К вопросу о системе гражданского законодательства России первой половины XIX в.: соотношение общеимперского и местного законодательств

Размещено на http://www.allbest.ru/

2

К вопросу о системе гражданского законодательства России первой половины XIX в.: соотношение общеимперского и местного законодательств

Тараборин Р.С.

В настоящей статье рассматриваются вопросы формирования системы гражданского законодательства России в первой половине XIX века. Анализируется соотношение и взаимосвязь общеимперского и местного законодательств.

Ключевые слова: имперское законодательство, М.М.Сперанский, местное законодательство, Свод законов, систематизация российского законодательства.

свод законов законодательство российская империя

Законодательство Российской империи в начале XIX века представляло собой совокупность всех законов, изданных в различное время государственной властью и продолжающих действовать. Истоки такого положения коренились в реформаторской деятельности Петра I, вследствие которой были приняты многочисленные указы и уставы, содержание которых было заимствовано из законодательства европейских государств.

Преобразования породили бурное развитие законодательства во всех сферах жизни государства и общества. Количество законов постоянно росло. Однако чем больше законов накапливалось в результате деятельности государства, тем сложнее было усвоить действующее право в форме множества отдельных законов[10, с. 71; 13, с. 62-63].

В этих условиях, по словам Г.Ф. Шершеневича, «затрудняется разыскание соответствующего закона, теряется уверенность в нахождении всех законов, относящихся к данному предмету, возрастает вероятность противоречия между законами и трудность определить правильное между ними соотношение» [21, с. 76]. Такая ситуация предопределяет необходимость систематизации законодательства.

Все системы гражданского права, за исключением прецедентного права, прошли процесс систематизации. И этому процессу всегда предшествует состояние неупорядоченности норм, обусловленное разнородностью источников норм и неопределённостью их содержания, многообразие норм, относящихся к разным историческим периодам. Выходом из такой ситуации и призвана быть систематизация, т.е. создание ясного логичного свода законов, отражающего важнейшие институты частного права данной эпохи. Но средства и способы, применяемые для её достижения, могут быть разнообразными[12, с. 7].

Систематизация законодательства может проходить в трех основных формах: инкорпорации, кодификации и консолидации. Инкорпорация представляет собой обработку законодательства, направленную на внешнее структурирование действующих законов, без изменения их сущности. Кодификация состоит в переработке законодательства в соответствии с тенденциями времени и потребностями государства и общества. Составителям кодексов обычно предоставлялась самостоятельность по отношению к существующему праву. Они составляли новый свод, получавший силу закона не в силу того, что это были уже действующие обязательные нормы, а в силу соответствующей санкции со стороны законодательной власти. От нового кодекса ожидали шаг вперёд на пути улучшения существующего положения. Разумеется, комиссии в своей работе руководствовались, прежде всего, имеющимися нормами, полученными директивами и ожиданиями общества. Тем не менее, новый кодекс должен быть действительно новым законом, не только по форме, но и по содержанию правовых элементов[12, с. 8; 21, с. 76-92]. Так, В.И. Сергеевич отмечал, что «кодификация - факт чрезвычайной важности в истории каждого права. При всём желании составителей законов оставаться верным началам действующего права, кодификация всегда изменяет это право» [16, с. 453].

Однако в России был избран другой путь. Основной задачей систематизации, по мнению императора Николая I, должно было стать упорядочение уже действующих норм права. М.М. Сперанский согласился с волей самодержца[17, с. 586]. Поэтому Российская империя представляла собой страну с инкорпорированным правом. При этом состояние законодательства являлось оригинальным, не имеющим ничего аналогов в мире.

В подготовленный под руководством М.М. Сперанского Свод законов Российской империи, с одной стороны, вошли не все законы (например, в него не вошли утерянные и секретные указы); с другой стороны, не всё, что было помещено в Своде, являлось законом, так как само понятие о законе было неясным.

Тем не менее, М.М. Сперанский разработал систему общеимперского законодательства и определил структуру Свода законов, которые впервые ввели четкие критерии организации законодательства. Они представляли своего рода классификатор, схему расположения правовых норм, позволяющую, с одной стороны, выделить сферы правового регулирования, а с другой стороны, обеспечить поиск необходимых правовых норм, представленных в статьях Свода (хотя это направление было проработано не до конца).

Система, в соответствии с которой был изложен материал в Своде, основана на следующем: «Два союза, два порядка отношений, необходимы в государстве: союз государственный и союз гражданский. Союз государственный есть внутренний и внешний: здесь вопрос только о первом. Союз гражданский есть или семейственный или союз по имуществам. Из союзов возникают права и обязанности. Те и другие определяются и охраняются законами. Отсюда два порядка законов: законы государственные и законы гражданские» [21, с. 182]. Государственные законы подразделялись на основные, законы учреждения, законы государственных сил и законы о состояниях (предохранительные и уголовные).

Гражданские законы (речь идёт только об источниках материального права) помещены, главным образом, в первой части десятого тома, который носит название "Свод Законов Гражданских". В структурном отношении Свод законов гражданских делится на книги, книги - на разделы, разделы - на главы, главы - на отделения. В каждой рубрике содержится одна или несколько статей. В случае, если статья содержит несколько норм, то они нумеруются арабскими цифрами. Статьи имеют одну сплошную нумерацию, которая проходит через все книги ч. 1 т. X Свода. К некоторым статьям есть примечания, находящиеся рядом с ними, и приложения, помещенные в конце Свода. Под каждой статьей содержится число, год принятия и номер в Полном собрании законов, из которых она заимствована. Таким образом, видно, что с технической стороны, Свод составлен согласно правилам, положенным в его составление.

Свод Законов Гражданских состоит из семи книг. Гражданские материальные законы содержатся в первых четырех книгах ч. 1 т. X.:

I. О правах и обязанностях семейственных;

II. О порядке приобретения и укрепления прав на имущества вообще;

III. О порядке приобретения и укрепления прав на имущества в особенности;

IV. Об обязательствах по договорам.

Последующие три книги представляют собой гражданско-процессуальное законодательство Российской империи, что не является предметом нашего исследования.

Среди недостатков Свода можно отметить слабое отличие законов от распоряжений, казуистичность постановлений вместо формулирования общих правил, отсталость содержания норм, бесконечная повторяемость одних и тех же постановлений. Кроме того, техническое выполнение Свода тоже оставляло желать лучшего. Так, часть I тома XI была издана дважды, с различным содержанием. Статьи размещались в Своде не системно, что разрывало связь между ними и затрудняло поиск необходимой нормы. Свод был, по сути, механическим соединением правовых норм, порой существенно расходившихся в своем единстве.

Однако главный вопрос заключается в юридической силе Свода: представляет ли Свод Законов лишь новую форму прежних законов, которая имеет силу лишь при условии соответствия подлинному тексту этих законов, или же Свод Законов является новым законом, отменяющим действие прежних законов, послуживших материалом для его содержания? Здесь мнения русских юристов резко разошлись. При этом большинство русских юристов придерживаются точки зрения, что Свод законов имеет обязательное значение только при условии соответствия его содержания тем законам, на которых изначально основана та или иная норма. В случае несоответствия текста статьи Свода с тексту подлинного закона, предпочтение отдаётся последнему. Из этого следует, что юридическая сила Свода условна, а его значение - руководящее.

Таковы общие основы законодательства Российской империи в первой половине XIX века. Сейчас рассмотрим вопрос соотношения общеимперского и местного права.

Как уже было отмечено, систематизация предполагает создание единого законодательного массива. Г.Ф. Шершеневич отмечал, что «общее законодательство для всей страны составляет высшую цель государственной жизни, к которой должна стремиться верховная власть постепенно, не насилуя, однако, народных привычек» [22, с. 25]. Изначально ставился вопрос: следует ли создать единый свод гражданских законов для всей империи или пойти по пути разделения гражданского законодательства на общеимперское и местное. Однако Российская империя была вынуждена сохранить самобытность местного национального права, предпринимая попытки его упорядочения путем применения различных форм систематизации права. Поэтому, несмотря на важность наличия единого для всей империи законодательства, был избран второй вариант. По мнению С.В. Пахмана, это объяснялось, прежде всего, отсутствием на общеимперском уровне унифицированных правовых норм, способных учесть все особенности развития гражданских отношений на отдельных территориях[14, с. 319]. Более того, по причинам, указанным выше, нередко местные законы своим качеством превосходили общеимперские.

Таким образом, в первой половине XIX века в России был подведён итог всему законодательному материалу, выработанному историей. При этом коренные части империи получили Свод законов (хоть и неудовлетворительный с юридической точки зрения, но зато полный исторических традиций), в то время как присоединённые области продолжали жить самобытной жизнью в сфере гражданских отношений (частично и в публично-правовой сфере) [2, с. 12-13]. Разнообразие местных норм и право на их применение признавалось имперской властью, поскольку действие этих норм в определённых частях империи не являлось препятствием в стремлении частей «к одному концу, т.е. к сохранению целости Империи чрез добронравие, народное благополучие и человеколюбивые законы, из чего последует любовь, верность и послушание к Государю» [2, с. 16].

Формально единственным источником законодательной власти в России в XIX веке была самодержавная, императорская власть. Поэтому местные законы считались исходящими от имени этой власти, как и общеимперские. Следовательно, верховная власть обладала правом изменить содержание местных законов или даже отменить их. Другое толкование такого правового феномена означало бы признание, что все местности, которые входили в состав империи на особых правах, составляли как бы особые государства, с отдельной властью (своего рода, государства в государстве) [1, с. 34-36]. Соответственно, местные законы с юридической точки зрения признавались частью российской правовой системы.

Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что правовая система Российской империи имела два уровня законодательства: общегосударственный и местный.

Общеимперское законодательство и местные законы соотносились как общее и частное. При наличии местного закона правоприменитель пользовался именно им, а не соответствующим общим законом империи. В первой половине XIX века в Российской империи сложилась правовая ситуация, когда многие местные законы противоречили имперским законам, и в этих случаях приоритет отдавался именно местному законодательству.

Вопрос о соотношении общих и местных законов решался в соответствии со статьёй 48 тома I Свода законов: «Законы в Империи действуют или единообразно в общей их силе, или с местными в некоторых их частях изменениями. Пространство сих изменений, места где они допускаются и связь их с законами общими, определяются в особенных законах, учреждениях и уставах».

При этом связи общего и местного права могут проявляться двумя способами. Во-первых, общее право может служить субсидиарным источником правовых норм для местных узаконений. В этом случае местное право сохраняется в силе и действует в области, ограниченной для него от общего права, простирающегося в качестве единого источника на всю территорию государства. Однако Л. А. Кассо отмечал, что вопрос о субсидиарном значении права общеимперского «имеет для губерний… скорее теоретический интерес; в жизни же он вряд ли может возникнуть, т. к. сборники этих территорий несомненно полнее нашего гражданского свода и случаи ими не нормированные вряд ли найдут свое решение в статьях 1 части X тома» [3, с. 9]. Кроме того, субсидиарное применение общего права претерпевало существенные изменения в зависимости от имперской политики - тенденции унификации сменялись терпимым или даже покровительственным отношением к местным особенностям. Во-вторых, общее и местное право могут существовать параллельно. Т.е. общим является право, действующее в центральных регионах государства, а местным - действующее в провинциях и на окраинах. В России первой половины XIX века имели место оба приведённых способа соотношения общего и местного права[7, с. 3-4].

Отношение систем местного права к общеимперской системе можно выразить в трёх положениях. Во-первых, местные законы устраняют действие общеимперских по тем вопросам, которые регулируются в той и другой системе. Во-вторых, для регулирования вопросов, не затронутых местным правом, действуют общеимперские законы. В-третьих, при наличии пробела в обеих системах, применяется аналогия общеимперского права.

Однако приведённые положения относятся к правилам действия законов в пространстве. Между тем, законодательством империи не был определён вопрос применения местного права по кругу лиц. Население присоединённых территорий, пользуясь свободой передвижения, активно вступало в межтерриториальные связи. Эти связи, в отсутствие коллизионных норм, порождали множество правовых споров[7, с. 42-43].

Литература

1. Градовский А.Д. Начала русского государственного права. Т. I. СПб., 1875.

2. Гуляев А.М. Право общее и местное. Киев, 1897.

3. Кассо Л. А. Общие и местные гражданские законы. Харьков, 1896.

4. Краснокутский В.А. Местное гражданское право губерний прибалтийских и привислянских. М., 1910.

5. Мицкевич А.В. Систематизация законов Российской империи М.М. Сперанским // Журнал российского права. 2001. № 5.

6. Нольде А.Э. Очерки по истории кодификации местных гражданских законов при графе Сперанском. Т. II. Кодификация местного права прибалтийских губерний. СПб., 1914.

7. Обозрение исторических сведений о Своде законов. СПб., 1833.

8. Пахман С.В. История кодификации гражданского права. СПб., 1876.

9. Сергеевич В.И. Задача истории кодификации // Вестник Европы. ноябрь. 1876.

10. Сперанский М.М. Записка Его Императорскому Величеству…. // Русская старина. Март. 1876.

11. Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М., 1910.

12. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1911.

Размещено на Allbest.ru