Правовая идеология и юридическая догматика

Юридическая догматика служит первичной основой центральных видов юридической практики - правотворческой и правоприменительной. Догматическая юриспруденция сформировала особый язык позитивного права, отличающийся от бытового точностью своей терминологии, аналитически осмысленными связями, позволяющими формировать логико-языковые феномены, выступающие «строительным материалом» профессионального образования и сознания - юридические конструкции. Догма права - есть то интеллектуальное содержание (комплексы юридических конструкций), которое присваивается профессиональным сознанием юристов и в дальнейшем качественно отличает его от правосознания обыденного. Догма права позволяет говорить об особой «логике» права (С.С. Алексеев), под которой понимается устойчивая взаимосвязь юридических конструкций, выражающаяся в доктринальном языке и качественной специфике мышления юристов.

«Кристаллизуя» социально-правовой опыт в юридических конструкциях (Ф.В. Тарановский), юридическая догматика выступает значимой гарантией против дестабилизации и разрушения общества, позволяет основным социальным институтам воспроизводиться на устойчивом (относительно точном, обеспеченном и культурном) юридическом основании.Через точные юридические конструкции догма права позволяет эффективно транслировать ценностные основания позитивного права от одного поколения юристов другому, делает возможной реализацию таких ценностей через институты реализации и применения права. Юридическая догма реализуется в эффективном юридическом образовании, законотворчестве и применении права. Тем самым догма права способна спасти общество от социальных потрясений, если она реализуется в юридических практиках, обеспечивает реальный правопорядок.

Таким образом, юридическая догма выступает не просто герменевтически, логически и системно осмысленным содержанием действующего права для целей его применения, но обусловливает нормы профессиональной деятельности юриста, задает культурные рамки юридических практик, является содержанием, через освоение которого оттачивается юридическое мышление, и поэтому ее следует признать необходимым основанием любой развитой юридической традиции.

Представление догмы права исключительно в виде технического, ценностно нейтрального компонента профессионального юридического знания, лишенного идейных начал и установок, характерное как для аналитической юриспруденции на западе, так и советского правоведения, нельзя признать корректным [34]. Юридическая догматика всегда формируется, воспроизводится и развивается в определенной «картине мира», схватывает фундаментальные идеи той или иной исторической эпохи, способствует воспроизводству и развитию определенных правовых идей в профессиональном и общественном сознании. Системообразующие конструкции догмы права имеют в качестве своего первичного основания определенные идеи [20: 290-291], поскольку только идеи способны закладывать основания смыслов действительности. Догма права, ориентированная на оптимальную организацию юридической практики, всегда носит целесообразный характер, догматические конструкции создаются целесообразной деятельностью профессиональных юристов. Цели же юридической практики определяются разделяемыми обществом и сообществом юристов ценностями, которые представляют собой неотъемлемую часть идеального плана права, задаваемого правовыми идеями. Более того, в идеократических правовых системах правовая идеология может напрямую устанавливать цели развития всей правовой системы и стремиться обеспечить реализацию декларированных ценностей через целенаправленную разработку терминов и конструкций догмы права и соответствующую организацию юридических практик.

Однако даже в отсутствие ярко выраженной правовой идеологии любая правовая система основывается на целом комплексе идей, которые «пронизывают» и юридическую догматику, поскольку без идейных оснований право не способно носить целенаправленный, результативный характер. Как самостоятельный социокультурный институт право всегда синтезирует в себе, во-первых, комплекс отношений, без которых оно будет являться лишь памятником; во-вторых, системурегулирующих отношения норм, без которых остается лишь традиция, и, в-третьих, систему идей, представлений об этих отношениях в общественном сознании. Нет необходимости доказывать, что результативное действие права в обществе невозможно в отсутствие хотя бы одного из данных «элементов». Взаимосвязанность, согласованность содержания правовой системы и системы права с необходимостью требует опираться не на разрозненные и фрагментарные идейные представления, а на целостные идейные течения, взятые не только во внутренней согласованности своего содержания, но и в идеологической функции.

Природа идей такова, что они способны организовывать как мышление, так и деятельность. Рациональный план идеи состоит в том, что она задает «пространство» идеального, в котором становится принципиально возможно формирование мышления, способна быть формализована до уровня схем и тем самым нормировать мышление. Вне идей невозможно ни формирование понятий, ни создание концептуализаций, которые выступают «центральным ядром» теоретического знания. Деятельностный план идеи задается идеалом и целесообразным действием по его достижению: идеи лежат в основании ценностно-целевых структур, вне которых невозможна ни правовая идеология, ни правовая политика, ни правовое регулирование в целом. Поэтому функциональная специфика правовой идеологии состоит в том, что она пытается жестко связать и привести к «общему знаменателю» ценностно-целевое воздействие на сознание адресата с воздействием на его деятельность в рамках различных институтов общества - подчинить поведение больших социальных групп ценностно-целевым структурам.

Объединяет правовую идеологию и юридическую догматику практико-деятельностная природа : и разработчики правовой идеологии, и создатели догматических конструкций осмысливают реальность не теоретически, ради «чистого» знания ее законов и объяснения устройства и функционирования реальности, а праксиологически - для ее целесообразного изменения. «Идеология, - справедливо указывает В.П. Малахов, - приведенное в социальное действие, обретшее социальное содержание мировоззрение как мировоздействие. В идеологии мир меняется не только материально, но и духовно» [21:317]. На наш взгляд, и догматическая юриспруденция, и правовая идеология относятся к сфере фронезиса - практического знания. В основании такой «практической рациональности» лежит способность совершать корректные поступки, различать правильное и неправильное поведение, благое и вредное для достижения целей в конкретной жизненной ситуации. И догма права, и правовая идеология всегда соотносят идеальный, ценностно-целевой план с существующим положением вещей, социокультурным status quo и ставят задачу целесообразно воздействовать на социальную реальность. Для такой практико-деятельностной установки истина - это не соответствие юридических конструкций, понятий или идей некоторой объективно существующей действительности, а те идеи, принципы, правила и конструкции, которые способствуют достижению цели, приближают реальность к идеальному плану действительности [35].

В процессе организации результативного воздействия на социальные институты с позиции задач правовой и политической систем общества юридическая догма и правовая идеология раскрывают еще одно существенное сходство. Природа этих форм организации сознания такова, что и догма права, и правовая идеология способны «скрывать» свою сконструированность (искусственный характер), создание деятельностью людей (техне), эти структуры определяют свои ментальные «точки опоры» в качестве естественных и безусловно правильных (фюсис). И правовые идеи, и юридические конструкции в профессиональном сознании юристов онтологизируются (гипостазируются) - наделяются свойствами объективного существования, что дает им возможность обладать регулятивным потенциалом [36]. Правовая идеология стремится представить те или иные правовые идеи в качестве естественных, первичных и простейших начал, из которых «развертываются» принципы и правила действующего права. Догматическая юриспруденция, схожим образом, рассматривает юридические конструкции не как упрощенные и типизированные модели, производные от социальных отношений (что характерно для социологической юриспруденции позднего Р. Иеринга, С.А. Муромцева, Н.М. Коркунова), а как реально существующие образования, составляющие неотъемлемую часть «правовой материи», первичные образцы, через которые осмысливаются и оцениваются складывающиеся в обществе связи [37]. Эта особенность приводит к тому, что как юридическая догма, так и правовая идеология - в «нормальные» периоды развития правовой системы - являются эффективными формами консервации определенных социальных практик. В этом смысле и догма права, и правовая идеология выступают важными факторами воспроизводства профессиональных юридических практик и соответствующих таким практикам установок общественного сознания.

Несмотря на то, что как догма права, так и правовая идеология при помощи свойственных им средств обеспечивают практическую реализацию права, способствуют стабилизации правовой системы общества, нельзя не указать на различие в специфике составляющих их элементов. Правовые идеи и ценности в силу своей природы не могут быть полностью переведены в форму юридических конструкций и норм по универсальному, обусловливающему конечные выводы алгоритму; ментальное содержание идей и ценностей неисчерпаемо, и в этом следует усматривать одну из причин активного характера правовой идеологии, ее способности выступать движущим мотивом правового поведения как в стабильные периоды правового развития, так и в эпоху слома действующих правовых систем.

Более того, не существует какого-либо логически стройного алгоритма формализации правовых идей в непосредственно регулятивные средства правового воздействия. Одну и ту же правовую идею можно перевести в целый спектр юридических конструкций и правил, которые не только могут быть различными по содержанию, но и, действуя через социальные институты, способны привести в своей реализации к принципиально разным последствиям. Именно поэтому эффективное правовое регулирование не может основываться лишь на идейных основаниях, оно востребует средства догматической и доктринальной юриспруденции для обеспечения своей результативности [20:422].

При этом важно отметить, что качественная специфика воздействия на социальные институты и общественное сознание догмы права, с одной стороны, и правовой идеологии - с другой, не исключает их единство в практико-деятельностной ориентации. В «нормальные» периоды генезиса правовой системы общность практической организации позволяет объединять догму права и господствующую правовую идеологию для достижения целей правового регулирования. Причем особенности воздействия догмы права и правовой идеологии на общественное сознание могут носить комплементарный характер, взаимно дополнять и усиливать воздействие друг друга на социальные институты. Если правовая идеология задает общее идейно-ценностное направление правового регулирования, то юридическая догматика «ответственна» за конструктивное обеспечение его определенности, точности, разумной степени интенсивности и воспроизводство в юридических практиках. Юридическая догма способна усиливать действие тех или иных идей посредством своей формы - точного и устойчивого языка действующего права, терминов и конструкций юридической практики. Иными словами, «элементы» юридической догматики также могут выполнять идеологическую функцию. В данном случае имеет место «вторичная» легитимация, при которой на цель оправдания права начинают работать средства и приемы догматической юриспруденции, и само техническое совершенство того или иного акта может способствовать повышению престижа позитивного права в профессиональном сознании, что может выступать основанием дальнейшего реципирования конструкций и институтов таких актов (историческими примерами могут выступать общеизвестные кодификации гражданского права во Франции и Германии). В этом смысле рассматривать технико-юридическое «содержание» права как идеологически нейтральное - неправильно. При этом для общественного сознания, на наш взгляд, гораздо большим идеологическим «зарядом» обладают именно идеи, принципы, редуцированные философские концепции, нежели идеологический «побочный эффект» технического совершенства базовых актов законодательства.

Правовая идеология, в свою очередь, (при благоприятных социокультурных условиях) способна представить в профессиональном и общественном сознании инструменты догматической юриспруденции единственно возможными, необходимыми и в высшей степени ценностно оправданными, легитимными. Именно правовая идеология за счетсинтетической природы идей способна определить догму действующего права и «корпус» юридического знания как единое целое, сложноорганизованную систему, покоящуюся на согласованном комплексе принципов права, имеющую особую «логику» строения и действия. Очевидно, что представление о догме права как целостной системе существенно повышает социальную легитимность юридических практик, образования, профессии и знания в целом [38].

Если догматическая юриспруденция через разработку и реализацию юридических правил, терминов, конструкций утверждает инструментальную ценность права в общественном сознании, то господствующая правовая идеология способствует формированию правовых ценностей, обеспечивает восприятие собственной ценности права в общественном и профессиональном сознании. Если юридическая догма легитимирует право и юридические практики как социальный институт в глазах общества, то правовая идеология делает возможным самоактуализацию права как ценности, закладывает его восприятие как единого и самостоятельного феномена, обладающего несомненным положительным значением в самом себе, безотносительно достижения социальных целей и реализации тех или иных ценностей.

Правовая идеология призвана формировать в общественном сознании представления о необходимости права в любом обществе, о незаменимости правовых ценностей нравственными, религиозными, политическими, о неизменном положительном значении правового регулирования, о безусловной важности правового регулирования определяющих сфер жизнедеятельности общества, о том, что в основании ценностно-целевых структур общества должно лежать право как важнейшая ценность цивилизации. В отношении индивидуального правосознания правовая идеология обосновывает необходимость правильного знания принципов и норм действующего права; призывает соблюдать его требования; указывает, какое отношение к действующему праву является должным и желательным, тем самым оказывая существенное влияние на правовую психологию; предписывает, какова должна быть роль права в культурных и хозяйственных видах деятельности человека.

Формируемые правовой идеологией представления и установки общественного и индивидуального правосознания задают крайне значимый для правового регулирования идейный климат, закладывают прочную ментальную основу для юридической практики, профессии юриста и догматической юриспруденции. Без актуализации инструментальной и собственной ценности права невозможно его восприятие как важнейшего социального регулятора и цивилизации как социокультурной системы, фундируемой правовыми началами. Поэтому, на наш взгляд, именно принципиальное единство и совместное действие идеологии и догмы права выступает необходимым условием социальной эффективности правового регулирования.

Библиография

1. Строгович М.С. Право и правосознание // Строгович М.С. Избранные труды. В 3 т. Т. 1. Проблемы общей теории права. М., 1990. С. 57.

2. Русинов Р.К. Правовое регулирование и его механизм // Теория государства и права. Учебник для вузов / Отв. ред. В.Д. Перевалов. М., 2004. С. 158; Он же. Правосознание и правовая культура // Там же. С. 208.

3. Социалистическое право и правосознание // Основы теории государства и права / Отв. ред. С.С. Алексеев. М., 1971. С. 253-254.

4. Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом обществе // Проблемы теории государства и права / Отв. ред. С.С. Алексеев. М., 1979. С. 284.

5. Дюрягин И.Я. Советское право и правосознание. Правовая культура // Теория государства и права / Под ред. С.С. Алексеева. М., 1985. С. 268-270.

6. Алексеев С.С. Проблемы теории права. Курс лекций // С.С. Алексеев. Собрание сочинений в десяти томах. М., 2010. Т. 3. С. 173.

7. Грязин И.Н. Текст права. Таллин, 1983. С. 22.

8. Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности. М., 1978. С. 348-349.

9. Поляков А.В. Общая теория права: проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода. СПб., 2004. С. 385, 386.

10. Ср.: Мамут Л.С. Правосознание // Общественное сознание и его формы. М., 1986. С. 125.

11. Тарановский Ф.В. Энциклопедия права. СПб., 2001. С. 215.

12. Честнов И.Л. Антропологическое измерение принципов права // Принципы права. Материалы научно-теоретической конференции 30 ноября 2006 г. / Под общ. ред. Д.И. Луковской. СПб., 2007. С. 36.

13. Поляков А.В. Общая теория права: проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода. СПб., 2004. С. 353-354, 360.

14. Соболева А.К. Топическая юриспруденция. М., 2001. С. 153.

15. Синха С.П. Юриспруденция. Философия права. Краткий курс. М., 1996. С. 84-85.

16. Золтан П. О некоторых чертах доктрины «возрожденного» естественного права // Критика современной буржуазной теории права. М., 1969. С. 126-127.

17. Поппер К.Р. Предположения и опровержения: рост научного знания. М., 2008. С. 66.

18. Мальцев Г.В. Социальная справедливость и право. М., 1977. С. 238.

19. Лазарев В.В., Липень С.В. История и методология юридической науки. Университетский курс для магистрантов юридических вузов / Под ред. А.В. Корнева. М., 2016. С. 188.

20. Тарасов Н.Н. Истина в юридическом исследовании (Некоторые методологические проблемы) // Академический юридический журнал. 2000. № 1. С. 44.

21. Тарасов Н.Н. Методологические проблемы юридической науки. Екатеринбург, 2001. С. 202.

22. Черданцев А.Ф. Теория государства и права. М., 2001. С. 25.

23. Клименко А.И. Актуальные проблемы осуществления идеологической функции государства и развития правовой идеологии. Смоленск, 2009. С. 31.

24. Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 401.

25. Малахов В.П. Концепция философии права. М., 2007. С. 324.

26. Лукич Р. Методология права. М., 1981. С. 140-141.

27. Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978. С. 18.

28. Тарасов Н.Н. Становление континентальной правовой науки и юридическое мышление (методологические аспекты) // Академический юридический журнал. Иркутск, 2001. № 2. С. 90.

29. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 418.

30. Щедровицкий Г.П. Методология и наука // URL: http://www.srph.ru/library

31. Иеринг Р.ф. Дух римского права // Иеринг Р.ф. Избранные труды. В 2 т. Т. II. СПб., 2006. С. 50; Черданцев А.Ф. Логико-языковые феномены в юриспруденции. М., 2012. С. 252; Алексеев С.С. Восхождение к праву // Алексеев С.С. Собр. соч. В 10 т. Т. 6. М., 2010. С. 230; Тарасов Н.Н. Юридические конструкции: теоретическое представление и методологические основания исследования // Юридическая техника. 2013. № 7. С. 21-22.

32. Пономарев Д.Е. Генезис и сущность юридической конструкции. Дисс. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 127-128.

33. Мелкевик Б. Юридическая практика в зеркале философии права. СПб., 2015. С. 139.

34. Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998. С. 136-142.

35. Пашуканис Е.Б. Общая теория права и марксизм // Избранные произведения по общей теории права и государства. М., 1980. С. 80.

36. Лукич Р. Методология права. М., 1981. С. 140-142.

37. Палиенко Н.И. Задачи и пределы юридического изучения государства и новейшее формально-юридическое исследование проблем государственного права. СПб., 1912. С. 89.

38. Хабермас Ю. Техника и наука как «идеология». М., 2007. С. 42.

39. Дубровский В.Я. Очерки по общей теории деятельности. М., 2011. С. 8.

40. Честнов И.Л. Методология юриспруденции // История и методология юридической науки. Учебник для вузов / Под ред. Ю.А. Денисова, И.Л. Честнова. СПб., 2014. С. 278-279.

41. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1907. С. 61.

42. Щегорцов. В.А. Социология правосознания. М., 1981. С. 49.

Размещено на Allbest.ru