Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Компаративистское исследование состава организации преступного сообщества(преступной организации): внутригосударственный, международный и зарубежный аспекты

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Организованная преступность и тесно связанная с ней коррупция представляют собой один из наиболее серьезных вызовов современному российскому государству и всему обществу в целом. На это неоднократно обращалось внимание на самом высшем уровне, в частности, в посланиях Президента России Федеральному Собранию РФ: «Ключевая задача ? борьба с организованной преступностью, которая вторгается не только в экономическую, но и в политическую сферу. Сегодня преступные группировки тратят огромные средства на подкуп чиновников, на прямое продвижение своих представителей в выборные органы власти. Следует признать: организованная преступность становится фактором, подрывающим политическую и социальную стабильность в стране».

В настоящее время увеличение криминальной активности преступных сообществ ежегодно фиксируется на статистическом уровне. По данным заместителя Министра внутренних дел РФ О.А. Сафонова за 2007 г., в России действуют 446 организованных преступных формирований, именно формирований со сложной внутренней структурой, в том числе 9, имеющих международные связи. Криминологические исследования позволяют предположить, что эти цифры, возможно, даже занижены.

Действующий УК РФ предусматривает достаточно детальную дифференциацию ответственности за организованную преступную деятельность: две самостоятельные формы соучастия в преступлении (ч. 3 и 4 ст. 35 УК); совершение преступления организованной группой в 77 статьях Особенной части УК выступает в роли квалифицирующего признака содеянного; 5 статей устанавливают ответственность за деятельность конкретных разновидностей организованных групп (ст. 208, 209, 239, 282¹, 282² УК); наконец, в ст. 210 УК само создание и функционирование преступного сообщества (преступной организации) имеет статус самостоятельного преступления. Однако столь сложный механизм правовой регламентации неизбежно создает трудности при законодательном согласовании указанных норм, их теоретическом осмыслении и практическом применении. Например, в ст. 282¹ УК говорится об экстремистском сообществе, хотя фактически диспозиция статьи раскрывает признаки организованной группы.

С другой стороны, нельзя не учитывать, что в судебной практике число дел по ст. 210 УК весьма незначительно. Статистические данные по Краснодарскому краю свидетельствуют о том, что лишь половина из возбужденных уголовных дел направляется в суд с обвинительным заключением. Так, за период 1997 г. ? первое полугодие 2008 г. по ст. 210 УК РФ было возбуждено 21 уголовное дело, из которых лишь 13 было передано в суд. Но даже по этому небольшому количеству дел было вынесено только 4 обвинительных приговора (30,7%). В структуре кассационной практики Верховного Суда РФ дела об организации преступного сообщества составляют 2,5%.

В теории уголовного права по-прежнему остается дискуссионным или малоизученным широкий круг вопросов, касающихся обоснованности выделения данной формы соучастия в преступлении, эффективности ее законодательного описания, определения понятия и четких критериев сплоченности, соотношения с бандитизмом и другими сходными преступлениями, пределов действия примечания к ст. 210 УК РФ и т.д. Неполно исследованы вопросы исторической преемственности норм о борьбе с организованной преступной деятельностью, их регламентации в международном и зарубежном законодательстве.

Цель и задачи исследования. Целью настоящего исследования является поиск оптимальной модели легального описания состава организации преступного сообщества (преступной организации) и нахождение на этой основе эффективных способов уголовно-правового противодействия его совершению.

Указанная цель обусловила постановку и решение следующих задач:

? проследить процесс становления и развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации) как одну из форм организованной преступной деятельности в целом;

? раскрыть содержание объективных и субъективных признаков состава организации преступного сообщества (преступной организации) в действующем Уголовном кодексе Российской Федерации;

? проанализировать и предложить пути имплементации в национальное уголовное законодательство норм международно-правовых актов о противодействии деятельности преступных сообществ (преступных организаций);

? выявить позитивный зарубежный опыт криминализации организации преступного сообщества (преступной организации);

? наметить возможные ориентиры для дальнейшего совершенствования законодательного описания состава организации преступного сообщества (преступной организации), в обозримом будущем.

В качестве объекта диссертационного исследования выступает организация преступного сообщества (преступной организации) как социально-правовое явление, нашедшее отражение в уголовном законе и порождающее общественные отношения, связанные с его установлением в процессе судебно-следственной практики.

Предмет исследования составляют:

? совокупность отечественных нормативных правовых актов XI?XXI вв., связанных с установлением ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации);

? международно-правовые акты, регламентирующие ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации);

? зарубежные уголовно-правовые акты об ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации);

? судебная практика по уголовным делам об организации преступного сообщества (преступной организации);

? имеющиеся научные публикации по данной проблематике.

Методологической основой диссертационного исследования служит диалектический метод познания объективной действительности, а также общенаучные методы (анализ, синтез, индукция, дедукция, системный и структурный подходы). В числе частно-научных методов (логико-юридического, конкретно-социологического и др.) приоритетное значение имели сравнительно-исторический и сравнительно-правовой.

Теоретической базой исследования послужили труды таких видных ученых-юристов, как: Ф.Г. Бурчак, И.А. Воробьев, Р.Р. Галиакбаров, П.И. Гришаев, П.Ф. Гришанин, А.Н. Игнатов, М.И. Ковалев, Г.А. Кригер, В.Н. Кудрявцев, А.В. Наумов, А.И. Рарог, Н.С. Таганцев, П.Ф. Тельнов, М.Д. Шаргородский и др. Пристальное внимание обращалось также на те работы, которые выполнялись по сходной проблематике после принятия УК РФ 1996 г. Среди их авторов, прежде всего, следует упомянуть А.Х. Абашидзе, А.А. Арутюнова, В.М. Быкова, Л.Д. Гаухмана, А.В. Грошева, И.Д. Камынина, А.П. Козлова, В.С. Комиссарова, В.П. Корж, С.В. Максимова, А.А. Меньших, В.И. Михайлова, А.Н. Мондохонова, О.А. Рыльскую, П.А. Скобликова, Н.Г. Суворова. Были изучены также диссертационные исследования Е.А. Галактионова, Е.А. Гришко, Н.Ю. Клименко, В.А. Конарева, О.Н. Литовченко, А.А. Мордовец, С.А. Семенова, С.П. Тройнова, Ю.А. Цветкова, А.В. Черного.

Нормативная база исследования включает:

? современное (УК РФ 1996 г. по его состоянию на 1 октября 2008 г.) и ранее действовавшее отечественное уголовное законодательство (в частности, Русская Правда, Соборное уложение 1649 г., Воинский артикул 1715 г., Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., Уголовное уложение 1903 г., Уголовные кодексы РСФСР 1922, 1926, 1960 гг.);

? отдельные источники международного уголовного права (в частности, Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г., Конвенция ООН против коррупции 2003 г., Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г., Модельный уголовный кодекс государств ? участников СНГ 1996 г., Модельный закон СНГ «О борьбе с коррупцией» 1999 г., Модельный закон СНГ «Об основах законодательства об антикоррупционной политике» 2003 г. и др.);

? национальное уголовное законодательство всех государств СНГ и Балтии, а также ряда стран дальнего зарубежья (Алжира, Англии, Египта, Италии, Испании, КНР, Марокко, США, Туниса, Турции, ФРГ, Франции, Швейцарии).

Эмпирической базой исследования послужили материалы уголовных дел об организации преступных сообществ (преступных организаций), рассмотренных судами Краснодарского края, опубликованная судебная практика, а также статистические данные Управления по борьбе с организованной преступностью ГУВД Краснодарского края за период 1997 г. - первое полугодие 2008 г.

Научная новизна диссертации определяется тем, что она представляет собой одно из первых системных монографических исследований организации преступного сообщества (преступной организации) на базе сопоставительного анализа российского, международного и зарубежного уголовного законодательства. Данный состав преступления впервые проанализирован через призму принятого 10 июня 2008 г. постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации)», которое не успело еще стать предметом широкого обсуждения на страницах юридической печати. При этом учитывались последние достижения уголовно-правовой науки, а также современная федеральная и региональная (в том числе на примере Краснодарского края) судебная практика. Разработанная в ходе исследования авторская концепция состава организации преступного сообщества (преступной организации) позволила сформулировать ряд предложений по совершенствованию действующего уголовного законодательства РФ и практики его применения.

Из общего комплекса выводов, которые обосновываются в диссертации и отражают ее новизну, на защиту выносятся следующие положения:

1. Начиная с Русской Правды (Х в.) криминализация организованных форм преступной деятельности сопровождалась, главным образом, их казуистическим описанием в законе. Более абстрактный способ конструирования соответствующих норм стал практиковаться лишь в рамках кодифицированного законодательства нашей страны. Прежде всего законодатель стал выделять преступные сообщества политического характера: тайные и иные антигосударственные сообщества (Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.), контрреволюционные организации (УК РСФСР 1922 и 1926 гг.), организационную деятельность, направленную к совершению особо опасных государственных преступлений (УК РСФСР 1960 г.). Наряду с этим появляются нормы, устанавливающие ответственность за организацию преступных сообществ общеуголовной направленности (шаек, банд, лжекооперативов). В УК РФ 1996 г. отмеченной тенденции придан завершенный вид за счет формулирования в ст. 210 данного кодекса общей нормы универсального характера.

2. Тесный характер взаимодействий и взаимосвязей между членами организованной группы и преступного сообщества позволяет признать каждого из них соисполнителем преступления. Такая позиция отражена и в ряде постановлений Пленума Верховного Суда РФ. В связи с этим предлагается внести изменения в ч. 2 ст. 33 УК РФ, изложив ее в следующей редакции:

«2. Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление, либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), либо лицо, участвовавшее в совершении преступления в составе организованной группы или преступного сообщества, а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом.»

3. Понятие преступного сообщества в УК РФ следует привести в соответствие с ратифицированными нашим государством международно-правовыми актами, прежде всего с Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г. Второе наименование преступного сообщества - «преступная организация» является информационно избыточным и лишь усложняет восприятие текста уголовного закона. В связи с этим предлагается:

1) изложить ч. 4 ст. 35 УК РФ в следующей редакции:

4. Преступление признается совершенным преступным сообществом, если оно совершено сплоченной структурно оформленной организованной группой в составе трех или более лиц, созданной на длительный период времени для совершения умышленных преступлений, наказуемых лишением свободы на срок не менее четырех лет, в целях получения финансовой или иной материальной выгоды, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях.

2) соответствующие редакционные изменения внести в ч. 5 и 7 ст. 35 УК РФ.

4. Изучение зарубежного опыта (особенно США и Италии) доказывает необходимость усиления борьбы с деятельностью организованных групп и преступных сообществ. В связи с этим предлагается ст. 67 УК РФ дополнить частью третьей следующего содержания:

«3. В случае совершения преступления организованной группой или преступным сообществом, состоящими из пяти или более лиц, наказание для участника такой группы или сообщества не может быть менее половины, а для организатора ? менее двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного статьей Особенной части настоящего Кодекса.»

5. В настоящее время вне поля зрения законодателя осталась организация объединения представителей преступных сообществ, которая не охватывается рамками ст. 210 УК РФ. Между тем, очевидно, что в данном случае характер и степень общественной опасности содеянного достигают своего максимального проявления. Поэтому в целях устранения указанного пробела следует предусмотреть ответственность за действия, связанные с организацией объединения представителей преступных сообществ, в отдельной (самостоятельной) статье ? ст. 210¹ УК РФ, содержащей более строгие санкции. Данная статья должна быть включена в перечень статей, по которым допускается конфискация имущества (п. «а» ч. 1 ст. 104¹ УК РФ). Что же касается ст. 210 УК, то ее содержание следует привести в полное соответствие с имеющей приоритет здесь частью 4 ст. 35 УК РФ. Иначе говоря, нужно исключить из ч. 1 ст. 210 те положения («для совершения тяжких или особо тяжких преступлений»), которые дублируют ч. 4 ст. 35 УК, либо явно сужают ее смысл («в целях разработки планов и условий…»). Кроме того сам термин «организация» должен в равной мере распространяться на каждую из двух разновидностей преступного сообщества и включать в себя не только создание последнего, но и руководство им.

6. В связи с диспропорциональностью санкций ст. 209 и 210 УК РФ возникает неразрешимая проблема квалификации действий организаторов и участников сплоченной вооруженной группы, совершающей тяжкие и особо тяжкие преступления, в том числе и нападения на граждан и организации. Исходя из положений теории соучастия в преступлении содеянное следовало бы квалифицировать по ст. 210 УК РФ, хотя с учетом сопоставления санкций правильной является квалификация по ст. 209 УК РФ. Оптимальный выход из создавшейся ситуации ? усиление на законодательном уровне санкций в ст. 210 и смягчение их в ст. 209 УК РФ. В частности, новые санкции (в части лишения свободы) в ст. 209 УК РФ должны составить: в ч. 1 ? от восьми до пятнадцати лет; в ч. 2 ? от шести до двенадцати лет, в ч. 3 ? без изменений.

Суммируя изложенное, можно предложить следующую редакцию ст. 210 и 210¹ УК РФ:

Статья 210. Организация преступного сообщества

1. Создание преступного сообщества, а равно руководство таким сообществом или входящим в него структурным подразделением ?

наказываются лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.

2. Участие в преступном сообществе ?

наказывается лишением свободы на срок от семи до двенадцати лет со штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового.

3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, ? наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.

Примечание. Лицо, совершившее преступления, предусмотренные частью второй настоящей статьи, а также частью второй статьи 210¹ настоящего Кодекса, освобождается от уголовной ответственности, если оно добровольно прекратило участие в преступном сообществе или входящем в него структурном подразделении либо объединении представителей преступных сообществ и активно способствовало раскрытию или пресечению этих преступлений. Такое лицо подлежит уголовной ответственности лишь за иные фактически совершенные преступления.

Статья 210¹. Организация объединения представителей преступных сообществ

1. Создание объединения представителей преступных сообществ, а равно руководство таким объединением в целях разработки планов совместной преступной деятельности либо решения иных вопросов в интересах участников такого объединения ? наказывается лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.

2. Участие в объединении представителей преступных сообществ ? наказывается лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет со штрафом в размере пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового.

3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, -наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что оно вносит определенный вклад в теорию уголовного права. Его результаты могут быть использованы в процессе дальнейшего совершенствования УК РФ, при уточнении разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, в ходе последующих научных изысканий по данной проблематике, а также при преподавании курса уголовного права в юридических вузах страны. Кроме того, прикладная значимость проведенного исследования обусловлена его направленностью на обеспечение правильного и единообразного применения уголовно-правовых норм об ответственности за организацию преступного сообщества, исключение неоднозначного толкования юридически значимых признаков состава преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре уголовного права и криминологии ГОУ ВПО «Кубанский государственный университет». Основные положения диссертации нашли свое отражение в материалах двух всероссийских («Актуальные проблемы права», Краснодар, 2007 г.; «Актуальные проблемы права и судебной власти в современном российском обществе», Краснодар, 2008 г.) и одной региональной научно-практической конференции («Наука Кубани-2003», Краснодар, 2003 г.), в 6 опубликованных работах автора, а также в процессе ее профессиональной деятельности. Результаты диссертационного исследования используются в учебном процессе юридического факультета Кубанского государственного университета, юридического факультета филиала ГОУ ВПО «Московский государственный открытый университет» в г. Ейске Краснодарского края, а также в практической деятельности ГУВД по Краснодарскому краю.

Структура диссертации определена поставленными целью и задачами и состоит из введения, четырех глав, объединяющих девять параграфов, заключения, библиографического списка из 241 наименования и двух приложений.

Содержание работы

уголовный преступный законодательство

Во введении акцентировано внимание на актуальности, цели и задачах, объекте и предмете, исторической и информационной базе, научной новизне, теоретической и практической значимости, а также апробации проведенного диссертационного исследования.

В первой главе «Эволюция российского уголовного законодательства об ответственности за организованные формы преступной деятельности» содержится два параграфа.

В первом параграфе анализируется ответственность за организованные формы преступной деятельности по уголовному законодательству дореволюционной России.

Первое упоминание о соучастии как форме группового совершения преступления имеется уже в Русской Правде. О преступном сообществе как соучастии особого рода впервые говорится в ст. 18 Соборного уложения 1649 г. В дальнейшем в отечественном законодательстве единственным преступным объединением, имеющим общеуголовную направленность, признавалась шайка, ибо все остальные так или иначе относились к политическим организациям. В законе отсутствовало развернутое определение преступных объединений, а традиционно указывались лишь отдельные признаки последних (например, цель их создания). Совершение преступления в составе таких объединений влекло повышенную уголовную ответственность. Последняя дифференцировалась в зависимости от роли члена объединения (создатель, руководитель, участник) и распространялась на пособников преступлений, совершаемых этими объединениями. Для участника указанного объединения предусматривалась возможность смягчения наказания или освобождения от наказания в случае своевременного донесения о его преступной деятельности.

Можно констатировать, что указание на специальную цель совершения преступлений стало наиболее традиционным признаком, присущим легальному описанию преступного сообщества в дореволюционном уголовном законодательстве России. В частности, применительно к шайке соответствующие преступления обозначались посредством точного перечня, что приводило к излишней казуистичности ст. 926 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и опасности ее отставания от потребностей времени.

Второй параграф главы 1 диссертации раскрывает вопросы ответственности за организованные формы преступной деятельности по уголовному законодательству России советского периода.

В данный период предусматривались сходные по юридической конструкции составы преступлений, отражающие отдельные разновидности организованной преступной деятельности (шайка, банда, контрреволюционная организация, лжекооператив, организованная группа, «воровская шайка», преступная группировка, антисоветская организация). Отсутствие в уголовном законе общей нормы о преступном сообществе компенсировалось на доктринальном уровне, в рамках которого формулировались четкие и обоснованные, практически идентичные современным признаки таких сообществ. Наибольшим сходством с современной конструкцией нормы об организации преступного сообщества обладала ст. 72 УК РСФСР 1960 г. «Организованная деятельность, направленная к совершению особо опасных государственных преступлений, а равно участие в антисоветской организации».

В главе 2 «Состав организации преступного сообщества (преступной организации) в современном уголовном законодательстве Российской Федерации» содержится три параграфа.

В первом параграфе исследованы объективные признаки организации преступного сообщества (преступной организации), т.е. характеризующие его объект и объективную сторону.

Понятие объекта данного преступления в диссертации раскрывается на основе общепринятых теоретических положений. Непосредственным объектом, по мнению соискательницы, выступает общественная безопасность, т.е. состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от преступных посягательств. Общественная безопасность нарушается уже самим фактом создания преступного сообщества, поэтому все совершенные сообществом преступления должны быть квалифицированы по совокупности с соответствующей частью ст. 210 УК РФ.

Подвергая самостоятельному анализу понятие преступного сообщества, автор выделяет две его разновидности преступного сообщества: 1) сплоченная организованная группа (организация), созданная для совершения тяжких или особо тяжких преступлений; 2) объединение организованных групп, созданное для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Тем самым сообщество первого вида характеризуется следующими признаками: а) это сплоченная организованная группа; б) специальная цель ? совершение тяжких или особо тяжких преступлений; в) количество таких преступлений не может быть меньше двух. Сообщество второго вида обладает такими признаками: а) это объединение организованных групп; б) специальная цель ? совершение тяжких или особо тяжких преступлений; в) количество таких преступлений не может быть меньше двух. Таким образом, для сообщества второго вида не является обязательным признаком сплоченность, а для сообщества первого вида ? наличие структурных подразделений.

Далее в работе обосновывается мнение о том, что двойное наименование наиболее опасной формы соучастия в УК РФ («преступное сообщество» и «преступная организация») является информационно избыточным и усложняет восприятие уголовного закона. Такой подход не продиктован ни национальными традициями, ни правилами законодательной техники, ни необходимостью уточнения смысла слов, ни какими-то другими объективными обстоятельствами. Поэтому более целесообразным представляется использование в данном случае лишь термина «преступное сообщество».

Объективная сторона рассматриваемого преступления выражается в шести альтернативных действиях (формах проявления), описанных в диспозиции ст. 210 УК РФ: 1) создание преступного сообщества (преступной организации); 2) руководство преступным сообществом (преступной организацией); 3) руководство входящими в преступное сообщество (преступную организацию) структурными подразделениями; 4) создание объединения организаторов, руководителей и иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений; 5) участие в преступном сообществе (преступной организации); 6) участие в объединении организаторов, руководителей и иных представителей организованных групп. Эти формы последовательно освещаются в диссертации с учетом положений постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации)».

На взгляд автора, моментом завершения создания преступного сообщества является объективная готовность к совершению тяжких и особо тяжких преступлений, в целях которых создано такое сообщество. О наличии такой готовности могут свидетельствовать, в частности, приобретение и распространение между членами сообщества орудий и средств совершения преступлений, заключение соглашений о распределении сфер деятельности и т.п. Учитывая, что преступление считается оконченным даже до фактического совершения сообществом преступлений, по конструкции данный состав можно отнести к числу усеченных.

7. В диссертации доказывается, что недостаточная эффективность нормы ст. 210 УК РФ помимо всего прочего может быть объяснена также изъянами законодательной техники. Содержание данной статьи следует привести в полное соответствие с имеющей приоритет здесь частью 4 ст. 35 УК РФ. Иначе говоря, нужно исключить из ч. 1 ст. 210 те положения («для совершения тяжких или особо тяжких преступлений»), которые дублируют ч. 4 ст. 35 УК, либо явно суживают ее смысл («в целях разработки планов и условий…»). Кроме того сам термин «организация» должен в равной мере распространяться на каждую из двух разновидностей преступного сообщества и включать в себя не только создание последнего, но и руководство им.

Вместе с тем, время вне поля зрения законодателя осталась организация объединения представителей преступных сообществ, которая не охватывается рамками ст. 210 УК РФ. Между тем, очевидно, что в данном случае характер и степень общественной опасности содеянного достигают своего максимального проявления. Поэтому в целях устранения указанного пробела следует предусмотреть ответственность за действия, связанные с организацией объединения представителей преступных сообществ, в отдельной (самостоятельной) статье ? ст. 210¹ УК РФ, содержащей более строгие санкции. Данная статья должна быть включена в перечень статей, по которым допускается конфискация имущества (п. «а» ч. 1 ст. 104¹ УК РФ).

Далее в диссертации аргументируется вывод о том, что действия организатора или руководителя, участвующего в преступной деятельности сообщества либо объединения представителей таких сообществ, квалифицируются только по ч. 1 ст. 210 (210¹) УК РФ и не требуют дополнительной квалификации по части второй указанных статей.

Исходя из сложившейся судебной практики, члены преступного сообщества или организованной группы должны признаваться соисполнителями независимо от фактически выполненной роли. Это обосновывается, в частности, тесным характером взаимодействий и взаимосвязей между ними. Соответствующие изменения предложено внести в ч. 2 ст. 33 УК РФ.

В примечании к ст. 210 УК РФ содержится специальный вид освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием. Как и все примечания такого рода (например, к ст. 126, 206, 208, 222 УК РФ и др.), его следует понимать следующим образом. Добровольный выход из сообщества или его структурного подразделения возможен, пока сообщество еще продолжает эффективно функционировать, совершать преступления, пока о его деятельности либо ничего не известно правоохранительным органам, либо у них нет поводов к возбуждению уголовного дела. Активное способствование раскрытию или пресечению данного преступления представляет собой такие действия, как явка с повинной, сообщение о фактически совершенных преступлениях, соучастниках, местах хранения похищенного, орудий и средств совершения преступлений, инициативное участие в совершении следственных действий и т.д. В связи с этим подвергается критике рекомендация Пленума Верховного Суда РФ о неприменении примечания к ст. 210 УК РФ в отношении лиц, фактически совершивших в составе сообщества какие-либо преступления (п. 17 постановления от 10 июня 2008 г. №8), и предлагается новая редакция примечания к ст. 210 УК РФ.

Среди многочисленных предложений об изменении ст. 210 УК РФ в диссертации обращается особое внимание на идею А.В. Черного о введении самостоятельной новой формы совершения данного преступления ? принуждения к участию в преступном сообществе. По мнению соискательницы, такие деяния непосредственно не закреплены ни в одной норме, что существенно ослабляет борьбу с ними. При принуждении вступить именно в сообщество виновному нельзя вменить норму о подстрекательстве к совершению какого-либо преступления, поскольку конкретное преступление еще не оговаривается и не называется потерпевшему. Квалификация содеянного как причинения вреда здоровью, побоев или угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 111, 112, 115, 116, 119 УК РФ) не отвечает степени общественной опасности содеянного. Еще один вариант квалификации ? как подстрекательство к участию в преступном сообществе (ч. 4 ст. 33 и ч. 2 ст. 210 УК РФ) ? в случае неудавшегося подстрекательства образует лишь приготовление (ч. 5 ст. 34 УК РФ), что не всегда соразмерно опасности самого деяния и способа его совершения. Однако, вопреки мнению А.В. Черного о включении данного деяния в ст. 210 УК РФ, оно должно быть предусмотрено в самостоятельной ст. 210² УК РФ, поскольку имеет вполне автономный характер, существенно отличаются от создания сообщества или участия в нем. Эта статья может быть изложена в следующей редакции:

Статья 210². Принуждение к участию в преступном сообществе

Принуждение лица к участию в преступном сообществе, сопряженное с применением насилия, уничтожением, повреждением или изъятием имущества либо с угрозой совершения указанных действий, ?

наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет.

Параграф второй главы 2 диссертации посвящен анализу субъективных признаков организации преступного сообщества (преступной организации).

Отмечается, что в рассматриваемом составе преступления вина возможна лишь в виде прямого умысла (п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г.). При этом содержание умысла различается в зависимости от конкретной формы совершения данного преступления.

В контексте изложенного в диссертации анализируется также мнение о неправильности выделения в ч. 4 ст. 35 и в ст. 210 УК РФ цели совершения тяжких и особо тяжких преступлений, так как многие из «прибыльных» уголовно-наказуемых деяний (ст. 171, 172, 173, 180, 184, 192 УК РФ) ? относятся к категории средней тяжести, но могут совершаться и преступными сообществами (В.М. Быков, А.М. Мондохонов). Однако в приведенном перечне статей некоторые преступления впоследствии были отнесены законодателем к числу тяжких (ч. 2 ст. 172, ч. 3 ст. 180 УК РФ), другие обычно выступают в типичном сочетании с мошенничеством и иными тяжкими преступлениями (присвоение и растрата, уклонение от уплаты налогов, взяточничество, вымогательство). После недавних разъяснений Пленума Верховного Суда РФ в постановлении от 27 декабря 2007 г. №51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» можно ожидать, что доля преступлений по названным экономическим преступлениям (в том числе по ст. 171 и 173 УК РФ) еще более уменьшится за счет мошенничества.

Переходя к анализу субъекта рассматриваемого преступления, диссертантка констатирует, что в таком качестве может выступать только вменяемое физическое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста, осознававшее фактический характер и общественную опасность своих действий. В том случае, если лицо, достигшее четырнадцати, но не достигшее шестнадцати лет, фактически совершает в составе преступного сообщества преступления, его действия подлежат квалификации только по тем статьям УК РФ, которые предусматривают ответственность с четырнадцатилетнего возраста. По ч. 3 ст. 210 УК РФ субъект специальный - лицо, использующее для совершения данного преступления свое служебное положение.

В третьем параграфе главы 2 диссертации исследованы проблемы соотношения организации преступного сообщества (преступной организации) со смежными формами криминального поведения.

Центральным критерием отграничения преступного сообщества от организованной группы является сплоченность. Позитивные шаги в ее точном определении предприняты в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. №8. Анализ уголовно-правовой литературы и судебной практики позволяет выделить наиболее общепринятые критерии сплоченности преступного сообщества: наличие строго законспирированных организационно-управленческих структур, иерархичность, планирование преступной деятельности на длительный период, система власти-подчинения, единые правила поведения и взаимоотношений с установленными санкциями за их нарушение, финансовая база или единая касса из взносов от преступной деятельности, подкуп и другие коррупционные действия, направленные на нейтрализацию представителей правоохранительных и иных государственных органов, и т.д.

В данном параграфе анализируются также проблемы отграничения организации преступного сообщества от ряда сходных преступлений, предусмотренных Особенной частью УК РФ (ст. 208, 209, 239, 282¹, 282²).

В связи с диспропорциональностью санкций ст. 209 и 210 УК РФ возникает неразрешимая, по мнению диссертантки, проблема квалификации действий создателей и участников сплоченной вооруженной группы, совершающей тяжкие и особо тяжкие преступления, в том числе и нападения на граждан и организации. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. эта проблема оказалась до конца не решенной. Исходя из положений теории соучастия в преступлении содеянное следовало бы квалифицировать по ст. 210 УК РФ, однако санкции ст. 209 УК РФ строже, что свидетельствует о необходимости разрешения конкуренции в пользу этой статьи. В работе предложены конкретные рекомендации по построению санкций в названных статьях. В частности, новые санкции (в части лишения свободы) в ст. 209 УК РФ должны составить: в ч. 1 ? от восьми до пятнадцати лет; в ч. 2 ? от шести до двенадцати лет, в ч. 3 ? без изменений. Это не приведет к ослаблению борьбы с бандитизмом, поскольку всем участникам банды вменяются по совокупности все фактически совершенные ими преступления, что позволит назначить обоснованное и справедливое окончательное наказание.

Третья глава «Международный опыт криминализации организации преступного сообщества (преступной организации)» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе анализируется законодательное описание организации преступного сообщества (преступной организации) в универсальных международно-правовых актах.

Основным из них является Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г., которая была ратифицирована РФ 26 апреля 2004 г. В ней содержится понятие организованной группы. Согласно ст. 2 Конвенции организованной группой признается структурно оформленная группа в составе трех или более лиц, существующая в течение определенного периода времени и действующая согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений или преступлений, признанных таковыми Конвенцией, с тем чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду. Структурно оформленная группа - это такая группа, которая не была случайно образована для немедленного совершения преступления и в которой не обязательно формально определены роли ее членов, оговорен непрерывный характер членства или создана развитая структура. Серьезным считается преступление, наказуемое лишением свободы на максимальный срок не менее четырех лет или более строгой мерой наказания.

По мнению автора, учитывая предписания ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, назрела необходимость приведения УК РФ в соответствие с названными положениями Конвенции. Сделать это можно следующим путем: 1) указать в ч. 4 ст. 35 УК РФ на уровень наказуемости соответствующих умышленных преступлений ? лишение свободы на срок не менее четырех лет; 2) придать цели получения финансовой или иной материальной выгоды статус обязательного признака преступного сообщества; 3) уточнить понятие сплоченности в ч. 4 ст. 35 УК РФ за счет указания на структурно оформленную группу в составе трех или более лиц, созданную на длительный период времени.

Во втором параграфе главы 3 диссертации подвергнуто исследованию законодательное описание организации преступного сообщества (преступной организации) в региональных международно-правовых актах.

На региональном международно-правовом уровне анализируются отдельные нормативные акты Совета Европы (Конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности 1990 г., Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г. и др.), которые в основных чертах воспроизводят положения соответствующих актов ООН.

Большое значение для России имеет и Модельный уголовный кодекс государств ? участников СНГ 1996 г. Так, ст. 185 этого Кодекса называется «Создание организованной группы или преступного сообщества либо участие в преступном сообществе» и предусматривает уголовную ответственность:

1) в части первой - за руководство деятельностью, направленной на создание организованной преступной группы, а равно руководство организованной преступной группой (особо тяжкое преступление);

2) в части второй - за руководство деятельностью, направленной на создание преступного сообщества, а равно руководство преступным сообществом (особо тяжкое преступление);

3) в части третьей - за участие в преступном сообществе (тяжкое преступление).

Стоит отметить удачное описание в этом кодексе основания освобождения от ответственности за участие в преступном сообществе. В силу этого в примечании к ст. 210 УК РФ желательно вместо совершаемого виновным «этого преступления» говорить об участии в деятельности всего сообщества. Кроме того, в данном примечании следует более точно указать на наступление ответственности за фактически совершенные лицом преступления.

Четвертая глава «Зарубежный опыт криминализации организации преступного сообщества (преступной организации)» включает два параграфа.

В первом параграфе исследуется состав организации преступного сообщества (преступной организации) в уголовном законодательстве стран СНГ и Балтии.

Сопоставительный анализ УК РФ и уголовных кодексов других стран СНГ и Балтии показывает, что в законодательном описании состава организации преступного сообщества (преступной организации) сходства больше, чем различий. Во многом совпадает объем криминализации и место данного преступления в системе Особенной части УК (в уголовных кодексах всех стран СНГ и Балтии оно предусмотрено в главе «Преступления против общественной безопасности»); используется единый подход и тождественная терминология при определении его элементов и признаков. Говоря о различиях, нужно заметить, что они, скорее, носят непринципиальный характер.

Законодатели некоторых стран СНГ (Республики Молдовы, Республики Узбекистан, Республики Армении, Республики Беларусь и Украины) проводят четкую границу между понятиями «преступное сообщество» и «преступная организация», выделяя в диспозиции соответствующих статей лишь одно из них. В отличие от них, законодатели других государств ? участников СНГ (Кыргызской Республики, Республики Таджикистан, Республики Казахстан, Азербайджанской Республики), как и российский законодатель, отождествляют эти понятия. Существенной спецификой обладает определение преступной организации (преступного сообщества) в ч. 1 ст. 47 УК Республики Молдова. В данной норме законодатель детализирует понятие сплоченности и акцентирует внимание на цели создания сообщества, корреспондирующей положениям международных актов: «Преступной организацией (преступным сообществом) признается объединение преступных групп в устойчивое сообщество, деятельность которого основана на разделении между членами организации и ее структурами функций управления, обеспечения и использования преступных замыслов с целью влияния на экономическую и другую деятельность физических и юридических лиц или контроля за такой деятельностью в других формах для получения выгод и реализации экономических, финансовых или политических интересов».

Для уголовных кодексов большинства стран СНГ и Балтии характерно установление уголовной ответственности как за сам факт создания и руководства преступного сообщества, так и за участие в нем. Традиционно объектом рассматриваемого преступления признается общественная безопасность. Остальные элементы и признаки данного состава преступления формулируются, как правило, по аналогии со ст. 210 УК РФ. Из несовпадающих признаков стоит особо отметить положения УК стран Балтии, определяющих численность членов преступного сообщества в «три и более лица». В ряде других государств, напротив, прямо указано минимальное число участников ? «два и более лиц» (Кыргызская Республика, Республика Азербайджан). В ст. 28 УК Украины (в ред. от 15 апреля 2008 г.) минимальное число членов организованной группы установлено в 5 человек, при этом преступное сообщество в качестве отдельной формы соучастия в этом кодексе не выделяется.

Параграф второй главы 4 диссертации содержит анализ состава организации преступного сообщества (преступной организации) в уголовном законодательстве отдельных стран дальнего зарубежья.

В этих государствах можно выделить две модели определения понятия преступного сообщества. Недостатком англо-американской модели следует признать отсутствие точных криминообразующих признаков на уровне федерального законодательства (США), отнесение этого вопроса к компетенции общего права (Англия). В странах Европейского Союза усматриваются попытки унификации законодательства о преступных сообществах. В некоторых УК европейских стран предложена оригинальная модель дифференциации ответственности за организованные формы преступной деятельности, нередко выделяется понятие преступного сообщества, наказание за его создание и участие в нем является весьма строгим. В свою очередь, арабские государства, столкнувшиеся с этой проблемой сравнительно недавно, еще не в полной мере привели свое законодательство, основанное на нормах Корана и других религиозных источниках, в соответствие с общепринятыми международными стандартами.

На взгляд автора, наиболее полезным является опыт тех зарубежных стран, в которых организованная преступность превратилась в поистине общегосударственную проблему. В таких странах предусматриваются достаточно жесткие меры не только уголовно-правового, но и процессуального и организационного характера. Сущность преступной организации в зарубежном уголовном праве можно показать на примере Италии. Для такой организации нужна совокупность пяти признаков: сбор и передача информации; нейтрализация действий правоохранительных институтов; использование основных социально-экономических служб; существование внутренней структуры; определенная внешняя «законность» действий. В УК стран дальнего зарубежья, как правило, предусмотрены различные поощрительные нормы для членов организованных групп и преступных сообществ, вышедших из их состава и оказавших помощь в раскрытии их деятельности.

Изучение зарубежного опыта (особенно США и Италии) доказывает необходимость усиления борьбы с деятельностью наиболее организованных форм соучастия. Как представляется, их положительный опыт может быть воспринят и в России, но с учетом отечественных законотворческих традиций. В этой связи автором предложено дополнить ст. 67 УК РФ частью третьей соответствующего содержания.

В заключении диссертации суммируются выводы по всей работе, вносятся предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства и практики его применения.

В приложениях в табличной форме на основании анализа основополагающих научных источников приведены основные признаки, характеризующие устойчивость и сплоченность.

По теме диссертации опубликованы следующие печатные работы

1. Скотинина В.Н. Эволюция дореволюционного российского уголовного законодательства об ответственности за организацию преступного сообщества // «Черные дыры» в российском законодательстве. Юридический журнал. 2008. №2. С. 289-291. (0,34 п.л.)

2. Скотинина В.Н. Участие в преступном сообществе (преступной организации): отечественный, зарубежный и международный подходы в квалификации // Российское правосудие. 2008. №9. С. 88-94. (0,5 п.л.)

3. Скотинина В.Н. Вопросы усовершенствования уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за организацию преступного сообщества // Наука Кубани-2003. Матер. ХI науч.-практ. конф. Краснодар, 2003. С. 51-52. (0,14 п.л.)

4. Скотинина В.Н. Объект преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ // Ученые записки юридического факультета. Вып. 5. Краснодар, 2007. С. 335-340. (0,28 п.л.)

5. Скотинина В.Н. Особенности законодательного описания состава организации преступного сообщества (преступной организации) в УК стран СНГ // Актуальные проблемы права: теория и практика: Сб. науч. работ юридического факультета. Вып. 5. Краснодар, 2006. С. 160-164. (0,24 п.л.)

6. Скотинина В.Н. Цель создания преступного сообщества как субъективный признак преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ // Ученые записки. Вып. 3: Сб. науч. и науч.-метод. трудов Северо-Кавказского филиала ГОУ ВПО «Российская академия правосудия». Краснодар, 2006. С. 123-125. (0,2 п.л.).