Гражданско-правовые меры повышения качества и конкурентоспособности медицинских услуг в области суицида

Размещено на http://www.allbest.ru/

ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВЫЕ МЕРЫ ПОВЫШЕНИЯ КАЧЕСТВА И КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ МЕДИЦИНСКИХ УСЛУГ В ОБЛАСТИ СУИЦИДА

услуга медицинский суицид право

М.А. Зинковский, И.Н. Озеров, А.В. Максименко, Е.А. Переверзев,

Е.Е. Новопавловская, Т.С. Колесова, Е.Л. Глушков

ФГАОУ ВО «Белгородский государственный

национальный исследовательский университет»,

г. Белгород ФГКОУ ВО «Белгородский

юридический институт МВД России им. И.Д. Путилина»,

г. Белгород, Россия



Целью статьи является изучение гражданско-правовых мер повышения качества и конкурентоспособности медицинских услуг в области суицида. Использованы: метод научного анализа и формально-юридический метод. Медицинские услуги в области суицида рассматриваются исходя из существующей в настоящее время политики сдерживающих санкций в отношении России. Качество и конкурентоспособность медицинских услуг в области суицида с точки зрения науки гражданского права изучены в трех ключевых моментах. Результаты. Первый момент: причинение вреда здоровью субъекта суицида в результате оказания медицинских услуг в области суицида. Отмечается, что интересы врача и пациента, совершившего суицид, могут носить характер дисбаланса. Формулируется вывод о том, что институт качества медицинских услуг в области суицида взаимосвязан с вопросом причинения вреда здоровью пациента, как со стороны самого пациента в случае актов суицида, так и со стороны врачей в результате оказания специальных медицинских услуг. При этом вред от суицида и вред от действий врачей законом никак не отграничен, чего быть не должно. Второй момент: врачебная (медицинская ошибка). Утверждается, что в юридической и медицинской практике вполне очевидна модель спора между физическим лицом, совершившим акт суицида и медицинской организацией (врачом), суть которого может сводиться к некачественным медицинским услугам, основанным на том, что врач совершил ошибку при оказании медицинской помощи в области суицида. Несмотря на существование в практике однозначных (явных и доказанных) врачебных ошибок вне зависимости от причин их возникновения (низкая квалификация врача, нехватка лекарств, потеря времени и т.п.) следует помнить о поведении субъекта суицида, его действиях, направленных на причинение себе вреда. Вред от суицида носит одну цель причинение смерти. Третий момент: гражданско-правовая ответственность врача. К медицинским организациям, врачам подаются иски о компенсации морального вреда, жалобы в отношении действий медицинского персонала, качества медицинских услуг, проведённых операций, процедур. Пациенты пытаются также взыскать убытки. В заключении предлагаются гражданско-правовые меры повышения качества и конкурентоспособности медицинских услуг в области суицида в виде отдельных выводов и понятий.

Ключевые слова: суицид; медицинские услуги в области суицида; осуществление и защита гражданских прав физических лиц субъектов суицида



CIVIL-LEGAL MEASURES OF INCREASING THE QUALITY AND COMPETITIVENESS OF MEDICAL SERVICES IN THE FIELD OF SUICIDE

M.A. Zinkovsky, I.N. Ozerov, A.V. Maksimenko, E.A. Pereverzev, E.E. Novopavlovskaya, T.S. Kolesova, E.L. Glushkov

Belgorod National Research University, Legal institute, Belgorod, Russia

Belgorod Law Institute MIA of the Russian Federation named after I.D. Putilina, Belgorod, Russia

Abstract

The purpose of the article is to study civil law measures to improve the quality and competitiveness in the field of suicide. In the course of the study, the methods of scientific analysis and the formal legal method were used. Medical services in the field of suicide are considered proceeding from the current policy of restraining sanctions against Russia. We studied the quality and competitiveness of medical services in the field of suicide from the point of view of civil law science in three key moments. The first point: causing harm to the health of the subject of suicide as a result of the provision of medical services in the field of suicide. It is noted that the interests of the doctor and the patient who committed suicide may have the character of imbalance. The conclusion is drawn that the institution of quality of medical services in the field of suicide is interlinked with the issue of harm to the patient's health, both on the part of the patient himself in the event of the act of suicide, and on the part of doctors as a result of the provision of poor medical services. In this case, the harm from suicide and harm from the actions of doctors by law is not in any way delimited. That should not be. The second point: medical error. It is alleged that in legal and medical practice the model of the dispute between an individual who committed an act of suicide and a medical organization (doctor) is quite obvious, the essence of which can be reduced to poor medical services based on the fact that the doctor made a mistake in providing medical assistance in the field of suicide. Despite the existence of unambiguous (obvious and proven) medical errors in practice (regardless of the reasons for their occurrence such as low doctor's qualifications, lack of medicines, loss of time, etc., one should remember the behavior of the subject of suicide, his actions aimed at causing himself harm. Harm from suicide has one goal causing death. The third point: civil and legal responsibility of the doctor. In medical organizations, doctors are sued for compensation for moral harm, they receive complaints about the actions of medical personnel, the quality of medical services, conducted operations, procedures. Patients are also trying to recover damages. In conclusion, civil-law measures are proposed to improve the quality and competitiveness of medical services in the field of suicide in the form of separate conclusions and concepts.

Key words: suicide; medical services in the field of suicide; implementation and protection of civil rights of individuals of suicide subjects



Санкции западных стран против Российской Федерации определили новые задачи отечественной экономики. Отрасли народного хозяйства вынуждены восполнять экспортный объём недостающих товаров, работ, услуг за счёт собственных производственных и финансовых ресурсов. В профессиональной и обывательской среде существуют разные позиции на этот вопрос. С одной стороны, кризис и санкции -- это негативные явления экономики, которые приводят к ослаблению курса рубля, инфляции, спаду экономических показателей. С другой названные обстоятельства могут служить стимулом или предпосылкой для экономического роста и благосостояния России.

Особую роль приобретает вопрос о повышении качества и конкурентоспособности товаров, работ, услуг, когда могут отсутствовать элементы конкуренции со стороны иностранных компаний. Важно, чтобы показатели качества и конкурентоспособности в условиях кризиса и санкций не снизились, а удержались на удовлетворительном для конечного потребителя уровне, и продолжили путь в сторону улучшения.

В свете изложенного актуальным для научного исследования являются гражданско-правовые меры повышения качества и конкурентоспособности медицинских услуг, оказываемых физическим лицам, совершившим попытку суицида. Это обусловлено рядом причин. Во-первых, с точки зрения гражданского права медицинские услуги ежедневно оказываются физическим лицам пациентам со стороны лечащего врача или иного медицинского работника. Во-вторых, медицинские услуги, которые оказываются физическим лицам, совершившим попытку суицида, имеют некоторую специфику, так как физическое лицо пыталось уйти из жизни, готовилось к акту суицида, нанесло своему здоровью вред определённой степени тяжести, то есть имеет место умысел, а не случай. Заранее нельзя предвидеть конкретный вид медицинской помощи для лиц, оставшихся в живых после суицида. Медицинские услуги, как правило, будут оказываться по фактическому состоянию здоровья и в зависимости от повреждения конкретных органов человека.

В-третьих, качество и конкурентоспособность медицинских услуг -- это понятия, которые носят оценочный характер, иногда остро воспринимаются со стороны пациента, особенно в аспекте права на защиту своего здоровья. Здесь нужно учитывать права и законные интересы не только пациента, но и медицинских работников, так как в практике могут быть ситуации, когда пациента вернуть к жизни невозможно, происходит естественный процесс смерти, а ответственный врач может принять от родственников умершего весь объём устных и письменных претензий в свой адрес, в том числе в отношении будущих судебных процессов.

Отправной точкой в изучении качества и конкурентоспособности вышеуказанных медицинских услуг является факт суицида физического лица.

В медицинской науке суицид может пониматься как динамично (стадийно) развивающееся поведение, направленное на осознанный поиск условий и средств прекращения собственной жизни, включая непосредственную подготовку и реализацию суицидальных действий [1, 2].

Цель суицида смерть физического лица. Попытка суицида может окончиться смертью. От качества первой медицинской помощи и последующих медицинских услуг зависит жизнь и здоровье субъекта суицида. Гражданское законодательство институт суицида физического лица практически не регламентирует. В результате чего в настоящее время нет действенного гражданско-правового механизма оказания медицинских услуг на различных стадиях суицидального процесса, а именно:

- медицинские услуги до суицида;

- медицинские услуги в момент покушения;

- медицинские услуги после попытки суицида.

Элемент конкурентоспособности названных медицинских услуг лежит в плоскости скорее экономических отношений между частными и государственными лечебными учреждениями. Однако многие состоятельные физические лица могут получать такие услуги и за рубежом, следовательно, национальные медицинские услуги в области суицида имеют все перспективы для своего совершенствования в сторону улучшения качества.

Рассуждая на тему суицида, возникает вопрос о гражданско-правовой природе медицинской услуги в области суицида, а также категорий качества и конкурентоспособности таких услуг.

Согласно п. 4, п. 21 ст. 2 ФЗ РФ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская услуга -- это медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение. Качество медицинской помощи -- это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата [3].

В указанном акте есть смешение понятий медицинской услуги, медицинской помощи и скорой медицинской помощи. Названные категории близки к общему родовому понятию «медицинская услуга». На практике возможна ситуация, когда физическое лицо имеет диагностируемые тенденции к суициду, его совершает, родственники или Скорая медицинская помощь человека спасают и доставляют в обычную больницу, либо в психиатрическую клинику. Согласно ст. 29 ФЗ РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при её оказании» лицо, страдающее психическим расстройством, может быть госпитализировано в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, без его согласия либо без согласия одного из родителей или иного законного представителя до постановления судьи, если его психиатрическое обследование или лечение возможны только в стационарных условиях, а психическое расстройство является тяжелым и обусловливает:

а) его непосредственную опасность для себя или окружающих, или

б) его беспомощность, то есть неспособность самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности, или

в) существенный вред его здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если лицо будет оставлено без психиатрической помощи [4].

Таким образом, медицинские услуги в области суицида по своей гражданско-правовой природе могут относиться к деятельности обычных лечебных учреждений или специализированных психиатрических клиник.

Отмеченные факты позволяют классифицировать медицинские услуги (помощь) в области суицида по временному признаку:

1) медицинские услуги до суицида;

2) медицинские услуги в момент покушения;

3) медицинские услуги после суицидальной попытки;

4) медицинские услуги (психиатрическая помощь), предоставляемые организацией, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях.

Научное выделение таких разновидностей медицинских услуг, во-первых, позволяет наглядно понять этапы суицида во времени. Во-вторых, выработать юридические подходы к понимаю суицида, как социального явления. В-третьих, дает возможность сформулировать определение понятия медицинских услуг в области суицида для их возможного закрепления в российском законе.



Результаты и обсуждение

Качество и конкурентоспособность медицинских услуг в области суицида с точки зрения науки гражданского права целесообразно рассмотреть в свете трех моментов: 1) вред здоровью в результате оказания медицинских услуг в области суицида; 2) врачебная (медицинская) ошибка; 3) гражданско-правовая ответственность врача.

1. Вред здоровью в результате оказания медицинских услуг в области суицида

Истоки этой проблемы берут своё начало в ст. 12 Гражданского кодекса РФ (способы защиты гражданских прав). На этот счёт в юридической науке есть интересная точка зрения А.В. Тихомирова, согласно которой любые телесные повреждения при оказании медицинской помощи в составе медицинской услуги образуют физический вред. Однако в юридическом смысле не могут быть квалифицированы в качестве физического вреда охваченные информированным добровольным согласием неизбежные и допустимые при оказании медицинской помощи телесные повреждения. В то же время являются вредообразующими недопустимые телесные повреждения, которые не могут быть оформлены информированным добровольным согласием пациента. Любое медицинское вмешательство сопровождается рисками осложнений и иных последствий, в отношении которых известно, наступят они или не наступят. Для каждого воздействия на здоровье такие последствия являются не всегда предотвращаемыми, но прогнозируемыми [5].

С юридической стороны будет не просто в рамках судебно-следственных действий отграничить вред, который субъект суицида причинил сам себе во время совершения суицида и вред со стороны медицинских работников, оказывающих медицинские услуги в этом конкретном случае. Можно поддержать точку зрения автора в части того, что любое медицинское вмешательство сопровождается рисками осложнений и иных последствий, в отношении которых известно, наступят они или не наступят. Это вполне логично и в отношении медицинских услуг в области суицида, но не в полном объеме. Говоря о суициде, следует иметь ввиду, что врачи, оказывающие медицинские услуги после попытки суицида имеют только свершившиеся факты объективной действительности в виде повреждения организма субъекта суицида по принципу как есть. Институт прогнозирования возможного причинения вреда со стороны такой медицинской услуги представляется не совсем подходящим, так как акт суицида (время, место, способ, сами действия и последствия) находятся за рамками компетенции врачей. Более того, субъект суицида согласно ч. 2 ст. 1 Гражданского кодекса РФ приобретает и осуществляет свои гражданские права своей волей и в своём интересе, то есть такое физическое лицо, если оно не лишено или не ограничено в свободе может совершать любые действия, в том числе суицидальные действия над своим телом.

Т.В. Шепель [6] отмечает, что ответственность за причинение вреда пациенту при оказании психиатрической помощи наступает по общим правилам о деликтах, предусмотренным ГК РФ. В то же время условия этой ответственности имеют особенности, обусловленные, прежде всего, спецификой сферы причинения вреда. Особенности ответственности за вред, причинённый пациентам психиатрическим вмешательством, обусловлены и спецификой их психического состояния. Предлагается предусмотреть в ГК РФ правила, учитывающие такие особенности потерпевших:

- закрепить в ст. 151 ГК РФ правило о презумпции причинения морального вреда потерпевшему с психическим расстройством, в том числе при незаконной госпитализации в психиатрический стационар без его согласия;

- дополнить п. 2 ст. 1083 ГК РФ положением о том, что вина потерпевшего, страдающего психическим расстройством, доказывается причинителем вреда [6].

Ключевой особенностью выводов автора является специфика сферы причинения вреда и специфика психического состояния. Юридическая наука в некоторых случаях медицинские психиатрические услуги обуславливает тем, что физическое лицо обладает, если можно так корректно выразиться, степенью понимания значения своих действий (деяний), сделок или непонимания таковых. Психическое расстройство, вероятно, сопутствует волеизъявлению физического лица, направленному на совершение акта суицида. Однако представляется, что вред от суицида, который физическое лицо нанесло само себе, и в особенности последствия такого вреда, трудно отграничить, например, от врачебной ошибки или от вреда, который был причинен субъекту суицида врачом при оказании медицинских услуг в области суицида.

Интересы врача и пациента, совершившего суицид, могут носить характер дисбаланса. Если предположить факт наличия вреда пациенту со стороны медицинской услуги или врача, то обоснованно в юридической судебноследственной практике и прикладной медицине в области суицида иметь гражданско-правовой и уголовно-правовой барьер или механизм, который с определённой точностью позволит отделить вред «суицидный» от вреда «врачебного». Иначе механизм правосудия будет ориентирован в сторону защиты гражданских прав пациента, выжившего после суицида и считающего, что его состояние здоровья после суицида -- это вред со стороны врачей или медицинской услуги в области суицида. К слову сказать, медицинская услуга в области суицида подпадает под действие Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», положения, которого дают физическому лицу субъекту суицида широкий набор прав: на компенсацию морального вреда; взыскание расходов и убытков, договорных и законных неустоек с медицинского учреждения; освобождение от уплаты госпошлины; выбор подсудности.

Л.Т. Гибадуллина отмечает, что меры ответственности за правонарушения в сфере оказания медицинских услуг следует применять независимо от вины исполнителя медицинской услуги исходя из ст. 1095 ГК РФ. В этом случае потребитель доказывает факт наличия недостатка услуги (с помощью экспертизы качества). Отсутствие объективных критериев определения размера убытков, в том числе расходов, в правовых спорах по качеству медицинских услуг, предопределяет обращение к институту компенсации морального вреда, не требующего отдельной процедуры доказывания [7].

Выводы автора интересны и наталкивают на дальнейшее рассуждение. Можно согласиться с тем, что потребитель обязан доказать факт наличия недостатка медицинской услуги. На практике есть вероятность, что субъект суицида не выступит в суде по причине своей смерти (последствия суицида, повторная попытка суицида, осложнения болезни и т.д.), слабости здоровья, невозможности сформулировать притязания, также может не быть живых родственников или иных представителей, которые бы доказали факт недостатка медицинской услуги. Следовательно, даже при наличии объективных юридических оснований для компенсации вреда за некачественные услуги в области суицида, восстановление нарушенных прав субъекта суицида на практике является относительным вопросом.

С другой стороны, в судебной практике нежелательна картина одностороннего бремени судебного доказывания обстоятельств дела со стороны врача и медицинского учреждения на основе того, что пациент (субъект суицида) это физическое лицо и одновременно потребитель согласно Закона РФ «О защите прав потребителей». Иначе врач и медицинское учреждение в судебном процессе будут выступать по аналогии с субъектами бизнеса (индивидуальные предприниматели и юридические лица), которые несут повышенную гражданско-правовую ответственность и обязаны доказывать все, в том числе непреодолимую силу и умысел пациента. Следовательно, врач, медицинское учреждение и субъект суицида должны обладать неким свойством паритета взаимных гражданских и процессуальных прав. В противном случае медицинскую услугу в области суицида с точки зрения качества и конкурентоспособности не улучшить. Могут возникать две крайности: первая потребитель (субъект суицида) «всегда прав», а вторая все бремя судебного доказывания ложится только на врача или медицинское учреждение.

Таким образом, институт качества медицинских услуг в области суицида взаимосвязан с вопросом причинения вреда здоровью пациента, как со стороны самого пациента в случае актов суицида, так и со стороны врачей в результате оказания специальных медицинских услуг. Вред от суицида и вред от действий врачей законодательно никак не отграничен.

2. Врачебная (медицинская) ошибка

В юридической и медицинской практике вполне очевидна модель спора между физическим лицом, совершившим акт суицида и медицинской организацией (врачом), суть которого может сводиться к некачественным медицинским услугам, основанным на том, что врач совершил ошибку при оказании медицинской помощи после суицида. В обывательском смысле медицинская ошибка будет, скорее всего, пониматься субъектом суицида именно как некачественная медицинская услуга в области суицида.

В науке гражданского права существует ряд точек зрения на природу врачебной или медицинской ошибки.

Первая точка зрения основана на том, что медицинская ошибка -- это профессиональное незнание, которое выражается в неправильных, ошибочных действиях медицинского персонала, повлекших причинение вреда жизни и здоровью пациента, что приводит независимо от добросовестности или недобросовестности незнания медицинского персонала к наступлению гражданско-правовой ответственности [8].

Точка зрения логична и закономерна. Действительно критерий незнания в области профессиональной подготовки медицинского персонала, влекущий смерть или причинение ещё большего вреда здоровью для субъекта суицида вполне оправдан. Однако медицинская ошибка в таком понимании должна чётко отграничивать вред субъекта суицида, который он нанёс себе сам и вред со стороны медицинских работников. Это замечание в медицинской и юридической практике должно быть реализовано максимально точно, так как осуществление современной качественной и конкурентоспособной медицинской услуги немыслимо без баланса защиты прав пациента и врача. Иначе практика таких случаев будет реализовываться через призму однозначной вины врача и качество медицинской услуги, безусловно, ухудшится. Пациент, в свою очередь, также может воспользоваться этим и обвинить больницу и медицинский персонал в причинённом вреде здоровью без видимых на то оснований.

Вторая точка зрения сводится к тому, что медицинская ошибка -- это основание возникновения обязательств из причинения вреда жизни или здоровью граждан, под которой следует понимать непреднамеренное ненадлежащее действие (бездействие) медицинского работника, повлекшее причинение вреда жизни или здоровью пациента, наступление которого медицинский работник имел реальную возможность избежать, действуя иначе [9].

Представляется, что вторая точка зрения дополняет первую тем, что появляется квалифицирующий признак врачебной ошибки наличие объективной возможности избежать наступление вреда здоровью. Здесь только напрашивается незначительное уточнение или вопрос о степени предвидения со стороны врача перспективного вреда. Лечащий врач в разрезе статистики течения болезни или последствий суицида должен иметь средние перспективные показатели, но такой вывод, вероятно, лишён точности, поэтому в судебных тяжбах будет требовать сложного процесса доказывания с привлечением мнений дополнительных врачей, например, в виде медицинской экспертизы.

Третья точка зрения под медицинской ошибкой понимает результат невиновного, но противоправного причинения вреда здоровью пациента медицинским вмешательством, должна приводить к освобождению медицинских государственных и муниципальных учреждений от ответственности за причинение вреда при оказании медицинской помощи, кроме случаев причинения вреда источником повышенной опасности. Специальным основанием частичного освобождения медицинской организации от ответственности является существенное нарушение пациентом предписаний врача, способствующее возникновению или увеличению неблагоприятных для его здоровья последствий [10].

Такой подход близок к сбалансированному понимаю взаимных интересов прав пациента и врача. Несмотря на существование в практике однозначных врачебных ошибок вне зависимости от причин их возникновения (низкая квалификация врача, нехватка лекарств, потеря времени и т.п.) следует помнить о поведении субъекта суицида, его действиях, направленных на причинение себе вреда. Вред от суицида носит одну цель причинение смерти. В то же время, высока вероятность получения увечий субъектом суицида, попадания такого лица в угрожающие состояния (потеря сознания, кома, инсульт, инфаркт, клиническая смерть, инвалидность и т.д.), которые могут наносить вред такому лицу несоизмеримо больший, нежели врачебная ошибка.

Четвертая точка зрения квалифицирует врачебную ошибку, как вид ятрогении являющегося вредом для жизни или здоровью пациента, причинённым противоправными невиновными действиями (бездействиями) медицинских работников вследствие их добросовестного заблуждения. Она служит основанием освобождения медицинского учреждения от гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, кроме случаев ответственности, наступающей независимо от вины. Несчастный случай как вид ятрогении представляет собой неблагоприятные для жизни или здоровья пациента последствия, обусловленные обстоятельствами, не находящиеся в прямой причинной связи с действиями (бездействиями) медицинских работников. При несчастном случае гражданско-правовая ответственность за причинение вреда не возникает [6].

Положительным моментом названной позиции является указание на категорию несчастного случая и причинной связи. Это позволяет повысить показатели точности в определении медицинской ошибки, связанной с суицидом. Причинно-следственная связь -- это логическая связь, которая с разной степенью точности позволяет причине быть предпосылкой следствия, а следствию вытекать из причины. Причинно-следственная связь прямо или косвенно может устанавливать вину врача, оказывающего медицинские услуги в области суицида, выявлять формы умысла пациента в невыполнении предписаний врача и медицинского учреждения, разделять вред акта суицида от вреда, причиненного действиями врачей, повышать качество и конкурентоспособность медицинской услуги в области суицида.

Поэтому категория врачебной ошибки играет важную роль в вопросе качества и конкурентоспособности медицинских услуг в области суицида.

3. Гражданско-правовая ответственность врача

Качество и конкурентоспособность медицинских услуг в области суицида помимо важнейших аспектов вреда здоровью пациента и врачебной ошибки, понимается также в свете гражданско-правовой ответственности лечащего врача или медицинского учреждения.

Согласно ч. 2, ч. 3 ст. 98 ФЗ РФ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причинённый жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объёме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Предметная область суицида в теории юридической гражданско-правовой ответственности практически не выделяется в самостоятельные блоки исследований по разным причинам. Научные разработки учёных в большинстве случаев ограничиваются общими моментами гражданско-правовой ответственности.

В юридической практике сейчас преобладает принцип: потребитель всегда прав. В суде очень трудно поддаются доказыванию так называемые случаи «потребительского экстремизма», когда потребитель стремится заработать деньги, опираясь на придуманный спор и положения Закона РФ «О защите прав потребителей», который не содержит практически ни одной статьи о реабилитации или снижении размера гражданско-правовой ответственности врача или медицинской клиники.

Согласно положений Закона РФ «О защите прав потребителей» получателем медицинских услуг в области суицида выступает физическое лицо, то есть обычный потребитель, поэтому, акцент современных научных исследований смещается в сторону потребительского права [7, 11] или договора возмездного оказания медицинских услуг [12].

Вместе с тем, проведённый анализ научных точек зрения и практических проблем позволяет судить о том, что отдельные аспекты гражданско-правовой ответственности врача, оказывающего медицинские услуги физическому лицу после попытки суицида, нуждаются в более детальной научной разработке по ряду оснований. Во-первых, суицид по своей юридической природе сильно тяготеет к умышленному убийству, которое человек совершает или пытается совершить в отношении собственной жизни (собственного тела). Признать это рядовым медицинским случаем, несчастным случаем, и тем более стандартным юридическим фактом затруднительно. В этом случае действия врачей реанимации, скорой помощи и других специальностей призваны спасти субъекта суицида. Следовательно, вопрос умысла в любой форме в отношении врача здесь не этичен и не корректен, а если и имеет место быть, то только в явной прямой и письменно доказанной форме.

Во-вторых, суицид -- это такое событие в жизни физического лица, которое предвидеть Скорая медицинская помощь и иные врачи с должной степенью заботливости не в состоянии, поэтому категории добросовестности или недобросовестности врачей в аспекте их ответственности спорны. В-третьих, современные тенденции в науке гражданского права в области гражданско-правовой ответственности врачей основаны на институте страхования [13] их гражданско-правовой ответственности.

Традиционно к медицинским организациям, врачам подаются иски о компенсации морального вреда, жалобы в отношении действий медицинского персонала, качества медицинских услуг, проведённых операций / процедур. Пациенты пытаются также взыскать убытки и иные расходы.



Заключение

Изложенные обстоятельства позволяют выделить гражданско-правовые меры повышения качества и конкурентоспособности медицинских услуг в области суицида в форме следующих выводов.

Медицинская услуга в области суицида это комплекс медицинских вмешательств и предупредительных мер, направленных на выявление, предотвращение и предупреждение актов суицида физических лиц со стороны Скорой медицинской помощи, врачей психиатров, психологов, социологов, реаниматологов, иных врачей, специалистов и медицинских учреждений.

Медицинские услуги в области суицида по временному критерию можно подразделить на: медицинские услуги до суицида; медицинские услуги в момент покушения; медицинские услуги после суицидальной попытки.

Субъект суицида -- это физическое лицо, которое имеет устойчивое намерение причинить себе смерть различными способами и уже совершившее как минимум одну документально подтвержденную попытку суицида.

Качество медицинской услуги в области суицида это количественная и качественная характеристика правового, экономического положения врачей разных специальностей, медицинского персонала и медицинских учреждений, сферы высшего медицинского образования, направленная на персонализированную результативную помощь субъектам суицида.

Конкурентоспособность медицинской услуги в области суицида это возможность медицинскими превентивными, фактическими и перспективными мерами снижать смертность от актов суицида, уменьшать число больных алкоголизмом и наркоманией субъектов суицида, быть лидером в этой области для российских медицинских учреждений.

В медицинской и юридической практике необходимо разделять вред от суицида от вреда, нанесённого медицинской услугой в области суицида.

Категория медицинской ошибки требует строгого паритета прав и законных интересов врача и пациента. При этом нужно учитывать умысел пациента, его нежелание подчиняться режиму лечебного учреждения, отказ от медицинских процедур и госпитализаций.

Медицинская ошибка в области суицида это документально установленный юридический факт того, что врач или лечебное учре ждение вопреки запрету вышестоящей начальствующей медицинской структуры или обязательным требованиям закона оказали (или не оказали) субъекту суицида такие медицинские услуги, которые либо привели к смерти, либо привели к тяжелой форме инвалидности такого лица, но только на основе прямой причинно-следственной связи между действиями врачей или лечебного учреждения и наступившими последствиями вреда для субъекта суицида.

Гражданско-правовая ответственность врача и лечебного учреждения не должна носить характер массовости. Институт ответственности должен быть обоснован, сбалансирован, например, механизмом страхования рисков. Качество и конкурентоспособность медицинских услуг в области суицида повысится тогда, когда улучшатся следующие факторы: повысится качество высшего медицинского образования; повысится заработная плата врачей и медицинского персонала; будет введена система обязательного страхования риска профессиональной ответственности врача в области оказания услуг, связанных с суицидом; будет создана электронная база учёта лиц, страдающих алкогольной зависимостью [14] в сочетании с лицами, состоящими на учёте у психиатра и потенциально входящие в группу риска по суициду.

Указанные выводы могут найти свое отражение в ФЗ РФ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» и Законе РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при её оказании».

Литература

1. Чистопольская К.А., Ениколопов С.Н., Магурдумова Л.Г. Медико-психологические и социально-психологические концепции суицидального поведения. Суицидология. 2013; 4 (3): 26-36.

2. Зотов П.Б. Вопросы идентификации клинических форм и классификации суицидального поведения. Академический журнал Западной Сибири. 2010; 3: 35-7.

3. Федеральный закон от 21.11.2011. № 323-ФЗ (в редакции от 07.03.2018) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Собрание законодательства РФ. 2011; 48: 6724.

4. Закон РФ от 02.07.1992. № 3185-1 (в редакции от 03.07.2016.) «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017). Ведомости СНД и ВС РФ. 1992; 33: 1913.

5. Тихомиров А.В. Проблемы правовой квалификации вреда здоровью при оказании медицинских услуг: Автореф. дис... канд. юрид. наук. М., 2008. 31 с.

6. Шепель Т.В. Деликт и психическое расстройство: цивилистический аспект: Автореф. дис. докт. юрид. наук. Кемерово, 2006. 42 с.

7. Гибадуллина Л.Т. Гражданско-правовая охрана прав потребителей медицинских услуг: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Казань, 2015. 34 с.

8. Сидорович Ю.С. Гражданско-правовая ответственность за медицинскую ошибку: Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2005. 30 с.



References

1. Chistopolskaya K.A., Enikolopov S.N., Magurdumova L.G. Medical and socio-psychological approaches to suicidal behavior. Suicidology. 2013; 4 (3): 26-36. (In Russ)

2. Zotov P.B. Identification of clinical forms and classification of suicidal behavior. Academic Journal of West Siberia. 2010; 3: 35-7. (In Russ)

3. Federalnyj zakon ot 21.11.2011. № 323-FZ (v redakcii ot 07.03.2018) «Ob osnovah ohrany zdorovya grazhdan v Rossijskoj Federacii». Sobranie zakonodatelstva RF. 2011; 48: 6724. (In Russ)

4. Zakon RF ot 02.07.1992. № 3185-1 (v redakcii ot 03.07.2016.) «O psihiatricheskoj pomoshi i garantiyah prav grazhdan pri ee okazanii» (s izm. i dop., vstup. v silu s 01.01.2017). Vedomosti SND i VS RF. 1992; 33: 1913. (In Russ)

5. Tihomirov A.V. Problemy pravovoj kvalifikacii vreda zdorovyu

pri okazanii medicinskih uslug: Avtoref. dis kand. yurid. nauk.

M., 2008. 31 s. (In Russ)

6. Shepel T.V. Delikt i psihicheskoe rasstrojstvo: civilisticheskij

aspekt: Avtoref. dis dokt. yurid. nauk. Kemerovo, 2006. 42 s.

(In Russ)

7. Gibadullina L.T. Grazhdansko-pravovaya ohrana prav potrebite-

lej medicinskih uslug: Avtoref. dis kand. yurid. nauk. Kazan,

2015. 34 s. (In Russ)

8. Sidorovich Yu.S. Grazhdansko-pravovaya otvetstvennost za

medicinskuyu oshibku: Avtoref. dis kand. yurid. nauk. M.,

2005. 30 s. (In Russ)

9. Костикова Е.О. Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью граждан вследствие медицинской ошибки: Автореф. дис... канд. юрид. наук. М., 2009. 26 с.

10. Берилло М.С. Основания освобождения медицинской организации от ответственности за причинение вреда здоровью пациента: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Томск, 2014. 23 с.

11. Кириченко Д.Ф. Правовое регулирование защиты прав потребителей медицинских услуг: Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2010. 27 с.

12. Шаяхметова А.Р. Договор возмездного оказания медицинских услуг: проблемы теории и практики: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2012. 22 с.

13. Капранова С.Ю. Страхование гражданской ответственности исполнителя медицинской услуги: Автореф. дис. канд. юрид. наук. СПб, 2007. 19 с.

14. Razvodovsky Yu.E. Alcohol consumption and suicide rates in Russia. Suicidology Online. 2011; 2: 67-74.

9. Kostikova E.O. Vozmeshenie vreda, prichinennogo zhizni ili zdorovyu grazhdan vsledstvie medicinskoj oshibki: Avtoref. dis... kand. yurid. nauk. M., 2009. 26 s.

10. Berillo M.S. Osnovaniya osvobozhdeniya medicinskoj organizacii ot otvetstvennosti za prichinenie vreda zdorovyu pacienta: Avtoref. dis... kand. yurid. nauk. Tomsk, 2014. 23 s. (In Russ)

11. Kirichenko D.F. Pravovoe regulirovanie zashity prav potrebitelej medicinskih uslug: Avtoref. dis. kand. yurid. nauk. M., 2010. 27 s. (In Russ)

12. Shayahmetova A.R. Dogovor vozmezdnogo okazaniya medicinskih uslug: problemy teorii i praktiki: Avtoref. dis... kand. yurid. nauk. Ekaterinburg, 2012. 22 s. (In Russ)

13. Kapranova S.Yu. Strahovanie grazhdanskoj otvetstvennosti ispolnitelya medicinskoj uslugi: Avtoref. dis. kand. yurid. nauk. SPb, 2007. 19 s. (In Russ)

14. Razvodovsky Yu.E. Alcohol consumption and suicide rates in Russia. Suicidology Online. 2011; 2: 67-74.

Размещено на Allbest.ru

...