Традиционные формы самоуправления в этнокультуре кабардинцев: исторический опыт и современность

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Кабардино-Балкарский государственный университет имени Х.М. Бербекова

Юридические науки

Традиционные формы самоуправления в этнокультуре кабардинцев: исторический опыт и современность

Хачеритлов М.Ж., к. филос. н.

Аннотация

В статье исследуются исторический опыт и современные формы существования традиционного общественного института кабардинцев - хаса. Выявляются основные аспекты и формы ее существования в социально-политической истории Северного Кавказа. Определяется значимость хасы в общественно-политической жизни кабардинцев в настоящее время. Характеризуется созданная в КБР правовая база, которая обеспечивала становление и функционирование местного самоуправления как одной из форм осуществления народовластия. Делается вывод, что в такой форме в постсоветский период хаса стала одним из значимых механизмов сохранения и воспроизводства этнокультурной идентичности кабардинцев.

Ключевые слова и фразы: сословно-представительное собрание; хаса; кабардинцы; этническая культура; этнокультурная идентичность.

Khacheritlov M.Z. Traditional forms of self-government in ethnic culture of the Kabardians: historical experience and the modern world

Key words and phrases: estate-representative assembly; khasa; the Kabardians; ethnic culture; ethnic and cultural identity.

В настоящее время успех проводимых в РФ социально-политических, экономических преобразований, направленных на развитие гражданского общества и правового государства, сохранение и развитие России как федеративного многонационального государства зависит от эффективной этнической политики на всех уровнях (федеральном, региональном, местном). Развитие местного самоуправления в РФ должно протекать с учетом локальных особенностей культуры малых народов, воспринимать их общедемократические ценности и институты. Кроме того, данный процесс предполагает актуализацию созидательного потенциала традиционных форм и институтов самоуправления, выработанных в той или иной этнокультуре.

В этом плане определенный интерес вызывает анализ формообразующих элементов этнокультуры, изучение культурно-ценностных установок, степени и форм корпоративности национальных общностей [9, c. 151], в связи с чем целью данного исследования является характеристика одного из элементов этнокультуры кабардинцев - хасы (представительного социально-политического института) в исторической ретроспективе.

В разные исторические периоды у черкесов (в том числе и кабардинцев) функционировали различные формы государственных образований, таких как Синдика (VI век), Зихия (I в. н.э.), Касожский союз (X-XI в. н.э.) и т.п. Особой формой политических образований кабардинцев были феодальные княжества позднего Средневековья [3, с. 27-28].

Хаса становилась объектом научных исследований многих авторов. В частности, впервые в письменных источниках подробная характеристика хасы дана П.С. Потемкиным в его историко-этнографическом описании кабардинцев 1787 г. [4, с. 360-361]. Я. Потоцкий, побывавший в адыгейских землях в 1798 г., также оставил ценные сведения о хасе [10, с. 227]. Многие исследователи хасы ссылаются на работу Ш.Б. Ногмова «История адыгейского народа» (1861 г.). Из современных авторов следует выделить В.X. Кажарова, посвятившего специальное исследование адыгской хасе [5]. В отечественной историографии сохранился и ряд других исследований, в которых так или иначе затрагивались проблемы местного самоуправления кабардинцев в исторической ретроспективе [1; 6; 7]. Однако ряд вопросов остался неисследованным до настоящего времени.

В.X. Кажаров отмечает общие черты между хасой нартов и феодальной хасой адыгов, о которой имеются архивные данные и историко-этнографические работы в русских источниках ХVI-ХIХ вв. Сходство это состоит в следующем:

– и та, и другая хаса выступали политическим институтом, являвшимся высшим органом власти в рамках того общества, в котором он функционировал;

– вся общественная жизнь как нартов, так и адыгов в период феодализма вращалась вокруг хасы; - эти хасы (советы, собрания) были отделены от основной массы народа;

– их состав не избирался;

– деятельностью этих советов руководил пожизненно избираемый председатель [5, c. 16-17].

В отношении структуры хасы в разных источниках можно найти несовпадающие сведения. П.С. Потемкин указывал, что «общий круг» или общий совет (хаса) у кабардинцев состоял из трех палат, разделявших владельцев (князей) на узденей (дворян) и «народных старшин» (представителей крестьян) [4, с. 360-361].

Через полтора десятилетия после П.С. Потемкина, Я. Потоцкий писал уже о двухпалатном собрании: «Проблемы, представляющие интерес для всей страны, обсуждаются на “поках”, представляющих собой род выборного собрания. На них председательствует старейший князь. Собрание представлено в виде двух палат - палата князей и дворян, в каждой из них есть свои ораторы. Обе палаты направляют друг другу своих депутатов, и, как говорят, эти собрания проходят с большим достоинством» [10, с. 227].

Первые письменные сведения о хасе приходятся на ХVI в., т.е. на тот период, когда Кабарда переживала феодальную раздробленность. Это предопределяло наличие различных видов сословно-представительных собраний. Исходя из разделения Кабарды на удельные княжества и наличие партий, временных союзов княжеских родов, различают хасы:

– в отдельном княжеском уделе;

– в партии (включавшей 2 удела); - при объединении трех уделов;

– общекабардинская хаса [5, с. 37].

В то время выборы верховного князя на общекабардинской хасе являлись средством легитимации его власти, освещения его авторитетом древней традиции, что в конечном итоге было направлено на укрепление данной власти.

Важнейшим направлением деятельности хасы являлось обеспечение внешней безопасности, то есть военнооборонительные функции. В истории Кабарды в XVI-XVIII вв. можно проследить такую закономерность: повышение (или понижение) роли высшего законодательного и распорядительного органа сопровождалось так же и усилением (или упадком) высшей исполнительной власти в лице верховного князя. Причем усиление этих двух наиболее важных социальных институтов кабардинского общества приходится на период реальной угрозы независимости страны и обострения классовой борьбы.

Будучи высшим сословно-представительным и законодательным органом, хаса кабардинцев выполняла и определенные судебные функции. В силу своей природы она могла определять решения судов любой инстанции, отвергая или утверждая их. В то же время хаса не подменяла деятельность судов, влияя на нее опосредованно:

– через функции верховного князя, избираемого хасой и исполнявшего роль председателя высшей судебной инстанции;

– через создание по решению хасы суда, компетентного разбирать спорные дела, затрагивающие судьбу всего общества;

– посредством отмены и принятия новых законов и установления санкций за их нарушение.

В связи с изменением социально-политической обстановки институт хасы подвергся определенной трансформации, изменилось ее место и роль в жизни общества, функции, состав и структура. В ходе исторического процесса, хаса из совета князей превращается в сословно-представительный орган феодального общества, в котором были представлены и дворяне, а затем и свободные крестьяне. Однако из-за своей слабости третья палата, да и хаса в целом, не справлялась с регулированием нарастающих социальных конфликтов, не стала органом народного представительства, не смогла сплотить кабардинское общество, даже перед лицом внешней угрозы.

В первой четверти XIX в. Кабарда потеряла политическую самостоятельность, и сословно-представительные собрания перестали существовать [12]. общественный правовой социальный политический хаса

В исторической памяти адыгов сохранились лишь смутные представления о хасе как национальнопредставительном органе. Однако в условиях гласности и перестройки в эпоху пробуждения национального самосознания народов в середине 80-х гг. ХХ в., общественная мысль стала все чаще обращаться к материалам прошлого для удовлетворения потребностей современности.

Стали предприниматься всяческие попытки реанимировать этот социально-политический институт и адаптировать его к новой действительности. Так, сначала хаса возродилась как «неформальное» общественное объединение, как адыгское культурное общество («Адыга Хаса»), «Ашамаз» (по имени одного из нартских героев). Данное общество ставило целью возрождение национальной культуры, языка, и его деятельность носила культурно-просветительский характер.

Но постепенно с нарастанием общего кризиса в стране на рубеже 80-90-х гг. XX в. деятельность общественных объединений стала политизироваться, и «Адыга Хаса» активно подключается к рассмотрению обсуждавшегося в то время в партийных инстанциях национального вопроса, выдвигая собственные инициативы в этой сфере.

В избирательной кампании 1990 г., в ходе которой предстояло формирование депутатского корпуса Советов всех уровней, Адыгская Хаса выступила с общедемократических позиций, отодвинув на второй план национально возрожденческую проблематику, в роли оппозиции консервативной «антиперестроечной» партноменклатуре республики [2, с. 105-106].

В период демонтажа советской системы и формирования новых государственных институтов в начале 90-х гг. XX в. национальные движения республики - кабардинская «Адыга Хаса» и балкарская «Тере» - оказались наиболее устойчивыми носителями массовой политической мобилизации населения и опорными элементами политического плюрализма, на что не могли претендовать собственно политические партии в то время. Обе эти организации стремились непосредственно и адекватно выражать национальные интересы и представлять свои народы [9].

Наиболее важным и острым вопросам политико-правовой жизни республики начала 90-х гг. XX в. был вопрос о будущем национальной государственности - сохранится ли Кабардино-Балкария как единая республика, или она распадется на две самостоятельные республики: Кабардинскую и Балкарскую Республики. В этих условиях официальные властные структуры объективно исполняли роль посредника, источника компромисса, удерживая ситуацию в целом от крайностей в правовом поле.

По мере того как новая власть укреплялась, и национальная официальная политическая элита пришла к согласию о сохранении единой Кабардино-Балкарской Республики, политическая активность национальных движений, прежде всего «Адыга Хасы» и «Тере», пошла на убыль, сосредоточившись на культурновозрожденческой проблематике.

Яркой страницей в деятельности Адыгской Хасы стала ее позиция и практически политическая активность в деле оказания всемерной помощи и поддержки братскому абхазскому народу во время грузинскоабхазского конфликта.

Официальные власти чинили всяческие препятствия для полноценной деятельности «Адыга Хаса», вмешивались в ее внутренние дела [8]. Более того, Министерство юстиции КБР после неоднократных предупреждений о необходимости внесения изменений в Устав организации и ее перерегистрации подало исковое заявление о приостановлении деятельности общественно-политической организации «Адыга Хаса». В этом заявлении отмечалось, что «Адыга Хаса» зарегистрирована в Министерстве юстиции КБР как Кабардинская национально-культурная автономия, и как таковая она подпадает под действие Федерального закона РФ «О национальной культурной автономии». На этом основании Минюст КБР требовал изъятия из Устава «Адыга Хаса» пункта 2.5, предусматривающего политическую деятельность: участие в выборных кампаниях, выдвижение кандидатов в депутаты, в президенты, что противоречило российскому законодательству.

Новым явлением в общественно-политической жизни 90-х годов в КБР стало возрождение такой формы социальной активности и общественного самоуправления, как родовые собрания, съезды, хасы отдельных фамилий: Кардановых, Шогеновых, Бейтуановых и т.д. Они имеют свои организационные структуры, печатные органы, благотворительные фонды. Родовые хасы занимаются изучением прошлого своего рода, восстановлением своего генеалогического древа, воспитательной работой среди молодежи, поддержкой работников науки, культуры, спорта и т.д.

Кроме того, в КБР создана правовая база, обеспечивающая становление и функционирование местного самоуправления как одной из форм осуществления народовластия. Принят закон «О местном самоуправлении в КБР», законы «О выборах депутатов местного самоуправления», «О статусе депутата Совета местного самоуправления», «Об административно-территориальном устройстве КБР», «О местном референдуме» и др. Однако в данных правовых документах нет упоминаний о каких-либо традиционных формах и институтах самоуправления, характерных для народов республики в прошлом, как нет никаких положений, указывающих на какие-либо национальные, культурные и другие особенности местного населения.

Все это говорит о том, что у коренных малочисленных народов России в ходе реализации конституционных принципов национальной политики появляется потребность обращаться к опыту прошлого в целях поиска оптимальных конструкций и стратегий сохранения и воспроизводства этнокультурной идентичности.

Именно таким институтом в постсоветский период для кабардинцев и стала традиционная хаса.

Список литературы

1. Абазов А.Х. Нальчикский округ в судебной системе Терской области (последняя треть XIX - начало ХХ в.). Нальчик: Издательский отдел КБИГИ, 2014. 108 с.

2. Боров А.X., Думанов X.М., Кажаров В.X. Современная государственность Кабардино-Балкарии: истоки, пути становления, проблемы. Нальчик: Эль-Фа, 1999. 160 с.

3. Думанов X.М., Кетов Ю.М. Адыгэ хабзэ и суд в Кабарде во второй половине XVIII - XIX веке. Нальчик: Издательство КБНЦ РАН, 2000. 136 с.

4. Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII вв.: в 2-х т. / сост. В.М. Букалова. М., 1957. Т. 2. 480 с.

5. Кажаров В.X. Адыгская хаса: из истории сословно-представительных учреждений феодальной Черкесии. Нальчик: Эльбрус, 1992. 128 с.

6. Кажаров В.Х. Избранные труды по истории и этнографии адыгов. Нальчик: ООО «Печатный двор», 2014. 904 с.

7. Лавров Л.И. Избранные труды по культуре абазин, адыгов, карачаевцев, балкарцев. Нальчик: ГП КБР «Полиграфкомбинат им. Революции 1905 г.», 2009. 780 с.

8. Обращение председателя «Адыга хаса» В. Атажукина к президенту КБР В. М. Кокову // Хаса. 2000. 18 мая.

9. Орган общественно-политической организации «Адыга хаса» // Хаса. 2000. 18 мая.

10. Потоцкий Я. Путешествие в Астраханские и Кавказские степи // Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов. Нальчик: Эльбрус, 1974. С. 225-234.

11. Проблемы управления в сфере межнациональных отношений: предпосылки и формы разрешения межнациональных конфликтов: учебное пособие / под ред. С.И. Замогильного. Саратов: Изд-во Поволжской академии государственной службы, 1998. 260 с.

12. Хрестоматия по истории Кабардино-Балкарской Республики / сост. А.Х. Абазов, М.В. Дышеков. Нальчик: Изд-во Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, 2015. 360 с.

Размещено на Allbest.ru