В статье рассматриваются вопросы использования норм законов о правах человека в боевой обстановке, а также международно-правовые последствия, с которыми может столкнуться государство, если откажется следовать международным нормам законов и договоров о защите названных прав, формулируются рекомендации о проведении расследований в боевой обстановке в соответствии со стандартами Европейского суда по правам человека. Также автор отмечает, что особое внимание международного сообщества уделяется проблеме отношений между правом вооруженного конфликта и международным правом в области защиты прав человека.

Международные договоры о правах человека все чаще и чаще применяются в условиях вооруженного конфликта, в основном за счет применения норм обычного международного права и экстерриториального применения международных договоров в области защиты прав человека [3]. В своем недавнем решении по делу Аль-Скейни Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) применил Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ) к действиям британской армии, поскольку Великобритания в Ираке выступила в роли оккупирующей державы [7]. Кроме того, право вооруженных конфликтов больше не является специальным правом, которое регулирует отношения в ситуации вооруженного конфликта. Россия, в числе других государств, одобрила Четвертый периодический доклад Комитету по правам человека ООН, в котором говорится о том, что отношения между нормами международного права в области прав человека и правом вооруженного конфликта сегодня "дополняют и усиливают друг друга" [4]. Как представляется, в качестве поборника защиты прав человека Россия должна знать существующие международные правовые нормы и стремиться соответствовать их стандартам.

международная норма закон право человек боевая обстановка

В данной области права наибольшее внимание следует уделить решениям Европейского суда по правам человека, который является главным органом европейского правового сообщества в вопросах защиты прав человека и полномочен выносить решения по индивидуальным и государственным искам, связанным с нарушением прав человека, содержащихся в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ) [8]. Ратификация ЕКПЧ - необходимое условие для вступления в Совет Европы. Решения Европейского суда по правам человека являются обязательными для всех заинтересованных государств.

В деле Аль-Скейни Европейский суд по правам человека применил Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод экстерриториально в отношении операции британских военных, проведенной в городе Басра (Ирак) и его окрестностях в 2003 г. [7]. Суд изучил результаты расследования, проведенного британским командованием относительно гибели гражданских лиц в ходе данной военной операции. Суд также определил, что проведенное расследование не соответствовало стандартам ЕКПЧ и, следовательно, вынес решение о выплате денежной компенсации в пользу истца.

До рассмотрения дела Аль-Скейни Европейский суд по правам человека в целом придерживался мнения об исключительно территориальной юрисдикции Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В деле Банковича Суд постановил, что "государство не может фактически осуществлять юрисдикцию на территории другого государства без согласия, приглашения или молчаливого согласия последнего, если оно не является оккупирующей державой, что позволяет ему частично осуществлять юрисдикцию на территории оккупируемого государства" [5]. Затем Суд рассмотрел вопрос о возможности существования юрисдикции одного государства на территории другого государства кроме как по территориальному принципу и пришел к выводу о том, что подобные обстоятельства являются исключительными и требуют специального обоснования с учетом конкретных обстоятельств каждого дела.

Таким образом, Суд подчеркнул, что ст.1 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод ограничена в применении принципом территориальной юрисдикции, но допустил при этом возможность наличия особых исключений из данного правила [1]. Таким образом, Суд подчеркнул региональный характер Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, заявив о том, что "Конвенция представляет собой многосторонний договор, действующий исключительно в региональном контексте и в правовом пространстве Договаривающихся государств. Конвенция не предназначена для применения ее во всем мире, в том числе в отношении действий Договаривающихся государств на территории других государств" [5].

Тем не менее, решение Европейского суда по правам человека по делу Аль-Скейни и делу Иссы ставят под сомнение территориальной принцип применимости ЕКПЧ. В деле Иссы турецкие солдаты при проведении военной операции в Ираке злоупотребили своими полномочиями, что привело к убийству иракских пастухов вблизи турецкой границы [6]. Основной проблемой в данном деле стал вопрос о том, подпадают ли заявители и их умершие родственники под юрисдикцию ст.1 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд по правам человека подтвердил, что "юрисдикционные отношения того или иного государства прежде всего носят территориальный характер", но при этом уточнил, что "понятие "юрисдикции" в отношении Статьи 1 Конвенции не обязательно ограничивается национальной территорией Высоких Договаривающихся Сторон" [6]. Суд не смог исключить возможность того, что в результате военных действий государство-ответчик (Турция) осуществляло временный эффективный общий контроль над определенной частью северного Ирака. Суд постановил, что в конечном счете у него нет достаточных оснований полагать, что турецкие войска провели военную операцию в районе, где были обнаружены жертвы. Таким образом, суд определил, что родственники заявителей не подпадают под территориальную юрисдикцию Турции в рамках ст.1 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Однако значимость дела Иссы заключается в том, что Суд допустил возможность применения Конвенции к пострадавшей стороне, находившейся на территории государства, которое не является участником Конвенции. Данное решение Суд принял на основании эффективного общего контроля Договаривающегося государства над определенной территорией другого государства в ходе ведения военных действий.

Затем уже в деле Аль-Скейни Европейский суд по правам человека вновь отступил от принципа территориальной юрисдикции Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В данном деле шесть иракских семей подали иск против Великобритании, заявив, что англичане не провели адекватного расследования гибели членов их семей в результате действий британских военнослужащих в районе Басры, Ирак [7]. Пять из шести погибших иракцев были или расстреляны английскими военнослужащими, выполнявшими патрулирование, или погибли непосредственно в результате ведения боевых действий. Расследованием руководил бригадный генерал армии Великобритании, который собрал письменные показания военнослужащих, участвовавших в данном инциденте, рассмотрел письменный рапорт их командира и получил консультацию военно-юридической службы. Иракские семьи утверждали, что Великобритания нарушила ст.2 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, надлежащим образом не расследовав обстоятельства гибели их родственников.

Европейский суд по правам человека "на основании Статьи 42 Гаагской конвенции" признал Соединенное Королевство оккупирующей державой и постановил следующее: "В данных исключительных обстоятельствах Суд считает, что Соединенное Королевство посредством своих военнослужащих участвовало в операции по обеспечению безопасности в Басре в течение рассматриваемого периода, тем самым осуществляя контроль над лицами, убитыми в ходе проведения такой операции по обеспечению безопасности, что позволяет установить юрисдикционную связь между погибшими и Соединенным Королевством для целей Статьи 1 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод" [7].

Европейский суд по правам человека также разрешил спор о "правовом пространстве", постановив, что в ситуации, когда одно государство - участник Конвенции оккупирует территорию другого государства - участника Конвенции, оккупирующее государство несет полную ответственность за любые нарушения Конвенции, так как иное толкование приведет к отсутствию всякой правовой защиты внутри такого правового пространства. Европейский суд по правам человека также пояснил, что данное толкование не означает, что юрисдикция, в соответствии со ст.1, никогда не может существовать вне территории государств - членов Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Решение по делу Аль-Скейни не противоречит решению в деле Банковича, где Суд, как уже указывалось ранее, постановил, что государство не может фактически осуществлять юрисдикцию на территории другого государства без согласия, приглашения или молчаливого согласия последнего, если оно не выступает в роли оккупирующей державы, что позволяет ему, по крайней мере в некоторых вопросах, осуществлять юрисдикцию на оккупированной территории. Таким образом, решения Европейского суда по правам человека по делу Аль-Скейни и по делу Иссы создали возможность экстерриториального применения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в отношении государств - участников Конвенции при проведении ими военных операций за рубежом.

Одной из главных целей законодательства по защите прав человека является защита людей от противоправных деяний государственной власти путем наложения ограничений на такие противоправные деяния с помощью механизма прав [16]. Отношения между правом вооруженных конфликтов и международным правом в области защиты прав человека часто описываются как "отношения между общим и специальным правом, в которых гуманитарное право является специальным правом" [13]. Специальное право берет свое начало в римском праве и означает, что применимые специальные нормы права вытесняют более общие нормы права.

Исследователи неоднократно заявляли, что право вооруженного конфликта, основывающееся на нормах международного гуманитарного права, является специальным правом, применимым к ситуации вооруженного конфликта. При этом в настоящее время ведется дискуссия о возможности применения в вооруженном конфликте международного права в области защиты прав человека. Существующий подход к проблеме отношений права вооруженного конфликта и международного права в области защиты прав человека стал результатом активной работы экспертного сообщества, государственной практики и решений, принятых в рамках различных международных организаций, таких как Европейский суд по правам человека [14].

Международное сообщество уделяет особое внимание проблеме отношений между правом вооруженного конфликта и международным правом в области защиты прав человека. Многие государства значительно смягчили свою позицию в отношении применения норм международного права в области защиты прав человека в ходе ведения боевых действий [15]. Обсуждая принцип специального права, исследователи отмечают, что "сегодня необходимо учитывать, что международное право в области защиты прав человека и право вооруженного конфликта во многом дополняют и усиливают друг друга. Данные правовые режимы содержат много общих положений (таких как запрет на пытки и жестокое обращение)" [4, параграф 507]. Также они утверждают, что вопрос верховенства того или иного правового режима зависит от обстоятельств каждых конкретных действий, предпринятых правительством в ходе вооруженного конфликта, и не может иметь шаблонного ответа, особенно в контексте немеждународного вооруженного конфликта, проходящего в границах собственной территории одного государства. Следует отметить, что при этом используются такие ключевые слова, как "дополняют и усиливают друг друга", чтобы предельно точно описать взаимосвязь между правом вооруженного конфликта и международным правом в области защиты прав человека. При этом допускается возможность отступления от принципа специального права.

Таким образом, основная позиция сводится к тому, что определенные действия того или иного государства могут регулироваться нормами международного права в области защиты прав человека, в том числе и в ситуации вооруженного конфликта. Данный правовой режим может дополнять право вооруженного конфликта "с целью интерпретации его отдельных положений или при разъяснении договорных обязательств" [10].

Международный пакт о гражданских и политических правах является основным источником международного права в области защиты прав человека и, на основании сделанных нами выводов, может применяться в ситуации вооруженного конфликта для уточнения и дополнения отдельных норм права вооруженного конфликта. Данный Пакт конкретизирует права и свободы, изложенные во Всеобщей декларации прав человека, и находится в ведении Комитета по правам человека ООН [9]. Статья 2 Международного пакта о гражданских и политических правах требует, чтобы "каждое государство-участник уважало основные права человека и обеспечивало всем лицам, находящимся в пределах его территории и под его юрисдикцией, права, признанные Пактом" [2]. Государства, на территориях которых проводятся военные операции (Ирак, Афганистан, Сирия), являются участниками Международного пакта о гражданских и политических правах. Поэтому, несмотря на мнение некоторых государств о том, что Международный пакт о гражданских и политических правах не применяется экстерриториально, Российская Федерация, подтверждая свою приверженность принципу верховенства прав человека, должна рассмотреть вопрос соблюдения Международного пакта о гражданских и политических правах в странах, где она осуществляет свое военное присутствие [4].

Таким образом, международное право в области защиты прав человека, в том числе Международный пакт о гражданских и политических правах и нормы международного обычного права, следует учитывать при рассмотрении ситуаций, имевших место в условиях вооруженного конфликта. При этом недопустимо считать право вооруженного конфликта специальным правом, единственно применимым в ситуации вооруженного конфликта. Кроме того, поскольку Международный пакт о гражданских и политических правах и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод имеют много общего, государству, стремящемуся уважать и выполнять положения Международного пакта о гражданских и политических правах, возможно, следует учитывать в своих решениях положения ЕКПЧ, а также толкование этих положений в решениях Европейского суда по правам человека, в том числе в отношении военных операций, проводимых за рубежом.

Одним из ключевых положений Международного пакта о гражданских и политических правах и Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод является положение о недопустимости произвольного лишения человека жизни [2]. Международный пакт о гражданских и политических правах гарантирует неотъемлемое право человека на жизнь. Точно так же ст.2 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод устанавливает, что право каждого человека на жизнь защищено законом. Никто не должен быть лишен жизни преднамеренно, за исключением случаев наказания за совершенное преступление путем исполнения вынесенного судом решения, если такое наказание предусмотрено законом. Кроме того, ст.13 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод гласит, что каждый, чьи права и свободы были нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в органе государственной власти [1]. Статья 2 Международного пакта о гражданских и политических правах требует от государств-участников принять законы или иные меры, которые могут оказаться необходимыми для осуществления прав, признаваемых в Международном пакте о гражданских и политических правах [3]. Таким образом, как Международный пакт о гражданских и политических правах, так и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод запрещают произвольное лишение жизни и требуют от государства предоставлять пострадавшей стороне средства правовой защиты. Данное положение особенно актуально при определении стандартов проведения расследования в ситуации серьезного нарушения права вооруженного конфликта, например в случае незаконного лишения жизни.

Поскольку международное право в области защиты прав человека все чаще применяется на поле боя, Россия должна стремиться соответствовать международным стандартам в области прав человека. Экстерриториальное применение международных договоров в области защиты прав человека судебными органами, такими как Европейский суд по правам человека, оказывает значительное влияние на наших ближайших союзников. Россия "часто имеет общие интересы в области безопасности и участвует в проведении военных операций совместно с другими странами. Как правило, международные операции выполняются в составе коалиции, которая создается на основании специального соглашения между двумя или более странами" [11]. После окончания холодной войны Россия активно прибегает к созданию коалиций для проведения военных операций. Вероятно, в будущем данная практика только возрастет [12]. Таким образом, Россия продолжит проводить совместные военные операции, в том числе со своими "партнерами" по блоку НАТО, многие из которых обязаны соответствовать решениям Европейского суда по правам человека.

В решении по делу Аль-Скейни Европейский суд по правам человека присудил приблизительно 17 000 евро в качестве возмещения ущерба каждому из пяти заявителей, смерть родственников которых была недостаточно или необъективно расследована [7]. Что еще более важно, данное решение явно повлияет на практику проведения расследования серьезных случаев нарушения норм военного права, в частности на расследование случаев незаконного лишения жизни. Кроме того, поскольку стандарты проведения расследований, перечисленные в деле Аль-Скейни, применяются не только в Соединенном Королевстве, но и во всех государствах - участниках Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, решение Европейского суда по правам человека по данному делу повлияет на действия других стран при проведении аналогичных расследований.

Литература