Иностранное судебное решение как объект признания и приведения в исполнение в России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации

Иностранное судебное решение как объект признания и приведения в исполнение в России

Н.И. Марышева, доктор юридических наук,

заслуженный деятель науки

А.И. Щукин, кандидат юридических наук

Аннотация

признание приведение иностранный суд

Признание и приведение в исполнение решений иностранных судов является важной гарантией защиты прав и законных интересов физических и юридических лиц и необходимой частью эффективной системы международного правового сотрудничества. В механизме правового регулирования трансграничного оборота судебных актов одним из основных вопросов является определение объекта признания и исполнения. В России признание и исполнение иностранных судебных решений определяется в ее международных договорах, предусматривающих такое признание и исполнение, а в случае признания решений, не требующих принудительного исполнения, также в федеральных законах. Целью исследования является анализ договорных норм, устанавливающих, какие именно иностранные судебные решения подлежат признанию и исполнению на территории России, выявление спорных вопросов практики применения их судами, поиск путей к совершенствованию договорных норм, к достижению единообразия в понимании их судами. В статье анализируются положения Минской конвенции стран СНГ (1993), Киевского соглашения этих стран (1992), двусторонних договоров России о правовой помощи (их более 30) и других международных договоров, предусматривающих признание и исполнение иностранных судебных решений, российское законодательство и правоприменительная практика. Учитываются современные тенденции в регулировании этих отношений, в частности, используются материалы разработки Гаагской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений по гражданским и торговым делам (2019). Круг подлежащих признанию и исполнению иностранных судебных решений определяется по разным векторам с учетом специфических свойств судебных актов и производств, в рамках которых они принимаются. Иностранное судебное решение как объект признания и исполнения рассматривается под углом зрения, во-первых, характера дела, по которому вынесено решение (гражданское, семейное, трудовое или отдельная категория гражданских дел), во-вторых, органа, вынесшего решение (государственный суд или иной орган), в-третьих, его процессуальной формы (решение, определение, постановление, приказ)

Ключевые слова суд; иностранное судебное решение; признание иностранных судебных решений, исполнение иностранных судебных решений; объект; международный гражданский процесс

Annotation

Foreign Judgment as Object of Recognition and Enforcement in the Russian Federation Natalia I. Marysheva Chief Researcher, Department of Private International Law, Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, Doctor of Juridical Sciences.

Andrey I. Schukin Leading Researcher, Department of Private International Law, Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, Candidate of Juridical Sciences

Recognition and enforcement of foreign courts decisions is an important guarantee of protection of the rights and legitimate interests of individuals and legal entities and a necessary part of an effective system of international legal cooperation. In the mechanism of legal regulation of cross-border turnover of judicial acts, one of the main issues is the definition of the object of recognition and enforcement. In Russia, the range of decisions subject to recognition and enforcement is defined in international treaties of the Russian Federation, which provides for such recognition and enforcement, while in the case of recognition of decisions that do not require enforcement -- also in Federal laws of the Russian Federation. The aim of the study is to analyze the Treaty rules that determine which foreign judgments are subject to recognition and enforcement in the territory of the Russian Federation, to identify controversial issues in the practice of their application by courts, to find ways to improve Treaty rules, to achieve uniformity in the understanding of their courts. The article analyzes the provisions of the Minsk Convention of the Commonwealth of Independent States (1993), the Kiev agreement of these countries (1992), bilateral treaties of the Russian Federation on legal assistance (more than thirty of them) and other treaties providing for the recognition and enforcement of foreign judgments, Russian legislation and law enforcement practice. Modern trends in the regulation of these relations are taken into account, in particular: the materials of the Hague Convention on the recognition and enforcement of foreign judgments in civil and commercial cases (2019) are used. The range of foreign judgments subject to recognition and enforcement is determined by different vectors, taking into account the specific characteristics of judicial acts and proceedings in which they are adopted. A foreign judgment as an object of recognition and enforcement is considered from the point of view, firstly, of the nature of the case on which the decision was made (civil, family, labor or a separate category of civil cases), secondly, of the body that made the decision (state court or other body), and thirdly, of the procedural form (decision, determination, order).

Keywords court, foreign judgment, foreign judicial decision recognition, enforcement of foreign judgments, object, international civil process

Введение

Развитие международного гражданского оборота приводит к росту числа споров с участием иностранных лиц, которые завершаются вынесением судебных актов, требующих последующего признания и исполнения за границей. Признание и исполнение иностранных судебных решений -- один из важнейших вопросов международного правового сотрудничества по гражданским делам, непосредственно затрагивающий, с одной стороны, права граждан и юридических лиц, с другой, деятельность учреждений юстиции. По словам М. Вольфа, «из всех проблем, возникающих в международных сношениях, проблема признания иностранных судебных решений и их принудительного исполнения является, быть может, самой существенной» [Вольф М., 1948: 274].

В качестве правового инструмента взаимодействия правовых систем государств в сфере взаимного признания и исполнения судебных решений чаще всего выступает международный договор. В России, как и в ряде других стран, признание и исполнение иностранных судебных решений допускается лишь при наличии соответствующего международного договора. На это указано в ч. 3 ст. 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе в Российской Федерации», а также в ст. 409 ГПК РФ и ст. 241 АПК РФ. Иностранные судебные решения, не требующие принудительного исполнения, могут быть признаны и при отсутствии с соответствующим государством международного договора, но только в случаях, предусмотренных федеральным законом (ст. 415 ГПК РФ, ст. 245.1 АПК РФ). Международный договор обеспечивает и исполнение решений российских судов за границей (взыскание в пользу российских участников судебных споров определенных денежных сумм и т.п.), на что при отсутствии международного договора не всегда можно рассчитывать¹. Углубление международного сотрудничества по вопросам взаимного признания и исполнения судебных решений, отражающее доверие к деятельности учреждений юстиции другого государства, служит залогом обеспечения эффективной защиты интересов участников трансграничного гражданского оборота и укрепления международного правопорядка.

Среди международных договоров России, предусматривающих взаимное признание и исполнение судебных решений, следует выделить заключенную странами Содружества Независимых Государств (СНГ) в 1993 г. Конвенцию о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам См., напр.: решение Высшего земельного суда Гамбурга (Oberlandesgericht Hamburg) от 13.07.2016 по делу № 6 U152/11 об отказе в признании и исполнении на территории Германии решения Арбитражного суда Москвы от 13.03.2009 по делу № А40-73665/08-25-507 о взыскании денежных средств по договору страхования. Available at: https://openjur.de/u/907716.html (дата обращения: 05.09.2019) СЗ РФ. 24.04.1995. № 17. Ст. 1472. (далее -- Минская конвенция), а также Соглашение стран СНГ о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (1992) Документ ратифицирован Постановлением Верховного Совета РФ от 9.10.1992 № 3620-1. (далее -- Киевское соглашение). Решаются эти вопросы и в большей части двусторонних договоров о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, многие из которых заключены Советским Союзом и продолжают действовать в Российской Федерации. Детальные нормы этих договоров (их более 30) близки друг к другу; в отношениях стран СНГ вместе с Минской конвенцией и Киевским соглашением они образуют систему международных договоров, обеспечивающих всестороннее правовое сотрудничество учреждений юстиции и защиту прав граждан и юридических лиц.

Признание и исполнение иностранных судебных решений, но лишь по некоторым категориям гражданских дел, вытекает и из других многосторонних конвенций с участием России: Гаагской конвенции по вопросам гражданского процесса (1954) Собрание постановлений Правительства Союза ССР.1967. № 20. Ст. 145., Римской конвенции об ущербе, причиненном иностранными воздушными судами третьим лицам на поверхности (1952) Ведомости ВС Союза ССР. 16.02.1983. № 7. Ст. 109., Международной конвенции о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью (1969) (с изм., внесенными Протоколом от 27.11.1992 СЗ РФ. 12.04.2004. № 15. Ст. 1345.) и др.

Применяя нормы международных договоров относительно признания и исполнения иностранных судебных решений, как и нормы внутреннего законодательства о признании решений, не требующих исполнения, суды проверяют соблюдение судом, вынесшим решение, условий, при которых допускается признание и исполнение, решают вопросы порядка исполнения (необходимость выдачи экзекватуры и т.п.). Но прежде всего они должны определить, относится ли предъявленное к признанию и исполнению иностранное судебное решение к кругу тех решений, признание и исполнение которых предусмотрено соответствующим договором или федеральным законом, т.е. определить объект признания и исполнения Наряду с объектом в юридической литературе в рамках признания и исполнения иностранных судебных актов выделяют предмет, под которым понимается не непосредственно акт иностранной юстиции, а отдельные последствия данного акта. См. подробнее: [Шак Х., 2001: 381-385].. Отнесение иностранного судебного решения к тому или иному виду является предпосылкой его признания и исполнения См., напр.: [Воронов А.Ф., 1987: 12]..

Объект признания и исполнения определяется в международных договорах по-разному. Это относится и к международным договорам стран СНГ, хотя в целом их нормы, касающиеся объекта признания и исполнения, достаточно близки друг к другу (нередко даже полностью совпадают). При этом если в одних договорах понятие подлежащего признанию и исполнению судебного решения раскрывается, то в других автономное толкование отсутствует. Различия в понимании договорных норм вызывают затруднения в правоприменительной практике. Подчас понимание употребляемого в конкретном договоре понятия подлежащего признанию и исполнению судебного решения расходится в практике отдельных стран -- участниц этого договора.

Между тем строгое соблюдение судами общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ является, как подчеркивает Верховный Суд РФ См.: Постановление Пленума ВС РФ от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации». (далее -- ВС РФ), важнейшей гарантией исполнения международных обязательств Российской Федерации в области защиты прав и законных интересов физических и юридических лиц, способствует укреплению авторитета России на международной арене. Дальнейшее совершенствование судебной деятельности, связанной с реализацией положений международного права на внутригосударственном уровне, достижение единообразия судебной практики представляется важнейшей задачей. Столь же необходимо единообразное понимание договорных норм в правоприменительной практике стран -- участниц того или иного договора.

На необходимость учета соответствующих договорных норм обращено внимание судов, например, в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Украины от 24.12.1999 № 12 «О практике рассмотрения судами ходатайств о признании и исполнении решений иностранных судов и арбитражей и об отмене решений, вынесенных в порядке международного коммерческого арбитража на территории Украины» Available at: URL: https://zakon.rada.gov.ua/laws/show/v0012700-99 (дата обращения: 05.09.2019) Available at: URL: http://jurisprudenta.csj.md/search_hot_expl.php?id=282 (дата обращения: 05.09.2019). В п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Республики Молдова от 09.12.2013 № 9 «О практике применения судами законодательства, касающегося признания и исполнения решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений» указано: «Не могут быть признаны и принудительно исполнены иностранные судебные постановления, если это не предусмотрено в международном договоре»¹¹. Можно сослаться и на позицию судебной коллегии ВС РФ, которая по одному из дел поддержала вывод нижестоящего суда об отсутствии правовых оснований для принудительного исполнения решения народного суда Хельсинки (Финляндия), которым был разрешен спор между родителями об опеке над ребенком, о порядке участия в воспитании ребенка и о взыскании алиментов на его содержание. Российские суды исходили из того, что хотя Россия (как правопреемница Союза ССР) и Финляндия являются сторонами Договора о правовой помощи (1978) Ведомости ВС Союза ССР. 20.08.1980. № 34. Ст. 690., следует учитывать, что этот договор не предусматривает возможности принудительного исполнения судебных решений, вынесенных в одном договаривающемся государстве, на территории другого договаривающегося государства. Содержащийся в Договоре исчерпывающий перечень семейных дел, решения по которым, принятые судом договаривающейся стороны, признаются (речь идет о признании, но не исполнении), не содержит решений, касающихся споров о месте проживания и воспитании ребенка См.: Определение ВС РФ от 28.01.1999 № 78-Г98-46. Статья 23 упомянутого Договора с Финляндией устанавливает, что договаривающиеся стороны признают только решения о расторжении брака граждан договаривающихся сторон, о раздельном проживании супругов или о признании брака недействительным..

Круг подлежащих признанию и исполнению иностранных судебных решений определяется по разным векторам, с учетом специфических свойств судебных актов и производств, в рамках которых они принимаются. Иностранное судебное решение как объект признания и исполнения может быть рассмотрено под углом зрения, во-первых, характера дела, по которому вынесено решение (гражданское, семейное, трудовое или отдельная категория гражданских дел), во-вторых, органа, вынесшего решение (государственный суд или иной орган), в-третьих, процессуальной формы (решение, определение, приказ).

1. Характер дела, по которому вынесено решение, подлежащее признанию и исполнению

Вопрос о том, решения по какого рода делам подлежат признанию и исполнению, обычно решается в самом международном договоре. В Минской конвенции, как и в большинстве двусторонних договоров о правовой помощи Напр., в договорах с Болгарией (1975), Венгрией (1958), Румынией (1958), Эстонией (1993)., указывается на признание и исполнение решений по гражданским и семейным делам. В то же время в некоторых из таких двусторонних договоров говорится о решениях по «гражданским делам» См., напр.: Договоры с Йеменом (1985, ст. 14), Китаем (1992, ст. 16), Польшей (1996, ст. 52)., «по гражданским (включая торговые и семейные) делам» См., напр.: Договоры с Грецией (1981, ст. 23), Тунисом (1984, ст. 1 и 14)., по «гражданским, трудовым и семейным делам» См. договор с Чехословакией (1982, ст. 54)., по «гражданским, торговым, трудовым и административным делам» См. договор с Аргентиной (2000, ст. 18)., по «гражданским, семейным и административным делам» См. договор с Эстонией (1993) в редакции Протокола от 03.10.2001 г. (ст. 50).. Договоры о правовой помощи с Испанией (1990, ст. 17) и Индией (2000, ст. 24) упоминают о решениях по «гражданским и торговым делам».

Круг судебных решений, подлежащих признанию и исполнению на основании Киевского соглашения, уже. Он ограничен решениями по делам, вытекающим из договорных и иных гражданско-правовых отношений между хозяйствующими субъектами, из их отношений с государственными и иными органами (ст. 1).

Некоторые договоры, определяя круг решений, которые подлежат признанию и исполнению, одновременно перечисляют решения, на которые договоренность двух стран не распространяется. Например, в Договоре с Испанией о правовой помощи (1990) СЗ РФ. 2.03.1998. № 9. Ст. 1049. установлено, что из сферы его действия исключаются решения по вопросам банкротства, социального обеспечения, возмещения убытков за ущерб, нанесенный действием ядерной энергии, а также арбитражные решения (ст. 17) Сходная юридическая техника применена, например, в Гаагской конвенции от 02.07.2019 о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений по гражданским

и торговым делам (The Hague Convention of 2 July 2019 on the Recognition and Enforcement of Foreign Judgments in Civil or Commercial Matters) (далее -- Гаагская конвенция об исполнении иностранных судебных решений (2019)), согласно которой Конвенция применяется к признанию и исполнению судебных решений по гражданским и торговым делам и не распространяется, в частности, на дела, связанные с взиманием налогов, таможенные и административные дела (п. 1 ст. 1)..

Квалификация дела в качестве гражданского должна осуществляться, в первую очередь, на основании соответствующего договора Иногда на необходимость автономной квалификации указывается в самом документе. Так, согласно п. 10 преамбулы Регламента Европейского Союза (ЕС) № 606/2013 о взаимном признании мер защиты в гражданском судопроизводстве понятие «гражданское дело» следует толковать автономно в соответствии с принципами права Европейского Союза (Regulation (EU) of 12 June 2013 on mutual recognition of protection measures in civil matters // OJEU. L 181. 29.6.2013). В ч. 4 ст. 346 ГПК Армении (2018) говорится: иностранный судебный акт подлежит признанию и исполнению в Армении, если спор, разрешаемый этим актом, по законодательству Армении считается гражданским, если иное не предусмотрено соответствующим международным договором Армении.. Например, в Договоре России с Китаем о правовой помощи (1992) СЗ РФ. 18.02.2013. № 7. Ст. 612. определено, что употребляемый в нем термин «гражданские дела» включает в себя также торговые, брачно-семейные и трудовые дела (п. 3 ст. 1). В Договоре России с Польшей о правовой помощи (1996) СЗ РФ. 18.02.2002. № 7. Ст. 634. уточняется, что под гражданскими делами понимаются также семейные и трудовые дела (п. 4 ст. 1). Подобное правило содержат и договоры с некоторыми другими странами.

Указанные уточнения связаны, в частности, с различиями в правовых системах договаривающихся государств -- например, в России семейное право рассматривается как самостоятельная отрасль права, тогда как в ряде стран оно охватывается гражданским правом. Это относится и к используемому в некоторых международных договорах термину «торговые» дела В пояснительном докладе к Гаагской конвенции о выборе суда (2005) отмечается, что используемая в Конвенции категория «гражданские или торговые дела» имеет самостоятельное значение: она не предполагает ссылки на национальное законодательство или другие инструменты. Ограничение круга дел гражданскими или торговыми спорами -- обычное явление в международных конвенциях подобного рода. Оно, в первую очередь, направлено на исключение вопросов публичного и уголовного права. Причина использования слов «торговый», а также «гражданский» заключается в том, что в некоторых правовых системах они рассматриваются как отдельные и взаимоисключающие категории. Использование обоих терминов полезно для этих правовых систем, но это не наносит урона и правовым системам, в которых торговые споры являются подкатегорией гражданских дел (п. 49 доклада). См.: The Hague Convention of 30 June 2005 on Choice of Court Agreements: explanatory report by Trevor Hartley / Masato Dogauchi. Available at: https://assets.hcch.net/upload/expl37final.pdf (дата обращения: 05.09.2019).

Следует отметить, что квалификация дела в качестве гражданского зависит от характера спора, не обязательно от характеристики суда, который принял решение, будь то гражданский, коммерческий, уголовный или административный Напр., в п. 10 преамбулы Регламента ЕС № 606/2013 о взаимном признании мер защиты в гражданском судопроизводстве указано: гражданский, административный или уголовный статус органов, предписывающих меры защиты, не должен быть решающим фактором для оценки гражданско-правового характера меры защиты.. Как отмечает Х. Шак, исторически обусловленные особенности национальной организации судов не имеют значения для отнесения дел к числу гражданских. Трудовые споры продолжают оставаться гражданскими делами, даже если они рассматриваются специальными судами по трудовым спорам [Шак Х., 2001: 400]. Многие договоры РФ специально указывают на признание и исполнение приговоров в части возмещения ущерба, причиненного преступлением.

Что касается понимания «гражданского дела», то суды не стремятся к сужению этого понятия. Так, по одному из дел Московский городской суд привел в исполнение постановление суда Казахстана, вынесенное в рамках дела о взыскании задолженности по заработной плате, т.е. по трудовому спору, хотя Минская конвенция (которую суд применил по данному делу) в числе признаваемых и исполняемых решений называет только те, которые вынесены по гражданским и семейным делам См.: Апелляционное определение Мосгорсуда от 21.03.2018 по делу № 33-4550/2018.. По другому делу Мосгорсуд, руководствуясь Минской конвенцией, привел в исполнение заочное решение районного суда Могилевской области (Беларусь) о взыскании с российской компании в пользу гражданина К. заработной платы См.: Определение Мосгорсуда от 4.06.2019 № 3м-66/2019. См. также апелляционное определение Мосгорсуда от 16.12.2015 по делу № 33-40311.. Можно привести и дело, по которому судебная коллегия ВС РФ, исходя из положений Минской конвенции, оставила без изменения определение Суда Ямало-Ненецкого автономного округа о приведении в исполнение решения районного суда Чернигова (Украина) о взыскании с организации в пользу гражданина Д. задолженности по заработной плате См.: Определение ВС РФ от 18.07.2000 № 70-Г00-2. См. также определение ВС РФ от 24.07.2001 № 8-Г01-4..

Некоторые международные договоры говорят о признании и исполнении решений не по всем гражданским и семейным делам, а лишь по отдельным их категориям (только по делам о взыскании алиментов, о расторжении брака и т.п.) Тенденцию к определенной детализации объектов признания и исполнения в актах рекомендательного характера можно отметить, например, применительно к отношениям трансграничной несостоятельности. Изначально речь шла о признании иностранного производства по делу о банкротстве, включая признание решения о возбуждении такого производства (Типовой закон ЮНСИТРАЛ о трансграничной несостоятельности (1997)). Типовой закон ЮНСИТРАЛ (2018) о признании и приведении в исполнение судебных решений, принятых в связи с производством по делам о несостоятельности, охватил и принятые в ходе иностранного производства по делу о банкротстве решения, касающиеся распоряжения имущественной массой должника, оспаривания сделок должника, ответственности управляющего или директора должника за предпринятые во время несостоятельности действия.. Например, Договор между Россией и Испанией о сотрудничестве в области усыновления (удочерения) детей (2014) СЗ РФ. 13.04.2015. № 15. Ст. 2202. предусматривает признание вынесенных компетентным органом государства решений об усыновлении ребенка (п. 5 ст. 11). Определение круга подлежащих признанию и исполнению решений применительно к таким договорам зависит от толкования понятия «судебное решение» в этих договорах В рамках признания и исполнения решений по гражданским и семейным делам для отдельных категорий таких дел (например, о расторжении брака, о неимущественных спорах) соответствующий договор может устанавливать особый порядок (режим) признания и исполнения. Вопрос о порядке, как и об условиях, признания и исполнения решений лежит за пределами настоящего исследования..

Ряд договоров России, например, договоры о правовой помощи с Аргентиной (2000) и Эстонией (1993) (в ред. Протокола от 3.10.2001), предусматривают взаимное признание и исполнение судебных решений и по административным делам. В рамках Конвенции о взаимном признании и исполнении решений по делам об административных нарушениях правил дорожного движения (1997) СЗ РФ. 30.03.2009. № 13. Ст. 1459. Документ вступил в силу для Армении, Беларуси, Казахстана, Таджикистана, России, Киргизии. могут исполняться постановления о назначении административного наказания за нарушение правил дорожного движения (п. 1 ст. 2).

В отсутствие в договоре прямых предписаний суд, очевидно, не должен допускать на своей территории реализацию иностранного решения, которое выходит за рамки частноправового спора [Морозова Ю.Г., 2000: 143].

Однако в отношении признания и исполнения решений иностранных судов по публично-правовым спорам в рамках Минской конвенции и Киевского соглашения на практике складывается неоднозначная картина. Российские суды в ряде случаев приводили в исполнение решения иностранных судов стран СНГ не только по гражданским и торговым делам, но и по спорам из административных отношений. При этом суды общей юрисдикции применяли Минскую конвенцию. Так, по одному из дел судебная коллегия ВС РФ сочла со ссылкой на Минскую конвенцию необоснованным возвращение ходатайства Ошмянской таможни Гродненской области о приведении в исполнение на территории РФ решения районного суда Беларуси в части взыскания с Л. задолженности по таможенным платежам См.: Определение ВС РФ от 26.01.2010 № 46-Г10-1. См. также определение ВС РФ от 01.08.2006 № 19-Г06-4 по делу о приведении в исполнение на территории РФ решения районного суда города Бреста (Беларусь) о взыскании с гражданина М. в доход Республики

Беларусь задолженности по таможенным платежам и госпошлины [Лебедев В.М., 2009: 372--373]., хотя решение иностранного суда о взыскании таможенных платежей, очевидно, не относится к решениям по гражданским делам. В другом деле судебная коллегия ВС РФ согласилась с Ленинградским областным судом в том, что не имеется оснований для отказа Инспекции государственного налогового комитета в удовлетворении ее ходатайства об исполнении решения суда Витебской области (Беларусь) о взыскании с гражданина М. в доход Республики Беларусь подоходного налога и государственной пошлины См.: Определение ВС РФ от 08.04.2003 № 33-Г03-6. См. также иные дела о приведении в исполнение на территории РФ решений иностранных судов о взыскании таможенных платежей: определение Мосгорсуда от 24.09.2015 по делу № 3м-461/2015; определение Красноярского краевого суда от 25.12.2018 по делу № 3-564/2018~М-574/2018; определение Нижегородского областного суда от 25.03.2019 по делу № 3-221/2019~М-64/2019..

При применении Киевского соглашения по одному из дел арбитражные суды РФ, ссылаясь на это Соглашение, удовлетворили ходатайство Налогового комитета Министерства финансов Республики Казахстан о приведении в исполнение решения Специализированного межрайонного экономического суда Кызылординской области (Казахстан) о взыскании с российской компании «З» недоимки и пени См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 16.07.2013 по делу № А40-164964/12-52-1550.. По делу № А40-126954/11-147-1156 у российских судов также не возникло сомнения в том, что решение иностранного суда о взыскании недоимки по налогам (не по гражданско-правовому спору) в соответствии с Киевским соглашением может в принципе выступать в качестве объекта признания и исполнения на территории РФ См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 15.08.2012 по делу № А40-126954/11-147-1156..

Иная позиция в отношении, в частности, решений судов Казахстана выражена в определении, вынесенном по одному из дел судебной коллегией ВС РФ См.: Определение ВС РФ от 01.02.2017 по делу № 305-ЭС16-13303.. Коллегия обосновала свою позицию следующим образом. Предъявленное к исполнению иностранное решение вынесено по публично-правовому спору, поскольку предполагает взыскание таможенных платежей, налогов, пеней в бюджет иностранного государства. Оно не направлено на защиту частного интереса, обеспечение которого является целью международного правового сотрудничества государств в рамках международного гражданского процесса и реализуется через заключение договоров о правовой помощи по гражданским, семейным, торговым (хозяйственным) делам. Публично-правовые (налоговые, таможенные, иные административные) дела, которые в силу своей природы направлены, прежде всего, на защиту интересов государства и обеспечение государственной власти соответствующей страны, из предмета таких соглашений исключены. Оказание содействия со стороны судебной власти одного государства в формировании финансовой основы (бюджета) суверенной власти другого государства может осуществляться только при наличии явно выраженной воли государств на такое взаимодействие. Однако международных договоров, которые регламентировали бы основания и порядок признания и исполнения судебных решений по публичным, в том числе таможенным, налоговым делам, между Россией и Казахстаном не заключено. Исключением служит Конвенция о взаимном признании и исполнении решений по делам об административных нарушениях правил дорожного движения (1997), регулирующая исполнение решений по ограниченному кругу дел о нарушениях правил дорожного движения. Коллегия отметила, что такой подход, ограничивающий международное судебное сотрудничество в отношении исполнения решений по публично-правовым делам узкой сферой правил дорожного движения, является общепризнанным в современном сотрудничестве государств. Ссылка нижестоящих судов на нормы Киевского соглашения (это относится и к Минской конвенции) была признана неверной на том основании, что указанный международный договор регулирует исполнение судебных решений лишь по частноправовым спорам.

Разделяя в принципе позицию ВС РФ, обратим внимание на то, что по ряду дел налоговые органы иностранных государств обращались с просьбами о взыскании во исполнение иностранных судебных решений госпошлины в рамках рассмотренного гражданского дела, например, дела о взыскании алиментов, и такие просьбы удовлетворялись См., напр.: Апелляционное определение Мурманского областного суда от 30.10.2014 № 33-3479; определение Челябинского областного суда от 03.02.2014 по делу № 3-8/2014; определение Пермского краевого суда от 30.08.2018 по делу № 3-273/2018~М-263/2018.. При оценке такой позиции российских судов следует учитывать, что в подобных случаях взыскание денежных сумм происходило в рамках гражданских дел, решения по которым, вынесенные по существу спора, могли быть признаны и исполнены в соответствии с международным договором РФ (Минской конвенцией, Киевским соглашением, двусторонним договором). В таких случаях, на наш взгляд, отказ в приведении в исполнение решения о судебных расходах был бы неправилен.

Надо сказать, что аналогично толкуются нормы международных договоров (следовательно, и Минской конвенции, и Киевского соглашения) в упомянутом Постановлении Пленума ВС Украины от 24.12.2009 № 12. В п. 9 постановления указано, что, поскольку международными договорами Украины не установлены соответствующие ограничения, их правила о выдаче разрешения на принудительное исполнение относятся к решениям иностранных судов по гражданским делам и в части взыскания с должника судебных расходов, в том числе госпошлины и других расходов в доход государства, суд которого постановил решение. Учитывая характер взысканий в последнем случае, Пленум признал правильной практику тех судов, которые положительно решают вопрос о разрешении исполнения иностранных постановлений в этой части по ходатайству иностранного суда, вынесшего такое решение. Аналогична позиция и белорусских судов. Так, в материалах Обзора судебной практики, проведенного в Верховном Суде Беларуси, признана правильной сложившаяся практика признания и исполнения на территории этого государства решений судов иностранных государств (России, Украины) в части взыскания с должника судебных расходов (судебного сбора), в том числе в доход государства договаривающейся стороны, суд которой вынес решение (вопрос решался по ходатайству иностранного суда, вынесшего такое решение) См.: Судебная практика по гражданским и экономическим делам о признании и исполнении решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений (по материалам обзора, утв. 23.12.2014 Пленумом Верховного Суда Республики Беларусь) // Судовы весшк. 2015. № 1. С. 26..

Отметим, что в том же смысле толкуется соответствующая норма Гаагской конвенции об исполнении иностранных судебных решений 2019 г. В пояснительном докладе к проекту данной Конвенции См.: The Hague Convention of 2 July 2019 on the Recognition and Enforcement of Foreign Judgments in Civil or Commercial Matters: explanatory report by Francisco J. Garcimartin Alfйrez / Geneviиve Saumier. Available at: URL: https://assets.hcch.net/docs/7cd8bc44-e2e5-46c2-8865- a151ce55e1b2.pdf (дата обращения: 05.09.2019) указано, что определение судом, включая должностное лицо суда, судебных расходов или издержек также является решением в смысле Конвенции при условии, что оно касается такого вынесенного по существу решения, которое может быть признано и приведено в исполнение в соответствии с Конвенцией. Постановление относительно расходов может быть включено в судебное решение, вынесенное по существу спора, или может быть оформлено в виде отдельного постановления. В любом случае признание и приведение в исполнение решения о взыскании судебных расходов связано с решением по существу: если последнее не может быть признано или исполнено в соответствии с Конвенцией (например, поскольку оно выходит за рамки сферы ее применения или не отвечает установленным в ней условиям), решение о расходах также не признается и не приводится в исполнение. И наоборот, если решение по существу спора может быть признано или приведено в исполнение в соответствии с Конвенцией, то в принципе постановление об определении расходов также может быть признано и приведено в исполнение. При этом достаточно того, что решение, вынесенное по существу спора, «может быть» признано или исполнено в запрашиваемом государстве, и не требуется, чтобы признание и приведение в исполнение уже состоялось (однако в исключительных случаях решение по существу спора может быть признано и приведено в исполнение, а об определении расходов -- нет, например, потому, что оно было получено мошенническим путем).

Норму об исполнении решений о взыскании судебных издержек и расходов содержит Гаагская конвенция по вопросам гражданского процесса (1954, ст. 18). Но в этой Конвенции речь идет только о решениях, вынесенных по гражданскому или торговому делу против истца или третьей стороны, освобожденных на основании Конвенции от внесения залога и обеспечения (ст. 17).

2. Судебные акты, подлежащие признанию и приведению в исполнение

Взаимодействие в области гражданской юрисдикции различных государств в рамках трансграничного оборота судебных актов обычно основывается на признании и исполнении иностранного судебного решения. Здесь существенны два обстоятельства: это должен быть акт, принятый именно судом, и это должен быть акт, вынесенный судом по существу спора Как указано в пояснении к проекту Гаагской конвенции об исполнении иностранных судебных решений (2019), понятие судебного решения содержит два основных элемента: данный акт должен быть (і) «решением по существу», (іі) «вынесенным судом»..

2.1 Орган, вынесший судебное решение

Практически во всех международных договорах РФ речь идет, прежде всего, о признании и исполнении решений, вынесенных государственными судами. Признаваемый акт по общему правилу должен быть именно судебным, т.е. должен являться результатом правоприменительной деятельности по осуществлению правосудия с использованием судебной процессуальной формы, черты которой можно вывести из принципа «права на суд».

Форма гражданского процесса тесно связана с организацией и деятельностью системы правосудия. Любое судебное учреждение, являясь частью государственного аппарата, действует исходя из суверенитета государства. Поэтому, как отмечал М. Иссад, подлежащее признанию и исполнению решение должно быть вынесено от имени суверенной верховной власти иностранного государства [Иссад М., 1989: 255].

Понимание термина «суд» было предметом обсуждения при разработке Гаагской конвенции об исполнении иностранных судебных решений (2019). Предлагалось включить в текст документа определение «суд», означающее: 1) трибунал, принадлежащий к судебной системе договаривающегося государства на любом уровне, и И) любой другой постоянный трибунал, который в соответствии с законодательством договаривающегося государства осуществляет юрисдикционные (судебные) функции по конкретному вопросу в соответствии с заранее установленными процессуальными нормами, являясь при этом независимым и самостоятельным См.: Параграф 80 пояснительного доклада к проекту Гаагской конвенции об исполнении иностранных судебных решений (2019).. Однако это предложение хотя и получило определенную поддержку, не было принято из-за трудности формулирования соответствующего определения. В принципе, как отметили разработчики проекта, термин «суд» должен толковаться автономно и относиться к органам государства (т.е. органам, являющимся частью судебной власти государства), которые осуществляют судебные функции. К ним не должны относиться административные органы, такие как патентные ведомства или ведомства по товарным знакам (или Апелляционный совет, который может быть создан в рамках этих ведомств) Поэтому решения Европейского патентного ведомства, ведомства по сортам растений сообщества, ведомства интеллектуальной собственности Европейского Союза или Евразийского патентного ведомства выходят за рамки проекта Конвенции (см.: прим. 63 к упомянутому выше докладу)., должностные лица суда (за исключением постановлений судебного пристава о судебных расходах), государственные нотариусы или регистраторы, а также негосударственные органы, например религиозные суды.

В международных договорах России понятие «суд» иногда уточняется в самом договоре. Так, в Договоре с Италией о сотрудничестве в области усыновления (удочерения) детей (2008) СЗ РФ. 01.02.2010. № 5. Ст. 462. применительно к признанию решений об усыновлении ребенка указывается: «компетентный орган, принимающий решение об усыновлении» означает с Российской стороны -- верховный суд республики и приравненные к нему по уровню суды субъектов РФ; с Итальянской стороны -- суд по делам несовершеннолетних или секция по делам несовершеннолетних апелляционного суда (п. 1 ст. 14) Органы государства, осуществляющие судебную функцию либо отвечающие критерию, позволяющему отнести учреждение к числу судебных органов, решения которых подлежат признанию и исполнению, названы и в некоторых наднациональных актах. Например, в Регламенте ЕС № 1215/2012 о признании и исполнении судебных решений по гражданским и торговым делам термин «суд» означает также: в Венгрии -- нотариат (kбzjegyzб) при рассмотрении дел в порядке упрощенного производства в отношении распоряжений о платеже; в Швеции -- Исполняющий орган (Kronofogdemyndigheten), рассматривающий дела в порядке упрощенного производства в отношении распоряжений о платеже и помощи (ст. 3) (Regulation (EU) of 12 December 2012 on jurisdiction and the recognition and enforcement of judgments in civil and commercial matters (recast) // OJEU № L 351. 20.12.2012)..

В ряде стран арабского мира, с некоторыми из которых Россия заключила договоры, споры, вытекающие из семейных отношений, например о разводе, могут разрешаться религиозным (духовным), а не светским судьей. Могут ли решения таких судов признаваться так же, как и решения государственных учреждений (судов)? Поиск ответа на данный вопрос осложняется когда в международном договоре понятие «суд» не раскрывается Примером определения понятия «суд» в договоре может служить Конвенция между Великобританией и Израилем (1970) (Convention providing for the Reciprocal Recognition and Enforcement of Judgements in Civil Matters on 28 October 1970), где в качестве объектов признания и исполнения в Великобритании выступают решения по любым гражданским делам, вынесенные следующими судами Израиля: Верховным судом, окружными судами, раввинскими судами, мусульманскими религиозными судами, христианскими религиозными судами и друзскими религиозными судами (ст. 2)..

На практике по одному из дел в 2007 г. были рассмотрены возражения против признания на территории РФ решения Шариатского суда (Джаафар- ский Исламский Совет Муфтиев в лице муфтия области Бекаа) о расторжении в Ливане в 1991 г. брака, зарегистрированного в Санкт-Петербурге. Санкт-Петербургский городской суд возражения счел обоснованными и отказал в признании решения шариатского суда, поскольку с данным государством отсутствует международный договор о правовой помощи Этот аргумент сам по себе едва ли убедителен: согласно ст. 415 ГПК РФ иностранные судебные решения о расторжении брака (указанные в данной статье) могут быть признаны в России и при отсутствии международного договора с соответствующим государством. и одной из сторон не было вручено извещение о рассмотрении дела, вследствие чего она была лишена возможности принять участие в бракоразводном процессе. Судебная коллегия ВС РФ согласилась с этим решением. Среди оснований отказа в признании она указала, в частности, на отсутствие ссылок на иностранное законодательство о компетенции органа Ливана, принявшего решение о расторжении брака. Из выданной в 2006 г. главным управлением по делам гражданского состояния МВД и муниципалитетов Ливанской Республики выписки из книги записей актов гражданского состояния, как отметил суд, следует, что оба супруга состоят в зарегистрированном браке См.: Определение ВС РФ от 31.07.2007 № 78-Г07-28 [Лебедев В.М., 2009: 464-466].. Судя по доводам российских судов, они готовы были признать решение шариатского суда, если бы были соблюдены указанные в решении требования: компетентность принявшего решение органа, наличие международного договора, надлежащее извещение стороны. Во всяком случае, суды не отрицали в принципе возможности признания на территории РФ решения шариатского суда.

Позицию признания решений религиозных судов обосновывал в свое время Э. Бартен: «Если на территории какого-либо государства церковной юрисдикции делегировано полномочие выносить решения по спорам, она считается реализующей суверенитет этого государства на данном участке правосудия по гражданским делам. Как бы такие решения ни отличались от французской концепции и законодательства по соответствующему вопросу, с того момента, как данное государство признается членом международного сообщества, для которого изданы коллизионные нормы французского права, решения по спорам, исходящие от его компетентных властей, церковных или каких-либо иных, являются во Франции иностранными судебными решениями. Применяя к ним такую квалификацию, мы, таким образом, уважаем созданную этим государством юрисдикционную систему и вместе с этим его международную правосубъектность, признанную Францией как применительно к конфликтам юрисдикций, так и применительно к коллизиям законов. Например, во Франции будут расцениваться как законно разведенные лица иудейского вероисповедания, развод которых был совершен раввином в дореволюционной России в соответствии с дореволюционным российским законодательством. Во Франции это будет иностранное судебное решение о разводе. Каким бы ни было в этих случаях основание юрисдикционной компетенции церкви, она всегда будет принимать в суверенном или полусуверенном государстве форму суверенитета этого государства в области правосудия. Квалификация вынесенных в таком порядке решений как иностранных судебных решений во Франции обязана международному уважению организации его юрисдикционной системы» [Бартен Э., 2019: 410--411] Законодательство некоторых стран допускает признание и исполнение решений и религиозных судов. Так, согласно ст. 2 Закона Иордании об исполнении иностранных судебных решений (1952) вынесенное за пределами Иордании судом, включая религиозные суды, решение в рамках гражданского разбирательства может выступать объектом признания и исполнения, если оно подлежит исполнению в качестве решения суда в соответствии с законодательством страны его принятия. См.: Enforcement of Foreign Judgments in Jordan. Available at: https://www.tamimi.com/law-update-articles/enforcement-of-foreign-judgments-in- jordan-2/ (дата обращения: 05.09.2019).

Однако идее столь широкого признания решений иностранных религиозных судов противостоит современный подход к пониманию судебного решения, признание и исполнение которого предусмотрено в международном договоре: в пояснении к проекту Гаагской конвенции об исполнении иностранных судебных решений (2019) разъясняется, что употребленный в Конвенции термин «суд» не должен охватывать негосударственные органы, например, религиозные суды. Аналогичная позиция отражена в пояснительной записке к Типовому закону Содружества Наций о признании и исполнении иностранных судебных решений (2017) Содружество Наций (Commonwealth of Nations, до 1946 года -- Британское Содружество Наций) -- добровольное объединение суверенных государств, в которое входят Великобритания и почти все ее бывшие доминионы, колонии и протектораты. Членами Содружества также являются Мозамбик, Руанда, Намибия и Камерун., где указано: такие виды судов, как религиозные суды, существующие в некоторых государствах, исключаются из сферы действия Типового закона (п. 2) Available at: http://thecommonwealth.org/sites/default/files/key_reform_pdfs/D16227_ 1_ GPD_ROL_Model_Law_Rec_Enf_Foreign_Judgements.pdf (дата обращения: 05.09.2019).

Суд ЕС в 2017 г. по одному из дел (применительно к признанию последствий расторжения брака религиозным судом) истолковал Регламент ЕС № 1259/2010 о расширении сотрудничества в отношении права, подлежащего применению к расторжению брака и раздельному проживанию супру- гов OJEU № L 343. 29.12.2010., в том смысле, что развод, являющийся результатом одностороннего заявления одного из супругов в религиозном суде, не подпадает под сферу действия Регламента, который охватывает исключительно разводы, объявленные либо национальным судом, либо государственным органом или под его надзором Soha Sahyouni v Raja Mamisch (CJEU Case C-372/16). Available at: http://curia.europa. eu/juris/celex.jsf?celex=62016CJ0372&lang1=en&type=TXT&ancre= (дата обращения: 05.09.2019).

В российской судебной практике вопрос может возникнуть, например, применительно к признанию и исполнению на территории РФ решений действующих в Киргизии судов аксакалов. Образование этих судов на территории Киргизии в 1993 г. свидетельствует о возрождении такого института обычного права киргизов, как народный суд биев [Турсунбаева Н.С., 2015: 155]. Сегодня деятельность судов аксакалов на основе норм обычного права (с учетом местных обычаев и традиций, киргизского менталитета в целом) является конституционно разрешенной: согласно ст. 59 Конституции Киргизии (2010) граждане вправе формировать такие суды из числа мужчин и женщин, пользующихся уважением и авторитетом (аксакалов). Полномочия и деятельность судов аксакалов определены Законом Киргизии от 05.07.2002 № 113 «О судах аксакалов» Согласно данному Закону, суды аксакалов -- это создаваемые на добровольных началах и на основе выборности и самоуправления общественные органы, призванные рассматривать материалы, направляемые им в установленном порядке судом, прокурором, другими правоохранительными органами, а также дела о спорах между гражданами по заявлению самих граждан для разрешения имущественных и семейных споров с целью достижения примирения сторон (ст. 4).. Суды аксакалов, не включенные в государственную судебную систему, рассматриваются как «альтернативная форма правосудия» [Турсунбаева Н.С., 2015: 155]. Вместе с тем, следует отметить норму упомянутого Закона Киргизии, отражающую их связь с государственными судами: в случае неисполнения сторонами решения суда аксакалов в установленный им срок районный или городской суд в порядке, установленном гл. 47 ГПК Киргизии (2017), выдает исполнительный лист на принудительное исполнение такого решения (ст. 32).

Признание решений судов аксакалов, не требующих принудительного исполнения (например, о расторжении брака), можно соотнести с нормой ст. 50 Договора между РФ и Киргизией о правовой помощи (1992) Бюллетень международных договоров. 1995. № 3. С. 16-36., предусматривающей признание не требующих по своему характеру исполнения решений, вынесенных «компетентными учреждениями по гражданским и семейным делам».