Криминогенная виктимизация социальных групп в современном обществе

Расширением понятия виктимности является понятие виктимизации, которое обычно рассматривают как процесс или результат повышения уровня виктимности лица или определенной социальной группы. В рамках предлагаемой диссертантом концепции виктимизация трактуется как процесс перехода от первичного уровня виктимности личности, детерминированного ее социальным статусом и характеризующегося сугубой потенциальностью, к уровню вторичному, детерминированному индивидуальными качествами потенциального объекта преступления. Виктимизация есть, таким образом, «актуализация» виктимности, но еще не ее реализация.

Представляется, что с учетом данной выше характеристики виктимности, виктимизация - это не просто процесс превращения личности или социальной общности в жертву, а скорее процесс превращения их в жертву потенциальную. Однако это - потенциальность с высокой степенью готовности к своей актуализации. В отличие от виктимизации понятие девиктимизации представляет собой вид профилактической работы, имеющей целью нейтрализацию или устранение негативных последствий виктимизации, а также реабилитацию конкретных жертв преступлений.

Можно выделять четыре уровня виктимизации, при этом учитываются как параметры виктимизации личности, так и параметры виктимизации социальных групп.

Первый уровень складывается из данных о непосредственных жертвах агрессивно-насильственных преступлений, фигурирующих в материалах уголовных дел или о латентных жертвах, выявленных в результате виктимологических исследований и причиненном им ущербе.

Второй уровень включает в себя данные о членах семьи жертвы, опосредованно пострадавших от преступлений, совершенных в отношении их близких.

Третий уровень составляют другие социальные группы (трудовые коллективы, друзья, знакомые, соседи и др.), которым в результате, хотя и непрямого воздействия преступлением также причиняется вред.

Четвертый (социальный) уровень предполагает существование негативных последствий совершения преступления для целого региона или всего общества.

По мнению автора, необходимость выделения в особую категорию массовой виктимности вызвана сегодняшним состоянием преступности, процессом криминализации новых общественно опасных деяний, жертвами которых становятся целые общности граждан, объединенных по каким-либо сходным признакам. При этом, диссертант рассматривает проявление виктимности на единичном, особенном и общем уровнях.

В основу определения криминогенной виктимизации диссертантом положено понимание рассматриваемого феномена в его криминологическом контексте, как обладающего качеством, стимулирующим преступление и преступность, а также их социально опасные последствия с участием жертвы уголовно наказуемого посягательства. Именно криминогенность виктимизации (а не криминальность, как отмечалось ранее в криминологической литературе) выступает определяющим признаком лежащего в ее основе свойства виктимности личности. Отсюда криминология исследует вопросы влияния на виктимность личности ее социального положения, места непроизводственных, бытовых, семейных и иных межличностных отношений, изучается социальный статус или социальная роль, повышающие вероятность преступного посягательства в отношении данной личности. Виктимность трактуется современными специалистами как социальное явление. При этом, складываясь из отдельных актов индивидуальной виктимности, массовая виктимность образует социальное явление, отличающееся от составляющих его частей. Именно в этом аспекте мы можем вести речь о виктимности социальных статусов и групп, а также о процессах ее трансформации в индивидуальную виктимность.

Вторая глава - «ВИКТИМОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА» - включает два параграфа, посвященных криминогенной виктимности традиционных социально-демографических групп населения и виктимологическим особенностям социальных страт с изменяющейся (лабильной) виктимностью.

В виктимологии были определены и особенно интенсивно изучались социальные статусы, представители которых считались наиболее уязвимыми для различных видов преступлений. Прежде всего - это женщины, несовершеннолетние, инвалиды, престарелые граждане и др.

Характерной особенностью социального статуса женщин является то, что эта социальная группа находится под воздействием как минимум двух систем социального неравенства: гендерного неравенства и неравенства социальных слоев в обществе.

Гендерный аспект глобализации представлен следующими основными факторами: растет число женщин, интегрированных в экономику, но на худших, чем мужчины, условиях; идет маргинализация женской рабочей силы; увеличивается рабочая нагрузка на женщин; возможности влияния женщин на процессы в социальной жизни одновременно расширяются и ограничиваются. В целом глобализация увеличивает различия между отдельными слоями женщин, ее воздействие неравномерно и зависит от уровня развития страны, от степени образования и профессиональной квалификации женщин, от характера их занятости и силы национальных традиций. Дискриминация женщин на рынке труда вызывается следующими причинами: множественное неравенство по признаку пола ограничивает их экономическую деятельность, мешает полному использованию их ресурсов, имущества и другого потенциала; их человеческий, физический и финансовый капитал менее социализирован; женщины несут ответственность за поддержание и воспроизводство рабочей силы, заботу о больных и слабых. В итоге характерная для нашего времени гибкость рынка труда переносит издержки изменчивости рынка и экономической реструктуризации на самые уязвимые группы работников, и главным образом - на женщин.

Согласно современным криминологическим данным, 10-15% преступлений, совершаемых против здоровья и достоинства личности приходится на долю сексуального насилия. По данным американских криминологов, одна из восьми женщин в США была изнасилована по крайней мере раз в жизни. Таким образом, в Соединенных Штатах было изнасиловано свыше 12 млн. женщин.

В отношении проблематики виктимности несовершеннолетних, психологические особенности которых являются особенно важным виктимообразующим качеством, в мировой криминологической литературе чаще всего и наиболее подробно рассматривают случаи сексуальных действий и жестокого обращение с детьми. Жертвами жестокого обращения, являются, как правило, маленькие дети и дети дошкольного возраста. Жестокое обращение с детьми при этом рассматривается и как проблема медицинской деонтологии.

Уязвимость традиционно виктимогенных групп (женщины, несовершеннолетние, престарелые люди и т.п.) сохраняется и в условиях кардинальной трансформации социума, при этом степень виктимогенности увеличивается. Основными факторами здесь являются стимулируемые глобализацией процессы утраты личностью своей социальной идентичности, процессы крайней индивидуализации, граничащей с десоциализацией, девальвации нравственно-правовых, прежде всего, общесоциальных ценностей.

В первую очередь эти аномические тенденции эволюции общества вызывают усиление виктимизации стариков и детей, уровень безопасности которых в большей степени, чем для представителей других социальных групп, определяется стабильностью семьи как социального института. Кризис в этой сфере, взаимное отчуждение людей, не только резко снижает защитный потенциал семейный отношений, но и нередко ведет к их прямой криминализации, жертвой которой в первую очередь становятся представители двух крайних возрастных групп. Данная тенденция характерна как для низших, так и для высших страт.

В несколько меньшей степени эти же процессы аномии влияют на темпы и направленность виктимизации лиц женского пола. Наряду с девальвацией семьи сильнейшее влияние на формирование виктимности женщин оказывает кризис моральных устоев общества. Секс-индустрия, легальная и нелегальная, стала одним из важнейших элементов глобальной экономики. В своей совокупности эти факторы стимулируют рост насилия против женщин. Поэтому, не случайно, что во многом благодаря, именно различного рода, женским общественным движениям, виктимология за последние полтора-два десятилетия получила дополнительные импульсы к своему развитию.

Криминогенная виктимность, в формировании которой определяющую роль играют социальные факторы, может быть названа лабильной: положение в обществе; система общественных отношений, обусловливающих характер и способы взаимодействия с представителями конкретных социальных групп; уровень толерантности в обществе и др. В качестве примера автор рассматривает такие социальные категории граждан, для которых в современном западном обществе характерна лабильная виктимность.

Среди таковых выделяются этнические и сексуальные меньшинства. В Америке при отмечаемой практически всеми исследователями за последнее десятилетие тенденции снижения риска насилия для всех женщин, независимо от расового или этнического происхождения, риск все же продолжает быть выше для чернокожих женщин по сравнению с белым, и для испаноговорящих женщин по сравнению с неиспаноговорящими. Общий уровень виктимизации чернокожих женщин выше, чем белых и испаноговорящих женщин. Причиной повышенной виктимности цветных женщин может являться как сохраняющийся довольно высокой уровень расистских настроений в американском обществе, так и виктимный характер поведения представителей этнических меньшинств

В целом выделяются следующие особенности жертв преступлений, совершаемых на почве расовой или религиозной ненависти, на почве негативного отношения к другой культуре. Эти преступления имеют тенденцию быть совершенными многократно обидчиками в отношении незнакомых лиц, которые имеют четко выраженную принадлежность к той или иной этической, религиозной и т.п. группе. Они обычно совершаются в местах, хорошо знакомых жертве, которая с высокой долей вероятности будет испытывать после инцидента опасение повторного нападения. Жертвы насилия будут в большей степени и в течение более длительного периода времени переживать последствия насилия, возможны более глубокие психологические травмы, чем для жертв аналогичных преступлений, не связанных с культурологическими факторами.

Хотя уровень виктимности гомосексуалистов признается исключительно высоким, многие криминологи отмечают наметившуюся в последнее десятилетие в западном обществе устойчивую тенденцию к снижению насилия против сексуальных меньшинств. Это можно объяснить, прежде всего, возрастанием степени толерантности в обществе, распространением информации, способствующей формированию положительного имиджа сексуальных меньшинств, возможно, и канализацией агрессии по отношению к национальным меньшинствам и мигрантам.

Факторы изменения параметров виктимности отдельных социальных страт и групп населения в современных условиях напрямую связаны с глобализацией, с криминогенными и виктимогенными обстоятельствами, сопровождающими ее процессы. Изменение культурной среды воспроизводства большинства страт, процессы миграции, формирование транснациональной системы стратификации («параллельной» по отношению к традиционной), характерное для глобализации изменение культурологических параметров социальной среды - все это может усилить или, наоборот, снизить уровень виктимизации социального статуса. Степень влияния факторов, связанных с глобализацией, на виктимность социальных групп и статусов будет напрямую зависеть от того, являются ли доминирующими для ее представителей в процессе виктимизации социальные или же внесоциальные факторы, зависит ли виктимность в большей степени от образа жизни потенциальной жертвы или же от отношения к ней представителей других социальных страт.

Диссертант выделяет и анализирует некоторые общие направления и характеристики социального развития, связанные с процессами глобализации и определяющие тенденции развития количественных и качественных параметров виктимизации населения. В результате делается вывод о том, что проблемы ускорения процессов криминогенной виктимизации населения - общие и для России, и для стран Запада. Более того, глобализация несет в себе предпосылки выравнивая социальных условий, а значит, и унификации опыта девиктимизации общества, социального слоя, личности, накопленного в высокоразвитых странах. Результаты обобщения эмпирических исследований виктимности социальных групп и разработки путей их девиктимизации, предпринятой западными криминологами, могут быть в полной мере востребованы и в нашей стране, если их адаптировать к социальным условиям, традициям работы правоохранительных органов и к практике законотворчества.

Третья глава - «ДЕТЕРМИНАЦИЯ КРИМИНОГЕННОЙ ВИКТИМНОСТИ СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП В РОССИИ И ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАНАХ» - состоит из четырех параграфов, посвященных виктимизации и особенностям развития преступности в России на рубеже ХХ-ХХI веков, социальной миграции и урбанизации как факторам криминогенной виктимизации населения, а также взаимосвязи факторов криминогенной виктимизации населения и десоциализации личности.

Автор оценивает виктимологическую ситуацию в России, как сложную. Причем процесс интенсивной виктимизации населения протекает не просто симметрично криминальным процессам: меняется структура виктимности населения, трансформируется ее распределение по социальным группам. Процесс виктимизации идет по нарастающей и нет никаких оснований рассчитывать на положительные изменения в этой динамике. По официальным данным правоохранительными органами ежегодно регистрируется почти 2 млн. потерпевших. По данным же независимых экспертов, их почти в два раза больше См.: Доклад о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Феде-рации // Российская газета. 2001. 22 июня..

Очевидно, что в условиях резкой криминализации общества значительно возрастает виктимность всех социальных слоев, однако качественные и количественные характеристики этого процесса могут быть различны относительно каждого из них. Виктимность начинает особенно резко возрастать по мере превышения среднего уровня доходов. Очень богатым соответствует высокий уровень виктимности, несмотря на значительные меры предосторожности.

В условиях современной России дополнительным фактором виктимизации высших социальных страт стал процесс включения их неотъемлемого элемента - российской организованной преступности - в систему транснациональной преступности, что многократно увеличивает степень доходов, влияния, коррупционного потенциала и социальной устойчивости российских криминальных организаций.

В процессе институционализации гражданского общества значительная часть социальных групп и слоев не выдерживает конкуренции с более организованными группами и вытесняется на периферию общественной жизни. Растущая маргинализация и люмпенизация населения России сопровождается падением уровня жизни, разрывом традиционных социальных связей, утратой регуляторов поведения, в конечном итоге - массовой десоциализацией, являющейся одной из предпосылок актуализации виктимности личности.

В России принадлежность к низшим стратам, определенная согласно первичным критериям (отношение к власти и собственности), для многих граждан сочетается со степенью социализированности и системой нравственно-правовых ценностей, характерных для страт, относящихся к так называемому среднему классу. Это несколько снижает уровень виктимности граждан с низкими доходами, поскольку обуславливает менее виктимогенные стереотипы поведения и систему социальных контактов, в которой минимизированы отношения с криминальными элементами. Автор полагает, что тенденция криминализации и виктимизации общества, обусловленная численным увеличением низших страт, ожидаемым в ближайшие годы, будет отчасти скомпенсирована процессами перехода в эти страты интеллигенции, массовое обеднение которой вряд ли удастся реально приостановить.

Опыт Российской Федерации и зарубежных государств свидетельствует о том, что одним из основных факторов криминализации и виктимизации как социума в целом, так и отдельных социальных групп является усиление миграции. Прежде всего, отмечается, что среди приезжающих, в частности под видом беженцев, немало людей с откровенно уголовным прошлым. Многие выходцы из районов межнациональных конфликтов являются в действительности наркокурьерами. Особенно криминогенной является нелегальная миграция, которую в ее современных формах и масштабах многие исследователи напрямую связывают с последствиями глобализации, считая размах нелегальной миграции имманентной чертой современного этапа развития общества.

Социальной группой с повышенной степенью виктимности являются сами мигранты, в первую очередь - незаконные. Этническая принадлежность значительной части участников организованной преступности ведет к резкому усилению виктимности представителей соответствующих этносов, которые становятся объектами мести, неоправданного насилия со стороны представителей правоохранительных органов, других противоправных действий, при том что у значительной части населения снижается уровень негативного отношения к преступлениям против иностранцев. В общественном мнении формируется негативный образ мигранта, распространяются идеи ксенофобии, находящие активную поддержку у представителей различных политических течений националистической, а нередко и откровенно фашистской направленности.

В России, как и на Западе, миграция усиливает межэтническую напряженность, а косвенным образом и другие виктимизирующие факторы социального порядка. Однако в России это «катализирующее» действие миграции несколько ослаблено. Во-первых, значительную массу мигрантов составляет русскоязычное население, представители которого никак не могут восприниматься как «чужие», поэтому взаимная корреляция миграции и «преступлений ненависти» (по западной терминологии) у нас не столь жесткая. Во-вторых, Россия является многонациональным государством, имеющим давние традиции толерантного отношения между этносами и эффективного государственно-правового регулирования межэтнических конфликтов. В этом отношении система корреляции процессов миграции и инициирования «преступлений ненависти» в России, прежде всего межнациональной преступности, ближе к северо-американской, чем к западноевропейской модели.

Опыт стран Запада свидетельствует о том, что научно обоснованная, сегментированная и целенаправленная работа по девиктимизации мигрантов (включая распространение информации виктимологического характера, психологическую помощь, специализированную работу с группами населения, регулярно контактирующими с мигрантами), является одним из ключевых звеньев более обширной деятельности по виктимологической профилактике преступности в стране. Она способствует девиктимизации этнических и сексуальных меньшинств, снижению уровня агрессивности в обществе и в конечном итоге снижает общий виктимизационный фон в обществе.

Урбанизация также является одним из серьезных стимулов криминализации и, соответственно, виктимизации широких слоев населения, причем не только городского. Город выступает в роли «социального магнита», притягивая городских и сельских мигрантов, тем самым «вымывая» наиболее социально-активные группы населения из отдаленных районов. Последнее способствует ухудшению социального состава населения и демографической ситуации, приводит к постепенной культурной деградации сельского образа жизни. Кроме того, город притягивает к себе криминально активную часть населения сельских районов.

В числе виктимогенных факторов урбанизации диссертант выделяет: факторы, связанные, прежде всего, с процессами социальной трансмутации (миграция, развитие организованной преступности и ее транснационализация, падение уровня жизни отдельных страт и др.); факторы, связанные с морфогенетическими социальными процессами (создание новых социальных групп и слоев; новых образцов культуры и субкультуры, форм организационного поведения).

Виктимогенная деформация личности рассматривается автором как совокупность социально-психологических свойств личности, связанных с неблагоприятными особенностями социализации последней, ее неудовлетворительной социальной адаптацией, в психологическом плане выражающейся в эмоциональной неустойчивости, неконтролируемости, сниженной способности к абстрактному мышлению. Эти качества в различном сочетании выражают отсутствие предусмотрительности, неразборчивость в социальных связях, конфликтность личности. Представляется, что в самом общем виде виктимогенная деформация личности определяется низкой культурой общения. Кроме того, она связана с иными дефектами и сдвигами нравственного и правового сознания.

В западной виктимологии сложилось несколько концептуальных подходов к решению проблемы теоретического моделирования процессов, опосредствующих взаимосвязь социальных факторов виктимизации (различного уровня организации социума) и виктимогенной деформации личности. Это отчасти актуализировавшиеся в процессе социально-виктимологического исследования теория образа жизни Дж. Гарофало, теория социальной дезинтеграции, теория субкультур и дихотомическая модель социализации-десоциализации личности, корреспондирующая теории аномии.

Автор полагает, что ни одна из предложенных моделей не является достаточной. Каждая из них высвечивает значимый аспект, необходимый для действительно всестороннего объяснения механизма виктимизации. Таким образом, методологически оправданным может быть только комплексный подход. Для решения задачи теоретического анализа процесса личностной актуализации социальных предпосылок виктимности диссертантом предлагается концепция социализации. При этом констатируется, что феномен десоциализации личности можно было бы определить как антипод социализации, характеризующийся такими признаками, как состояние индивидуального застоя, угнетенности свободной воли личности в процессе подавления ее внешними условиями социального бытия, приводящего к атрофии креативного начала индивида. В социальной сфере процесс десоциализации связан с нарушением социального порядка, нормального функционирования общества, обеспечивающего защиту прав и интересов каждого, с дисфункцией социальных институтов и деформацией социальных норм. Десоциализированная личность имеет деформированный, ущербный мир ценностей, весьма примитивный и искаженный образ права. Вместо включенности ее системы ценностей в ценностную структуру определенного социального слоя, народности, общества в целом мы имеем дело с ее деградацией.

Десоциализация личности потенциальной жертвы констатируется через совокупность ее личностных и поведенческих характеристик, возможные сочетания которых бесконечно разнообразны. Между тем к характеристикам универсального характера можно отнести сочетания злоупотребления алкоголем, наркотиками, низкого социального статуса, низкой культуры быта и досуга. В предкриминальной ситуации десоциализированная личность чаще будет играть активную, провоцирующую роль в отношении «преступник-жертва». Негативное поведение потерпевших, социально обусловленное фактором их десоциализации, часто является катализатором преступных действий причинителей вреда.

Кризис государственных и гражданских институтов социализации личности является прямой предпосылкой виктимизации личности и социальных статусов на всех уровнях структурной организации общества. Особое значение здесь имеет институт семьи, поскольку именно деформация механизма социализации личности в семье или образовательном учреждении выступает как один из наиболее мощных виктимизирующих факторов.

Десоциализация выступает своего рода катализатором процессов общей виктимизации личности и социума. Также, она может выступить «детонатором» в отношении насильственных преступлений против личности, где наиболее виктимными являются люди, утратившие устойчивые социальные связи, лишенные идеалов и стабильной системы нравственно-правовых ценностей и др. Диссертант убежден, что десоциализация личности, ставшая массовым явлением на рубеже 80-90-х годов, является одним из важнейших факторов усиления виктимогенности общества.

Преодоление процесса десоциализации и указанных выше его негативных последствий, в первую очередь должно означать совершенствование правосознания и совершенствование процесса общего нравственно-правового и специального криминологического воспитания личности. Человек с твердыми убеждениями и нравственными принципами в самых неблаговидных обстоятельствах остается самим собой, не идет и не пойдет на нарушение закона. Поэтому главная цель социализации - воспитание уважения к праву, закону, непримиримости к любым нарушениям законности, готовности активно участвовать в охране правопорядка.

Четвертая глава - «КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА ВИКТИМОГЕННОГО ПОТЕНЦИАЛА МЕЖДУНАРОДНОГО ТЕРРОРИЗ-МА» - состоит из двух параграфов, посвященных виктимологической характеристике жертв террористических актов и страху перед террором как фактору виктимизации социальных групп.

Зарубежные и отечественные философы, политологи, историки, государствоведы, психологи, юристы систематизируют и классифицируют терроризм на разных срезах, предлагая специфические критерии классификации, что, естественно, отражает многомерность и сложность этого явления. При всем многообразии и иногда несовместимости подходов такая многогранность исследования проблемы позволяет, в свою очередь, ученым-юристам с наибольшей обоснованностью выявить общественную опасность терроризма и те его признаки, которые значимы в уголовно-правовом аспекте, для придания им юридического характера признаков состава преступления.

Очевидно, что перерастание терроризма из локального явления, каким он был еще в 70-80-е гг., в международный терроризм, является одним из следствий глобализации. Международный терроризм - это насильственные акты против граждан или объектов, в том числе находящихся под защитой международного права, убийства глав государств или правительств, их дипломатических представителей, взрывы посольств или миссий, представительств организаций, штаб-квартир международных организаций, взрывы в общественных местах и т. п.

Оценивая теракт в аспекте виктимологической перспективы, автор выделяет и анализирует три основные категории жертв. Прямые жертвы - лица, физически вовлеченные в исполняемый теракт: заложники, жертвы насилия (взрывов, массовых отравлений и т. п.), а также пострадавшие сотрудники правоохранительных органов, участвовавшие в пресечении деятельности преступников. К этой группе можно также отнести членов семей и близких знакомых прямых жертв, а также лиц, участвовавших в последующей работе с жертвами (профессиональные спасатели, врачи и др.) К этой группе можно отнести и лиц, чье имущество было уничтожено. Косвенные жертвы - те индивидуумы в сообществе, на которых воздействуют вторичные эффекты бедствия, члены общества, переживающие свою солидарность и сопричастность жертвам, осознающие себя в качестве потенциальных жертв. Прежде всего, это родные и близкие прямых жертв, переживающие траур и горе в связи со смертью близких или их ранениями. Это также живые и невредимые свидетели террористических актов, а также лица, оказывавшие первую помощь пострадавшим. Кроме того, это спасатели, потрясенные смертью, страданиями и отчаянием, всем тем, что им пришлось пережить. Врачи приняли решение рассматривать эту категорию населения как жертвы, так как они перенесли эмоциональный шок и в большинстве случаев у них остаются тяжелые последствия. Эти косвенные жертвы - основные цели терроризма, здесь масштаб неограничен. В качестве отдельной категории жертв могут быть названы сами террористы, которые нередко принуждаются к исполнению теракта посредством насилия, обмана, длительной и профессиональной психологической обработки. Нередко в качестве исполнителей актов террора используются дети.

Местное население составляет третью группу жертв. Именно на нее направлены в конечном итоге действия террористов. Демонстрация насилия должна, по мнению исполнителей террористических актов, породить у населения чувство незащищенности и страха.

Прямыми и косвенными жертвами террористических акций в наше время могут быть представители различных демографических групп - дети, женщины, пожилые люди, различных социальных групп - наемные работники, мелкие, средние и даже крупные предприниматели, представители силовых структур и органов власти. Наиболее виктимными являются лица, служебные обязанности которых связаны с реализацией функций высшей государственной власти, главы субъектов федерации и политики федерального уровня. Здесь убийство или похищение, помимо возможностей оказать давление на власть, носит еще и символический характер, нередко связывается с социально значимой семантикой времени и места Особенностью данного вида преступления является то, что его непосредственной целью выступает массовая виктимизация населения, превращение общества и личности в потенциальную и актуальную жертву насилия. Осознавая это, все большее число криминологов, анализирующих данную проблему, делают акцент именно на ее виктимологической составляющей. Совершение террористического акта делает его жертв товарищами по несчастью и обусловливает развитие довольно стереотипных реакций. Анализ поведения жертв террористических актов показывает, что оно по многим параметрам сближается с поведением жертв стихийных бедствий и техногенных катастроф.

Подчеркивая универсальный характер виктимизирующего воздействия современного терроризма на социум, следует вместе с тем выделить категории лиц, отличающихся повышенной степенью виктимности относительно данного вида преступления.

1. Одной из наиболее притягательных мишеней для террористов всегда были главы государств, общественные, политические и религиозные деятели. Характерной чертой последних десятилетий является расширение круга лиц, статус которых делает их объектом политического терроризма. Сюда включаются дипломаты, военнослужащие, полицейские, сотрудники различного рода общественных организаций и гуманитарных фондов, журналисты, влиятельные бизнесмены, которые в глазах общества символизируют собой то или иное государство. Их убийство или захват может рассматриваться как нанесение символического «поражения» враждебному государству, как средство давления на правительство или (и) как способ получения выкупа.

2. Население экономически высокоразвитых государств, особенно ведущих боевые действия. События последних лет показали, что в ряде стран ислама имеются структуры с достаточным опытом, организационными и в особенности финансовыми возможностями для организации масштабных террористических актов на территории противника. Террор, однако, не является обязательным «ассиметричным ответом» на агрессию. Примером может служить ситуация с событиями в Югославии. Террор требует не только значительных материальных возможностей, но и снятия (или отсутствия) моральных табу. Полагаем, что правильно будет рассматривать международный терроризм как своего рода ассиметричный ответ стран третьего мира на резкое углубление разрыва в экономическом и социальном развитии с ведущими мировыми державами, на стремление элиты этих держав закрепить существующую тенденцию развития, по сути дела, скрывающую за собой стремление к интенсификации эксплуатации стран третьего мира.

3. Ряд народов, этнических и религиозных групп, исторически являвшихся объектами агрессии (евреи, тутси, хуту и др.).

4. Мигранты. Неоднократные акты террора в отношении мигрантов зафиксированы в ряде государств (Германия).

Выходя за национальные рамки, терроризм из опасности для жизни отдельных групп населения становится угрозой международному миру, порядку и стабильности. В то же время трансферный характер терроризма придает ему в определенной мере значимость силы почти глобального характера, делает его более опасным, чем внутригосударственные террористические действия любого масштаба.

Пятая глава - «ПРОБЛЕМЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ КРИМИНОГЕННОЙ ВИКТИМИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП И ПУТИ ИХ РЕШЕНИЯ В ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАНАХ И РОССИИ» - состоит из трех параграфов, посвященных познанию системы контроля над криминогенной виктимизицией социальных групп в странах Западной Европы и США, основным направлениям дифференциации методов виктимологического предупреждения в России, а также развитию виктимологического потенциала уголовно-правового предупреждения криминогенной витимности социальных групп в уголовном законодательстве Российской Федерации.

Система виктимологической профилактики в странах Запада слагается из элементов, которые можно объединить в три группы: нейтрализация объективных условий виктимизации личности или социальной группы; разъяснительная работа среди отдельных категорий населения, виктимологическая пропаганда; оказание помощи жертвам, включая систему государственных компенсаций и возмещения ущерба. Поскольку поведение жертвы в современных криминологических концепциях трактуется как важный элемент в системе детерминации преступления, постольку виктимологическая профилактика на Западе рассматривается в качестве специфической составной частью деятельности государства и институтов гражданского общества по предупреждению преступности. Основным субъектом предупредительной деятельности в рамках первой выделенной нами группы являются государство и органы государственного управления.

По мысли западных виктимологов общественное самоуправление обладает мощным потенциалом социального регулирования, способным нейтрализовать виктимизирующее воздействие на общество со стороны современных процессов урбанизации. Именно общественное самоуправление может выступить выражением принципиальной культурной разнородности, существующей как в мировом масштабе, так и на региональном и локальном уровнях. Оно представляется наиболее демократичным ответом на вызовы глобализации, заявляющим о необходимости уважения к особенному, уникальному, неповторимому. Кроме того, общественное самоуправление способно смягчить негативные последствия радикализации стратификационных процессов, прежде всего те, которые связаны с локальным сосредоточением и концентрацией в неблагополучных районах городов представителей низших страт.

В странах Запада важным, а нередко и основным, элементом системы виктимологического предупреждения преступности являются общественные организации, созданные с целью защиты интересов жертв преступлений, оказания им помощи и противодействия рецидивной виктимизации. Участие общественности в предупреждении преступлений составляет одну из главных виктимологических идей.

Стоит заметить, что практическая эффективность деятельности виктимологических организаций определяется не только степенью социальной активности граждан, но и сложившимися на Западе традициями лоббистской деятельности, закрепленными и институционализированными на правовой основе. Для обеспечения интересов жертв на законодательном уровне организации проводят официальные и частные встречи с представителями органов власти; участвуют в заседаниях комитетов и комиссий парламента, правительства, в коллегиях министерств; оказывают помощь в подготовке законопроектов; приглашают законодателей, членов правительства на свои съезды, конгрессы, совещания; формируют общественное мнение и регулярно работают со средствами массовой информации; готовят доклады, послания от лица жертв криминальных посягательств к органам власти; осуществляют встречи с высшими руководителями государства, включая президента США.

Анализируя опыт работы различных организаций виктимологической направленности, ученые обычно выделяют четыре позиции: организационную структуру; отношение с другими организациями виктимологического профиля; характер объекта предоставляемой помощи; приоритетные направления преступлений, по которым ведется работа.

Рассматривая организационную структуру, различают добровольные неправительственные организации и организации, в работе которых в той или иной форме участвует государство. Для координации деятельности виктимологических организаций в ряде стран Запада создаются общенациональные органы, комитеты, советы и т. п., которые обеспечивают соответствие работы фондов и организаций национальным стандартам благотворительной деятельности, разрабатывают методические рекомендации по совершенствованию виктимологической пропаганды, собирают и обобщают наиболее интересный опыт, обеспечивают связь общественных организаций с правительственными структурами и способствуют установлению контактов с аналогичными организациями за рубежом. В Англии - это Национальная ассоциация поддержки жертвы преступлений (National Association of Victim Support Schemes), действующая с 1979 г. Во Франции - Национальный институт помощи жертвам преступлений (National Institute for Assistance for Victims (INAVEM), созданный в 1986 г. для координирования деятельности более чем шестидесяти местных виктимологических ассоциаций. В Нидерландах действует Национальная организация поддержки жертвы (National Organisation for Victim Support - NOVS). В Соединенных Штатах нет подобной официальной организации, но ее функции во многом выполняет Национальная организация помощи жертвам (NOVA). В Италии также нет единой организации помощи жертвам преступлений, но существуют ассоциации для помощи жертвам террористов, организованной преступности, пострадавшим от краж и т. п., обычно создаваемые оставшимися в живых и родственниками пострадавших.

Среди государственных органов, с которыми виктимологические организации осуществляют систематическое взаимодействие, центральное место занимает полиция. В некоторых случаях офисы организаций непосредственно расположены в полицейских отделениях.

Анализ различных концептуальных взглядов на виктимологическую профилактику как социальное управление в условиях трансформации общества показывает, что в странах Западной Европы и США акцент делается на мягкие регулирующие воздействия субъекта управления на объект. Важнейшей функцией виктимологической профилактики становится поддержание в обществе необходимого соотношения между неизбежными, являющимися следствием объективных причин, процессами криминализации и процессами декриминализации социума. Это означает, что в профилактической деятельности должны существовать достаточно большие зоны социальной самоорганизации, не подверженные прямому воздействию субъекта управления. Эти зоны представляют собой механизм развития способностей общества к самоорганизации, к развитию социального порядка и укреплению законности.

Знакомство с опытом государств Западной Европы и США позволяет сделать вывод о том, что в современной России отсутствует система виктимологической защиты населения и целенаправленная виктимологическая политика государства, которая была бы по своим масштабам сопоставима с западными аналогами. Актуальность ее развития в условиях глобализации и сопутствующей ей транснационализации криминальных угроз совершенно очевидно. Сегодня, оценивая предпосылки создания подобной системы виктимологической профилактики в Российской Федерации, можно констатировать разную степень зрелости каждой из трех необходимых предпосылок, которые обнаружили себя на различных этапах ее развития на Западе.

В то же время, в нашей стране имеется всесторонне разработанная теоретическая база формирования системы виктимологической профилактики, без которой, как показала практика, виктимологическое движение может носить только стихийный характер. Вопросам виктимологической профилактики посвящены как специальные исследования, так и отдельные главы, параграфы, статьи в работах отечественных криминологов. Созданы первые общественные организации виктимологической или частично виктимологической направленности (общества обманутых вкладчиков, общества защиты прав потребителей, Комитет солдатских матерей и т.п.). Однако они пока еще не объединены сознанием общности целей, в их идеологии слабо выражены собственно криминально-виктимологические мотивы, отсутствует стремление опереться на теоретическую базу отечественной и зарубежной виктимологии. Очевидно, что виктимологическое движение в России пока что воспроизводит итальянскую модель. Однако учитывая слабое развитие институтов и интенций гражданского общества, можно предположить, что она вряд ли будет у нас столь же эффективна, как на Западе. Необходимо структурирование (и стимулирование) виктимологического движения, осуществляющееся из единого центра. Поэтому целесообразным представляется образование единой координирующей и непосредственно действующей виктимологической ассоциации по английскому образцу, при активной роли государства.

Организационная роль государства и органов государственной власти в формировании единой системы виктимологической профилактики, разработка ее законодательной базы, пока еще не соответствуют масштабу современных задач. Опыт западных стран свидетельствует, что в развитии виктимологического движения инициирующую роль выполняют институты гражданского общества. Однако в условиях их слабости и неразвитости в России, а также с учетом, того, что необходимо ускоренными темпами преодолевать существующий разрыв, становится очевидной задача опережающего формирования и реализации государственной виктимологической политики.

Объектами общей виктимологической профилактики являются: виктимность и ее виды; виктимогенные факторы и ситуации формирующие виктимное поведение и обусловливающие совершение преступлений в отношении конкретных лиц; виктимогенные (в наибольшей степени подверженные опасности стать жертвами преступлений) группы населения. Учитывая многоуровневость объектов общей виктимологической профилактики, а также ее специфические меры воздействия, характеризующиеся своей масштабностью и многосторонностью, следует отметить, что правоохранительные органы не в состоянии воздействовать на все его аспекты, тем более устранять их собственными силами. Здесь необходим комплексный подход различных органов государственной власти и общественного самоуправления, а также специализированных общественных организаций и объединений.

Таким образом, общесоциальное предупреждение виктимизации представляет собой единую систему социально-экономических, политических, правовых, организационных и иных мер, предпринимаемых обществом и государством в различных социальных сферах, которые сами по себе специально не направлены на борьбу с преступностью. Специально-криминологическая виктимологическая профилактика преступлений, осуществляемая правоохранительными органами, - это специфическая деятельность специальных субъектов по осуществлению комплекса мер предупреждения преступности или отдельных видов преступлений нетрадиционным путем, прежде всего, ориентированных на: выявление отдельных лиц и групп риска с повышенной степенью виктимности и воздействие на них в целях восстановления или активизации их защитных свойств и последующей девиктимизации; недопущение, устранение или нейтрализацию (совместно с другими субъектами этой деятельности) детерминационного комплекса виктимности: участие в разработке либо совершенствование в повседневной практической деятельности уже имеющихся специальных видов, форм и методов повышения охранно-защитных возможностей потенциальных жертв преступлений.

Поскольку общесоциальные меры предупреждения виктимизации носят комплексный характер, они должны учитывать особенности виктимизации каждой из социальных групп с учетом мировых тенденций глобализации. При этом следует органично сочетать социальную профилактику виктимизации на индивидуальном уровне и на уровне социальной страты. Основу методов такой профилактики должна составить деятельность по девиктимизации социальных групп в сочетании с нейтрализацией негативных элементов образа жизни личности. В этой точке органично сочетаются и взаимодополняют друг друга меры общесоциальной и специальной (целенаправленной) виктимологической профилактики имеющей прямой целью нейтрализацию виктимогенных факторов и условий, предотвращение фактов виктимизации личности и ее ближайшего социального окружения.

Использование организационных мер предупреждения виктимизации населения подразумевает необходимость изучения жертвы, проведения масштабных виктимологических исследований в целях получения необходимой информации для профилактики преступлений. Следует организовать на федеральном уровне систематические исследования виктимности и процессов виктимизации социальных статусов, взяв за образец опыт организации соответствующей работы в США. Только систематический сбор информации в течение ряда лет позволит составить научно обоснованную картину виктимности социальных статусов и своевременно корректировать профилактические мероприятия.

Результатом этой работы должна стать разработка криминологической модели виктимности социальных страт с учетом комплекса их основных статусных характеристик. При этом следует исходить из того, что виктимность социальных страт представляет собой разновидность групповой виктимности. Объем данного понятия уже объема понятия групповой виктимности, поскольку в число его содержательных элементов не входят непосредственно биофизические характеристики (к примеру, физическая слабость индивида). В любом случае в аспекте социальной стратификации эти характеристики рассматриваются как социально опосредованные.

Представляется целесообразным проводить перекрестные исследования в отношении социальных страт, разделенных на два базовых класса. К первому классу могут быть отнесены старты, выделенные по социо-экономическому принципу (основной принцип стратификации): богатые, состоятельные, середина (аналог среднего класса), малообеспеченные, бедные, «социальное дно». На более высоком уровне постановки исследовательских задач данную схему можно было бы дополнить исследованиями процессов глобальной стратификации. Ко второму классу целесообразно отнести а) страты, выделенные по поло-возрастному принципу: женщины, мужчины, дети, лица младшего, среднего, преклонного возраста (наиболее изучаемые в западной виктимологии категории); б) страты с лабильной виктимностью: прежде всего мигрантов. Итогом исследования по каждой из страт должен стать расчет уровня виктимности по формулам, предложенным Д.В. Ривманом.

Ранговая корреляция данных исследований по второму и первому классам страт позволит составить развернутую таблицу их качественно-количественных параметров, определяющих характер стратовой виктимности. В качестве основных должны рассматриваться следующие зависимости: процент мужчин и женщин, являющихся жертвам преступных посягательств, по каждой страте; аналогичные показатели для числа преступников; процент лиц молодого и пожилого возраста, являющихся, соответственно, жертвами и преступниками в каждой из страт; мера соответствия стратовой виктимизации социально-демографической структуре региона; присутствие в регионе мигрантов, по своему социальному статусу близких представителям данной страты. Дополнительно могут выступать такие параметры, как зависимость виктимности от пьянства и наркомании; родственных, соседских и т.п. отношений между жертвой и преступником; числом посягательств на незнакомых/знакомых лиц и т.п. Для различных социальных страт является более или менее характерным преобладание посягательств, связанных с насильственной, корыстной, корыстно-насильственной, экономической преступностью. Особое внимание следует уделять выявлению жертв латентных преступлений, особенностей виктимизации отдельных зон проживания граждан, ее зависимости от внешней среды и т.п.

Важнейшей частью криминолого-виктимологического подхода к предупреждению преступности выступает прогнозно-аналитическое исследование региональной криминологической обстановки. Сущность социально-криминологического и виктимологического прогнозирования сводится к оценке основных тенденций ее изменения на основе системного анализа состояния преступности и перспектив ее развития под влиянием экономических и социальных процессов, протекающих в разных частях региона, и перспектив их регулирования. Использование такого подхода к прогнозированию предполагает:

- учет приоритета развития социально-экономических подсистем более высокого ранга (поскольку вычленение одного региона или части его и прогноз их развития вне связи с экономической, социальной, уголовно-правовой политикой страны не реален);

- необходимость оценки изменений состояния преступности на основе выдвигаемых программ (концепций) развития региона, использование сравнений и аналогий с уже известными последствиями криминогенных процессов и явлений в других странах и регионах;

- выделение среди всей совокупности факторов двух основных групп: виктимогенных и девиктимогенных;

- оценку влияния обеих только что названных групп факторов на развитие преступности в различных регионах;

- корректировку полученных результатов с учетом общекриминологических тенденций и свойств преступности.

Решение этих и других вопросов позволит выявить наиболее виктимные в настоящее время социальные статусы в России и в странах Запада, спрогнозировать тенденции их дальнейшей виктимизации и на этой основе дать рекомендации по совершенствованию общесоциального и специально-криминологического виктимологического предупреждения преступлений с учетом необходимости дифференцированной работы с каждым из виктимизированных социальных слоев.

В числе наиболее значимых направлений виктимологической политики должны быть зафиксированы:

· стремление к максимально эффективному использованию общественного потенциала, возможностей институтов гражданского общества, религиозных объединений, социальных фондов, органов местного самоуправления для снижения уровня криминальных угроз населению, для пропагандистской работы, для оказания оперативной моральной, организационной и, по возможности, материальной помощи жертве преступления;

· создание предпосылок для сотрудничества всех заинтересованных субъектов виктимологической профилактики России с государственными органами и общественными организациями, осуществляющими виктимологическую профилактику в различных государствах мира, с целью координации деятельности по защите личности от криминальных угроз в эпоху глобализации, изучения опыта зарубежных государств и решений ООН по правам человека, разработке совместных программ по девиктимизации социума;

· обеспечение приоритета в защите прав жертвы правонарушения и общественных интересов перед защитой прав правонарушителя при неуклонном соблюдении общих прав человека;

· неуклонное осуществление принципа общей и юридической справедливости в отношении преступника и его жертвы;

· стремление к дифференциации принципов и методов работы с наиболее виктимогенными слоями населения (дети, лица пожилого возраста, женщины, молодые мужчины и т.п.),

· координацию виктимологической и миграционной политики государства;