Презумптивные положения в контексте советской системы права

Размещено на http://www.allbest.ru/

Презумптивные положения в контексте советской системы права

Елена Александровна Угренинова

Кафедра теории и истории государства и права

Таганрогский институт управления и экономики

Статья посвящена историко-правовому исследованию категории «правовые презумпции» в контексте советской правовой системы. Анализируется специфика законодательного закрепления и толкования презумптивных положений в указанный период. Автором оценивается значение рецепции римского права и зарубежного законодательства в формировании системы презумптивных положений советского права.

Ключевые слова и фразы: советское социалистическое право; принцип «революционной целесообразности»; презумпция виновной ответственности; презумпция права собственности фактического владельца вещи; теория «отмирания права»; социалистическое толкование; презумпция равенства; презумпция невиновности.

презумпция равенство законодательство советский

С Октябрьской революцией 1917 традиционно принято связывать момент зарождения основанного на идеях марксизма-ленинизма нового советского социалистического права. Специфика становления советской правовой системы нашла отражение в «Руководящих началах по уголовному праву РСФСР» от 12 декабря 1919 г.: «Без особых правил, без кодексов, вооруженный народ справлялся и справляется со своими угнетателями. В процессе борьбы со своими классовыми врагами пролетариат применяет те или другие меры насилия, но применяет их на первых парах без особой системы, от случая к случаю, неорганизованно. Опыт борьбы, однако, приучает его к мерам общим, приводит к системе, рождает новое право» [5]. И в основу этого молодого «агрессивного» права был положен принцип «революционной целесообразности».

Несмотря на то, что данный принцип не был закреплен на законодательном уровне, тем не менее, именно он во многом определил роль презумптивных положений в системе советского права: официальное признание получают презумпции, соответствующие государственной идеологии и «революционному правосознанию».

В итоге, существовавшая в дореволюционном законодательстве «презумпция виновной ответственности» была отторгнута советским правом и заменена на более приемлемые принципы революционной законности, целесообразности и классового подхода при привлечении лица к юридической ответственности.

В.М. Савицкй писал: «Зачем вообще доказывать виновность врага народа, если он враг? А то, что враг, - это, несомненно, раз его арестовали. Зачем доказывать виновность членов семьи врага народа, если на основании ст. 581в действовавшего тогда Уголовного кодекса РСФСР их надлежало ссылать в отдаленные районы Сибири только за то, что они члены его семьи». Итогом общей примитивизацией права в советскую эпоху стало то, что оно утратило также отражавшую специфику национального развития российской правовой системы презумпцию права собственности фактического владельца вещи.

Составляющий фундамент римского права институт частной собственности противоречил социальному назначению советского права - «выражать классовые интересы и быть средством построения бесклассового коммунистического общества» [10, с. 217], в связи с чем оно нашло ему замену - священную и неприкосновенную общественную (государственную) собственность. Ликвидация института частной собственности и, как следствие презумпции права собственности фактического владельца вещи, оправдывалась концепцией священности государственной собственности.

В целом же, тенденция устранения из механизма правового регулирования презумптивных положений, получивших свое развитие в дореволюционном законодательстве, была неизбежным результатом практической реализации советской теории «отмирания» права.

Сущность этой теории сводилась к тому, что, «исходя из учения товарища И. В. Сталина о коммунистическом обществе в капиталистическом окружении, право сохраняется и после полной победы коммунизма лишь при условии сохранения капиталистического окружения. После уничтожения капиталистического окружения в обществе, где полностью построен коммунизм, право начинает отмирать. Оно сохраняется, постольку остается еще функция защиты коммунистического общества от капиталистического окружения» [2, с. 132]. В контексте такой идеологии естественно и презумпции становились «покорными слугами» «нового неизвестного истории человечества, социалистического общества и права» [1, с. 34].

Между тем, создание «пролетарского» права, не имеющего ничего общего с буржуазным, оказалось на деле утопией. Свидетельством тому может служить тот факт, что первый гражданский кодекс Советского государства 1922 г., по мнению П. И. Стучка, «пришлось почти целиком и дословно списать с лучших образцов гражданского права Запада» [9, с. 125].

Следует отметить, что отличительной чертой советской правовой системы было наполнение заимствованных из римского и буржуазного права конструкций совершенно иным «извращенным» содержанием.

Так, древнейшая презумпция римского права «ignorantia legis neminem excusat» получила благодаря советским правоведам оригинальное толкование, а именно официально провозглашалось, что «из фикции, по сути дела, в буржуазном праве, в социалистическом праве она превратилась в предположение с максимально высокой степенью вероятности, что объясняется широким привлечением трудящихся к правотворческой и правоприменительной деятельности, высоким уровнем правосознания и правовой культуры советских граждан» [3, с. 6].

Презумпция добропорядочности также в свете советской идеологии получает классовое наполнение, а именно добропорядочным, по советскому праву, может считаться субъект права, соблюдающий закон и «не совершающий действий, могущих нанести вред советскому обществу в целом или отдельным его членам или совершающий определенные действия, когда нормы права этого требуют» [Там же, с. 23]. При этом неподчинение закону приравнивалось к нарушению партийной и государственной дисциплины.

Социалистическому толкованию подверглась и презумпция равенства.

Так И.В. Сталин указывал: «Под равенством марксизм понимает не уравниловку в области личных потребностей и быта, а уничтожение классов, т.е.: а) равное освобождение всех трудящихся от эксплуатации после того, как капиталисты свергнуты и экспроприированы; б) равную отмену для всех частной собственности на средства производства после того, как они переданы в собственность всего общества; в) равную обязанность всех трудиться по своим способностям и равное право всех трудящихся получать за это по их потребностям (коммунистическое общество)» [8, с. 355].

Неудивительно, что, несмотря на признание презумпции равенства, в советском законодательстве закреплялось преимущество рабочего класса перед крестьянством, в частности, Конституция РСФСР 1918 г. норму представительства на Всероссийский съезд Советов устанавливает из расчета один депутат на 25000 городских жителей и один депутат на 125000 сельских жителей. Советское государство искореняло в советском праве идеи свободы и справедливости.

Этим объясняется появление антигуманных презумптивных положений, к числу которых можно отнести выработанную А. Я. Вышинским формулу о том, что «признание - царица доказательств». Такая презумпция «послужила идеологическим обоснованием полученных любыми способами доказательств, связанных с признанием вины. Это, в конечном счете, способствовало массовым нарушениям советскими юристами прав человека [6, с. 28].

Что касается презумпции невиновности, то позиция руководителей партии сводилась к следующему: «Допущение невиновности - это вредная затея, она мешает эффективной борьбе с преступностью, сковывает действия наших славных чекистов и других верных защитников социалистического строя. Никакие презумпции нам не нужны, это все буржуазные выверты».

Действительно, о какой презумпции невиновности могла идти речь, когда «суровые условия классовой борьбы требовали, чтобы советские карательные органы не проявляли к своим врагам излишней мягкости».

Между тем, впоследствии презумпция невиновности была введена в систему советского права, а именно закреплена статьей 160 Конституции СССР 1977 г., при этом она носила исключительно декларативное значение: «По содержанию и духу советского закона не обвиняемый должен доказать свою невиновность, а орган обвинения должен доказать правильность предъявленного обвинения» [1].

Резюмируя вышеизложенное, следует акцентировать внимание на том, что судьба категории «правовая презумпция» в системе советского права была идеологически предопределена: было официально провозглашено, что «в советском праве нет и не может быть презумпций, которые бы не были установлены в интересах трудящихся масс и их социалистического государства».

Список литературы

1. Агарков М. М. Основные принципы советского гражданского права // Советское государство и право. 1947. № 11.

2. Аржанов М. А. Некоторые научные проблемы права в период перехода к коммунизму // Советское государство и право. 1939. № 2.

3. Бабаев В. К. Презумпции в советском праве: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Свердловск, 1969. 24 с.

4. Герцензон А. А., Грингауз Ш. С., Дурманов Н. Д., Исаев М. М., Утевский Б. С. История советского уголовного права. М., 1947. 466 с.

5. Постановление Наркомюста РСФСР от 12.12.1919 «Руководящие начала по уголовному праву Р.С.Ф.С.Р.» // СУ РСФСР. 1919. № 66.

6. Пучков О. А. Теоретико-правовые основания юридической антропологии: автореф. дисс. … докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2000. 28 с.

7. Савицкий В. М. Презумпция невиновности. М.: Норма, 1997. 126 с.

8. Сталин И. В. Сочинения. М.: Госполитиздат, 1955. Т. 13. 424 с.

9. Стучка П. И. 13 лет борьбы за революционно-марксистскую теорию права: сб. ст. (1917-1930). М.: Госюриздат,

1. 1931. 336 с.

10. Теория государства и права / под. ред. В. К. Бабаева. М.: Юрист, 2003. 592 с.

11. Юридический словарь. М.: Гос. издат. юрид. литер., 1953. 784 с.

Размещено на Allbest.ru