Исторические аспекты формирования института освидетельствования

Размещено на http://www.allbest.ru/

исторические аспекты формирования института освидетельствования

Жумабаева У.А. - магистрантка 2 курса специальности «Юриспруденция»

Кокшетауского государственного университета им. Ш.Уалиханова, г. Кокшетау

Сатыбалди Л. - к.ю.н., доцент кафедры «Юриспруденции»

Кокшетауского университета им. Абая Мырзахметова, г. Кокшетау

В статье проведен обзор исторического опыта развития института защиты свидетелей и потерпевших.

К??ГЕРЛІК ИНСТИТУТЫ ?АЛЫПТАСУЫНЫ? ТАРИХИ АСПЕКТІЛЕРІ

Ма?алада ку?герлер ж?не ж?бірленуші институтыны? тарихи ?алыптасуы т?жірибесіне шолу жасал?ан.

HISTORICAL ASPECTS OF FORMING OF INSTITUTE OF EXAMINATION

The review of historical experience of development of institute of defense of witnesses and victims is conductedin the article.

Достижение современным обществом научно-технических достижений, в условиях информатизации и глобализации продолжается рост уголовных преступлений, формируются организованные преступные группировки, усложняются виды преступлений. Данная тенденция характерна практически для многих государств, независимо от их уровня экономического развития. Поэтому проблемы организации правовой защиты свидетелей и потерпевших в уголовном процессе требуют новых подходов в своем решении. Для решения данных проблем важным является изучение исторического опыта развития института защиты свидетелей и потерпевших. Рассмотрим отдельные аспекты обозначенной темы

Истоки зарождения механизма защиты потерпевших сторон были заложены еще в эпоху древних цивилизаций.

В зависимости от экономических, социальных, политических и идеологических условий отличают три типа судебного процесса: 1) ранний -обвинительный, выросший из первобытнообщинного; 2) средневековый-инквизиционный; 3) цивилизованный - гуманный и состязательный [1, c.3].

Долгое время судебные разбирательства не нуждались в публичных освидетельствованиях. Так, согласно § 200 законов Хаммурапи, царя Вавилона правившего в XVIII веке до нашей эры, действовал принцип талиона, «око за око», «зуб за зуб». «Если человек выбьет зуб человека, равного себе, должно выбить его зуб» сообщают исторические источники [2, c. 81]

В античную эпоху были сформулированы философские основы риторики, как искусства убеждения. Например, Аристотель в своем труде «Риторика» в качестве веских аргументов доказательности приводит свидетельские показания: «Из способов убеждения одни бывают нетехнические, другие же технические. Нетехническими я называю те способы убеждения, которые не нами изобретены, но существовали раньше [помимо нас]; сюда относятся: свидетели, показания, данные под пыткой, письменные договоры и т.п.; техническими же [я называю] те, которые могут бытьсозданынами с помощьюметодаи наших собственных средств, так что первыми издоказательств нужно только пользоваться, вторые же нужно [предварительно] найти» [3, c.81].

В средние века в условиях господства религиозных принципов, основанием для определения виновности был «суд божий», или ордалии. Ордалии проводили в местах, признававшихся священными: предполагалось, что сам бог участвует в их осуществлении. Например, если у испытуемого после того, как он пронес в руках брусок раскаленного железа от притвора до алтаря церкви, через несколько дней не обнаруживали ожога, он считался невиновным [3, c.84].

Процедура ордалии оставляла подвергавшееся ей лицо пассивным, и истина должна была раскрыться помимо каких-либо его усилий. В этом отношении от испытаний огнем, водой и железом отличались судебные поединки, унаследованные средневековьем от германской древности. Но исход поединка, по тогдашним убеждениям, опять-таки определялся божественным вмешательством. Применялось также «испытание крестом»: тяжущиеся становились перед большим распятием с распростертыми руками, имитируя его форму, и тот, кто первым опускал руки, считался проигравшим.

Посредством ордалии можно было установить справедливость утверждений лишь того лица, которое ей подвергалось. Как сообщает «Сага о Сверрире», Эйрик, заявлявший, что он -- брат Сверрира, этого норвежского узурпатора, согласился подвергнуться испытанию раскаленным железом для доказательства того, что он - сын конунга, однако настаивал на том, что таким способом докажет лишь собственные права, но не права Сверрира.

Ордалия могла происходить без применения физической пытки и служить для демонстрации божественной истины. Ей могли подвергнуться не одни только люди. Так, существует легенда (XI в.), согласно которой в костер были брошены сочинения св. Доминика и сочинения еретика; первые трижды вылетали из огня невредимыми, вторые сгорели [4, с.400].

Подобная примитивная система установления виновности была известна и в Древней Руси. Так, согласно «Русской правде» Ярослава Мудрого (1497), если обвиняемый при испытании раскаленным железом не ожегся, то значит, он невиновен [5, с.400]. Существовало и испытание водой, а также присяга, которая сопровождалась целованием креста. Однако были и свидетели, которые назывались «видоками» или «послухами», они должны были быть свободными.

В литературе нет общего мнения по вопросу о значении этих терминов. Одни считают, что «видок» - очевидец совершившегося факта, «послух» -человек, свидетельствующий по слуху. Другие, что «видок» - это простой свидетель в современном понимании, а послух - пособник, на которого «послался» истец или ответчик [1, с.642].

Самыми ранними памятниками права Московского государства были грамоты различного содержания. Первым опытом кодификации явился Судебник Ивана III 1497года. Это была эпоха установления московского единодержавия. Сборник был составлен дьяком Владимиром Гусевым и санкционирован царем и Боярской думой. Процессуальные нормы содержались в материальных (уголовных) законах: «о лихоимстве», «об отказе в правосудии», «о лжесвидетельстве». Процесс носил обвинительный характер. По наиболее тяжким уголовным делам (разбое, душегубстве и др.) применялся розыск, суд сам изыскивал доказательства, устраивал очные ставки, допрашивал свидетелей [6, с.12].

Одним из наиболее интересных источников зарубежного уголовного процесса представляется «Каролина» - Уголовно-судебное уложении Карла V - наиболее характерный памятник кровавого права позднего феодализма, где признавалось, что окончательное осуждение к уголовному наказанию должно происходить лишь на основании собственного признания или свидетельства обвиняемого (ст. XXII). Отсюда и возникло провозглашение признания вины, вымученного пыткой обвиняемого «царицей доказательств» [7, с.89]. Каролина указывала на неизвестных и подкупленных свидетелей, добросовестность и безупречность первых должен доказать тот, кто их выставляет, вторые должны быть отвергнуты и не допущены к показаниям, кроме того подвергнуты уголовному наказанию (ст. LXIII, LXIV). Свидетели должны были давать показания на основании самоличного знания истины, приводя обоснованные доказательства. Если же они говорили с чужих слов, то это не признавалось достаточным. Надлежащим считался свидетель, который не опорочен. Показания трех таких надлежащих «добрых» свидетелей, которые даны на основании знания истины, были достаточны для вынесения приговора [7, с.64]. В разделе «Общие доказательства» устанавливалось, что если кто-либо основательно доказывает преступление при помощи одного единственного свидетеля, подобное является полудоказательством.

Кроме того, Каролиной устанавливалось право подсудимого ходатайствовать о вызове свидетеля. При этом судья «без основательных, правомерных поводов не должен допускать отказа или отклонения просьбы арестованного и его родичей о доставлении вышеупомянутых свидетелей» [7, с.57]. Интересное, с точки зрения справедливости, правило устанавливало, что лжесвидетели «должны быть подвергнуты тому наказанию, которое они хотели навлечь своими показаниями на невиновного» [7, с.65-66]. Свидетельские показания заслушивались «сведущими лицами», они записывались, кроме этого рекомендовалось записывать «все то, что будет замечено относительно внешнего поведения свидетеля во время производства». После чего показания свидетелей объявлялись, при этом допускались письменные возражения и защитительные речи по поводу объявленных показаний.

Норма «О кормлении свидетелей» устанавливала, что оплата издержек свидетелю возлагалась на того, кто ссылается в уголовных делах на показания этого свидетеля.

Потерпевший отождествлялся с истцом. «Если истец взывает к властям или судье о заключении кого-либо в тюрьму..., сей истец должен, прежде всего, представить прямые улики и подозрения в преступлении». Показания истца должны быть записаны. Если обвиняемый заключен в тюрьму, истец или его уполномоченный должен был взят под стражу, для обеспечения залога в виде имущества или поручительства. Это гарантировало погашение судебных издержек, если истец не сможет доказать. обвинения, а также погашение морального ущерба «за бесчестье» обвиняемому.

Если же истец не мог представить поручительства, но желал осуществить преследование, он должен был содержаться в тюрьме или под стражей вместе с обвиняемым вплоть до окончания производства по делу. Если же истец докажет, что обвиняемый совершил преступления, он больше не нуждается в поручительстве [7, с.41]. Истец после ареста обвиняемого не должен отлучаться от судьи или должен указать свое местонахождение, куда ему может быть доставлена повестка. Если же потерпевший обвиняет кого-то, находясь на смертном одре или подтверждая обвинения под присягой, это образует доброкачественное доказательство [7, с.47].

Каролина с 1532 по 1870 год была единственным общегерманским уголовным и процессуальным кодексом, она имеет характер не столько кодекса, сколько учебника, практического руководства, главным образом по судопроизводству.

В XV-XVII веках на Руси происходил процесс развития централизованного государства. В судебнике 1550 года появились специальные статьи, регламентировавшие судебный процесс. Тяжесть уголовного наказания зависела от социальной принадлежности потерпевшего (холоп, боярин). Судебник устанавливал ответственность за лжесвидетельство. «А кто виноватой солжет на боярина, а обыщетца то в правду, что солгал и того жалобщика, сверх его вины казнити...» [8, с.58]. Важнейшим памятником права было Соборное уложение 1649 года, в немалой степени на многие десятилетия определившее правовую систему Российского государства. Соборное уложение было первым печатным кодексом России и предусматривало две формы процесса: розыск и суд. Розыскной процесс (инквизиционный) применялся по всем уголовным делам, розыск мог начинаться без заявления потерпевшего, по инициативе государственного учреждения. Опрос свидетелей, применение пыток были неотъемлемыми элементами розыска. Суд (обвинительно-состязательный процесс) сохранился, как правило, по незначительным преступлениям. Суд начинался с подачи заявления потерпевшим и мог быть прекращен в связи с примирением сторон. «А будут которые истцы и ответчики учнут мирится до совершения судных дел: и им о том велеть приносити к судным делам мировые челобитныя за своими руками...» Большое значение имели свидетельские показания. Уложение определяло «общую ссылку», когда обе стороны ссылались на одних и тех же свидетелей и «ссылку из виноватых», то есть свидетелей одной стороны. Если показания хотя бы одного из свидетелей, на которого ссылается сторона, не совпадают с утверждением стороны, сторона проигрывала дело. В качестве доказательства применялся так называемый «общий обыск»- опрос всего населения относительно фактов совершения преступления» и «повальный обыск»- опрос местных жителей относительно конкретного подозреваемого [8, с. 85].

В период образования и развития абсолютной монархии в XVII-XVIII вв., господствующей системой было феодальное хозяйство. Процессуальное право полностью отвечало задаче судебных органов держать в повиновении эксплуатируемые массы. Продолжает действовать соборное уложение 1649 года, но 21.02.1697 года был принят Указ «Об отмене в судебных делах очных ставок, о бытии вместо оных расспросу и розыску, о свидетелях, об отводе оных, о присяге, о наказании лжесвидетелей и о пошлинных деньгах». Причиной принятия этого Указа было обострившаяся классовая борьба и необходимость более жесткого подавления выступлений угнетенных масс. Формально же поводом для принятия Указа указывалась «многая волокита» и то, что «от истцов и ответчиков бывает многая неправда» [8, с.104]. За лжесвидетельство устанавливалась смертная казнь. Хотя принципы Уложения 1649 года были до некоторой степени сохранены, состязательность ограничивалась. В 1716 году была сделана попытка, совместить единство суда и сената с четко расписанной процедурой процесса. В Кратком изображении процессов или судебных тяжб более широкое распространение получила розыскная (инквизиционная) система процесса, практически сведя на нет состязательный процесс. По уголовным делам запрещалось потерпевшему иметь представителя: «Токмо при розыскных делах... вместо себя адвокатов употреблять не позволяют». Доказательства были четырех видов, один из видов - «чрез свидетелей» [8, с.105]. Это доказательство по степени значимости находилось на втором месте после собственного признания вины обвиняемого. Причем был весьма обширный круг лиц, которые не могли быть свидетелями. «Негодными, презираемыми свидетелями» были клятвопреступники, проклятые церковью, не бывшие у святого причастия, изгнанные из государства, «которые преступления их

Институт освидетельствования был известен и в своде обычного казахского права - адате. Судебный процесс в казахском обычном праве связывают с тардиционным судом биев,истоки которого были заложены задолго до формирования казахскогойгосударственности.

Судебный процесс по обычному праву казахов осуществлялся в следующем виде: судебное дело возбуждалось, как правило, по инициативе истца, при этом особого различия между уголовным и гражданским процессом не делалось. Иными словами, судебный процесс носил в основном исковый характер, хотя в некоторых случаях бий мог возбуждать судебное преследование и по собственной инициативе.

Важными участниками судебного процесса посредством суда биев были свидетели. Свидетели со стороны истца и ответчика назывались словом «айгак», или «куагер». Особое место в судебном процессе занимали присягатели, или присяжные - «жа? берушi», т.е. «закладывающие душу».

Обычное казахское право предусматривало различный подход к свидетелям в зависимости от их социального статуса. Не принимались свидетельства женщин, ближайших родственников истца и ответчика, несовершеннолетних, лиц, подвергавшихся телесным наказаниям, а также лиц, признанных сумасшедшими. Свидетельства рядовых общинников имели доказательную силу только после того, как честность свидетелей подтверждалась присягой. Свидетельства же султанов, биев и других влиятельных лиц принимались без присяги. Жети Жаргы определяли, что «для удостоверения в преступлении требуется не менее двух, а иногда трех свидетелей».

Уже на самом судебном разбирательстве суть дела излагалась истцом или его представителем. Ответчик также мог изложить свои доводы самостоятельно или через своих более красноречивых представителей или биев - представителей. Затем вызывались свидетели со стороны истца и стороны ответчика. Явка свидетелей обеспечивалась заинтересованными сторонами.

Особое значение придавалось показаниям свидетелей и их правовому статусу. Не принимались свидетельства ближайших родственников истца и ответчика, несовершеннолетних, душевно больных и лиц, подвергавшихся телесным наказаниям. Е. Абиль, в своем учебнике, к лицам, не допускавшимся к судебному процессу, безоговорочно причисляет и женщин [9, с.54]. Женщины могли участвовать и участвовали в слушании дела, однако их показания должны были дополняться присягой мужчины.

По некоторым источникам женщина получала полное право участвовать в процессе в качестве свидетеля, но только по достижению 60 лет. Вдовы, имевшие право собственности, участвовали в процессе в качестве истца или ответчика. Здесь уже не возраст, а имущественное положение женщины имели существенное значение. Кроме того, уже приводился пример когда женщина могла участвовать в процессе в качестве бия (Таттибике би). И. Ибрагимов подтверждает это и пишет: «Нередко бывает и так, что вдовы знатных особ, пользующиеся в степи уважением, решают тяжебные дела»[10, с.350].Таким образом, все зависело от самих женщин, вернее от их способностей и полученного авторитета.

В случае, если истец не имел свидетелей, ответчик оправдывался присягой на Коране. Кроме того, для полного своего оправдания он обязан был представить 12 свидетелей из своего села, которые могли присягнуть и подтвердить, что знают его как человека хорошего поведения.

Доказательством по адату считались: собственные признания без принуждения; присяга (число соприсягателей должно было быть не менее двух); показания раненого или умирающего; вещественные доказательства (ссадины, кровь на оружии и т.д.), а также письменные документы, подтвержденные присягой

Таким образом, традиционный суд биев предусматривал привлечение свидетелей в соответствии с их правовым статусом.

В современном Казахстане происходит реформирование большинства сфер государственной и общественной жизни, проводится целенаправленная работа по нормативно-правовому закреплению гарантированных Конституцией Республики Казахстан прав и свобод граждан.

В условиях кардинальных изменений политической и социально-экономической жизни наблюдается рост организованной преступности, которая опасна не только совершаемыми преступлениями, но и угрозами и вызовами обществу, как в форме коррупции, так и в виде иного незаконного давления, оказываемого на лиц, от которых зависит непредвзятое правосудие, как средство выполнения государством внутренней функции охраны правопорядка.

Необходимо отметить, что противоправному давлению участники судопроизводства подвергаются по уголовным делам самой разной направленности (от мошенничества, до хулиганства и причинения смерти по неосторожности), то есть делам, не связанным с деятельностью организованной преступности. Практика показывает, что в современном обществе, участники судопроизводства, опасаясь за свою жизнь, могут отказываться выполнять свой гражданский долг, а порой и свои должностные обязанности.

Анализ становления и развития института государственной защиты, определяемое существующими социальными реалиями, позволит объективно оценить эффективность избираемых государством форм и методов реализации государственной защиты в различных социально-политических условиях и на этой основе выявлять и прогнозировать перспективы совершенствования деятельности указанного института на современном этапе.

защита свидетель потерпевший судебный

Литература

1. Петрухин И.Л. Правосудие: время реформ. М.: Наука. 1991. С.З.

2. Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. Санкт-Петербург: Альфа, Равенна. 1995. С.81.

3. Аристотель. Риторика. Электронный ресурс http:// lib.ru/ POEEAST/ ARISTOTEL/ ritoriki.txt

4. Гуревич А.Я. Пытка Словарь средневековой культуры. М., 2003, с. 400-404.

5. Павлов Н.Е. Долг свидетеля. М.:Советская Россия.1989. С.16.

6. Титов Ю.П.Хрестоматия по истории государства и права России. Учебное пособие. М.: Былина. 1999. С. 12.

7. Каролина / Под ред. С.З.Зиманова, в переводе С.Я. Булатова. Алма-Ата: Наука. 1967. С.89.

8. История отечественного государства и права. Сборник документов. Часть 1. Екатеринбург: издательство Уральской государственной юридической академии. 2001. С.70.

9. Ибрагимов И. Заметки о киргизском суде //Записки Русского императорского географического общества. 1878. Вып.VIII. №2. С. 305, 306, с. 345.

10. Абиль Е.А. История государства и права Казахстана: Курс лекций. /3-е изд. перераб. и доп. Караганда: ТОО «Учебная книга», 2005.

Размещено на Allbest.ru