Функции добровольного отказа от преступления

Размещено на http: //www. allbest. ru/

Кокшетауский университет им. А. Мырзахметова

Функции добровольного отказа от преступления

Жолумбаев М.К. - к.ю.н.,

Абуова А.О. - магистрант специальности юриспруденция

Аннотация

В статье рассматриваются функции института добровольного отказа от преступления.

А?датпа

?ЫЛМЫСТАН ?З ЕРКIМЕН БАС ТАРТУДЫ? ?ЫЗМЕТТЕРІ

Ма?алада?ылмыстан ?з еркiмен бас тартуыны? ?ызметтері ?арастырлады.

Annotation

FUNCTIONS OF VOLUNTARY REFUSAL OF THE CRIME

In article functions of institute of voluntary refusal of a crime are considered.

Значительный интерес для теории уголовного права представляет вопрос о целевой функции института добровольного отказа от преступления. Анализ подходов различных авторов к решению данного вопроса выявил разнообразие точек зрений.

Например, И.И.Слуцкий в своей работе “Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность” относит добровольный отказ от преступления к обстоятельствам устраняющим общественную опасность деяния. Автор делит все обстоятельства на три группы и во вторую группу обстоятельств, которые, по его мнению, хотя и исключают общественную опасность и наказуемость деяния, но не делают их в ряде случаев полезными и правомерными, помимо согласия потерпевшего, малозначительности, изменения закона, изменения социально-политической обстановки, истечения сроков давности уголовного преследования и давности приговора относит также и добровольный отказ от преступления [1, с.11]. Основание такого объединения И.И.Слуцкий видит в том, что деяние, представляющее общественную опасность в момент его совершения, по прошествии некоторого времени утрачивает свое прежнее значение.

Вызывает возражение мнение автора о том, что в ряде случаев добровольный отказ от преступления не может быть полезным и правомерным. К сожалению, не уточняется, о каких именно случаях идет речь. Но ведь добровольный отказ всегда способствует не доведению преступления до конца, не наступлению общественно опасного вреда. Даже если отказ происходит в пассивной форме и по отрицательному мотиву, например, отказ от убийства из-за боязни разоблачения, то полезный результат все равно налицо - преступление не совершено. И тем более, в тех случаях, когда отказ происходит в активной форме, например разлаживание действий соисполнителей и сообщение правоохранительным органам о готовящемся преступлении. Полезность в подобных явлениях, как нам представляется, должна устанавливаться по конечному результату. А так как результат, выразившийся в несовершении преступления, является положительным, то и сам добровольный отказ полезен для нормального функционирования общественных отношений.

На этом же основании мы не согласны с М.Д. Дурмановым, что “добровольно отказавшийся не вносит в общественную жизнь ничего положительного. Он только прекращает свой же собственный общественно-опасный поступок” [2, с.19]. добровольный отказ преступление уголовный

Что касается правомерности добровольного отказа, которая также ставится под сомнение И.И.Слуцким, то она заложена в самой норме. Мысль законодателя ясна - добровольный отказ исключает уголовную ответственность за то преступление, к которому лицо готовилось или на которое покушалось. Охраняемые уголовным законом интересы не только не страдают, а даже наоборот, те, что подвергались угрозе нарушения, восстанавливаются в безопасное первоначальное положение. В этом и заключается правомерность добровольного отказа от преступления, в противоположность неправомерности - совершению преступления.

Не менее интересной является работа В.А.Елеонского, где добровольный отказ рассматривается через призму поощрительных норм уголовного законодательства. Мнение автора, что проблема позитивной ответственности в уголовном праве еще не получила основательной теоретической разработки, остается актуальным и на нынешний период, хотя спектр применения поощрительных норм вУК Республики Казахстан значительно расширен по сравнению с ранее действовавшим УК Казахской ССР.

Обычно, уголовному праву приписывают такие разновидности правовых норм и установлений, известных общей теории права, как: запрещающие нормы, обязывающие нормы, управомочивающие нормы и особые нормативные предписания уголовного права. В.А.Елеонский придает немаловажное значение и поощрительным нормам, которые выделяет в самостоятельную разновидность уголовно-правовых норм. “Отличительной особенностью таких норм является четкая выраженность в них характера одобряемого законом поведения и уголовно-правового поощрения” [3, с.17].

Поощрительная суть нормы о добровольном отказе от преступления заключается, по мнению автора, в освобождении от уголовной ответственности. Придание добровольному отказу от преступления указанного смысла вызывает с нашей стороны некоторые возражения. При добровольном отказе от преступления лицо все равно не привлекается к уголовной ответственности, за исключением случаев, когда в совершенных деяниях имеется состав иного преступления. Следовательно о поощрении, награде в виде освобождения от уголовной ответственности не может идти речь. Нет преступления - нет и основания уголовной ответственности, а значит, нет необходимости и в поощрении.

Позиция В.А.Елеонского, на наш взгляд, объясняется его ошибочным предположением, что при добровольном отказе от преступления, последнее все же имеет место. “Совершенное преступление таковым и остается, даже если последующее поведение виновного лица сообразуется с правовыми установлениями поощрительных норм уголовного права. Поэтому рассматриваемые нормы не исключают уголовную ответственность, а предусматривают освобождение от уголовного наказания либо его смягчение” [3, с.57].

Мы же исходим из того, что при добровольном отказе преступление не совершается. Исполненные действия в виде приготовления к преступлению или покушения на преступление не содержат в себе состава преступления. Для этого им не достает такого признака, как не доведение их до конца по независящим от лица обстоятельствам. На этот признак прямо указывают и бывшее союзное уголовное законодательство (ст.15 Основ) и ныне действующее казахстанское уголовное законодательство (ст.24 Уголовного кодекса).

Что касается “поощрения”, то оно, с учетом высказанных соображений, может иметь место только после окончания преступления. Если лицо, совершившее преступление, затем раскаивается в содеянном и осуществляет активные действия положительного характера, направленные, например, на заглаживание вреда, активное способствование раскрытию преступления, розыск похищенного имущества и т.п., то оно, согласно закону, имеет право рассчитывать на поощрение со стороны государства. А последнее, в лице управомоченных на то органов, имеет право применить в отношении данного лица институт поощрения, выражающийся в смягчении уголовной ответственности и наказания.

Мнение о том, что применение поощрения возможно только после окончания преступления, разделяет и профессор Ю.В.Голик. Сожалея, что российские законодатели так и не восприняли предложение внести в Общую часть Уголовного кодекса нормы, дающие общую характеристику уголовно-правового поощрения, автор предлагает свое видение их сути [4, с.21].

Таким образом, мы считаем, что добровольный отказ от преступления по своей юридической природе и предназначению не может подпадать под категорию поощрительных норм уголовного законодательства.

Вызывает не согласие в работе В.А.Елеонского и то, что смягчающие ответственность обстоятельства, перечисленные в п.1 и п.9 ст.38 УК РСФСР 1960 года (п.1 и п.8 ст.35 УК Каз. ССР 1959 года), отнесены к нормам, поощряющим отказ от дальнейшей преступной деятельности. Нам представляется, что они имеют несколько иной характер, так как применение их может иметь место только после окончания конкретного преступления. В качестве доказательства может выступить то, что по бывшему союзному уголовному законодательству они располагались в разделе “О назначении наказания и об освобождении от наказания”, а в действующих уголовных кодексах Республики Казахстан и Российской Федерации они расположены в разделе “Назначение наказания”. Данные обстоятельства (предотвращение виновным вредных последствий совершенного преступления, добровольное возмещение причиненного ущерба, устранение причиненного вреда, чистосердечное раскаяние, явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления) действительно представляют собой поощрительные нормы уголовного права, но относить их конкретно к нормам, поощряющим отказ от дальнейшей преступной деятельности, представляется весьма сомнительно. Они нацелены на поощрение позитивного постпреступного поведения, на это прямо указывает и сам автор, отмечая, что особенностью этих смягчающих ответственность обстоятельств является то, что они призваны поощрять положительное поведение человека, уже совершившего преступление. Никакой информации о поощрении отказа от дальнейшей преступной деятельности данные нормы уголовного закона не несут. Объектом указанных норм является положительная деятельность человека уже после совершения им конкретного оконченного преступления, поэтому применение их возможно только по отношению к оконченному преступлению. И если после окончания преступления лицо не совершает положительных действий, признаваемых уголовным законом смягчающими обстоятельствами, то это вовсе не означает, что оно не отказывается от дальнейшей преступной деятельности.

На этом основании мы считаем, что обстоятельства, смягчающие ответственность, не могут относиться к категории норм, поощряющих отказ от дальнейшей преступной деятельности.

Несколько иначе решается этот вопрос Х.Д. Аликперовым. Он не согласен с традиционной классификацией норм уголовного права, в том числе даваемой В.А.Елеонским, и путем анализа поощрительных норм выделяет самостоятельную группу, которую именует нормами, допускающими компромисс при принятии уголовно-правовых решений по конкретным делам (НДК). Путем обстоятельного анализа Х.Д.Аликперов раскрывает сходство и различие поощрительных норм и НДК, и в итоге определяет, что первые - это “нормы уголовного законодательства, в которых предусматривается возможность поощрения в виде условного непримененияуголовного наказания, либо его сокращение или смягчение для определенной категории осужденных при их добровольном отношении к труду, соблюдении установленных норм поведения и не совершении за определенный период времени нового преступления” [5, с.16]. Под вторыми “следует понимать нормы, в которых лицу, совершившему преступление, гарантируется освобождение от уголовной ответственности или смягчение наказания в обмен на совершение таким лицом поступков, определенных в законе и обеспечивающих реализацию основных задач уголовно-правовой борьбы с преступностью”. На этом основании институт добровольного отказа от преступления отнесен к группе норм, допускающих компромисс с преступностью, что, на наш взгляд, также является неверным.

Во-первых, само понятие слова “компромисс” означает “соглашение на основе взаимных уступок”. Из этого логически следует, что взаимные уступки должны исходить, с одной стороны от лица, совершающего преступление, и с другой - от государства в лице судебно-следственных органов. Но было бы неверным считать, что лицо, добровольно отказываясь от совершения преступления, делает это с желанием лишь уступить государству, пусть даже с расчетом на взаимную услугу, то есть уступку.

Во-вторых, данная позиция автора объясняется его ошибочным предположением, что в действиях лица при добровольном отказе имеется состав преступления. Конечно, если бы здесь имел место состав преступления, как единственное основание уголовной ответственности, то тогда можно было бы говорить о компромиссе между преступником и государством в лице карающего органа. Но, как уже отмечалось выше, при добровольном отказе от преступления нет и не может быть состава преступления, так как само преступление не совершается и нет основания для привлечения лица к уголовной ответственности. А объектом НДК, согласно вышеприведенному определению Х.Д.Аликперова, является только постпреступная деятельность, поэтому ни о каком компромиссе, на наш взгляд, здесь речи быть не может. В противном случае, следовал бы логически, но абсурдный вывод, что значительная часть населения, не совершая преступлений, придерживается тем самым соглашения с государством о взаимных уступках.

Вызывает несогласие и другое мнение Х.Д. Аликперова, что институты необходимой обороны и крайней необходимости также представляют собой нормы, допускающие компромисс при принятии уголовно-правовых решений по конкретным делам. Не отражая всей логики размышления автора, отметим лишь, что действия, представляющие собой необходимую оборону и крайнюю необходимость, являются правомерными и общественно-полезными с самого начала. Законодатель не просто допускает их совершение, а одобряет. В частности, одобрение необходимой обороны основано на такой задаче государства, как охрана жизни, здоровья и безопасности граждан и их интересов от преступных посягательств, а также на неотъемлемом праве каждого человека на самозащиту. Считаем неверным, что компромисс в необходимой обороне заключается в том, что законодатель предоставляет право отражения преступных посягательств, помимо правоохранительных органов, еще и гражданам. Предоставление данного права является вовсе не компромиссом, а целью законодателя воспитывать у граждан чувство не терпимости к преступным проявлениям и противодействия им. Видимо Х.Д.Аликперов и сам осознает шаткость своей позиции, указывая, что “законодатель, исходит здесь не столько из идей компромисса, сколько из неотъемлемого права каждого человека на самозащиту от нападения, его чувств на самосохранение” [5, с.45].

Таким образом, ни одно из рассмотренных мнений, на наш взгляд, не отражает в полной мере всей целевой функции добровольного отказа от преступления.

Каждое из этих мнений отражает сугубо субъективное видение решения поставленного вопроса.

Однако общим характерным заблуждением вышеотмеченных авторов является признание в деяниях лица, осуществившего добровольный отказ, признаков состава преступления. Что же касается нашего решения обозначенной проблемы, то оно заключается в следующем.

Литература

1. Слуцкий И.И. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность. - Л.: ЛГУ, 1956. - С.11.

2. Дурманов Н.Д. Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву. - М.: Госюриздат, 1955. - С. 92.

3. Елеонский В.А. Поощрительные нормы уголовного права и их значение в деятельности органов внутренних дел. - Хабаровск: Хабаровская высшая школа МВД СССР, 1984. - С.17.

4. Голик Ю.В. Современные законодательные процессы в сфере борьбы с преступностью // Законотворческий процесс в Республике Казахстан: состояние и проблемы. Материалы международной научно-практической конференции. - Алматы: Баспа, 2007. - C.21.

5. Аликперов Х.Д. Виды норм уголовного законодательства, допускающих компромисс в борьбе с преступностью. - Баку: Прогресс, 1992. - C.16.

Размещено на Allbest.ru