Обязательственное право в англосаксонском праве

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Обязательственное право в англосаксонском праве

Содержание

Введение

§1. Договор в англосаксонском праве: основные положения

§2. Деликтное право в странах англосаксонской правовой семьи

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Обязательственное право -- это система норм, регулирующих отношения между лицами. В рамках обязательственного правоотношения одно лицо (кредитор) имеет право требовать от другого лица (должника) совершения определенных правовых действий или воздержания от таких действий. Объектом обязательственных правоотношений является любой оборотоспособный по закону объект (как материальный, так и нематериальный).

Обязательственное право - наиболее мобильная, подвижная, «живая» часть торгового права. В обязательства повседневно вступают миллионы физических и юридических лиц. Однако в зарубежном праве нет единого подхода к данному институту.

Англосаксонская правовая семья (нем. Angelsдchsischer Rechtskreis), или англо-американская правовая система (англ. anglo-american legal system) -- правовая семья, объединяющая правовые системы Великобритании и бывших британских владений (колоний), в том числе стран Содружества наций, и США. В основе национальных правовых систем лежит общее право Англии.

По мере развития рыночных отношений в английском праве стали складываться простейшие формы, из которых впоследствии и развилось обязательственное право: обязательства из деликтов и договоров. Это был длительный эволюционный путь развития норм «общего права», усложненный требованием той или иной формы иска для защиты нарушенного права Васильева Е.А. Гражданское и торговое право капиталистических государств.- М., «Международные отношения», 1993..

обязательственное право деликтный англосаксонский

§1. Договор в англосаксонском праве: основные положения

Наиболее распространенным основанием возникновения, изменения и прекращения обязательств является договор или контракт. Согласно ст. 1-201 (11) ЕТК США «договор» - это правовое обязательство в целом, вытекающее из соглашения сторон».

Положения англо-американского права, касающиеся договорной ответственности, заметно отличаются от норм континентального права.

Основной принцип общего права заключается в том, что договоры должны исполняться при любых условиях и независимо от вины должника. Если лицо приняло на себя обязательство по договору, то оно не может отказаться от исполнения последнего по мотивам невозможности сделать это. Подобная «абсолютная» ответственность логически вытекала из понимания существа и содержания договора в английском праве Комаров А.С., Костин А.А., Суханов Е.А. Гражданское и торговое право зарубежных государств: Учебник: В 2 т. -- Комаров А.С. ,Костин А.А., Суханов Е.А. . --М.,Статут, 2019. -- С. 559.

Договор рассматривался как обещание, гарантия, которую должник принимает на себя по отношению к кредитору. При этом должник гарантирует не реальное исполнение обязательства, а лишь поступление в имущество кредитора определенной денежной суммы. При таком подходе вопрос о невозможности исполнения вообще не возникает: деньги уплатить всегда возможно. Однако после первой мировой войны английские суды, так же как и суды стран континентальной Европы, постепенно начинают освобождать должника от исполнения договорных обязательств, причем не только при невозможности, но и при крайней затруднительности исполнения, обосновывая это изменившимися обстоятельствами.

Круг вопросов, касающихся исторических предпосылок возникновения и развития договора как института общего права производного от него договорного права, которые обсуждаются в зарубежной и отчасти в отечественной литературе, весьма широко разнообразен. Но ключевым среди них в историческом современном плане был и остается вопрос о происхождении договора и его изначальной юридической природе в английском и соответственно, в англосаксонском (общем) праве.

В современной англо-американской литературе существуют многочисленные определения понятия договора, исторически сложившиеся под влиянием, как римского права, так и самого общего права.

Например, в сравнительно недавно опубликованном энциклопедическом словаре, посвященном исключительно американскому праву, договор представляется как «юридически признанное и юридически обеспеченное соглашение сторон по поводу обмена (материальными или иными благами) в настоящее время или будущем». В своде договорного права США (гл. I, § 1), официальный текст которого появился на федеральном уровне в 1952 г., а затем «в видоизмененном виде был введен в действие во всех штатах США» договор трактуется как «обещание или ряд юридически признаваемых обещаний сторон, нарушение которых является основанием для подачи иска».

Аналогичным образом договор традиционно рассматривается не только в зарубежном законодательстве и справочной литературе, но и в научных юридических изданиях. В частности, известный английский правовед О. Холмс, акцентируя внимание на правоустанавливающей стороне понятия и содержания договора, писал по этому поводу еще в конце XIX века, что правоустанавливающие факты «могут заключаться в том, что определенное лицо подписало, приложило печать и передало документ определенного содержания. Они могут заключаться в том, что оно дало устное обещание, а тот, которому обещание дано, представил ему встречное удовлетворение. Общий элемент всех договоров можно определить как обещание».

Наряду с названными представлениями о понятии договоров в англосаксонском праве в научной литературе существуют и другие, в той или иной степени отличающиеся друг от друга определением его понятия. Однако в плане более глубокого и разностороннего представления о договоре в системе общего права более рациональным представляется вести речь не об их различиях, а об общих чертах и особенностях, отличающих данный институт от других, ему подобных институтов как в рамках англосакской правовой семьи, так и за ее пределами.

Называя договор в системе общего права «средством управления богатством», актом, «создающим гражданские права и обязанности», «частным законом для конкретных лиц», юридическим фактом, фиксирующим условия и содержание обстоятельственных правоотношений» и т. п., исследователи данного юридического института обращают внимание на следующие характерные для него черты и особенности:

а) огромная значимость для порождения обязательств сторон договора таких социальных феноменов, как обещания;

б) наличие соглашения сторон договора;

в) свободное волеизъявление сторон как основание соглашения, а следовательно, и самого договора;

г) наличие в договоре «особой цели, которую стороны договора стремятся достичь за счет затраты строго определенных усилий и средств». При этом эти цели, усилия и затраты отнюдь не в обязательном порядке планируются «именно в период подготовки и заключат договоров»;

д) справедливость и добросовестность договоров, имеющие важное значение для придания ему юридической силы и характера;

е) «моральная, экономическая и политическая разумность договора в значительной степени предопределяющая юридический характер данного института и оказывающая большое влияние на «правовое признание свободного договорного обмена» между людьми;

ж) определенная обусловленность юридической природы и характера договора в англосаксонском праве уровнем профессиональной подготовки юриста, составляющем договор, который по сложившейся в системе общего, в особенности американского, права традиции рассматривается как своего рода «законодатель», как «архитектор и строитель человеческих отношений».

Данные особенности и черты договора в системе источников общего права формировались и развивались на основе целого ряда своего рода «философских принципов», как их называют иногда зарубежные авторы. Это, в частности:

1. принцип социального назначения (основной функции) договора, заключающийся «в регулировании правоотношений на рынке товаров, работ и услуг»;

2. принцип «компенсации понесенных убытков и восстановления потерь» за нарушение договора как «основной и морально правильной задачи гражданской правовой ответственности»;

3. принцип весьма широкого понимания объекта договора, «не ограничивающего лишь теми предметами, которые обращаются в товарном обороте или считаются моральными или законными» (т. е. правомерными);

4. принцип наступления гражданско-правовой ответственности за нарушение договора независимо от «наличия вины нарушителя»;

5. принцип отрицания «с точки зрения моральности обещания» в договорном праве «концептуального деления договора на гражданский и коммерческий»;

6. принцип, согласно которому «договор имеет силу закона для его участников и соответственно считается обязательным (нормативным) источником права для суда» и др.

Даже в тех случаях, когда речь идет о договоре как о «законе ни его участников» и о его «обязательном» характере для судебных органов, в силу многовековой традиции, сложившейся в рамках англосаксонского права, имеется в виду, в первую очередь, гражданско-правовой, в соответствии с современной терминологией и (частноправовой), а не публично-правовой договор или договор как таковой вообще.

С «философским принципом» свободы договора неразрывно связаны многие другие аналогичные ему принципы, в частное принцип «моральности договора», согласно которому каждая из сторон договора в соответствии с действующими в системе общего права нормативами a priori наделяется «обязанностью не вводить в заблуждение другую сторону». Последнее рассматривается как одно из проявлений «аморальности договора».

При этом в отличие от романо-германской правовой семьи где судом принимаются во внимание в основном только «существенные и могущие быть известные другому партнеру по договору» заблуждения, которые касаются «природы и цели договора, равно как подлинности и свойств предмета договора», a также «личности партнера по договору», то в системе общего права, как констатируют исследователи, в отдельную категорию выделяются кроме того дела о заблуждении «под влиянием заявлений другой стороны».

Но даже если вводящие в заблуждение заявления партнера по договору, подчеркивают авторы, не носят злого умысла, заблуждающаяся сторона может, тем не менее, потребовать возмещения убытков или «без проволочек расторгнуть договор». Разумеется, иск о возмещении убытков не будет удовлетворен, если ответчик докажет отсутствие вины в своих действиях.

Наряду с названными «философскими принципами» договора, в системе общего права провозглашается, а отчасти и реализуется ряд других подобного рода принципов. В их числе:

а) так называемый принцип объективности договора, согласно которому, несмотря на то, что закон признает «субъективный характер конкуренции воль» сторон в качестве некоего «стандартного примера» заключения контракта, тем не менее это не оказывает никакого влияния на действительность и юридическую значимость самого договора;

б) принцип и одновременно существенный элемент англосаксонского договора, в соответствии с которым в договоре как правовом институте, в отличие от всевозможных новых, дружеских обещаний и обязательств (social engagements), лежащих вне сферы правовых отношений, должно четко прослеживаться намерение сторон породить правовые последствия; принцип и вместе с тем существенный элемент договора, согласно которому в договоре как юридическом акте непременно должно быть наряду с предложением одной стороны встречное удовлетворение (consideration) другой стороны. Основной смысл и назначение данного принципа: элемент договора состоит в том, чтобы свидетельствовать «о здравом состоянии ума сторон в момент заключения договора»; и др.

Будучи неотъемлемым атрибутом («универсальным реквизитом») любого договора, встречное удовлетворение должно отвечать ряду непременных требований, выработанных правовой теорией и юридической практикой. В частности, встречное удовлетворение должно исходить от кредитора, быть реальным; быть по возможности (но не обязательно) эквивалентным и т. д.

Говоря о сути договора и договорного права, функционирующих в рамках системы общего права, важно, что для договора в этой системе непременным атрибутом является, во-первых, обещание как «выражение намерения совершить действие или воздержаться от действия, сделанное таким образом, чтобы лицо, к которому оно адресовано, понимало, что лицо, сделавшее его, приняло на себя обязательство», а точнее - обмен обещаниями, рассматриваемый западными авторами в виде «главной движущей силы любой экономической системы», которая «основательно опирается на свободное предпринимательство».

А во-вторых, весьма важным является правовое обеспечение договорных обязательств сторон, обусловленных этим взаимным обещанием.

В научной литературе в связи с этим совершенно справедливо указывается на то, что в силу сложившейся в англосаксонском праве традиции договорное право применяется только ко встречным, взаимным обещаниям, которые рассматриваются как обязательства лица и лиц относительно их поведения в будущем. В тех же случаях, когда обещание с одной стороны не сопровождается встречным обещанием («встречным предоставлением») другой, договор не будет иметь никаких юридических последствий,

Какова юридическая природа договора в англосаксонском прав и как соотносится как регулятор общественных отношений, с другими аналогичными ему регуляторами?

Отвечая на эти и им подобные вопросы, необходимо иметь в виду, прежде всего тот факт, что любой юридически состоятельный и признаваемый судом договор возникает и реализует не иначе как на основе законов и в рамках закона.

Закон устанавливает и закрепляет порядок возникновения договоров, основные сферы их «приложения»; основные методы и пределы их осуществления; предопределяет виды, юридическую природу и характер их взаимоотношений друг с другом и иными регуляторами общественных отношений; закрепляет границы пределах которых может осуществляться свобода договора; регламентирует многие другие стороны и аспекты договорных актов.

В системе общего права в отношении договоров, противоречащих мщу, сложилось понятие «противозаконного договора», не совпадающего, а иногда и противопоставляющегося ничтожному договору. Несмотря на то что подобное подразделение противоречащих закону договоров и противопоставление их друг другу в научной литере подвергается сомнению и критическому восприятию, поскольку считается «несостоятельным даже с точки зрения элементарных требований формальной логики», тем не менее, такая классификация договоров в англосаксонском праве сохраняется и используется.

В соответствии с действующим законодательством противозаконность договоров может быть обусловлена характером целей, которые стороны имеют в виду: «противозаконными по своей природе» соглашениями; «способом исполнения договоров», которые может нарушать законодательные запреты»; и др.

Наряду с этим противозаконным считаются договорные акты, нарушающие «публичный порядок». В их числе:

а) соглашения о совершении преступлений, о совершении деликта или о мошенничестве;

б) соглашения, которые «вредят государству в его отношениях с другими государствами»;

в) соглашения, направленные на нанесение вреда государственной службе (продажа государственных должностей и т. п.);

г) соглашения, направленные на нарушение порядка отправления правосудия;

д) соглашения, направленные на ограничение свободы торговли и др.

Исходя из того, что договоры в рамках англосаксонского права возникают и реализуются не иначе как на основе законов и в соответствии с законами, следует сделать логический вывод о том, что юридическая природа и характер договорных актов возникают не сами по себе в силу их соответствующих институциональных и функциональных особенностей, а будучи производными от юридической природы лежащих в их основе законов. Именно законы, а вместе с ними судебные прецеденты, которые так же, как и законы, по справедливому замечанию исследователейt, лежат в основе договорного англосаксонского права, вследствие чего «договорное право в основе своей остается по-прежнему прецедентным», а кроме того - в определенной степени обычай, с которым зачастую находятся в тесной взаймы связи договорные акты, - именно эти источники общего права в конечном счете определяют как юридическую природу, характер, так и правовые рамки, в пределах которых возникают и развиваются договоры, договорное право и договорные отношения. Именно эти акты изначально «закладывают» в договор определенный регулятивный ресурс и закрепляют за ним строго определенное место в системе других регулятивных актов.

§2. Деликтное право в странах англосаксонской правовой семьи

Основные виды деликтов таковы:

1. различные формы причинения вреда (trespass), в частности пересечение границ земельного участка (trespass to land);

2. причинение неприятностей (nuisance).

3. причинение вреда имуществу (trespass to chattels) и совершение правонарушений в сфере экономики, как, например, обман или мошенничество;

4. существенное (т.е. явное) нарушение договора (inducing breach of contract);

5. выступление под чужой торговой маркой или знаком обслуживания (passing off);

6. ложь, повлекшая тяжкие последствия (malicious falsehood);

7. сговор (conspiracy);

8. запугивание (intimidation).

Эти типы деликтов предполагались в качестве совершенных умышленно. К началу XIX столетия получила существенное развитие такая форма деликта, как negligence -- нарушение обязательства данного одним лицом другому лицу.

Для наступления ответственности по данному деликту необходимо его соответствие следующим критериям:

1. обязательство (duty of care) было взято нарушителем перед группой лиц, одним из которых был потерпевший;

2. факт нарушения этого обязательства;

3. возникновение реального ущерба (damage) на стороне потерпевшего;

4. предсказуемость (foresee ability) наступления ущерба.

Нарушение обязательства, существующего в силу закона (так называемое statutory duty), также рассматривается как нарушение обязательства данного одним лицом другому лицу.

Следует отдельно отметить условие duty of саге -- ключевой элемент английского деликтного права.

Во-первых, суду необходимо выяснить, брал ли ответчик на себя обязательство, а во-вторых, какого рода обязательства он брал на себя перед конкретным истцом. Этот алгоритм был применен в одном из ключевых прецедентов английского деликтного права Donohue Stevenson (1932), где был сформулирован принцип соседствования (neighbour principle). В данном споре Палата лордов определила соседей, перед которыми берется обязательство, как «лиц, которые прямо и непосредственно страдают от действий, что необходимо и разумно иметь факт их наличия в виду». Таким образом был сформулирован принцип наступления ответственности по деликтным обязательствам -- необходимо установить, был ли пострадавший жертвой предсказуемых обстоятельств (a foreseeable victim). В дальнейшем практикой английских судов на основе сформулированного в деле Donohue v. Stevenson принципа соседствования был разработан своеобразный тест, состоя или й из трех вопросов.

1. Предсказуемость наступления последствий в форме причинения ущерба (Donoghue v. Stevenson).

2. Отношения между истцом и ответчиком были достаточно очевидными.

3. Применение в данном конкретном случае принципа добросовестности (duty of саге) соответствует принципам справедливости, равноправия и разумности.

На практике одним из самых популярных оснований иска в английском праве является нарушение интересов третьего лица в контрактных обязательствах. В настоящий момент большинство специалистов по британскому деликтному праву склоняются к тому, что принципиальная возможность получить компенсацию экономических потерь, произошедших в результате нарушенного обязательства, все же возможна.

Следующей формой деликта по стала ответственность за ложные утверждения -- условия привлечения к ответственности на этом правовом основании сформулированы в решении Палаты лордов по делу Caparo Industries plcv. Dickman (1990). Имущественная ответственность наступает в случаях, когда «ответчик давал совет (консультацию) или информацию, которая полностью касалась природы сделки, заключаемой истцом, которую истец имел в виду и ответчик был в курсе того, что истец будет основывать свои действия на этой информации, принимая, в частности, решение об участии или неучастии в сделке».

Такое последствие нарушения обязательства, как «потеря шанса», согласно английскому праву тоже является основанием для возникновения обязанности по возмещению вреда в полном размере при условии, что истцу удается доказать, что он или она имели реальный шанс и его потеря была неразрывно связана с нарушением ответчиком обязательства данного ему или ей.

Система компенсаций за причинения вреда в юрисдикциях англосаксонской правовой системы разделяет назначаемые судами компенсации на следующие категории:

nominal damages -- компенсации, назначаемые за деликты с «формальным составом» -- не причиняющие осязаемого вреда правовым отношениям в той или иной области, валяющиеся законченными посягательствами уже в силу самого факта их совершения. Как указывает Джон Кук (Cook), сумма, назначаемая по таким деликтам, обычно небольшая и равна примерно двум фунтам стерлингов;

contemptuous damages -- компенсации, назначаемые по диффамационным искам (то есть искам о защите чести и достоинства). Однако, как правило, требование таких компенсаций безуспешно, поскольку требования по таким основаниям, как боль, шок, страдания и физические неудобства, относятся к так называемым non-pecuniary damages -- компенсациям, не имеющим денежного содержания. Денежному возмещению подлежат по общему правилу расходы на восстановление здоровья и на компенсацию финансовых потерь истца.

Исключения составляют компенсации за тяжелую утрату (compensation for bereavement), которые присуждаются только ограниченному кругу родственников жертв катастроф и террористических актов согласно Акту о катастрофах (Fatal Accidents Act) 1976 г.;

punitive damages -- штрафные компенсации, о которых следует сказать несколько подробнее. Вкратце, на практике они являются денежной компенсацией, размер которой кратно превышает размер фактических убытков, и, как справедливо указывает профессор А.Г. Карапетов, имеют цель превенции.

Нельзя не признать, что штрафные компенсации являются своего рода дополнительным правовым стимулом правомерного повеления. Они знаменуют собой отход от строго компенсационной природы ответственности. Право от него отходит, когда иные политико-правовые соображения того настойчиво требуют (например, компенсации при нарушении прав интеллектуальной собственности, оборотные штрафы в антимонопольном праве, штрафные неустойки в потребительских отношениях и т.п.). Введение штрафных неустоек отражено в проекте реформы ГК Франции. Следует отметить, что представители крупного бизнеса в США предпринимают активные попытки к устранению штрафных неустоек, поскольку дела по их присуждению часто рассматриваются в США судами присяжных, которые весьма охотно присуждают достаточно крупные суммы компенсаций.

Ключевым отличием деликтных обязательств по англосаксонскому праву от аналогичных обязательств по праву континентальной Европы является отсутствие в англосаксонском праве связи между деликтным и договорным правом.

Если континентальная система гражданского и торгового права предполагает объединение договоров и деликтов под общим понятием «обязательства», то англосаксонская система четко разграничивает эти понятия.

В англосаксонской правовой системе возможно существование «штрафных неустоек» именно как института деликтного права. Основываясь исключительно на нормах договора сторон, истец, как правило, не может претендовать на компенсацию морального вреда и штрафных неустоек; напротив, деликтные обязательства предполагают такую возможность.

Вместе с тем прецедент, созданный Палатой лордов, известный под наименованием Kuddusv. Chief Constable of Leicestershire Constabulary (2001), серьезно изменил данное правило -- основанием назначения компенсаций в форме «штрафных неустоек» стало не основание иска (договор или же деликт), а деяние ответчика по такому иску.

В США невозможен гражданский иск в рамках уголовного дела. Пострадавший должен подавать отдельный гражданский иск. Практически во всех штагах США действуют государственные программы помощи жертвам преступлений, подразумевающие компенсацию вреда, причиненного преступлением.

Правовая система США относит деликты к «общему праву», что означает возможность судов формулировать и изменять нормы права, регулирующие деликтные отношения. В том, что касается законодательства деликтное право находится в компетенции штатов.

В праве США выделяются следующие виды деликтов:

1) умышленные;

2) по небрежности (negligence);

3) невиновные деликты.

Термин «battery» часто переводится на русский язык как «нанесение побоев», однако данный перевод явно неточен. Параграф 13 Свода норм деликтного права США даст следующее определение данного вида деликта -- намеренный физический контакт ответчика с потерпевшим, имеющий результатом причинение вреда или оскорбление.

Вместе с тем суды США в ряде случаев признавали причинение ущерба автомобилю. Верховный суд штата Теннеси сформулировал правило, согласно которому проведение врачом операции без согласия бального также рассматривается в качестве battery, рассмотрев отсутствие информирования больного как оскорбление его личности.

Термин «trespass to land» -- незаконное проникновение в чужие земельные владения. Выражаясь терминами уголовного права, данный деликт сконструирован по принципу формального состава -- для совершения данного деликта презюмируется нанесение вреда уже в силу самого факта проникновения. Не имеет юридического знамения и осведомленность нарушителя границ земельного участка. Это связано с тем, что, неоднократно нарушая права на земельный участок, нарушитель может приобрести вещно-правовой титул вопреки его собственнику (adverse possession) или сервитут на основании давности пользования (easement by prescription).

Суды США относили к данной форме деликта и случаи попадания на территорию землевладельца загрязняющих веществ.

Небрежность оценивается как поведение, не соответствующее критериям осмотрительности.

Невиновные деликты, точнее -- объективная ответственность (strict liability), возможны исключительно в случаях, предусмотренных законом, причем закон должен устанавливать ответственность, не возлагая на пострадавшего бремени доказывания наличия вины, будь то вина в форме умысла, небрежности или неосторожности.

Объективная ответственность в англосаксонском деликтном праве применялась к владельцам опасных животных. Расширение имущественной ответственности in rem (здесь: по кругу подпадающих под санкцию правовых норм действий (лат.).) и in personam (здесь: по кругу субъектов юридической ответственности (лат.).) произошло на основе прецедента Rylans v. Fletcher (1868), в ходе разбирательства которого суд пришел к выводу, что владелец водного резервуара несет юридическую ответственность за затопление шахты.

Суды США при применении объективной ответственности обращают внимание на следующие факторы, степень риска причинения ущерба; вероятность того, что ущерб может стать серьезным; возможность избавиться от риска путем проявления разумной осмотрительности; является ли данный вид деятельности обычным (regular) для конкретной местности и в какой степени опасный характер данной деятельности превышает ее ценность для общества.

Следующей формой объективной ответственности является ответственность продавца или изготовителя товаров. Поставщик продукции (производитель, дистрибьютер или продавец) отвечает за вред, причиненный личности или имуществу конечного потребителя или пользователя товара. Объективная ответственность в отношении данных лиц закреплена в Своде норм деликтного права США (§ 402 А). Нельзя не упомянуть об ограничениях в ее применении -- она применяется исключительно в отношении поставщиков, являющихся предпринимателями (merchants), и ее применение обусловлено неизменностью качественных и количественных характеристик товара и использованием его исключительно в соответствии с его целевым назначением. Объективная ответственность продавца возникла ввиду того, что с усложнением производства и структуры ряда продуктов потребитель все меньше ориентируется в ситуации, когда требуется предъявить иск к конкретному лицу.

Ввиду этого возникла теория ответственности производителя в соответствии с его долей на рынке в случае невозможности определения конкретного производителя некачественного товара. Суть этой теории в том, что пострадавший вправе в этом случае предъявить требования ко всем производителям данного товара и каждый из них будет нести ответственность в соответствии с долей, занимаемой на рынке.

Заключение

Подводя итог, необходимо сказать, что несмотря на исторические различия обязательственного права стран континентальной Европы и общего права, определения обязательств, даваемые англо-американскими авторами, порой существенно не различаются.

В частности, принятие на себя обязательства можно определить как «сделанное другому лицу заявление или заверение, констатирующее определенное состояние дел или устанавливающее, что лицо исполнит или воздержится от совершения какого-либо определенного действия, и предоставляющее другому лицу право требовать исполнения такого заявления или заверения» Сокрутова Т. Ю. Сравнение деликтных обязательств в римском, гражданском и международном частном праве // Вестник СГЛП. 2009. № 1. С. 86..

Список использованной литературы

1. Васильева Е.А. Гражданское и торговое право капиталистических государств.- М., «Международные отношения», 1993.

2. Графский В.Г. Всеобщая история права и государства. - М.: Норма, 2003.

3. Давид Р. Основные правовые системы современности, М.: 1988 год.

4. Комаров А.С., Костин А.А., Суханов Е.А. Гражданское и торговое право зарубежных государств: Учебник: В 2 т. -- Комаров А.С.,Костин А.А., Суханов Е.А.. --М.,Статут, 2019. -- С. 559

5. Романов А.К. Правовая система Англии: учебное пособие / А.К. Романов. - М.: Дело, 2005. - 344 с. Саидов, А.Х. Сравнительное правоведение: учебник / А.Х. Саидов. - М.: Юристъ, 2005. - 448 с.

6. Сокрутова Т. Ю. Сравнение деликтных обязательств в римском, гражданском и международном частном праве // Вестник СГЛП. 2009. № 1. С. 86.

Размещено на Allbest.ru