Особенности российской модели конституционного контроля

Размещено на http://www.allbest.ru/

ОСОБЕННОСТИ РОССИЙСКОЙ МОДЕЛИ КОНСТИТУЦИОННОГО КОНТРОЛЯ

Михеева А.А.

студентка 2 курса бакалавриата

по направлению «Юриспруденция»

Научный руководитель:

д.ю.н., проф. кафедры правовых основ управления

Амплеева Т.Ю.

Еще совсем недавно советская правовая доктрина почти единодушно доказывала, что самостоятельные и специализированные органы охраны Конституции - это абсолютно чуждые советскому обществу и советской государственности явления. Между тем, принцип верховенства Конституции не только никогда не отвергался ни советской идеологий, ни советской правовой доктриной, но и активно использовался властью для реализации политических целей. А это в свою очередь, привело к разработке особой советской доктрины конституционного контроля, основное назначение которого виделось в выявлении правовых актов и действий государственных органов, противоречащих конституционным предписаниям, а также принятии незамедлительных мер по устранению выявленных отклонений.

На современном этапе система конституционного судебного контроля в России сталкивается с новыми проблемами. Во-первых, это проблема соотношения международного права и национального права, а в подобных коллизиях, как отметил председатель Конституционного Суда Российской Федерации В. Зорькин, роль Конституционного Суда является ключевой [2]. В последнее время Конституционный Суд Российской Федерации подвергается критике за игнорирование решений Европейского Суда по правам человека. Приняв федеральный закон от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» Россия обязалась исполнять окончательные постановления Европейского Суда по правам человека по любому делу, в котором Российская Федерация выступает стороной. Если дело разрешено в пользу заявителя, государство-ответчик должно не только выплатить компенсацию заявителю, но и гарантировать возможность пересмотра судебных постановлений национальных судов, в связи с которыми заявитель обращался в Европейский Суд с жалобой на нарушение прав и свобод, предусмотренных Конвенцией. И в этом аспекте позиции национального и наднационального судебных органов расходятся. Более того, изменения в законодательстве свидетельствуют о последовательном ограждении судебной власти от обязательств исполнений решений Европейского Суда по правам человека. суд конституция европейский свобода

Спустя год после рассмотрения Европейским Судом дела «ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС» против России»[5] Конституционный Суд Российской Федерации вынес постановление от 14.07.2015 №21-П о применимости решений Европейского Суда по правам человека на территории Российской Федерации, согласно которому Россия оставляет за собой право не исполнять решение Европейского Суда в случае его несоответствия Конституции Российской Федерации. Затем был принят Федеральный конституционный закон от 14 декабря 2015 г. N 7-ФКЗ "О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», наделяющий Конституционный Суд Российской Федерации правом решения о возможности исполнения решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека по жалобе против России.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации счел, что федеральный законодатель полномочен «предусмотреть специальный правовой механизм разрешения им вопроса о возможности или невозможности с точки зрения принципов верховенства и высшей юридической силы Конституции Российской Федерации исполнить вынесенное по жалобе против России постановление Европейского Суда по правам человека, в том числе и в части мер общего характера». При этом, положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод как многостороннего международного договора России, а также федеральный закон «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» как нормативное основание ее включения в правовую систему России, под сомнение не ставятся.

Как показывает зарубежная судебная практика, Конституционный Суд России - уже не первый суд, занявший правовую позицию относительно ограниченной правовой силы постановлений Европейского Суда по правам человека. Например, Федеральный Конституционный Суд Федеративной Республики Германия при разрешении вопроса об исполнении постановления Европейского Суда по правам человека от 26 февраля 2004 года по делу «Гёргюлю против Германии» постановил, что Конвенция о защите прав человека и основных свобод, а также практика Европейского Суда служат «ориентиром для толкования» при определении содержания и сферы действия основных прав и свобод конституции ФРГ, а решения Европейского Суда не всегда обязательны для исполнения судами ФРГ.

Важно отметить, что сам Европейский Суд по правам человека предоставляет возможность выбрать конкретные средства, с помощью которых в рамках национальной системы будет исполняться возлагаемое правовое обязательство, самому государству-ответчику. Как указывает Европейский Суд в своих постановлениях, «имея непосредственные знания о своем обществе и его потребностях, национальные власти более компетентны по сравнению с международными судами в части оценки того, что делается в интересах общества»[7].

Однако Европейский Суд по правам человека также подчеркивает и то, что мнение национального законодателя о том, что находится «в интересах общества», поддерживается в том случае, если оно имеет «разумные основания». В связи с этим, следует обратить внимание на тот факт, что в отличие от постановления Европейского суда по правам человека по делу «Анчугов и Гладков против России»[6], согласно которому положение ч.3 ст. 32 Конституции Российской Федерации об ограничении избирательных прав лиц, осуждённых к лишению свободы, противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в деле ЮКОСа у Конституционного Суда нет оснований сослаться на то, что постановление Европейского Суда неисполнимо в силу несоответствия основам конституционного строя. Еще одним актуальным вопросом, связанным с конституционным судебным контролем в Российской Федерации, является эффективность конституционных (уставных) судов субъектов. Действие конституционных судов субъектов имеет важное значение для соблюдения принципов федерализма, однако связанные с ними тенденции не столь радужные, как, например, в Германии, чья правовая система в настоящее время является для России эталоном в области осуществления конституционного контроля. поскольку именно в этой стране появилась первая конституционная юстиция как на федеральном уровне, так и на уровне земель. В России, по имеющимся данным, действующие конституционные суды субъектов рассматривают не более десяти заявлений в год [4].

Таким образом, стоит вопрос о целесообразности финансирования деятельности таких судов, особенно учитывая, что оно остается за рамками федерального бюджета и производится из средств бюджета субъектов. О существовании данной проблемы свидетельствуют и случаи приостановления работы конституционного суда, обоснованного нехваткой денежных средств бюджета на её обеспечение [8].

В Германии не существует подобной проблемы, поскольку конституционные земельные суды не работают на постоянной основе. Полномочия судьи исполняются по совместительству, а сама процессуальная деятельность обслуживается аппаратами других судов. Однако существует мнение о том, что такая система порождает противоречия, когда судьи руководствуются нормами о конституционных судах и одновременно с этим подчиняются общему законодательству о судьях [3]. Думается, что более предпочтительным решением данного вопроса является передача полномочий конституционного суда субъекта Конституционному Суду Российской Федерации. Так происходит в субъектах Российской Федерации, где уставной суд не был создан.

Возможен еще один способ повышения эффективности конституционных судов субъектов Российской Федерации. Для его реализации необходимо учесть историческую специфику формирования конституционной юстиции в России. Раньше уставные суды создавались как инструмент независимости субъектов и символ их государственной самостоятельности. На сегодняшний день политическая составляющая утратила своё значение. В этой связи предлагается поменять на федеральный статус этих судов и сделать создание таких судов не правом субъекта, а его обязанностью[2]. По мнению сторонников такого пути реформирования, это позволит сконцентрировать деятельность конституционных судов субъектов на защите прав человека, а не использовать его как политический инструмент. При таком раскладе расходы на обеспечение работы судов также переходят из бюджетов субъектов в федеральный бюджет.

В ходе смены отечественной конституционной парадигмы четко прослеживается связь отечественного конституционализма с решением задач модернизации и «европеизации» страны. Анализ особенностей и проблем современной системы судебного конституционного контроля приводит к нескольким важным выводам. Во-первых, реальная действенность норм международного права зависит от того, насколько рационально и обоснованно они будут восприняты национальным законодательством. И в данном контексте главная роль в поиске баланса конституционных ценностей и принятых государством международных обязательств отводится Конституционному Суду Российской Федерации [1].

Во-вторых, несмотря на то, что конституционные (уставные) суды субъектов являются частью единой судебной системы, формируют единое правовое пространство, а также свидетельствуют о наличии реального федерализма и демократической организации власти в субъектах федерации, они нуждаются в реформировании. Однако вопрос, как именно мировая глобализация будет в дальнейшем влиять на внутренние процессы в России, в том числе и на правоприменение, а также по какому пути развития пойдет система отечественного конституционного судебного контроля - остаётся открытым.

Список литературы

1. Амплеева Т.Ю. Правосудие в России: тернистый путь его становления…// Право и управление XXI век. - 2015. - № 2(35). - С. 14.

2. Конституционный контроль. Доктрина и практика. Материалы международной конференции, посвященной 20-летию Конституционного Суда Российской Федерации. - 2012. - С. 464.

3. Кровельщикова, В. В. Конституционные суды земель Германии: дисс. к. юр. наук / В. В. Кровельщикова, Томский государственный университет. - Томск, 2004. - 189 с.

4. Левакин И.В., Сухов Э.В. Социально-экономическая эффективность конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации // Регионология. - 2015. - №4. - С.6-16.

5. Постановление Европейского Суда по правам человека от 31.07.2014 г. по делу "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против Российской Федерации" [OAO Neftyanaya Kompaniya Yukos v. Russia] (жалоба N 14902/04) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. - 2014. - №11.

6. Постановление Европейского Суда по правам человека от 04.07.2013 г. по делу "Анчугов и Гладков (Anchugov and Gladkov) против Российской Федерации" (жалоба NN 11157/04 и 15162/05) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. - 2014. - №2.

7. Постановление Европейского Суда по правам человека от 22.01.2004 по делу «Ян и другие (Jahn and others) против Германии» (жалобы N 46720/99, 72203/01 и 75552/01) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. - 2004. - №5.

8. Хамнуев Ю.Г., Эрдынеев А.Э. Казус Конституционного Суда Республики Бурятия: постановка проблемы с точки зрения конституционной теории. // Вопросы конституционного, муниципального, административного и финансового права. - 2016. - №3(74). - С.49-53.

Размещено на Allbest.ru