для коммерческого оборота и обогащения.

Хотя владение не фигурировало в качестве самостоятельного права, во многих случаях оно охранялось отдельно. Такое охраняемое законами владение могло быть только добросовестным и только в случае, если обладатель добросовестно заблуждался относительно своих прав на вещь. Обладание вещами первой и второй группы при наличии добросовестности могло стать способом приобретения собственности на эти вещи (если проходили установленные ГК сроки исковой давности). Обладание движимыми вещами приравнивалось к праву собственности, если только вещь не была украдена.

Обязательственное право.

Доктрина ГК была сугубо индивидуалистической. Частной сделке, отвечающей воле сторон, в нем был также придав почтя абсолютный характер. Ничто и почти никак не могло ограничивать частных лиц. Поэтому главное место среди обязательств уделялось договорным (о второй группе -- внедоговорных -- говорилось лишь примерно в 20 статьях). Как правило, субъектом договора мог быть собственник, имевший все права распоряжения вещами. Другим случаям (например, рабочему найму, сложным коммерческим сделкам) почти не уделялось внимания.

Одним из краеугольных принципов договорного права закреплялась свобода договора. Под этим подразумевалось, что никто не может быть принужден к заключению соглашения, не соответствующего его намерениям, и что содержание соглашения определяется только по воле заключивших его сторон. Ничто не могло быть основанием для одностороннего отказа от сделки: ни допущенные при ее заключении обман, ошибки (если только все это не превосходило определенную меру выгодности и нормальности и не грозило вообще уничтожить коммерческий оборот). Никакое вмешательство в сделку частных лиц не допускалось, если только она не противоречила закону, добрым нравам и общественному порядку. В истолковании последствий сделок и их выполнимости признавалась большая роль судьи.

Вторым краеугольным принципом договорного права было положение об обязательной силе соглашений. Это означало, что законно заключенные соглашения не могут быть расторгнуты односторонними действиями и что соглашения обязывают и ко всем последствиям, которые могут вытекать из обычая или обыкновений коммерции. Принцип обязательной силы договоров был заново сформулирован в ГК (это сделал Порталис). В нем как нельзя более отражалось представление составителей о всемогуществе частной воли, индивидуализм кодекса. Помимо общих положений договорного права (возможности вступать с вещью в любые сделки -- "дать что-либо, сделать или не делать что-либо"), в кодексе предусматривались 8 типичных и распространенных договоров: продажа, мена, наем вещей, работы или услуг, товарищество, ссуда, хранение, договор вероятной прибыли, залог. Архаичность в наибольшей степени проявилась в договоре найма: здесь предусматривалась только возможность для личного услужения и мелкой работы в сельском хозяйстве. Однако за договором вероятной прибыли (или рисковым) были видны реалии игры на бирже, азартные игры, финансовые операции с чисто денежными ценностями, подчиненные особым условиям выполнимости и возможных потерь.

Вторым по важности источником обязательств признавалось причинение ущерба. Основной идеей ответственности за гражданский деликт (причинение ущерба, связанное с нарушением права) в ГК была виновность. Причинивший ущерб отвечал за деликт в случае как прямого умышленного действия в отношении чужой вещи или прав, так и в случаях небрежности и непредусмотрительности (ст. 1383). Хотя и здесь кодекс сохранял существенные архаические черты: так, лица, пребывающие в услужении или под присмотром других, не отвечали за содеянное -- за них отвечали хозяева. Этим закреплялось как бы внутреннее подразделение на полную и неполную правоспособность (что было продолжением конституционных ограничений на политические права лиц, находящихся в услужении или не имевших самостоятельного заработка).

Семейное право.

Самым важным новшеством в области брачно-семейного права было закрепление института только гражданского брака, заключавшегося государственными административными органами по правилам регистрации актов гражданского состояния. Брак был чисто светским, хотя потом не запрещалось проводить желаемые религиозные церемонии. Брачный возраст устанавливался в 18 лет для мужчины и в 15 лет для женщины. До достижения этого возраста браки могли заключаться только по особому разрешению главы государства. Однако до 25 лет мужчины и до 21 года женщины могли вступать в брак только при согласии родителей или семейного совета.

Так же порывая с традицией канонического предреволюционного права, ГК признавал право на развод. Развод допускался в случае супружеской измены (хотя и по-разному понимаемой для мужа и для жены), в случае грубого обращения или взаимных оскорблений, в случае приговаривания одного из супругов к позорящему наказанию. Основанием для развода могло быть взаимное согласие супругов, проживших в браке от двух до двадцати лет. (Это правоположение вызвало особенно резкие нападки клерикальных кругов, и после восстановления официального значения католической церкви в период Реставрации было отменено -- в 1816 г.) Для Наполеона, по требованию которого было внесено это положение, оно было одним из показателей гражданского равенства.

Центральное место в семейном праве занял весьма консервативный по своему смыслу институт главы. Жена и дети в семье обязаны были выказывать послушание мужу в обмен на его "покровительство". Отец имел все права пользования имуществом не достигших совершеннолетия детей, на пользование имуществом жены или дохода с него (в зависимости от установленного брачным договором режима). Власть отца семейства могла приобретать и административный характер. За непослушание члены семьи могли быть подвергнуты заточению в тюрьму или в исправительный дом. Жену, уличенную в супружеской измене, муж мог единственно по личному усмотрению поместить в тюрьму на несколько месяцев. В качестве своего рода промежуточной меры перед разводом (или заменявшей его) -- сохранялось католическое правило "отлучения от стола и ложа" -- в виде "раздельного жительства". В случае ограничения или полного лишения жены дееспособности муж всегда оставался опекуном.

От кутюмного права в кодекс был перенесен еще один институт -- семейного совета. Некоторые вопросы (заключение брака, воспитание, наказание детей) требовали согласования с дедами и бабками. Они, например, в случае смерти мужа, оставившего беременную жену, назначали ей "попечителя чрева", который участвовал в управлении имуществами. Предпочтение интересов семьи (причем законной) оказало влияние и на наследственное право. Признавая традиционное деление на наследование по закону и по завещанию, кодекс значительно ограничил права завещателя распорядиться своими имуществами. В зависимости от состава семьи завещатель мог распорядиться лишь от 1/2 до 3/4 принадлежавшей ему собственности. Незаконнорожденные и не признанные при жизни дети практически устранялись от прав наследования, и, даже будучи признанными, имели право на меньшую долю, чем законные.

Итак, высокие квалификационные достоинства кодекса все же не сделали его вполне совершенным. В кодексе осталось немало противоречий, особенно между разными книгами. Ряд статей получил практическое значение только посредством богатой судебной практики. Довольно скоро, к концу XIX в., был поставлен вопрос о переработке ГК. Для своего времени ГК 1804 г. имел выдающееся значение. Это была поистине вторая гражданская конституция нового правопорядка. По оценке видного русского правоведа Е. В. Спекторского, кодекс "переводил на язык права вызванный революцией социальный переворот", тесно связанный с идеей частной и экономической свободы. Это была "золотая книга" французской буржуазии той поры.

Наполеоновские завоевания открыли дорогу широкому распространению ГК по Европе, а затем и по всему миру. Он стал как бы одной из двух основных линий европейского права в целом.

В 1807 г. кодексу было присвоено имя Наполеона. В период Реставрации наименование было снято, в годы Второй империи -- временно восстановлено. Довольно скоро начались изменения в тексте. Однако в основе своей ГК 1804 г. и поныне составляет действующий свод гражданского права Франции.

Литература

византия гражданский судебный наполеон

1. Абдурахманова И.В. История государства и права зарубежных стран.- М.Март 2004 - 167 с.

2. Графский В.Г. Всеобщая история права и государства. - Учебник - 2007. - 752 с.

3. Кудинов О.А. История государства и права зарубежных стран. - Учебное пособие - 2004. -- 305 с.

4. Общая теория права и государства: Учебник. /Под ред. В.В. Лазарева. - М: Юрист, 1994.- 360 с.

5. Севастьянов А.В. История государства и права зарубежных стран в вопросах и ответах: учебное пособие. - Москва: Проспект, 2015. - 144с.

6. Хрестоматия по Всеобщей истории государства и права. Под. Ред. К.И. Батыра и Е.В. Поликарповой. - М.: Юристъ, 2000. - 392 с.

7. Ягур Н.Н. История государства и права зарубежных стран. Хрестоматия. - Мн.Тесей 2004 - 92 с.

Размещено на Allbest.ru