Национальное и международное определения энергетической безопасности

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Национальное и международное определения энергетической безопасности

Тулепов М.М. - магистрант специальности «Юриспруденция»

Аннотация

Салыстырмалы талдау ?лтты? осы ма?алада ж?ргiзiледi ж?не энергетикалы? ?ауiпсiздiктi халы?аралы? ??ым.

А?датпа

А?Ш территориясында ?лім жазасы т?жірбиелік анализда ?олдану туралы ма?алада ?арастырыл?ан.

Annotation

In this article the analysis of practice of application of the death penalty on a terrtoriya of the USA is carried out.

Следует отметить, что целый ряд современных отечественных ученых указывает на то, что ныне действующие законы в области безопасности весьма устарели, и не учитывают нового, широкого взгляда на проблему. В их работах отмечается, что состояние защищенности необходимо рассматривать не только с точки зрения объектов посягательства, а также с точки зрения характера тех вызовов и угроз, которые в современном мире совсем необязательно носят военный характер. Эти вызовы и угрозы, проявляясь в различных сферах жизни, имеют свою специфику, собственные предпосылки и последствия, что позволяет говорить о необходимости законодательного выделения таких аспектов как продовольственная, экологическая, энергетическая, экономическая безопасность [1, с.93].

Таким образом, закрепляется тесная связь между энергетической политикой и обеспечением государственной безопасности.

Для целей настоящего исследования имеет смысл сравнить нормативное определение понятия «энергетическая безопасность», используемого в отечественных актах с теми, которые используются в законодательстве отдельных зарубежных стран. Это позволит выявить основные смысловые сходства и различия, отражающиеся в мерах, предпринимаемых государствами для защиты своих энергетических интересов.

Понятие «энергетическая безопасность» в национальном законодательстве США впервые было введено в 1947 году с принятием законодательного акта, регламентирующего действия государства в сфере обеспечения национальной безопасности, который в качестве одной из фундаментальных угроз безопасности называл «энергетический голод» для американской промышленности. Закрепление понятия «энергетическая безопасность» в национальном законодательстве зарубежных стран носит весьма многообразный характер и зависит от большого числа факторов. В качестве примера оценим соответствующие нормы Соединенных Штатов Америки [2, с.27].

За прошедшие десятилетия формулировки и подходы американского законодателя к понятию энергетической безопасности существенно изменились. В Соединенных Штатах с 2005 г. действует «Закон об энергетической политике». Данный нормативный правовой акт был принят под давлением тех представителей политического руководства США, которые настаивают на уменьшении зависимости страны от зарубежных энергоресурсов. В законе отмечается, что «...правительственная политика должна создавать условия для активного использования альтернативных и возобновляемых источников энергии... с целью уменьшить зависимость Соединенных Штатов в поставках топлива и повысить уровень национальной безопасности». Таким образом, США в своем внутреннем законодательстве рассматривают энергетическую безопасность как составную часть национальной безопасности, а также понимают её как уменьшение зависимости от других стран в поставках.

Следует также отметить, что сразу после вступления данного закона в силу в 2006 г. США предприняли попытку разработать законодательную основу стратегии в сфере внешней энергетической безопасности [3].

Под руководством экс-председателя комитета Сената по иностранным делам Р. Лугара был выработан проект Акта об энергетической дипломатии и безопасности. В январе 2007 г., законопроект был сразу внесен в Сенат, причем его соавтором стал нынешний вице-президент США Дж. Байден. И хотя до настоящего времени данный закон так и не вступил в силу, он продолжает находиться в стадии активного законопроекта (в чем можно убедиться на официальном сайте Конгресса США), т.е. имеющего первоочередное право на рассмотрение. В этой связи полагаем необходимым рассмотреть отдельные положения данного законопроекта в контексте трактовки понятия «энергетическая безопасность» [3].

В законопроекте прямо отмечается, что энергетические ресурсы на данный момент сконцентрированы в небольшом числе стран, которые получают возможность существенно наращивать свои доходы, а также давать доступ к этим ресурсам, исходя из политических соображений, что может привести к конфликтам и угрожает глобальной безопасности. Для борьбы с этим предлагается, в частности, поддерживать демократию в странах, географически близко расположенных к монополистам энергетических ресурсов. Кроме того, предлагается ряд более формальных инициатив, наподобие введения в Госдепартаменте поста координатора по международной энергетике, создание международного механизма реагирования на энергетические кризисы и т.д. Следует также отметить, что предлагается создать международные стратегические запасы нефти на основе договоренностей с Индией и Китаем.

Непосредственно под энергетической безопасностью американский законопроект понимает комплекс мер политического, экономического, гуманитарного, военного характера, направленных на получение энергетических выгод для потребителей в США. При этом в законе подчеркивается, что энергетическая безопасность должна обеспечиваться всеми доступными способами, включая использование вооруженной силы. Таким образом, законопроект рассматривает энергобезопасность США как совокупность любых способов поставки энергоресурсов по наиболее выгодным для страны условиям. В понятии нет и намека на взаимовыгодное сотрудничество как составную часть энергетической безопасности [4, с.102].

Для США на данный момент энергетическая безопасность означает использование всего спектра методов политического, экономического и военного давления на страны-поставщики энергетических ресурсов с целью создания условий для бесперебойных и максимально доступных (как в инфраструктурном, так и финансовом отношении) поставок непосредственно в США.

Сравнительный анализ определения понятия «энергетическая безопасность» в казахстанских, российских актах и актах США позволяет выявить значительные расхождения. В частности они проявляются в том, что: в отечественном определении защищенность от угроз надёжному топливо- и энергообеспечению распространяется на граждан, общество, государство и экономику, тогда как в американском понятии субъектом энергетической безопасности выступает только государство; если в определении, закрепляемом нормами США, основной целью обеспечения энергетической безопасности является уменьшение зависимости страны от иностранных поставок, то из определения Стратегий 2020 и 2030 следует, что такая цель - сбалансированное и эффективное использование энергоресурсов, в том числе и в контексте поставок их на экспорт. Таким образом, анализ даже законодательства двух государств показывает, что нормативное определение энергетической безопасности напрямую зависит от того, какую роль соответствующие страны играют в мировом энергетическом обмене: являются ли они производителями энергоресурсов, или их потребителями.

Если в национальных правовых актах различных государств понятие энергетической безопасности находит отражение и раскрывается, то в современном международном праве этого нет. В настоящее время не существует единого определения понятия международной энергетической безопасности ни в доктринальных источниках, ни в международных правовых актах. Это допускает различную трактовку данного понятия.

Развитее международно-правового регулирования в сфере обеспечения энергетической безопасности проходило в несколько этапов, но только последний из них, который начался с 60-70-х годов XX века, был ознаменован появлением термина «энергетическая безопасность» в международно-правовых актах. Данный этап сопровождался развитием мировой экономики, вовлечением в хозяйственный оборот всё большего количества энергетических ресурсов. Это способствовало возникновению общественных отношений, которые стали существенно влиять на политику государств и отражаться на всём международном сообществе. Закрепление в международных актах термина «энергетическая безопасность» было связано также с энергетическим кризисом 1973 - 1974 гг. и организационным оформлением правового взаимодействия государств в сфере энергетического сотрудничества. Тогда, в результате резкого сокращения экспорта энергоресурсов из ближневосточного региона и роста цен на нефть, промышленно развитыми странами впервые была критически осознана проблема энергетической безопасности. Именно в тот период возникли предпосылки создания системы обеспечения международной энергетической безопасности в связи с учреждением таких международных организаций, как Организация стран-экспортеров нефти (1960 г.) и Международное энергетическое агентство (1974 г.) [5, 123].

После введения нефтяного эмбарго в 1973 году в международно-правовой доктрине понятие стало употребляться очень часто, и первоначально в него включали только энергетическую самодостаточность государства.

В 1970 году считалось, что энергетическая безопасность должна определяться способностью правительства обеспечить свою страну таким количеством ресурсов, которое позволило бы эффективно работать всем экономическим субъектам... которое не создавало бы напряжения для экономики. Однако позднее стало очевидным, что необходимо различать понятия «энергетическая независимость» и «энергобезопасность». Британский ученый Дж. Смит в 1981 году в своей работе «Энергетическая политика государств и международное право» писал: «Государство может быть одновременно зависимым и не быть уязвимым -- если оно приобретает энергоресурсы за рубежом по устойчивым ценам и обеспечивает стабильность своих закупок наличием надежных контрактов и диверсификацией поставщиков. А если страна сама производит энергоресурсы, используя устаревшие технологии, и энергия получается дорогой, то страна уязвима, хоть и не зависит от внешних поставщиков». Позднее стали больше говорить и о зависимости и уязвимости стран - экспортеров энергоресурсов -- так называемой «голландской болезни», или, проще говоря, нефтезависимости [5, с.68].

Еще один подход к пониманию в международно-правовом смысле энергетической безопасности рассматривал её как надежность поставок энергоносителей для развитых стран. Такая концепция является скорее инструментом политического давления на страны - экспортеры энергоносителей, чем правовым инструментом, обеспечивающим принципы взаимодействия поставщиков и потребителей энергетического рынка. Энергетическая безопасность в таком понимании воплощает одностороннюю концепцию обеспечения интересов развитых стран в энергетической сфере. Однако такой точки зрения придерживаются и эксперты Международного Энергетического Агентства (далее - МЭА). В одном из своих ежегодных докладов они отмечали, что «...энергетическая безопасность является комплексной концепцией, направленной на защиту потребителей энергии от перебоев в поставках, вызванных чрезвычайными обстоятельствами, терроризмом, недоинвестированием в инфраструктуру» [3].

Современные оценки также не едины в трактовке понятия «энергетическая безопасность». Так, на саммите G-8 в 2006 году, который проходил в России, и где основным вопросом повестки дня было обеспечение глобальной энергетической безопасности, в итоговую декларацию так и не вошли единые с точки зрения понятийного аппарата подходы к проблеме. Для развитых стран Запада энергобезопасность понимается как, прежде всего, обеспечение свободного доступа к инфраструктуре развивающихся стран, в том числе транзитной, добывающей и т.д. Естественно, что данное понимание энергобезопасности неприемлемо, так как не учитывает их интересы.

Несколько другое закрепление термина отраженно в отдельных наднациональных актах Европейского Союза. В частности, Директива Совета ЕС 2004/67/ЕС от 26 апреля 2004 г. относительно мероприятий по обеспечению надежности снабжения натуральным газом закрепляет, что «государства несут ответственность за срывы поставок натурального газа и понижение уровня энергетической безопасности других государств...». В данном акте, хотя исследуемый термин закреплен в правовой норме, он также не конкретизирован. В качестве еще одного примера приведем норму Устава Организации стран-экспортеров нефти (ОПЭК). В ст. 12. закрепляет что «энергетическая безопасность участников обеспечивается на основе взаимного уважения интересов и взаимной поддержки». Другие международные договоры, как универсального, так и регионального и двустороннего характера аналогично не содержат конкретизации относительно термина «энергетическая безопасность» [1, с.23].

энергетическая безопасность законодательство

Литература

Энтина Л.М. Европейское право. - М.: НОРМА, 2007. - 326 с.

Безручко Е.В. К вопросу о понятии безопасности // Юрист-правовед. Ростов-на Дону: Вета-М. - 2007. - №3. - С. 27-30.

Закон Соединенных Штатов Америки об энергетической политике, 2005 г. http://www.zerkalov.org.

Зеркалов Д.В. Проблема энергетической безопасности США и их партнеров http://www.zerkalov.org

Воропай Н.И. Энергетическая безопасность. - М.: ИАЦ Энергия, 2005. - 250с.

Размещено на Allbest.ru