Правовая реформа военно-третейского производства

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ПРАВОВАЯ РЕФОРМА ВОЕННО-ТРЕТЕЙСКОГО ПРОИЗВОДСТВА

Иванова Екатерина Викторовна

кандидат юридических наук, доцент

Военный университет

Министерства обороны Российской Федерации

В данной статье предпринята попытка общеправового анализа нового законодательства о третейском разбирательстве, напрямую касающегося и сферы деятельности военно-третейских судов, в целях выявления достоинств и недостатков нового регулирования, а также определения степени его полноты. Автор рекомендует включить в арбитражную оговорку ряд специальных правил, исключающих особые полномочия государственных судов, поскольку их недобросовестное использование может привести к существенному затягиванию арбитражного разбирательства.

военный третейский суд

В 2016 г. была проведена реформа правового регулирования третейского производства. Необходимость преобразований в указанной области возникла давно, она обусловливалась ростом количества третейских судов на территории Российской Федерации и при этом крайне неадекватным регулированием данной сферы общественных отношений. С 1 сентября 2016 г. вступили в силу Федеральный закон от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее - Закон об арбитраже) и Федеральный закон от 29 декабря 2015 г. № 409-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившим силу пункта 3 части 1 статьи 6 Федерального закона “О саморегулируемых организациях” в связи с принятием Федерального закона “Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации”». Названные акты существенным образом изменяют регулирование третейского судопроизводства в целом и военного арбитража в частности.

Основополагающим вопросом при принятии решения о возможности передачи того или иного хозяйственного спора в военно-третейский арбитраж является возможность рассмотрения той или иной категории споров в третейском суде. Ошибка при ответе на данный вопрос может стать причиной отмены уже вынесенного третейским судом решения, поскольку государственный суд вправе отменить решение третейского суда, если установит, что спор, рассмотренный третейским судом, не может быть предметом третейского разбирательства в соответствии с федеральным законом (подп. 1 п. 3 ст. 233 АПК РФ). Причем это обстоятельство является безусловным основанием отмены решения третейского суда, которое проверяется по инициативе самого суда [10].

В настоящее время перечень споров, которые не могут быть переданы в арбитраж, закреплен в п. 2 ст. 33 АПК РФ и п. 2 ст. 22.1 ГПК РФ, но при этом он не является исчерпывающим.

Так, в соответствии с п. 2 ст. 33 АПК РФ не могут быть переданы на рассмотрение третейского суда подведомственные арбитражным судам:

- споры о несостоятельности (банкротстве);

- споры об отказе в государственной регистрации, уклонении от государственной регистрации юридических лиц, индивидуальных предпринимателей;

- споры, возникающие из отношений, регулируемых законодательством Российской Федерации о приватизации государственного и муниципального имущества;

- споры, возникающие из отношений, связанных с возмещением вреда, причиненного окружающей среде;

- часть корпоративных споров.

Отдельно необходимо сказать о корпоративных спорах и спорах, возникающих из государственных контрактов.

Не следует думать, что вопросы корпоративного права и корпоративного регулирования не актуальны для военных организаций. Большинство отношений с подведомственными организациями, с учредителем, внутри конкретной организации подпадают под корпоративное регулирование. В связи с этим значительным шагом на пути развития третейского разбирательства стало прямое закрепление в законодательстве возможности рассмотрения корпоративных споров в третейском (в том числе и военно-третейском) суде. Теперь по общему правилу корпоративные споры станут арбитрабельными, за исключением нескольких категорий споров, прямо названных в законе. К примеру, согласно п. 2 ст. 225.1 АПК РФ не могут передаваться на рассмотрение третейского суда:

- споры о созыве общего собрания участников юридического лица, в том числе военных организаций;

- споры, вытекающие из деятельности нотариусов по удостоверению сделок с долями в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью;

- споры, связанные с оспариванием ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов;

- споры, связанные с применением положений Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», касающихся сделок с заинтересованностью и приобретения/выкупа обществом акций;

- споры, связанные с исключением участников юридических лиц;

- ряд иных споров.

При этом установлено, что арбитражные соглашения, касающиеся вопросов корпоративного права и корпоративных отношений, могут быть заключены не ранее 1 февраля 2017 г. Соглашения, заключенные до этой даты, считаются неисполнимыми [1]. Также для того чтобы корпоративный спор мог рассматриваться в третейском суде, законодатель устанавливает ряд дополнительных требований. В частности, для рассмотрения ряда споров требуется, чтобы все участники юридического лица, само юридическое лицо и иные лица, являющиеся истцами и ответчиками, заключили арбитражное соглашение и чтобы у институционного арбитража, рассматривающего такие споры, были утвержденные, опубликованные в Интернете и депонированные в Министерстве юстиции Российской Федерации правила разбирательства корпоративных споров. Следует иметь в виду, что арбитражное соглашение о передаче в арбитраж споров участников юридического лица и самого юридического лица может быть в определенных случаях заключено путем его включения в устав.

В связи с изложенным представляется логичным включение соответствующего положения в устав военной организации. Еще одним вариантом может быть утверждение в рамках организации отдельного положения о рассмотрении споров в военно-третейском суде [2].

Применительно к спорам, возникающим из государственных контрактов, необходимо отметить, что согласно новому законодательству эта категория споров становится арбитрабельной со дня вступления в силу федерального закона, устанавливающего порядок определения постоянно действующего арбитражного учреждения, которое вправе администрировать споры, возникающие из отношений, регулируемых законодательством Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд. Таким образом, на настоящий момент данные споры не подлежат рассмотрению в военно-третейском суде, но в ближайшее время, возможно, ситуация изменится, что существенно расширит компетенцию военно-третейского суда.

Остановимся теперь на вопросах правового регулирования формы третейского соглашения. Арбитражное соглашение должно заключаться в письменной форме. Закон об арбитраже вводит понятие электронного документа и предусматривает, что письменная форма арбитражного соглашения считается соблюденной, в частности, если арбитражное соглашение заключено путем обмена электронными документами, передаваемыми по каналам связи, позволяющим достоверно установить, что документ исходит от другой стороны.

Наиболее распространенным способом электронного обмена документами является их передача по электронной почте. В связи с этим представляется, что нормативное определение электронного документа, передаваемого по каналам связи, прямо включает информацию, передаваемую по электронной почте. Однако существует мнение, что единственным законным способом электронного обмена должен считаться способ, подтверждающий аутентичность контрагента электронной подписью [11]. Законодательство не содержит четкого указания на необходимость использования квалифицированной электронной подписи или иного алгоритма удостоверения стороны, направляющей электронный документ. Однако такая пробельность регулирования скорее всего повлечет за собой различные толкования, способные существенно сузить сферу использования третейского соглашения.

Необходимо обратить внимание и на то, что в Законе об арбитраже установлено очень важное правило, которое до некоторой степени компенсирует указанную выше пробельность. В п. 8 ст. 7 данного Закона указано, что при толковании арбитражного соглашения любые сомнения должны толковаться в пользу его действительности и исполнимости.

Отдельно отметим, что Закон об арбитраже напрямую закрепил положение о сохранении юридической силы третейской оговорки при перемене лиц в договоре.

В связи с вышесказанным обратим внимание на еще один пробел Закона об арбитраже. Речь идет об оставлении без правового регулирования вопросов уполномочивания субъектов на подписание третейских соглашений [4].

Верховный Суд Российской Федерации отметил в своем определении от 29 февраля 2016 г. № 309-ЭС15-12928 по делу № А71-15540/2014, что согласно п. 2 ст. 62 АПК РФ полномочие представителя на передачу спора в третейский суд указано в перечне полномочий, право на совершение которых должно быть специально оговорено в доверенности.

Ранее в арбитражной практике существовала позиция, согласно которой наличие в доверенности общих полномочий на заключение договора позволяло представителю заключить от имени и в интересах представляемого договор с условием о передаче связанных с ним споров в тот или иной третейский суд (см., например, определение Арбитражного суда Нижегородской области от 15 апреля 2015 г. по делу № А43-26801/2014, постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12 апреля 2011 г. № 12311/10 по делу № А72-14613/2009).

Таким образом, поскольку в Законе об арбитраже отсутствуют разъяснения по вопросу о полномочиях на заключение арбитражного соглашения, с учетом последней практики Верховного Суда Российской Федерации, рекомендуется включать их в доверенность во избежание риска оспаривания третейских решений [4].

Отдельного внимания в свете проведенной реформы заслуживает механизм создания военно-третейского суда. Законодатель существенно усложнил механизм создания третейских судов, установив в гл. 9 Закона об арбитраже, что постоянно действующие арбитражные учреждения должны создаваться при некоммерческих организациях, которые получили право на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения на основании акта Правительства Российской Федерации.

Целью таких нововведений является борьба с третейскими (в том числе военно-третейскими) судами, создаваемыми в качестве аффилированного лица к организации. Действительно, на настоящий момент существует огромное количество третейских судов, объективность рассмотрения дел которыми вызывает определенные вопросы [7]. Тем не менее, эксперты приходят к выводу о том, что предложенный порядок создания третейских судов не сможет достичь поставленных целей. В частности, Ассоциация участников по содействию в развитии третейского разбирательства в своих Комментариях по проектам законодательных актов, направленных на улучшение третейского судопроизводства в Российской Федерации, на странице 21 отмечает, что для компаний, которые имеют при себе «карманные» третейские суды, будет несложно создать некоммерческую организацию и при ней третейский суд. Точно таким же образом несложно будет сформировать органы управления такого третейского суда из лиц, формально не являющихся представителями такой компании, но по сути связанных с ней. Таким образом, поставленная цель - борьба с «карманными» третейскими судами - не будет достигнута. Как показывает практика Украины и Латвии, где ранее ввели регистрацию третейских судов, практически все третейские суды, в том числе и «карманные», успешно прошли перерегистрацию [9].

В контексте военно-третейского производства подобная проблема, как представляется, не стоит, так как специфика военного права и военно-правовых отношений обусловливает создание военно-третейского суда исключительно при военной организации [8]. Деятельность такого арбитража замкнута на вопросах военной сферы и в силу этого не может быть смешана с другими вопросами, рассматриваемыми обычным арбитражем, без ущерба качеству самого рассмотрения. Специфичность вопросов, выносимых на разрешение, обусловливает необходимость не только создания узкоспециализированного военного арбитража, но и подготовки специально обученных арбитров для рассмотрения военно-правовых споров [6]. При этом необходимость получения разрешения Правительства Российской Федерации сохраняется.

Для получения некоммерческой организацией соответствующего разрешения Правительства Российской Федерации есть несколько формальных критериев:

- соответствие представленных правил институционного арбитража требованиям Закона об арбитраже;

- наличие рекомендованного списка арбитров, соответствующего требованиям названного Закона;

- достоверность представленной информации о некоммерческой организации и ее учредителях (участниках).

Однако есть одно основание, которое не поддается объективной оценке и создает большой простор для усмотрения: разрешение выдается, если «репутация некоммерческой организации, при которой создается постоянно действующее арбитражное учреждение, масштаб и характер ее деятельности с учетом состава ее учредителей (участников) позволят обеспечить высокий уровень организации деятельности постоянно действующего арбитражного учреждения, в том числе в части финансового обеспечения создания и деятельности соответствующего учреждения, осуществление указанной организацией деятельности, направленной на развитие арбитража в Российской Федерации» (п. 8. ст. 44 Закона об арбитраже).

В научном мире указанное положение вызвало целый спектр вопросов и недоумений, а самое главное - опасений за необоснованно высокую степень субъективности такого критерия. Однако в отношении военно-третейских судов данный критерий представляется достаточно четко проверяемым и оцениваемым, что обусловлено высокой степенью организованности военных организаций в целом [5].

Все сложности, связанные с созданием институционного военно-третейского суда, могли бы быть компенсированы созданием военного арбитража ad hoc. Однако Законом об арбитраже предусмотрен целый ряд ограничений для деятельности такого суда. Так, запрещается:

- рассмотрение корпоративных споров такими судами (п. 7 ст. 45 Закона об арбитраже);

- обращение таких судов к государственному суду за содействием в получении доказательств (ст. 30 Закона об арбитраже);

- заключение соглашений об окончательности решения третейского суда (ст. 40 Закона об арбитраже).

Из вышесказанного можно сделать вывод о том, что с точки зрения эффективности рассмотрения споров и последующего приведения в исполнение решения целесообразнее создавать именно институционные военно-третейские арбитражи. Для этого необходимо учитывать обязательные требования в целях создания институционных арбитражей в принципе. Проанализируем основные из них. К таким требованиям относится размещение на сайте рекомендованного списка арбитров, состоящего не менее чем из тридцати человек, давших согласие на включение в такой список (ст. 47 Закона об арбитраже). Не менее половины арбитров должны иметь десятилетний опыт разрешения гражданско-правовых споров, и не менее трети арбитров должны иметь ученую степень. Одно лицо не может входить в рекомендованные списки арбитров более трех постоянно действующих арбитражных учреждений [6]. При этом важно иметь в виду, что данные списки не являются обязательными и сторона может выбрать любого арбитра, в том числе не из числа включенных в такой список.

Оставляя за рамками обсуждения и нашего анализа целесообразность составления и обнародования таких списков в целом, отметим, что с практической точки зрения они могут быть полезны тем лицам, которые не имеют опыта участия в третейском разбирательстве и сформированных представлений о кандидатуре арбитра. Также при назначении арбитров непосредственно арбитражным учреждением кандидатура арбитра с высокой долей вероятности будет выбираться из таких списков.

Дополнительно отметим, что Закон об арбитраже предусматривает в ряде случаев обращение к государственному суду с заявлением о содействии по вопросу назначения арбитра. В частности, обращение к государственному суду возможно в случае, если одна из сторон не изберет арбитра в течение одного месяца по получении просьбы об этом от другой стороны, если два арбитра в течение одного месяца с момента их избрания не договорятся об избрании третьего арбитра или если стороны не придут к соглашению по кандидатуре арбитра при арбитраже с единоличным арбитром. Если же порядок назначения арбитров предусмотрен в соглашении сторон или в правилах арбитража, то в случае не достижения согласия по кандидатуре арбитра необходимо в первую очередь руководствоваться указанными положениями.

Теперь дадим правовую оценку самому арбитражному соглашению и порядку его заключения. В новом законодательстве появился термин «прямое соглашение». Данный термин означает возможность в предусмотренных Законом об арбитраже случаях сторонам своим прямым соглашением изменить общие правила третейского разбирательства, установленные собственно Законом об арбитраже. При этом такое соглашение будет иметь приоритет по отношению к правилам арбитража и положениям закона. Такую возможность необходимо иметь в виду при формулировании арбитражного соглашения. В частности, Закон об арбитраже предусматривает, что стороны своим прямым соглашением могут исключить следующие полномочия государственного суда:

- по назначению арбитра;

- по рассмотрению заявления об отводе, если такое заявление не было удовлетворено арбитром или третейским судом;

- по рассмотрению заявления о прекращении полномочий арбитра, если он оказывается юридически или фактически неспособным участвовать в рассмотрении спора или по иным причинам в течение неоправданно длительного срока не участвует в рассмотрении спора;

- по рассмотрению заявления об отсутствии у третейского суда компетенции, если третейский суд выносит предварительное постановление по данному вопросу.

Для военно-третейского производства можно рекомендовать включение в арбитражную оговорку специальных правил, исключающих вышеперечисленные полномочия государственных судов, поскольку их недобросовестное использование может привести к существенному затягиванию арбитражного разбирательства.

В прямом соглашении стороны могут дополнительно договориться не проводить устные слушания, избирать арбитров только из рекомендованного списка и предусмотреть, что арбитражное решение является для сторон окончательным и не подлежит отмене.

Отдельного внимания заслуживает вопрос о возможности или невозможности обжалования решения военного арбитража. Так, до внесения соответствующих изменений возможность договориться в арбитражном соглашении о том, что арбитражное решение является окончательным и не подлежит обжалованию, была предусмотрена для любого внутреннего, в том числе военного, арбитража. В Законе Российской Федерации от 7 июля 1993 г. № 5338-I «О международном коммерческом арбитраже» аналогичное положение отсутствовало. Перед российскими государственными судами неоднократно вставал вопрос о возможности обжалования решения международного коммерческого арбитража при наличии подобной оговорки в арбитражном соглашении (см., например, определения Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2008 г. № 16125/08 по делу № А40-827/08-68-22, от 10 июня 2013 г. № ВАС-6353/13 по делу № А40-124997/12-25-588). Несмотря на отсутствие законодательного обоснования, суды приходили к выводу о невозможности оспаривания таких решений [5]. Существует судебная практика, согласно которой такая позиция является правомерной и даже унифицированной. Она отражена, в частности, в определении Арбитражного суда города Москвы от 18 сентября 2015 г. по делу № А40-66296/15.

Из всех перечисленных и проанализированных особенностей третейского арбитража и военно-третейского разбирательства в целом следует ряд практических и научных выводов.

Так, при заключении арбитражного соглашения необходимо помнить о том, что категории споров, которые могут быть предметом военно-третейского разбирательства, теперь установлены в процессуальных кодексах и иных законах, напрямую предусмотрена возможность рассмотрения ряда корпоративных споров. После создания специализированного арбитражного учреждения также станет возможным рассмотрение споров, возникающих из государственных контрактов.

В связи с появлением в Законе об арбитраже правила о толковании любых сомнений в пользу действительности и исполнимости арбитражного соглашения представляется, что в ближайшее время произойдет существенное расширение сферы применения военно-третейского разбирательства и расширится спектр военно-третейских арбитражей. Тем не менее, следует очень внимательно формулировать арбитражную оговорку, поскольку некорректность формулировки способна повлечь признание ее недействительной. Также важно помнить о последних тенденциях в судебной практике касательно признания ничтожными альтернативных односторонних оговорок и необходимости, по мнению Верховного Суда Российской Федерации, наделения представителя специальными полномочиями по заключению арбитражного соглашения.

При определении военного арбитража следует учитывать новый разрешительный порядок его создания. При этом надо учитывать, что Международному коммерческому арбитражному суду при Торгово-промышленной палате Российской Федерации не требуется получать разрешение и он вправе теперь администрировать в том числе и внутренние споры. Однако обращение в Международный коммерческий арбитражный суд представляется менее предпочтительным для решения военно-правовых споров, поскольку всей спецификой отрасли может в требуемой степени глубины обладать только военный арбитраж.

Военные арбитры могут быть выбраны из рекомендованных списков, однако это не является обязанностью сторон. Теперь, в случае если спор рассматривается военным арбитражем ad hoc и стороны не могут договориться о кандидатуре арбитра, данная ситуация может быть преодолена путем обращения в компетентный суд.

При заключении арбитражного соглашения также следует проанализировать необходимость прямого указания в арбитражном соглашении на неприменение ряда положений Закона об арбитраже.

Литература

1. Документы рабочей группы II (арбитраж и согласительная процедура) ЮНСИТРАЛ [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.uncitral.org/uncitral/ru/commission/working_groups/2Arbitration.html (дата обращения 27.02.2018).

2. Александров В. Примириться без суда // эж-ЮРИСТ. - 2006. - № 32. - С. 6.

3. Алексеева М.А. Практика утверждения медиативных соглашений в судах общей юрисдикции Российской Федерации [Электронный ресурс]: доклад. - Режим доступа: buryatia.arbitr.ru/files/doc/Alekseeva.docx (дата обращения 27.02.2018).

4. Валеев Д.Х. Комментарий к Федеральному закону от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (постатейный) / Д.Х. Валеев, А.И. Зайцев, М.В. Фетюхин. - М.: Статут, 2015. - 160 с.

5. Карабельников Б.Р. Международный коммерческий арбитраж: учеб. - 2-е изд. - М.: Инфотропик Медиа, 2013. - 676 с.

6. Научно-практический комментарий к Федеральному закону «О третейских судах в Российской Федерации» с обзором судебно-арбитражной практики (постатейный) / Р.С. Бевзенко [и др.]; под ред. А.Н. Лысенко, А.А. Хорошева. - М.: Деловой двор, 2011. - 376 с.

7. Попова А.В. Подходы судов к «карманным» третейским судам. Тенденции практики после рассмотрения дела № А67-1587/2014 // Арбитражный и гражданский процесс. - 2016. - № 7. - С. 22 - 27.

8. Севастьянов Г.В. Правовая природа третейского разбирательства как института альтернативного разрешения споров (частного процессуального права): моногр. - СПб.: АНО «Редакция журнала “Третейский суд”»; М.: Статут, 2015. - 450 с. - Б-ка. журн. «Третейский суд». - Вып. 7.

9. Чупахин И.М. Решение третейского суда: теоретические и прикладные проблемы. - М.: Инфотропик Медиа, 2015. - 188 с.

10. Швабауэр Н. Договоримся по-хорошему. Подведены итоги эксперимента по посредничеству в решении конфликтов // Рос. Бизнес-газета. - 2010. - 19 янв.

11. The Theory of Dynamics of Living Systems Activity in Interpersonal Interaction // European researcher. - 2014. - Vol. 74. - Nо 5-1. - P. 882 - 890.

Размещено на Allbest.ru