Обоснованность создания института профессиональных переводчиков в сфере судопроизводства

Размещено на http://www.allbest.ru/

Обоснованность создания института профессиональных переводчиков в сфере судопроизводства

Глобальные процессы интеграции, происходящие в различных сферах жизнедеятельности общества, а также расширение международных связей между Россией и другими государствами явились причинами не только значительного роста преступности, но и приобретения ею интернационального характера. В уголовное судопроизводство все чаще стали вовлекаться граждане разных национальностей. Согласно ч. 1 ст. 68 Конституции РФ государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский язык. Уголовное судопроизводство ведется на русском языке, а также на государственных языках входящих в Российскую Федерацию республик. В Верховном Суде Российской Федерации, военных судах производство по уголовным делам ведется на русском языке (ч. 1 ст. 18 УПК РФ).

Одной из важнейших гарантий обеспечения достойного положения для всех участников уголовного процесса, а для обвиняемого - еще и одним из аспектов права на защиту является право на разъяснение и обеспечение лицам, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, возможности делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом (УПК) РФ.

Названное положение, закрепленное в ст. 18 УПК, логически вытекает из пп. «a» и «f» ч. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, принятого Резолюцией 2200A от 16 декабря 1966 г. (вступил в силу 23 марта 1976 г.), ч. 2 ст. 5, п. «e» ч. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.), согласно которым каждое лицо должно быть в срочном порядке и подробно уведомлено на языке, который оно понимает, о характере и основании предъявленного ему уголовного обвинения, а также может пользоваться бесплатной помощью переводчика, если оно не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке.

Конституция Российской Федерации (ч. 2 ст. 26) закрепляет положение, согласно которому в нашем государстве каждый имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания и творчества.

Обязанность разъяснять лицу, которое не владеет или недостаточно хорошо владеет языком судопроизводства по уголовному делу, его право пользоваться родным языком без каких бы то ни было ограничений возлагается на следователя, дознавателя, прокурора и суд. Не владеющим языком судопроизводства считается лицо, которое не в состоянии его понимать и бегло изъясняться на нем по всем вопросам, составляющим предмет судопроизводства.

Криминогенная обстановка современной России характеризуется повышением количества преступлений, совершенных иностранцами. В частности, за последние 15 лет этот показатель увеличился в 130 раз. В МВД России эту тенденцию связывают с привлекательностью нашей страны для туристов и гастарбайтеров. Для примера - число преступлений, связанных с незаконным производством наркотиков, совершаемых иностранными гражданами, возросло в 25 раз. В определенной прогрессии (приблизительно 1,2-1,4 тысячи в год) растет количество преступлений, совершаемых в России в отношении иностранных граждан.

Согласно п. 4 ч. 1 ст. 51 УПК участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если обвиняемый не владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу.

Непредставление лицу, не владеющему языком уголовного судопроизводства, переводчика относится к существенным нарушениям закона и влечет отмену судебного решения.

Законодатель рассматривает участие переводчика отнюдь не как техническую меру, но как конституционную гарантию прав граждан и интересов правосудия. Неукоснительное соблюдение принципа национального языка - это конституционная гарантия как реализации прав граждан, так и обязанностей соответствующих должностных лиц, без чего немыслимо правовое государство на современном этапе развития общества [3, с. 28].

В своей практике мне приходится выступать как в качестве приглашенного переводчика, так и в качестве защитника, поэтому, прежде всего, хотелось бы обозначить проблемы, возникающие у переводчика при работе с иностранными гражданами и гражданами России, не владеющими русским языком.

Согласно закону, переводчиком признается лицо, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве в случаях, предусмотренных УПК РФ, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, и назначенное в качестве такового дознавателем, следователем, прокурором или судом (чч. 1 и 2 ст. 59 УПК РФ).

Тем не менее, законодателем используется термин «переводчик» в узком, широком и предельно широком (употребленном в ч. 1 ст. 169 УПК РФ) смысле слова. В первых двух случаях переводчиком лицо становится с момента вынесения постановления (определения) о назначении его переводчиком. В том смысле, который заложен в понятие «переводчик» ч. 1 ст. 169 УПК РФ, переводчиком лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, становится с момента, когда у следователя (дознавателя и др.) появляется необходимость в использовании его знаний в порядке, предусмотренном ст. 169 УПК РФ.

При анализе статуса переводчика часто забывают, что в уголовном судопроизводстве перевод всегда обладает определенными сущностными характеристиками и производится, исходя из особенностей переводимого текста, а также задач, поставленных перед ним, происходит в устной или письменной форме. Устный перевод широко используется при допросе свидетелей, потерпевших и других участников процесса, не владеющих языком судопроизводства, при проведении следственных экспериментов, осмотров, обысков и т.п. В письменной форме он выражается в переводе отдельных процессуальных документов как уголовного дела в целом, так и отдельных его материалов. Каждая из форм перевода имеет свои специфические особенности. Нельзя заменить письменный перевод обвинительного заключения устным, также нельзя ограничиваться осуществлением устного перевода там, где требуется письменный.

Есть определенные требования, которым должен отвечать переводчик. Согласно ч. 1 ст. 59 УПК РФ переводчик должен свободно владеть языком, знание которого необходимо для перевода. Однако данное законодательное положение является неточным. Переводчик должен владеть не одним, а как минимум двумя языками: а) на котором ведется судопроизводство и б) которым владеет лицо, пользующееся услугами переводчика. Только в этом случае можно говорить о том, что лицо, привлекаемое в качестве переводчика, обладает свойством компетентности. Некомпетентность переводчика является одним из безусловных оснований для его отвода (ч. 2 ст. 69 УПК РФ).

В уголовно-процессуальном законодательстве не дается определение понятия некомпетентности переводчика. Уровень знания двух рабочих языков оценивается правоприменителем и участниками уголовного судопроизводства.

Как полагает А. В. Гриненко, некомпетентность переводчика выражается в слабом знании им языка, на котором согласно ст. 18 УПК РФ предпочитают изъясняться участники уголовного процесса. Некомпетентность переводчика может проявиться в отсутствии способности адекватно воспринимать слова или выражения, подлежащие переводу, переводить их точно в соответствии со смыслом сказанного, передавать особенности речи и т.д. [1, c. 235].

По мнению М. А. Джафаркулиева, в идеальном случае переводчик должен сочетать в себе качества специалиста в определенной области знания, билингва и соответственно переводчика, т.е. специалиста в особой предметной области, содержанием которой является перекодирование сообщения с одного языка на другой. Переводчик не всегда обладает достаточными знаниями в той или иной специальности, только один из языков является для него родным, что оказывает существенное влияние на его квалификацию и, как следствие, на качество самого перевода [2, с. 44].

Проблема некачественного перевода усугубляется и тем, что к осуществлению перевода привлекаются случайные люди, которые либо недостаточно знают язык, на котором ведется уголовное судопроизводство, либо не владеют специальной терминологией, необходимой для осуществления перевода.

В законодательстве нет конкретного указания, откуда должны приглашаться в случае возникшей необходимости переводчики. Поэтому дознаватели, следователи вынуждены искать переводчиков в различных государственных учреждениях, общественных организациях, специальных учебных заведениях, институтах, а также прибегать к помощи частных лиц, вследствие чего возрастает риск участия в уголовном судопроизводстве в качестве переводчика некомпетентных лиц.

В практике приходилось сталкиваться с работой таких переводчиков и могу утверждать, что часто они своими действиями способствовали вынесению обвинительного приговора подсудимому, ведь одна неправильно или неполно переведенная фраза может изменить ситуацию в худшую сторону. Подобная некомпетентность переводчика может выражаться в его неумении точно и быстро передавать содержание переводимой информации, в низкой общей грамотности (как например, переводчик с рынка, где работает подсудимый), в обладании ограниченным словарным запасом (как в русском, так и в своем родном языке), в невладении навыками письменного перевода. В этой связи встает вопрос о таком действии как отвод переводчика. Отвод переводчика по причине некомпетентности содержит в себе определенные трудности, не только правового, но и этического характера. Переводимый материал (речь, текст, документ) может содержать профессиональную терминологию, этнические словесные обороты, а иногда и весьма своеобразные, труднопереводимые фразы, в том числе нецензурные, арготические (как правило, жаргонные) выражения, обусловленные низким культурным и менталитационным уровнем самого допрашиваемого, что само по себе снижает скорость и делает невозможной синхронизацию перевода. К тому же, перевод в уголовнопроцессуальной деятельности должен быть буквальным, а не интерпретированным.

А. В. Садиков справедливо указывает на то, что переводчик и его роль в ситуации перевода должны быть как можно более незаметными [4, с. 129]. Вместе с тем следует признать, что оставаться незаметным, осуществляя перевод вопросов допрашивающего и ответов допрашиваемого, фактически являясь лингвистическим посредником между лицами, не понимающими друг друга, весьма сложно. К тому же переводчик не всегда обладает специальными знаниями в области криминалистики, например, касающимися тактической организации допроса.

При оценке приведенных аргументов напрашивается вывод о том, что норма об отводе переводчика по причине обнаружившейся некомпетентности нуждается в уточнении за счет указания на то, что некомпетентность должна быть надлежащим образом удостоверена. В качестве примера хочу привести дело гражданина М., № 1-89-05\2010 . Работая переводчиком по данному делу и осуществляя перевод, я достаточно долго, с точки зрения прокурора, переводила фразу, где-то в течение 2 минут, прокурор посчитал время, потраченное мной на перевод, чрезмерным и сделал вывод о том, что я консультирую подсудимого и потребовал моего отвода. Проблема была в том, что, несмотря на то, что М. - гражданин России, он не владеет в достаточной мере юридической терминологией и, более того, обладает низким уровнем грамотности, поэтому мне пришлось долго объяснять значение слова «огласить». Суд отказал обвинителю в отводе.

Хочется отметить также следующее: часто люди, проживающие в России долгое время или даже являющиеся гражданами, не понимают значение многих слов, ярким примером может служить слово «выдворение», большинство не понимает смысл этого слова и не может адекватно отреагировать, в то время как слово «депортация» знакомо почти всем подзащитным, хотя имеет несколько иное значение в русском языке, поэтому важно, как со стороны следствия и суда, так и со стороны адвоката и переводчика, полно и ясно передать всю информацию касательно рассматриваемого дела.

Более того, достаточно часто на переводчика оказывается давление с целью изменения перевода, задержки перевода или же утаивания тех или иных фактов о подозреваемом или подсудимом, которые стали известны в ходе переводческой деятельности, часть переводчиков пресекает подобные попытки, но далеко не все специалисты, привлекаемые в судебное разбирательство, настолько щепетильны. Поэтому считаю правильной идею создания государственной организации судебных переводчиков и базы данных (в масштабах регионов, например) лиц, владеющих редкими языками. Это позволит значительно облегчить следователям, дознавателям поиск лиц, которых можно пригласить для участия в расследовании уголовных дел в качестве переводчиков.

переводчик судопроизводство уголовный

Список литературы

1.Гриненко А. В. Комментарий к ст. 69 // Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации в редакции Федерального закона от 29 мая 2002 г. / под общ. ред. А. Я. Сухарева. М.: Норма, 2002. 136 с.

2.Джафаркулиев М. А. Роль и правовое положение переводчика в судопроизводстве: методические рекомендации. Баку, 1990. 24 с.

3.О повышении роли судов кассационной инстанции в обеспечении качества рассмотрения уголовных дел [Электронный ресурс]: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 августа 1988 г. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

4.Садиков А. В. Перевод как вид процессуального поведения // Тетради переводчика. М., 1981. № 18. С. 3-12.

Размещено на Allbest.ru