Общие признаки хищения в составе кражи

Научный руководитель: кандидат юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации Овчинникова Галина Вячеславовна

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор Яни Павел Сергеевич кандидат юридических наук, доцент Лустова Ольга Сергеевна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Российская академия правосудия»

Защита состоится «24» февраля 2011 года в 14 часов 00 мин. на заседании диссертационного совета Д 170.001.02 Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации по адресу: 123022, Москва, 2-я Звенигородская ул., д. 15, ауд. 414.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в библиотеке Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации по адресу: 123022, Москва, 2-я Звенигородская ул., д.15.

Автореферат разослан «20» января 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Д 170.001.02 доктор юридических наук, профессор С.В. Скляров

1. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Собственность составляет экономическую основу существования любого общества, а право на нее - важнейшую гарантию осуществления прав и свобод личности. Согласно ч. 2 ст. 8 Конституции Российской Федерации, в России признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности, а согласно ст. 35 - право частной собственности охраняется законом, и каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другим лицом. Вместе с тем, особенность экономического организма такова, что значительная часть экономико-правовых институтов не может функционировать без уголовно- правового обеспечения их безопасности. Поэтому охрана собственности от преступных посягательств является одной из задач Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), закрепленных в ст. 2 УК РФ.

Значение уголовно-правовой борьбы с преступлениями против собственности обусловлено, прежде всего, их криминологической характеристикой. По данным МВД России за 2009 год и 10 месяцев 2010 года, почти половину всех зарегистрированных преступлений в России составили хищения чужого имущества, совершенные путем кражи, грабежа и разбоя (47,6 % и 48,9 % соответственно). Из них наиболее распространенными являются кражи чужого имущества (83,5% - 2009 году; 85,4% - за 10 месяцев 2010 года).

Несмотря на то, что за последние 5 лет отмечена тенденция к снижению количества зарегистрированных преступлений (например, в 2005 году всего было зарегистрировано 3 млн. 554,7 тысячи преступлений, а в 2009 году - 2 млн. 994,8 тысячи, что меньше на 15,8%), доля краж в них не только не уменьшилась, но даже увеличилась на 3,3%. Поэтому с уверенностью можно сделать вывод о том, что по-прежнему подавляющее большинство преступлений в Российской Федерации составляют преступления против собственности корыстной направленности, а среди последних - кражи чужого имущества.

Именно в составе кражи наиболее ярко отражаются все изменения, происходящие в обществе и социально-экономическом развитии государства.

Поэтому, как никакой другой состав преступления, кража претерпела, особенно за последние 15 лет, коренные изменения. Эти изменения связаны как с понятием собственности, ее видами, так и с криминализацией отдельных обстоятельств совершения кражи, например, выделение таких ее квалифицированных видов, как кража из одежды, сумки и другой ручной клади, находившихся при потерпевшем, или кража из нефтепровода, нефтепродуктопровода, газопровода.

С момента принятия нового УК РФ не просто прошло 13 лет, а кардинально изменились основы общественной жизни России, экономики, отношения собственности. В общей сложности с момента принятия нового УК РФ в 1996 году и до настоящего времени в ст. 158 УК РФ и в примечания к ней изменения вносились пять раз. Этот процесс не останавливается, многие положения закона по-прежнему требуют обновления. Все это актуализирует проблемы научного переосмысления, законодательных положений и практики применения уголовного закона. Применительно к общему понятию хищения (и, соответственно, к краже) переосмысления требуют: предмет хищения, такой его признак, как безвозмездность, содержание объективной и субъективной стороны.

Степень научной разработанности темы исследования. В юридической литературе XIX века проблемы посягательств на имущество исследовались А.А. Жижиленко, Н.С. Таганцевым, И.Я. Фойницким. Расцвет теоретических разработок хищения и его форм приходится на вторую половину XX века. В 60-90-х годах прошлого века эта тема была достаточно разработана. Вопросам уголовной ответственности за хищения, в том числе и кражам, были посвящены работы Л.А. Андреевой, Г.Н. Борзенкова, В.А. Владимирова, Б.В. Волженкина, Л.Д. Гаухмана, М.А. Гельфера, Г.А. Кригера, В.Н. Литовченко, Ю.И. Ляпунова, П.С. Матышевского, Г.В. Овчинниковой, А.А. Пинаева, В.Н. Пинчука, С.И. Сироты, С.В. Склярова, Э.С. Тенчова, П.С. Яни и других.

Несмотря на актуальность некоторых исследований и в настоящее время, следует все же отметить, что их значительная часть была посвящена проблемам охраны социалистической собственности, которая составляла основу старой общественно-экономической формации.

Последние значительные исследования по проблемам хищений проведены С.М. Кочои (2000 г.), В.В. Векленко (2001 г.), А.И. Бойцовым (2002 г.), Н.А. Лопашенко (2005 г.), А.Ю. Филаненко (2010 г.). Проблемам объекта и предмета преступлений против собственности посвящены диссертации Е.В. Герасимовой (2006 г.), А.В. Шульги (2008 г.).

Отдельные предметы хищения (такие как: транспортные средства, предметы и документы, имеющие особую ценность, нефть и нефтепродукты) явились объектом диссертационных исследований М.К. Магомедова (2005 г.), А.К. Мукашева (2006 г.), А.М. Подчерняева (2007 г.). Способ совершения хищения исследован в работе Ш.А. Кудашева (2007 г.), а вопросы понятия ущерба в хищении освещены в диссертациях А.В. Голиковой (2005 г.) и Н.С. Соколовой (2006 г.). Исследованию кражи, ее уголовно-правовой характеристике и проблемам квалификации посвящены диссертации Р.Г. Исмагилова (2001 г.), С.И. Буз (2002 г.), Е.В. Савкина (2004 г.), Ф.А. Муртазина (2004 г.), Д.В. Круглова (2004 г.), В.И. Кучерук (2005 г.), С.А. Рудакова (2005 г.).

Таким образом, отдельного теоретического исследования, посвященного теме общего понятия хищения в соотношении с наиболее распространенной его формой - кражей, нет. Имеющиеся научные работы по исследованию краж изданы до изменений, внесенных в статью 158 УК РФ, Федеральным законом № 283-ФЗ от 30 декабря 2006 года и Федеральным законом № 377-ФЗ от 27 декабря 2009 года. Поэтому, на наш взгляд, по этой теме необходимы дальнейшие теоретические исследования.

Политические и экономические преобразования в России требуют нового изучения этой темы как с точки зрения предмета хищения, так и его способов, одним из которых является кража. Необходимость разработки рекомендаций по применению ст. 158 УК РФ вызвана некоторым теоретическим вакуумом и тем, что они особенно востребованы на практике. Так, анкетирование судей Псковской области показало, что 70% из них нуждаются в разъяснениях по вопросам применения ст. 158 УК РФ.

Объектом исследования является группа урегулированных уголовным законом общественных отношений, возникающих в связи с корыстным посягательством на собственность, в том числе состоящих в тайном хищении чужого имущества.

Предметом исследования выступают уголовно-правовые нормы, в которых устанавливалась ответственность за кражу: история уголовного законодательства, действующие уголовные, гражданские, административные нормативные акты, акты толкования норм, в том числе постановления Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации, данные судебной статистики и МВД России, материалы опубликованной следственно-судебной практики, юридическая литература по исследуемым вопросам.

Цели и задачи диссертационного исследования. Цель исследования заключается в том, чтобы раскрыть правовые предпосылки криминализации хищений посредством его признаков применительно к краже, выявить недостатки законодательной регламентации ответственности за кражу, выработать критерии, позволяющие разграничить кражу и другие посягательства на собственность, а также действия, не являющиеся уголовно наказуемыми, обратить внимание законодателя на необходимость изменения действующего законодательства в соответствии с новыми социально-экономическими условиями, сформулировать конкретные предложения по совершенствованию уголовного законодательства в этой области.

Указанные цели определили следующие задачи исследования:

- рассмотреть исторический опыт развития законодательства России об ответственности за кражу;

- проанализировать общие признаки хищения применительно к краже и проблемы их установления и доказывания в следственно-судебной практике;

- рассмотреть понятие корысти и корыстной цели;

- исследовать специфический признак кражи - тайность изъятия;

- рассмотреть нормы общей части УК РФ применительно к составу кражи (моменты окончания кражи и покушения на кражу в судебной практике);

- выявить признаки субъекта кражи;

- определить критерии разграничения кражи и находки;

- исследовать вопрос о соотношении кражи и мелкого хищения;

- выявить критерии разграничения кражи и некоторых смежных составов преступлений;

- разработать предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства о краже.

Методологической основой исследования является диалектический подход к научному познанию социально-правовой действительности, позволяющий всесторонне изучить объект и предмет исследования. В процессе исследования использовались следующие специальные методы: историко-юридический (применительно к изучению истории ответственности за кражу); сравнительно-правовой (при анализе новых и ранее действовавших уголовно-правовых норм, исследовании российского и зарубежного законодательства, при исследовании вопросов разграничения кражи и других форм хищения, самоуправства, преступлений против общественной безопасности, разграничении кражи и действий, не являющихся уголовно наказуемыми, административных правонарушений); формально-логический (при анализе общего понятия хищения и составообразующих признаков кражи); статистический (при сборе и анализе статистических данных о кражах); конкретно-социологический (при опросе работников прокуратуры, судей, изучении материалов уголовных дел).

Теоретической основой исследования послужили научные работы: Л.С. Аистовой, А.И. Бойцова, Г.Н. Борзенкова, В.В. Векленко, В.А. Владимирова, Б.В. Волженкина, Л.Д. Гаухмана, М.А. Гельфера, Б.Д. Завидова, И.А. Клепицкого, Г.А. Кригера, С.М. Кочои, В.Н. Литовченко, Н.А. Лопашенко, Ю.И. Ляпунова, З.А. Незнамовой, П.С. Матышевского, А.И. Рарога, В.Н. Пинчука, В.И. Плоховой, С.И. Сироты, С.В. Склярова, Э.С. Тенчова, П.С. Яни, Б.В. Яцеленко. Использовались диссертационные исследования последних лет, например, Е.В. Герасимовой (2006 г.), Ш.А. Кудашева (2007 г.), А.В. Шульги (2008 г.), А.Ю. Филаненко (2010 г.), посвященные отдельным признакам хищения и его предмету.

Нормативную базу диссертационного исследования составили: Конституция Российской Федерации, российское и зарубежное уголовное законодательство, гражданское законодательство России, постановления Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации. В процессе работы использовались законы, утратившие силу и действующие в настоящее время.

Эмпирическая база исследования. Достоверность и аргументированность выводов научных результатов обусловлены репрезентативностью полученных эмпирических данных. Диссертантом было проведено анкетирование 73 судей городских и районных судов Псковской области и анкетирование 69 следователей прокуратуры.

Кроме того, в работе использованы результаты анкетирования 100 государственных обвинителей, проведенного кафедрой уголовного права, криминологии и уголовно-исполнительного права Санкт-Петербургского юридического института (филиала) Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

В диссертации нашел отражение личный опыт работы автора в течение 7 лет в качестве судьи судебной коллегии по уголовным делам Псковского областного суда. Было изучено около 800 уголовных дел о кражах, рассмотренных судами Псковской области за период с 2003 по 2010 год.

Использовались результаты эмпирических исследований, проведенных другими авторами, в том числе данные Научно-исследовательского института Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

При подготовке диссертации использовались статистические данные ГИЦ МВД России, ИЦ УВД Псковской области, Управления судебного департамента по Псковской области, а также практика Верховного Суда СССР, РСФСР, Российской Федерации и судов Псковской области. В ходе исследования анализировались обзоры и обобщения следственно-судебной практики, публицистические материалы.

Научная новизна исследования состоит в том, что диссертационное исследование представляет собой попытку комплексного исследования общего понятия хищения применительно к наиболее распространенному способу его совершения - краже. Анализ общих признаков хищения, изучение его предмета и специфических признаков кражи проведен после внесения последних изменений в статью 158 УК РФ и в примечания к ней (2003, 2006, 2009 годы). В работе проанализированы общие признаки хищения и сформулировано авторское определение понятия «хищение».

По результатам исследования признаков хищения, составляющих объективную и субъективную сторону, высказаны предложения по совершенствованию уголовного закона.

Предмет хищения рассмотрен с учетом изменившихся отношений собственности. Специфический признак кражи - тайность - рассмотрен с учетом новой практики, связанной с использованием технических средств наблюдения, в связи с этим также по-новому сформулированы положения о моменте окончания кражи. Высказаны конкретные предложения по наиболее актуальным вопросам следственно-судебной практики, касающимся общих признаков хищения, разграничения кражи, мелкого хищения и некоторых смежных составов преступлений.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Понятие хищения, изложенное в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, предлагается распространить исключительно на преступления, предусмотренные главой 21 УК РФ, поскольку совокупность общих признаков хищения относится только к преступлениям против собственности.

2. Под безвозмездностью как признаком хищения предлагается понимать только такое завладение чужим имуществом, которое не сопровождалось заменой похищенного аналогичным имуществом, полной денежной компенсацией или трудом. Предоставление взамен похищенного иного имущества, не отвечающего указанным требованиям, не исключает хищения в действиях лица, его совершившего, но может быть учтено при применении норм о деятельном раскаянии, назначении наказания и при вынесении решения по гражданскому иску.

3. В определении хищения предлагается указать обобщенную характеристику действия, свойственного любой форме хищения. Такой обобщенной характеристике действия при совершении хищения, по мнению автора, отвечает термин «завладение». Не являясь способом хищения, он в обобщенном виде отражает противоправный характер действий виновного, посягающего на собственность.

4. В общем понятии хищения корыстную цель предлагается заменить указанием на то, что целью виновного является распоряжение похищенным имуществом как своим собственным, поскольку наличие корыстной цели в формулировке хищения исключает возможность признания таковым обращение похищенного в пользу других лиц, с которыми виновный не связан родственными, финансовыми отношениями, а также отношениями соучастия в совершенном преступлении.

5. С учетом вышеизложенного, предлагается авторская редакция примечания 1 к ст. 158 УК РФ: «Под хищением в статьях настоящей главы понимается противоправное безвозмездное завладение чужим имуществом, причинившее ущерб собственнику или владельцу этого имущества, с намерением распорядиться им как своим собственным».

6. Тайным должно признаваться завладение имуществом в присутствии не только близкого родственника, как разъяснено в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», но и в присутствии любых лиц, на молчание которых виновный рассчитывает. Такое понимание основано на том, что субъективный критерий тайности изъятия имеет преимущественное значение. При этом виновный рассчитывает на молчание таких лиц как во время противоправного изъятия чужого имущества, так и после совершения преступления.

7. Для квалификации совершенного хищения как присвоения или растраты достаточно устной договоренности между собственником (владельцем) имущества и виновным, согласно которой имущество передается последнему с наделением полномочиями по распоряжению, управлению, доставке, пользованию или хранению. Форма оформления правомочий лица, в ведение которого передается имущество, решающего значения не имеет, поскольку такими правомочиями виновный наделяется фактически.

8. Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством предлагается квалифицировать как хищение в зависимости от способа его совершения по соответствующей статье УК РФ в связи с предложением автора заменить в общем понятии хищения корыстную цель указанием на то, что целью виновного является распоряжение похищенным имуществом как своим собственным. Статью 166 УК РФ предлагается исключить.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в получении новых знаний о понятии хищения, его предмете и общих признаках, а также их отражении в составе кражи с учетом изменений, происходящих в социальной и экономической жизни общества; в разработке предложений, направленных на совершенствование уголовного закона, предусматривающего уголовную ответственность за кражу; в выработке рекомендаций по отграничению кражи от гражданско-правовых деликтов, административного правонарушения, а также от иных преступлений.

Научный материал может быть использован в законотворческой деятельности по совершенствованию действующего уголовного закона, в правоприменительной деятельности правоохранительных и судебных органов, для издания научной и методической литературы по теме диссертационного исследования, для преподавания по дисциплине «уголовное право», в том числе на курсах повышения квалификации судебно-следственных работников; в научно-исследовательской работе при дальнейшей разработке проблем уголовной ответственности за хищения и кражи.

Апробация работы и внедрение результатов исследования. Результаты исследования и основанные на них выводы, положения и рекомендации прошли апробацию в процессе обсуждения на заседании кафедры уголовного права, криминологии и уголовно-исполнительного права Санкт-Петербургского юридического института (филиала) Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

Отдельные результаты исследования использованы автором в докладе на международном российско-французском семинаре «Практика применения нового уголовно-процессуального законодательства» в рамках международного проекта «Tacis» для судей. Ключевые тезисы работы стали предметом выступления на научно-практической конференции молодых ученых в Санкт-Петербурге в 2007 году, а также нашли отражение в 11 опубликованных работах автора.

Выводы исследования и рекомендации были освещены автором в докладе на годовом совещании судей Псковской области в 2007 году. Основные результаты работы регулярно освещаются автором в ходе проводимой Псковским областным судом учебы мировых и федеральных судей (2006-2010 гг.). Отдельные аспекты научной работы использовались для дачи консультаций практическим работникам судов и прокуратуры и внедрены в их деятельность.

Структура работы определена с учетом целей и задач исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав (с выделением параграфов), заключения, списка использованной литературы и приложений.

2. Содержание работы

Во введении обосновываются выбор темы, актуальность исследования, теоретическая и практическая значимость, цели, задачи и предмет научного исследования, методология работы и эмпирическая база, аргументируются научная новизна, положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации и внедрении в практику результатов работы.

Первая глава «Российское уголовное законодательство о краже: генезис и современное состояние» состоит из 3-х параграфов.

Первый параграф посвящен вопросам установления ответственности за кражу. Отмечается, что кража является одним из древнейших преступлений, формирование которого прошло длинный исторический путь - от гражданского деликта по римскому праву, обязательств вследствие причинения вреда воровством по торговым договорам Руси с Византией до преступного деяния («обиды»), понятие которого в письменном праве впервые было предусмотрено в Русской Правде XI-XII вв. При этом кража («татьба») рассматривалась как более опасное поведение, чем открытое хищение имущества, поскольку тайность завладения свидетельствовала о коварстве и низости лица, его совершившего.

Дальнейшее развитие законодательства связано с понятием неоднократной или повторной кражи, с усилением наказания за ее совершение вплоть до смертной казни, выделении церковной кражи и кражи государственного имущества из Кремля.

Автор отмечает, что в Псковской и Новгородской судной грамоте (XV век) в отличие от Русской правды, в которой перечень «обид» ограничивался «частными преступлениями», преступление уже начинает обретать смысл «лихого дела», причиняющего ущерб государству. В Судебниках 1497 и 1550 г. г. эти нормы получают дальнейшее закрепление, причем расширяется круг субъектов кражи и уголовного наказания, появляется понятие «головной кражи» (сопряженной с убийством).

В отличие от законов периода феодальной раздробленности, где преступное действие рассматривалось в основном с точки зрения потерпевшего и считалось возможным его погашение, Соборное Уложение 1649 года устанавливало, что преступлением признается деяние, запрещенное законом под страхом наказания. Впервые было дано законодательное определение кражи как тайного похищения чужих вещей, денег или иного движимого имущества.

Характерной чертой уголовного законодательства о кражах периода от абсолютизма до революции 1917 года является попытка систематизации норм, предусматривающих различные способы завладения имуществом, выработка общего понятия преступлений против собственности. Таким понятием сначала становится «воровство», которое подразделяется на кражу, грабеж и мошенничество, а с принятием Уложения о наказаниях уголовных и исправительных (с 1849 года) термин «похищение», которое объединило кражу, грабеж, разбой и мошенничество.

Во втором параграфе «Ответственность за кражу по уголовному законодательству Советского государства» отмечается, что именно этот период отечественной истории отражает зависимость и обусловленность уголовного законодательства, и в особенности норм о хищении, от политического и экономического строя государства.

После Октябрьской революции в 1917 году в стране была национализирована вся собственность, что обусловило острую борьбу не просто с любыми хищениями, а с хищениями собственности, принадлежащей государству. Первоначально борьба с хищениями отличалась отсутствием четких понятий и форм хищения: в декретах Совета Народных Комиссаров РСФСР и ВЦИК, устанавливающих уголовную ответственность, использовались обобщенные понятия - «хищничество», «расхищение». Только в УК РСФСР 1922 года было дано определение кражи как тайного похищения имущества, находящегося в обладании, пользовании или ведении другого лица или учреждения. Это определение было повторено и в УК РСФСР 1926 года. Для этого периода характерно наличие правовых актов, устанавливающих уголовное наказание за хищения, действовавших наряду с УК РСФСР, например, постановление ЦИК и СНК РСФСР 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». В этих актах не указывалось, в каких случаях они подлежат применению, а не УК РСФСР, что порождало разноречивую практику.

Послевоенное положение страны вновь заставило провозгласить курс на охрану, прежде всего, государственной собственности. В этих целях 4 июня 1947 года Президиумом Верховного Совета СССР был принят Указ «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», в котором устанавливались единые для всех союзных республик нормы об ответственности за хищение социалистической собственности в двух ее видах (государственного и общественного имущества) и Указ «Об усилении охраны личной собственности граждан». В этом Указе на основе единого понятия хищения законодательно были созданы несколько составов преступлений: кража, присвоение, растрата или иное хищение имущества. Причем кража включала в себя и открытое хищение имущества.

Дифференциация норм о хищениях по предмету с приоритетной охраной прежде всего социалистической собственности сохранилась и в Уголовном кодексе РСФСР 1960 года. Кража уже была отделена от грабежа и определялась как тайное похищение государственного или общественного имущества или личного имущества граждан.

В третьем параграфе анализируется уголовное законодательство России периода с 1990 года по настоящее время. Автором отмечается, что существенные изменения в стране после распада СССР, обусловившие новый подход к равной защите всех форм собственности, повлекли и изменение уголовного законодательства о хищениях - все формы хищения были объединены в одну главу УК РФ. Впервые законодательно в примечании к статье 144 УК РСФСР было закреплено понятие хищения, общее для всех его форм. Нормы закона, предусматривающие ответственность за кражу чужого имущества по сравнению с нормами, предусматривающими ответственность за другие хищения, продолжают и в настоящее время претерпевать наиболее значительные изменения.

На основании анализа истории законодательства о краже в работе делается вывод об исторической давности появления кражи, об обусловленности криминализации видов кражи и ее предмета социально-экономическим строем государства и его уголовной политикой.

Вторая глава «Отражение основных признаков хищения в составе кражи» состоит из 4-х параграфов. В параграфе первом «Объект и предмет хищения, особенности предмета кражи» дается анализ объекта хищения и кражи, рассматривается предмет хищения и его признаки, а также специфические признаки предмета кражи, обосновывается необходимость переосмысления традиционного понимания предмета кражи. Предмет хищений, в том числе и кражи, в значительной мере определяет наличие преступного деяния, его общественную опасность и ее степень.

Отмечается, что предмет кражи уже предмета хищений, так как не включает право на имущество и, как правило, исключает тайное завладение недвижимым имуществом.

На примерах из судебной практики рассматриваются общие признаки предмета хищения: вещный признак, экономический и юридический.

Несмотря на то, что автором предложен традиционный подход к признакам предмета хищений, вместе с тем, делается вывод о том, что развитие экономических отношений, вовлечение в промышленный оборот новых объектов собственности требуют уголовно-правовой защиты новых общественных отношений по поводу объектов, которые ранее не рассматривались в качестве предмета хищения и кражи. Это относится к таким предметам как информация и газ в трубопроводе. Например, предметом кражи может быть информационный продукт, который имеет материальную форму (содержится на каком-либо носителе), имеет цену на рынке и может быть продан. При этом умысел виновного направлен именно на хищение информации. Если же интеллектуальный продукт не является и не может являться объектом купли-продажи либо практически не подлежит стоимостной оценке, то действия по его завладению, при наличии предусмотренных в законе оснований, могут быть квалифицированы лишь по ст. 146 УК РФ как нарушение авторских и смежных прав.

При рассмотрении вещного признака предмета хищения обозначается проблема уголовно-правовой ответственности за незаконное пользование ресурсами телефонной и иной связи, оплаченными услугами. В настоящее время такие действия хищением не признаются, поскольку сами по себе услуги не обладают вещным признаком. Автор считает, что предметом завладения в таких случаях являются не сами услуги, а денежные средства по их оплате, которые могут и должны рассматриваться как предмет корыстного завладения. С этой точки зрения действия по незаконному пользованию оплаченными услугами (телефонной связью, Интернетом и т.п.) имеют признаки хищения. хищение кража доказывание судебный

Тема обмана рассматривается автором применительно к хищению банковских расчетных, кредитных карт, получивших в последнее время широкое распространение.

Юридический признак предмета кражи исследуется через понятие чужого имущества и сквозь призму проблем признания таковым имущества в семейных отношениях. Делается вывод о том, что похищение таких предметов, как похищенное имущество, контрафактная продукция, угнанный автотранспорт и т.п., не может рассматриваться как хищение (кража), поскольку объектом кражи, как и любого хищения, являются отношения по поводу собственности, а последние, согласно ст. 209, 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, возникают на основании закона или договора, из чего следует, что защите подлежат только полученные законным путем правомочия собственника. Кроме того, необходимо учитывать, что первое хищение уже окончено, ущерб законному собственнику причинен, а ущерб незаконному владельцу имущества нельзя отождествлять с первым.

В параграфе втором рассматриваются такие объективные признаки хищения как противоправность, безвозмездность изъятия чужого имущества, причинение ущерба хищением. Противоправность означает: во-первых, запрещенный законом способ завладения имуществом; во-вторых, отсутствие действительного (то есть основанного на законе или нормативном акте) либо предполагаемого права на это имущество у виновного; в-третьих, противоправность означает изъятие или обращение имущества у собственника или его владельца помимо его воли или вопреки ей.

В работе обосновывается необходимость указанного признака в понятии хищения, а также его связь с другим признаком хищения, характеризующим его предмет - понятием имущества как чужого для виновного. Чужое имущество характеризуется, его нахождением в чьей-либо собственности (законном владении) и отсутствием правомочий лица на распоряжение этим имуществом по своему усмотрению.

В исследовании обозначаются и рассматриваются проблемы, связанные с понятием чужого имущества: кражи в семье, решением которой могло бы стать введение привилегированного состава кражи, а также проблема завладения имуществом в качестве компенсации долга, при котором чаще всего признаки хищения (кражи) отсутствуют.

Отмечается, что признак безвозмездности буквально обозначает завладение чужим имуществом без предоставления за него эквивалентного возмещения в денежной, натуральной форме или трудом. Однако судебная практика признает безвозмездным и такое завладение, которое сопровождалось каким-либо возмещением. Автор предлагает отказаться от расширительного толкования «безвозмездного изъятия» и признавать таковым все случаи, когда изъятие чужого имущества не возмещается в денежном эквиваленте либо аналогичным имуществом.

Объективная сторона хищения рассматривается автором через призму исторического опыта, когда общее определение хищения в законе отсутствовало, а в теории уголовного права имелось многообразие точек зрения по этому вопросу: действия при хищении определялись как незаконное изъятие имущества; как незаконное завладение; как незаконное или преступное приобретение имущества; как обращение имущества в свою собственность или в свою пользу; как захват имущества.

Несмотря на законодательное закрепление понятия хищения, в котором определено, что объективная сторона любого хищения состоит в изъятии и (или) обращении чужого имущества в пользу виновного или других лиц, использование законодателем указания на «изъятие» и «обращение» продолжает оставаться предметом дискуссий среди ученых. При этом споры ведутся как по поводу содержания действий в разных формах хищения, так и о терминологическом значении понятий «изъятие» и «обращение». Например, «изъятие» рассматривается и как физический акт по удалению имущества из владения собственника, перемещение его виновным по своему усмотрению, и в более широком смысле - как фактический переход права собственности, лишение права владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом. Есть также мнение, что изъятие и обращение присутствуют в любом хищении и символизируют разные стадии его процесса.

Для кражи и грабежа объективную сторону составляет изъятие имущества (по мнению многих ученых - с обращением имущества в свою пользу или в пользу других лиц), для мошенничества - изъятие или обращение похищенного в свою пользу или в пользу третьих лиц, для присвоения и растраты - обращение похищенного в свою пользу или в пользу третьих лиц, для разбоя таким действием является нападение.

Приведенный спектр мнений по поводу объективной стороны хищения свидетельствует о том, что в общем определении хищения невозможно указать конкретное действие, составляющее объективную сторону любой из его форм. Этим в диссертации обосновывается вывод о том, что в общем определении хищения необходимо указать обобщенную характеристику действия, свойственного любой форме хищения. Такой обобщенной характеристике действия при совершении хищения отвечает термин «завладение». Не являясь способом хищения, он в обобщенном виде отражает противоправный характер действий виновного, посягающего на собственность. По своему содержанию завладение включает в себя и изъятие, и любые другие идентичные действия, а также и их результат - возможность распоряжаться похищенным.

Для отдельных составов хищения описание объективной стороны может быть раскрыто в соответствующих разъяснениях Верховным Судом - так, как это сделано, например, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 29 от 27 декабря 2002 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», в пункте 2 которого прямо указано, что объективная сторона кражи состоит в изъятии чужого имущества. Значение изъятия состоит в нарушении полномочий собственника или владельца на имущество. С момента изъятия собственник (владелец) утрачивает возможность владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом по своему усмотрению и в своих интересах. Характерное для кражи изъятие имущества, как указано в законе, должно быть в пользу виновного или других лиц, однако указание на данный признак представляется излишним; его сочетание с корыстной целью предлагается заменить указанием на то, что целью виновного является распоряжение похищенным как своим собственным.

Обязательным условием для признания завладения чужим имуществом хищением является причинение ущерба собственнику (владельцу) имущества, который исчисляется стоимостью похищенного на момент совершения преступления. При определении стоимости учитывается реальный ущерб, а не убытки. Автором обосновывается вывод о том, что причиненный ущерб в хищении является категорией не только объективной, но и субъективной, связанной с оценкой его размера потерпевшим.

В этом же параграфе рассмотрен такой специфический признак кражи как тайность изъятия и момент окончания кражи. Наличие либо отсутствие признака тайности изъятия решается на основе объективных и субъективных критериев оценки обстоятельств совершения кражи. Автором приводятся примеры из судебной практики, когда завладение имуществом признавалось тайным, несмотря на то, что оно совершалось в присутствии собственника (владельца) либо посторонних лиц. Предопределяющим тайность в таких случаях являлось то, что изъятие, хотя и происходило в присутствии указанных лиц, было для них незаметно, либо они не понимали характера совершаемых действий, находились без сознания, в сильном алкогольном опьянении, либо расценивали действия виновного как правомерные.

Однако по сравнению с объективным критерием тайности преимущественное значение имеет субъективный критерий. В связи с этим автором критикуется разъяснение, данное в п. 4 Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 29 от 27 декабря 2002 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», в котором указывается, что присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо, на молчание которого рассчитывает виновный, не исключает тайности, если это лицо является близким родственником виновного. Однако, помимо близких родственников, такими лицами являются супруг (-а), сожитель (-ница), друзья и т.д. Важным в данном случае является не их статус по отношению к преступнику, а отношения, позволяющие виновному расценивать свои действия как тайные.

Проблемы момента окончания кражи проиллюстрированы автором на примерах из судебной практики. Отмечается, что критерий окончания кражи и грабежа по моменту возникновения у виновного реальной возможности пользоваться или распоряжаться похищенным по своему усмотрению, зависит от конкретных обстоятельств содеянного, а потому является оценочным и порождает среди правоприменителей разную оценку одних и тех же обстоятельств, что подтверждается данными их опроса.

Учитывая, что из предусмотренного правила окончания имеются многочисленные исключения, связанные с местом нахождения имущества, с особенностями предмета хищения, констатируется, что используемая формула окончания некоторых хищений, в том числе и кражи, является несовершенной. На основе изучения последней следственно-судебной практики делается вывод о том, что количество таких исключений, скорее всего, будет возрастать, например, они коснутся случаев, когда кража совершается из помещений, оборудованных камерами видеонаблюдения, использование которых позволяет признавать хищение неоконченным, если оно было пресечено в зоне их видимости. Причем, чем такое наблюдательное устройство совершеннее, тем более отдаляется для виновного и момент окончания кражи.

Анализируя положения части 1 статьи 29 УК РФ, автор делает вывод о том, что, коль скоро законодатель обозначил объективную сторону кражи изъятием, независимо от наличия возможности распоряжаться похищенным, то изъятия и должно быть достаточно для признания кражи оконченной. Кроме того, акцентируется внимание на том обстоятельстве, что изъятием имущества собственнику (владельцу) ущерб уже причинен.

В параграфе третьем дается анализ субъективной стороны хищения в целом и кражи в частности, которая характеризуется виной в форме прямого умысла. Рассматривается вопрос о фактических ошибках. На примерах из судебной практики исследуются проблемы, связанные с неопределенным умыслом при краже при проникновении в квартиру, которые в среде практических работников вызывают наибольшие затруднения.

Отмечается, что в качестве обязательного признака субъективной стороны хищения и кражи в законе предусмотрена корыстная цель, содержание которой, состоящее в удовлетворении виновным своих материальных потребностей за чужой счет, не соотносится с указанной в законе возможностью обращения похищенного в пользу других лиц.

По результатам опроса практических работников делается вывод о том, что большинством из них при привлечении лица к уголовной ответственности за кражу отсутствие в действиях лица корыстной цели игнорируется. Кроме того, автором указывается на смешение понятий цели и мотива преступления как признаков субъективной стороны хищения.

В связи с этим законодателю предлагается отказаться от указания на корыстную цель и использовать в определении хищения вместо нее указание на желание виновного распорядиться похищенным имуществом как своим собственным, так, как будто оно принадлежит ему.

На примере хищения ядерных материалов, оружия, взрывчатых веществ, взрывных устройств, наркотических средств и др. обосновывается вывод о том, что эти преступления могут быть совершены как с корыстной, так и с другими целями: террористическими, диверсионными, хулиганскими. В связи с этим предлагается уточнить примечание к статье 158 УК РФ, указав, что содержащееся в нем понятие хищения относится только к преступлениям, указанным в главе 21 УК РФ.

В параграфе четвертом раскрываются признаки, характеризующие субъекта преступления (физическое, вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности). Анализируется специфический признак субъекта кражи, которым является лицо, не обладающее никакими правомочиями в отношении похищаемого имущества, позволяющий отграничить кражу от присвоения и растраты.

Третья глава «Современные проблемы квалификации кражи» состоит из 4-х параграфов. В первом параграфе рассмотрены актуальные проблемы разграничения кражи и присвоения бесхозного имущества, находки, клада. Автором разделяется позиция П.С. Яни, Н.А. Лопашенко о том, что имущество, захороненное в могиле, добровольно отчуждается собственниками, уже ничьей собственностью не является, потому и завладение им хищением не является. Такие действия могут быть квалифицированы как надругательство над местами захоронения (ст. 244 УК РФ). Сказанное равным образом относится и к действиям по извлечению золотых коронок у трупов. Однако завладение имуществом с незахороненного трупа образует хищение.

На основании анализа норм гражданского законодательства, а также исследования мнения практических работников формулируются основания, при наличии которых завладение находкой может быть признано кражей: по связи предмета хищения с его владельцем, даже если она минимальна (оставил вещи на время, но «приглядывает» за ними, либо оставил в определенном месте и т.п.) и осознание наличия этой связи виновным.

В параграфе втором «Отличие кражи от мелкого хищения чужого имущества» дается анализ соотношения норм уголовного и административного права о мелком хищении. На основе исследования данных о рецидивности краж автором констатируется, что указание в примечании к норме о мелком хищении только на стоимость похищенного имущества объективно не свидетельствует об общественной опасности этого хищения.

В связи с этим предлагается изменить примечание к ст. 7.27 Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации, изложив его в следующей редакции: «Хищение чужого имущества признается мелким, если стоимость похищенного имущества не превышает одну тысячу рублей. Хищение на сумму менее тысячи рублей может повлечь уголовную ответственность с учетом предмета хищения, его количества в натуре (веса, объема), обстоятельств совершения преступления, значимости похищенного для потерпевшего и его мнения об этом, а также данных о личности лица, совершившего хищение».

В третьем параграфе освещаются актуальные вопросы отграничения кражи от самоуправства и преступлений против общественной безопасности, здоровья населения и общественной нравственности. Делается вывод о том, что при внешней схожести действий при самоуправстве и краже эти преступления различаются: 1) по непосредственному объекту преступления; 2) по предмету: предметом кражи является чужое, а при самоуправстве - спорное имущество; 3) по способу: для кражи характерен именно тайный способ изъятия, при самоуправстве он может быть и открытым, сопровождаться применением насилия или его угрозой; 4) по последствиям: для самоуправства обязательным признаком является существенный вред, отсутствующий в краже; 5) по субъекту; 6) по субъективной стороне: кража совершается только с прямым умыслом, самоуправство - как с прямым, так и с косвенным.

По объективной стороне, субъективной стороне кража также сходна с хищением ядерных материалов или радиоактивных веществ (ст. 221 УК РФ); оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 226 УК РФ); наркотических средств или психотропных веществ (ст. 229 УК РФ).

Однако, в отличие от кражи, объектом указанных преступлений выступают: общественная безопасность, установленный порядок оборота указанных веществ, устройств и материалов, здоровье населения. Отношения по поводу собственности выступают только в качестве дополнительного объекта преступного посягательства. Указанные преступления различаются также по предмету преступного посягательства.

В параграфе четвертом, озаглавленном как «Отличие кражи от иных преступлений против собственности», освещаются вопросы отграничения кражи от мошенничества, присвоения, растраты и угона. В отличие от кражи, предметом мошенничества может выступать не только имущество, но и право на имущество. Отмечая, что при краже обман также может иметь место, диссертантом указывается, что он, в отличие от мошенничества, при котором он выступает главной причиной передачи имущества, при краже выступает лишь средством, облегчающим доступ к имуществу.

Обосновывается вывод о том, что предварительное изготовление поддельной кредитной (расчетной) карты в целях хищения денежных средств со счета в особо крупном размере или организованной группой, образует приготовление к особо квалифицированной краже (ч. 1 ст. 30 и ч. 4 ст. 158 УК РФ), либо приготовление к особо квалифицированному мошенничеству (ч. 1 ст. 30, ч. 3 или 4 ст. 159 УК РФ) в зависимости от того, каким образом было совершено последующее хищение денег со счета - через банкомат (нет обмана - кража) либо с участием уполномоченного работника кредитной (торговой, сервисной) организации (присутствует обман - мошенничество). Поэтому автор не соглашается с разъяснениями в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 51 от 27 декабря 2007 года «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» о том, что такие действия следует квалифицировать только как приготовление к мошенничеству.

В отличие от кражи, имущество при присвоении или растрате вверяется, то есть изначально находится в ведении виновного, поэтому неправомерное завладение им осуществляется не путем изъятия, а путем обращения чужого имущества в пользу виновного или в пользу других лиц.

Отмечается, что в указанном постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации в понятие вверенного имущества обоснованно включены правомочия по пользованию имуществом на основании должностного или иного служебного положения лица, договора или специального поручения, отсутствие упоминания о которых в предыдущих актах толкования вызывало затруднения в практической деятельности. Однако за рамками разъяснений остался вопрос о том, каким образом должны быть оформлены договорные отношения, чтобы признать, что имущество было вверено.

Обосновывается вывод о том, что, несмотря на требования гражданского законодательства по оформлению некоторых сделок (например, найма жилого помещения), соблюдение этой формы не имеет существенного значения, важно лишь то, что имущество было фактически в результате сделки вверено субъекту, и его умыслом это обстоятельство охватывалось.

Особенности момента окончания присвоения и растраты обусловлены тем, что, в отличие от кражи, при которой происходит изъятие имущества, при присвоении и растрате это имущество уже как бы изъято и находится в ведении виновного. В связи с этим у субъекта изначально имеется реальная возможность распоряжаться этим имуществом по своему усмотрению, поэтому момент окончания присвоения и растраты связан не с возможностью распоряжения имуществом, а с началом выполнения действий, направленных на обращение имущества в свою пользу.

Отмечая отличия кражи от угона, автор в диссертации обосновывает вывод о том, что ст. 166 подлежит исключению из УК РФ, а всякое противоправное завладение автомобилем или транспортным средством должно квалифицироваться как хищение. Так, из всех преступлений против собственности угон отличается именно тем, что отграничение его от кражи происходит по субъективному признаку, тогда как основное отграничение кражи от других преступлений - по объективной стороне преступления.

То обстоятельство, что указанный предмет хищения впоследствии виновным оставляется где-либо, не свидетельствует об отсутствии признаков хищения, а указывает на то, что виновный распорядился автомобилем или иным транспортным средством по своему усмотрению (съездил куда-либо), то есть как своим собственным.

Заключение представляет собой развернутый итог исследования в виде выводов, теоретических обобщений, где даются практические рекомендации по совершенствованию уголовного законодательства о хищениях и краже.

Основные положения диссертации опубликованы

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых журналах и изданиях, указанных в перечне Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки Российской Федерации:

1. Уланова, Ю.Ю. Проблемы судебной практики по делам о кражах (п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ) / Ю.Ю. Уланова // Российский судья. - 2007. - № 5. - С. 20-21. - 0,1 п.л.

2. Уланова, Ю.Ю. О проблемах реализации статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в российском уголовном судопроизводстве / Ю.Ю. Уланова // Российская юстиция. - 2010. - № 5. - С. 48-50. - 0,2 п.л.

3. Уланова, Ю.Ю. Преступление против собственности: особенности квалификации и назначения наказания / Ю.Ю. Уланова // Российский судья. - 2010. - № 6. - С. 19-21. - 0,2 п.л.

Публикации в иных изданиях:

4. Уланова, Ю.Ю. Обобщение судебной практики по делам о кражах автомобилей / Ю.Ю. Уланова // Псковский судебный вестник. - 2004. - № 4. - С. 51-55. - 0,3 п.л.

5. Уланова, Ю.Ю. О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам в связи с изменениями в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы / Ю.Ю. Уланова // Псковский судебный вестник. - 2005. - № 1. - С. 33-35. - 0,4 п.л.

6. Уланова, Ю.Ю. Обобщение судебной практики по уголовным делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств / Ю.Ю. Уланова // Псковский судебный вестник. - 2005. - № 2. - С. 11-16. - 0,3 п.л.