Эволюция цели уголовного наказания в отечественном законодательстве

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 343.241

Юридические науки

ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕЛИ УГОЛОВНОГО НАКАЗАНИЯ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

Крюков Владислав Валерьевич

Саратовская государственная юридическая академия

68vladislav68@mail.ru

В данной статье ставится задача изучить процесс развития мысли субъекта законотворчества о целях уголовного наказания. Рассматриваются некоторые проблемные аспекты указанной темы. Особое внимание уделяется понятию “устрашение”, отношению советского законодателя к каре и возмездию, а также опровержению того, что получение финансовых выгод является целью уголовного наказания. Примечательно, что в работе анализируются нормативно-правовые акты, которые в своё время имели огромное значение для внутренней политики российского государства.

Ключевые слова и фразы: история уголовного права; наказание; цель уголовного наказания; пенология; устрашение; возмездие; кара; превенция.

The article aims to examine the process of developing the conception of the subject of lawmaking on the purposes of criminal punishment. The author analyzes certain problem aspects of the mentioned theme, focuses on the conception “frightening”, on the attitude of the Soviet legislator to punishment and retribution. The researcher tries to disprove a concept that financial advantage is a purpose of criminal punishment. It's worth mentioning that the paper analyzes normative and legal acts, which in their time had tremendous significance for the internal policy of the Russian state.

Key words and phrases: history of criminal law; punishment; purpose of criminal punishment; penology; frightening; retribution; punishment; prevention.

Вопрос о том, какую следует ставить цель перед наказанием, занимал умы выдающихся деятелей науки издавна. В дореволюционной России эту проблему, каждый по-своему, решали такие видные представители науки уголовного права как С. М. Будзинский, С. В. Познышев, А. А. Жижиленко, А. М. Богдановский, С. П. Мокринский, А. А. Пионтковский, Н. Д. Сергеевский [4, с. 102-106]. После революции указанным вопросом занимались М. Ф. Шаргородский, А. И. Марцев, И. С. Ной, А. Л. Ременсон, Б. С. Утевский, И. И. Карпец и мн. др. Однако, несмотря на все старания названных нами учёных, в науке до сих пор идут жаркие споры о том, какую цель должно преследовать уголовное наказание. Почему эта проблема так важна и актуальна? Дело в том, что рассматриваемая категория является одной из центральных в уголовном праве, фундаментом, на котором возводится система наказаний. Как известно, ошибки при закладке фундамента неминуемо ведут к обрушению даже самого совершенного здания. Поэтому очень важно ставить перед наказанием правильные цели. При решении этой нелёгкой задачи, несомненно, поможет история уголовного законодательства России, которая готова поделиться с нами бесценным опытом прошлого. В данной статье мы рассмотрим процесс развития, цели наказания от зарождения на Руси уголовного права до принятия современного Уголовного кодекса в 1996 г., и взглянем на него по-новому.

Право развивалось медленно и постепенно. Ирландский юрист и политический деятель Ричард Черри писал, что сложно представить себе право без государственной поддержки, без судов, но именно из такого состояния общества оно вырастает. Он последовательно доказывал, что уголовное право зарождается одинаково во всех правовых системах. В его основе лежит месть. Публичная власть сначала регулирует применение этого социального института, а также его замену на денежную компенсацию. И только потом устанавливается привычная нам система уголовного права, которую мыслитель называет правильной [14, с. 6-7, 24].

Примерно то же самое мы можем наблюдать при становлении отечественного уголовного права. М. Ф. Владимирский-Буданов в первом периоде государственной жизни России, который он называл земским, выделял три ступени развития:

1. эпоха мести, которая имела место до Русской Правды (до XI в.);

2. центральная эпоха (XI-XIII вв.), в ходе которой происходит отмирание мести, и на первое место выходят композиции;

3. эпоха судных грамот (XIV-XV вв.). Уголовные кары, наконец, одерживают верх над выкупами, однако ещё можно наблюдать остатки уже уходящей в прошлое системы композиций [2, с. 309].

После эпохи мести и композиций наступает эпоха устрашения. Эта уголовно-правовая политика впервые нашла своё отражение в Стоглаве (“…да и прочий страх приимут таковая не творити”) [Там же, с. 358]. Система наказаний по Судебникам 1497 г. и 1550 г. и по Соборному Уложению 1649 г., а также правоприменительная практика того времени свидетельствуют о том, что основными целями уголовного наказания были возмездие и устрашение. Вторая цель явно преобладает над первой, о чём красноречиво говорит антигуманная направленность системы наказаний [10, с. 79]. Однако здесь следует привести мнение В. А. Рогова, который полагает, что в современной науке имеет место “известное преувеличение значения устрашения” из-за недостаточного обращения внимания на психологические факторы. Что для человека, живущего в XXI веке, изуверство, то для члена средневекового общества вполне разумное наказание, которое легко вписывается в его систему ценностей [7, с. 78]. Таким образом, устрашение - это оценочная категория, сущность которой заключена в превенции, т.е. устрашение - это антигуманная, с точки зрения субъекта исследования, превенция. Таким образом, Судебники и Соборное Уложение следовали путём благих намерений, которыми, как известно, дорога в ад выстлана.

Артикул воинский 1715 г. (несмотря на своё название, он использовался и судами общей юрисдикции) [10, с. 81] стал нормативно-правовым актом, который поднял принцип страха на доселе невиданные

высоты. И хоть в тексте Артикула можно встретить недвусмысленные отсылки к возмездию (“…кто кого убьет… оного кровь паки отомстить и без всякой милости оному голову отсечь” - арт. 154, а также, к примеру, арт. 3, 145, 196, которые построены на принципе талиона), однако эта и другие цели наказания меркнут на фоне устрашения [2, с. 371].

Совершенно по другому понимал цели уголовного наказания Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового уложения 1767 г. Указанный нормативно-правовой акт, как это отмечает В. М. Сагрунян, является симбиозом теоретического труда и законодательного акта [9]. На страницах Наказа императрица ставит перед наказанием гуманные цели - охрана общества от преступлений и исправление преступника [1, с. 24]. Эти идеи, как и идеи выдающихся европейских учёных (Ч. Беккариа, И. Бентама, Д. Говарда), опередили время и не нашли отражения в уголовно-правовой политике эпохи, в которой были сформулированы.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. устанавливало ответственность за проступки и преступления. Разница между ними была едва ли обозначена и заключалась, видимо, в объекте посягательства. Уголовное наказание по Уложению предусматривалось за преступления, а за проступки налагалось наказание исправительное. Целью первого было возмездие, а целью второго - исправление [Там же, с. 25]. Такое мнение высказывают Ю. И. Бытко и С. Ю. Бытко, однако большинство учёных утверждают, что цель наказания по Уложению 1845 г., в том числе и в его более поздних редакциях от 1866 г. и 1885 г., состоит в частной и общей превенции. То же самое касается и Уголовного уложения 1903 г., которое в большей своей части так и не вступило в силу (в действие были введены лишь главы, касающиеся ответственности за посягательство на власть) [10, с. 151].

В данном случае мы склонны считать, что именно мнение большинства учёных является верным,

т.к., говоря о цели уголовного наказания по тому или иному нормативно-правовому акту, мы имеем в виду всю систему наказаний, а не отдельные его виды или даже их группы. Каждый вид уголовного наказания лучше подходит для одних целей и хуже для других. Возьмём, к примеру, смертную казнь. Она идеальна как средство достижения частной превенции, но вот её исправительные возможности крайне ограничены, если не сказать - сомнительны. Но система наказаний и её реализация в Особенной части дают нам совершенно ясную картину, позволяют сказать с большей или меньшей степенью точности, чего хотело добиться государство, применяя наказание, предусмотренное конкретным уголовным законом.

После революции Временное правительство отменило смертную казнь и объявило амнистию [1, с. 28]. Победа большевиков была ознаменована созданием советского уголовного права, которое изначально было мощным оружием диктатуры пролетариата [10, с. 194]. В 1919 г. были приняты Руководящие начала по уголовному праву РСФСР. Данный документ оказал огромное влияние на развитие уголовного законодательства страны, хоть и был рекомендацией [1, с. 29]. Руководящие начала 1919 г. ставили перед наказанием задачу охраны общественного порядка от совершившего преступление или покушавшегося на совершение такового и от будущих возможных преступлений как данного лица, так и других лиц [8]. Таким образом, во главе угла встала концепция социальной обороны, корни которой лежат в частной и общей превенции. Стоит обратить внимание на то, что здесь впервые в тексте документа прямо был назван тот предвосхищаемый результат, ради которого применяется наказание, что, несомненно, является позитивным шагом.

В УК РСФСР 1922 г. предусматривается две реакции советского государства на социально-опасное деяние - это наказание и другие меры социальной защиты. Однако цели перед ними ставятся одинаковые, что, на наш взгляд, неверно, так как между содержанием наказания и мер социальной защиты, а также лицами, к которым они применяются, - пропасть. А цели ставились следующие: а) общее предупреждение новых нарушений как со стороны нарушителя, так и со стороны других неустойчивых элементов общества; б) приспособление нарушителя к условиям общежития путем исправительно-трудового воздействия; в) лишение преступника возможности совершения дальнейших преступлений [11, с. 6].

Далее происходит отказ от понятия “наказание”. Теперь вместо него используется термин “мера социальной защиты”, которую Основные начала уголовного законодательства СССР и Союзных Республик 1924 г. предлагают применять в целях: а) предупреждения преступлений; б) лишения общественно-опасных элементов возможности совершать новые преступления; в) исправительно-трудового воздействия на осужденных. Меры социальной защиты разделялись на: а) меры судебно-исправительного характера; б) меры медицинского характера; в) меры медико-педагогического характера [6]. Указанные под буквой а) меры, по сути, являются наказанием (т.е. вновь законодатель не видит принципиальной разницы между наказанием и иными мерами), а цели применения мер социальной защиты чрезвычайно похожи: таким образом, положения рассматриваемого документа являются закономерным развитием идей УК РСФСР 1922 г. В свою очередь Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. продолжает традицию Основных начал 1924 г. [12].

8 июня 1934 г. ВЦИК СССР в постановлении “О дополнении Положения о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления) статьями термин об измене Родине” официально “реабилитировал” понятие “наказание” [10, с. 247]. С этого момента “меры социальной защиты” больше не используется, что, несомненно, является положительным моментом как для теории, так и для практики, которая страдала от указанного термина и сопутствующего ему понятия “опасное состояние” [Там же, с. 245], преследующих средневековый принцип объективного вменения.

Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик 1958 г. и УК РСФСР 1960 г. в качестве целей уголовного наказания называют исправление и перевоспитание преступника, а также предупреждение совершения преступлений как осужденным, так и иными лицами [5, с. 84-85; 13, с. 116].

В целях исправления осужденных, а также предупреждения совершения новых преступлений как осужденными, так и другими лицами предписывают применять наказание Основы уголовного законодательства СССР и республик 1991 г. (в связи с распадом СССР так и не вступили в силу), которые можно считать базой для УК РФ 1996 г. [1, с. 43]. Последний расширил перечень целей восстановлением социальной справедливости.

Отдельно хотелось бы остановиться на отношении советского законодателя к возмездию и каре. Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г. [8], Основные начала уголовного законодательства СССР и Союзных Республик 1924 г. [6] и УК РСФСР 1926 г. [12] прямо указывают, что, применяя принудительные меры, советское государство не преследует цель возмездия и кары, что, на наш взгляд, демонстрирует крайне негативное отношение власти к данным категориям. Ведь законодатель счёл необходимым подчеркнуть это в тексте документа, хотя, если бы он их просто не назвал в качестве целей, как это было сделано в УК РСФСР 1922 г., это уже обозначало бы, что они ими не являются.

УК РСФСР 1922 г. интересен тем, что в его Общей части слово “наказывается” и его производные употребляются наравне со словом “карается”, а Особенная часть исключительно использует последнее, что свидетельствует: во-первых, о смешении этих понятий, а во-вторых, о том, что сам законодатель неосознанно признаёт карательную сущность уголовного наказания. Прямо на то, что наказание является карой, преследующей общественно полезные цели, указывают Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик 1958 г. и УК РСФСР 1960 г. [5, с. 84-85; 13, с. 116]. Основы уголовного законодательства СССР и республик 1991 г. обходят рассматриваемые понятия стороной.

Всё вышесказанное позволяет сделать вывод о крайней непоследовательности советского законодателя в вопросах, касающихся кары и возмездия.

В литературе можно встретить мнение о том, что целью наказания по тому или иному историческому памятнику уголовного права является получение финансовых выгод [2, с. 357]. Но мы не можем с этим согласиться. Скорее, пополнение казны было второстепенным желательным эффектом. Настолько соблазнительным, что князь Владимир (ок. 960-1015 гг.) вскоре после введения смертной казни отказался от неё в пользу виры [Там же, с. 326], а монархи постепенно сокращали применение клеймения, чтобы не губить здоровья преступников, а сберечь его для работ и колонизаторских целей [10, с. 67]. Ну а кто не слышал о широком использовании принудительного труда заключенных в СССР? О ГУЛАГе? Однако нельзя сказать, что уголовное наказание существует для получения бесплатной рабочей силы или для пополнения казны, ведь в таком случае оно сразу же потеряло бы свою сущность как реакции государства на преступление, а стало бы экономическим инструментом, а значит, перестало быть самим собой.

Итак, по воле законодателя уголовное наказание то преследовало цель возмездия, то превенции (в том числе в форме устрашения), то исправления преступника, а нередко и несколько из них, а какая именно избиралась цель (или цели) зависело от конкретных социальных, культурных, политических, экономических факторов. Создатели современного уголовного закона выбрали все три сразу. Насколько это верное решение для нашей политико-правовой эпохи, покажет время.

Список литературы

уголовный наказание устрашение кара

Бытко Ю. И., Бытко С. Ю. Сборник нормативных актов по уголовному праву России X-XX вв.: в 3-х ч. Саратов:

Изд-во СГАП, 2005. Ч. 1. 108 с.

Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. Изд. 7-е. Петроград - Киев, 1915. 715 с.

Лоба В. Е., Сафронова Е. В. Классическая школа уголовного права о понятии и целях наказания // Право и образование. 2011. № 5. С. 59-69.

Лоба В. Е., Сафронова Е. В. Целеполагание уголовного наказания в диссертационных исследованиях университетов Российской империи // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2012. № 4. С. 102-107.

Об утверждении Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик: Закон СССР от 25.12.1958 // Бытко Ю. И., Бытко С. Ю. Сборник нормативных актов по уголовному праву России X-XX вв.: в 3-х ч. Саратов: Изд-во СГАП, 2005. Ч. 3. С. 82-90. 6. Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик [Электронный ресурс]:

Постановление Президиума ЦИК СССР от 31 октября 1924 г. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi? base=ESU&n=16671&req=doc (дата обращения: 07.12.2014).

Рогов В. А. Уголовные наказания и репрессии в России (середина XV - середина XVII в.). М.: Изд-во ВЗПИ; АО “Росвузнаука”, 1992. 94 с.

Руководящие начала по уголовному праву РСФСР [Электронный ресурс]: Постановление Народного комиссариата юстиции РСФСР от 12 декабря 1919 г. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4859 (дата обращения: 07.12.2014).

Сагрунян В. М. Эволюция отечественной юридической мысли о целях уголовного наказания в дореволюционный период [Электронный ресурс]. URL: http://oktiabrsky.blg.sudrf.ru/modules.php?name=press_dep&op=4&did=20 (дата обращения: 05.08.2014).

Стромов В. Ю. Система уголовных наказаний: история развития, сущность, цели, применение и эффективность. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2007. 513 с.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. // Бытко Ю. И., Бытко С. Ю. Сборник нормативных актов по уголовному праву России X-XX вв.: в 3-х ч. Саратов: Изд-во СГАП, 2005. Ч. 3. С. 6-26.

Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. [Электронный ресурс]: Постановление ВЦИК от 22 ноября 1926 г. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?base=ESU&n=3274&req=doc (дата обращения: 07.12.2014).

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. // Бытко Ю. И., Бытко С. Ю. Сборник нормативных актов по уголовному праву России X-XX вв.: в 3-х ч. Саратов: Изд-во СГАП, 2005. Ч. 3. С. 109-262.

Черри Р. Б., Кристи Н. Развитие карательной власти в древних общинах. М.: Книжный дом “ЛИБРОКОМ”, 2012. 112 с.

Размещено на Allbest.ru