Взаимодействие Прокуратуры РФ и Следственного комитета РФ в сфере осуществления уголовного преследования

В соответствии со статьей 21 УПК РФ прокурор, а также следователь от имени государства осуществляет уголовное преследование по делам публичного и частно-публичного обвинения. В каждом случае обнаружения признаков преступления они обязаны принять предусмотренные УПК РФ меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

Несмотря на то, что, согласно закону, прокурор в осуществлении уголовного преследования является безусловным лидером, он законодательно поставлен в неравные условия, поскольку исключен из перечня субъектов, полномочных, согласно статье 144 УПК РФ, рассматривать сообщения о преступлении и принимать решения по существу. Он может только перенаправить заявление должностному лицу, которое далеко не всегда оперативно и квалифицированно принимает меры, предписанные уголовно - процессуальным законом. А волокита, допущенная на этой стадии, ставит под сомнение саму возможность раскрытия преступления. Упущенное время негативно влияет на фиксирование следов преступления, установление свидетелей, подозреваемого, подлежащего задержанию [6, с.115-117].

С учетом сказанного представляется необходимым вернуть прокурору полномочия по приему и разрешению сообщений о совершенных преступлениях с принятием мотивированных решений о возбуждении уголовного дела и направлении его для производства предварительного расследования, об отказе в этом или о передаче сообщения по подследственности. Актуальность таких предложений состоит еще и в том, что на практике граждане по-прежнему считают прокурора основным должностным лицом, осуществляющим функцию уголовного преследования, что вполне согласуется с ч. 1 ст. 37 УПК РФ. Возвращение прокурору указанных полномочий позволило бы ему эффективно обеспечивать реализацию обязанности осуществления уголовного преследования, закрепленную в ст. 21 УПК РФ. Конечно, прокурор не должен принимать все без исключения сообщения о преступлениях, но в случае выявления признаков преступления по результатам прокурорской проверки, а также при обращении граждан в прокуратуру, он должен иметь право возбудить уголовное дело [7, с.1253-1255].

Согласно ч.4 ст. 162 УПК РФ срок предварительного следствия может быть продлен до 3 месяцев руководителем следственного органа, а согласно ч. 5 этой же статьи по делам, которые представляют особую сложность, срок может быть продлен до 12 месяцев руководителем следственного органа субъекта РФ и иным приравненным к нему руководителем следственного органа, а также их заместителями.

Можно согласиться с мнением о том, что продление сроков внутри следственного органа является неуместным для соблюдения разумных сроков предварительного следствия и было бы вполне разумно делегировать полномочие по продлению сроков предварительного следствия прокурору, который в свою очередь объективным взглядом может определить, была ли это халатность следственного органа или же уголовное дело требует дополнительного времени расследования, и, соответственно постановлением продлит срок предварительного следствия [1, с.213-215]. А что касается исключительных случаев продления предварительного срока более чем 12 месяцев, делегировать это полномочие Генеральному прокурору РФ.

Согласно ч.3 ст. 108 УПК РФ при необходимости меры пресечения в виде заключения под стражу, следователь с согласия руководителя следственного органа возбуждает перед судом соответствующее ходатайство. Но обязанность обосновать данное ходатайство лежит по общему правилу на прокуроре, а мнения о данной мере пресечения может не совпадать у следователя и, соответственно, прокурора. Из этого следует, что более логичным было бы возбуждать данное ходатайство не с разрешения руководителя следственного органа, а с разрешения прокурора, тогда прокурору будет намного проще обосновать данное ходатайство в суде [7, с.1256-1258].

В связи с принятием Федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации», из содержания ч.2 ст.30 Закона о прокуратуре исключено право Генерального прокурора Российской Федерации вносить обязательное для исполнения указание по вопросам предварительного следствия. Одновременно, именно этим законом, были значительно расширены права следователя и руководителя следственного органа, а в последующем, после принятия Федерального закона «О Следственном комитете Российской Федерации» закреплено осуществление полномочий действий Следственных органов независимо от федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, иных органов и в соответствии с законодательством Российской Федерации. И действительно, многим следователям, а также руководителям следственных органов, подразделений, управлений и департаментов, указанные изменения законодательства очень нравились, и часто трактовались ими в том числе, как независимость и неподнадзорность органам прокуратуры, и запрет вмешательства в ход предварительного следствия какому - либо прокурору вообще.

Однако исходя из задач обеспечения законности уголовного преследования и одновременно защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, именно прокурор может и должен обеспечивать исполнение федеральных законов в ходе предварительного расследования [2, с.50-58].

За прошедшие годы надуманных конфликтов по определению, разграничению прав следователя и прокурора в ходе предварительного следствия по уголовным делам, не только появлялись многочисленные рапорта, жалобы, обращения нижестоящих чиновников к руководству Г енеральной прокуратуры и Следственного комитета Российской Федерации, но и заявления и иски в суды различных инстанций. Суды общей юрисдикции при проверке полномочий органов прокуратуры по спорам между органами прокуратуры и органами следствия принимали различные стороны: или прокурора, или следственного органа. При этом, зачастую различные доводы Следственного Комитета Российской Федерации о недопустимости широкого прокурорского надзора над его органами суды отвергали.

Верховным Судом Российской Федерации 17 августа 2016 рассмотрено дело по вопросу спорных отношений между прокуратурой и следственным комитетом, которым установлено, что полномочия, организация и порядок деятельности прокуратуры Российской Федерации определяются Законом о прокуратуре. Прокурор при осуществлении возложенных на него функций вправе иметь доступ к их документам и материалам, проверять исполнение законов в связи с поступившей в органы прокуратуры информацией о фактах нарушения закона; требовать от руководителей и других должностных лиц представления необходимых документов, материалов, статистических и иных сведений; проведения проверок по поступившим в органы прокуратуры материалам и обращениям [4]. Однако кроме Закона о прокуратуре, в настоящее время, правовое положение прокурора в уголовном судопроизводстве определяется в первую очередь уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, нормы которого имеют приоритет перед другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами при регулировании правоотношений в сфере уголовного судопроизводства (ст. 7 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

В настоящее время прокурорский надзор за органами предварительного следствия выступает одной из главных процессуальных функций прокурора в досудебном производстве по уголовным делам. Эффективность надзорной деятельности оказывает влияние на качество предварительного следствия, а в последующем и на справедливость приговора. Поэтому деятельность прокурора на досудебных стадиях не должна ограничиваться надзором.

Необходимо также осуществлять тесное взаимодействие с органами предварительного следствия, поскольку и прокурор, и следователь, выступая на стороне обвинения, решают сходные задачи. Однако необходимо отметить, что на практике их позиции по делу могут существенно различаться. Это отчетливо выражается в распространенной ситуации, когда прокурор, изучив дело с обвинительным заключением, возвращает его на дополнительное расследование. В этой связи необходимо рассмотреть проблему повышения эффективности надзорной деятельности прокурора на стадии предъявления обвинения. Прокурор не должен допускать как преждевременного предъявления обвинения, так и его отложения без законных оснований. Однако расследование не заканчивается привлечением лица в качестве обвиняемого, так как в будущем возможно установление обстоятельств, являющихся основанием изменения обвинения и даже прекращения уголовного дела.

Предъявление обвинения выступает как центральный этап при расследовании ввиду того, что путем принятия данного процессуального решения обозначается лицо, которое может обвиняться в совершении преступления. Для осуществления надзора на этом этапе законодателем предусмотрена обязанность следователя направлять прокурору копию постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого (ст. 172 УПК РФ). Однако при этом орган предварительного следствия не предоставляет материалов уголовного дела, что является препятствием для более подробного и тщательного изучения прокурором всех оснований принятия данного процессуального решения и для объективной оценки его законности. Поэтому целесообразнее было бы обязать следователей представлять все необходимые документы для повышения эффективности прокурорского надзора на стадии предъявления обвинения [5, с.384-385].

Другая существующая проблема связана с правом прокурора выносить мотивированное постановление об исключении из обвинительного заключения доказательств, которые были получены с нарушением норм УПК РФ. Такой подход затягивает предварительное расследование и требует повторных затрат материальных и человеческих ресурсов при направлении дела на повторное расследование.

Следовательно, представляется целесообразным исключать недопустимые доказательства на более ранних этапах предварительного расследования, до составления обвинительного заключения. Для этого необходимо предусмотреть способ оперативного и своевременного обеспечения надзирающего прокурора информацией о нарушении закона в процессе получения каждого конкретного доказательства по делу.

В литературе также существует мнение касательно наделения прокурора полномочием на дачу письменных указаний следователю о направлении расследования. Целесообразно внесение изменений в п. 4 ст. 37 УПК, где должно быть предусмотрено право прокурора давать указания о направлении расследования и производстве процессуальных действий не только дознавателю, но и следователю. Это должно способствовать налаживанию взаимодействия между органами предварительного следствия и прокуратуры, что, в конечном счете, приведет к повышению качества расследования и минимизации процессуальных нарушений [3, с.166-168].

Таким образом, необходимо создание условий для благоприятного взаимодействия между органами прокуратуры и следственными органами во избежание конфликтов интересов и всевозможного недопонимания в анализируемой сфере правоотношений. Необходимо исключать ситуации, когда проблемы взаимодействия между ведомствами негативно отражаются как на качестве процессуальной и надзорной деятельности, так и на соблюдении прав и законных интересов граждан и организаций, вовлеченных в уголовный процесс.

прокурор следователь уголовное преследование

Литература

1. Исмаилова О.С. Сокращение полномочий прокурора как преобразование предварительного следствия // Научные преобразования в эпоху глобализации. Сборник статей Международной научно-практической конференции. 2016. С. 213-215. Паничева А., Похмелкин А., Костанов Ю., Румянцев В., Решетилова И. Не оставляйте следователя безнадзорным // Законность -- 2008. -- № 5. -- С. 8.

2. Капинус О.С. К вопросу о процессуальном положении прокурора в уголовном судопроизводстве // Прокурор. 2013. № 2. С. 50 - 58."Уголовно- процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 N 17 4-ФЗ (ред. от 29.07.2017, с изм. от 14.11.2017)

3. Левко Г.М. Проблемы взаимодействия следователя с прокурором в уголовном судопроизводстве // Инновационное развитие. 2017. №2 12 (17). С. 166-168.

4. Определение Верховного Суда РФ от 17 августа 2016 г. № 127 - КГПР16-4 [Электронный ресурс]. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».

5. Перминов Н.И. Полномочия прокурора на стадии предварительного следствия // Эволюция российского права Материалы XVI Международной научной конференции молодых ученых и студентов. Уральский государственный юридический университет. 2018. С. 384-385.

6. Тюнин В.А. Взаимодействие правового статуса прокурора и следователя в ходе предварительного следствия // Евразийский юридический журнал. 2018. № 8 (123). С. 288-289.

7. Хасанов Р.И., Тарасов А.А. Процессуальная деятельность прокурора в обеспечении законности предварительного следствия // Экономика и социум. 2018. № 5 (48). С. 1256-1258.

Размещено на Allbest.ru