Историко-правовой анализ становления и развития системы лагерей принудительных работ ГУПР НКВД РСФСР на территории Западной Сибири в 1920-х годах

Размещено на http://www.allbest.ru/

Историко-правовой анализ становления и развития системы лагерей принудительных работ ГУПР НКВД РСФСР на территории Западной Сибири в 1920-х годах

Е.Г. Михеенков

Аннотации

В статье на основе нормативно-правовых актов, архивных материалов производится анализ становления и развития системы лагерей принудительных работ Главного управления принудительных работ (ГУПР) НКВД РСФСР в начале 1920-х гг.

Рассматриваются особенности классификации заключенных, их численность в лагерях принудительных работ Западной Сибири, классификация по разрядам, объем налагаемых на них режимных ограничений, анализируются правовые аспекты привлечения заключенных к труду. принудительный лагерь заключенный

Автором статьи делается вывод, что созданием сети лагерей принудительных работ с подчинением ГУПР НКВД РСФСР в Советском государстве была апробирована модель милитаризированной, жестко централизированной системы, основанной на экстенсивном использовании массового подневольного труда. При этом уже на первоначальном этапе в 1920-х гг. труд заключенных являлся экономически рентабельным для государства, что предопределило развитие лагерной системы отбывания наказаний в 1930-х гг.

Ключевые слова: пенитенциарная система; заключенные; лагеря принудительных работ; Западная Сибирь; НКВД.

E. G. Mikheenkov

THE HISTORICAL AND LEGAL ANALYSIS OF FORMATION AND DEVELOPMENT SYSTEM of FORCED-LABOR CAMPS OF GUPR NKVD RSFSR IN THE TERRITORY OF WESTERN SIBERIA IN THE 1920th YEARS

In article on the basis of normative legal acts, archival materials the analysis of formation and development of system of forced-labor camps of the GUPR NKVD RSFSR in the early twenties is made.

Features of classification of prisoners, their number in forced-labor camps of Western Siberia are considered, classification by categories, volume of the regime restrictions imposed on them, are analyzed legal aspects of involvement of prisoners to work.

The author of article draws a conclusion that creation of a network of forced-labor camps with submission of GUPR NKVD RSFSR in the Soviet state approved model of the militarized, rigidly centralized system based on extensive use of mass forced labor. Thus already at an initial stage in the 1920th years work of prisoners was economically profitable for the state that predetermined development of camp system of serving of punishments in the 1930th years.

Keywords: penal system, prisoners, forced-labor camps, Western Siberia, NKVD.

Создание лагерей принудительных работ на территории Западной Сибири происходило в соответствии с Декретом ВЦИК от 21 марта 1919 г. "О лагерях принудительных работ". Лагеря образовывались при отделах управления губернских исполнительных комитетов [10]. Постановлением ВЦИК от 17 мая 1919 г. "О лагерях принудительных работ" детализировался порядок создания лагерей, их управление, правовое положение заключенных, порядок формирования караульных команд, санитарное обеспечение заключенных [14].

Организация лагерей численностью не менее 300 человек предусматривалась в губернских; в уездных городах губернии создание лагерей предусматривалось с особого разрешения отдела принудительных работ (ст. 3).

Лагеря нередко создавались на базе бывших лагерей для военнопленных, как например, в Томске [12,с. 55] В апреле 1920 г. создается лагерь в Новониколаевске, с 28 июня 1920 г. - в Бийске с лимитом наполняемости 450 заключенных; с 6 ноября 1920 г. - в Барнауле, с лимитом наполняемости в 1000 человек [9, л. 193]. По состоянию на 21 апреля 1921 г. лагеря принудительных работ Сибири функционировали в Омске, Петропавловске, Красноярске. Ачинске. Томске, Новониколаевске, Иркутске, Якутске, Барнауле, Бийске. Местные отделы принудработ приступали к созданию лагерей в Кузнецке, Кольчугино, Кириевском руднике, Анжерских копях и Черемхово. Общее количество заключенных в лагерях насчитывало до 3000 человек[4, л. 181].

Об интенсивности развития системы лагерей принудработ свидетельствуют следующие данные: на 1 января 1920 г. в ведении НКВД РСФСР находился 21 лагерь, летом этого же года их уже было 49; к ноябрю 1920 г. количество лагерей увеличилось до 84, в январе 1921 г. - 107, а в ноябре достигло 122 [2,с. 53-54; 11, с. 20]. По состоянию на 1 декабря 1921 г. в них содержалось 40913 заключенных [18, с. 12].

Лагеря принудительных работ, в отличие от общих мест заключения РСФСР, находившихся в подчинении Наркомюста, предназначались для содержания политических противников Советской власти. Согласно ст. 2 Декрета ВЦИК "О лагерях принудительных работ" заключению в лагерь подлежали те лица и категории лиц, в отношении которых состоялись постановления отделов управления, ЧК, революционных трибуналов, народных судов. В них направлялись контрреволюционные элементы, лица, обвиненные в шпионаже, бывшие солдаты и офицеры белой армии, а также иные лица, признанные опасными для общества (карточные шулеры, заложники, проститутки и проч.) [2, с. 23].

Анализ сохранившихся архивных документов позволяет констатировать, что цель изоляции политических противников Советской власти в лагерях принудработ все же до конца достигнута не была. Помимо представителей буржуазных слоев, бывших царских чиновников и офицеров в Сибири в них содержались осужденные за хищение государственного имущества, растраты, кражи и даже самогоноварение. При этом большинство заключенных в лагерях имели срок более пяти лет.

Причиной тому отчасти было то, что первые декреты Советской власти не содержали конкретных указаний о видах, сроках и размерах наказаний, а ссылались на необходимость наказания "по всей строгости революционного закона". Судейское усмотрение ограничено было только "революционной совестью" [21, с. 30]. Кроме того, квалификация народных судей и следователей ревтрибуналов нередко просто не позволяла в должной мере оценить степень опасности совершенного деяния, что приводило к излишней суровости приговора.

Справедливости ради отметим, что кроме лагерей принудительных работ в Сибири функционировали лагеря, находящиеся в подчинении ГПУ, предназначенные для содержания в них политических противников Советской власти. Так, в районе г. Мариинска были взяты в плен более пяти тысяч колчаковцев. Для их фильтрации под концлагерь были использованы пустовавшие в окрестностях города помещения бывших лагерей военнопленных[12, с. 193].

Эти лагеря не входили в систему мест лишения свободы. Как полагает В.Н. Уйманов, фактически в них сохранялся режим мест предварительного заключения, которые до революции подчинялись отдельному корпусу жандармов[23, с. 32]. В местах заключения системы ВЧК РСФСР в конце 1921 г. - начале 1922 г. содержалось около 50 тыс. человек [18, с. 12].

3 февраля 1920 г. ГУПР НКВД РСФСР приказом № 76 утверждает "Инструкцию в развитие Постановления ВЦИК "О лагерях принудительных работ"", детализирующую процесс отбывания наказаний в лагерях принудительных работ. Заключенные, помещаемые в лагерь, были разделены на 20 разрядов, объединенных в 5 групп. В зависимости от принадлежности к разряду (группе) для них устанавливался тип режима лагеря.

К I группе относились заключенные, у которых срок лишения свободы составлял до 5 лет, объединенные в 6 разрядов. К 1 разряду относились заключенные, осужденные к отбыванию наказаний в виде принудительных работ и освобождаемые из него с обязательством регистрации.

Ко 2 разряду - тунеядцы: карточные шулеры, гадалки, проститутки, конокрады и проч.

К 3 разряду - совершившие должностные преступления и дезертиры.

К 4 разряду - лица, осужденные за спекуляцию.

К 5 разряду - лица, совершившие уголовные преступления.

К 6 разряду - заключенные за участие (соучастие) в шпионаже против Советской республики и контрреволюционной

деятельности.

Ко II группе относились заключенные со сроком отбывания наказания свыше 5 лет (7-10 разряды). При этом составы преступлений данных осужденных были аналогичны осужденным I группы.

К III группе относились заложники, содержащиеся в лагерях на время Гражданской войны либо до особого распоряжения властей (11-13 разряды).

К IV группе - осужденные на весь период Гражданской войны: изолированные, особо опасные контрреволюционеры (14 разряд); лица, осужденные за участие и соучастие в контрреволюции и шпионаже (15 разряд); спекулянты, осужденные

с лаконичной формулировкой "до окончания Гражданской войны" (16 разряд). Наконец, специальная группа "А", к которой относились военнопленные Гражданской войны. К ним относились: "перебежчики и взятые в плен категории трудящихся, желающие вступить в Красную Армию и искренность заявлений которых не подлежит сомнению" (17 разряд); военнопленные, политическая благонадежность которых выяснена (18 разряд); иностранные военнопленные (19 разряд); военнопленные, активные белогвардейцы (20 разряд) [16, лл. 12-15].

В дальнейшем циркуляр Наркомюста РСФСР № 22 от 4 июня 1922 г. разъяснял, что к заключению в лагеря принудработ могли быть также приговорены лица, уклонявшиеся от общественно-полезного труда, виновные в саботаже, мелкой спекуляции, контрреволюционеры, не представлявшие явной опасности для республики, не злостные дезертиры, а также лица, совершившие должностные преступления некорыстного характера. Все остальные осужденные к лишению свободы подлежали отбытию наказания в общих местах заключения, подведомственных НКЮ. Таким образом, лагеря принудработ по составу заключенных в основном дублировали общую систему мест заключения, подчиненную Наркомюсту.

Лагеря принудработ НКВД подразделялись на: 1) лагеря особого назначения - Андроньевский и Ивановский

в г. Москве - для иностранцев и заложников, а также лиц, осужденных к заключению до окончания Гражданской войны; 2) лагеря общего типа; 3) лагеря для военнопленных; 4) Новопесковский лагерь-распределитель в Москве. К концу Гражданской войны в лагерях принудработ НКВД содержалось 19 % заключенных из числа названных выше категорий [23, с. 37-38].

В 1922 г. лагеря принудработ были разделены по видам режима, - первоначальному, облегченному и льготному. Первый предполагал наивысшую степень изоляции - заключенные не могли самостоятельно оставлять помещения, а на работу передвигались только строем. Облегченный режим позволял работать на ближайших предприятиях и в учреждениях с проживанием в общежитиях. Льготный режим разрешал кратковременные отлучки из лагеря и назначение заключенных на административно-хозяйственные должности [17, с. 217].

Анализ сохранившихся архивных дел, характеризующих деятельность лагерей Западной Сибири, позволяет констатировать, что большинство из них являлось лагерями смешанного типа с облегченным режимом содержания. Нередко в них отдельно друг от друга содержались такие категории заключенных, как "срочные", "следственные" и "военнопленные".

Так, в Омском концентрационном лагере № 3 на 23 декабря 1920 г. содержалось 324 заключенных. Из них за Омской чрезвычайной комиссией следственных заключенных насчитывалось 110 человек, осужденных за уголовные преступления - 214. Классификация о принятых заключенных приведена в таблице 1.

Несколько иной выглядела ситуация в Барнаульском лагере принудработ, в котором свыше 50 % заключенных были осуждены за контрреволюционные преступления (подробнее см. таблицу 2)

В лагерях принудительных работ, так же, как и в общих местах заключения Наркомюста, должны были реализовываться общие принципы исправительно-трудовой политики рассматриваемого периода. К ним следует отнести обязательный труд и культурно-просветительную работу[2, с. 23]. При этом род занятий (физический или умственный труд) определялся администрацией лагеря.

Таблица 1. Классификация уголовных заключенных Омского концентрационного лагеря № 3 в конце 1920 г. [20, л. 30]

Таблица 2. Состав заключенных Барнаульского лагеря принудработ по состоянию на 1 мая 1921 г. в % от общего количества содержащихся [19, л. 29]

На заключенных распространялся Кодекс законов о труде, а также многие права и обязанности заключенных, содержащихся в учреждениях, подведомственных Наркомюсту РСФСР.

Отражением политики "военного коммунизма" в лагерях принудработ становится принцип самоокупаемости лагерей. Расходы по содержанию лагеря, питанию заключенных, оплата труда персонала лагеря возлагалась на самих заключенных, что нередко приводило к постоянной эксплуатации последних.

Для заключенных устанавливался восьмичасовой рабочий день (ст. 32). Вознаграждение за труд заключенных предусматривалось по ставкам профессиональных союзов соответствующих местностей. Особо подчеркивалось, что суммарный вычет из заработанных заключенными средств не мог превышать трех четвертей их заработка.

Труд заключенных, содержащихся в лагерях принудительных работ Западной Сибири, в большинстве случаев был неквалифицированным. Так, в Томском лагере заключенные использовались на внутренних работах, разгрузке барж и пароходов, в сельскохозяйственном производстве. При лагере принудработ в 1921 г. были открыты веревочно-канатная и бондарная мастерские. Предполагалось использовать труд заключенных по раз-работке торфяных месторождений[7, лл. 24-25].

На эффективности труда заключенных в немалой степени сказывалось наличие или отсутствие у них профессиональных навыков. Согласно докладу Алтайского губернского подотдела принудительных работ Сибревкому в марте 1921 г.,

содержащиеся в лагерях Барнаула и Бийска заключенные использовались на общественных работах по нарядам Комтруда. При этом лица, имеющие специальности (слесари, кузнецы, сапожники, портные и др.) работали по ним в лагерных мастерских. Такая организация труда позволила лагерям принудработ не только удовлетворять потребности лагеря, но и выполнять военные заказы [6, л. 2].

Экономический эффект не заставил себя ждать: в марте 1921 г. трудом заключенных суммарно было заработано 303 781 руб., из которых в доход казны перечислено 227 835 руб. 75 коп и 75 945 руб.25 коп. направлено для выплаты заключенным после освобождения[6, л. 24], тогда как расходы на содержание лагеря составили в марте 1921 г. лишь 50 420 руб. 92 коп.[6, л. 17]. В дальнейшем прибыль от труда заключенных по-прежнему превышала расходы по их содержанию. Так, в апреле 1921 г. одни лишь мастерские Барнаульского лагеря принудработ заработали 151 810 руб. [6, л. 31].

Значительный экономический эффект от труда заключенных был достигнут и в Новониколаевском лагере: в декабре 1921 г. суммарная прибыль от труда заключенных составила 63 800 000 руб. [9, л. 70]. Согласно докладам начальника лагеря в подотдел принудительных работ Сибревкома в мае 1922 г., средний заработок заключенных на внешних работах составлял 29,2 руб. в день, а в мастерских лагеря доходил до 867 руб. 53 коп. в месяц [9, л. 80], что превышало средний ежемесячный размер оплаты труда "на воле".

Распоряжением отдела управления Сибревкома в январе 1921 г. на основании Инструкции о порядке откомандирования на работы в Советские учреждения и о предоставлении некоторых льгот заключенным в лагерях принудительных работ подотдела принудительных работ Сибревкома и отдела юстиции (1920 г.) регламентировался отпуск заключенных на работу в советские государственные учреждения. Данное распоряжение затрагивало в основном бывших служащих, чьи навыки и умения могли быть востребованы в них (машинистки, конторщики, бухгалтеры, юристы и проч.)

Предприятие, планирующее использовать труд данной категории заключенных, было должно обратиться в губернские подотделы принудработ с ходатайством об откомандировании из лагерей определенного количества специалистов. Губернским подотделам, в свою очередь, предоставлялось право откомандирования лишь тех заключенных, которые не были признаны врагами Советской власти, а предлагаемая работа не носила административно-политического характера. При этом откомандированным специалистам предоставлялось право проживания на отдельных квартирах. Однако на них возлагалась обязанность соблюдения трудовой дисциплины на предприятии, а также простановка в канцелярии лагеря не реже двух раз в неделю специальных отметок [8, лл. 11,14].

Необходимо отметить, что отказ заключенных от работы рассматривался в качестве одного из серьезнейших нарушений и мог повлечь наложение дисциплинарного взыскания (лишение права переписки, свиданий и прогулок на срок до 3 месяцев; заключение под арест на срок до 14 дней; денежное взыскание). Указанные дисциплинарные взыскания могли налагаться также за небрежное обращение с выданным инструментом для работы; нарушение тишины; неподчинение распоряжениям коменданта лагеря [16, л. 12-15]. Таким образом, в лагерях принудительных работ наметились тенденции к принудительности труда заключенных, причем это нередко носило антигуманный характер.

Отражением карательной политики эпохи "военного коммунизма" являлась суровая ответственность, налагаемая на заключенных, совершивших побег из лагерей принудработ. Согласно ст. 37 Положения "О лагерях принудительных работ" за побег из лагеря в первый раз заключенному предусматривалась увеличение срока отбывания наказания до десятикратного размера, а за повторный побег виновные подлежали суду революционного трибунала, имевшего право определения наказания вплоть до расстрела [14]. Кроме того, заключенные были связаны круговой порукой - в случае побега привлекались к ответственности в качестве соучастников.

Примечательно, что специальным постановлением отдела принудительных работ Сибревкома "О побегах" от 2 июня 1920 г. меры ответственности заключенных совершивших побег из лагерей, устанавливалась иные, ибо побеги не являлись редкостью для учреждений региона.

В случае, если срок заключения составлял от 3 до 6 месяцев, к нему добавлялось дополнительно 3 месяца заключения в лагере; от 6 месяцев до 1 года - 3 месяца заключения; от 1 года до 4 лет - 4 месяца; от 3 до 5 лет - 6 месяцев; от 5 до 10 лет - 9 месяцев заключения [15, л. 24].

Ст. 42 Постановления ВЦИК регламентировала предоставление заключенным свиданий. Без особого разрешения администрации в воскресные и праздничные дни они предусматривались для близких родственников. Остальным лицам свидания разрешались лишь по распоряжению отделов Управления [14].

Тяжелая экономическая ситуация в стране, связанная с преодолением последствий Гражданской войны, негативно отражалась на материально-бытовых условиях заключенных в лагерях принудительных работ. Прежде всего это касалось вопросов питания заключенных, вещевого довольствия, медицинского обеспечения.

Недостаточность питания заключенных была присуща всем лагерям принудительных работ Западной Сибири. Отчасти это объяснялось увеличением численности заключенных, ведь как количество выделяемых пайков рассчитывалось в прежнем объеме. Так, на 900 заключенных Новониколаевского лагеря было выделено лишь 380 пайков [9, л. 70]. Таким образом, один паек приходился в среднем на трех заключенных, что в условиях тяжелых физических работ приводило к их физическому истощению.

Сохранившиеся архивные данные о движении заключенных позволяют констатировать многократное превышение лимитов содержания заключенных, особенно в Омске, являвшегося столицей "белой" Сибири в 1918-1919 гг., в котором были сосредоточены основные государственные учреждения правительства Колчака. Их служащие по решению ЧК могли быть помещены в лагеря принудительных работ как противники Советской власти, что предопределяло увеличение численности заключенных. Так, в Омском концентрационном лагере № 3 при лимите в 200 заключенных в конце 1920 г. содержалось 324 заключенных; в другом концентрационном лагере Омска при лимите наполнения 600 заключенных в мае 1921 г. содержалось 1027 человек [1, с. 57; 5, л. 192].

Однако в других лагерях принудительных работ ситуация выглядела не столь удручающей. Так, в Барнаульском лагере в 1921-1922 гг. количество заключенных варьировалось от 333 (март 1921 г.) до 437 (август 1922 г.); в Бийском - от 1005 в январе 1921 г. до 414 в августе 1922 г. [6, лл. 2,13; 3,лл. 52-66].

Во-вторых, негативно сказывалось распоряжение Главного управления принудительных работ НКВД РСФСР о переходе с 1 января 1922 г. лагерей на самофинансирование, что в условиях галопирующей инфляции, отсутствия подсобных хозяйств нередко приводило к голоду заключенных.

Однако следует отметить, что во исполнение Постановления ВЦИК от 12 декабря 1921 г. лагеря были "разгружены" от нетрудоспособных заключенных. Последним пребывание в лагере заменялось высылкой или ссылкой [18, с. 14].

Подотдел принудительных работ отдела управления Алтайского губисполкома обращался в июне 1921 г. в подотдел принудительных работ Сибревкома об увеличении норм отпуска заключенным Барнаульского лагеря норм выдачи хлеба с 1,5 до 2 фунтов в день (либо 0,5 фунтов муки), "т. к. мяса, рыбы и овощей не отпускается, а также крупы, чая и мыла нет" [6, л. 43]. Летом 1921 г. на снижение пайкового довольствия были вынуждены идти и в Томском лагере [6, л. 213].

В-третьих, не способствовало улучшению питания запрет на передачи заключенным: продукты в передачах должны были поступать в "общий котел" заключенных, что создавало дополнительную напряженность в отношениях среди них.

Другой проблемой, так и не решенной руководством подотделов принудительных работ Сибири, становится обеспечение заключенных вещевым довольствием. Так, все обращения к торгово-распорядительным организациям Сибири получали лаконичный ответ: "распределение мануфактуры приостановлено ввиду запрета центра" [7, л. 38]. Это приводило к тому, что часть заключенных не использовалась на работах в холодное время года ввиду банального отсутствия теплой одежды.

Повсеместное превышение лимита наполняемости лагерей, физическая истощенность заключенных приводили к распространению эпидемических заболеваний, прежде всего тифа. После этапирования в Томский лагерь принудработ заключенных из Тамбова в нем вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Порог заболеваемости при этом достиг осенью 1921 г. 35 %, т. е. данным заболеванием переболел каждый третий из содержащихся в нем лиц. Только по официальной статистике в декабре 1921 г. в Томском лагере умерло 24 заключенных из 247 содержащихся, т. е. каждый десятый [13].

Не способствовала сохранению здоровья заключенных и ветхость жилых бараков лагерей принудительных работ. Так, в Бийском лагере принудработ в жилых бараках температура зимой опускалась до минус 10 градусов, прежде всего из-за недостатка топлива на отопление и ветхости зданий [6, л. 2]. Не подлежащими ремонту были признаны летом 1922 г. большинство помещений Новониколаевского лагеря [9, л. 80].

Закономерным итогом функционирования лагерей принудительных работ становится их ликвидация в конце 1922 г.(как не предусмотренных УК РСФСР 1922 г.). На их базе создавались переходные исправительно-трудовые дома либо сельскохозяйственные и ремесленные колонии [22, л. 315]. При этом ГУПР НКВД ликвидировался, а все подведомственные ему учреждения переходили в ведение Главного управления мест заключения (ГУМЗ) НКВД РСФСР.

Однако в Западной Сибири этот процесс явно затянулся: по данным исследователей, отдельные лагеря продолжали функционировать вплоть до 1924 г.[12, с. 55].

С учетом изложенного сделаем выводы.

Условия отбывания наказаний в лагерях принудительных работ были далеки от гуманных: содержащиеся в них заключенные были буквально поставлены на грань выживания, что отражало характер карательной политики в отношении противников Советской власти в период "военного коммунизма".

Созданием сети лагерей принудительных работ с подчинением Главному управлению принудительных работ НКВД РСФСР в Советском государстве была апробирована модель милитаризированной, жестко централизированной системы, основанной на экстенсивном использовании массового подневольного труда. При этом уже на первоначальном этапе в

1920-х гг. труд заключенных являлся экономически рентабельным для государства, что предопределило развитие лагерной системы отбывания наказаний в 1930-х гг.

Ликвидация системы лагерей принудительных работ с 1922 г. следует расценивать не только как унификацию системы отбывания наказаний, но и как проявление либерализации исправительно-трудовой политики в целом, связанное с переходом от политики "военного коммунизма" к новой экономической политике РСФСР.

Вместе с тем система лагерей ВЧК-ОГПУ сохранялась в неизменном виде, что сыграло в конце 1920-х гг. существенную роль при формировании системы исправительно-трудовых лагерей ГУЛАГа.

Литература

1. Быков А.В. Становление и развитие пенитенциарной системы в Западной Сибири в 1920-е гг.: монография. - Омск, 2011. - 180 с.

2. Гиляров Е.М., Михайличенко А.В. Становление и развитие ИТУ Советского государства (1917-1925 гг.): учебное пособие. - Домодедово, 1990. - 83 с.

3. ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 715. - Лл. 52-66.

4. ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 716а. - Л. 181.

5. ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 716-ф. - Л. 192.

6. ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 717. - Л. 2.

7. ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 718. - Лл. 24-25.

8. ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1.-- Д. 719. - Лл. 11,14.

9. ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 872. - Л. 193.

10. Декрет ВЦИК от 21 марта 1919 г. "О лагерях принудительных работ" // Сборник нормативных актов по Советскому исправительно-трудовому праву 1917- 1959 / сост. Лосев П.М., Рагулин Г.И. - М., 1959. - С. 29-30.

11. Иванова Г.М. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства:монография. - М.: МОНФ, 1997. - 228 с.

12. Марченко С.Г. Страницы истории уголовно-исполнительной системы Кемеровской области. - Кемерово, 2009. - 265 с.

13. Отчет губернского подотдела принудительных работ Томского губисполкома за 1921 год в Главное управление принудительных работ НКВД РСФСР и подотдел принудительных работ отдела управления Сибирского революционного комитета //ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 872. - Лл. 21,24.

14. Постановление ВЦИК от 17 мая 1919 г. "О лагерях принудительных работ" // СУ РСФСР. - 1919. - № 20. - Ст. 235.

15. Постановление отдела принудительных работ Сибревкома "О побегах" от 2 июня 1920 г. // ГАНО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 719. - Л. 24.

16. Приказ ГУПР НКВД РСФСР № 67 от 3 февраля 1920 г. "Инструкция в развитие Постановления ВЦИК "О лагерях принудительных работ"" // ГАНО. - Ф. 467. - Оп. 1. - Д. 43. - Лл. 12-15.

17. Реент Ю.А. Становление исправительно-трудовой системы РСФСР // История отечественной уголовно-исполнительной системы: сб. ст. / под общ. ред. С.Р. Ширшова. - Псков, 2006. - С. 217-220.

18. Система исправительно-трудовых лагерей в СССР, 1923-1960: справочник. - М.: Звенья, 1998. - 600 с.

19. Таблица составлена на основе: Сведения о движении заключенных концентрационных лагерей Алтайской губернии в 1921 году // ГАНО. Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 717. - Л. 29.

20. Таблица составлена на основе: Сведения о движении заключенных Омского концентрационного лагеря № 3 за 23.12.1920-01.01.1921 // ГАТО. - Ф.Р. 1. - Оп. 1. - Д. 719. - Л. 30.

21. Тоскина Г.Н. Становление и развитие системы наказаний в уголовном праве России и СССР в 1917-1926 гг. :дис. … канд. юрид. наук. - Ульяновск, 2005. - 203 с.

22. Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца XIX - начала ХХI века: учебник для вузов. - М., 2005. - 720 с.

23. Уйманов В.Н. Пенитенциарная система Западной Сибири (1920-1941 гг.): монография. - Томск, 2011. - 562 с.

Размещено на Allbest.ru