Законный интерес налогоплательщика и юридическая обязанность налогового органа: смена парадигмы

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЗАКОННЫЙ ИНТЕРЕС НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИКА И ЮРИДИЧЕСКАЯ ОБЯЗАННОСТЬ НАЛОГОВОГО ОРГАНА: СМЕНА ПАРАДИГМЫ

Ядрихинский С.А. - доцент кафедры административного

и финансового права Северо-Западного института

(филиала) Университета имени

О.Е. Кутафина (МГЮА), кандидат юридических наук, доцент

Аннотация

В статье рассматривается законный интерес налогоплательщика как средство юридического воздействия. Исследуются структурные особенности данного феномена и природа связи с противостоящей ему юридической обязанностью. Подвергаются критическому анализу традиционные подходы в определении сущностного момента законного интереса и правовая позиция, отрицающая юридическую необходимость правоприменительного органа в содействии реализации законного интереса. Предлагается принципиально новый взгляд на диалектическую связь законного интереса с юридической обязанностью в налоговых отношениях. Делается вывод о корреспонденции законному интересу налогоплательщика сложно-структурированной юридической обязанности налогового органа, которая позволяет правомерным по своей сути стремлениям налогоплательщика воплотиться в жизнь.

Ключевые слова: законный интерес; субъективное право; налогоплательщик; правоприменительный орган; юридическая обязанность; реализация интереса

Annotation

The article deals with the legitimate interest of the taxpayer as a means of legal influence. The author examines the structural featu res of this phenomenon and the nature of the connection with the legal obligation opposing it. It critically analyzes the traditional approaches to determining the essential moment of a legitimate interest and the legal position that denies the legal need of the law enforcement body to promote the realization of a legitimate interest. It is proposed a fundamentally new view on the dialectical relationship between legitimate interest and legal obligation in tax relations. It is concluded that the correspondence to the legitimate interest of the taxpayer is a complex-structured legal obligation of the tax authority, which allows the legitimate inherently taxpayer's aspirations to be realized.

Keywords: legitimate interest; subjective right; taxpayer; the enforcement authority; legal duty; the implementation of interest

Основная часть

Юриспруденция интересов, как часть большой юридической науки, не является застывшим знанием, постоянно совершенствуется и проверяет свою жизнеспособность на практике. Развитие социально -политических, экономических и правовых процессов с неизбежностью приводит к институционным обновлениям в праве, смене традиционных представлений о чем-то устоявшемся, нестандартным выводам и обобщениям и, как следствие, созданию новых научных парадигм, способных существенно обогатить имеющиеся подходы в предмете исследования, в частности феномен законных интересов.

В современной правовой науке устоялся взгляд, что юридическая обязанность не является необходимым коррелятом, противоположным полюсом законного интереса, как в случае с субъективным правом. Эта концепция является парадигмальной; на нее опираются практически все исследователи законных интересов. Такой подход можно встретить в учебниках, диссертациях, на страницах уважаемых академических изданий. Образовавшись еще в советский период, когда налоговому праву вообще отводилась только роль института, эта позиция пережила несколько поколений ученых. Наиболее развернутое теоретическое обоснование данной точки зрения нашло отражение в трудах профессора А.В. Малько, посвятившему исследованию законных интересов не один десяток лет. В дальнейшем эта позиция была поддержана его учеником и последователем - профессором

В.В. Субочевым и другими учеными. Современными учеными она воспринимается как догма; для них не имеет значения природа отношений: частные или публичные. Очевидно, эту мировоззренческую установку воспринимает и правоприменитель.

А.В. Малько, В.В. Субочев считают, что «носитель законного интереса вправе лишь просить (не требовать - добавлено - С.Я.)» Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 67, 86, 95-98, 154, 163.. «Требовать соответствующего поведения от других лиц обладатель законного интереса (в отличие от обладателя субъективного права) действительно не может» Субочев В.В. Законные интересы / Под ред. А.В. Малько. М.: НОРМА, 2008.

С. 121..

«Говорить же о корреспондирующих законным интересам обязанностях других лиц - указывает В.В. Субочев, - было бы неверно» Там же. С. 104..

Таким образом, ученные исключают признаки «правомочие требовать» и «обязанную сторону» из содержания понятия законные интересы, придают им атрибутивный характер со знаком минус.

Квалифицирующим признаком концептуального разграничения «законного интереса» и «субъективного права», по мнению уважаемых ученых, является юридическая обязанность участника правоотношений. Это позволило А.В. Малько, В.В. Субочеву назвать законный интерес - «усеченным правом» или «усеченной правовой возможностью» Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 96..

Отдавая должное ученым, надо признаться, что во многом эта позиция логична. Согласно ст. 22 НК РФ права налогоплательщиков действительно обеспечиваются соответствующими обязанностями должностных лиц налоговых органов. Это свойство правой связи в теории права называется референтностью (от лат. ге ferens - сообщающий).

В общем виде права налогоплательщиков содержатся в ст. 21 НК РФ, обязанности налоговых органов закреплены в ст. 32 НК РФ, а их должностных лиц - в ст. 33 НК РФ.

Так праву налогоплательщика на соблюдение и сохранение налоговой тайны (пп. 13 п. 1 ст. 21 НК РФ) корреспондирует обязанность должностных лиц налогового органа соблюдать налоговую тайну и обеспечивать ее сохранение (пп. 8 п. 1 ст. 32, п. 1 ст. 102 НК РФ); праву на своевременный зачет или возврат сумм излишне уплаченных либо излишне взысканных налогов, пени, штрафов (пп. 5 п. 1 ст. 21 НК РФ) соответствует обязанность должностных лиц налогового органа принимать решения о возврате налогоплательщику сумм излишне уплаченных или излишне взысканных налогов, сборов, пеней и штрафов (пп. 7 п. 1 ст. 32, п. 4 ст. 78 НК РФ) и т.д.

В отношении законных интересов налогоплательщиков законодатель не предусмотрел такого же обеспечительного механизма. Из текста ст. 22 и других статей Налогового кодекса РФ не видно, что законный интерес предполагает обеспечительную юридическую обязанность другой стороны - налогового органа, аналогичной режиму субъективных прав.

Отсутствие корреспондирующей законному интересу налогоплательщика соответствующей обязанности налогового органа создает иллюзию, что будто бы ее и вовсе не существует.

Что говорить, если автор настоящей работы и сам оказался в догматическому плену, и в 2007 г. отмечал, что «законный интерес налогоплательщика в отличии от субъективного права не подразумевает определенного поведения от налоговых органов (других государственных органов) и не обеспечен их конкретной юридической обязанностью» Ядрихинский С.А. Правовые проблемы защиты законных интересов налогоплательщика // Хозяйство и право. 2007. № 2(361). С. 98..

С годами пришло ощущение, что такое понимание законных интересов не дает ответа на главный вопрос: что же противостоит (если не обязанность других лиц) законному интересу? Тем более если учесть, что он находится в сфере дозволенного. И на чем основывается тогда возможность обращения к судебной защите, если на противоположной стороне нет обязанного лица?

Законные интересы, будучи явлением малопонятным для правоприменителя, рассматривается последним как нечто малозначительное, то есть то, чем безнаказанно можно пренебречь. Достаточно часто налоговые органы не считают себя обязанными оказывать это содействие, поскольку связывают свою обязанность только с писанным правилом. Нет в законе предписанной обязанности, следовательно нет ответственности, - значит и содействовать не обязательно. Усмотрительный компонент встает на первое место. Отсутствие корреспондирующей обязанности как атрибутивной характеристики законного интереса в публичном праве в профессиональном сознании является серьезной проблемой в реализации законного интереса.

Притязания налогоплательщика, выраженные в субъективных правах, заранее известны налоговому органу, они уже получили юридическое одобрение со стороны законодателя (мера поведения определена), и как следствие этого - безусловно обеспечиваются обязанностями налогового органа. Субъективное право представляет собой признанный законом интерес, он очевиден для всех сторон, включая суд, в силу его формализации - интерес обозначен в тексте закона в самом субъективном праве и не требует дополнительного признания.

Интересы налогоплательщика, не возведенные в ранг субъективных прав, а точнее их правопритязательная сила не так очевидна для правоприменителя, как в случае с субъективными правами, поскольку они не получили аналогичного закрепления в законе: вид, мера и объем дозволенного поведения не определены. Законный интерес всегда нуждается в предварительной правой оценке компетентного органа на предмет их законности (правомерности). Следствием этой итерации будет соответствующий правовой результат - признание или непризнание компетентным органом интереса налогоплательщика законным.

В случае определения приемлемости притязания (обнаружения у фактического интереса признаков законности) налоговый орган обязан содействовать его удовлетворению. Именно обязанность налогового органа выступает инструментом обеспечения законных интересов.

Однако корреспондирующая законному интересу юридическая обязанность имплицитна, она сложно -структурирована, с открытым содержанием, так же, как и сам законный интерес, являясь следствием невозможности законодателя охватить исчерпывающей регламентацией все допускаемые законом юридические возможности. Конкретным смыслом она наполняется в связи с фактическим притязанием налогоплательщика, в зависимости от обстоятельств конкретного дела.

Интересным представляются выводы, сделанные Верховным Судом РФ в Определении от 12 декабря 2018 г. N° 304-КГ17-16452 по делу № А46- 18381/2016 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 12.02.2018 г. № 304-КГ17-16452 по делу № А46-18381/2016 // СПС «КонсультантПлюс».. Суд счел возможным учесть смягчающие ответственность обстоятельства и значительно снизить размер примененного к плательщику страховых взносов штрафа, и, как следствие, взыскал с пенсионного фонда (ответчика) расходы по уплате государственной пошлины.

Пенсионный фонд указал об отсутствии у него полномочий устанавливать смягчающие ответственность обстоятельства при рассмотрении материалов проверки плательщика страховых взносов и учитывать такие обстоятельства при привлечении к ответственности за совершенное правонарушение. Данные возражения основывалась на правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении от 19 января 2016 г. № 2-П Постановление Конституционного Суда РФ от 19.01.2016 г. № 2-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2016. № 3..

Несмотря на то, что Конституционный Суд РФ признал неконституционными положения, исключающие обязанность руководителя (заместителя руководителя) органа контроля за уплатой страховых взносов в ходе рассмотрения материалов проверки плательщика страховых взносов выявлять обстоятельства, смягчающие ответственность за совершение правонарушения, он постановил, что впредь до внесения в правовое регулирование надлежащих изменений принятие решения об учете смягчающих ответственность обстоятельств при применении санкций, допускается только в исключительных случаях и только в судебном порядке.

Таким образом, Пенсионный фонд России полагал, что действовал в пределах предоставленных действующим законодательством полномочий и поэтому у него соответствующая законному интересу плательщика взносов обязанность отсутствует. А в действительности она была. Такая обязанность хотя непосредственно и не предусмотрена законом, но имплицитно вытекает из общих требований справедливости и пропорциональности ограничения прав и свобод лиц, в процессе привлечения их к ответственности. Выполнение данной обязанности исключило бы необходимость в самом судебном споре. Учреждению не пришлось бы вынужденное прибегнуть к механизму принудительной реализации своих законных интересов, осуществление которых оказалось невозможным из-за бездействия органа публичной власти.

Представляется, что такой вывод справедлив только в публично -правовых отношениях и неприменим к частно-правовым. Когда арбитражный суд снижает неустойку по правилам ст. 333 ГК РФ на основании заявления ответчика, расходы истца по государственной пошлине подлежат возмещению ответчиком исходя из суммы неустойки, которая подлежала бы взысканию без учета ее снижения (абз. 3 п. 9 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 декабря 2011 г. № 81 «О некоторых вопросах применения ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации» Постановление Пленума ВАС РФ от 22.12.2011 г. № 81 «О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации» // Вестник ВАС РФ. 2012. № 2.).

Еще Г.Ф. Шершеневич осторожно допустил существование юридической обязанности без соответствующего ей субъективного права в публичном праве Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М.: Издание Бр. Башмаковых, 1910.

С. 618.. Данная обязанность берет истоки из содержания общерегулятивного (общего) налогового правоотношения, возникающего между государством и налогоплательщиком.

Представляется, что неписанные или производные (выводимые) обязанности корреспондируют таким же неписанным притязаниям налогоплательщика - законным интересам. Эти обязанности привязаны ко всем функциям налоговых органов, их предназначению и следуют из системных положений Налогового Кодекса РФ, о чем неоднократно заявляли высшие судебные инстанции.

Налоговые отношения наполнены релятивизмом и потенциально содержат несколько сценариев развития событий. В большинстве случаев стороны могут только предполагать (так как не знают достоверно) как отношения будут развиваться в будущем.

Само существование конструкта законные интересы является отражением гибкости налогово-правового регулирования, поскольку позволяет сторонам правоотношения (в большей степени налогоплательщику) подстраиваться под изменяющиеся обстоятельства и наполнять его (правоотношение) соответствующим содержанием. Изначально возникая как одностороннее, налоговое обязательство в дальнейшем может порождать возможность встречных требований налогоплательщика к налоговому органу. Особенно это характерно для компенсационно -восстановительных налоговых правоотношений, по поводу возмещения имущественных потерь налогоплательщика (ст.ст. 76, 78, 79, 176, 176.1, 203 НК РФ).

«Как это ни кощунственно звучит, - отмечает М.Ю. Орлов, - но государство и его органы в рамках налоговых отношений имеют не только права, но и множество обязанностей, неисполнение которых является столь же незаконным, как и неисполнение налогоплательщиками своих обязанностей» Орлов М.Ю. Налог как форма разумного ограничения фискального суверенитета государства // Финансовое право. 2006. № 2. С. 23..

Законный интерес содержит в себе правомочие требовать (не просить) должного поведения от противоположной стороны правоотношения - налогового органа. Именно это правомочие и юридическая обязанность на другой стороне делают законный интерес защитоспособным.

Приводным механизмом активации обязанности налогового органа будет волеизъявление налогоплательщика (заявление, обращение и т.п.), определяющее смысл должного поведения со стороны налогового органа.

Просьба налогоплательщика по своей содержательной настоятельности превращается в требование. Примечательно, что термин «требование» в толковом словаре раскрывается через «просьбу»; только эта просьба носит повелительный характер, пожелание, выраженное как приказание, притязание, заявление, официальная просьба об удовлетворении какой -нибудь потребности Толковый словарь русского языка: В 4-х т. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Гос. ин-т «Сов. энцикл.»; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. слов., 1935-1940 // http:/feb- web.ru. Да и сами материально-правовые требования в исковом заявлении (заявлении) как правило начинаются со слов «прошу суд». Мы просим, но на самом деле требуем.

В западной юридической мысли утвердилась концепция известного английского философа и теоретика права Герберта Харта (H.L.A. Hart) открытости позитивного права (open texture of law') 1961 г Hart H.L.A. The Concept of Law. 3rd ed. Oxford, 2012. P. 124-136.. Право представляется действующим инструментом решения проблем и не ограничивается рамками собственно позитивного права. Свойство открытости позволяет праву приспосабливаться к жизненным ситуациям ad hoc, ранее неизвестных праву. По мысли Харта, законодательство в своей регулирующей сути достаточно неповоротливое: не успевает за жизненной динамикой. Все происходящее настолько подвижно и изменчиво, что неизбежно возникают ситуации прямо неурегулированные нормами права. Это происходит из -за имманентных ограничений юридического языка закона. Харт выделяет сердцевину, ядро (core) и периферию правовой нормы (penumbra). Если спорная ситуация попадает в зону действия сердцевины нормы, то у правоприменителя нет никакой альтернативы кроме как механически применить норму к возникшему спору. Но если речь идет о лиминальной ситуации, т.е. «пограничной зоне семантики нормы» (borderline), то все выглядит уже не столь однозначно. В движении от центра к периферии смысл нормы видится не таким уже четким как у его сердцевины; понятийные границы как бы размываются и без правоприменительного усмотрения уже не обойтись. Открытая «текстура» (ткань содержания) права позволяет правоприменителю заглянуть не только в текст закона, но и найти в нем то, что мы называем «между строк».

Харт приводит пример с правилом, запрещающим брать в парк какие - либо средства передвижения (vehicle) в целях поддержания общего спокойствия. Очевидно, этот запрет попадает в сердцевину нормы, если речь идет о машинах, мотоциклах и автобусах. Ситуация становится не столь очевидной, когда речь заходит, например об игрушечной машине с электрическим двигателем. «Следует ли пожертвовать некоторой долей спокойствия в парке ради детей, удовольствие или интерес которых заключается в использовании этих вещей, - или спокойствие должно быть защищено от них?» - задается вопросом Харт. Также неясно что делать, если это инвалидная или детская коляска, роликовые коньки, самокат и т.п.

Когда возникают непредусмотренные законом случаи, мы сталкиваемся с затрагиваемыми проблемами и решаем вопрос, выбирая между конкурирующими интересами тот, который более всего удовлетворяет нас Там же. P. 129..

Отмечая инструментальные свойства права, т.е. направленность его на решение конкретных повседневных задач, Харт подчеркивает открытость содержания права (его ткани, текстуры), которая, по его выражению, дает возможность правоприменителю «устанавливать (с учетом конкретных обстоятельств) баланс между конкурирующими интересами, вес которых может варьироваться от случая к случаю» Там же. P. 135..

Лицо обязанное не свободно в выборе своего поведения, оно связано притязанием уполномоченного лица. Встав перед изъявленным пожеланием налогоплательщика, налоговый орган не может в силу своей связанности произвольно отклонить просьбу налогоплательщика (принять решение), как и воздерживаться от ее надлежащего исполнения (бездействовать). Он обязан оценить ее содержание на предмет правовой незапрещен- ности и тем самым придать фактическому интересу статус законного либо незаконного. Если же интерес признан не противоречащим закону, т.е. законным, то это исключает вариативность в выборе правоприменительного решения - налоговый орган обязан содействовать в удовлетворении правомерного притязания налогоплательщика. Отказ в реализации возможен в единственном случае, - если интерес законным не является. Незаконным интересам ни административная, ни судебная защита не гарантируется.

Действующий Налоговый кодекс РФ не предусматривает порядок, в котором инициатива налогоплательщика должна быть оценена (квалифицированна), то есть не дает строгих указаний налоговому органу как поступать в том или ином случае. Неурегулированность процедуры, отсутствие надлежащей регламентации не должно выступать поводом для отказа налогоплательщику в рассмотрении его обращения, если спорный вопрос находится в компетенции налогового органа.

Часто можно встретить мнение, что налоговый орган не обязан, а всего лишь вправе удовлетворить то или иное обращение налогоплательщика, а сама просьба обусловлена исключительно усмотрением должностного лица, принимающего решение. Более того и в законе компетенция налогового органа выражена через такие лексемы, как глагольная форма «может», наречие «вправе», что создает почву для подобных суждений.

Такой позиции придерживаются не только налоговые органы, но и отдельные суды. К примеру, в одном судебном постановлении был сделан вывод, что «обеспечение присутствия налогоплательщика при рассмотрении жалобы является правом, а не обязанностью вышестоящего налогового органа (пп. 4 п. 1 ст. 31 НК РФ), воспользоваться которым он вправе в случае необходимости присутствия налогоплательщика» Постановление ФАС Московского округа от 05.10.2010 г. № КА-А40/10149- 10 по делу № А40-138046/09-20-1098 // СПС КонсультантПлюс..

Очевидно, что если есть необходимость в присутствии налогоплательщика, то речь должна вестись не о праве, а об обязанности налогового органа. Необходимость подчинена обстоятельствам и неразрывно связана ими. Она отнимает у властвующего лица дискреционный простор в принятии решения (от франц. discrйtionnaire - зависящий от личного усмотрения), побуждает и даже вынуждает должностное лицо совершить единственно верное действие и поэтому является выражением юридической обязанности. Возможное и должное здесь объединены в едином поведенческом акте. Еще дореволюционные ученные в качестве квалифицирующего признака юридической (правовой) обязанности указывали «связанность воли» Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М.: Издание Бр. Башмаковых, 1910. С. 619; Регельсбер Ф. Общее учение о праве / Под ред. Ю.С. Гамбарова. М., 1897. С. 38-39..

Проблема состоит в том, что права налогового органа не являются таковыми в классическом понимании. «Специфика предоставленных налоговым органам прав, - указывает судья Л.Т. Эльт, - заключается в том, что эти права, являясь одновременно полномочиями органа государственной власти, обязательно должны быть реализованы при наличии предусмотренных законом условий. В отличие от этого, в рамках частноправовых отношений права реализуются исключительно по усмотрению управомоченного лица (такое положение закреплено, например, п. 1 ст. 9 Гражданского кодекса Российской Федерации)» Эльт Л.Т. О влиянии определений Конституционного Суда Российской Федерации на судебную практику оценки доказательств по налоговым спорам // Арбитражные споры. 2007. № 2. С. 117.. Здесь нет меры возможного поведения. Все права и обязанности налогового органа и его должностных лиц вытекают из задач и функций самого ведомства и выражаются в их полномочиях.

Так, согласно пп. 2, пп. 9 п. 1 ст. 31 НК РФ налоговые органы вправе проводить налоговые проверки и взыскивать недоимки. Вправе ли тогда налоговый орган совсем не проводить проверки и отказаться от взыскания недоимок, может ли он не реализовывать свое право? Очевидно нет. Он не только вправе, но и обязан это делать: проводить налоговые проверки, предпринимать все предусмотренные законом меры по взысканию недоимки. Поэтому права налогового органа одновременно являются и его обязанностью, уклониться от исполнения которой он не может. «Отсутствие свободы выбора, - справедливо отмечает А.В. Демин, - означает отсутствие дискреции» Демин А.В. Дискреция в налоговом праве // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2017. № 1. С. 47.. Мера возможного преобразуется в меру должного и необходимого правоприменительного поведения, т.е. в обязанность налогового органа адекватно действовать с учетом возникших обстоятельств.

На взаимосвязь прав и обязанностей налоговых органов указывал Конституционный Суд РФ. Он, в частности, отмечал, что «наделение налоговых органов правом исчислять налоги расчетным путем вытекает из возложенных на них обязанностей по осуществлению налогового контроля» Определение Конституционного Суда РФ от 05.07.2005 г. № 301 -О // Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. № 6..

Будучи правообязанным лицом, налоговый орган лишен возможности отказа от содействия налогоплательщику в реализации его правомерного притязания. Сам запрос налогоплательщика обязывает налоговый орган на него отреагировать.

Очень показательным в этом отношении выглядит Решение ВАС РФ от 03 марта 2004 г. № 15527/03 «О признании частично недействующим второго предложения п. 3 Порядка предоставления налоговыми органами информации взыскателю, утв. Приказом МНС РФ от 23 января 2003 г. № БГ-3-28/23» Решение ВАС РФ от 03.03.2004 г. № 15527/03 // Вестник ВАС РФ. 2004. № 7..

В п. 3 ст. 46 Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» Федеральный закон от 21.07.1997 г. № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» // Российская газета. 1997. 05 августа. № 149 (утратил силу). говорилось, что взыскателю при наличии у него исполнительного листа с неистекшим сроком давности по его заявлению налоговым органом может быть представлена необходимая информация.

Позиция налогового органа в отношении формулировки «может быть представлена» состояла в том, что это всего лишь мера возможного, а не должного поведения, т.е. его право, а не обязанность. С таким подходом не согласился суд. Он указал, что лексическое построение «может быть представлена» означает юридическую возможность для взыскателя, а не для налогового органа. А сам налоговый орган лишен возможности по своему усмотрению решать вопрос о предоставлении необходимых сведений.

Вышеизложенное показывает, что парадигма законных интересов сложна, многогранна и динамична. Она находится в процессе постоянного развития и совершенствования, что отражает и поступательное движение самой юридической науки.

В описанной выше, казалось бы, безупречной с точки зрения формальной логики позиции (А.В. Малько, В.В. Субочев) есть уязвимые места, заставляющие сомневаться в ее обоснованности в части налоговых отношений. Перевод данной парадигмы в разряд догмы в публично -правовых отношениях выглядит преждевременным, поскольку она не учитывает специфику данных отношений. Научные взгляды уважаемых ученых более подходят к частно-правовым отношениям, основанным на юридическом равенстве сторон.

Именно установление обеспечительной обязанности для налоговых органов делает законные интересы налогоплательщика защитоспособными. Противостоящая законному интересу обязанность налогового органа сложно-структурирована. Ее особенностью является относительно - определенный, имплицитный характер, что во многом делает ее не типичной для восприятия. Она с открытым содержанием и детерминирована законным интересом налогоплательщика.

Список литературы

1. Демин А.В. Дискреция в налоговом праве // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2017. № 1.

2. Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004.

3. Орлов М.Ю. Налог как форма разумного ограничения фискального су - веренитета государства // Финансовое право. 2006. № 2.

4. Регельсбер Ф. Общее учение о праве / Под ред. Ю.С. Гамбарова. М., 1897.

5. Субочев В.В. Законные интересы / под ред. А.В. Малько. М.: НОРМА, 2008.

6. Толковый словарь русского языка: В 4 -х т. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Гос. ин-т «Сов. энцикл.»; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. слов., 19351940.

7. Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. М.: Издание Бр. Башмаковых, 1910.

8. Эльт Л.Т. О влиянии определений Конституционного Суда Российской Федерации на судебную практику оценки доказательств по налоговым спорам // Арбитражные споры. 2007. № 2.

9. Ядрихинский С.А. Правовые проблемы защиты законных интересов налогоплательщика // Хозяйство и право. 2007. № 2(361).

10. Hart H.L.A. The Concept of Law. 3rd ed. Oxford, 2012.

Размещено на Allbest.ru