Трансформация института возвращения уголовного дела прокурору судом

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Сибирский федеральный университет

Адвокат в судебном процессе

Трансформация института возвращения уголовного дела прокурору судом

Левичев Д.С., магистрант

г. Красноярск, Россия

Аннотация

В статье рассматриваются основные изменения статьи 237 УПК РФ возвращение уголовного дела прокурору, продиктованные как практическими проблемами, так и практикой Конституционного Суда Российской Федерации.

Ключевые слова: возвращение дела прокурору, дополнительное расследование, Конституционный Суд

Анализ ст.237 УПК РФ начнем с постановления Конституционного Суда и определения Конституционного Суда по делу о проверке конституционности предшественника ст.237 УПК РФ - дополнительному расследованию, которое предусматривала ст.232 УПК РСФСР. Поскольку эти решения как минимум выступали аргументом для отказа от дополнительного расследования, так один из авторов проекта УПК РФ Мизулина Е.Б. неоднократно, ссылалась на решения Конституционного Суда в обоснование нового института возвращения уголовного дела прокурору [2].

Правовая позиция Конституционного Суда [7] сводилась к тому, что в системе действующего правового регулирования у суда существует не только право, но и обязанность возвращать уголовное дело на дополнительное расследование. Такое толкование исходило из положений Пленума Верховного Суда РСФСР [8], в котором указывалось, что в случае неполноты предварительного, которая не может быть восполнена в судебном заседании, судам «надлежит возвращать дела для дополнительного расследования», невыполнение этого требования влечет отмену приговора. Учитывая, что суд должен указывать, какие обстоятельства необходимо выполнить, Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что это влечет принятие судом на себя не свойственной суду функции обвинения. Кроме того, возвращение уголовного дела на дополнительное расследование создавало возможность нарушения прав как обвиняемого, так и потерпевшего. Это усугублялось тем, что существовала практика прекращения дел на стадии дополнительного расследования и у сторон отсутствовали компенсационные механизмы в виде обжалования решения суда о возвращение уголовного дела на дополнительно расследование.

Также Конституционный Суд указывал, что обвиняемый и подсудимый лишались права на защиту в суде и дополнительное расследование существенно продлевало сроки следствия, сроки применения мер пресечения. Продление сроков меры пресечение же зависело не от действий обвиняемого, а от низкого качества следствия, что не соответствовало социально оправданным целям мер пресечения. Таким образом, Суд пришел к выводу, что возвращения уголовного дела на дополнительное расследование по собственной инициативе, если оно связано с полнотой произведенного следствия или необходимостью изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, изложенного в обвинительном заключении не соответствуют Конституции Российской Федерации.

Статья 232 УПК РСФСР и до этого попадала в объектив критики юридического сообщества. Так в Концепции судебной реформы [2] отмечалось, что за период с января 1990 года по июнь 1991 года судами на доследование отправлено 8,6% (81 253 человека), от общего числа лиц. Также указывалось, что суд зачастую закрывает глаза на ошибки обвинения, в связи с чем и возникают «бесконечные доследования». Кроме того, Верховный суд указывал, что в 1992 году отменено 11% определений о направлении уголовного дела на дополнительное расследование, в 1993 году - 12,7%, а в 1994 - 12,9%. Отмечались такие негативные практики как возвращение дела без наличия оснований и возвращение уголовных дел по причине неполноты проведенного предварительного расследования.

В научном сообществе того периода институт дополнительного расследования подвергался критике:

1. Поскольку вместо вынесения оправдательного приговора, суд возвращал уголовное дело на дополнительное расследование, где оно к тому же прекращалось по не реабилитирующим основаниям;

2. Затягивание сроков производства по уголовному делу. Пленум Верховного суда отмечал негативную практику : «отдельные суды вместо вынесения обвинительных приговоров… или оправдания… необоснованно возвращают дела на дополнительное расследование, что порождает волокиту и нарушает права граждан»;

3. Существования института дополнительного расследования ведет к тому, что судьи подвержены вертикальному и горизонтальному давлению, поскольку не могут вынести оправдательный приговор[3].

В итоге в новом уголовно-процессуальном кодексе отказались от дополнительного расследования и ввели новый институт возвращения уголовного дела прокурору. Институт возвращения уголовного дела не был предназначен для исправления содержательных недостатков, был формальным и техническим. Это мы можем наблюдать по тем основаниям, носящим чисто формальный характер, которые перечислены в ст.237 в первой редакции. Срок для устранения недостатков в 5 дней однозначно свидетельствует, о том, что институт возвращения уголовного дела носил формальный характер. То же самое было отмечено и в научном сообществе [5].

Возвращение уголовного дела прокурору не встроилось в практику органов предварительного расследования. Так, например, была отмечена практика, когда направленное уголовное дело для устранения недостатков по ст.237 УПК РФ, а прокурор своим решением отправлял уголовное дело на дополнительное расследование, то есть, таким образом маскировалось дополнительное расследование, под устранение недостатков.

В ответ на порочную практику в статью 237 УПК РФ вносятся изменения: часть 4 запрещающая производство каких-либо следственных и иных процессуальных действий, и часть 5 предусматривающая признание недопустимым доказательства полученных за пределами пятидневного срока.

Вносимые изменения были похожи на попытку сохранить технический характер статьи 237 УПК РФ, особенно ярко это прослеживается в запрете на производство следственных действий. Также статья 236 УПК РФ была дополнена частью 7, допускавшей обжалование только судебных решений, принятых по итогам предварительного слушания, где рассматривался вопрос о прекращении производства, и (или) о назначении судебного заседания, целью которого являлся вопрос о мерах пресечения. То есть, пишет Сарычев Д.С., устанавливался запрет на обжалование принятых в рамках подготовки к судебному заседанию решений о возврате уголовного дела, что было вполне логично, если принять пятидневный срок для устранения недостатков во внимание [5].

Изначально задуманный как технический, формальный инструмент концептуально начал изменяться под влиянием решений Конституционного суда Российской Федерации. В 2003 году Конституционный суд принимает первое из серии решений, которое в научном сообществе оценивается как разворот к дополнительному расследованию [4].

В постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8.12.2003 №18-П[14] судам общей юрисдикции, кроме функции осуществления правосудия, указали на функцию судебного контроля, согласно которой суд как орган правосудия призван обеспечивать соблюдения процедур, предусмотренных законом, что способствует вынесению законного, обоснованного и справедливого решения по делу, что в свою очередь способствует право на судебную защиту. Поэтому исходя из важности предварительного расследования для последующего рассмотрения дела судом: предварительное расследование формирует обвинение, которое является предметом рассмотрения в судебной инстанции. Кроме того, некоторые следственные действия могут производиться только на досудебной стадии, а соответственно на досудебной стадии права как потерпевшего, так и обвиняемого могут быть существенным образом нарушены, что в таком случае предоставляет суду право самостоятельно и независимо принимать меры по устранению нарушений в целях создания условий для всестороннего и объективного рассмотрения дела по существу. Такой предусмотренной законом процедурой, по мнению Конституционного Суда, был институт возвращения уголовного дела прокурору. В результате указанного решения изменения, призванные ограничить порочную практику проведения дополнительного расследования под видом исправления недостатков в части запрета на производство следственных действий были признаны неконституционными.

В научном сообществе того времени, сразу же появилось мнение, что Конституционный Суд, «пресек» попытку на законодательном уровне отказаться от института возвращения уголовных дел на доследование [5]. Существовало и иное мнение, что какой-либо ясности относительно возможности направления судом уголовного дела на доследование с целью восполнения пробелов предварительного расследования не появилось. Такое мнение являлось следствием того, что несмотря на возможность проводить следственные действия, Конституционный Суд постоянно подчеркивал, что возвращение уголовного дела не связано с восполнением неполноты проведенного предварительного расследования[6].

Действительно Конституционный Суд в каждом решение указывал, что возвращение уголовного дела должно быть «не связано с восполнением неполноты проведенного предварительного расследования», более того устранять существенные нарушения закона невозможно без проведения следственных и процессуальных действий (например, предъявление обвинения). Конституционный Суд, прямо никогда не разрешал производить доследование, потребность снизу с уровня конкретного правоприменителя, это проявлялось в негативных практиках возвращения на дополнительное расследование прокурором после того, как ему вернули дело из суда. Поэтому признание неконституционным запрета на проведение следственных действий, позволяло применять эти практики вновь, что неявно намекало на возможность восполнить неполноту проведенного следствия.

Естественно, что пятидневный срок объективно, в некоторых случаях, делал невозможным устранение недостатков без нарушения, и не мог обеспечить строго следования закону в части устранения существенных нарушений уголовного закона вместо восполнения неполноты проведенного расследования. В итоге в Определении от 02.02.2006 №51-О Конституционный Суд отказался и от этого ограничителя дополнительного расследования и указал, что в случае возвращения уголовного дела прокурору по основанию, связанному с необходимостью устранения существенных неустранимых в судебном производстве нарушений закона, требование о соблюдении пятидневного срока, не действует.

Верховный Суд отразил правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации в постановлении Пленума от 05 марта 2004 года №1 [9].

Законодатель, внес изменения в уголовно-процессуальный закон [12], согласно которому признаны утратившими силу положения о пятидневном сроке на исправление недостатков и о запрете проведения следственных действий. уголовный прокурор следствие апелляция кассация

Таким образом, ст.237 утратила свои ограничения формального характера, приобрела новое основание, которое не являлась формальным, и подразумевало проведение под собой следственных действий. И как следствие злоупотребление законом, связанным с восполнением неполноты предварительного следствия.

Следующие изменения института возвращения уголовного дела прокурору были обусловлены новым, стоявшим перед практическими работниками вопросом, а именно возможно ли изменять квалификацию деяния на более тяжкую, в том случае, когда исходя из изложенного в обвинительном заключении или в обнаруженных в стадии судебного заседании фактических обстоятельства есть свидетельства о необходимости более тяжкой квалификации.

Сарычев Д.С. делает ссылки на два диаметрально противоположных решения по вопросу возможности изменения квалификации на более тяжкую. В одном решении изменение квалификации на более тяжкую признавалось допустимым, во втором наоборот. Однако впоследствии указывает, что практика Верховного Суда РФ признавала недопустимым направление дела прокурору для изменения обвинения на более тяжкое. Так, кассационное определение Верховного Суда РФ от 05 марта 2007 года №45-007-8Б в соответствии с которым действия следователя, переквалифицировавшего действия обвиняемых К. и Ф. с части 4 статьи 111 УК РФ на пп. «ж» и «з» части 2 статьи 105 и часть 4 статьи 162 УК РФ, были признаны незаконными. Суд дополнительно указал на недопустимость ухудшения положения обвиняемого[10].

Сперва этот вопрос был затронут Постановлением Конституционного Суда РФ от 16 мая 2007 года №6-П, в соответствии с которым положения пункта 2 части 2 и части 3 статьи 413 и статьи 418 УПК РФ в контексте статьи 237 УПК РФ были признаны неконституционными в части, позволяющей не возобновлять производства по делу в соответствии с главой 49 УПК РФ если будут выявлены обстоятельства, указывающие на необходимость более тяжкой квалификации деяния.

Конституционный Суд Российской Федерации разрешил указанную проблему в Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 02.07.2013 №16-П[13]. Исходил Конституционный Суд из следующего. Конституция предполагает право каждого на судебную защиту, свободный и равный доступ к правосудию, осуществляемому независимым и беспрестанным судом, а также охрану прав и законных интересов не только от произвола законодательной и исполнительной власти, но и от ошибочных решений суда. Соответственно, государство обязано установить процедуру обеспечивающие вынесение законных, обоснованных и справедливых судебных решений. Признание лица виновным, в свою очередь, является исключительной прерогативой суда, что предполагает независимую ни от кого оценку фактических обстоятельств по своему внутреннему убеждению и выбор подлежащей применению нормы права.

Далее Конституционный Суд указывает, что отсутствие у суда права изменить квалификацию на более тяжкую, если суд придет к выводу, несоответствие квалификации инкриминируемого обвиняемому преступления обстоятельствам ставит решение суда в зависимость от решения, обоснованность которого и составляет предмет судебной проверки и которое принимается органами предварительного расследования, входящими в систему исполнительной власти, является неправомерным вмешательством в самостоятельность и независимость судебной власти. Кроме того, такое положение дел существенно затрагивает права потерпевшего на доступ к правосудию.

Во исполнение правовых позиций Конституционного Суда, выраженных в вышеуказанных постановлениях законодатель принял Федеральный Закон от 26 апреля 2013 года №64-ФЗ и Федеральный закон от 21 июля 2014 года №269-ФЗ, которые дополнили ст.237 УПК РФ основаниями для возвращения уголовного дела прокурору.

Таким образом, в статье 237 УПК РФ появилось еще одно основание для возвращения уголовного дела прокурору. Стоит сказать, что его применение в чистом виде, может и не предполагать проведение следственных действий. Тем не менее, Конституционный Суд Российской Федерации последовательно восстанавливал основания, предусмотренные Советским институтом дополнительного расследования.

Последним завершающим к сегодняшнему дню трансформацию статьи 237 УПК РФ стало Постановление Конституционного Суда от 16 июля 2015 №23-П, в котором он пришел к выводу, вопреки положениям ст.237 УПК РФ и положениям постановления Пленума Верховного Суда от 19 декабря 2013 года №41, прямо предусматривающим, что вопрос о мере пресечения разрешается с учетом сроков, предусмотренных статьей 109 УПК РФ, пришел к выводу, что суд может продлить срок заключение под стражей за пределами сроков установленных для предварительного расследования, минуя правила установленные ст.217 УПК РФ и ст.109 УПК РФ. При этом Конституционный Суд отметил, что возвращение уголовного дела прокурору для устранений существенных нарушений закона, предполагает проведение следственных действий, что в контексте стадийности уголовного судопроизводства - превращает процедуру возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его судебному рассмотрению, по существу, в особый порядок движения уголовного дела, не тождественный его возвращению для производства дополнительного расследования. При этом в этот раз Суд совершенно не озаботился правом на судопроизводство в разумный срок и длительность меры пресечения, за плохое качество следствия, в отличие от правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда РФ от 20.04.1999 №7-П.

В итоге в результате всех трансформаций ст.237 УПК РФ она вроде бы должна оставаться формальным инструментом, но с другой стороны подразумевает основания, в рамках которых проводятся следственные действия, которые ранее существовали в институте дополнительного расследования. В настоящее время уголовное дело можно возвращать прокурору не только со стадии судебного следствия, но и со стадии апелляции и даже кассации.

Список литературы

1. Стеннограмы заседания Государственной Думы [Электронный доступ]

2. Концепция судебной реформы в РСФСР, утвержденная постановлением Верховного совета РСФСР от 24 октября 1991 года №1801-1

3. Замятин В. Институт дополнительного расследования унизителен для судебной власти // Российская юстиция. 2001. №7. С. 3; Комментарий к УПК РФ / Под ред. Д. Козака и Е. Мизулиной. М., 2002. С. 464; Вицин С. Институт возбуждения делав уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2003. №6.

4. Зыкин В.В. Возвращение судом дел для дополнительного расследования: состояние и перспективы // Российский следователь. 2006. №1. С. 9

5. Сарычев Д.С.: Устранение судом первой инстанции недостатков предварительного следствия: Дис. … канд. Юрид. Наук. // Сарычев Дмитрий Сергеевич. - Москва, 2018. -227 с.

6. Жеребятьев И.В. Личность потерпевшего в современном уголовном судопроизводстве России. Оренбург, 2004. С. 136-137.

7. Постановление Конституционного Суда РФ от 20.04.1999 №7-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 часть первой статьи 232, части четвертой статьи 248 и часть первой статьи 258 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород» [Электронный доступ] // СПС «Консультант плюс»

8. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 08.12.1999 г. №84 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] // «КонсультантПлюс»

9. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 5 марта 2004 г. №1 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] // «КонсультантПлюс»

10. Кассационное определение Верховного Суда РФ от 05 марта 2007 года №45-007-8 // СПС «КонсультантПлюс».

11. Постановление Конституционного суда РФ от 16.05.2007 №6-П «По делу о проверке конституционности положений статей 237, 413 и 418 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом президиума Курганского областного суда» // СПС «КонсультантПлюс».

12. Федеральный закон от 02.12.2008 г. № 226-ФЗ «О внесении изменений в уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» [Электронный ресурс] // СПС «Консультант плюс»

13. Постановление Конституционного суда РФ от 02.07.2013 №16-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда» // СПС «КонсультантПлюс».

14. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8.12.2003 №18-П «По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан город Москва» [Электронный доступ] // СПС «Консультант плюс»

Размещено на allbest.ru