Коренизация государственного аппарата в Горно-Шорском национальном районе (1926-1939 гг.): проблемы, итоги

Размещено на http://www.allbest.ru/

Коренизация государственного аппарата в Горно-Шорском национальном районе (1926-1939 гг.): проблемы, итоги

Елена Мамышева

В статье рассматриваются проблемы коренизации государственного аппарата в Горно-Шорском национальном районе, существовавшем в 1926-1939 гг. На основе анализа архивных данных выявляются проблемы в привлечении в органы власти представителей коренного населения.

Ключевые слова и фразы: коренизация; шорцы; национальный район; делопроизводство. коренизация государственный аппарат шорский

Коренизация государственного аппарата и социально-культурных учреждений в национальных республиках и автономиях являлась одной из важнейших частей осуществления национальной политики Советского государства. Широкая программа мероприятий коренизации, или национализации, была направлена на привлечение в органы государственного управления национальных районов представителей местного населения, которое в большинстве своем либо вообще не знало русского языка, либо знало его очень плохо. В условиях еще неизжитого недоверия к русским было необходимо, чтобы трудящиеся национальных районов видели своих представителей в органах управления автономных республик, областей, трудовых коммун. Кроме того, коренизация была призвана продемонстрировать образцовое решение национального вопроса в СССР и создать положительный образ страны в глазах европейского пролетариата и колониальных народов. В 1921 г. на Х съезде РКП(б) была определена задача - «помочь трудовым массам невеликорусских народов развить и укрепить у себя действующие на родном языке суд, администрацию, органы хозяйства, органы власти, составленные из людей местных, знающих быт и психологию местного населения…» [1, с. 53]. Основу регионального руководства должны были составить местные кадры, призванные развивать систему образования, театр, прессу и в целом культурно-просветительные учреждения на родном языке. Считалось, что это будет способствовать росту активности и самодеятельности широких трудящихся масс национальных меньшинств. В то же время коренизация «являлась составным и необходимым элементом интеграции автохтонных этносов в структуру модернизируемого общества… и стала средством формирования национальной интеллигенции управленческого звена на региональном уровне» [2, с. 26].

Цель представленной статьи - рассмотрение проблем коренизации государственного аппарата в ГорноШорском национальном районе. До создания национального района территория компактного проживания шорцев входила в состав Томской губернии. В связи с этим обстоятельством в составе Томского губернского подотдела в январе 1921 г. был учрежден Кузнецкий уездный подотдел с секцией «татаро-шорцев» во главе с Побызаковым [6, с. 22]. Главной задачей подотдела было решение вопроса о самоопределении шорцев. В августе-октябре 1921 г. была отправлена специальная экономическая экспедиция для обследования жизни шорцев, с целью вынесения рекомендаций о дальнейшем социально-экономическом и политическом развитии шорцев. В феврале 1922 г. Томский губисполком отправил Кузнецкому уездному исполкому письмо о том, что планируется создание единой Шорско-Алтайской автономной области, требуя не препятствовать агитации по данному вопросу среди шорского населения. Однако в апреле 1923 г. на заседании Томской губернской административной комиссии было постановлено, что выделение юго-восточной части Кузнецкого уезда в подчинение Ойротской автономной области нарушает хозяйственную целостность богатого разными ископаемыми Кузнецкого бассейна, поэтому было решено признать «намеченную губотнацем передачу … нецелесообразной». На данном заседании было решено «признать желательным объединение татаро-шорцев Кузнецкого уезда, проживающих в волостях: Томской, Кузедеевской, Кондомской, Верх-Кондомской, Мрасской и Кузнецкой в особую административную единицу, на правах райисполкомов с центром в Кузедеево» [7, с. 51]. Поэтому даже при экономическом районировании юга Томской губернии в 1923-24 гг. учитывались этническая и социальная однородность коренного населения, его организационные формы хозяйствования. В результате районирования был образован новый Кондомский район из восьми сельсоветов, объединивших бывшую Кондомскую, Верхнее-Кондомскую, Мрасскую волости, где преобладало ранее шорское население (6 тыс. из 7,7 тыс. - 77%) [6, с. 22]. Три другие волости - Кузедеевская, Кузнецкая, Томская - были сведены в единый Кузнецкий район. Оба районы вошли составной частью в Кузнецкий округ. Тем не менее, поиск оптимального варианта национального самоопределения шорцев продолжался. По постановлению президиума Томского губисполкома от 22 июня 1924 г. в с. Кузедеево 5-9 августа состоялся Татаро-шорцевский горнорайонный съезд Кузнецкого уезда с представительством учителей, волостных исполкомов и только что организованных сельсоветов. На съезде было решено организовать единый «Татаро-Шорцевский горный район» с правами и привилегиями округа. В состав района должны были войти Кондомский район полностью, Томская и Кузедеевская волости Кузнецкого района [Там же, с. 23]. Предусматривалась также организация трех вспомогательных подрайисполкомов: в Осинниках, Кондоме, Верх-Кондоме с правами прежних РИКов. Постепенно к этому решению стала склоняться секция по районированию губернской плановой комиссии, но при этом она делала оговорку, что инородческий район возможно создать только в рамках Кондомской, ВерхКондомской и Мрасской волостей. Новый район в данных территориальных рамках именовался в различных проектах «Верх-Кондомским» или пятым инородческим. Против такого проекта выступила инициативная группа шорцев - работников Кузнецкого уездного исполкома (Ф. Н. Токмашев, Ф. К. Тельгереков и др.). Они отправили в Томский губисполком письмо, в котором было отмечено, что район в предполагаемых границах объединит всего 50% шорцев. Потому стоит вернуться к первоначальному проекту и присоединить к создаваемому району часть Петраковской волости (улусы Осиновский, Белый Калтан) [8, с. 52].

25 августа 1925 г. Сибревком на основании материалов Татаро-Шорского съезда принял решение ускорить образование в южной части Томской губернии национального района и избрать для этих целей ревком в составе трех человек: председателя Ф. К. Тельгерекова, членов ревкома Л. А. Иванова, Ф. Н. Токмашева. Под их руководством 1-8 октября 1925 г. в улусе Мыски прошел первый съезд Советов Горной Шории. На нем был избран Горно-Шорцевский райисполком во главе с председателем Ф. К. Тельгерековым и выработаны программы национального строительства и социалистического переустройства всей социально-экономической и культурной жизни района. Национальное самоопределение шорского народа было законодательно закреплено 12 апреля 1926 г. Декретом ВЦИК «Об Образовании в составе Кузнецкого округа Сибкрая национального Горно-Шорского района» [3, с. 211]. Общая площадь образованного района составила 30 тыс. кв. км, численность входящего в него населения - 23 тыс. человек: из них 16 тыс. шорцев, 5 тыс. русских, 2 тыс. мордвы [4, л. 342]. Таким образом, Горно-Шорский национальный район, созданный при поддержке таких государственных органов, как Сибревком и Сибирский комитет содействия народностям окраин Сибири, явился своеобразной формой национального самоопределения шорцев. Национальный район был особой административнотерриториальной единицей, образуемой в местах компактного проживания национального меньшинства. Однако понятие «национального района» не получило официального определения в конституциях (Конституция СССР 1924 г. и Конституция РСФСР 1925 г.). Административное управление, суд, обучение в школах и культурно-просветительская деятельность в национальных районах могли осуществляться на языке группы, образовавшей данный район и составлявшей этническое большинство его населения.

Предоставление шорскому народу статуса национального района в 1926 г. повлекло за собой необходимость коренизации аппаратов и государственных учреждений вновь созданного района. Выполняя указания ЦК и Западно- Сибирского крайкома ВКП(б), партийно-государственные органы Горно-Шорского национального района занялись вопросом о серьезном и углубленном проведении работы по коренизации. В соответствии с требованиями вышестоящих органов в национальном районе составлялись ежегодные планы коренизации органов государственного аппарата. Так, в частности, в 1931 г. президиумом РИКа был принят план коренизации учреждений района. Все официальные документы, предназначенные для шорского населения, должны были публиковаться на его языке. Выступления на всякого рода съездах и собраниях могли производиться и на русском языке, но постановления, обращенные к коренному населению, должны были издаваться на шорском языке. Для лиц, знающих местный язык, предусматривались определенные льготы при занятии вакантных должностей.

Отделам РИКа рекомендовалось постепенно перевести переписку с сельсоветами на родной язык: с 1 апреля 1931 г. - с Чувашинским, Мысковским и Сыркашинским сельсоветами; с 1 мая - с Усть-Кабырзинским,

ISSN 1997-292X № 4 (10) 2011, часть 1 105

Усть- Анзасским, Средне-Чилейским, Усть-Кезесским, Усть-Колзасским, Чилису-Анзасским; с 1 июля - с Часовниковским, Нижне-Кинерковским, Тугунским, Кызыл-Шорским [5, д. 1414, л. 79]. План предусматривал, что все вышеуказанные сельсоветы с 1 октября 1931 г. полностью переведут делопроизводство на родной язык. В мае 1931 г. в помощь выполнения плана были организованы месячные курсы подготовки членов и секретарей национальных сельсоветов [Там же]. Введение в официальный оборот национального языка встречало множество препятствий объективного характера. Шорцы не имели своего литературного языка, своей письменности; отсутствовала современная политическая и правовая терминология. Алфавитизация шорского языка, создание письменного языка затормозились процессом его перевода на латинскую основу, продолжившимся до второй половины 1930-х гг. [7, с. 46-51].

Вопрос о реализации плана 1931 г. был рассмотрен в сентябре 1932 г. на оргсовещании при отделе национальностей Западно-Сибирского крайисполкома. Председатель Горно-Шорцевского РИКа М. А. Торчаков заявил, что говорить об успехах коренизации нет оснований. По его словам, в районном и сельских аппаратах отсутствуют представители шорского народа, а делопроизводство ведется исключительно на русском языке [5, д. 1253, л. 66]. На совещании была вновь принята резолюция, которая обязывала райисполком Горной Шории «провести мероприятия по укреплению национальными кадрами районного и сельских аппаратов с переводом делопроизводства на родной язык» [Там же, л. 70]. Несмотря на принятие подобного рода резолюций, шорский язык в делопроизводстве практически не применялся. Последнее подтверждается сведениями из отчета отдела национальных меньшинств Запсибкрайисполкома 1936 г. по запросу отдела национальностей ЦИК: «Делопроизводство в районе ведется на русском языке» [Там же, д. 2506, л. 31]. Из 51 карточки статистических отчетов сельских и поселковых советов о выдвижении кандидатов на VI районный съезд Советов в 1936 г. на шорском языке была «заполнена только одна, поданная в РИК УстьКезесским сельским советом» [8, с. 72].

Самой сложной оставалась кадровая проблема. В целях подготовки национальных кадров руководство Горно-Шорского района обратилось с ходатайством об открытии шорского отделения при Кузнецком индустриально- педагогическом техникуме. Это отделение открылось с первого сентября 1931 г., а в 1933 г. в п. Мыски открылся шорский педтехникум. Первый выпуск составил всего девять человек, большинство же учащихся вынуждено было оставить учебу, в основном из-за материальных трудностей. В результате планы по коренизации аппарата, принятые местными властями Горной Шории, не были выполнены. Значительную роль играли и технические, материальные затруднения. Не последнюю роль сыграл и мощный приток русского населения, связанный с индустриальным освоением региона, изменивший соотношение численности автохтонного и пришлого населения. Кроме того, имело место и «охлаждение» к коренизации со стороны центральных органов власти, которые предполагали в перспективе ликвидацию национальных районов.

Трудности в проведении коренизации стали объяснять не только привычным «великодержавным шовинизмом», «местным национализмом», «недостатком квалифицированных кадров», но и ошибками в методах ее проведения. Критике подверглись «остатки и пережитки административных методов проведения коренизации в виде механического вовлечения нацработников». Ко времени ликвидации национального района в 1939 г. политика коренизации в Горной Шории была спущена на парах, в результате чего сократилось число представителей шорского народа в государственном аппарате.

Таким образом, опыт коренизации в Горно-Шорском национальном районе в незначительный период его существования (1926-1939 гг.) сложно оценить однозначно. Безусловно, коренизация была нацелена на создание для шорцев благоприятных условий развития и сохранения своей национальной идентичности, поскольку она отвечала чаяниям националов, питавших надежду на «свободу национального развития», объективно ориентировалась на достижение фактического равенства в развитии национальностей, являлась орудием «решительной борьбы с пережитками великорусского шовинизма. Однако основные задачи коренизации не были достигнуты, так как ликвидация национального района сняла с повестки дня эту проблему. В отличие от других сибирских народов (буряты, хакасы, алтайцы и др.) шорцам не удалось добиться сохранения национального района как политико-правового статуса.

Список литературы

1. Базарова В. В. Коренизация государственного аппарата в Бурят-Монголии как опыт национальной политики в 192030-х гг. // Власть. 2008. № 7.

2. Белозерова М. В. Проблемы интеграции и национального самоопределения коренных народов Южной Сибири: 1920 - начало XXI в.: автореф. дисс. … д-ра истор. наук. Томск, 2008. 56 с.

3. Борина Л. С. Этнические последствия национально-государственного строительства большевиков в Сибири (на материалах Горно-Шорского района) // Вестник КемГУ. 2010. № 1 (41).

4. Государственный архив Кемеровской области (ГАКО). Ф. 22. Оп. 1. Д. 13.

5. Государственный архив Новосибирской области (ГАНО). Ф. Р-47. Оп. 1.

6. Кимеев В. М. Забытая страница истории шорцев // Разыскания: историко-краеведческий альманах / сост. М. Е. Сорокин. Кемерово, 1990. 112 с.

7. Мамышева Е. П. Алфавитизация шорского языка в 1920-30-е гг.: основные проблемы и итоги // Саянский исторический ежегодник: сборник научных статей / отв. ред. М. Г. Степанов. Абакан: Бригантина, 2010. Вып. 1. 132 с.

8. Прокопенко М. А. Государственное строительство в районах проживания коренных народов Кузбасса: 20-е - нач. 90-х гг. XX в.: дисс. … канд. истор. наук. Новосибирск, 2005. 276 с.

Размещено на Allbest.ru