1

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Вина, ее формы и регламентация в составах экологических преступлений

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Происходящие в российском обществе изменения политического, экономического, правового и иного характера обусловили возникновение новых проблем, в том числе связанных с охраной окружающей среды.

Интенсивно и зачастую бесконтрольно потребляя природные ресурсы, общество в значительной мере подорвало естественные основы собственной жизнедеятельности, что создало кризисную ситуацию во взаимодействии человека и природы, чреватую большими опасностями для будущего нашей цивилизации.

Конституция РФ определила, что «земля и другие ее природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории» (ст. 9). Однако по-прежнему экономические интересы преобладают над экологическими.

В современных условиях всесторонней деградации окружающей природной среды, дальнейшего сползания человеческого общества к экологической катастрофе, ставящей под угрозу само его существование как биологического вида, резко возрастают роль и значение правовых способов и инструментов в регулировании взаимодействия в рамках системы «общество - природа». Именно с помощью юридических норм внутреннего законодательства и международного нрава возможно определить, четко уяснить и закрепить конкретные права и обязанности, а также ответственность различных субъектов правоотношений, складывающихся в процессе реализации норм природоохранительного законодательства.

Главный показатель социальной опасности посягательств на окружающую среду - их высочайшая вредоносность. Ущерб, который причиняется естественной среде обитания человека и самому человеку, а также обществу и, в конечном счете, государству, часто просто не поддается исчислению. В решениях 11 Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Каир, 1995 г.) обращается внимание на то, что экологические преступления, приобретающие транснациональный характер, по своей опасности выдвигаются на одно из первых мест.

Статистические данные показывают, что за последние десять лет сложилась устойчивая тенденция увеличения числа регистрируемых экологических преступлений в России. Удельный вес экологических преступлений в общем количестве зарегистрированных преступлений вырос с 0,28% в 1990 г. до 1% в 2005 г. При этом латентность экологических преступлений является высочайшей и достигает 95-99%.

Постоянное возрастание количества и общественной опасности экологических преступлений потребовало от законодателя конкретных действий по совершенствованию борьбы с ними. Это нашло отражение, в частности, в принятом в 1996 году Уголовном кодексе Российской Федерации, который впервые в истории отечественного законодательства содержит отдельную главу, посвященную экологическим преступлениям. Нормы, предусматривающие ответственность за экологические преступления, в действующем уголовном законе по сравнению с аналогичными нормами УК РСФСР 1960 г. также претерпели значительные изменения.

Тем не менее, представляется, что говорить о системности уголовно-правовой охраны окружающей природной среды пока еще нельзя. Анализ конкретных составов преступлений, помещенных в главу 26 УК РФ «Экологические преступления», наглядно показывает, что многие составы вводились в нее по казуальному принципу; в ряде случаев законодатель за однотипные деяния устанавливает различную ответственность; объективная сторона нередко излишне перегружена. Однако наиболее серьезные проблемы как в теории, так и в правоприменительной практике возникают при исследовании субъективной стороны экологических преступлений. Это обусловлено прежде всего тем, что в большей части составов экологических преступлений вообще отсутствуют указания на форму вины при их совершении. Такое положение не способствует единообразному пониманию психологического содержания данных преступлений в науке и среди практических работников.

Объектом исследования в диссертационной работе выступает совокупность общественных отношений, складывающихся в сфере охраны природной среды от уголовно наказуемых посягательств на ее отдельные элементы.

Предметом исследования являются правовые нормы, устанавливающие ответственность за совершение экологических преступлений, а также теоретические положения и правоприменительная практика в этой сфере.

Цели и задачи исследования. Целью исследования является дальнейшая разработка и углубление теоретической концепции форм вины в составах экологических преступлений, их сущностных аспектов и системообразующих признаков, разработка научных положений и практических рекомендаций по совершенствованию действующего законодательства. Указанные цели определила постановку конкретных задач, решение которых и составило содержание данной работы:

анализ понятия и значения вины как элемента субъективной стороны преступления;

изучение форм вины в уголовном законодательстве и уголовно-правовой науке;

рассмотрение сущности и выявление специфических особенностей экологических преступлений;

определение критериев систематизации экологических преступлений;

изучение форм вины в составах экологических преступлений;

- выработка рекомендаций и предложений по совершенствованию законодательного регулирования субъективной стороны экологических преступлений.

Состояние научной разработанности темы характеризуется определенным количеством научных трудов, имеющих важное методологическое значение.

Проблемы субъективной стороны и, в частности, форм вины в уголовных преступлениях находились в центре внимания многих ученых. В первую очередь здесь необходимо отметить труды таких исследователей как: Векленко С.В., Ворошилин Е.В., Дагель П.С., Здравомыслов Б.В., Кистяковский А.Ф., Кригер Г.А., Кудрявцев В.Н., Кузнецова Н.Ф., Лебедев В.М., Лунеев В.В., Назаренко Г.В., Наумов А.В., Немировский Э.Я., Нерсесян В.А., Петелин Б.Я., Пионтковский А.А., Познышев С.В., Рарог А.И., Сергеевский Н.Д., Ситковская О.Д., Таганцев Н.С., Ткаченко В.И., Трайнин А.Н., Углехелидзе М.Г., Утевский Б. С, Фельдштейн Г.С. и др.

Экологические преступления впервые попали в центр внимания уголовно-правовой науки в 70-80-е годы XX века. Однако наибольшее развитие их исследование получило уже в Российской Федерации и, прежде всего, после принятия нового Уголовного кодекса Российской Федерации. В связи с этим можно отметить, что заметный вклад в исследование экологических преступлений внесли такие ученые как: Аминов Д.И., Баландюк В.Н., Борчашвили И.Ш., Бринчук М.М., Виноградова Е.В., Дубовик О.Л., Жевлаков Э.Н., Зумакулов Д.М., Ивакин В.И., Копылов М.Н., Кузнецова Н.В., Курченко В.Д., Лавыгина И.В., Лопашенко Н.А., Ляпунов Ю.И., Плешаков А.М., Романова Н.Л., Сверчков В.В., Тяжкова И.М., а также многие другие.

При этом субъективная сторона экологических преступлений до сих пор не была предметом специальных научных исследований. Характеристике субъективной стороны экологических преступлений уделялось определенное внимание в работах О.Л. Дубовик, Э.Н. Жевлакова, Н.А. Лопашенко, А.М. Плешакова и других ученых. Но она носила фрагментарный характер и не содержала теоретических обобщений и практических рекомендаций. Единственной работой, специально посвященной формам вины в составах экологических преступлений, была опубликована в 1998 году статья Михайлюта А. «Формы вины в экологических преступлениях», но она носила постановочный характер и не содержала конкретных решений обозначаемой проблемы.

Таким образом, формы вины в составах экологических преступлений исследованы явно недостаточно и нуждаются в дальнейших научных разработках.

Методологическая основа и методика диссертационного исследования. Методологической основой исследования являются апробированные методы познания, выявленные и разработанные юридической наукой. Использованы общенаучный диалектический метод познания, и вытекающие из него частнонаучные методы: логический, историко-юридический, сравнительно-правовой, конкретно-социологический, системно-структурный и системно-функциональный. Их применение позволило исследовать объекты во взаимосвязях и взаимозависимостях, выявить определенные тенденции, сделать обобщения.

Нормативную базу исследования составили международно-правовые нормы, Конституция Российской Федерации, Уголовный кодекс Российской Федерации, Федеральный закон «Об охране окружающей среды», иные федеральные законодательные и подзаконные нормативные правовые акты.

Эмпирическую базу исследования составили опубликованные судебные решения Верховного Суда Российской Федерации, иных судебных органов, а так же результаты социологических исследований и официальные статистические данные.

Достоверность полученных выводов обеспечивается обоснованностью утвердившихся в науке методологических положений по исследуемой проблематике; комплексной методикой исследования, опосредующей всестороннее и объективное изучение поставленных задач; применением различных методов научного познания, адекватных задачам исследования, анализом нормативных правовых актов и правоприменительной практики последних лет, а также апробацией результатов исследования.

Научная новизна обусловлена предметом и целью диссертационного исследования и определяется использованием новых идей и тенденций в сфере уголовно-правовой охраны экологической сферы, а также выводами и предложениями, сделанными в ходе исследования и направленными на дальнейшее совершенствование законодательства об уголовно - правовой охране окружающей среды и практики его применения.

Диссертация представляет собой комплексное, логически завершенное монографическое исследование, посвященное анализу теоретических, правовых и организационных вопросов установления форм вины в составах экологических преступлений. В работе предпринята одна из первых в российской юридической науке попыток целостного рассмотрения форм вины в составах экологических преступлений, в результате чего даются рекомендации по совершенствованию как законодательной базы, так и правоприменительной практики.

На защиту выносятся следующие новые или содержащие элементы новизны положения:

1. Объектом преступного посягательства в экологических преступлениях следует считать окружающую природную среду, а не окружающую среду, как это предусмотрено действующим законодательством. В связи с этим предлагается внести соответствующие изменения в ст. 75 Федерального закона «Об охране окружающей среды» и в ст. 246, 247, 250, 251 УК РФ.

В работе обосновывается необходимость систематизации предусмотренных действующим Уголовным кодексом Российской Федерации экологических преступлений. Построение единой системы экологических преступлений требует, в частности, включения в главу 26 УК РФ преступления, предусмотренного ст. 358 УК РФ «Экоцид» и исключения из данной главы преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 253 УК РФ: «Незаконное возведение сооружений на континентальном шельфе Российской Федерации, незаконное создание вокруг них или в исключительной экономической зоне Российской Федерации зон безопасности, а равно нарушение правил строительства, эксплуатации, охраны и ликвидации возведенных сооружений и средств обеспечения безопасности морского судоходства», так как деяние, предусматриваемое ч. 1 ст. 253 УК РФ, имеет только косвенное отношение к охране окружающей природной среды. Все это позволит говорить о системе экологических преступлений в полном смысле.

2. На основе изучения предлагаемых в научной литературе классификаций экологических преступлений представляется целесообразным классифицировать экологические преступления по двум основаниям: объективной стороне и субъективной стороне. Указанные классификации могут в наибольшей степени отразить степень общественной опасности рассматриваемых преступлений и дать возможность систематизировать экологические преступления таким образом, чтобы назначение наказания напрямую зависело от их тяжести.

3. На основе анализа существующих в настоящее время концепций объективной стороны преступлений обосновывается вывод о том, что общественную опасность преступления обусловливают не только объективные, но и субъективные факторы и, в частности, вина субъекта преступления. При этом следует отметить, что степень общественной опасности преступного деяния зависит не только от формы, но и от степени вины, которая рассматривалась нами как количественная характеристика вины в ее материальном значении. Учет степени вины, в этой связи, необходим не только при индивидуализации наказания, но и на стадии законотворческого процесса, т.е. при конструировании конкретных составов преступления.

4. При формулировке конкретных составов экологических преступлений в работе предлагается указывать форму вины причинителя вреда таким образом, чтобы она учитывалась при назначении наказаний. В работе приводятся конкретные примеры соответствующих норм.

5. Составы, предусмотренные статьями 250, 251, 252 и 254 УК РФ, по сути, идентичны по объективной стороне, которая заключается, на наш взгляд, в ухудшении качества окружающей природной среды. Указанные составы законодатель разграничивает лишь по непосредственному объекту посягательства. Кроме того, законодатель нередко необоснованно перегружает объективную сторону данных составов, включая в нее соответствующие действия (бездействия) по казуальному принципу. В этой связи предлагается объединить указанные нормы в рамках двух статей, имеющих одну объективную сторону, но отличающихся по форме вины.

6. В настоящее время серьезные трудности при привлечении к ответственности за совершение экологических преступлений, связанные с нарушением соответствующих правил и норм, обусловлены сложностями при установлении причинно-следственной связи нарушения указанных правил с наступившими последствиями, так как большинство таких составов сконструированы в качестве материальных. В работе предлагается в качестве решения этой проблемы включить в Особенную часть уголовного закона составы «поставления в опасность», предусматривающие уголовную ответственность за создание угрозы наступления тяжких последствий.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она является самостоятельным научным исследованием, содержащиеся в нем выводы и положения имеют общетеоретическое значение для науки уголовного права.

Полученные результаты и обобщения, по мнению автора, будут способствовать развитию уголовного права в части, касающейся регламентации форм вины в составах экологических преступлений. Кроме того, данная работа может стать основой для более глубоких общетеоретических и отраслевых исследований.

Содержащиеся в работе теоретические выводы могут быть также использованы для разработки учебных и учебно-методических пособий, лекций и семинарских занятий по курсам: «Уголовное право России», «Экологическое право России» в учреждениях высшего и среднего профессионального образования юридического профиля.

Практическая значимость работы состоит в разработке конкретных предложений и рекомендаций, направленных как на изменение законодательного регулирования экологических преступлений, так и на совершенствование существующей правоприменительной практики.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, объединяющих 6 параграфов, заключения и списка использованных материалов и литературы.

Содержание работы

преступление законодательство вина экологический

Во введении диссертантом аргументируется выбор и обосновывается актуальность темы исследования, определяются его объект и предмет, цель и задачи, дается характеристика степени разработанности проблемы, указываются методологическая и эмпирическая основы выполненной работы, характеризуется научная новизна диссертации, показывается теоретическая и практическая значимость полученных выводов, а также формулируются основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Вина как элемент субъективной стороны состава преступления» состоит из двух параграфов и представляет собой комплексное исследование понятия и форм вины в современном уголовном праве. В этой связи первая часть работы была посвящена обобщению теоретических концепций вины, согласованию разнонаправленных подходов в понимании сущности, содержания и форм вины.

В § 1 «Понятие и значение вины как элемента субъективной стороны преступления» автором делается акцент на то, что наряду с психологическим содержанием эта категория обладает и материальной, или социальной сущностью, которая выражается в негативной деформации ценностных установок субъекта преступления, что также является предметом судебной оценки при вынесении приговора. Категория социальной сущности вины позволила автору проанализировать взаимосвязь вины и общественной опасности преступления. Несмотря на всю дискуссионность данного вопроса, автор придерживается точки зрения, согласно которой общественную опасность преступления обусловливают не только объективные, но и субъективные факторы и, в частности, вина субъекта преступления. При этом следует отметить, что степень общественной опасности преступного деяния зависит не только от формы, но и от степени вины, которая рассматривалась как количественная характеристика вины в ее материальном значении, т.е. количественная характеристика не юридической, а материальной, социально-политической сущности вины, точнее, степени деформированности социальных ориентации субъекта. Она определяется не только формой вины, но и особенностями психической деятельности лица, целями и мотивами его поведения, личностными особенностями и т.д. Безусловно, следует признать, что на степень вины так же влияет ее форма. В умышленном преступлении виновный, сознательно посягая на социальные ценности, определенно проявляет свое отрицательное к ним отношение, а при неосторожных преступлениях такая определенность отсутствует. Следовательно, степень деформации ценностных ориентаций при неосторожности меньше, чем при умысле. Учет степени вины, по мнению автора, необходим не только при индивидуализации наказания, но и на стадии законотворческого процесса, т.е. при конструировании конкретных составов преступления. Вместе с тем, с точки зрения диссертанта, законодатель далеко не во всех случаях конкретизирует даже форму вины. Действующим уголовным законом в недостаточной мере учтены форма и степень вины в качестве факторов дифференцирующих наказания. Зачастую без достаточных оснований наказание ставится в зависимость от последствий деяния.

Этим и некоторым другим проблемам посвящен § 2 первой главы работы - «Формы вины в уголовном законодательстве и уголовно-правовой науке», в котором вина рассматривается в ее конкретных формах. В данном параграфе автор доказывает, что отсутствие в ряде составов Особенной части уголовного закона указания на форму вины приводит к сложностям в правоприменении. В особенности это касается тех составов, объективную сторону которых составляют нарушения различного рода правил, норм и т.п. Как правило, форма вины в таких составах определяется психическим отношением субъекта преступления к последствиям деяния, но не к нарушению соответствующих правил. Однако правоприменителю далеко не безразлично умышленно или неосторожно нарушаются указанные правила и нормы. Предполагается, что это должно быть небезразлично и законодателю. Другими словами, конструкция состава таких преступлений должна учитывать психическое отношение не только к последствиям, но и к деянию. Вместе с тем, выделение в отдельный состав преступления нарушение соответствующих правил и норм (без учета последствий) означало бы чрезмерное расширение сферы уголовно наказуемых деяний, поскольку далеко не всякое нарушение этих правил и норм представляет общественную опасность. Выход, по мнению автора, может быть найден путем введения так называемых составов «поставления в опасность», которые предусматривают ответственность за создание угрозы наступления общественно опасных последствий. При наступлении указанных последствий (разумеется, если они охватывались виной лица) может быть предусмотрено более строгое наказание путем введения составов с двойной формой вины. Вина в этом случае будет выражаться в умысле по отношению к нарушению соответствующих правил и норм, которое создает угрозу наступления тяжких последствий, и в неосторожности по отношению к наступившим последствиям.

Эти и некоторые другие положения легли в основу анализа субъективной стороны экологических преступлений, которая анализируется во второй главe диссертационного исследования «Регламентация форм вины в составах экологических преступлениях».

В § 1 второй главы «Понятие экологических преступлений» на основе проведенного анализа автор отмечает, что действующим законодательством не предусматривается понятия экологического преступления, что приводит к серьезным дискуссиям в науке уголовного права. Представляется необходимым сформулировать следующее определение экологических преступлений: это преступления, предусмотренные главой 26 УК РФ и нарушающие правила охраны природы путем негативного на нее воздействия, если эти деяния причинили существенный вред окружающей природной среде или создали реальную угрозу его причинения. Данное определение предлагается закрепить в Уголовном кодексе Российской Федерации и закрыть, таким образом, дискуссию по данному вопросу.

Во § 2 «Систематизация экологических преступлений» отмечается, что еще в период действия УК РСФСР в науке уголовного права шла оживленная дискуссия по вопросу систематизации экологических преступлений. Вопрос о сведении экологических преступлений в одну главу уголовного закона был положительно решен при разработке нового Уголовного кодекса Российской Федерации. Однако представляется, что при таком решении вопроса еще нельзя говорить о системности уголовно-правовой охраны окружающей природной среды. До сих пор среди ученых нет единства мнений и в отношении определения круга преступлений экологической направленности. Наукой уголовного права рассматриваются и различные основания классификации экологических преступлений.

Автор отмечает, что до настоящего времени существует серьезная дискуссия относительно того, какие преступления могут именоваться экологическими. В связи с этим в работе обосновывается включение в главу 26 УК РФ преступления, предусмотренного ст. 358 УК РФ «Экоцид», и исключения из данной главы преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 253 УК РФ «Незаконное возведение сооружений на континентальном шельфе Российской Федерации, незаконное создание вокруг них или в исключительной экономической зоне Российской Федерации зон безопасности, а равно нарушение правил строительства, эксплуатации, охраны и ликвидации возведенных сооружений и средств обеспечения безопасности морского судоходства», так как деяние, предусматриваемое ч. 1 ст. 253 УК РФ, имеет только косвенное отношение к охране окружающей природной среды.

Кроме того, в работе критикуется предусмотренная действующим уголовным законом система экологических преступлений. В настоящее время в качестве критерия дифференциации экологических преступлений обычно используется непосредственный объект преступного посягательства (земля, атмосфера, водные объекты и т.п.). В работе в связи с этим показано, что такой подход законодателя совершенно неприемлем в отношении преступлений в сфере экологии, так как любое экологическое преступление может нанести вред всей природе.

Не могут быть положены в основу такой дифференциации и общественно опасные последствия таких деяний, поскольку, например, последствия неосторожных деяний могут быть неадекватны нарушениям установленных правил безопасности, а также степени вины причинителя.

По мнению автора, каждая предлагаемая классификация должна быть направлена на достижение конкретных результатов в сфере совершенствования уголовно-правового закона. Построение цельной системы экологических преступлений требует установления способов совершения экологических преступлений и выяснения отношения лиц к совершенным ими деяниям. Первый признак характеризует объективную сторону преступления, второй - субъективную. В связи с этим в работе предлагается классифицировать экологические преступления по двум основаниям: объективной стороне и субъективной стороне. Представляется, что указанные классификации могут в наибольшей степени отразить степень общественной опасности рассматриваемых преступлений, дать возможность систематизировать экологические преступления таким образом, чтобы назначение наказания напрямую зависело от их тяжести, т.е. в конечном счете индивидуализировать назначение уголовных наказаний за совершение экологических преступлений, применительно к срокам лишения или ограничения свободы, лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью и т.п., а также при назначении осужденным к лишению свободы вида исправительного учреждения.

Особенно важным в этой связи является рассмотрение субъективной стороны экологических преступлений. Однако действующий уголовный закон не дает однозначного ответа о формах вины в большинстве составов экологических преступлений. По сути, УК РФ однозначно определяет форму вины лишь в считанном количестве экологических преступлений. Анализу форм вины в составах экологических преступлений посвящен § 3 исследования - «Вина в составах экологических преступлений».

Как известно, в содержание субъективной стороны преступления включаются: вина, мотив и цель преступления, эмоциональное состояние лица в процессе совершения преступления. В работе отмечается, что в действующем Уголовном кодексе Российской Федерации мотивы и цели экологических преступлений, а также эмоции не предусмотрены. Представляется, что это обоснованно: специфика экологических преступлений обуславливает учет при их квалификации только формы вины. В то же время доказывание мотивов, целей и эмоций необходимо для индивидуализации назначения наказания.

Именно вопрос о вине в экологических преступлениях является наиболее сложным. Ранее действовавшее уголовное законодательство не указывало непосредственно в составах экологических преступлений конкретные формы вины, и в правоприменительной практике, и в научной литературе вопрос решался однозначно: преступления данного вида могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности.

Затем с принятием УК РФ 1996 г. ситуация изменилась в связи с введением новшества в отношении определения форм вины. В частности, в первоначальной редакции ч. 2 ст. 24 УК РФ указывалось, что деяние, совершенное по неосторожности, признается преступлением только в том случае, когда это специально предусмотрено соответствующими статьями Особенной части. Таким образом, новый УК существенно сузил возможность привлечения к уголовной ответственности за неосторожное поведение.

Проведенный автором анализ диспозиций норм, предусматривающих ответственность за совершение экологических преступлений (до внесения изменений 1998 г.), показывает, что в силу ч. 2 ст. 24 УК РФ по прямому указанию закона неосторожно из экологических преступлений могло совершаться только предусмотренное ч. 1 ст. 261 УК РФ. Таким образом, законодатель фактически вывел огромный пласт посягательств на природную среду из-под уголовной репрессии, так как большинство посягательств на окружающую природную среду совершается именно по неосторожности.

Изменения, внесенные Федеральным законом №92-ФЗ от 25.06.98 г., по мнению автора, мало помогли решению данной проблемы. Законодатель, по сути, ушел от вопроса об определении форм вины в большинстве составов экологических преступлений, оставив это фактически на усмотрение правоприменителя. В силу этого вопрос о субъективной стороне некоторых экологических преступлений решается очень сложно, является спорным в уголовно-правовой науке.

Проведенный диссертантом анализ форм вины в составах экологических преступлений показывает, что среди экологических преступлений больше всего составов, которые могут быть совершены как умышленно, так и неосторожно. Однако при этом законодатель предусматривает одинаковую ответственность за их совершение, вне зависимости от формы вины. Таким образом, форма вины в большинстве составов экологических преступлений никак не влияет на санкции. Между тем, как это уже указывалось выше, умышленно совершенное преступление является более общественно опасным, чем неосторожное.

Следует также иметь в виду, что приведенная в работе классификация экологических преступлений по субъективной стороне отражает точку зрения ее автора. Однако в научной литературе, как это было показано при анализе конкретных составов, встречаются и другие точки зрения, зачастую диаметрально противоположные. Между тем, такая неопределенность порождает серьезные проблемы в правоприменительной практике, так как работники правоохранительных органов в одних и тех же случаях могут по-разному решать вопрос о наличии в действиях правонарушителя состава уголовного преступления.

В силу этого представляется необходимым произвести систематизацию экологических преступлений таким образом, чтобы устранить неопределенность с формой вины и установить прямую зависимость назначения наказаний от формы вины.

Решению этого вопроса посвящен заключительный, § 4 второй главы: «Проблемы совершенствования законодательного регулирования ответственности за совершение экологических преступлений».

В нем автор раскрывает ответ на вопрос: «Какие критерии должны быть положены в основу дифференциации правовых норм, предусматривающих ответственность за экологические преступления? Система преступлений в целом (и экологических преступлений в частности), должна быть основана на их дифференциации в зависимости от степени общественной опасности.

Между тем, с точки зрения диссертанта, в настоящее время законодатель и большинство исследователей этой проблематики в качестве таких критериев используют непосредственный объект преступного посягательства. Безусловно, объект преступного посягательства в известной мере определяет общественную опасность большинства преступлений, указанных в Особенной части УК РФ. Однако, данный подход является спорным применительно к процессу дифференциации преступных посягательств в сфере экологии.

По мнению автора, разделять экологические преступления на группы в зависимости от того, причиняют ли они ущерб всей природе или каким-либо конкретным ее компонентам, невозможно. Любое экологическое преступление может нанести вред всей природе. Масштабы этого вреда определяются не предметом, на который воздействует преступник, а другими обстоятельствами, которые в настоящее почему-то выносятся законодателем за рамки уголовно-правовой нормы.

Опираясь на ранее сделанный вывод о более низкой степени общественной опасности неосторожных преступлений по сравнению с умышленными, автор считает необходимым дифференцировать составы экологических преступлений и устанавливать санкции за их совершение в соответствии с конкретными формами вины.

В качестве примера приводится статья 259 УК РФ «Уничтожение критических местообитаний для организмов, занесенных в Красную книгу Российской Федерации». В существующей редакции она предусматривает ответственность за уничтожение критических местообитаний для организмов, занесенных в Красную книгу Российской Федерации, повлекшее гибель популяций этих организмов. Как было показано в § 3 главы 2 диссертации, данное деяние может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности. В целях дифференциации ответственности за умышленное и неосторожное совершение данного деяния предлагается ввести в конструкцию данной нормы УК РФ прямое указание на конкретную форму вины.

В предлагаемой редакции данная статья могла бы выглядеть следующим образом:

«Статья 259. Уничтожение критических местообитаний для организмов, занесенных в Красную книгу Российской Федерации

1. Неосторожно совершенное уничтожение критических местообитаний для организмов, занесенных в Красную книгу Российской Федерации, повлекшее гибель популяций этих организмов, -

наказывается…

2. Деяние, предусмотренное частью первой настоящей статьи, совершенные умышленно, -

наказывается…»

Разумеется, санкция за преступление, предусмотренное частью 2 данной статьи, должна быть выше, чем за неосторожное уничтожение критических местообитаний для организмов, занесенных в Красную книгу Российской Федерации.

По мнению диссертанта, данный подход может быть распространен на все экологические преступления, которые могут совершаться с любой формой вины. Это позволит более полно учесть субъективную сторону экологических преступлений с целью назначения справедливого наказания.

В рамках данного параграфа автор обращает внимание на то, что составы, предусмотренные статьями 250, 251, 252 и 254 УК РФ, по сути, идентичны по объективной стороне, которая заключается в ухудшении качества окружающей природной среды. Указанные составы законодатель разграничивает лишь по непосредственному объекту посягательства. Кроме того, законодатель нередко необоснованно перегружает объективную сторону данных составов лишними признаками, включая в нее соответствующие действия (бездействия) по казуальному принципу. В этой связи автор предлагает объединить указанные нормы в рамках двух статей, имеющих одну объективную сторону, но отличающихся по форме вины. Так, одна статья может предусматривать уголовную ответственность за умышленное загрязнение окружающей природной среды, а другая - за неосторожное.

Другая проблема, по мнению диссертанта, связана с очень высокой латентностью указанных преступлений, которая, как было отмечено в работе, характеризует в основном преступления, связанные с нарушением соответствующих правил и норм, обеспечивающих безопасность окружающей среды. Автор указывает, что причиной такого положения дел является законодательное конструирование большинства таких составов в качестве материальных. Сложности возникают при установлении причинно-следственной связи нарушения указанных правил с наступившими последствиями. Решение этой проблемы, по мнению диссертанта, связано с введением в Особенную часть уголовного закона составов «поставления в опасность», предусматривающих уголовную ответственность за создание угрозы наступления тяжких последствий. Сейчас в главе 26 УК РФ предусмотрена только одна такая норма (ч. 1 ст. 247 УК - «Производство запрещенных видов опасных отходов, транспортировка, хранение, захоронение, использование или иное обращение радиоактивных, бактериологических, химических веществ и отходов с нарушением установленных правил, если эти деяния создали угрозу причинения существенного вреда здоровью человека или окружающей среде»). При этом совершенно непонятно, почему, например, ч. 1 ст. 248 УК («Нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами, если это повлекло причинение вреда здоровью человека, распространение эпидемий или эпизоотий либо иные тяжкие последствия») предусматривает ответственность лишь при наступлении тяжких последствий, а упомянутая ч. 1 ст. 247 УК - уже при создании угрозы наступления таких последствий. В этой связи автор предлагает сформулировать ст. 246 УК («Нарушение правил охраны окружающей среды при производстве работ»), ст. 248 УК («Нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами»), ст. 249 УК («Нарушение ветеринарных правил и правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений») по модели составов «конкретной опасности». При этом санкции соответствующих норм, безусловно, должны дифференцироваться по форме вины субъекта преступления. Так, нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами или нарушение ветеринарных правил и правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений может совершаться как умышленно, так и неосторожно. Ответственность за эти деяния при разных формах вины должна устанавливаться в самостоятельных нормах.

Возвращаясь к анализу ст. 246 УК РФ, автор считает, что в предлагаемой редакции она могла бы выглядеть следующим образом:

«Статья 246. Нарушение правил охраны окружающей природной среды при производстве работ

1. Нарушение в результате небрежности или недобросовестного отношения к своим обязанностям правил охраны окружающей среды при проектировании, размещении, строительстве, вводе в эксплуатацию и эксплуатации промышленных, сельскохозяйственных, научных и иных объектов лицами, ответственными за соблюдение этих правил, если это по неосторожности создало угрозу существенного изменения радиоактивного фона, причинения вреда здоровью человека, массовой гибели животных либо иных тяжких последствий, -

наказывается…

2. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, повлекшие по неосторожности существенное изменение радиоактивного фона, массовую гибель животных или иные тяжкие последствия, либо причинение вреда здоровью человека, -

наказываются…

3. Умышленное нарушение правил охраны окружающей среды при проектировании, размещении, строительстве, вводе в эксплуатацию и эксплуатации промышленных, сельскохозяйственных, научных и иных объектов лицами, ответственными за соблюдение этих правил, если эти деяния создали угрозу существенного изменения радиоактивного фона, причинения вреда здоровью человека, массовую гибель животных либо иные тяжкие последствия, -

наказывается…

4. Деяния, предусмотренные частью третьей настоящей статьи, повлекшие существенное изменение радиоактивного фона, массовую гибель животных или иные тяжкие последствия, либо причинившие по неосторожности вред здоровью человека, -

наказываются…»

При этом следует иметь в виду, что санкции, предусмотренные частями 2 и 4 данной статьи должны подчиняться правилам об идеальной совокупности преступлений. Деяния, предусмотренные данными нормами, представляют собой преступления с двумя формами вины. В этой связи наказание за указанные преступления должно устанавливаться законодателем с учетом санкции ст. 118 УК РФ.

В главе 1 диссертантом указывалось, что составы поставления в опасность могут быть двух видов: составы «абстрактной опасности» и «конкретной опасности». Указанные нормы главы 26 УК РФ автор предлагает сформулировать в виде составов конкретной опасности, поскольку в противном случае существует риск чрезмерного расширения сферы уголовной ответственности.

Исходя из этого, на взгляд диссертанта, предлагаемая редакция ст. 246 УК РФ может быть положена в основу законодательной формулировки ст. 246, 247, 248, 249, 255, 257 и 262 УК РФ.

Отсутствие системного подхода в криминализации экологических преступлений проявляется и в законодательной конструкции статьей 250, 251, 252 и 254 УК РФ. Все перечисленные составы, по сути, схожи по объективной стороне, которая заключается, на наш взгляд, в ухудшении качества окружающей природной среды. При этом санкции за указанные деяния также практически идентичны.

Несмотря на очевидную схожесть объективной стороны указанных деяний, законодатель, с точки зрения диссертанта, необоснованно использует различные подходы при конструировании данных составов. Так, ст. 252 УК РФ «Загрязнение морской среды» единственная из всех перечисленных норм сформулирована как формальный состав. При этом квалифицирующие признаки, названные законодателем в части 2 указанной статьи, в аналогичном составе части 1 статьи 250 УК РФ образуют признак материального состава. Спрашивается, почему законодатель считает загрязнение морских вод более общественно опасным, чем речных?

Законодатель нередко необоснованно перегружает объективную сторону данных составов, включая в нее соответствующие действия (бездействия) по казуальному принципу. Например, статья 254 УК РФ «Порча земли» предусматривает ответственность за отравление, загрязнение или иную порчу земли вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке. Таким образом, создается впечатление, что, например, загрязнение земли отходами производства не образует состава преступления, так как отходы производства далеко не всегда являются опасными химическими или биологическими веществами. Для многих составов экологических преступлений вообще характерна чрезмерная и, на взгляд автора, малоосмысленная конкретизация объективной стороны. По мнению диссертанта, составы экологических преступлений должны содержать преимущественно абстрактные, а не казуальные положения (естественно, не в ущерб их понятности для правоприменителя). Действительно, формулируя, к примеру, состав неквалифицированного убийства (ч. 1 ст. 105 УК РФ), законодатель определяет его как умышленное причинение смерти другому человеку, не уточняя при этом «путем удушения, отравления, удара по голове» и т.п. Почему же применительно к составу ст. 254 УК РФ «Порча земли» считается необходимым зафиксировать в объективной стороне способы этой порчи, при том, что данный перечень не может носить исчерпывающий характер? Никакого практического смысла, по мнению автора, это не несет, а напротив, создает определенные проблемы. Такая ситуация характерна и для некоторых других составов экологических преступлений, однако более подробное ее рассмотрение выходит за рамки диссертационного исследования, так как связано с изучением объективной, а не субъективной стороны данных преступлений

Законодательная формулировка статьи 254 УК РФ «Порча земли» вообще отличается крайне низкой юридической техникой. Заметим, что отравление, загрязнение или иная порча земли вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности само по себе выступает в качестве общественно опасного последствия деяния, коим является нарушение правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке. Формула состава, предусмотренного ч. 1 ст. 254 УК РФ, добавляет к порче земли еще одно последствие - причинение вреда здоровью человека или окружающей среде. В связи с этим автору настоящего диссертационного исследования не вполне понятно, как возможно отравление, загрязнение или иная порча земли без причинения вреда окружающей природной среде. Все это свидетельствует о необходимости систематизации и унификации соответствующих норм особенной части. Дифференциация указанных ст. 250, 251, 252 и 254 УК РФ, по мнению диссертанта, должна проводиться в первую очередь по субъективной стороне указанных деяний.

В связи с этим автор представляет методологически правильным объединить указанные нормы в рамках двух статей, имеющих одну объективную сторону, но отличающихся по форме вины. Они могли бы выглядеть следующим образом:

«Статья 250 УК РФ. Умышленное загрязнение окружающей природной среды

1. Умышленное загрязнение, отравление, заражение или иное изменение природных свойств земли, речных или морских вод либо атмосферы, если эти деяния создали угрозу причинения вреда здоровью человека, массовой гибели животных либо иных тяжких экологических последствий, -

наказываются…

2. Те же деяния, совершенные на территории заповедника или заказника либо в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации, -

наказываются…

3. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, если они повлекли причинение вреда здоровью человека, массовую гибель животных либо иные тяжкие экологические последствия -

наказываются…

4. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, если они были совершены на территории заповедника или заказника либо в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации и повлекли причинение вреда здоровью человека, массовую гибель животных либо иные тяжкие экологические последствия, -

наказываются…

5. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, повлекшие по неосторожности смерть человека, -

наказываются…»

«Статья 251 УК РФ. Неосторожное загрязнение окружающей природной среды.

1. Загрязнение, отравление, заражение или иное изменение природных свойств земли, речных или морских вод либо атмосферы, совершенные по неосторожности, если эти деяния создали угрозу причинения вреда здоровью человека, массовой гибели животных либо иных тяжких экологических последствий, -

наказываются…

2. Те же деяния, совершенные на территории заповедника или заказника либо в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации, -

наказываются…

3. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, если они повлекли причинение вреда здоровью человека, массовую гибель животных либо иные тяжкие экологические последствия -

наказываются…

4. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, если они были совершены на территории заповедника или заказника либо в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации и повлекли причинение вреда здоровью человека, массовую гибель животных либо иные тяжкие экологические последствия, -

наказываются…

5. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, повлекшие смерть человека, -

наказываются…»

При применении данных статей следует иметь в виду, что степень тяжести наступивших экологических последствий определяется на основании нормативов в области охраны окружающей среды в соответствии с Федеральным законом от 10 января 2002 года №7-ФЗ «Об охране окружающей среды».

Внесение указанных выше изменений в статьи 250 и 251 УК РФ, естественно, потребует исключения из него статей 252 и 254 УК РФ.

По мнению автора, пути совершенствования уголовного закона в экологической сфере, определенные в рамках данной главы диссертационного исследования, должны быть распространены на все преступления эколого-правовой сферы. Только в таком случае можно будет говорить о целостной системе экологических преступлений в российском законодательстве

В заключении диссертант формулирует основные выводы по итогам проведенного исследования и кратко излагает свои взгляды на проблемы совершенствования законодательного регулирования форм вины в составах экологических преступлений.

По теме диссертации опубликованы следующие работы автора

1. Баумштейн А.Б. Законодательная регламентация вины в составах экологических преступлений /А.Б. Баумштейн // Актуальные проблемы российского права: Сборник научных трудов/ Отв. ред. И.М. Мацкевич. - М., 2005. - Вып. 1. - 0.7 п. л.

2. Баумштейн А.Б. Законодательное регулирование ответственности за экономические преступления /А.Б. Баумштейн // Уголовный процесс. - М., 2005. - №5. - 0,8 п. л.

3. Баумштейн А.Б. Вина в составах экологических преступлений /А.Б. Баумштейн // Уголовный процесс. - М., 2006. - №1. - 0,8 п. л.

4. Баумштейн А.Б. Значение субъективной стороны в составах экологических преступлений /А.Б. Баумштейн // Современное право. - М., 2006. - №8 (1). -0,6 п.л.

Размещено на Allbest.ru