Формирование института выдачи преступников в царской России

Размещено на http://allbest.ru

ФКОУ ВПО Кузбасский институт ФСИН России

УДК 341.018

Формирование института выдачи преступников в царской России

Голикова Ольга Александровна

доцент юридического факультета,

кандидат исторических наук

г. Новокузнецк

Понимание под экстрадицией выдачи государственных преступников предлагается в юридическом словаре [16]. Более конкретное толкование встречается при раскрытии понятия самой выдачи: выдача государственных преступников определяется как передача преступника государством, на территории которого он находится, другому государству по требованию последнего для привлечения к уголовной ответственности или привидения в исполнение вступившего в законную силу приговора [3].

Обращаясь к истории становления института выдачи преступников в царской России, наиболее приближенное понимание экстрадиции к обозначенному выше встречается довольно поздно -- в XIX в. Согласно исследованиям В. А. Чирикина, первым договором о выдаче преступников можно считать договор между Российской империей и Швецией, заключенный 20 ноября 1810 г. [15, с. 8]. Впервые же пример экстрадиции появляется значительно раньше -- в X в. Речь идет о договоре 911 г. князя Олега Вещего с Византийской империей.

Заключение договора 911 г. произошло на зоре становления древнерусского государства, в то время как первые упоминания об экстрадиции в мировой практике относятся к Древнему миру -- 1296 г. до н. э. Речь здесь идет о заключении договора Рамсеса II (фараона египетского) с Хеттушем III (царем хеттов). Договор закреплял право первого возвращать беглецов с территории хеттского государства [15, с. 306]. Причина столь значительного отставания отечественной истории становления экстрадиции от мировой очевидна, так как здесь мы сталкиваемся с одним из ключевых признаков, которые присущи экстрадиции, а именно -- договор о выдачи должен быть заключен между двумя государствами.

Эволюция института экстрадиции как формы международного сотрудничества в сфере борьбы с преступностью в России представляет собой длительный процесс. На сегодняшний день существует различные подходы к его периодизации, среди которых вполне обоснованной является периодизация, предложенная А. В. Марченко.

Она состоит из пяти этапов:

1. с X по XIX вв. Точкой отсчета является договор князя Олега 911 г., конечной -- война 1812 г.;

2. с 1815 г. (создание Священного Союза) по 1864 г. (судебная реформа Александра II);

3. с 1864 г. до подписания закона «О выдаче преступников по требованиям иностранных государств» 1911 г.;

4. период существования советского государства;

5. современный период [7, с. 53].

Первым государством-партнером для Древнерусского государства стала Византийская империя, что вполне логично, так как она являлась крупнейшим государством и географическим соседом, с которым Русь активно взаимодействовала. Договор 911 г. был заключен в результате военного похода Олега на Царьград и содержал статьи, предусматривавшие выдачу преступников. Первый письменный договор Руси и Византии, помимо всего прочего, закрепляет необходимость экстрадиции.

Однако, кроме Византии, соседние государства -- Хазарский каганат,страны Западной Европы -- также взаимодействуя с Русью, практики подобных договоров не знали. Вероятно, это связано с тем, что Византия выступала не только как крупнейшее, но и как наиболее развитое в плане юриспруденции государство. На протяжении всего X в. Византия являлась единственной страной, с которой Киевское государство поддерживало подобные отношения.

В средневековой Руси институт экстрадиции развивался в двух направлениях. Для этого периода характерной становится тенденция выдачи, осуществлявшейся внутри самого русского государства. Подобное явление было вызвано сначала с официальным закреплением социальной дифференциации общества в Русской Правде, а потом с развитием крепостного права. Что касается взаимодействия между странами с целью выдачи преступников, то до XVII в. оно в основном развивалось в рамках обмена или выкупа военно-пленных. В Краткой Редакции Русской Правды ст. 11 содержит норму права, регулирующую ситуацию бегства челядина к варягу или колбягу [5]. Статья предписывает иностранцам необходимость выдачи челядина прежнему хозяину и невозможность его утаивания. И хотя Русская Правда, являясь источником частного права, регулирует взаимоотношения феодала и его раба, бегство квалифицируется как преступление, а челядин -- как преступник, в отношении которого необходимо применить экстрадицию. Содержание в ст. 11 нормы уголовно-процессуального права, регулирующей процесс экстрадиции (в данном случае не укрывательства, а выдачи беглого) в рамках одного государства -- Киевской Руси, дает основание говорить об осуществлении экстрадиции.

В Пространной Редакции Русской Правды содержатся статьи, которые говорят о выдачи преступника общиной -- ст. 5, 77 и др. [9]. В источнике предусматриваются возможности укрывательства преступника на территории общины во время проведения следственных действий. Община в Киевском государстве выполняла важные функции, в том числе имела право на проведение общинного суда, который рассматривал «текущие» правонарушения, совершенные ее членами. Пространная Редакция, говоря о выдачи укрывшегося на ее территории преступника на княжеский суд, признает за вервью право этого не делать.

В случае его укрывательства закон обязывал общину к выплате штрафа в пользу князя, так называемой «дикой вире». Таким образом, под экстрадицией источник понимает институт выдачи преступника князю, преступника, совершившего преступление на территории своего государства -- Киевской Руси. В данном случае община выступает как некий самостоятельный институт, имевший вполне законное право перечить князю, но с условием наложения за это определенных санкций -- штрафа. Здесь мы сталкиваемся с тем фактом, что Русская Правда говорит об экстрадиции не как об обязанности общины, а как о ее праве. Подобная ситуация объясняется тем, что передача преступника может быть обязательной только при наличии соответствующего международного договора, которого община явно не заключала с государством. Исходя их выше сказанного, можно отметить еще один важный признак экстрадиции -- наличие необходимого международного договора.

В XVI-XVII вв. с развитием крепостного права в России можно условно говорить о выдаче беглых крестьян своим хозяевам как об экстрадиции. Неблагоприятная внешне и внутриполитическая ситуация в стране привела к массовому бегству крестьян от своих хозяев, не дожидаясь введенного в 1497 г. права Юрьева дня.

В результате бегства резко сократилось количество обрабатываемых площадей и, как следствие, -- разорение феодалов. С целью пресечения данного явления правительством были приняты соответствующие меры -- введены Заповедные лета в 1581 г. и Урочные лета в 1598 г. Устанавливая необходимость поиска и выдачу беглых крестьян, Урочные лета вводят пятилетний срок сыска. Беглый крестьянин квалифицировался как государственный преступник и подлежал обязательной выдачи -- экстрадиции своему бывшему владельцу. Таким образом, законодательство закрепляет экстрадицию не как форму международного сотрудничества в сфере борьбы с преступностью, а как меру регулирования порядка внутри государства.

Интересным моментом в истории российского царства в этот период времени является отказ об экстрадиции с Дона, где на протяжении нескольких веков действовало негласное правило -- «с Дона выдачи нет». Отказ выдавать с Дона беглых людей различных социальных категорий свидетельствует о невозможности применения экстрадиции к людям, скрывающихся от официальных властей на данной территории страны. Подобная ситуация в конечном итоге вызвала массовое бегство крестьян на окраину в период Смуты и скопления на границы большого количества социально опасных элементов. Ситуация стала меняться во второй половине XVII в. Алексей Михайлович предпринял попытку изменить негласное правило и вернуть беглых людей, тем самым нарушив многолетнюю практику в отказе экстрадиции властям со стороны казачьей вольницы. Последствия были весьма трагичны -- движение Василия Уса и восстание Степана Разина.

В XVII в. в развитии института экстрадиции произошли важные изменения. С одной стороны, уже встречается практика двухсторонних международных договоров, примером может служить договор между Россией и Францией 1609 г., который предписывал необходимость выдачи Францией России русских изменников [6, с. 158], с другой -- появление первого печатного памятника русского права -- Соборного Уложения 1649 г., который содержал нормы права, разносторонне регулировавшие вопросы международного сотрудничества. В главе VI «О проезжих грамотах в иные государства» содержится 6 статей, которые регламентируют порядок выезда российских подданных за границу, в главе X «О Суде» [13] представлена последовательность проведения судебных разбирательств.

Соборное Уложение можно считать вехой в развитии экстрадиции. В нем впервые в истории отечественного законодательства определяется правовой статус иностранца во время судебного процесса, регламентируется общий порядок выкупа военнопленных, поведение за границей граждан Московского государства.

В XVII в. ведение непрерывных войн со Швецией привело к подписанию ряда двусторонних договоров между странами, которые вполне можно отнести к интересующему нас предмету, к примеру, двухсторонних договоров об экстрадиции.

В Русско-Шведском Стокгольмском договоре о перебежчиках 1649 г. в ст. 1 говорилось о выдаче перебежчиков с обеих сторон за последние два года -- 1648 и 1649 гг., а также определялся обоюдный отказ приема перебежчиков на будущее; Валиесарский договор о перемирии 1658 г. содержал статьи, предписывающие необходимость совместного розыска и наказания преступников по обе границы; Кардисский мирный договор 1661 г. обязывал стороны выдавать перебежчиков, начиная с 1661 г., без исключения и регулярно; Плюсский дополнительный договор к Кардисскому миру 1666 г. говорил о немедленной выдаче перебежчиков [11].

На протяжении XVIII столетия шел активный процесс совершенствования внутригосударственного и международного права, что привело к расширению международного сотрудничества в вопросах экстрадиции. Причем в это время Россия впервые столкнулось с тем, что преступником, подлежащим выдачи, стал представитель правящей династии -- царевич Алексей, бежавший в Австрию и пытавшийся найти там убежище. На все дипломатические переговоры с правительство Петр I получал отказ, и вернуть сына в Россию ему удалось только хитростью. При Екатерине II в России нашли политическое убежище многие французские эмигранты, признанные на родине вне закона. Таким образом, в XVIII в. подготавливалась правовая почва для перехода выдачи преступников на качественно новый уровень, что и произошло в XIX в.

В XIX в. в вопросах экстрадиции Россия, являясь одним из основных игроков на международной арене, принимает активное участие в создании и работе первой международной организации -- Священном Союзе, главной целью которой являлось обеспечение международного христианского мира и взаимного сотрудничества. Также Российская империя подписывает двухсторонние договоры о выдачи преступников, ища новых партнеров, тем самым значительно расширяя географию взаимодействия со странами. Согласно подсчетамК. С. Родионова, во второй половине XIX в. Российская империя подписала 24 договора о выдачи с 17 странами [10, с. 83]. Среди стран, подписавших договоры, можно назвать Данию, Баварию, Италию, Португалию, Бельгию, Австро-Венгрию, США, Аргентину, Конго, Перу, Японию и др.

Заключение подобных договоров значительно расширили как качество, так и количество подписанных договоров, многие из которых внесли основополагающие начала в развитии экстрадиции в XXI в. Так, например, договор с Данией 1866 г. говорил о нераспространении экстрадиции на своих подданных, а выдаче подлежали осужденные и привлеченные к уголовной ответственности [8, с. 43].

Однако, кроме тех успехов, которых Россия добилась, следует отметить ряд неудач в вопросах выдачи преступников. Активная революционная деятельность, приверженность либеральной западной моде вынуждали российских подданных бежать из страны, скрываясь от отечественного правосудия. Как правило, страной, где они находили убежище, являлась Англия. В 1826 г. Николай I требует выдать декабриста Николая Тургенева и получает отказ. Лев Гартман, народоволец, совершивший покушение на императора, скрылся за границей в Англии. Именно в Лондоне располагалась типография Александра Герцена, в которой издавался «Колокол». Все перечисленные примеры демонстрируют нежелание Англии идти на сотрудничество с Россией в вопросе выдачи политических и государственных преступников.

Большой вклад в развитие института экстрадиции внес XX в. В правление Николая II был принят специальный закон «О выдаче преступников по требованиям иностранных государств», который можно рассматривать как обобщение практики развития института отечественной экстрадиции как в XIX в. Закон был подписан в конце 1911 г. и вступил в действие с января 1912 г.

Несмотря на непродолжительность своего действия (до начала Первой мировой войны 1914 г.), фундаментальность этого небольшого закона, состоявшего из 25 статей, очевидна. Впервые устанавливался порядок и процедура выдачи преступника, закон практически пошагово прописывал весь процесс экстрадиции от момента подачи прошения иностранной державой о выдачи и до момента его удовлетворения, определялись условия, при которых можно было выдавать, а также условия отказа, закон предусматривал возможность решения проблемы, когда одновременно на преступника претендовали несколько стран и др.

Ст. 852 [12] содержала основные положения, предусматривавшие все нюансы экстрадиции. Выдача осуществлялась согласно требованию иностранного государства, основанного на заключенном международном договоре или по договоренности. Процедура выглядела следующим образом: заявление поступало в министерство иностранных дел, после чего передавалось в министерство юстиции.

Получив заявление, министр юстиции рассматривал его и в случае положительного решения направлял запрос в министерство внутренних дел. На министра внутренних дел возлагался розыск запрашиваемого субъекта и подготовка его к выдаче. Запрос мог содержать требования о предоставление дополнительных сведений о преступнике и доказательствах преступления. В таком случае министр юстиции направлял данную информацию окружному прокурору, который отсылал ее на имя судебного следователя. Предусматривалась возможность проведения дополнительных действий, таких как допрос, рассмотрение оснований препятствовавших выдаче и др.

Условия необходимые для экстрадиции были следующими:

– совершенное преступление должно было караться тюремным заключением согласно уголовному законодательству обеих стран;

– совершенное преступление квалифицировалось как политическое, общеуголовное, посягательство на глав государств и членов их семей;

– на момент запроса преступник не должен был подвергаться преследованию страной, к которой этот запрос отправлен;

– страна запрашивающая должна была предоставить стране исполняющей гарантии того, что экстрадируемый не будет передан третьей стороне;

– страна запрашивающая обязывалась рассматривать дело судом общей юрисдикции и не производить расследования посредством чрезвычайного суда.

Министр юстиции имел право на отказ в экстрадиции, если:

– экстрадируемый, до направления запроса о выдачи был гражданином Российского государства;

– за совершенное деяние вызываемое лицо понесло ответственность в установленном законом порядке;

– на территории Российской империи возбуждено преследование запрашиваемого лица за тоже право-нарушение;

– преступление совершено подданными или получившим гражданство субъектом до получения МИДом запроса об экстрадиции.

В случае, если несколько государств одновременно запросят выдать одного и того же преступника, то вопрос решался в пользу той страны, на территории которой было совершено преступление.

Таким образом, закон 1911 г. подвел общую черту в истории развития института экстрадиции царской России. Закон вобрал в себя основополагающие моменты отечественного судопроизводства как в сфере решения уголовного права, так и в сфере международного сотрудничества по борьбе с преступностью. Прогрессивность закона 1911 г. актуальна и сегодня, что обусловлено необходимостью российского законодательства выработать единый закон, отражающий позиции Российской Федерации по вопросам экстрадиции. преступник военнопленный экстрадиция россия

Подводя итог, следует отметить, что эволюция института экстрадиции в царской России с момента ее зарождения в X в. и до создания закона 1911 г. прошла длительный процесс становления. Развитие отечественного уголовного, уголовно-процессуального, исполнительного права и права международного привели к формированию понимания экстрадиции как формы международного сотрудничества в сфере борьбы с преступностью и осознанию необходимости взаимодействия с иностранными державами с целью установления правопорядка.

Литература

1. Абдрашитова Р. З. Международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства: проблемы становления и дальнейшее развитие // Право и политика. -- 2006. -- № 2. -- С. 34-39.

2. Бойцов А. И. Выдача преступников. -- СПб.,2004. -- 795 с.

3. Выдача преступников (экстрадиция). Юридический термин в Юридическом словаре. -- Режим доступа: //http://www.mos360.ru/law_dictionary/29760/29760.html?PAGEN_1=153#.VgZuI5BOPWk (дата обращения 26.09.2015).

4. Выскуб В. С. Конституция Российской Федерации в свете проблем экстрадиции // Конституционное и муниципальное право. -- 2014. -- № 8. -- С. 23-26.

5. Краткая редакция Русской Правды.Электронныйресурс.Режим доступа: http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4946 (дата обращения 26.09.2015).

6. Мартене Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов.-- М., 1996. -- Т. 2. -- 367с.

7. Марченко А. В. Проблемы развития и становления института выдачи (экстрадиции) в России: историко-правовой аспект // Российская юстиция. -- 2010. -- № 6. -- С. 52--54.

8. Нигматуллин Р. В. К истории формирования института выдачи в Российском законодательстве // Российский следователь. -- 2005. -- № 6.

9. Пространная редакцияРусскойПравды.Электронный ресурс. -- Режим доступа: //http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4946 (дата обращения 26.09.2015).

10. Родионов К. С. Закон Российской империи 1911 г. Об экстрадиции // Государство и право. -- 2003. -- № 7. -- С. 80-85.

11. Русско-шведские договоры и миры в XVII в. Электронный ресурс.-- Режим доступа://http://historicaldis.ru/blog/43896811171/RUSSKO-SHVEDSKIE-VOYNYI-I-MIRYI-V-XVII-v. (дата обращения 26.09.2015).

12. Свод законов Российской империи // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения 25.09.2015).

13. СоборноеУложение1649 г.Электронный ресурс. --Режим доступа: //http://www.bibliotekar.ru/sobornoe-ulozhenie-1649/11.htm (дата обращения 26.09.2015).

14. Тураев Б. А. История Древнего Востока. -- М., 1935. -- Т. 1. -- 337 с.

15. Чирикин В. А. Международное сотрудничество правоохранительных органов России по борьбе с преступностью (1861-1917 гг.): автореф. дис. … канд. юрид. наук. -- М., 1999. -- 24 с.

16. Юридический словарь. Электронный ресурс. Режим доступа: http://enc-dic.com/legal/JEkstradicija-21311.html (дата обращения 26.09.2015).

Аннотация

УДК 341.018

Формирование института выдачи преступников в царской России. Голикова Ольга Александровна: ФКОУ ВПО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк), доцент юридического факультета, кандидат исторических наук. E-mail: momsi@yandex.ru

В статье рассматриваются основные моменты становления института экстрадиции в дореволюционной России. Анализируются договор Руси с Византийской империей 911 г. как первый источник закреплявший необходимость выдачи преступников, нормы Пространной Редакции Русской Правды, предписывавшие варягу необходимость выдачи беглого челядина и право верви на отказ выдачи преступника князю на суд, особенности становления института закрепощения крестьян, одним из элементов которого являлась обязанность поиска и возвращения беглых своим владельцам. Акцентируется внимание на существовавшем в XVI-XVII вв. негласном правиле «с Дона выдачи нет», Соборном Уложении Алексея Михайловича 1649 г., договорах между Россией и Швецией.

Особое внимание уделяется закону 1911 г. «О выдаче преступников по требованиям иностранных государств», который внес большой вклад в развитие института экстрадиции, обобщив накопленный опыт.

В целом в статье прослеживается эволюция понимания экстрадиции -- от формы борьбы государства с преступностью внутри страны к форме международного сотрудничества.

Ключевые слова: экстрадиция; история выдачи; международное сотрудничество в сфере борьбы с преступностью.

Annotation

The formation the institute for the extradition of criminals in tsarist Russia. Golikova Olga Aleksandrovna: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk), assistant professor of the law faculty, candidate of historical sciences. E-mail: momsi@yandex.ru

The article discusses the highlights of the formation of the Institute of extradition in pre-revolutionary Russia. Examines the contract of Russia with the Byzantine Empire 911 as the first source of fixing the need for the extradition of criminals, the rules of the longer version of the Russian Pravda, directing the Vikings need for the issuance of the fugitive Chelyadin of Verviers and the right to refuse extradition to the Prince on the court, especially the formation of the Institute of enslavement of the peasants, one element of which was the responsibility of the search and return of fugitives to their owners. The focus is on existing in the XVI-XVII centuries the unwritten rule of “nothing from the river Don”, the Cathedral ulozhenie of Aleksei Mikhailovich of 1649, the treaties between Russia and Sweden.

Special attention is paid to the act of 1911 “On the extradition of criminals to foreign States”, which made a great contribution to the development of the institution of extradition, summarizing the experience gained. Overall, the article traces the evolution of understanding of extradition from the form of government for combating crime within the country by way of international cooperation.

Keywords: extradition; the history of extradition; international cooperation in the fight against crime.

Размещено на Allbest.ru